Глава 13

Нормальный порядок объявлений и приказов на борту корабля клингонов «Альянс» неожиданно был прерван английской речью:

– Капитан Кирк, проследуйте на капитанский мостик.

Крайне удивленный и неожиданно почувствовавший себя растерянным, Кирк взглянул на громкоговоритель и, усмехнувшись про себя, направился туда, куда ему было приказано. Мориц сидел уже на возвышении в командирском кресле и управлял своим флотом. За его спиной стояла Калринд. Они о чем-то совещались, но при появлении Кирка прервали разговор.

– Ах, Джим! Посмотрите сюда! – воскликнул Мориц и указал на экран.

Звездное поле казалось недвижимым. Это означало, что «Альянс» остановился. По всему пространству были разбросаны мерцающие огоньки, причем, как заметила Калринд, их появлялось все больше и больше.

Кирк вопросительно посмотрел на клингона. Мориц был одновременно взволнован и хмур. Но заметив, что Кирк смотрит в его сторону, попытался приободриться.

– Это корабли Федерации, – произнес Мориц. – Мерцающие огни – корабли Звездного Флота. В точном соответствии со сценарием прошлого они посланы, чтобы нас остановить. Но я должен признать… Я не мог и предположить, что флот будет столь многочисленным и мощным, хотя много читал об этом.

Кирк наблюдал за флотом Федерации, и его переполняли радость и жгучее желание опять оказаться на капитанском мостике своего звездолета.

– Где мы? – спросил он довольно спокойно, хотя на самом деле его от возбуждения била внутренняя дрожь. Лишь большим усилием воли Кирк сумел это скрыть.

– Около Толиа, тоже в том месте, которое увековечено в истории. Они приближаются с поднятыми щитами, Джим, – со злостью ответил клингон.

– Это естественно, Мориц. Подумайте, огромный флот клингонов вторгся в пространство Федерации. Очевидно, поэтому был поднят флот, и он, конечно, приближается в полной боевой готовности.

Мориц заворчал:

– Что-то не слишком удачнее начало для Великого Мира! Естественно, и мы должны быть начеку в случае, если ваши друзья начнут в нас палить.

– Они не откроют огонь первыми, – заметил недовольный Кирк.

Мориц повернулся в его сторону:

– В это сложное время я должен все принять во внимание. Я и все мои люди отвечаем головой за флот и оборудование. Надеюсь, вы это понимаете, Джим?

Кирк фальшиво улыбнулся:

– Конечно.

Один из членов команды, следящий за радиопередатчиком, что-то произнес.

– Ах! – воскликнул клингон. – Попытка выйти на связь!

Он отдал приказ на резком, похожем на лай, языке клингонов, и на экране сменилось изображение. Теперь перед ними находился адмирал Де Ла Джолла, сидящий в командирском кресле корабля Звездного Флота. Адмирал вскочил на ноги:

– Джим Кирк!? Эти подонки похитили тебя?

Де Ла Джолла, полный мужчина, затрясся от ярости, отчего его толстые щеки и подбородок задрожали.

Кирк вскинул руки:

– Нет, нет, Фед. Успокойся. Все совсем не так, как ты думаешь.

«Им бы следовало поручить командование флотом кому-нибудь посдержаннее», – подумал Кирк.

– Мы освободим вас оттуда! – продолжал бушевать адмирал. – Если вы не…

Внезапно он замолчал и упал в кресло, его лицо побагровело. Но адмирал остановился лишь потому, что от ярости не мог ничего выговорить.

Кирк попытался придумать что-нибудь для успокоения своего легко возбудимого коллеги. Но прежде чем он смог что-либо сказать, Де Ла Джолла окончательно пришел в себя и уже отдавал распоряжения кому-то, кого Кирк не мог видеть.

Затем адмирал повернулся к Кирку и погрозил ему пальцем:

– А теперь, молодой человек, послушай. У меня тут есть кое-кто, кто научит тебя уму-разуму.

«Молодой человек, – грустно улыбнулся Кирк. – Вот за что люблю старину Федерико. Он невыносимый тип во все времена. Я никогда не замечал в нем особой тактичности, но зато он всегда зовет меня молодым человеком».

Изображение исчезло. Внезапно на экране появился Спок, сидящий в командирском кресле «Энтерпрайза». Сзади, положив руки на плечи вулканца, стоял Леонард Маккой.

– Спок! Дружище!

Кирк рванулся вперед, как будто хотел прыгнуть сквозь экран на корабль. Маккой уставился на него, широко открыв рот и ничего не говоря от удивления.

Спок приподнял одну бровь и невозмутимо произнес:

– Капитан, я рад видеть вас живым и невредимым, хотя должен признать, что все это довольно удивительно.

– Спок, ради Бога! – взорвался Маккой. – Джим! Это невероятно! Как ты…

– Все потом, – прервал его Кирк, счастливо улыбаясь. – Вы не представляете, как я рад вас всех видеть! Мне так много надо вам рассказать!

– У нас у всех есть что сообщить друг другу.

В это время Мориц с видом аналитика наблюдал за людьми.

– Как насчет перерыва на совещание, после которого мы могли бы все вместе обсудить положение? – спросил он.

– Как будет угодно, – ответил Спок. – Но я должен многое узнать у капитана Кирка независимо от того, что вы и мой командир обсудите между собой.

– Для этого еще будет время, – твердо произнес Мориц. – Останемся на этом же месте, не предпринимая никаких действий. Через час мы выйдем на связь для последующих переговоров. К тому времени у капитана Кирка будет что вам сказать.

Мориц произнес что-то на своем языке, и экран превратился опять в звездное поле. Кирк повернулся к клингону, кипя от негодования.

– Кто дал вам право вмешиваться? Вы же знаете, как долго я не видел друзей! Вы всегда меня уверяли, что я их никогда не увижу снова! Почему вы не дали нам поговорить?

– Пожалуйста, пройдемте в мой кабинет, Джим. – Мориц встал с кресла и отдал какое-то распоряжение.

В ту же минуту другой клингон занял его место на возвышении. Мориц тихо обменялся с ним несколькими фразами и покинул капитанский мостик.

Маленький кабинет был переполнен. Здесь была и Калринд, но многих Кирк не смог узнать. Говорил только Мориц, а остальные слушали.

– Джим, – произнес он успокаивающим голосом – голосом человека, которым управляют обстоятельства. – Джим, я понимаю, как расстроены вы сейчас, но у меня есть веские причины не позволять вам общаться с вашими товарищами. Постарайтесь сдержать себя, пока я не закончу.

Кирк придержал подготовленное гневное замечание на слова Морица и жестом позволил ему продолжить.

– Спасибо, Джим. Ты знаешь, что мучило меня: это возможность изменить историю, направить ее в другое русло. С одной стороны, что бы мы ни делали и ни говорили сейчас, во время конфронтации с кораблями Звездного Флота, все это автоматически войдет в исторические анналы хотя бы потому, что это записи случившегося. С другой стороны, мелкие детали никак не регистрируются вообще, так как историческое хроники избирательны и нет возможности включить туда все. А что, если что-то изменить в этих незначительных деталях? Не сможем ли мы тогда создать новый параллельный мир, ту историю, где будущее не то, которое знаем мы и о котором мы, «новые клингоны», мечтаем как о подарке?

– Это старая дискуссия, – зло возразил Кирк, – известная дилемма. Никто не дал пока ответа на этот вопрос.

– Достаточно верно. Но в нашей ситуации этот вопрос представляет гораздо больше, чем теоретический интерес, не так ли?

Кирк начинал понимать, почему его бесила невозмутимость клингона и его успокаивающий голос.

– Ну что теперь? Каково ваше решение?

Мориц покачал головой:

– Пока я не принял никакого решения, но склонен не позволить случиться чему-либо, что могло бы изменить прошлое. Этот инцидент, в который втянуты все мы, необходимо разрешить цивилизованно. Мы работаем над созданием нашего настоящего надлежащими способами, Джим. И я боялся, что ты скажешь друзьям что-то не правильно, если я позволю продолжить разговор. Вот почему я перебил тебя.

– Но, черт побери, как я мог сказать что-то не то? – взорвался Кирк. – Я разговаривал с друзьями, это мое право! Зачем вы вмешиваетесь? Или вы собираетесь вручить мне сценарий, по которому я должен беседовать с друзьями? – В голосе капитана звучала издевка.

Мориц ответил:

– Да, мы думали над этим. В конце концов, ваша речь не попала дословно в исторические хроники, но общий смысл того, что вы говорили, зафиксирован. Даже сохранены некоторые ваши фразы. Однако я пришел к выводу, что это может для ваших товарищей звучать слишком искусственно. Они могут не поверить, что флот клингонов прибыл с миролюбивыми намерениями. Нет смысла все это затевать, если ваши друзья заподозрят, что вы говорите под принуждением.

– Тогда в чем же дело? Проблема решена. Вернемся на мостик и возобновим связь.

– Но я также считаю, что вы должны в общих чертах знать план того, что было вами сказано, чтобы не выйти за определенные границы, – продолжил Мориц. – Тогда вы говорили, что мы прибыли установить мир и что мы – новое поколение клингонов, которые сражаются за контроль над Империей. Вы ничего не сказали им о путешествии во времени, пока не достигли Земли. Теперь я понимаю, почему. Фактор перемещения во времени мог бы помешать командующим Звездным флотом поверить вам.

Кирк неохотно согласился:

– Может, вы были и правы, когда прервали связь. Что еще?

Мориц покачал головой:

– По крайней мере, мы можем быть уверены, что вы скажете то, что нужно, так как это подтверждает история.

Кирк фыркнул:

– Давайте не будем опять вдаваться в это, прошу вас, – и, немного помедлив, добавил:

– История говорит, что мой корабль находился в это время с Флотом. Почему вы не предупредили меня?

Мориц вскинул руки, взызая о помощи:

– Опять тоже самое, Джим! Мы хотели, чтобы вы реагировали естественно. Мы желаем видеть вашу реакцию на все такой, какой она и была.

Кирк предпочел не отвечать на эти слова. Вскоре все покинули кабинет Морица и направились опять на капитанский мостик.

«Хотелось бы выяснить, что еще он знает и не говорит мне?» – размышлял Кирк. Его доверие к Морицу уже было подорвано, а этот разговор только усугубил разлад между ними. Хотя Кирк понимал искреннее желание Морица решить головоломку, вызванную путешествием во времени. Когда-то и он сам позволил умереть Эдит Килер, иначе она могла бы о многом рассказать. Поэтому Кирк очень хорошо понимал опасения Морица.

* * *

В то же время аналогичное совещание проходило на кораблях Звездного Флота. Действие развивалось на борту «Нонсач» – поспешно построенного флагмана Флота Федерации. Совещание было собрано по поводу предотвращения вторжения клингонов. На нем присутствовали высшие офицерские чины Звездного Флота, среди которых от «Энтерпрайза» были Скотт и Спок. Руководил совещанием адмирал флота Де Ла Джолла.

Спок и Скотт были в более высоком звании, чем большинство присутствовавших. Де Ла Джолла любезно пригласил их, зная их личный интерес ко всему, что касалось капитана Кирка. Ведь именно Спок предложил организовать совещание. Учитывая их личные отношения с Кирком, Де Ла Джолла надеялся получить полезную дополнительную информацию о космическом контакте с капитаном.

Несмотря на долгую службу в Звездном Флоте, адмирал обычно избегал иметь дело с этими невозмутимыми вулканцами, но нужда заставила…

– Что скажете, мистер Спок? Он находится под принуждением или нет? – начал Де Ла Джолла.

– Неточная информация, – спокойно ответил Спок, чем мгновенно охладил темпераментного адмирала.

Скотт, сидевший с самого начала обсуждения хмурым, взорвался от вопроса адмирала.

– Под принуждением? – закричал он. – Естественно, эти проклятые клингоны оказывают на него давление! Нам нужно думать о спасении капитана, а не заниматься анализом!

Совершенно ошеломленный Де Ла Джолла уставился на Скотта. Никто и никогда не кричал на него за все годы службы. Адмирал же, в свою очередь, со всеми умудрялся ладить, даже когда был уже в таком высоком звании. Наконец Де Ла Джолла пришел в себя и спокойно произнес:

– Мистер Скотт, вы забываетесь.

Скотт глубоко вздохнул, готовясь снова вспылить, но Спок, демонстрируя редкое понимание человеческих взаимоотношений, быстро отреагировал, предотвращая конец карьеры своего товарища.

– Мистер Скотт слишком переутомлен работой. И это понятно. Ведь под угрозой одновременно Флот Федерации и капитан Кирк. Когда он исчез с корабля, мы, естественно, пришли к заключению, что его похитили клингоны и, похоже, наши опасения подтвердились.

– Похоже, подтвердились! – опять разбушевался Скотт.

– Да, подтвердились, – отчетливо повторил Спок. – Этот голос по суперкосмическому радио мог быть систематизирован компьютером, что вполне возможно. Нам нужно знать как можно больше, прежде чем выносить заключение или что-либо планировать.

Де Ла Джолла с иронией заметил:

– Прекрасно сказано. Но нам нужно что-то предпринять.

– Да, – добавил Скотта, удивляясь, что способен согласиться с адмиралом.

– Разрешите, я напомню вам то, что мы уже сделали, – возразил Спок. – Например, мы поменяли коды доступа и диспозиции кораблей Звездного Флота на случай, если капитан Кирк попал в руки врага. И сейчас нам предстоит действовать дальше. Час, отпущенный на совещание, прошел, пора возобновить контакт с флотом клингонов. У меня есть некоторые предложения по поводу того, как следует вам вести себя во время разговора с командиром клингонов.

Де Ла Джолла помедлил, пытаясь не давать волю своему темпераменту:

– Спок, никто не знает так хорошо Кирка, как вы. И если вы уверены в том, что делаете, то я поручаю вам вести переговоры от имени флота. А я посмотрю, что из этого получится.

По пути в транспортный отсек Скотт пробормотал:

– Не понимаю, как человек, который не умеет держать себя в руках, поднялся так высоко?

Спок взглянул на бортинженера с удивлением, но спустя секунду его лицо опять приняло обычное бесстрастное выражение.

– Слишком много предположений, но пока я не получу проверенную информацию, нет смысла делать поспешные выводы.

Скотти фыркнул:

– Ну тогда мне и расскажете. Зачем вы предложили провести это совещание? Мы так и не договорились ни о чем.

– Напротив, мистер Скотт, кое-что очень важное произошло. Я думал лишь оказать успокаивающее воздействие на адмирала и не предполагал, что он назначит меня вести эти переговоры. Если бы сам Де Ла Джолла говорил от имени флота, я бы не слишком надеялся на спасение Кирка. Теперь у меня есть шанс его вернуть.

– Да, за этой маской спокойствия скрывается какая-то хитрость и тонкий расчет, – подытожил Скотти.

В молчании они подошли к транспортному отсеку и молча взобрались на транспортную платформу. И лишь когда стал нарастать в ушах звенящий шум от магнитного поля, Спок произнес:

– Спасибо за ваш комплимент, мистер Скотт.

Прибыв на «Энтерпрайз», вулканец направился на мостик, а Скотт в инженерный отсек. Пройдя через холл, Спок оказался в турболифте и спокойно приказал:

– На капитанский мостик.

Этот лишенный эмоций голос маскировал страх вулканца за друзей и командира, – страх, который не оставлял места беспочвенному оптимизму.

* * *

У Эллиота Тинделла также не было оснований для оптимизма. Он сражался с целым океаном гормонов. Эллиоту становилось все хуже и не требовалось специального обследования, чтобы это доказать. Он был загружен работой с того самого момента, как только вступил на борт «Энтерпрайза». С каждым днем настроение Эллиота ухудшалось, и он принимал таблетки со все возрастающим чувством безнадежности. Лекарства ему больше не помогали.

Леонард Маккой с отвращением и злостью корпел над грудой бумаг, пытаясь разделаться с ними поскорей, когда на него обрушился Эллиот.

– Доктор Маккой? – спросил он резко. Маккой оторвался от экрана монитора и взглянул на вошедшего.

– Я же просил командира Чэпел не беспокоить меня, – вежливо произнес он.

– Мое имя Эллиот Тинделл, – парировал незнакомец. – Мы не встречались.

– Я слышал о вас, – протяжно произнес Маккой.

Эта притворная манерность, типичная для южан, была опасным признаком, свидетельствовавшем о злости, которую доктор скрывал до определенной поры.

– О да, – Эллиот пожал протянутую ему руку, – я хотел узнать, можно ли мне с вашего разрешения принимать болеутоляющие средства и какие?

Маккой неприязненно посмотрел на Тинделла:

– Болеутоляющие средства? – Удивление и профессиональный интерес окончательно вытеснили злобу.

– Что вас беспокоит, молодой человек?

Эллиот смешался, не зная, что сказать. За видимым спокойствием Тинделла таилась переполнявшая его неприязнь к Маккою. Он хотел убить этого противного типа с пронизывающим взглядом, а затем взять то, что нужно. Но делать это не было никакого резона. Хотя бы по той причине, что Эллиот совершенно не знал, где хранятся различные медикаменты. Успокоившись, Тинделл попытался объяснить:

– Нервозность, неустойчивость настроения. Работа на корабле – мое первое по-настоящему серьезное задание. Мне, видимо, надо меньше нервничать, чтобы держать себя в руках.

Маккой фыркнул и, казалось, потерял всякий интерес к пациенту:

– В этом нет ничего страшного. Всему виной недосыпание, отсутствие нормальной физической нагрузки и нерегулярное питание. Я позвоню мистеру Споку и попрошу, чтобы при распределении заданий вас не так сильно нагружали и обратили внимание на более регулярный распорядок дня. От этого будет больше пользы, а главное, безопасности, чем от химических препаратов. Организм восстановиться за счет собственных ресурсов…

Эллиот улыбнулся и согласно закивал, но при этом весь вспотел и судорожно сцепил пальцы рук, спрятанные от глаз Маккоя под столом. «От этого старого идиота я ничего не добьюсь», – подумал он.

– Да, доктор, – произнес Эллиот, когда наконец-то Маккой закончил. – Видимо, вы правы. Я последую вашему совету. Спасибо за рекомендации. Не стоит беспокоить мистера Спока, он и так очень занят и находится в постоянном напряжении. Все утрясется, и я сам поговорю с ним.

– Хм, у этого Спока никогда нет времени, чтобы уделить внимание нормальным человеческим слабостям, Но я удовлетворю ваше желание, мистер Тинделл. А теперь оставьте помещение: у меня много работы.

«Нормальные человеческие слабости! – подумал с горечью и безнадежностью Эллиот, покидая кабинет. – Ах доктор, вы даже не представляете, как далеко они зашли! И что теперь делать? Как быть дальше?»

После ухода Тинделла Маккой, упрекая себя в нарушении слова, все-таки позвонил Споку на капитанский мостик.

– Первый офицер Спок слушает.

Как всегда, спокойный голос вулканца одновременно льстил Маккою и заставлял его чувствовать свое место на корабле. В какой-то момент он передумал и хотел уже прервать связь, но затем сказал:

– Послушайте, Спок, у меня нет определенного мнения об Эллиоте.

– Привет, доктор.

– Ах да, привет.

Маккой коротко рассказал Споку о визите Эллиота и его просьбе:

– Тинделл просил не беспокоить тебя, но я решил поговорить с тобой. Спок, прекрати обходиться с ним так жестко. Он же не вулканец, а только человек.

– Да, доктор, он, конечно, не вулканец, – согласился Спок. – А какое у него душевное состояние?

– Разве я держал его под наблюдением? – с сарказмом спросил Маккой.

– Да, исходя из ваших слов.

– Я просто взял это на заметку.

– Что взяли на заметку, доктор?

– Я ничего не знаю, Спок! Мои наблюдения продолжались всего несколько минут, большую часть из которых говорил я! Хотя я могу сказать, что Эллиот находится не в лучшей форме.

– Это недостаточное основание для освобождения его от службы, доктор, но в то же время достаточное, чтобы связаться со мной?

– Черт возьми! Я связался с вами, хотя, наверное, не стоило этого делать. Дело в том, что этот человек в опасности. Как говорят англичане, если состояние критическое, то ухудшаются грамматические навыки.

Маккой иронизировал.

В тон ему Спок ответил:

– Спасибо за этот очень профессиональный совет, доктор.

Вулканец прервал связь.

– Мистер Спок!

Он развернулся кругом на стуле и встретился взглядом с озабоченным лицом Джинни Крэнделл, которая отвлеклась от передатчика и пыталась привлечь его внимание.

– Да, лейтенант.

– Что-то случилось с мистером Тинделлом? – спросила Джинни.

– Да так себе, ничего особенного, – ответил Спок.

– Надеюсь на лучшее.

– Я тоже, – произнес Спок и снова повернулся к монитору. – Пожалуйста, не отрывайтесь от экрана, лейтенант. Мы находимся в очень деликатной ситуации.

Загрузка...