Лишняя невеста для Альфы

Глава 7

Аня

— Кари!!! Кари!!!

Мой безумный крик разрывает пустоту ночи, эхом разносится по округе. В голове вспышками отчаяния взрывается слышимое снизу глухое «бум-бум-бум». Вздрагиваю от каждого звука. Сколько здесь метров до земли? Двадцать? Пятьдесят? Сто?

Бум…

В ужасе закрываю глаза, но картинки бьющегося о камни тела всё равно мелькают перед глазами. Из последних сил держусь за стену и вою, боль скручивает все внутренности, раздирает душу. Понимание случившегося давит бетонной плитой, расплющивает уплывающее сознание.

Кари больше нет…

Дёргаюсь и нога скользит по гладкому камню вниз в пустоту. Боже! Конвульсивно отскакиваю назад и в последний момент успеваю вернуть голую ступню обратно. Замолкаю. Шорохи и звуки вокруг тоже стихают. А через пару мгновений в тишине ночи внизу подо мной раздаётся тихий стон и следом за ним одинокий волчий вой.

Кари…

Слёзы снова застилают глаза, но я больше не издаю ни звука. Ужас накрывает с головой, проникает в каждую клеточку моего измученного тела. Кровь сворачивается от этого страшного звука. Я бы заткнула уши, но не могу оторваться от стены. Спиной ещё плотнее прижимаюсь к каменной кладке. Меня трясёт, но я не убираю руки. Страх, животный страх смерти и обреченность охватывают меня.

Кари…

Рыдания застревают в горле, но надсадные всхлипы всё-таки вырываются наружу. Не могу стереть дорожки солёных слёз, намертво вцепилась в выступающие из стены камни. Затылком прижимаюсь к холодной стене. Боюсь посмотреть вниз. Там Кари… и волки.

Я не могу, не верю… не верю…

Как это случилось с нами?

Все эти глупые мысли врываются в сознание и тут же исчезают, потом снова приходят новые и так по кругу. Сейчас ничего уже не важно. Кари больше нет и я скоро буду также лежать на камнях, раздираемая волками. А я слышу, как они бродят внизу, скулят, завывают… ждут… ждут ещё один лакомый кусочек… Твари!

Я теряю счёт времени. Впадаю в какой-то транс. Руки затекли, я знаю, ждать голодным зверям осталось недолго, скоро я последую за подругой.

Её больше нет… и меня скоро не станет…

— Аня! Аня, где ты?! — неожиданно в моё застывшее как кисель сознание врывается испуганный голос Стаса. Он мгновенно вырывает меня из пучины отчаяния. Во мне словно снова запускаются все жизненные процессы.

Мне так хочется жить!

Господи! Он пришёл! Он спасёт меня!

— Я…я здесь, — говорить не получается, сорванным голосом могу только сипеть, но Стас меня слышит.

— Аня! Держись! Я сейчас! — мужчина моментально перелезает через перила балкона и, удерживаясь за них одной рукой, вторую протягивает мне, — хватайся!

Облегчение, чёрт возьми, я испытываю сильнейшее облегчение. Страх, будто воздух из шарика, покидает меня, и тело мгновенно расслабляется, напряжение в затёкших руках и ногах почти исчезает. Я наконец-то могу нормально вздохнуть и я очень-очень хочу дотянуться до Стаса.

Осторожно отцепляю одну ладонь от каменного выступа и, плотно прижав её к холодной влажной стене, тянусь, веду в сторону, чтобы подушечками пальцев нащупать следующий бугор. Переступаю ногой на небольшой выступ, потом на следующий.

Холодный липкий пот стекает по моей исцарапанной камнями спине. Жутко холодно, но я не обращаю внимания на это, заставляю своё почти заледеневшее тело двигаться навстречу Стасу. Каждое движение даётся с неимоверным трудом. Кажется, что на ноги подвесили стокилограммовые гири, так сложно их сдвинуть с места.

Внизу воют волки, ждут меня, а я не хочу упасть вниз! Я хочу жить!

Я запрещаю себе сейчас думать о Кари, хотя слёзы продолжают стекать по моим щекам. Только теперь это слёзы облегчения и надежды. В это мгновение я думаю только о себе. Прости меня, Кари! Плакать о тебе, родная, я буду потом, когда выберусь из этого ада, из этого кошмарного замка, из этого ужаса, который никак не хочет заканчиваться.

Наконец я цепляюсь за сильную ладонь мужчины и он аккуратно, но твёрдо притягивает меня к себе, крепко обнимает и целует в макушку. И столько радости и облегчения я чувствую в его движениях, в его вздохах. Мы осторожно перебираемся на балкон и я наконец позволяю себе полностью расслабиться, скатываюсь по стене на пол. Поджимаю к себе колени, обхватываю их руками и опускаю голову.

— Всё в порядке, — шепчет Стас, обнимая меня, — я тебя нашёл, всё в порядке.

Он опускается рядом со мной на колени и бережно прижимает меня к своей груди. Его белая рубашка испачкана и свободно болтается. Моё платье порвано, волосы спутаны, руки в крови, но я счастлива. Я безмерно счастлива, что жива! Я жива!

Чувствую, как подрагивают мужские руки, когда Стас гладит меня по волосам.

— Не в порядке, — я поднимаю на мужчину заплаканные глаза, — Кари… она упала, — всхлипываю и меня прорывает, заслоны сносит, нет сил больше сдерживаться. Вцепляюсь в мужчину и сама сжимаю его в тиски. Мне так нужно почувствовать тепло его тела рядом… Я так боюсь снова остаться одна.

Стас подхватывает меня на руки и заносит в комнату. Осторожно укладывает меня на кровать. Мне так холодно, меня знобит. Вцепляюсь в руку мужчины.

— Не уходи, пожалуйста, не уходи, — всхлипываю.

Стас гладит меня по волосам, укрывает покрывалом и укладывается рядом.

— Я никуда не уйду, — притягивает меня к себе на грудь и я слышу, как сильно бьётся его сердце, — я буду рядом.

Стас что-то шепчет и поглаживает меня по замёршей спине, всклокоченным грязным волосам, сжимает в ладонях мои исцарапанные руки. С ним так хорошо, тепло. Я чувствую себя под защитой этого сильного мужчины. И постепенно я расслабляюсь. Истерика затухает.

Под мерный стук его сердца, я не засыпаю, просто отключаюсь на время.

Мне снится Кари. Она веселится, танцует, что-то напевает себе под нос. А потом я снова вижу перед собой горящие похотью жёлтые глаза зверя…

Мгновенно просыпаюсь. Рывком сажусь в кровати. Шторы открыты, солнце светит в глаза. Оглядываюсь, Стаса нет рядом, и снова волна страха ударяет по мне. В панике быстро осматриваю комнату. Здесь всё в таком же беспорядке как и ночью. Картинки произошедшего тут же воскрешаются в памяти.

Вот я в ужасе кричу, увидев звериные глаза Влада. Через мгновение дверь с грохотом открывается и в комнату влетает Кари. Она бросается к мужчине и с криками выгоняет его из комнаты. Сейчас я, конечно, понимаю, что Влад сам вышел, мы с Кари даже вдвоём вряд ли бы сдвинули его с места.

Подруга захлопнула дверь и закрыла её на ключ, а потом, всхлипывая, сползла по ней на пол. И только рвущиеся из неё рыдания вернули меня в реальность. Я подскочила к ней, обняла, задавала какие-то вопросы… Кари не отвечала на один, а просто отчаянно ревела, уткнувшись головой мне в грудь.

А потом мы услышали их.

Парни стояли за дверью и выкрикивали всякую похабщину, от которой уши сворачивались и душа уходила в пятки. Было очень страшно. Они кричали, что порвут двух маленьких вкусных человечек, которые напрасно прячутся в комнате, смеялись, вернее, ржали как кони, а потом затарабанили в дверь… И вот тут стало не до слёз.

Дубовое полотно ходило ходуном и казалось, ещё немного и оно разлетится в щепки. Мы с Кари мгновенно подскочили и вдвоём придвинули к двери тяжёлый комод, сверху навалили на него старинные книги из шкафа, подтащили и опрокинули рядом громоздкое кресло… Но крики и смех за дверью не утихали. Парни продолжали бить в дверь.

Я закрыла руками уши, чтобы не слышать всего этого. Мой пульс отдавался в горле, а ужас выворачивал меня наизнанку. Я больше не двигалась, стояла в ступоре около старинной кровати и в панике ждала, когда вылетит дверь и эта беснующаяся пьяная толпа ринется на нас.

Кари же наоборот металась по комнате и вдруг, схватив меня за руку, потащила меня к балкону. Она перелезла через перила и обернулась ко мне.

— Аня, это наш шанс выжить, слышишь?! Если останемся в комнате, они нас действительно порвут. Надо бежать! Переждём здесь их вакханалию, — она с отчаяньем смотрела мне в глаза, — Они зайдут и увидят, что комната пуста, уйдут, а мы вернёмся обратно и утром, пока все будут спать, уедем отсюда, — она протянула мне руку, — ну, же давай ко мне.

Я ужасно боялась высоты, поэтому Кари постоянно говорила мне не смотреть вниз. И я, наступая на выступающие из стены грязные холодные камни, двигалась за подругой.

Мы были сильно напуганы и запаниковали, поэтому полезли на стену. Думали, там нас не достанут… а вышло вон как.

Вся вчерашняя ночь мелькает перед моими глазами: бал, танцы, Стас, горящие жёлтые глаза Влада, заплаканная и испуганная Кари, леденящий душу звериный вой и похабный мужской смех за дверью, балкон и… падение. Всё это маленьким фильмом ужасов проносится в моей голове. Руки снова начинают дрожать, паника волной прокатывается по телу и осознание произошедшего вчера ужасом накатывает на меня. Накрываю голову покрывалом, закрываю руками уши и зажмуриваюсь.

— Стас… Стас, — тихо зову.

Уже через мгновение чувствую, как меня обнимают сильные мужские руки. От неожиданности вздрагиваю. Открываю глаза и вижу перед собой обеспокоенного Стаса. Он снова заключает меня в крепкие объятия. А мне рядом с ним сразу становится так спокойно, страх отступает.

«Он рядом» — только эта мысль звучит в голове.

— Твоя подруга жива.

Вскидываю на мужчину полный неверия взгляд.

— Что?

— Карина жива, она в реанимации, — Стас наклоняется ко мне ближе и как маленькому ребёнку говорит, — у неё несколько переломов, но главное — она будет жить.

Пара секунд нужна мне для осознания его слов, а потом я кидаюсь к Стасу, крепко-крепко прижимаюсь к груди, обхватываю сильную шею и утыкаюсь в неё носом… шепчу: «спасибо, спасибо, Господи, спасибо…»

— Я могу увидеть её? — спрашиваю, когда удаётся немного успокоиться и унять бешеный стук сердца.

— Нет, — Стас прокашливается, — пока нет, в реанимацию не пускают.

— Понятно, — расстраиваюсь.

— Как вы оказались на стене? — через некоторое время осторожно интересуется Стас, аккуратно отстраняя меня от себя и внимательно вглядываясь в глаза.

И снова приходится нырнуть в воспоминания о прошлой ночи. Но сейчас мне уже не так больно и страшно думать о том, что случилось. Кари жива, а Стас рядом.

— Твой брат, — запинаюсь, вскидываю свой испуганный взгляд на мужчину, боюсь, что Стас решит, что я сама пришла с его братом сюда.

Боже, как же стыдно, смотреть в его глаза. Чувствую, как предательский румянец заливает щёки, опускаю взгляд на свои дрожащие руки.

— Он притащил меня в эту комнату, — ощущаю, как сильно напрягается мужчина от моих слов, резко вскидываю голову и вглядываюсь в моментально ставшие злыми карие глаза, мне так страшно увидеть там презрение и осуждение, — я не собиралась даже танцевать с ним, — вцепляюсь в ладонь Стаса и с жаром уверяю, — … он сам… я… я не хотела… и я искала тебя, но не нашла… я кричала, но люди… они проходили мимо… я… я так испугалась, — шёпотом тараторю, совсем некультурно вытираю покрывалом нос и чувствую, как первые слезинки скатываются по щекам.

Рассказываю Стасу всё, что случилось с нами в этой комнате и почему мы вылезли на стену.

Стас прикрывает глаза. С минуту в комнате слышно только наше тяжёлое дыхание и мои несдержанные всхлипы.

— Мне пришлось успокаивать пьяную молодёжь, — наконец-то нарушает наше молчание Стас, — но, видимо, я не всех посадил под замок.

Мужчина внимательно смотрит на меня, с облегчением замечаю, что из его глаз уже ушла злость.

— И извини, что бросил тебя с Владом, — его кадык дёргается, взгляд устремляется в открытое окно, рука сжимает мою ладонь до боли, но я боюсь пикнуть или дёрнуться и нарушить наше единение, — обычно он не ведёт себя так, думаю, он… он просто перепил.

Киваю. Ясно, просто перепил… Конечно, с кем не бывает… Угу. Верю-верю…

— А люди? Почему его никто не остановил? — не хочу думать, что это нормальное поведение здешних обитателей, но ответ напрашивается сам собой.

Кажется, мне не удаётся скрыть отвращения, так как Стас сразу меняется в лице от моего вопроса и вздыхает.

— Стас? — ужасная догадка вспыхивает в моей голове, — это уже не впервые, да?

— Что? Нет, конечно!

Мужчина снова вздыхает, садится напротив меня и берёт мои пальчики в свои крепкие мужские руки.

— Понимаешь, — он ласково поглаживает мои ладони, — Влад — один из хозяев этого замка.

Что?!

Чувствую, как вытягивается моё лицо и отвисает челюсть.

Хозяин… Отлично! Ну, всё! Бежать! Бежать отсюда как можно дальше!

Выдёргиваю ладони из рук Стаса и быстро спрыгиваю с кровати. Покрывало слетает и падает к моим ногам, оголяя спину и плечи.

Чёртово платье!

— Подожди! Аня!

Стас быстро встаёт вслед за мной, ловит меня за плечи и поворачивает к себе.

— Ну чего ты испугалась?

Ага, действительно нечего. Просто сейчас я нахожусь в логове чудовища, которое здесь является богом и господином. Нет. Ждать, когда ему снова хмель стукнет в голову я не буду.

— Эээ… я просто… Стас, извини, я бы хотела помыться, переодеться и вернуться в гостиницу.

— Зачем? Здесь тебе будет удобнее, — мужчина резко подбирается, наклоняется ближе к моему лицу, — не сходи с ума, Аня, дождёшься в замке выздоровления подруги, ну же? Чем здесь плохо?

— Я не уверена, что это хорошая идея, — мнусь, ну как я могу ему объяснить, что боюсь его брата.

— А, если я скажу, что ты больше не увидишь Влада, ты останешься?

Он догадался. Ну, конечно. Всё-таки плохая из меня актриса, мама всегда так говорит.

— Стас… — не знаю, как это произнести, сглатываю. Мысли хаотично проносятся в сознании, а глаза мечутся по напряжённому лицу мужчины.

Мы стоим так близко, наши бёдра почти соприкасаются, Стас сжимает мои голые плечи своими горячими ладонями. От него исходит такой жар, что я чувствую его всем телом даже сквозь нашу одежду. Стас единственный человек в этом замке, которому я доверяю, мне страшно потерять и его. Тогда мне абсолютно не к кому будет обратиться не только в замке, но и во всей Румынии. Не думаю, что наш душка-гид захочет меня видеть после того, что случилось с Кари и сколько проблем это ему, наверно, принесло.

Я боюсь оказаться одна в незнакомом месте, в другой стране так далеко от дома. Сейчас я абсолютно потеряна, дезориентирована. Меня вырвали из обычного ритма жизни, лишили знакомого окружения.

За вчерашний вечер я нарушила столько установленных и вбитых на подкорку родителями правил, что сейчас думая об этом, я мысленно стону. Хотела почувствовать себя взрослой на один вечер. Ну, что ж мне почти всё удалось. Дура! Какая же я дура…

И что сейчас?

Стою перед братом своего почти насильника и хочу что? Хочу сказать, что ужасно боюсь Владислава потому, что он не тот, за кого себя выдаёт? Не человек?

А кто он?

Дайте-ка подумать… ммм… какой у меня выбор? Вампир, оборотень… чудовище?

Ага, красавица и чудовище… смешно.

Нервно усмехаюсь.

Раньше все свои страхи, надежды и желания я обсуждала с Кари. Подруга всегда находила, как развеять мои сомнения, помогала добиться желаемого. Сейчас же мне не с кем поделиться, кроме Стаса.

— У него… у Владислава… ну, в общем, — мнусь, теряюсь под серьёзным взглядом Стаса, — у него были глаза… жёлтые… как у зверя, — ну вот, я это сказала. Сейчас, наверно, он будет смеяться.

— Посмотри на меня, — Стас поднимает мой подбородок, приходится посмотреть мужчине в глаза, — вы оба были пьяны, — вздыхаю, уж не настолько я была пьяна, — ну, подумай сама, смогли бы вы оба натворить столько дел на трезвую голову?

Задумываюсь, нет, какое-то зерно истины, конечно, есть в словах Стаса. Я никогда раньше не позволяла себе того, что вытворяла вчера. А как мы танцевали со Стасом? Мы же откровенно пожирали друг друга глазами, распаляли движениями. Чувствую, что от этих воспоминаний мои щёки покрываются румянцем. Боже, я действительно никогда не позволяла себе такого. Да и ведь я сама вчера накинулась на подругу, считая, что она подмешала мне что-то в шампанское.

А ведь, возможно, Стас прав.

Неужели мне это всё вчера привиделось. Боже, я больше никогда не буду пить алкоголь. Похоже, у меня на него весьма странная реакция.

Я посмотрела на Стаса. Он внимательно следил за моей реакцией на свои слова и явно ждал ответа.

— То есть ты хочешь сказать, что мне вчера всё привиделось? — с сомнением в голосе спросила я.

— Не всё, конечно, — он зло сверкнул глазами, — и об этом я обязательно поговорю с Владом, — в его голосе появилась сталь, — но жёлтые глаза, серьёзно? Аня, я уверен, что ты просто увидела отражение луны в глазах брата.

Он не смеялся надо мной, он говорил это мягко, с улыбкой. И мне сложно было не поверить ему.

Наверно, он прав. Алкоголь и нервное состояние сыграли со мной злую шутку.

— Возможно, ты прав, — отвечаю ему с робкой улыбкой и заправляю волосы за ухо, — я вчера была сама не своя.

— Значит, останешься в замке? — мужчина прижимает сжатый кулак к сердцу, — обещаю, тебе здесь понравится, — шутливо клянётся он.

— А ты тоже здесь хозяин? — если люди не перечат Владиславу, то, возможно, Стас сможет это сделать.

— Да, Аня, — уверенно отвечает мужчина, — нас четверо: я, Влад, Алекс и наш отец, но он сейчас в отъезде, вернётся через месяц.

Отлично, значит, есть ещё Алекс, вчера мне он показался нормальным парнем, хоть и Кари он не понравился.

— Ну, хорошо, хозяин замка, я останусь, — сложно сдерживать улыбку рядом со Стасом. Он очень располагает к себе.

— Дааа! — радостно кричит Стас, поднимает меня и кружит по комнате.

Боже, я сейчас такая счастливая!

Всю следующую неделю я провожу в замке, но всё же стараюсь никуда особо не выходить из комнаты. Я постепенно выхожу из состояния шока после пережитого ужаса. Стас большую часть дня проводит со мной. Мы вместе смотрим фильмы, болтаем ни о чём и играем в карты (кто бы мог подумать, я и карты, мама была бы шокирована).

Мужчина взял на себя все вопросы по нашему с Кари нахождению в Румынии и я ему очень благодарна за это. Сама бы я сейчас не справилась. Я вообще до сих пор сильно растеряна. Только-только начинаю собирать себя по кусочкам.

Каждое утро Стас приходит ко мне завтракать и сообщает новости о подруге, к сожалению, всё пока без изменений. Но я благодарна Всевышнему, что её жизнь вне опасности. Это какое-то чудо! Ведь я слышала, как её тело билось о камни и… волки, я уверена, что внизу были волки. Но Стас считает, что это выли сторожевые собаки замка. Наверное, так и есть. У страха глаза велики, как говорится.

Мы решаем, что пока не стоит говорить родителям Кари о её падении. Подождём, когда она придёт в себя и сама сможет рассказать им обо всём. Сегодня Стас очень меня радует — врачи видят положительную динамику и подруга может прийти в себя в любую минуту. Боже, скорее бы это случилось. Я так хочу увидеть её… и я чувствую себя такой виноватой перед Кари, ведь я не смогла ей ничем помочь, не схватила её в момент падения. Чувство вины часто накатывает и неимоверно гложет меня.

Стас успокаивает, говорит, что я ничем бы не помогла Кари и мы бы просто вместе рухнули вниз. Я знаю, что он прав, но ничего не могу поделать с собой. Иногда я долго ворочаюсь в кровати, не могу уснуть. Прогоняю ту сумасшедшую ночь перед глазами. И помимо Кари, я вспоминаю Влада.

Этот жестокий мужчина часто появляется в моих снах. И там мы не останавливаемся, мы занимаемся любовью на этой самой кровати. Эти порочные картинки с каждым разом всё чётче и ярче. После таких сновидений я резко просыпаюсь вся в испарине, кутаюсь в прилипшую к потному телу простыню и иду в душ. Только там моё сердце перестаёт биться так часто и только там спадает этот дурманящий морок.

Со Стасом мне спокойно как никогда. Он понимает меня, не смеётся над моими страхами, а сейчас я действительно зашугана так, что паникую при виде любого мужчины.

Иногда я замечаю, как жадно Стас на меня смотрит. Конечно, он пытается делать это незаметно, но скрыть такое влечение довольно сложно. Я хоть и неопытна в этом вопросе, но даже я замечаю эти брошенные на меня вскользь взгляды. Не знаю, как к этому относиться. Сейчас Стас для меня просто друг, да он мне сильно, даже очень сильно нравится. Но сейчас я не готова ответить ему взаимностью. Возможно, когда пройдёт ещё немного времени, поправится Кари, я смогу ответить на его симпатию. Хотя, если подумать, что нас ждёт дальше? Несколько недель страсти, а потом я уеду в Россию… Смогу ли я забыть Стаса, нужно ли снова подвергать испытанию моё сердце, ведь оно только-только начало биться ровно после нашего разрыва с Пашей.

Сегодня я думаю об этом почти весь день, но так и не могу ответить себе на этот вопрос. Я лежу на кровати и вывожу ручкой в тетради незамысловатые узоры. Почему-то когда меня терзают сомнения или мне нужно что-то решить, обдумать ситуацию, я всегда начинаю рисовать. Вот и сейчас я так глубоко погрузилась в себя, что подпрыгнула от неожиданности, когда услышала сзади знакомый бархатный голос:

— Здравствуй, Аня.