Мастер стихий 3

Глава 12

В Бейлинге[9] продолжается подготовка к очередным Большим Играм, куда съедутся спортсмены — любители со всего мира. Программа игр включает в себя традиционные легкоатлетические дисциплины, тяжёлую атлетику, водные виды спорта, магическое многоборье, игровые виды спорта, и многочисленные единоборства. Всего в программе игр заявлено более сорока видов и многие из них будут транслироваться в режиме виртуального присутствия по специальным каналам.

Приглашённые спортивные судьи проверяют выделенный для спортивного праздника цифровой разум, на который возлагается задача помощи судьям во время Игр.

Спортсмены в качестве призов получат не только медали, отлитые из драгоценных металлов, но и призовые деньги, а всем вошедшим в десятку первых результатов оплатят дорогу.

Новости кратко. Телеграфное агентство СССР.

Фридрих Фон Штауфен, известный при жизни как Барбаросса из-за рыжего оттенка бороды, находясь в своём подземелье, вовсе не затворничал. Поднятые таскали ему не только документы украденные в разных местах но и газеты, он много раз встречался с представителями банкирских домов, размещая свои богатства под выгодный процент. Конечно вид каролича мог испугать обычного человека. но только не финансовых воротил. Тех, если что-то и могло испугать, то только разорение. Да даже синекожий четырёхглазый и хвостатый таргинеанец, будет принят со всей вежливостью и обхождением если ему понадобится банковское обслуживание.

Фридрих умер достаточно глупо, когда полез внутрь шкатулки запечатанной эссенцией смерти. Благодаря сильному врождённому дару и уже созданной филактерии, почти сразу переродился в каролича, сохранив личность, и пока приближённые не заметили, успел вывезти большую часть казны в старое подземелье, и скрыться сам, а слуги и придворные обнаружив отсутствие императора, торжественно сожгли искусно выполненное чучело.

Не будучи человеком, изначально ориентированным на мыслительный труд, Фридрих, за тысячу лет своего пребывания в форме лича вынужденно поддерживал связи с миром, и сильно подтянул интеллект. Сначала для того, чтобы выгодно пристроить свои богатства, затем, чтобы их преумножить. И конечно у него в филактерии в своё время появился радиоприёмник, а следом и другие блага цивилизации включая телефон, телевизор и компьютер. Да, в связи с этим имелись некоторые технические проблемы, как например подключение к сетям и вывод антенн и прочего хозяйства на поверхность, но ничего принципиально нерешаемого.

Но даже в отсутствии технических средств, ничего не мешало Фридриху протянуть слуховой канал на поверхность для прослушивания разговоров, а его маленьким немёртвым помощникам таскать с поверхности печатную продукцию.

Падение Западной Римской Империи, за ней и Восточной Византийской, мировые войны, фактическое разложение всех управленческих структур Запада, начавшееся после первой мировой, экономический крах и абсолютная деградация даже самых базовых инстинктов, таких как инстинкт выживания, наблюдал в прямом эфире.

Как и всякий руководитель, он пребывал в глубокой уверенности что после его смерти всё пойдёт наперекосяк, и жизнь блестяще подтвердила эту мысль.

За это же время он прочитал десятки тысяч томов выдающихся мыслителей и политиков, делая собственные выводы относительно перспектив европейской цивилизации.

Когда к нему в покои ворвался молодой повелитель вод, первым его желанием стало прихватить парня, и сделать слугой. Но природная осторожность взяла верх, и он чуть позже с огромным удивлением понял, что некровская сила никак не влияет на парня, а вот тот в ответ может ударить так, что ему точно будет нехорошо.

И именно поэтому Фридрих сделал ему и его команде подарки, имевшие скорее символическое значение.

И повелитель не подвёл, отдарившись так, что император вновь оказался в огромных долгах. Многие тысячи жизней прошли через тело лича, сделав его вновь вполне живым, омолодив, и зарядив энергией ещё лет на триста, потому что подземные заводы опутанные узорами контроля и концентрации, пробили тонкую перегородку между ними и филактерией слив все эрговатты Фридриху.

В результате, его филактерия[10] оказалась разрушенной просто перегорев от перегрузки, но это уже не имело никакого значения. Развеяв всех поднятых слуг, Фридрих поднялся на поверхность и пользуясь неразберихой спасательных работ, покинул зону бедствия, а затем добравшись на перекладных до Швейцарии, предъявил на таможне универсальный пропуск — золотую монету, выпущенную именно на такой вот случай. Документы могут быть утеряны или просто отсутствовать, а маленькая золотая монетка с индивидуальным номером, куда надёжнее. Некоторые даже вшивали её в тело доставая прямо на пограничном посту, вскрывая кожу острым ножом, имевшимся у любого пограничника.

Естественно, после предъявления такого документа, Фридриха сразу пропустили на территорию конфедерации и вызвали представителей специальной службы, занявшимися его делами.

За тысячу лет, прошедших со дня официальной смерти, деньги бывшего римского императора, побывали у тамплиеров, банкиров Перуцци, негоциантов Голландской Вест-Индской компании и ещё много где, превратившись в огромное состояние в полтора триллиона новых юаней.

Банкиры Швейцарии и Китая, неплохо справлялись с управлением деньгами прибавляя понемногу, но стабильно и без рисков, поэтому Фридрих не стал ничего менять, а только сделал себе оперативный счёт с карточкой, документы гражданина Гонконга и всё, что полагалось для уверенного перемещения по миру включая внесение в реестр инвесторов высшего уровня.

Через две недели, новенький бизнес-джет с экипажем из пары опытных пилотов и трёх юных стюардесс — выпускниц знаменитого швейцарского Гефольге-колледжа, взял курс в Рим, где за тысячу лет накопились некоторые дела, стоившие личного присутствия.

Конечно, он много раз видел на экране, всё что происходило в бывшем центре Империи, но, когда всё это не на экране, а перед глазами, то воспринималось особенно неприятно. Фридриха даже попытались ограбить несколько раз, но далёкий от толерантности и всепрощенчества он спокойно оставлял на асфальте быстро остывающие трупы.

Когда это же попытались сделать кардиналы финансовой службы Ватикана, он тоже не сомневался, на месте превратив их в поднятых, заставил подписать всё что нужно.

Ещё более неприятным, стало понимание, что Святой Престол за прошедшие года превратился в зловонную помойку, полностью подчинившись сатанистам. Но как-то ковыряться в этом болоте не хотелось совершенно, поэтому нанятая фон Штауфеном военная компания быстро и почти бескровно вскрыла в Ватикане пару тайников, и приняв на борт содержимое пяти больших ящиков из морёного дуба, его личный самолёт покинул Италию, взяв сначала для безопасности курс на Африку. Дозаправившись в Найроби, долетел до Каира а оттуда уже в Гонконг, где чуть подправил внешность, став на десять сантиметров выше и шире в плечах.

Куда дальше направляться, для фон Штауфена, вопроса не возникло. Благодаря закрытым информационным бюллетеням, распространявшимся адресно, он находился в курсе всех политических реалий мира. Южная Америка несмотря на некоторые успехи, всё равно оставалась одной большой Румынией, Китай для него представлялся непонятным местом, со специфическим менталитетом, а в России, он видел явные черты Восточной Римской империи близкие ему духовно.

Собственники триллионных состояний, проходят по другим въездным квотам, и никто и не подумал как-то запрещать визит Фридриха в Россию, тем более, что у него действительно имелись весьма обширный планы.

Согласовать пересечение во времени и пространстве с Кириллом Смирновым, тоже оказалось несложно. Договорившись через знакомых с Ковалевским, он получил приглашение на юбилей одного из старейших в России театров, где буквально собрался весь московский свет и полусвет.

Узнать в румяном, высоком и плотном мужчине лет тридцати, в отлично сшитом костюме, жемчужно-серого цвета, облезлый, почерневший скелет в полуистлевших тряпках — невозможно, но Кирилл сразу догадался с кем его свела судьба, улыбнулся, и склонил голову.

— Приветствую вас в России, господин фон Гогенштауфен.

— О, мой друг. — Немец говорил на русском чуть коверкая слова, но достаточно бегло и легко, так как менталист в Гонконге вложил ему в голову знание русского и китайского языков. — А ведь я, каждый день благодарю судьбу, за ту встречу. Благодаря вам, я не полуживая кучка тухлых костей, а вполне живой и местами даже очень молодой. Так что я перед вами в большом долгу.

— Ах, разве подобное может стать поводом для расчётов между мужчинами? — Кирилл негромко рассмеялся, наблюдая вполглаза за тем как Елена и Татьяна беседуют с группой молодых дам. — Лучше расскажите, как вам Россия. Вы же здесь впервые?

— В целом очень хорошо. — Фридрих улыбнулся и сделав приглашающий жест шагнул к столу с напитками. — Демократии как раз нужное количество, лохос занят продуктивным трудом, а общественные трутни, рассажены по ячейкам и чирикают по команде.

— У вас весьма глубокие представления о России. — Кирилл улыбнулся.

— О! Это совсем несложно, ведь наряду со средствами массовой информации, за вполне умеренные деньги я получал новости от средств совершенно не массовых, но весьма правдивых. Тот же Блумберг или Рейтерс умеют это делать весьма неплохо. Видите ли, обычные информационные потоки весьма политизированы и социально отягощены. Никто не позволит никому писать и говорить правду. Но вот для узкого круга — это не только возможно, но и категорически приветствуется. Кстати, вас, там в закрытом сегменте Сети, называют «Кремлёвский джокер» и гадают сколько ещё таких у русских под манжетой. Но я вас отвлёк не для этого. У меня есть некая информация для вашего руководства, и я полагаю, что через вас добиться встречи проще всего.

— Да, это возможно. Уверен, что руководство страны уделит вам время. — Кирилл отправил Фридриху свой контакт и тот был принят.

В компанию Кирилла Фридрих влился легко и непринуждённо. Рассказывал уморительные анекдоты в которых знающий историк смог бы разглядеть главу банкирского дома Перуцци, великого магистра ордена Храмовников Жака де Моле, и основателя голландской Вест-Индской компании Виллема Усселинкса.

К концу вечера он уже говорил совершенно без акцента, и лишь временами путался в склонениях и прочих языковых тонкостях.

Уехал Фридрих в самом конце вечера с двумя девицами из клана Воды, а на следующий день получил приглашение на встречу с руководством страны. Лидеров СССР тоже интересовало с чем это прибыл такой интересный персонаж.

Фридрих просил выделить ему квадратный километр территории в уральском промышленном районе, и предлагал построить там полностью безлюдный промышленный комплекс, способный выпускать широкую номенклатуру изделий, с минимальной перестройкой компонентов, и ту производимую встроенными средствами.

— А что вы сами предполагали выпускать на этом заводе? — Министр обороны, вполне мог оценить количество продукции по потребляемой энергии и количеству металла, и общие объёмы его сильно удивили.

— Я думаю, самым логичным в текущей ситуации станет выпуск многофункциональных боевых роботов последнего поколения. Как интегрированных в боевые платформы, так и универсальных, гуманоидного типа.

Фридрих внимательно посмотрел на присутствующих.

— По моим данным грядёт новый крестовый поход, и в это раз они кинут в бой миллионы неживых. А их просто так не убить. Их нужно рвать в клочья. Кроме того, предполагается атака боевыми отравляющими веществами нового типа, превращающих людей в нежить.

Всё сказанное не стало сюрпризом для руководства. Разведка вытащила даже планы по выдвижению колонн и снабжению армии боеприпасами. И к войне готовились серьёзно. Но, конечно некоторые нюансы стали известны только сейчас, благодаря фон Штауфену.

— Скажите, а почему вы решили помочь именно нам? — Спросил министр иностранных дел, внимательно глядя на Фридриха. — Насколько я знаю, вы могли легко найти место в бункере в Швейцарии, или в Новой Зеландии. В конце концов могли просто улететь на острова, построив или купив себе персональный ковчег.

— У меня нет запасной планеты. — Спокойно ответил бывший император. — То, что случится убьёт всех, и только тупые могут мечтать отсидеться в углу. А что они станут делать, когда некромана окончательно отравит воздух и воду? То, что произойдёт и то, что уже произошло, изменит карту необратимо. Уже сейчас подавляющее большинство жителей Евроатлантического союза плотно сидит на разных веществах, производимых на основе некротической энергии. И им всё равно, работают ли они за станком, подметают улицу или ползут по минному полю, загребая последней оставшейся конечностью.

Россия принимает всех, кроме предателей, хотя и они вполне могут вернутся и затаиться в тёмном углу бесконечных просторов.

Но люди работящие, открытые и честные привечались особо и немцев среди них всегда хватало. Приезд Фридриха всколыхнул всю огромную диаспору германских народов. Особенно всех поразил тот факт, что это тот самый Барбаросса, имя которого вошло даже не в учебники, а в легенды Европы.

Но Штауфена всё это не беспокоило совершенно. Имея в распоряжении серьёзные финансовые средства и протекцию на самом верху, он со всем рвением и энергией принялся строить новую империю. На этот раз промышленную.

В узком мире долгоживущих, он разумеется оставался не только одним из самых древних, но и весьма уважаемым, благодаря статусу императора Римской Империи. В основном все долгожители имели возраст в пределах двухсот — трёхсот лет, а тех, кто пережил больше в форме лича, насчитывалось совсем немного и Жак де Моле, как раз из такой категории. Мало того, он, трижды обращался в лича и возвращался в мир живых, собрав жизненную энергию в ходе крупнейших сражений на планете — Венской битвы в 1683, Аустерлица в 1805 и Курской в 1943. Моле вообще считал переход из состояния живого в лича делом техническим и полезным для избавления от хронических болезней лечить которые с каждым прожитым столетием всё сложнее.

И в силу этого он работал с энергией смерти достаточно легко и просто, позволяя этой силе постепенно завоёвывать мир.

Нет, у него тоже не было запасной планеты, но он спокойно мог переждать пока смерть нарезвится на просторах Земли, и добив всё что живо, уберётся обратно к себе в межмировое пространство, а Земля восстановит жизнь, как это уже случалось.

Сейчас он пребывал в состоянии живого, хотя уже тяготился почтенным возрастом и желал омолодится, но отчего-то обычные способы возвращения молодости на него не действовали. Имелась некая надежда на русского целителя Сосновского, но тот сгинул бесследно в своих поисках древних артефактов.

Ещё одна проблема заключалась в том. что каждое последующее перерождение требовало намного больше жизненной энергии, а скрытые ловушки этой силы, не могли иметь сколь угодно большие размеры. И так, в последний раз, приходилось расчерчивать линии узора маленькими самолётами Шторьх, выливая специальный состав прямо с воздуха на месте будущей битвы

Но и эта проблема оставалась чисто технической. Даже атомное оружие русских не пугало Моле. Все, кто надо уже готовы перейти в состояние немёртвых, а им радиация не страшна. Даже ковчег с животными, растениями и всякими бактериями расположенный под горным массивом на глубине в пять километров, заполнен. Животные пребывали в своего рода анабиозе, когда они не нуждаются в пище и воздухе, но в любой момент готовы проснутся и начать цикл жизни.

Всё предусмотрено и учтено. Люди, силы, средства и возможные отклонения от плана. Но как всегда, всё портили русские. Сначала они практически полностью вычистили очаги некроактивности у себя на территории, а следом за ними то же самое сделали китайцы, индусы и далее везде по юго-востоку и востоку. Затем нашли способ поднять магов выше двадцатого уровня, что уже создавало серьёзные риски. Такие маги пусть не в одиночку, но группой убивали каролича, а в перспективе могли затоптать и лича-императора.

Конечно они не стали делиться секретом возвышения, но если китайские или индийские маги отставали от русских по силе, то легко передавливали количеством одарённых, и в некоторых битвах выставляли по несколько тысяч боевых магов.

Но, как это ни печально, между собой не воевали, предпочитая адресовать агрессию в сторону Запада. Да тут ещё и Япония, верно двигавшаяся в русле общемировой политики, взбрыкнула и стала активно маневрировать среди соседних стран, демонстрируя готовность к диалогу.

Всё расползалось словно гнилая тряпка, и пусть не причина, но главный актор происходящего виделся только один — некто Кирилл Смирнов, успевший начудить столько, что объединённая разведка активировала «Восьмой протокол», что подразумевало ликвидацию агентами глубокого залегания, без проработки плана вывода и спасения. Как разменный персонал. В протокол не попадали только агенты высшего уровня в военных структурах. И первые результаты уже появились.

Русские взяли более тридцати человек в разной стадии подготовки ликвидации, а кое-то из них, уже обживал лагерный барак.

Да, их внедряли сотнями по всем каналам, но и ловились такие агенты тоже толпами. А человеческий запас не бесконечен.

Хорошим ресурсом всегда служили дети эмигрантов, начинавшие грезить реваншем или хотя бы устройством всяческих гадостей России, но и они уже заканчивались в связи с массовым переселением в негостеприимные места Северного Края.

Всему виной — высокоранговый цифровой разум на базе мощного вычислителя, внимательно следившего за всеми телодвижениями новых граждан, или тех, кто так или иначе попал в сферу интересов правоохранителей. Сложные социальные алгоритмы, психологические тесты и ловушки о которых гражданин даже не подозревал, быстро выявляли склонность к предательству, и оставалось дождаться, когда тот действительно совершит преступление.

Системы, работающие в Европе, имели куда большую мощность и следили абсолютно за всеми, но именно в России, они раздражали невероятно.

Моле, имевший с незапамятных времён привычку пить вино на верхней площадке высокой башни, кивнул служанке, подлившей ему в бокал, отпил глоток и снова уставился куда-то за горизонт.

Но с этим Смирновым нужно что-то делать. По информации Центральной разведки, он в одиночку укладывал каролича, а это очень серьёзно, потому что в грядущем замесе ставка будет сделана именно на высокоранговых некров, а их совсем не бесконечное количество. А значит придётся распаковывать старые резервы.

Де Моле встал, не обращая внимания на горничную одетую лишь в тончайший кружевной фартучек, и пройдя через «верхний» кабинет, со стеклянными стенами, вошёл в лифт, приложил ключ к замку, и словно в пропасть ухнул вниз вдоль небоскрёба где располагалось сердце его финансовой империи.

На минус двадцать втором этаже, Жак де Моле, вышел из лифта в холл Храма и пройдя огромным залом, свернул в боковой предел, вставив ещё один ключ в замок, подождал пока бронированные двери откроются и вошёл в ещё один лифт, опустивший его в самый низ бункера, где располагались сокровищницы Храма Вечности.

Несметные богатства ордена, охраняли големы стали — многорукие бойцы несокрушимые земным оружием под командованием каролича — голема тоже созданного из жидкой стали и неуязвимого для магов и обычного оружия.

Поэтому пассивная защита сокровищницы не превышала таковую в крупных банках, хотя здесь хранились сокровища на многие десятки триллионов новых юаней.

Кивнув кароличу высунувшемуся из своей камеры, он прошёл по коридору мимо замерших словно изваяния серебристых фигур с полуторными клинками в руках, и приложил ладонь к двери шестого отсека.

Дверь тихо пискнула и отъехала в сторону, открывая квадратную комнату с прозрачными шкафами — витринами по трём сторонам.

Разными путями попадали вещи в это хранилище. Вот кинжал иномирного гостя, вырезавшего целое племя, и умершего от проклятия, насланного ведьмой этого племени. Кинжал на долгие столетия стал реликвией индейцев среднего запада, затем украден парой лихих авантюристов и куплен на аукционе. Секрет металла делавшего любую материю в точке контакта мягкой словно воск, раскрыть не удалось, и в конце концов артефакт оказался под стеклом в сокровищнице.

А вот чёрная матовая пластина, над которой временами вспыхивали синие огни. Теперь уже конечно ничего не горит, но за все столетия изучения, пластина, найденная в усыпальнице Аменхотепа, так и не отдала свой секрет.

Глава ордена Храма Вечности, подошёл к витрине, где на золотом подносе стояла резная бутылочка из аметиста, запечатанная свинцовой печатью. Последняя доза яда твари, когда-то жившей в пирамиде посвящённой инкскому богу солнца Инти. Не первая и даже не десятая партия авантюристов, таки добыла шкуру неведомого зверя, а Буго Араньон, алхимик вырезал ядовитую железу, естественно умерев при этом.

Но всё же, драгоценный яд удалось сохранить, и разделить на двенадцать порций. От яда не спасало ничто и никто, и одиннадцать врагов храмовников нашли свою смерть от ярко-алой жидкости.

А теперь эта же судьба ждала Кирилла Смирнова, слишком сильно залезшего туда, куда лезть не стоило.