Люминария. Оберон судьбы

Глава 1. Трактир «Аквариум»

Аника шла по улицам старого портового города и, задрав голову, рассматривала причудливые вывески, приколоченные гвоздями к домам-деревьям. Промозглые языки тумана облизывали мощёную булыжником дорогу. Издалека, словно из другого мира, до неё слуха доносился приглушенный стук копыт и конское ржание. Во дворах за высоким, заросшим забором блеяли овцы.

Всё в этом городе для девушки было каким-то чужим и холодным. Люди не разговорчивы, а свет в окнах угасал с приходом ночи раньше, чем в её родной деревне, откуда она прибыла всего неделю назад. Из-за высоких цен на жильё и продукты деньги у девушки быстро кончились, и Аника оказалась выброшенной на обочину жизни, никому не нужная и даже презираемая за неподобающий внешний вид, но она верила в то, что у неё ещё всё впереди, и у неё всё получится.

Её покойная мать научила её собирать целебные травы и готовить из них лекарственные настойки и отвары, однако этих знаний и умений оказалось не достаточно для трудоустройства в аптечную лавку. От аптекаря требовалось обладать хотя бы зачатками волшебного искусства. Аника не была ни волшебницей, ни ведьмой, ни шаманом, ни даже гадалкой-шарлатанкой, так как не умела предсказывать на кофейной гуще или объяснять пророческие расклады карт.

Она – обычная шестнадцатилетняя девушка, только что окончившая школу, по привычке носила школьную форму – черную короткую юбку, белую блузку с рюшками на воротничке и мантию малинового цвета, едва достающую до бедер и изрядно поношенную. В столицу Аника приехала из маленькой деревни, расположенной на небольшом острове, под названием Илу.

Мать её давно умерла, когда ей было всего пять лет, а отец всецело погрузился, после смерти жены, в сельскохозяйственную деятельность, пахал землю, подстригал запущенный виноградник, подрабатывал на крабовой ферме своего брата, не для того, чтобы заработать на хлеб, а для того, чтобы занять время и заглушить боль потери любимого человека. Окончив школу, Аника сгребла все свои денежные накопления, отправилась в путешествие на теплоходе в столицу королевства и возвращаться назад не собиралась, даже не смотря на то, что осталась без средств на существование. Отец научил её ловить рыбу, делать ловушки для лобстеров и готовить их на костре.

Солнце уже тонуло в багряной, туманной дымке океана, когда Аника добрела до трактира с вывеской «Аквариум», где она собиралась потратить все свои деньги, с трудом заработанные на ловле и продаже на портовом рынке гигантских десятиногих лобстеров, размером с кошку. Одежда на ней порядком поизносилась и пропахла морем, однако туда, куда она шла, никто не обращал внимания на внешний вид. В этой дешёвой забегаловке собирался всякий сброд, но здесь можно было сытно и вкусно поесть.

Аника толкнула тяжелую дверь и вошла в душное помещение, наполненное запахами жареной рисовой лапши, вареных морепродуктов, кофея, машинного масла, которым пропиталась одежда докеров, и резких мужских духов. Столица королевства – Грингард пахла совсем не так, как её деревня. Здесь в последнее время начали пропадать люди, и полиция активно занималась поиском пропавших, поэтому в трактире сегодня было не так много посетителей.

Аника села у окна за красивым резным столиком, сделанным из красного сандалового дерева, и раскрыла лежащую на столе папку с меню. Большая часть сырья для трактира поставлялась из морского сада «Frutti di maro», что в переводе с мертвого языка значило «Дары моря». В меню значились и устрицы, и морские гребешки, и лангусты, и омары, и ассорти из водорослей, и маринованные яйца и морской заяц, и ещё десять страниц с наименованиями первых, вторых блюд и десертов.

Через минуту к Анике подошла милая официантка, в костюме горничной, и приняла заказ – горшочек ухи из морского скорпиона, солнечника, морского петуха с помидорами, луком, фенхелем, шафраном и апельсиновой цедрой. Ещё она заказала полбуханки круглого ржаного хлеба, кофе по-турецки, которое якобы варилось из отборных только что собранных кофейных зёрен и варилось в турке на горячем речном песке, и булочка с манговым джемом. Всё это стоило целое состояние, однако, Аника не пожалела денег ради того, чтобы хоть раз вкусно покушать и почувствовать себя человеком.

За соседним столиком, отгороженным от других шторкой из вьющегося хмеля, говорили двое мужчин, и девушка стала невольной слушательницей их разговора. Говорили они как раз о тех происшествиях с исчезновением людей. Говорили они негромко, но Аника поняла из их беседы, что один из них, с низким басовитым голосом, напал на след похитителей. Его рассказ не внушал доверия, уж больно сказочно всё как-то выходило, якобы какой-то монстр, поселившийся в пещерах под городом, похищал людей и что-то там с ними делал, что именно – она так и не поняла, особого интереса его фантастический рассказ у неё не вызвал.

Её больше поразило убранство в этом мрачноватом заведении. Здесь она была в первый раз, но много слышала об этом трактире на рынке от торгашей, с которыми ей довелось вместе работать. По потолку растянулись веером цветущие лианы. Аника разглядывала их и никак не могла понять – настоящие они или искусственные. Сквозь дымчатые стёкла маленьких круглых окошек проходило слишком мало света, чтобы эти вьющиеся растения могли зацвести.

Между окон на неё смотрели пустыми глазницами черепа акул и россыпи глаз матросов, высыпавших для фотографирования на палубы кораблей разных эпох, начиная с маломерных китайских джонок и заканчивая эскадренными миноносцами, несущими на себе крылатые ядерные ракеты.

– Говорю тебе, Норд, я её видел, – надрывался парень за соседним столиком, – вот, как тебя сейчас вижу!

– Да, ну! – Скептически отозвался его собеседник, – не может такого быть, Арни, она давно умерла.

– Я тебе не собираюсь ничего доказывать, – продолжал Арнольд, – я всего лишь говорю, что мы должны что-то делать. Нельзя просто так сидеть, сложа руки, и закрывать на всё глаза.

– И что ты предлагаешь? – Спросил Норд, – пойти прямо к королю и сказать ему, что людей похищает чудище из подземелья? Да, охрана нас даже на порог не пустит. Ещё чего доброго в психушку упекут.

– Ну, во-первых, это – не чудище, и не – в подземелье, во-вторых, сейчас нет домов для душевнобольных, большая часть населения давно спятила и одичала, а в-третьих, король уже сам превратился в монстра, так что помощи ждать от властей не стоит. Мы начнём с самых низов, опросим в том квартале, где я её видел, всех бродяг и нищих, они ведь на улицах живут….

– Думаешь, тебе кто-то поверит? В заброшенные шахты нас никто не пустит. Их охраняют военные. Нужно сначала найти доказательства. Провести расследование. И всё такое….

– Значит, мы их найдём. У меня есть кое-какая идея….

– Что за идея?

– Давай не здесь? Пойдём, я тебе по дороге расскажу.

– Ладно. Пойдём. Только кофе дай допить….

Вскоре послышался звон падающих на стол монет, парни накинули на плечи кожаные куртки и поспешили к выходу. Анике запомнилась широкая спина Арни и худенькая высокая фигура его друга Норда. Чем-то эти двое напомнили ей агентов ЦРУ, о которых писали раньше в детективных романах.

Когда парни вышли в зале послышался странный стрекот. Звук исходил из-за столика у двери, где заседала веселая, шумная компания рыбаков, вернувшихся недавно с рейса. Аника подняла взгляд и увидела, как затылок мужчины раскрылся точно цветок, и из него высунись три нитевидных отростка, источающих едкие испарения, от которых стены заведения начали плавиться и стекаться по стенам на пол, как воск свечи, образуя углубляющийся вверх тоннель.

Вытаращив глаза и раскрыв рот, Аника медленно поднялась со скамьи и попыталась бежать, но ноги её уже увязли в деревянном воске, так что она не могла и шага сделать. Пытаясь выдернуть ногу из дерева, девушка потеряла равновесие и полетела вверх – в черный тоннель, развернувшийся над головой. По стенам деревянного тоннеля вились вверх ожившие лианы, обрастая маленькими белыми цветочками. Аника махала руками, пытаясь ухватиться за них, и всё летела и летела вниз, как вдруг резко подняла голову и обнаружила себя сидящей перед пустым глиняным горшочком из-под ухи. Соседний столик и тот столик у двери, где сидела компания рыбаков, уже опустели. Официантки уже убрали с них грязную посуду и протирали столешницы и стулья.

«Сколько же я спала? – подумала Аника. – Приснится же такое…. Что они добавили в эту уху?»

Девушка приложилась губами к чашке остывшего кофе, в несколько глотков залпом осушила её и сразу почувствовала прилив сил. За ужин она расплатилась общепринятой в королевстве валютой – бронзовыми двенадцатиугольными монетами, с закруглёнными краями, портретом принцессы Ионы – на аверсе и черепахами, снопами и звёздами – на реверсе.

Аника ещё не оправилась от приснившегося ей кошмара и, покидая «Аквариум», украдкой взглянула на столик, где сидела компания рыбаков. Тряпка, которой официантка вытирала стол, была вся в крови. Девушка вздрогнула от грохота захлопнувшейся за ней отсыревшей двери, потрясла головой.

«Кто-то из посетителей просто разлил красное вино, – успокаивала себя Аника, – просто вино…».

Отгоняя навязчивые мысли и пытаясь прийти в себя, она глубоко вдохнула свежий морской воздух, глянула на залитый красным светом океан, начинающийся в конце улицы, накинула капюшон мантии и влилась в городскую толчею.

Высоко над крышами домов-деревьев мерцали фонари. В них тучами роились светлячки, отбрасывая на улицы города и крыши домов блуждающие тени. Небо вспыхнуло звёздами уже часам к десяти. Свет во всех окнах погас. Сердце девушки погрузилось в беспросветный мрак. Ей некуда было идти, но она всё шла и шла, не разбирая дороги, и надеялась, что, однажды, всё-таки куда-нибудь да придёт.

В груди её ещё тлел уголёк веры и согревал душу. Последние две ночи она спала в Южном квартале города, в заброшенном доме, похожем на великана-толстяка. В доме протекала крыша. Мебель пропахла плесенью. Зато на втором этаже к окну был пристроен небольшой балкончик, откуда открывался великолепный вид на площадь морских нимф.

В этом районе дома, выточенные целиком из стволов бука, десятка в два обхватов толщиной, проросли, а некоторые даже зацвели и дали молодые побеги. Блуждая по темным закоулкам улиц и укутавшись в мантию, Аника думала о том, что будет делать завтра. Она уже не боялась, что попадёт в лапы злодеев. Ей уже было всё равно. Пусть хоть всё сгорит в синем пламени. Чем дольше она думала о своей нелегкой судьбе, тем более город казался ей мрачным, а будущее – беспросветной грозовой тучей, нависшей над ней и преследующей её повсюду.

Здесь у неё не было ни друзей, ни родственников, ни даже знакомых, а чужие люди были равнодушны к её судьбе и даже опасны. Пройдя ещё пару перекрестков, Аника присела отдохнуть на сломанную телегу без колёс и слушала, как ветер треплет бельё, сушащееся на веревках, растянутых между домами. В шуме ветра она различила чей-то смех. Смеялась девочка, но она никак не могла понять, откуда исходил звук. Скинув капюшон мантии, Аника заглянула во двор заброшенного дома и увидела раскачивающуюся на качелях под навесом из кожистых листьев и висячих длинных серёжек девочку, лет двенадцати, в коротком голубом платьице и плетёных сандалиях.

Глаза девочки блеснули холодным голубым светом, когда та запрокинула голову и посмотрела на выползшую из-за завесы тумана большую, полную луну. Длинные волосы, отливавшие неестественным бирюзовым цветом, делали её похожей на куклу. Сначала Аника даже засомневалась, что это – живой человек. Её кожа была настолько бледной, что отражала весь лунный свет и слегка светилась. То, что маленькая девочка, совсем одна качается во дворе заброшенного дома Анике, по меньшей мере, показалось странным.

Между тем качели раскачивались всё сильнее, а девочка взлетала всё выше и становилась всё старше, пока не превратилась во взрослую женщину. Неужели это – очередное её видение? Что оно могло означать? Может, всё-таки у неё есть какие-то магические способности? Видение исчезло, но качели продолжали раскачиваться, видимо их раскачал ветер. Заметив в доме вспыхнувшие огоньки свечей, Аника полезла по живой изгороди через забор, подкралась к окну дома и заглянула внутрь. Там в полутьме за темными шторами действительно сидели вкруг люди и с помощью специальной палочки по очереди подбрасывали монетку.

Ей стало интересно, что происходит в этом доме, зачем все эти люди собрались здесь и с какой целью. Какая-то подпольная запрещенная игра или ритуал призвания духов? На старом ковре в зале сидели три девочки и три мальчика. Закончив подбрасывание монетки, они взялись за руки и начали что-то напевать заунывными, монотонными голосами. Аника прекрасно понимала, что подсматривать за людьми нехорошо и ей следовало бы уйти, однако любопытство разобрало её, и она решила подождать и посмотреть, чем всё это закончится.

А завершилось всё довольно неожиданно – одна из девочек, с черными распущенными волосами, в шерстяной юбке, чулках до колен, полотняной рубашке и в башмаках с металлическими пряжками, лица её Аника не видела, девочка сидела спиной к окну, вдруг растворилась в воздухе. Остальные поднялись с пола и затушили свечи. Девушка едва успела спрятаться за домом, как двери заброшенного дома приоткрылись, и во двор вышли, подозрительно оглядываясь, пять человек.

Всю дорогу до площади Аника думала о произошедшем в том доме и пыталась понять то, что увидела, перебирала разные варианты в голове. Был ли это добровольный обряд жертвоприношения или телепортация, но куда и зачем? По всей видимости, они подкидывали монетку для того, чтобы выбрать, кто из них отправится туда, откуда нет возврата. Раздумывая над этим, девушка присела на лавочку напротив фонтана статуи нимфы, откинулась на спинку скамейки, достала из рюкзачка ломоть хлеба и принялась его задумчиво и какой-то отстранённо жевать, глядя за тем, как струи воды бьют из раскрытых пастей морских львов, мифологического происхождения. Вода падала на голову скульптуры из голубого мрамора, изображающей стройную обнаженную женщину, с волосами, достающими до пят.

Наверное, Анике стоило пойти в полицию и рассказать о том, что она видела в том доме, но тогда к ней тоже возникнет много вопросов, на которые ей придётся ответить, и тогда её, скорее всего, депортируют на родной остров. Такой расклад её не устраивал. Дожевав хлеб, девушка встала и собралась уходить, как увидела в конце улицы два мигающих глаза, быстро приближающихся к площади. По мере приближения, в тумане отчётливее вырисовывались строгие черты бронетранспортёра на восьми больших колесах сверхнизкого давления.

Это явно – не полицейская машина. Может быть, власти бросили на патрулирование улиц все силовые структуры? Военного положения вроде бы как никто не вводил и комендантского часа не объявлял, она ничего плохого не совершала, не в бегах и не в розыске, отца она поставила перед фактом, что уезжает, так что бояться ей нечего и бежать незачем. Луч фары без рассеевателя, установленной на крыше вездехода, отыскал в полутьме фигурку девочки, и машина резко развернулась прямо перед ней, взвизгнув шинами.

Аника прикрыла рукой глаза от слепящего диодного света. Люк открылся, и из него показалась голова того парня, которого она видела в трактире. Кажется, его звали Арнольд, но на этот раз он был в форме, а в руке сжимал пистолет. При виде оружия у девочки сжалось сердце, и задрожали коленки. В глазах явственно читались растерянность и страх.

Оглядевшись по сторонам, сержант Арнольд убрал пистолет в кобуру, висевшую на поясе, и спрыгнул на землю. Площадь уже порядком заросла. Сквозь зазоры между камнями пробились трава и бутоны цветов-колокольчиков. Арни не заметил, как наступил на один цветков тяжелым сапогом с шипованной подошвой.

– Добрый вечер, – поздоровался Арнольд, – что такая юная особа делает в таком злачном месте в столь поздний час?

– Здравствуйте. Я иду домой, – ответила Аника, – а вы? Кто Вы такой? Я впервые вижу в городе военную машину. Что-то случилось? Началась война?

– Нет. Никакой войны нет. Так…. На задании….

– Мы, кажется, встретились с вами сегодня в трактире….

– Да? Наверное…. Я не помню. Вообще-то сегодня у меня – выходной. Так что….

– О! Я никому не скажу, что видела вас там, только если Вы пообещаете мне тоже самое.

– Что ж…. Думаю, мы договорились…

– А где ваш друг?

– Норд? Он уже дома. Сегодня у меня – особое задание.

– Да-да… Я понимаю. Совершенно секретно. Я просто так спросила.

– Я могу подвести Вас, милая леди, до дому….

– Нет-нет! Спасибо. Мне здесь не далеко. Я уже почти пришла.

– Вы живёте в этом квартале? Не думал, что здесь ещё кто-то живёт.

– Честно говоря, я в Грингарде – всего неделю. Ищу работу.

– Вот оно что.… Тогда понятно. Не советовал бы вам надолго здесь оставаться. Надышитесь тут….

– О чём это Вы?

– Всё дело в этих проросших домах. Нашему мэру нет дела до подобных нерентабельных мест. Эти дома уже давно надо бы было вырубить. У многих людей – аллергия на пыльцу цветов этих деревьев. Она вызывает зрительные и слуховые галлюцинации.

– В самом деле? То-то я думаю, чего это мне в последнее время начали кошмары сниться? Но ведь это – всего лишь безобидные иллюзии…

– Безобидные? Я бы так не сказал. В состоянии умственного помрачения человек может навредить самому себе…

– Вот оно что…. Обещаю, что буду сохранять бдительность. Не стоит за меня переживать. Я здесь – временно. Как найду работу, и заработаю денег, найду жилье получше.

– В нашем отделе как раз проводится конкурс на вакансию архивариуса. Обучение, проживание и питание предоставляются.

– А что за отдел? Чем вы занимаетесь?

– Береговая охрана, защита акватории архипелага.

– Как интересно. Значит, вы убиваете всяких монстров и получаете за это деньги?

– Ну, не совсем так…

– А где находится ваш офис?

– Вот, держи визитку. Здесь указаны адрес, телефон и имена, которые тебе могут понадобиться, но сначала хорошенько подумай над этим. И, кстати, сколько тебе лет?

– Мне восемнадцать!

– А то ты как-то уж больно молодо выглядишь.

– Внешность бывает обманчива.

– Ладно. Удачи тебе с работой.

Арнольд пожал руку новой кандидатке на должность архивариуса и собирался уже уходить, как земля под ногами задрожала, как будто под городом проснулся вулкан, камни зашевелились и один за другим начали подниматься в воздух, образуя вращающееся над площадью каменное колесо. Арнольд схватил девушку за руку и как раз вовремя – земля у неё под ногами провалилась.

Сержант, упираясь ногами в обломки, в которые превратилась площадь, вытянул Анику из пропасти и помог залезть в бронетранспортёр. Люк за ним захлопнулся, Арни запрыгнул в водительское кресло и дал задний ход. Машина налетела на скамейку, задела дом, содрав боком кору и обнажив жилистую, красную древесину, и въехал задом в узкую улочку.

Протерев запотевшее стекло, Аника прижалась к небольшому круглому окошку, и наблюдала, как каменное колесо уплотняется и ускоряет вращение. Когда колесо полностью сформировалось, ожили статуи львов. Обнажив клыки и длинные когти, они издавали грозный рык, призывая их хозяйку очнуться от глубокого сна.