Лучшие из худших. Предложение наблюдателя

Глава четырнадцатая Крылья удачи…

Я шел по проходам базара, внимательно поглядывая по сторонам На нашем базаре, как впрочем и на других, иногда встречаются такие вещи, что хоть стой, хоть падай. Пройдя мимо мужичка, явно болеющего с утра похмельем, скользнул мимоходом по разному откровенному барахлу; бросил взгляд на другой ряд, пошел дальше, но почувствовал какое то неудобство, словно что то пропустил. Не останавливаясь, я стал вспоминать увиденные недавно прилавки с товаром. Вот оно! Мужичок с похмелья! На расстеленной клеенке среди всякой всячины лежал рулон черного, грубоватого материала, слегка торчащего из целлофановой упаковки. Углеволокно. Используя эпоксидный клей и углеволокно делают углепластик — легкий, гибкий и прочный. В моей работе он необходим, как воздух. Надо его на изготовление одной нужной мне детали не так и много — метра четыре, пять. В рулоне его было намного больше. Был он достаточно дорог и достать его было сложновато. А здесь мужик — бухарик, значит купить можно не так дорого. Пройдя еще метров пятьдесят повернул обратно и не спеша двинулся к продавцу. При покупке главное не показать заинтересованности — тогда можно хорошо сбить цену. Дойдя до продавца, остановился, посмотрел на товар, на совсем уж «измученного нарзаном», как писали Ильф и Петров в своей знаменитой «12 стульев, Золотой теленок». Молча развернулся, подошел к женщине за лотком, торгующей напитками, пирожками — булочками, сигаретами, шоколадками и негромко бросил — Пива мне дай две бутылки. Спиртное на базаре продавать запрещено, даже пиво, иначе можно влететь на такой штраф, что весь месяц придется отрабатывать. Но кто не рискует, тот не зарабатывает. Признав меня — она видела меня каждый базар, зыркнула по сторонам, нырнула под прилавок и молча протянула мне черный целлофановый пакет в котором что то негромко звякнуло. Расплатившись, вернулся к страдальцу, застав его за вечным для пьющего человека набором вопросов — Что делать и кто виноват, но сначала архиважнейшим — как похмелиться. Присев на корточки, молча достал бутылку и протянул мужичку. Схватив ее, мгновенно открыл какой то железякой и не сказав спасибо — какое спасибо, когда трубы вот-вот сгорят! в несколько глотков осушил до донышка. Я так же молча достал вторую. Взяв с достоинством, побормотал — Благодарствую — так же быстро прикончил и вторую.

— Поговорим — спросил я. — Поговорим — согласился мужичок.

— Почем метр? Мужчина скривился как от зубной боли. — Только весь рулон — отчаянно произнес он. — Сколько здесь?

— Сто метров — выдохнул он и с кислой миной, явно распростившись с очередным кандидатом на покупку.

— Ну а метров двадцать — тридцать? Мужичок отчаянно замотал головой. Все это было очень странным.

— А если пятьдесят?: — я решил дожать проблему. Он снова в отчаянии замотал головой. — Только рулон целиком.

— Почему? — я даже растерялся. Конечно взять сразу сто метро, если еще не дорого, а потом продать его своим коллегам кусками — навар может быть очень даже неслабый, но вложить сразу столько денег в товар, который придется долго продавать — товар больно специфический! Да и не отдаст, наверное, задешево — должен же он знать хоть примерную цену своему товару. Мужичок наклонился ко мне, обдав запахом дешевой выпивки с пивом.

— Человек ты хороший, с пониманием, не дал пропасть горемыке, потому тебе скажу — не режется она сволота, ничем не режется. Я чуть не сел на пятую точку от изумления. — Неужели?! — мелькнула у меня шальная мысль, которую я прогнал прочь, боясь спугнуть невероятную удачу, накрывшую меня своим крылом. Приглядевшись, проведя по ткани пальцами заметил некоторые различия. И все таки углеволокно бывает разных сортов. Протянув руку прокатил рулон в бок, чтобы рассмотреть надпись на на упаковке. Прочитал и замер, не решаясь поднять взгляд на продавца: «ТЕЙДЗИН АРАМИД. Тварон.» Только бы не выдать свою заинтересованность! Передо мной лежало сто метров защитной ткани, один слой которой нельзя разрезать никаким ножом, двенадцать слоев держат пулю от ПМ-а, пятнадцать — от ТТ. Правда синяк будет огромный, да и ребро может сломать, но главное — держит… Броник… Наконец справившись с волнением поднял взгляд и небрежно спросил:

— Ну и сколько ты хочешь за рулон?

— Ящик водки! — отчаянно, словно бросившийся со скалы ныряльщик, выпалил он. Я чуть не расхохотался ему в лицо. Ящик водки за рулон тварона, который стоит раз в сто дороже, если не больше. Но ведь это же базар!

— Я смотрю, пиво тебе шибануло в голову. Кто же возьмет у тебя товар, который не режется?

Рядом присел солидно одетый мужчина. — Почем? — небрежно ткнув в рулон пальцем барским тоном процедил он. И тут мужичок удивил меня еще раз. — Проходи уважаемый, продан товар — так же небрежно бросил он. Ну точно пиво легло на старые дрожжи! Солидный вскинулся — Ты как со мной разговариваешь! Да: надо выручать страдальца, а то еще схлопочет и пропал мой тварон. Что мой, я решил бесповоротно. Повернувшись, негромко произнес — Ты забыл добавить — быдло. Чего уставился? Тебе русским языком сказано — продан товар — и уперся ему в переносицу тяжелым, немигающим взглядом. Солидный встал, хотел что то вякнуть, но я тоже встал и пресек его претензии в корне — Иди, иди. Вежливо, но жестко. Не поймет — его проблемы. Он что — то зло пробормотал, пошел, несколько раз обернувшись; кидая злые взгляды. Сталкивался с такими, знаю что за твари. Весь гонор за корочками, деньгами, связями…

— Поговорим? — улыбнувшись произнес мужичок.

— Поговорим — усмехнувшись ответил я. Бросай свои железки, за них даю бутылку, хватай рулон и пошли со мной.

— Куда? — испугался мужичок.

— Ты хочешь разбираться с этим хамом если он приведет своих друзей, или еще кого?

— Да не приведет он никого! — гоношисто вскинулся торговец.

— Может да, может нет — зачем тебе лишние проблемы. Береженого бог бережет … а не береженого конвой стережет — добавил он и мы весело рассмеялись. Мужичок распинал свои железки по сторонам, подхватил рулон и пошел за мной.

— Шакалы — зло проворчал он за моей спиной. Обернувшись, я увидел, как пара хануриков собирали брошенные железки вырывая друг у друга и отчаянно матерясь.

— Каждый выживает как умеет — философски заметил я. Мы подошли к моему месту, я убрал еще не купленный, но уже мой рулон и обозначил свою позицию.

— Десять. Дальше пошел отчаянный торг. Я торговался ради приличия, а для мужика лишняя бутылка была чуть ли не спасением от всех напастей. Сошлись на пятнадцати.

— Тебе как, наличкой или продуктом?

— Продуктом, конечно бы, лучше, но и жене надо подкинуть малехо, чтобы не бухтела. Так что давай наликом. Я достал деньги с одного кармана, посчитал, достал из другого, добавил, сколько не хватило (еще одно правило базара — не держи все деньги в одном месте) и отдал пачку мужичку. Он взял деньги, положил в карман не считая и замялся, не торопясь уходить. — Что то не так?

— Слушай, а ты не возьмешь у меня еще? Сегодня явно мой день.

— Еще — это сколько? — небрежно спросил я. — Еще семь рулонов — выдохнул он.

— Берем, берем, все берем, непременно берем! — заорал дурным голосом, заметавшись во мне как сумасшедший жадюга хомяк.

— Возьми, ты же знаешь, я не дорого отдаю, а тебе пригодится, тебе нужно, я же вижу. Возьми, командир, не пожалеешь! Я вздрогнул — подстава дворфов? Просканировал сознание, все до каждого уголочка. Все чисто, ни каких затемнений, наслоений. Могли, правда и в темную подвести, просто подтолкнув привести на базар рулон. Да и пусть, главное результат, а он потрясающий.

— Почем? — По пятнадцать…

— А скидка за крупный опт …

— По десять — махнув рукой отчаянно бросил он.

— Четырнадцать … Мужик подумал и решительно рубанул рукой — двенадцать и тема закрыта.

— Ты сможешь сам забрать? — Мне как понимаешь, везти столько — можно нарваться на ментов, а там неизвестно как повернется — закончил он. Да уж это точно — влететь можно так, что мама не горюй!

— Откуда забрать? Он назвал городок в 35 километрах от центра. Так вот откуда ноги растут! В нем расположен союзный, в прошлом, завод жаропрочных и тугоплавких металлов. — С «жарки»? — спросил я.

— С неё родимой. Когда уволили, полгода за расчетом ходил. Вот и взял в качестве компенсации: — отчитался он.

— Давай так. Сегодня и завтра у меня базар; понедельник отсыпной, во вторник, когда тебе удобно?

— Мне удобно всегда. Я нынче временно безработный. Знакомая картина.

— Пока я проснусь, пока то да се — давай в двенадцать. Куда подъехать? — Чтоб я так жил… — притворно восхитился мужичок. — А кто мешает…

— Ладно, давай листок с ручкой, нарисую — владелец тварона

— Настоящий бизнесмен должен всегда иметь при себе блокнот и ручку — нравоучительно произнес я.

— А я не настоящий, я только учусь — хохотнул он. Взяв блокнот что то быстро начертил в нем и протянул мне. Я посмотрел. Ровные линии улиц, квадратики домов, въезд на улицу, канал, мост, училище на противоположной стороне. Уточнив ориентиры, протянул руку и напомнил — вторник в двенадцать, четвертый дом от въезда.

Приехав точно в назначенное время, увидел хозяина моего тварона, переминающегося с ноги на ногу. — Что опаздываешь — ворчливо попенял он мне, сев в машину. Я молча показал на панельные часы.

— Значит я раньше вышел. Поехали к гаражу. Проехав еще пять домов, он показал где повернуть. Заехав во двор, подехали к обычному железному гаражу.

— А что сразу здесь не пересеклись?

— А зачем жене знать о моих делах? — удивленно спросил он. Логично. Высадив хозяина я развернул машину подогнал багажником к гаражу. Вылез, окинул двор внимательным взглядом. Никаких проблем, вроде не намечалось. Быстро закинув рулоны в багажник, закрыл его, кивнул головой в сторону машины сел сам. Внимательно поглядывая назад и по сторонам, кивнул на бардачок. Мужичок открыл, достал завернутый в черный пакет пресс денег и вопросительно глянул на меня.

— Там все, можешь пересчитать.

— Какие счеты между своими. Если своим не доверять, то тогда кому? А тебе я верю. Он зашел в гараж и вышел через пару минут уже без пакета. Карман брюк слегка оттопыривался.

— Жене малехо бабусек подкину, внучке чего нибудь куплю.

— А дочке? Его словно прорвало: — А, каждый день одно и то же. Жена пилит — давай деньги, дочка просит — дай денег, а у самой муж-обалдуй на шее сидит, не работает, только жрет, спит, да пиво дует с друзьями. Внучка и та взяла манеру от матери — если зайду с пустыми руками, надуется и не разговаривает будто меня и нет совсем! Что тут можно сказать, только молча посочувствовать.

— Это не мое, конечно дело, но ответь на вопрос? — если конечно не секрет — какие у тебя отношения с женой?

— Как у кошки со щенком: — раздраженно бросил он, искоса посмотрев на меня. — Щенок, если не понятно — это я.

— Так вот, белый и пушистый, как я понимаю, второй комплект ключей лежит дома? Мужик кивнул, вопросительно глядя на меня.

— И что мешает ей, когда ты куда- нибудь надолго удалишься, зайти в гараж и изъять незаконно заныканные от семьи бабульки. И дочку можно подогреть и себя не обидеть и тебя не забыть, если вести себя хорошо будешь. Он аж подпрыгнул на сидении. — И что делать? — расстроенно спросил он.

— Ты поменяй верхний замок, он у тебя навесной. Если спросит, скажешь старый сломался, а с нового ключ отдал мастеру, сделать дубликат, а мастер куда то запропастился, заболел видимо — будка его закрыта. Как появится — заберу и на связку. Если еще раз спросит, значит шарила по гаражу. Там уже действуй по обстоятельствам Давай сразу заедем в хозмаг — купишь новый замок. Возражений не последовало. Доехали до хозмага, выбрали замок, я подвез его к гаражу.

— Слушай, у тебя на заводе остались знакомые? — Да пол завода имеется, а что?

— Видишь какое дело — решил я немного приоткрыть карты — ткань эта не режется ничем. Но как то ведь ее разрезают? Значит на заводе должна быть специальная машинка для резки. Если сейчас такой ткани нет, значит машинки или нет совсем, или она валяется где-то на складе без надобности.

— А ведь точно. И как я сам об этом не догадался.

— Считай, что догадался и считай что на эту машинку у тебя уже есть покупатель. Только не переплати тому, кто ее достанет, тебе больше достанется.

— Не учи ученого… хохотнул юный коммерсант, вкусивший халявных денег. Я протянул ему свою визитку. — Как будет результат — звони.

Звонок от юного коммерса раздался через неделю, когда я уже и забыл, занятый другими важными проблемами.

— Приезжай, все хоккей. — Когда, куда и сколько?

— Когда скажешь, на то же место,100. - лаконично ответил он.

— Бога побойся, я тебе за все меньше отдал!

— Да мне только Светке надо сороковник отдать; да ее хахалю, моему приятелю червонец… — возмущенно выпалил он и осекся.

— Ай-яй-яй… Совсем еще юный коммерс, а уже пять пальцев в рот желаете запихнуть. А известно ли вам любезнейший, что посредник берет от 10 до 20 процентов за услуги. Может прислать к вам людишек с утюгами и паяльниками, пусть они попросят вас поделиться незаконно нажитым?

На том конце хохотнули — Я ж еще совсем юный коммерс, я только учусь, не бейте меня дяденька, я больше так не буду.

— Так не буду, а буду по-другому…

— Да ни в жизнь, честное пионерское под салютом! — Семьдесят.

— А восемьдесят — жалобно протянул «юный коммерс».

— А морда не треснет? — Да не должна вроде — неуверенно протянул мужичок.

— Треснет, треснет — заверил я. Семьдесят. Посредник шевелится, каналы пробивает, находит клиентов. А ты на всем готовом. Я бы отдал и сто без разговора, но мужика надо держать на пристяжке, иначе сядет на шею. А то что нам еще предстоит долгое сотрудничество я, почему то, был уверен. Подъехав в условленное время к его дому, посадил в машину и подкатил к гаражу. На воротах висел новый замок.

— Ну что по замку?

— Прав ты оказался. На второй день спросила про замок. Сказал, как ты велел. Через пару дней напомнила. Предложила самой сходить, если у меня нет времени. Когда сказал, что мастера еще нет на месте, стала пытать где его будка. Короче, так достала, что я послал ее далеко и надолго. Очень она удивилась. Он весело расхохотался, вспомнив, видимо, прошедшие события.

— Начала мне демарши всякие с дочкой устраивать, так я врезал замок в спальню, обрубил все денежные платежи в семейную кассу, кроме моей доли по квартире — моей кстати и предложил жене жить как она хочет. Но, если приведет какого хахаля — развод, раздел и девичья фамилия. Он расхохотался — Ты бы видел ее лицо, когда я сказал про хахаля, раздел и развод! Заревела, на грудь бросилась. А я на слезы слабый, ушел в свою комнату, закрылся и телек включил..

— Прям страсти мексиканские…

— И не скажи… Зато сейчас все на мази… Что скажу, исполняет на раз…

— Не к добру это… Смотри, как бы не подставила!

— Да и так как по минному полю хожу. Ты не поверишь — даже пить бросил… почти… Дружки удивляются: если на бухло бабки надо — даю без базара, а как вмазать — стоху, ну от силы две… Удивлялись пока не объяснил про тяжелое международное положение… Прониклись. Советы стали давать. Он скривился — Советчики, мля…

— Сочувствую… Так что у нас по делу?

— Все на мази. Машинка в гараже, можешь забрать прямо сейчас. Я согласно кивнул. Он вышел из машины, открыл гараж, вынес большой, черный целлофановый пакет и положил на заднее сиденье. Вот он момент истины! Если брать меня с товаром, то сейчас! Но вокруг все было тихо и спокойно. Мужичок сел на переднее сиденье и полуобернулся ко мне- Слушай, сколько уже видимся, а друг другу, так сказать, не представлены… Он протянул руку — Михаил, можно Михась!

— Алекс, можно Алекс: — с серьезным лицом произнес я.

— Ну вот и познакомились — с облегчением произнес Михась. Смотреть будешь?

— Безусловно. И не только смотреть… Я достал из пакета светло-серый чемоданчик типа дипломата, но толще раза в три. Положил его на сиденье. — Прокатимся? — спросил я.

— С превеликим удовольствием, тем более своей тачанки у меня никогда не будет. С моими то бабами. Я не стал развивать эту тему, хотя мог бы. Выехав на дорогу не спеша порулил к берегу канала. Место вокруг открытое на все три направления, так что перекрыть все выезды будет сложновато. А козырный туз — небиток всегда со мной. Никто не спешил окружать, захватывать, так что я занялся делом. Достал кейс, открыл замки и откинул крышку. Внутри в углублении, утопленный в серый, плотный поролон лежал механизм похожий на микроскоп и оверлог одновременно. Сбоку прибора смотрела на меня панель управления с множеством кнопок, тумблеров, индикаторов. Михась с интересом разглядывал сбоку прибор. — Он работает? — спросил я.

— Светка божилась, что работает. У нее, оказывается, свекровь на такой работала в те времена. Она все и проверила. Времена сейчас ты знаешь какие. Впихнешь фуфло, потом так спросят — без трусов останешься. А бабе без трусов нельзя — серьезно промолвил он.

— Если что, покажешь мне эту бабу.

— Да я же сам в деле, так что не сомневайся: все путем. — Ну и ладушки — закрыл я тему. Закрыв кейс, положил его на пол. Накрыл пакетом. ГАИ я не боялся, так на всякий случай. Достав из бардачка пакет достал два брикета. — Это за машинку, а поменьше тебе.

Михась завернул толстый пресс в пакет, а свой, неожиданно, подвинул ко мне. — Это как понимать?

— Алекс, возьми меня к себе, не пожалеешь. Это я с виду баламут и разгильдяй. А в ДЕЛЕ, что скажешь, то и сделаю!

— И человека убьешь?

— Человека нет, а тварь какую, навроде того на базаре, рука не дрогнет! Если это не подстава, а я всегда проверял и сегодня тоже, на зарядку сознания чужим приказом — это серьезная заява. Михась просительно смотрел на меня… Я подтолкнул к нему деньги.

— Пока ничего не скажу, надо все обдумать но если что…

— Ты не сомневайся, все что надо сделаю, не подведу…

— Одно я тебе скажу — криминалом здесь и не пахнет. Бизнесом, кстати, тоже. Но вот жизнью рисковать и, не за деньги, придется не раз! Это и не шпионские страсти, кстати… Посмотрев на ошалевшего от моих слов Михаила я продолжил — Мне нужна информация с завода. Там должны выпускать, или иметь запасы титановых листов, или пластин. Если есть — то сколько, какой толщины и через кого можно купить. — Купить или украсть? — спросил Михась.

— Лучше, конечно купить, пусть и дорого… Михась глядел на меня, еле сдерживая себя, аж поерзывая от ожидания моего вопроса. НЕ ДОЖДЕТЕСЬ ЛЮБЕЗНЕЙШИЙ.

— Мой юный коммерсант. Никаких вопросов по твоему последнему предложению не будет и ваш информационный шантаж с задержкой интересующих меня сведений не пройдет!

— Во загнул — с уважением протянул Михась. — Говорила мне мама дураку — учись Мишенька…

— А тебя затянула водка, карты, бабы и плохие компании…

— Да нет, водка и бабы были — кто же без греха, а вот карты, плохие компании и все, что с этим связано — бог уберег. — Ладно, колись…

— Докладываю — на заводе титана нет — никакого. Вывезли еще перед началом бардака. Он замолчал, глядя на меня. Не дождавшись реакции на информацию продолжил — Но я в этом деле могу помочь. СЕРЬЕЗНО помочь. Не дождавшись цветов, аплодисментов, слез умиления и криков — спаситель ты наш — вздохнув сказал — Дай блокнот. В этот раз чертил он долго, но я на торопил и не заглядывал через плечо. Трудится человек, душу вкладывает, зачем мешать. Наконец, закончив протянул мне блокнот и вздохнув произнес, кивнув на блокнот:

— Только это не поможет. Здесь нужна войсковая операция с применением тяжелой бронетехники и спецмашин инженерного и транспортного назначения. И гордо выпрямился — Мы тоже щи не лаптем хлебаем. Я обалдело уставился на него.

— Ты долго это заучивал? — Экспромт…

— С таким эрудитом, нам убогим и сидеть рядом как то стыдно …

— Да ладно — великодушно махнул рукой Михась — люди мы не гордые, так что давай уж без чинов… — Согласен, что у тебя там…

— Перед самым увольнением я заглянул в этот цех — по делу. Раньше он был закрытым, только по пропускам: какую-то хрень для космоса делали. Потом все оттуда убрали, сейчас там обычный цех токарка стоит. Я припомнил одну странную вещь. Все кто там работал — уволились и уехали. А у меня глаз — алмаз: всякую несуразицу подмечаю. Вот и в цехе этом что то меня смутило. Значит остался я после смены, пропуск утром не сдавал, так что меня и не хватились. Охрана внутрь не заходит, дверь в цех на замке, но я дождался ночи, перекусил плотно и отвинтив короб очистки воздуха из цеха — внутрь и залез. Вполне поместился, я же худенький. Ну и пополз по нему прямо в сторону непонятки. И угадал. — Он гордо выпятил грудь. Они ведь умники думали — Михась не догадается! — А другие не догадались?

— Да вроде нет. Я позавчера заглядывал, все на месте.

— А как заглядывал то?

— Так меня же все знают. Сказал что хочу на работу устроиться, посмотреть, что и как… — как на несмышленыша посмотрел он и продолжил:

— Дополз я до решетки — ну точно. Они комнату — склад кирпичной стенкой отгородили, да так ловко, что снаружи и не заметишь. А из цеха того все уволились, некому про новую стенку сказать. Так вот — заметив мой взгляд продолжил он — заглянул я в решетку а там комната. А в ней — эти самые листы титана: 100 х 50 сантиметров и 5 мм толщина — времени много было я и замерил.

— И сколько там его лежит? — Много. ОЧЕНЬ МНОГО…