Магический лабиринт

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

«Каждому следовало бы бояться только одного человека — самого себя».

Это было любимое изречение Оператора.

Еще Оператор много говорил о любви — мол, того, кого боишься больше всех, надо также очень любить.

Человек, известный некоторым как Икс, или Таинственный Незнакомец, не питал к самому себе ни повышенного страха, ни большой любви.

Было трое человек, которых он любил больше себя и всех остальных.

Он любил свою жену, ныне покойную — но не так глубоко, как двух других.

Свою приемную мать и Оператора он любил с равной силой — по крайней мере, так ему казалось раньше.

Приемная мать находилась за много световых лет от него, и ему пока не нужно было о ней беспокоиться — а возможно, и никогда не придется. Знай она, что он творит, она испытала бы глубокий стыд и горе. Он же горевал от того, что не может объяснить ей, зачем он это делает, и оправдать себя.

Оператора он любил по-прежнему, но в то же время ненавидел.

Теперь Икс ожидал — когда терпеливо, когда нетерпеливо и гневно — легендарного, однако реального парохода. Он пропустил «Рекс грандиссимус», и единственной его надеждой оставался «Марк Твен».

Если он и на этот пароход не попадет… Нет, сама эта мысль была невыносима. Он должен попасть.

Однако, взойдя на борт, он может оказаться в самой большой за всю свою жизнь опасности — не считая одного, самого страшного испытания. Он знал, что Оператор находится в низовьях реки. Грааль показывал ему местонахождение Оператора. Но это была последняя информация, которую Икс получил по карте. Раньше спутник все время следил за Оператором, другими этиками и агентами, передавая их сообщения Граалю Икса, который был не только Граалем. Потом карта исчезла с серой поверхности — тогда Икс понял, что на спутнике что-то разладилось. Теперь его могли захватить врасплох и Оператор, и агенты, и другие этики.

Это он, Икс, когда-то смонтировал на спутнике тайный механизм для слежки за всеми обитателями башни и подземелий. Они, конечно, тоже следили за ним. Но деформатор ауры надул аппаратуру, и тот же деформатор позволил Иксу лгать Совету двенадцати: теперь Икс стал таким же несведущим и беспомощным, как все остальные.

Между тем если и. есть в этом мире кто-то, кого Клеменс взял бы на борт даже при полном комплекте, то это Оператор. Стоит только взглянуть на него — и Клеменс остановит пароход и возьмет этого человека.

Когда же пароход подойдет и он, Икс, ухитрится стать членом команды, ему придется всячески избегать Оператора, пока не представится случая захватить того врасплох.

Маскировка, достаточно хорошая, чтобы надуть даже других странствующих этиков, тот великий ум не обманет. Оператор сразу узнает Икса, и тогда у Икса не останется никаких шансов. Пусть Икс силен и ловок — Оператор сильнее и ловчее его.

Кроме того, у Оператора будет и психологическое преимущество. Икс, оказавшись лицом к лицу с любимым и ненавидимым человеком, может замешкаться, и ему недостанет ярости и напора, нужных для атаки.

Так что, каким бы трусливым и низким это ни казалось, придется напасть на Оператора сзади. Икс позволил себе уже много низостей с тех пор, как пошел против других, — сумеет совершить и эту.

Ему с детства внушали отвращение к насилию, но учили и тому, что насилие оправдано, когда твоя жизнь в опасности. Воскресительная энергия, делавшая каждого в Мире Реки практически бессмертным, здесь в расчет не принималась. Теперь воскрешения прекратились, но даже когда они шли своим чередом, Икс должен был принуждать себя к насилию. Что бы там ни говорили его наставники, цель все-таки оправдывает средства. Кроме того, все убитые им умирали не навсегда. Так, по крайней мере, думал Икс. Он не предвидел настоящей ситуации.

Икс жил в бамбуковой, крытой листьями хижине на берегу Реки — на правом, если смотреть против течения. Прожил он здесь недолго.

Теперь он сидел над рекой на густой короткой траве. Вокруг расположились еще человек пятьсот, и все ждали обеда. Раньше здесь собрались бы все семьсот — но, когда воскрешения прекратились, населения поубавилось. Смертность проистекала в основном от несчастных случаев — зачастую это были столкновения с крушащими лодки и пожирающими людей «речными драконами», — в результате самоубийств и убийств. Когда-то больше всего народу гибло на войне. Но войн в этом районе уже много лет не случалось. Всех потенциальных завоевателей перебили, и теперь уж они не появятся нигде на Реке, чтобы опять сеять смуту.

Сохранению мира способствовало также влияние Церкви Второго Шанса, нихиренитов, суфи и прочих пацифистских религий.

Рядом стоял гриб из гранита с красными вкраплениями. Такие сооружения назывались питающими камнями. Высота ножки составляла пять футов, а диаметр шляпки — футов пятьдесят. На ее поверхности имелось семьсот углублений. В каждом стоял цилиндр из серого металла, преобразующий энергию, подаваемую на питающий камень, в еду, спиртное и прочие блага. Эти контейнеры и кормили огромное население Реки, составлявшее тридцать пять— тридцать шесть биллионов. То, что обеспечивали Граали, можно было дополнить рыбой, желудевым хлебом и побегами молодого бамбука — но этого было бы недостаточно для прокорма жителей узкой долины, по которой протекала Река длиной десять миллионов миль.

Люди, собравшиеся у камня, болтали, смеялись и дурачились. Икс не разговаривал с соседями, занятый своими мыслями. Ему пришло в голову, что неисправность на спутнике, возможно, проистекает не из естественных причин. Ведь аппаратура, установленная им, была рассчитана на тысячу лет. Может, она отказала оттого, что Пискатор — японец, называвшийся ранее Охара, что-то напортил в башне?

Теоретически Пискатор должен был погибнуть в одной из ловушек, устроенных Иксом, или же попасть в стазисное поле Оператора. Однако Пискатор был суфи, и у него могло хватить ума и проницательности, чтобы избежать западни. Одно то, что он сумел войти в башню, свидетельствовало о его высоком этическом развитии. Больше ни один из пяти миллионов кандидатов, воскрешенных землян, не прошел бы сквозь верхний ход. Икс позаботился только о нижнем, и только двое знали об этом ходе, пока до него не добралась экспедиция древних египтян.

Икс был расстроен и обескуражен, найдя их тела в секретной комнате. Тогда он еще не знал, что один египтянин ушел, утонул и был потом опять перенесен в долину — не знал, пока не услышал рассказа об этом путешествии, дошедшего до Икса в искаженном виде кто знает через сколько рук. До агентов этот рассказ, должно быть, не дошел вовремя а потом уж поздно было передавать его этикам в башне.

Теперь Икса беспокоило то, что, если Пискатор и впрямь случайно повредил механизм слежки, тот же Пискатор мог оживить этиков… а тогда ему. Иксу, конец.

Он смотрел через долину на холмы предгорий, поросшие высокой травой и деревьями, радующие глаз всеми красками цветов «железного» дерева, — а дальше высились неприступные горы, ограждающие долину. Мучимый страхом и досадой, Икс снова впал в гнев, но быстро взял себя в руки с помощью ментальной техники. От этого приступа, он знал, температура его: тела на несколько секунд подскочила до ста градусов Цельсия. Сейчас Икс разрядился и чувствовал некоторое облегчение, но знал, что вскоре гнев снова охватит его. Техника, к сожалению, бессильна подавить сам источник гнева. Иксу никогда его не преодолеть, хотя он и делал вид перед наставниками, будто одержал над гневом победу.

Икс, заслонив рукой глаза, взглянул на солнце. Через несколько минут «гриб» изрыгнет гром и молнию, как и миллионы других питающих камней на обоих берегах. Икс отодвинулся от камня и зажал пальцами уши. Шум будет оглушительный, а от разряда всегда подскакиваешь, хотя и ждешь его.

Солнце достигло зенита.

Прокатился гром, и засверкали голубовато-белые электровспышки.

На левом берегу, но не на правом.

Однажды камни правого берега уже отказывали. Жители правого берега ждали в тревоге, с растущим страхом, но энергия так и не поступила, и обеда не последовало. Когда же люди не дождались и завтрака, их испуг и беспокойство превратились в панику.

На следующий день голодное население правого берега хлынуло на левый.