Любовь не знает преград

Глава 23

На замызганной стойке бара, свесив ноги, сидела местная потаскушка в драном, грязном платье и с аппетитом чавкала, доедая куриную ножку. Когда прямо под ней в деревянную обшивку врезался мужчина и застыл на полу бесформенной грудой, она только приподняла ноги. Потом наклонилась, раздвинув колени, посмотреть, как тот себя чувствует. В этот момент рядом появился, пошатываясь, еще один. Дружелюбно взмахнув обглоданной косточкой, девица толкнула его обратно, в гущу драки.

Нога, обутая в тяжелый ботинок, нашла живот Рамсея. Он зарычал и отшатнулся, успев крепко ухватить голень противника и резко крутануть ее, после чего нанес страшной силы удар промеж ног.

– Чтоб больше не плодил себе подобных ублюдков, – выдохнул он, растирая живот.

Мужчина корчился на полу, зажимая обеими руками пах, и крыл изощренными проклятиями Рама и всю его родню, предпочитая использовать слово «свиньи». Откуда-то из задымленного полумрака, сметая на своем пути столы и лавки, вывалилась другая фигура. Восстанавливая дыхание, Рам заметил, что это один из членов его экипажа. Полет завершился на столе, уставленном тарелками. Стол от удара тяжелого тела треснул и сложился пополам, создав из юного Дэйва некое подобие сандвича. Через пару секунд тот уже был на ногах и снова ринулся в драку, даже не стряхнув листьев салата с воротника рубашки.

Поплевав на ладони и потерев их одну о другую, Рамсей с хищной улыбкой двинулся на помощь своим товарищам.

Дэн мощным плечом вышиб и без того висевшую на одной петле дверь таверны и простонал, прислонившись к косяку:

– Он опять за свое, Дункан!

– Так точно, сэр.

– Полагаю, надо ему помочь! – содрогнулся капитан, увидев, как Рам схлопотал по скуле. – Похоже, на этот раз его дела так себе.

Сдается, что так оно и есть, сэр.

Дэн со вздохом стянул камзол и кинул его на руки Макпиту, после чего принялся засучивать рукава.

– Леди будет очень недовольна, сэр.

– А вот этого я не слышал, Дункан, – бросил он, хватая за воротник ближайшего грязного пьяницу, вцепившегося в одного из парней с «Тритона». Развернув его к себе, Дэн впечатал мощный кулак в нос, одновременно отпуская рубашку. Тот повалился без чувств.

Подув на костяшки пальцев, Блэкуэлл решил, что этому пока хватит, и развернулся в поисках следующего кретина.

Рам перепрыгнул через сломанную скамью и оказался рядом с капитаном «Ведьмы».

– Когда я просил тебя заявить о своем прибытии, Рам, – проговорил Дэн, уперев руку в бедро, – я не имел в виду такой способ!

О'Киф ухмыльнулся, пожимая протянутую руку.

– Черт побери, парень! Это началось, как только мы ступили на пристань!

Выламывая оконный переплет, в таверну влетело очередное тело. Бедолага перевалился через подоконник, как куча грязного белья. Капитаны, встав спиной друг к другу, принялись расшвыривать в разные стороны всех, кому не повезло оказаться на их пути.

– Надеюсь, ты не стал поднимать свой флаг, заглянув в эту вонючую дыру? – с иронией заметил Дэн, пихнув его в бок.

– Ты несправедлив ко мне, старина, – откликнулся Рам, слегка повернув голову. – Все дело в этой рыжеволосой шлюхе с потрясающими… Ах черт! – выдохнул он, почувствовав, как хрустнул палец от встречи с очередной челюстью. Но моментально забыл об этой боли, увидев, что на них летит человек размерами с дом.

Капитаны расступились, давая возможность быку пронестись мимо матадоров и врезаться головой в стену.

Женщина взвизгнула, уворачиваясь, и завопила во всю глотку, увидев, что ее стакан расплескался. В следующее мгновение она уже резво обшаривала карманы бродяги в поисках оплаты за нанесенный ущерб.

– Все твои интересы торчат между ног, Рам! Ты хотя бы успел узнать, есть ли на острове какая-нибудь власть? – хмыкнул Блэкуэлл, отражая нападение юного щенка. Ухватив подвернувшуюся под руку бутылку, треснул того по голове. Жаль, что пришлось попортить шкуру, подумал Дэн, потирая ладони. Обернувшись к Рамсею, он терпеливо стал ждать, когда друг разберется со своим смуглым противником, но пришлось вмешаться, потому что Рам едва не лишился зубов от очередного удара.

– Теряешь навыки, О'Киф, – заметил он, восстанавливая дыхание.

– Их было трое на одного, как ты мог заметить!

Внезапно появившийся сбоку еще один островитянин нанес чувствительный удар по печени, и Дэн, потеряв равновесие, громко охнул, плюхнувшись на задницу. Сверху грохнулся Рам, но тут же откатился в сторону, проговорив с ухмылкой:

– Я договорился о встрече на завтра с одним англичанином.

– Если мы доживем до завтра, – буркнул Дэн, вставая в боевую стойку.

Тэсс, в строгой ночной рубашке с длинными рукавами и в халате, металась по комнате, старательно превращая в пыль и без того истертый донельзя ковер. Как он смел запереть меня здесь и исчезнуть? Оставить одну? Впрочем, я не совсем одна. За дверью трое охранников. Внизу в общей гостиной еще четыре или пять членов экипажа «Ведьмы». И одному Богу известно, сколько еще бродит во дворе между гостиницей и конюшней. Настоящий укрепленный бастион.

Дэн отправился на тайную встречу с Рамсеем. Но перед этим занял для себя верхний этаж гостиницы, извинившись перед ней за более чем скромные условия, и заверил, что к следующему утру в ее распоряжении окажется отдельный дом. Тэсс не видела ничего плохого и в этом помещении, за исключением блох. Пожалуй, приличный маляр тоже бы не помешал. Вернувшись в свою спальню, она бросилась на матрас. Дешевая кровать заскрипела.

Чувствовать себя чем-то вроде пленницы было крайне неприятно, и, тем не менее, Тэсс понимала, что ее заточение продиктовано необходимостью. Едва появившись на пороге гостиной, она ощутила на себе косые, хитровато-злобные взгляды, которые сникли лишь после того, как следом вошли Дэн и его компания. Местные настороженно реагировали на ее внешний вид и даже манеру говорить, так что Тэсс сочла благоразумным по возможности не открывать рта. В отличие от Дэна ей трудно было приспособиться к простонародному говору. От всех этих бесконечных сокращенных слов мутило. Приходилось долго думать, прежде чем произнести ту или иную фразу. В какой-то момент ей даже захотелось обратно на фрегат – закрыться в каюте и побыть одной. Я справилась с предрассудками и подозрениями всего экипажа, но с целым островом?

За закрытой дверью раздались голоса, смех, топот ботинок, стоны. Тэсс напрягла слух. Потом проскрежетал ключ, и входная дверь с треском распахнулась. Вскочив с кровати, Тэсс поспешила в комнату Дэна.

На ее осторожный стук за дверью послышалось покашливание, шепот, шушуканье. «Напились», – решила она, поджав губы, и решительно перешагнула порог. Около пятнадцати человек с обоих кораблей замерли при ее появлении. Распухшие носы, налитые кровью глаза, разодранная одежда, порезы, ссадины, здоровенные фингалы украшали каждого из них. Двое вели третьего к столу, явно намереваясь оказать помощь, но, увидев в дверях женщину, бесцеремонно толкнули его в ближайшее кресло. Бедолага издал вопль боли и попытался встать, хватаясь за ручки кресла. Приятели со смешками усадили его обратно.

– О'Киф! Понятно. Я могла бы и догадаться. Не можете прекратить свои выходки!

– Добрый вечер, миледи, – откликнулся он, едва шевеля разбитыми губами.

– Надеюсь, ваш противник выглядит еще хуже.

Раздался взрыв хохота. Тэсс молча обвела моряков взглядом. Взрослые мужчины опускали глаза, словно пристыженные мальчишки.

– Господи, что за глупость! – выдохнула она на конец, зашла в свою комнату и вернулась через минуту с кувшином, миской и чистыми тряпками.

– Мы победили, миледи, – проговорил Гэлан, вытирая кровь с рассеченной губы. Все вокруг одобрительно загудели.

– О да, первый помощник кулаками вышибал из этого мошенника дополнительную порцию! – со смехом заметил один из матросов.

– А ты, Кэм, насколько мне помнится, страшно рычал на кого-то в углу, когда я тебя видел последний раз. – Стены задрожали от очередного взрыва хохота. Юный моряк покраснел. Прежде чем моряки поведали Тэсс все перипетии драки в таверне, она догадалась, что несчастный мальчишка перепил.

Дверь, ведущая в холл, отворилась, вошли Дункан и Хига-сан с бинтами и мазями. Мужчины расступились.

– Черт! – выдохнула Тэсс, с громким стуком ставя на стол кувшин и бросаясь к двери. За ними появился Дэн, с камзолом, перекинутым через плечо. Она окинула его взглядом с ног до головы и пристально всмотрелась в лицо – на скуле горела ссадина, нижняя губа и костяшки пальцев кровоточили.

Он оглядел комнату, полную мужчин, и нахмурился.

– Уже поздно, Тэсс. Почему ты не в постели?

– Кто бы говорил! Садись! – приказала она. Взяв бравого капитана за руку, Тэсс повела его к креслу.

Моряки расступались, давая дорогу.

– Отправляйся в постель, женщина, или хотя бы оденься! – Дэн попробовал накинуть на нее свой камзол, но она сбросила его, передернув плечами. Потом посмотрела на Рамсея.

– Как вы позволили, Рамсей О'Киф, ввязаться ему в эту свару?

– Тэсс, умоляю, он тут ни при чем! – подавил улыбку Дэн.

– Прекрати! – прикрикнула она, сбрасывая его руку с плеча. – Ему нравится искать приключения на свою задницу. Ты только посмотри, он и в кровищи зубы скалит! О Гос-с-споди! – Тэсс сунула тряпку в кувшин и в ярости отжала воду. – Положил глаз на замужнюю женщину и понять не может, отчего это ее муж решил вышибить ему мозги.

– Тэсс, ну перестань. Все в конце концов обошлось.

– А ты! – вскинулась она. – Только и знаешь, что его выгораживать! Вы забыли, – снова повернулась она к Рамсею, – что у Дэна было сотрясение мозга? – Произнося все эти гневные тирады, Тэсс одновременно мягко обрабатывала губу и челюсть Дэна.

Дэн дернул головой, пытаясь отстраниться от ее заботливых движений.

– Все это ерунда, женщина. Оставь.

– У меня, кстати, тоже есть раны, которым не повредит ваша забота, миледи!

Тэсс метнула в сторону Рама взгляд, от которого капитан «Тритона» должен был тут же превратиться в тень.

– Осторожнее, Рам, – проговорил Гэлан. – Леди в таком настроении, что вполне может и шею свернуть! – Все опять весело заржали.

– Не вижу ничего смешного! – сунула она руку с тряпкой в кувшин, расплескивая воду на стол.

– Вы просто великолепны в своем раздражении, милая, – откликнулся Рам.

– В раздражении? В раздражении я могу быть, когда мне принесут не то блюдо за ужином! У него было сотрясение мозга, как вы этого не можете понять! – Взгляд ее остановился на Дэне. – Один удар по твоей дурной голове – и ты мог стать покойником! – Плюнув, возмущенная девушка кинулась в свою комнату; кружевной подол ночной рубашки развевался на ходу. Дверь с грохотом захлопнулась.

Звук эхом прокатился по зданию.

Рамсей вздохнул, облокотился о стол и опустил гудящую голову на скрещенные руки. Ее справедливый упрек задел за живое.

– Бог свидетель, Дэн, я совершенно не подумал, что ты так рискуешь! – Он выпрямился, отчего стул затрещал под тяжестью тела. – Да, но в данный момент я тебе не завидую.

Дэн оставил кресло и направился к двери. Бесшумно отворив ее, он так же тихо закрыл ее за собой.

– Она любит его, да? – проговорил в наступившей тишине Аарон.

– И давно вы пришли к столь мудрому заключению? – поинтересовался Дункан, глядя при этом прямо в лицо капитану О'Кифу.

За поздним ужином Рамсей продолжал терзаться муками совести. Он вспоминал свой рейд от пристани и то, что увидел по дороге. Лачуги, в которых копошились костлявые темнокожие ребятишки в отрепьях, безнадежное выражение их лиц и, хуже того, презрительные ухмылки их родителей, когда он выбирался из кареты англичанина. Тот представился главным официальным лицом на этом острове, но у Рамсея не было возможности проверить его документы. Англичанин ждал их на пристани уже в тот момент, когда «Тритон» только собирался бросить якорь.

Тело все еще побаливало. Он попытался поудобнее устроиться в низком бархатном кресле и отхлебнул глоток выдержанного бренди, не сводя глаз с дочери англичанина. Моника была довольна. Золотистые глазки то и дело постреливали из-под ресниц в его сторону. Рам медленно подмигнул и тут же поморщился, услышав визгливое хихиканье. «Ну что ж, это тоже работа, – успокаивал он себя, – проводить время с женщиной, выслушивая ее стенания по поводу того, как она соскучилась по светскому обществу и как ей не хватает здесь хороших портних». Впрочем, пока они гуляли с ней по роскошному саду, Рам между причитаний сумел получить массу полезных сведений, которые из нее просто били фонтаном. Англичанин очень скупо выделил время для общения с Рамсеем; но к его дочери это не относилось. Рам уже успел распробовать вкус ее губок и даже потрогать соблазнительные выпуклости, прикрытые, как не без удивления обнаружил он, только тонким хлопком, под которым не было ничего. «Избалованная самовлюбленная девчонка», – подумал он, наблюдая, с каким пренебрежительным превосходством она распоряжается своими слугами. Рамсея как американца это покоробило. Внезапно его мысли вернулись к Тэсс. Ее манера поддразнивать и способность легко говорить правду в лицо в сочетании с острейшим язычком не оставили бы живого места от этого британского отродья. «Было бы забавно при сем поприсутствовать», – подумал Рам. Однако Тэсс со вчерашнего вечера не показывалась из своей комнаты. Тяжело вздохнув и почувствовав, как до сих пор болит скула, Рамсей постарался сосредоточиться на том, что говорил ему англичанин.

– Я уверен, что мы найдем подходящего покупателя для вашего груза, капитан О'Киф, – проговорил Уиттингэм гнусавым голосом. – Я бы и сам с удовольствием взглянул на него, если вы будете столь добры показать мне список ваших товаров.

Он уже потирал руки, предвкушая богатую наживу. О'Киф подавил улыбку.

– Я предпочел бы начать торговлю сам, если вы не возражаете. Собрать все это было нелегко – полгода тяжелых усилий, мне придется со многими расплачиваться. Утомительная рутина, вы понимаете. – Рам драматически вздохнул, бросив взгляд на молодую женщину и посылая ей мимолетную улыбку. – Однако именно благодаря этому в последнее время мне сопутствует успех.

Англичанин недовольно нахмурился. Мерзкий самонадеянный колонист. Неблагодарный бунтовщик. При этом богатый, если судить по одежде. Перестрелять бы их всех. Господи, как же надоело править этим проклятым островом. Уиттингэм стосковался по благородству и сдержанности Лондона. Он встал, одергивая камзол, давая понять, что беседа окончена. О'Киф незамедлительно последовал его примеру.

– Как хотите, капитан. Завтра утром я пришлю к вам на борт посыльного. – Англичанину очень хотелось, чтобы эти товары перекочевали на его собственный склад.

– Не стоит беспокоиться, сэр! Вы и без того слишком много для меня сделали, к тому же я хотел бы побыстрее оформить все документы. Я сам вернусь к вам с моим квартирмейстером, скажем, завтра к полудню. Договорились?

Уиттингэм окаменел. Мало этому колонисту еще начистили морду. Неужели он сам не замечает собственной тупости?

– Боюсь, это не совсем удобно. У меня назначены деловые встречи…

– Ой, папочка, я придумала замечательное решение! – воскликнула Моника. – Пока ты будешь проводить свои деловые встречи, я постараюсь развлечь капитана, а потом ты присоединишься к нам. – Она встала, кокетливо поглядывая на обоих. – Ведь вы придете к нам на ленч, не правда ли, капитан О'Киф? – Моника капризно надула губки, крутанулась на месте, давая возможность американцу хорошенько рассмотреть ее замечательный бюст, и махнула подолом юбки ему по ногам.

«Из тебя леди, как из моей задницы, – с раздражением подумал Рамсей. – Только последний пьяница может этого не заметить».

– Что бы я делал без твоей помощи, доченька! – проговорил отец. Ему показалось, что на лице капитана появилась глуповатая ухмылка. «Девчонка может оказаться полезнее, чем любые деньги. Если О'Киф здесь застрянет, можно будет послать людей быстренько проверить его корабль и трюмы», – ухмыльнулся про себя Уиттингэм.

Напомнив себе, что нужно будет отдать распоряжение усилить охрану «Тритона», Рам согласно кивнул. Моника расплылась в довольной улыбке. Рам и не думал отказывать себе в удовольствии покувыркаться с этой шлюшкой, тем более что она сама напрашивалась. После этого, попрощавшись, он быстро покинул дом. Когда появился слуга сообщить об уходе гостя, Уиттингэм повернулся к дочери.

– Быстро в постель, девочка, и выкинь из головы все мысли о капитане. Этот наглый хвастун вряд ли доживет до завтрашнего утра.

Моника в ужасе округлила глаза и попыталась что-то сказать, но отец прикрикнул:

– В постель, кому говорят!

Она торопливо покинула комнату.

Из ниши под лестницей выскользнула фигура в темном и выросла перед Уиттингэмом.

– Мой Бог, – поперхнулся англичанин от неожиданности, – кого я вижу! – Прижимая руку к сердцу, Уиттингэм воскликнул: – Каков мошенник! Пытался надуть меня, чувствует моя старая задница!

– Осторожнее, Найджел, – заметил Филип, направляясь прямиком к бару. – Задница твоя просвечивает. – Налив себе рюмку дорогого ликера и выпив, двинулся в обратный путь. – Барахло его надо забрать. И камушки. Понял, о чем я, Найдж?

– Минуточку! Разве это он?

– Делай, что тебе говорят, Найджел, и не задавай лишних вопросов, – берясь за ручку двери, бросил через плечо Филип. – Если мне покажется, что ты слишком много стал думать, ты – покойник.

Рамсей выпрыгнул на ходу из кареты и растворился в темноте аллеи. Подождав, пока экипаж скроется за углом, он стал наблюдать за домом англичанина. Дверь резко открылась; прижавшись всем своим крупным телом к стене старого здания, он увидел, как на крыльце появилась мужская фигура. Мужчина вывел из-под дерева лошадь и приготовился садиться верхом. Рам напрягся и, прячась за ящиками и кучами мусора, бесшумно продвинулся вперед, чтобы получше разглядеть всадника. Мужчина вспрыгнул в седло, на секунду повернувшись к Раму в профиль, и с силой вонзил шпоры в бока несчастного животного. Капитан негромко чертыхнулся и бросился бежать, поклявшись узнать, где собирается ночевать этот ублюдок.