Магия и кровь

Глава 18

Я поставил пустую чашку на стол и поднялся с кресла.

— Что случилось?

— Твари в Шуваловском парке! Внезапный прорыв узла. Полиция и гвардия уже выехали, но мы ближе всех!

— Едем!

Маша подбежала к машине и достала из багажника комплект формы.

— Отвернись!

Она быстро переоделась и села за руль. Я уже сидел рядом.

Мотор машины взревел, и она рванула с места, пробуксовывая на песчаной дорожке.

— Как курсант Магического училища, ты поступаешь в моё распоряжение! — быстро говорила баронесса, не отрывая взгляда от дороги. — В сторону!

Мы вылетели на перекрёсток Суздальского шоссе и Выборгского тракта. Летевший по шоссе продуктовый фургон, скрипя тормозами, шарахнулся в сторону. Водитель что-то кричал, грозя нам кулаком.

Вдалеке послышалось завывание полицейских сирен.

Не сбавляя скорости, баронесса свернула на разбитый асфальт парковой аллеи. Машина ухнула в колдобину, и я чуть не вылетел через люк. Ели, рябины и берёзы мелькали по сторонам дороги. Ветки хлестали по лобовому стеклу, скрежетали по железу кузова.

Впереди, между деревьями, мелькнуло здание усадьбы — жёлтое, с белыми колоннами.

И тут мы наткнулись на первый труп.

Мужчина в шортах и цветастой рубахе лежал прямо на дороге лицом вниз. Руки его были выброшены вперёд — видимо, он упал на бегу. Под головой уже натекла лужа тёмной крови. Спина представляла собой кровавое месиво — её рвали когтями или зубами.

Маша резко затормозила. Меня бросило к лобовому стеклу, и я больно ударился локтем. Шипя от боли, втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

Но рассиживаться было некогда.

Баронесса уже выскочила из машины. Она подбежала к лежавшему мужчине, присела рядом с ним и проверила пульс.

— Мёртвый!

Лицо Маши было бледным, глаза расширились.

— К усадьбе, скорее! — крикнула она. — Там могут быть ещё люди!

— Стой!

Я схватил баронессу за плечо.

Чёрт!

Вдвоём в огромном парке, где за каждым кустом может прятаться тварь!

А у нас даже оружия нет!

Не отпуская плечо Маши, я медленно обвёл взглядом аллею.

Тихо.

Подозрительно тихо.

Ни звука, ни движения.

Как будто вся лесная мелочь попряталась, почуяв рядом сильного хищника.

И тут я почувствовал магический узел.

Словно совсем рядом со мной мерно билось огромное сердце. Биение было неслышным, но отдавалось во всём теле. Это матрица резонировала с энергией узла.

Под кожей возник невыносимый зуд. Почти сразу он превратился в сильное жжение. Как будто волокна матрицы раскалились и теперь прожигали кожу. Я даже услышал шипение испаряющейся жидкости и почуял запах палёного.

Перед глазами поплыли цветные круги.

Мне показалось, что это от боли. Но круги пульсировали в такт биению магического узла.

А затем я увидел магическую линию.

Она была похожа на тоннель, состоящий из ослепительного голубого света. Этот тоннель тянулся через весь парк, проходя прямо сквозь кусты и деревья. Впереди был холм. Магическая линия уходила внутрь холма и там пересекалась с другой — такой же светящейся, но огненно-алой. Место их пересечения пульсировало — это и был воспалённый магический узел.

На холме стояла давно заброшенная церковь. Её остроконечный готический шпиль наводил на мысли о какой-нибудь бессарабской деревушке.

Линии сходились в узел прямо под церковью.

Кроме линий я смог разглядеть светящиеся пятна. Они не стояли на месте, а перемещались по парку, то скрываясь за деревьями, то снова появляясь.

Одни пятна были тусклыми, едва заметными. Другие горели ярко, словно вспышки сварки.

Вот два пятна сошлись вместе. Я услышал рычание и предсмертный звериный крик. Он почти сразу оборвался. Одно из пятен погасло, а второе вспыхнуло ещё ярче и двинулось в нашу сторону.

— Осторожно!

Тварь была прямо над нами — она пряталась в ветках старой ели, которые нависали над аллеей.

Я оттолкнул Машу в сторону.

В этот момент тварь прыгнула на неё.

Если бы я не заметил её раньше, то ничего бы не смог сделать. Но я выбросил руки и перехватил пушистое тельце в полёте. Сжал пальцы, чувствуя, как с хрустом ломаются тонкие кости.

Тварь заверещала, извиваясь. Но я разорвал её пополам и бросил окровавленные ошмётки на дорогу.

Матрица жадно чавкнула, впитывая крохотный глоток магии.

Белка! Чёртова рыжая белка, которую я разорвал, и после смерти скалила зубы.

Как будто хотела укусить.

Маша испуганно взвизгнула.

Полицейские сирены взвыли совсем рядом.

А со стороны усадьбы раздался отчаянный женский крик!

Маша рванулась на голос, но я перехватил её за талию.

— Куда ты⁈

— Там люди! Им нужна помощь!

Чёрт!

Я видел несколько светящихся пятен возле усадьбы, но кто из них тварь, а кто человек — разобрать не мог.

Жжение под кожей усилилось, и я понял, что нужно делать.

— Маша! Слушай меня! Закройся в машине и дождись полицию и гвардию. Скажи им, что я там — пусть не стреляют!

— Что ты собираешься делать?

Губы баронессы посинели и не слушались. Но она упрямо рвалась к усадьбе, откуда снова послышался крик.

— Маша! Я постараюсь вытащить эту женщину! Но не смогу помочь и ей, и тебе, если твари набросятся! У тебя даже оружия нет!

— А у тебя?

Я криво усмехнулся.

— Я сам себе оружие.

Матрица уже давно звенит на пределе терпения. Я даю ей волю и чувствую, как кривые когти прорастают прямо сквозь подушечки моих пальцев. Время замедляется. Пульсации магического узла становятся реже. В паузах между ними я слышу каждый звук, каждый шорох огромного парка.

— В машину! — рычу я.

Гортань уже почти не слушается — горло оборотня не приспособлено для человеческой речи.

Маша медленно пятится. Я хватаю её за руку, вталкиваю в машину и хлопаю дверью.

— Сиди здесь!

А сам бегу в сторону церкви.

Женщине везёт. Каким-то чудом она успела забежать в пластмассовую кабинку общественного туалета и запереться там.

Перед дверью кабинки расхаживает огромный волк.

Вот он поднимает переднюю лапу и пытается когтями подцепить дверь.

Пластиковая задвижка — хлипкая преграда. Но дверь открывается наружу, а когти зверя скользят по ней.

Волк встаёт на задние лапы, а передними опирается на кабинку. Кабинка качается, и женщина внутри визжит от ужаса.

Этот визг будоражит волка, заставляет его матрицу светиться ярче.

Да что там! Он и меня будоражит.

Визг добычи перед смертью!

Я делаю глубокий вдох, чтобы не растерять остатки разума.

Волк вцепляется зубами в угол кабины и мотает лобастой головой из стороны в сторону, стараясь разгрызть пластмассу.

Я тянусь к его матрице. В состоянии оборотня мне не нужна ледяная паутинка. Я мог сразу прикоснуться к матрице зверя.

Но не успеваю.

С ветки, которая нависает над поляной, летит упругий шерстяной комок. Он падает на волчий загривок, и два зверя рычащим клубком катятся по траве.

Вот клубок распадается.

Истекающий кровью волк вскакивает на ноги. Перед ним, выгибая спину и рыча, стоит огромная рысь!

Челюсти волка сухо щёлкают, но рысь уворачивается и снова вспрыгивает ему на спину. Она рвёт волка когтями так, что во все стороны летят клочья серой шерсти и ошмётки окровавленной кожи.

Два зверя дерутся за беспомощную добычу!

С моими глазами происходит странное. Обычным зрением я вижу двух дерущихся зверей. И одновременно передо мной полыхают два тугих клубка магии. Ярко-зелёные нити переплетаются с оранжевыми, вспыхивают в местах пересечения. Рвутся и прорастают друг в друга, образуя сложное двухцветное плетение.

Я понимаю, что волк и рысь не просто рвут друг друга когтями и зубами. Они инстинктивно пытаются разрушить матрицу соперника. И кто победит в этой схватке — тот и останется в живых.

Волк скулит и мотает головой — когтистая кошачья лапа прошлась по его морде, сдирая кожу. Он вертится юлой, пытаясь сбросить рысь с холки. Но сильная кошка держится крепко, всё глубже запуская кривые когти в волчий загривок.

Оранжевые нити тускнеют, а зелёные наливаются силой.

Рысь побеждает

Волк падает на бок и катится по траве. Рысь отпрыгивает в сторону. Она тоже вся в крови, передняя лапа прокушена. Но и на трёх ногах зверь остаётся опасным.

Только не для меня.

Звериная схватка стремительна. Но для меня она выглядит, словно в замедленной съёмке.

Два быстрых шага — и я оказываюсь возле рыси. Она успевает дёрнуться в мою сторону. Вот только прокушенная волком лапа её подводит. Я вонзаю когти в кошачий загривок, одним глотком выпивая матрицу твари. Второй рукой хватаю рысь за короткий жёсткий хвост и отрываю от земли.

По телу идёт тёплая волна. Странное ощущение — как будто глотаешь горячий мясной бульон, и с каждым глотком у тебя прибавляется сил.

Рысь шипит и извивается, размахивая в воздухе мощными когтистыми лапами. Если вывернется — как пить дать, располосует когтями!

Но вырваться ей не удаётся. Меньше чем через секунду её матрица тускнеет. Плетение осыпается серыми клочьями, и выходит из туши серебристым облачком. Мускулистую спину выгибает судорога.

Я швыряю рысь на землю и делаю шаг к умиравшему волку. Быстрое движение когтей разрывает ему глотку, избавляя от мучений. Его матрица уже умирает, но я успеваю сделать небольшой глоток.

Хорошо!

Теперь надо вытаскивать женщину. Я стучу в хлипкую дверь кабинки, но никто не отзывается.

Чёрт! Это выглядит так, словно я ломлюсь в занятый туалет!

Идиотская ситуация!

Хриплый смех вырывается изнутри, и матрица начинает успокаиваться. Вовремя — не хватает ещё появиться перед женщиной в виде оборотня. Так и до сердечного приступа недалеко.

Когти укорачиваются. Я успеваю поддеть ими дверь, дёргаю на себя. Пластмассовая задвижка лопается с хрустом. Женщина забилась в угол кабинки и потеряла сознание. В лице — ни кровинки, глаза неподвижны под бледными веками.

Оно и к лучшему. Придёт в себя в больнице — меньше будут мучить ночные кошмары.

Я подхватил женщину подмышки и, пятясь задом, вытащил из кабинки. Вроде не тяжёлая, но тащить неудобно — тело женщины было полностью расслаблено и выскальзывало из рук. Да ещё и босоножка зацепилась за металлическую ленту порожка и слетела с ноги.

Чёрт с ней!

Купит себе новые на второй день рождения!

В стороне послышались выстрелы. Видимо, гвардия и полиция уже оцепили парк и начали зачистку.

Похоже, сегодня меня пронесло — ни царапины!

Присев на корточки, я взвалил женщину на плечо и с трудом выпрямился.

Вот так намного удобнее!

Придерживая «добычу» за талию, я быстро зашагал к машине. Сейчас оставлю пострадавшую под присмотром Маши, да и сам отдохну.

— Костя!

Маша стояла на краю поляны.

Не усидела в машине, побежала на выручку.

— Она жива?

— Жива! Идём к машине, гвардия уже на подходе. Мы сделали, что могли.

— Что это?

Я видел, как глаза баронессы округлились от ужаса. Она смотрела куда-то через моё плечо.

Я обернулся и остолбенел.

Оказывается, в подножии холма был самый настоящий склеп! Полукруглые двустворчатые двери, обрамлённые чугунной аркой. Их как раз скрывала кабинка туалета.

Сейчас двери были распахнуты, и из них выползало…

Чёрт!

Такое страшилище я никогда раньше не видел! Чёрная, как уголь, змея с серым зигзагообразным узором на спине.

Змея была толщиной с ёлку. Она стремительно скользила к нам, подняв голову и выгибая бесконечное тело.

Даже сейчас я видел её ослепительно полыхавшую матрицу.

На ком же эта тварь так отъелась⁈ И сколько времени она провела в склепе?

Бежать не имело смысла — от такой гадины не убежишь!

Всё, что я успел сделать — толкнул баронессу в сторону и вытянул руку навстречу змее.

Ледяная паутинка воткнулась в матрицу твари.

Змея зашипела и вскинула голову, широко раскрывая пасть. Я увидел розовое нёбо, длинный раздвоенный язык и огромные клыки, на которых набухали мутные капли яда.

А затем качнул в змеиную матрицу всю энергию, которая у меня была!

Матрица змеи вспухла, словно атомный гриб.

Раздался оглушительный хлопок, и тварь разорвало на части, как будто внутри неё взорвалась граната!

Кровавые ошмётки разлетелись в стороны, а нас с баронессой залило кровью с головы до ног!

Только кончик змеиного хвоста бешено извивался в траве.

Баронесса вскрикнула и упала в обморок.

Змеиный хвост дёрнулся ещё несколько раз и затих.

Знакомый чёрный внедорожник вылетел на поляну и, скрипя тормозами, остановился возле нас. Из-за руля выскочил Бердышев.

— Целы? — крикнул он и сразу бросился к баронессе.

Вид у Марии Васильевны был ещё тот — на комбинезон налипла слизь и змеиная чешуя, светлые волосы слиплись от крови.

Подозреваю, что и сам я выглядел не лучше.

— Целы, — кивнул я. — Вызови врачей.

Только сейчас я опустил на траву женщину, которая так и не пришла в себя.

— Что здесь случилось? — спросил Жан Гаврилович. — Какого чёрта вы полезли в глубину парка? Я же велел баронессе отгонять прохожих и ждать полицию!

Я только пожал плечами.

— Мы услышали женский крик и пытались помочь.

Бердышев выхватил из кармана телефон.

— Машину медиков к церкви, быстро!

Выслушал ответ и убрал телефон в карман.

— Рассказывай!

— Да вот!

Я кивком показал на змеиный хвост, который валялся в траве.

— Выползла из склепа под холмом.

Бердышев выкатил глаза.

— Ты её гранатой взорвал, что ли? Где взял?

— Там ещё две твари — рысь и волк. Обе мёртвые.

Я махнул рукой в сторону зелёной кабинки общественного туалета.

Бердышев вытянул в сторону холма руку, в которой был зажат какой-то прибор с круглой шкалой. Половина шкалы была окрашена в угрожающе-красный цвет.

Стрелка прибора подрагивала, но до красной половины не добиралась.

— Магический фон уменьшился, — нахмурился Жан Гаврилович.

Я и сам чувствовал, что биение огромного сердца почти затихло. И тоннели магических линий растаяли, словно их никогда и не было. Заросли вокруг снова стали обычным парком.

— Слушай, Жан Гаврилович, — спросил я. — А какого чёрта эти магические узлы не оградят каким-нибудь забором?

— Да потому что магические линии не стоят на месте. Они всё время смещаются. И узел смещается вместе с ними. В прошлый раз он рванул в трёх километрах отсюда, в жилом квартале. Прикажешь весь город стенами разгородить?

— Весело!

Жан Гаврилович с подозрением посмотрел на меня.

— Костя, ты головой не ударился?

— С чего ты взял? — обиделся я.

— Спрашиваешь о вещах, которые знает каждый школьник.

Чёрт!

— Слушай, Жан Гаврилович, — попросил я. — Организуй мне машину до училища. А то поручик Скворцов меня живьём съест за опоздание.

Бердышев окинул меня взглядом с ног до головы.

— Ты умыться и переодеться не хочешь?

— В казарме душевая есть. А второй комплект формы мне всё равно не выдали.

— Ты как тут с Поклонской-то оказался?

— Шашлыки мы жарили у неё на даче.

— Шашлыки?

Жан Гаврилович недоверчиво покачал головой.

— Ну-ну.

— Только Захарову не говори, — улыбнулся я. — Не надо расстраивать парня.

Жан Гаврилович отвёз меня в училище на своей машине. Коротко посигналил возле ворот, въехал на территорию и остановился у дверей учебного корпуса.

Я на секунду задержался в вестибюле, чтобы взглянуть на расписание занятий.

Десять минут назад началась магическая ботаника.

Чёрт! Ну, что за невезение? Арнольд Кириллович, — преподаватель ботаники, и так недолюбливал меня после случая с росянкой. Каким-то образом он почуял, что я причастен к этому делу, вот только доказать ничего не мог.

Ну, так ему и не надо ничего доказывать! Преподаватель и без всяких доказательств может устроить ученику весёлую жизнь.

Я забежал в туалет и наскоро умылся под краном с холодной водой. Зеркало над раковиной было маленьким и к тому же треснуло пополам. А лампочка горела тускло.

Я покрутил головой, вглядываясь в своё отражение.

Вроде, всю кровь смыл!

Бердышев обещал позвонить Скворцову и объяснить причину моего опоздания. Но вряд ли это означало, что я могу пропустить все занятия сегодня.

Я пригладил мокрые взъерошенные волосы и заторопился на занятия.

Перед аудиторией я задержал шаг. Поправил ремень и одёрнул комбинезон.

Из-за двери глухо доносился монотонный голос Арнольда Кирилловича.

— Беладонна, или Красавка обыкновенная относится к семейству паслёновых…

Я постучал и открыл дверь.

Первое, что я увидел — широко распахнутый рот Гриши Обжорина и вытаращенные глаза Арнольда Кирилловича.

Преподаватель вскочил со стула и попытался спрятаться за кафедрой. Но споткнулся и грузно шлёпнулся на пол.

А затем раздался женский визг!