Марианна. Третья жизнь

Глава 7

Втроем мы активно принялись за уборку. Сначала я постоянно ловила на себе настороженные взгляды мужчин. Такое чувство, что они чего-то ждали от меня и явно этого опасались.

Я даже знаю, что это.

Рассказ Эрика мне многое пояснил, но я всё ещё не могла до конца осознать, что это правда. Нет, я верила ему. Просто очень сложно было это представить. Неужели женщины здесь действительно такие эгоистичные? Неужели совершенно ничего не умеют делать, кроме как отдавать приказы?

Я убирала наравне с мужчинами, совершенно не боясь испортить платье. Всё равно Рон легко сможет это исправить. Мы вытирали и выбивали пыль отовсюду, стирали бельё, разгребали стол, сложив всё аккуратнее, затем протёрли все полки, подмели и вымыли полы.

Вся каюта теперь сияла чистотой, но требовалось ещё много времени, чтобы создать здесь поистине уютное жильё. Я хотела приобрести новое постельное бельё, ведь то, что было здесь, уже истрепалось и затёрлось. Также хотела бы красивые покрывала на эти старые, потрёпанные от времени кресла.

В этом мне помог Рон. Я мысленно представила, какое хочу покрывало и постельное белье, а он с помощью магии считал эти образы и создал всё на моих глазах.

Это было настоящее чудо!

— Ух ты, какая красота! — радостно воскликнула я, рассматривая всё это. Как же материал был приятен на ощупь… — Рон, спасибо тебе огромное! — я порывисто его обняла в знак благодарности, чем явно немного смутила.

— Марианна, покрывала несколько необычные, — заметил Эрик, рассматривая ткань с узорами. — Ты сама придумала? Я таких никогда не видел.

— Я просто подумала о том, что бы мне здесь хотелось, как появились образы, — ответила я. Может, я видела это когда-то, а может, и правда сама придумала эти узоры. Откуда мне знать? — Знаете, мы хорошо потрудились, а теперь можно и пообедать.

— Обед уже прошёл. Мы его пропустили, — ответил Рон. — Но думаю, что у кока что-нибудь осталось.

— Тогда пойдёмте?

К нашему огромному сожалению, кока не оказалось на месте, а кастрюли, в которых подавался обед, были пусты. Неужели всё съели?

— Похоже, с обеда ничего не осталось, но у него здесь должен быть где-то запас чего-нибудь вкусненького, — проговорил Эрик, открывая один шкафчик за другим.

— А давайте сами что-нибудь приготовим? — предложила я. — Продукты ведь есть.

— Ты умеешь готовить? — одновременно воскликнули с двух сторон.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Но ведь можно попробовать!

В итоге, вскоре мы втроём готовили обед. Сварили гречки, пожарили мяса и приготовили овощной салат. Как оказалось, готовить я всё-таки умею. У меня весьма неплохо всё получалось, и самое удивительное — хоть я ничего и не помню, но мои руки будто жили своей жизнью. Как будто они сами знали, что делать.

Может, раньше я была поварихой?

— А что вы здесь делаете?

А аж подпрыгнула от неожиданно раздавшегося голоса. Повернувшись, я в дверном проёме увидела удивлённого Реймонда.

— Капитан, мы на обед опоздали, — признался Эрик. — Поэтому решили сами себе его приготовить.

— Марианна, а вы…

— А я что, должна смотреть, как они работают? Я тоже решила помочь. Уже почти всё готово. Не хотите присоединиться?

— С огромным удовольствием, — кивнул капитан.

— Тогда, я сейчас дорежу салат, а вы пока садитесь за стол. Рон, расставишь приборы?

Вскоре мы вчетвером сидели за столом, и я с огромным интересом слушала разные истории из их морской жизни. Было весело и интересно. По большей части, рассказывали либо Эрик, либо Реймонд. Мы же с Роном были слушателями. Мне нечем было поделиться из-за проблем с памятью, а вот эльф чувствовал себя неловко рядом с капитаном. Как я поняла, Рон — обычный плотник на корабле, и скорее всего, из-за этого ему и некомфортно в такой компании.

— А что вы здесь делаете? — услышала я голос, от которого у меня тут же побежали мурашки по коже. В дверном проёме на этот раз стоял старпом, поражённо смотря на нашу компанию.

— Обедаем, — тут же ответил капитан. — Представляешь, Марианна, как оказалось, просто потрясающе готовит! Не веришь? Я бы тоже не поверил, если бы не видел собственными глазами. Не желаешь присоединиться?

— Я сыт, капитан, — ответил Зарен, и его глаза полыхнули, когда он посмотрел в мою сторону. — Кому-то надо и работать.

Лишь когда он скрылся, я смогла свободно вздохнуть. Рядом с этим старпомом у меня каждый раз возникает ощущение, что он просто хочет вышвырнуть меня за борт. И думаю, он будет только рад, если выяснится, что я не умею плавать.

После обеда мы с Эриком отправились в нашу каюту. Там у нас завязался разговор, и я снова слушала рассказ об этом мире, стараясь запомнить всё. Вдруг мне это может пригодиться?

— Эрик, а что это за корабль? Чем вы занимаетесь? — задала я вопросы, которые уже давно крутились в моей голове, но так и не были озвучены до этого момента.

— Этот корабль — наш дом, Марианна.

— Как это?

— Все мы отверженные. У нас нет иного дома.

— Я… я не понимаю.

— Наш капитан вместе со старпомом собрали нас всех здесь. Кто-то бывший раб, и они его выкупили, подарив дом и семью. Есть те, кто были рождёны свободными, но по факту также бесправны, как и рабы. Нас объединяет одно — мы все были несчастны и никому не нужны, пока нас не собрали здесь всех вместе. Этот корабль — наш дом, а команда — семья. Больше у нас ничего нет, — ответил ирглинг, и моё сердце сжалось от боли. Как же всё это было ужасно и несправедливо. — Мы подрабатываем перевозками грузов, иногда подвозим и кого-то из существ.

То есть, они перебиваются случайными заработками. Тогда понятно, почему у них так мало еды на корабле. А если работы не будет? Что будет тогда? Как быть в этом случае?

Как же всё это несправедливо! Почему они должны так жить? Это уже не жизнь, а выживание. Правда, это наверняка всё же лучше, чем жить в неволе.

Ну почему же с мужчинами в этом мире так жестоко обходятся?

— Последнее время мы всё реже стали выкупать невольников. Места на корабле практически нет, да и работы всё меньше.

Да, как бы они ни старались, но помочь всем у них не получится.

— Вы не пытались обосноваться где-нибудь?

— На это нужны деньги, и немалые, а у нас за душой лишь жалкие гроши. К тому же, если мы осядем на земле, то есть вероятность, что кто-то из нас снова может оказаться в рабстве. На земле мы — никто, несмотря на то, что числимся свободными. Если кто-то из женщин пожелает одного из нас, то закон ей не будет помехой.

— Но ты ведь сам говорил, что мир начал меняться с появлением избранной!

— Да, но изменения пока не настолько глобальны. Многие женщины до сих пор противятся этому и делают всё, чтобы этот мир никогда не изменился. Последователей избранной ещё не так много, как хотелось бы, но мы верим в лучшее.

Этот разговор лёг тяжёлым грузом на мои плечи.

Остаток дня все мои мысли были заняты только этим. Я то и дело прокручивала в голове произошедший разговор. Мне почему-то совершенно не верилось в то, что выхода из ситуации нет. Он есть, но мы его просто пока не видим.

На ужин мы отправились в столовую. Всё внимание, как и первый раз, вновь было обращено на нас. Только вот меня это больше особо не волновало. Теперь, понимая, кем являются все эти мужчины, и что им пришлось пережить, я могу понять их реакцию на меня. Они мне не доверяют. У них просто нет причин хорошо думать обо мне.

После ужина мы с Эриком отправились на верхнюю палубу и вместе провожали уходящее солнце. День подходил к концу, а груз на моих плечах продолжал давить.

Мне так хотелось найти выход и помочь им всем…

Только вот что я могу?

Да, я женщина. Скорее всего, у меня в этом мире есть состояние, которое могло бы помочь им, но я этого не помню. И если честно, не хочу вспоминать. Так страшно стать той, кого я сейчас осуждаю…

Тогда как же помочь? Что я могу?

Ничего. Я ничем не могу им помочь, и это сводит меня с ума.

Засыпала я тоже с мыслями именно об этом. Я никак не могла расслабиться, но затем всё-таки уснула. После чего мне приснился странный, но такой реальный сон.

Подскочив с кровати, я направилась к столу и вскоре что-то начала вырисовывать на чистом листе бумаге. Я будто не контролировала себя, думая лишь о том, что мне жизненно необходимо закончить рисунок.

— Марианна, что ты делаешь? — удивлённо спросил Эрик, но я не отвлекалась, продолжая начатое.

Лишь позже, когда я закончила рисовать, наваждение спало, и я удивлённо уставилась на своё творение.

Это была карта.