Лишённые смерти

Глава 20 МЕСТЬ ЛУНЫ

Началась другая жизнь. Днём учёба в стенах Академии, ночью - на улицах Доны. Избранный выходил в рейды каждую ночь, и теперь он не был одинок. Охотников в Доне, - полюбил шутить он, - едва ли не больше, чем вампиров...

Кардинский миф о злобных фанатиках был развенчан. В давние времена Орден собрала аристократия Карды. Сейчас этой умножившейся силе служили многие люди, разные люди, бывшие и нынешние студенты Академии, отпрыски некоторых знатных семейств и самые простые выходцы из Карды и Доны. Кого-то в Орден привёл долг, кого-то простое любопытство и многих, многих - месть. Новые друзья ждали, что и он будет мстить, но Винсент сохранял прежние взгляды на проблему carere morte. И скоро пошёл слух, что сам он один из них, Низший или бывший новообращённый. Слух подогревало и его странное умение - чувствовать вампиров на расстоянии.

Странно, но Винсенту не понравилась Дона. Этот город - живой, меняющийся, мчащийся в будущее, остался чужим ему. Избранному была милее Карда - тёмная, загадочная и полная пустоты. Carere morte в Доне было больше в десятки раз, чем в Карде, но почему-то ощущение дыр, оставляемых ими в мироздании, в столице оказалось гораздо слабее. Или, может быть, Избранный стал хуже видеть? Высокое солнце днём слепило его. Свет фонарей ночью разгонял тьму, не давал увидеть её оттенки. Река, чистая и быстрая, казалось, таит в себе какую-то угрозу... Вдобавок скоро появился новый тревожный знак: если Винсент пробовал приглядеться, чтобы установить точное местонахождение вампира, на него находило странное безволие. Он чувствовал, что воронка пустоты на другом конце нити тянется к нему - и сам стремился к ней. Из наблюдателя он превращался в потенциальную жертву. Прежде его защитой от carere morte было сострадание к ним, сейчас же он переставал ясно видеть их истинный облик. Чары брали верх, и он оставался беззащитным. Он боялся, что очередная встреча закончится его смертью или, того хуже, обращением... Что же это? Может ли его Дар изменяться? Может быть, однажды он исчезнет вовсе?

Плохо, что никто в Ордене не мог ответить на его вопросы. Удивление от его необычных способностей у охотников скоро прошло и наступило молчание. Оно наступило внезапно, словно по приказу. Винсент знал, почему. Глава Ордена, Филипп Латэ, в котором он надеялся найти поддержку, невзлюбил его. Узнав о его Даре, он замкнулся в молчании и, должно быть, оно оказалось заразным! Ни вопроса, ни попытки объяснения, ни слова о Даре! Будто нет ни его, ни Избранного! Будто странная способность Винсента чувствовать вампиров вполне обыкновенна... Всё чаще Избранный вспоминал слова Линды: "Охотники - враги тебе. Им не нужен твой Дар".

...Бедная Линда! Она погибла вскоре после того, как он покинул Карду. По слухам, её разрубленное на куски тело зарыли на Лысом холме. А выдали её разъярённой толпе не Низшие Конора, а собственные родители... Теперь, издалека, он гораздо лучше понимал и её, и её господина. Да, Орден странно отнёсся к известию о Даре!

Он искал разумное объяснение холодности новых соратников - и не находил. Может быть, он просто многого от них ждал? Сложно не поддаться магии слова "Избранный"! Спустя год Винсент даже не был одним из них, и это ужасно огорчало его. Избранный чувствовал: посвящение в охотники могло бы помочь разбудить его Дар. Но глава отказывал в посвящении, ссылаясь то на слишком юный возраст адепта (при том, что среди охотников находились и шестнадцатилетние), то на его легкомысленное отношение к Служению (здесь Винсент поспорил бы, если б ему дали слово), то на пренебрежение общими для всех охотников правилами (Винсент считал: пока его не приняли в Орден, общим правилам он следовать не обязан). Прийти к соглашению им не удавалось, глава пресекал любые разговоры о Даре и предназначении Избранного, зато на каждой лекции (он преподавал в Первой Королевской философию), мучил Винсента вопросами о различных абстрактных категориях науки о любви к мысли, и во взгляде главы в эти моменты читалось: Избранный обязан знать ответы на них!

Махнув на вредного философа рукой, Винсент отправился в рейды. Он убедил нескольких охотников позволить ему сопровождать их, хотя правилами было запрещено брать в рейды не прошедших посвящение в Орден. Он помогал охотникам находить вампиров, требуя взамен побыть с пойманным немного времени. Избранный продолжал попытки исцеления carere morte.

Прозрачным летним вечером они встретились на площади Ратуши. Отряд, который сегодня согласился принять помощь Винсента, патрулировал верхнее улицы Сатура. Этот район считался спокойным, и Избранный порадовался ещё одной пустой ночи. После случайной встречи с Мирой, Винсент боялся вновь выйти на неё. Избавить вампиршу от сетей охотников ещё раз ему вряд ли удастся!

- Верно ли, что во время рейда с Кустосом, ты отпустил вампира, которого сам же указал? - первое, что спросил Марк. Винсент вздохнул:

- Вампиршу. Я не отпустил её. Её отбили друзья-дикари...

- И не покалечили смертного, лишённого защиты? - хмыкнул охотник. - Что с тобой, Винсент? Ты жалеешь их?

Избранный промолчал. Рассказывать Марку свою теорию вампиров-"больных, нуждающихся в исцелении" было бесполезно. Марк, высокий, хмурый охотник, пришёл в Орден всего два года назад, но на его счету уже было четыре десятка бессмертных. Велика была его жажда мести!

- А, говорят, carere morte можно вылечить водой из Источника, - заметила Анна, всегда защищавшая Винсента.

- Чушь! - не выдержал третий из отряда, Матиас. - В ритуале довольно нескольких капель воды из Источника, чтобы вампир рассыпался прахом! Как ею можно вылечить, в таком случае? -

Это был ещё один разрушенный кардинский миф: в ритуале уничтожения вампира охотники использовали не обычную святую воду, а воду из загадочного Источника, действенную, кстати, и не будучи освящённой. Источник её находился на востоке в трёх милях от Доны. Двести лет назад именно его наличие определило выбор места будущей столицы...

Время шло. Часы солнечной башни Ратуши прогремели десять, а потом и одиннадцать. В небе диковинным цветком распустилась почти полная луна. А хитрые охотники не торопились в рейд. К чему, если с ними Избранный? Они удобно устроились в собственном экипаже на площади и продолжали беседу.

- Действительно carere morte нет в округе или ты вздумал их покрывать? - хитро спросил Марк.

- Сейчас их много в Западной Пенне.

- Далеко же ты видишь! - Матиас присвистнул.

- Если ты врёшь, я сообщу главе о твоей двойной игре, - пообещал Марк.

- Что он мне сделает! - Винсент рассмеялся. - Разве что влепит неуд по философии. Я не охотник!

Последнее он сказал с затаённой грустью. Избранный чувствовал, что посвящение в Орден могло бы помочь его Дару.

- Иногда мне кажется, - он замолчал, неуверенный, что охотники готовы это услышать, но всё же продолжил, - кажется, что ваш глава находится под чарами Низшего вампира...

Он не успел договорить. Все трое заговорили разом.

- Не может быть!

- Только не Латэ!

- Он, конечно, знаком с Конором. Но чтоб Латэ был под чьими-то чарами? Нет, нет, - задумчиво проговорил Марк. Винсент заметил его сомнение и воспрянул духом. - С чего ты это взял?

- Он... Не могу объяснить. Но воздействие carere morte чувствуется на нём. Оно как шлейф, как аура... - Винсент замолчал.

Охотники не пытались оспорить его заключение, хотя и не согласились с ним. Они сделали вид, словно этого разговора не было. Ему верили... Но не доверяли.

Незадолго до полуночи в их районе наконец-то появился carere morte. Охотники подоспели к месту его трапезы вовремя, и жертва была спасена. Матиас увёз её в госпиталь. Марк, как они договорились, оставил Винсенту время на попытку исцеления carere morte, но увидев вампира вблизи, Избранный махнул рукой и отступил. Бесполезная трата сил! Этот бессмертный был безнадёжен.

- Что, не станешь? - Марк усмехнулся. - Тогда можешь уходить. Наш рейд окончен.

Винсент остался. Он изучал вампира издали. Таких - тёмных, пустых, Избранный избегал. Они тревожили его собственную частицу Пустоты, привезённую из Карды. Они напоминали ему, что он похож, очень похож на них...

- Если ты так чутко чувствуешь вампиров, ты наверняка можешь показать на карте Доны их дневные убежища, - заметил Марк. - Мы бы уничтожили всех carere morte Доны в считанные дни! Ты не пробовал?

- Пробовал. Дона слишком велика. Район Доны - звучит реалистичнее.

- Целый район! - охотник покачал головой. - Что же ты молчишь?!

- Я не молчу. Я сказал об этом главе ещё год назад.

- И?

- Я сказал, укажу всё, что смогу, как только он примет меня в Орден, - вздохнул Избранный.

- Район Доны! Ты хоть понимаешь, скольких жизней стоит твоё упрямство?!

Меж тем охотник закончил ритуал, и ещё одна воронка - путь в Бездну, закрылась, исчезла. Винсент неосторожно вдохнул серую пыль и закашлялся до слёз.

- А упрямство Латэ? Почему он не разрешает моё посвящение?! - сквозь слёзы спросил он, внутренне готовясь к словесной битве. - Я тот, кто я есть. Если я начну подчиняться глупым требованиям людей, ничего не смыслящих в моём Даре, я перестану быть собой. Всё.

Марк отпрянул от него, как от змеи.

- Доиграешься, молокосос! - не сказал, выплюнул он и ушёл. И увёл Анну. Избранный остался один.

Винсент нахлобучил шляпу поглубже и неторопливой походкой отправился домой. Он поднялся к Красному мосту и, перейдя его, затерялся в Центре.

В это же время двое бессмертных устроились на крыше жилого дома по улице Греди и вели неторопливую беседу. Это были Патрик Фульге и Селена Ингенс. После того, как Дэви со свитой покинул Карду, они обосновались в Доне и часто охотились вместе.

- Скууучно... - протянула Селена, щурясь на подругу-луну. - А на улице - пууусто...

- Ещё десять минут, и летим в Центр. Я давно заприметил там один домик со слабой защитой.

- Не хочу никуда лететь.

- Что ж, если тебе скучно... Ты не раз говорила, что умеешь предсказывать будущее. Разузнай, удастся ли сегодня охота.

- Удастся. Я уже чувствую вкус крови, что льётся мне в горло. Вкус жизни, - вампирша откинулась назад, легла на спину, раскинув руки. - Ладно, подождём здесь, Патрик. Я поддалась скуке, но всё уже прошло, - её глаза блеснули. - Я не спросила: как поживают твои друзья-дикари?

- Ты спрашиваешь это при каждой встрече! Всё надеешься подловить? Мы не общаемся. Владыка ясно запретил нам якшаться с дикарями.

- Какой прилежный ученик! Что же ты не последовал за своим учителем, когда он покинул Карду?

- Я остался, чтобы найти Избранного... В одиночку я ещё раз проверил Патенс, а уже потом отправился в столицу. Я подумал: вдруг Избранный давно покинул Карду? Тогда, вероятнее всего, он в Доне...

- Интересное заключение...

- Смейся-смейся. Я оказался прав! Недавно пошёл такой слух: среди охотников появился человек, способный чувствовать вампиров, ещё не видя их. Будто бы он узнаёт, где они трапезничают, и ведёт туда отряды Ордена.

- Невесёлый слух...

- Чем ещё ты объяснишь то, что в последние полгода что ни ночь - бесследно пропадает кто-нибудь из дикарей? Они начали выкашивать нас целыми группами! Чем ещё объяснишь такое везение охотников? - Патрик поднялся. - Здесь действительно пусто. Летим в Центр.

Они летели недолго. Уже через квартал вампир замер, возбуждённо трепеща крыльями: невдалеке большой дом-особняк сиял сотней огней, подъездная дорожка была черна от экипажей.

- У Тенеров закончился приём, - заметила Селена, когда они опустились на ближайшую тёмную крышу. - Исследуем?

Патрик кивнул.

- Сколько добычи! - он облизнулся. - Такая сочная... Вон та!

Селена посмотрела, куда он указывал, и ахнула:

- Он! Не может быть! Он!

- Кто? Кто?

- Да вот же! Узнаёшь? Племянник Миры.

- Это он? - Патрик недоверчиво поглядел на высокого, худощавого, светловолосого молодого человека, бывшего в отдалении от дома приёма. - А я сразу и не узнал его... Что он тут делает?

- Неважно! - глаза вампирши горели холодным лунным светом. - За ним!

Патрик встрепенулся, намереваясь предложить другую, более аппетитную добычу, но с Селеной было бесполезно спорить. Вампирша преобразилась, сорвалась с места и стремительно заскользила вниз.

- Куда?! Люди же вокруг! Увидят! - прошипел Патрик, но кинулся следом.

Добыча оказалась на диво шустрой! Едва вампиры покинули крышу, юноша отступил в тень и совершенно потерялся. Стук его сердца слился с биением множества невидимых жизней вокруг. Селена завертела головой:

"Где он? Где?"

"Оставь его. Есть другая добыча", - Патрик махнул крылом в сторону особняка Тенеров.

"Нет!" - Вампирша завертелась волчком, кинулась вверх, упала вниз. Закрыв глаза, вытянув шею, она принюхивалась. Наконец её чёрная рука указала направление...

"Туда!"

Вновь быстрый полёт и вой ветра в волосах... Через несколько кварталов они остановились. Селена опять искала. Патрик преобразился и спрыгнул на ближайшую крышу, огляделся. Впереди возвышались здания вокзалов-"Близнецов".

- Селена, вернись! Дальше район Гектора, его территория охоты!

Но вампирша уже отыскала след и вновь бросилась вперёд, к Близнецам. Ругнувшись, Патрик последовал за ней. Давно пора было оставить глупую подругу, а он покорно, как на верёвке, тащился за ней! Впрочем, в нём просыпалось любопытство: противостояние одержимой вампирши и не в меру шустрого смертного обещало быть интересным.

Винсент заметил двоих, когда наблюдал за домом Тенеров. Избранный пришёл сюда, надеясь отбить добычу у carere morte, а в результате добычей оказался он сам.

Что ж, это было неплохо: старый трюк - он уведёт carere morte подальше от беззащитных смертных и там оставит с носом. Вампиры сначала потеряли его, и Винсенту даже пришлось замедлить бег, чтобы они могли отыскать его след. Наконец, преследование началось.

Через час Избранный горько пожалел, что связался с этими двумя. Винсент уже не помышлял о том, чтобы попытаться исцелить их, он мечтал только об одном - удрать от них. Но вампиры не отступали. Они не предпочли другую добычу, хотя Избранный, отчаявшись, даже изменил своему старому правилу и пару раз сворачивал в людные места, надеясь, что здесь вампиры отстанут от него. Но эти carere morte всё тащились за ним, словно привязанные! Они были уже близко... Тогда он вздумал найти отряд охотников, патрулирующих улицы: пусть завтра придётся нарваться на очередное нравоучение от главы Ордена - по крайней мере, он будет жив... Но охотники всех окрестных отрядов были заняты приёмом Тенеров. Ни одного патруля - пустые улицы!

Избранный обратился к мысленной карте Карды. Неподалёку охотилась группа дикарей, и он рванул туда: может, неотвязных преследователей задержат другие голодные? Но эти двое просочились сквозь стаю дикарей, будто не заметив их. Они осмелели настолько, что спустились до уровня верхних этажей домов - угольно-чёрные тени их крыльев отражались в оконных стёклах справа и слева от Винсента.

Пробегая какой-то перекрёсток, юноша заметил там свободный экипаж, но всё же продолжил пеший путь, решив вернуться к старому правилу: если сегодняшней ночи суждено закончится печально, пусть ценой его ошибки будет одна, а не две жизни...

Ему было отчего сомневаться в своих силах. Он и не помышлял попробовать ударить преследователей, хлестнуть их плетьми лучей своего Дара, как давно, в Карде, спасая Линду. После смерти матери Винсент так и не сумел повторить тот странный опыт: в его Даре уже не хватало для этого какой-то важной частицы... А тьма от крыльев carere morte тянулась за ним, и Избранный ощущал липкие холодные прикосновения - прикосновения страха. Пустота за спиной разрасталась, грозя поглотить весь мир, а предательница - собственная частица Бездны кричала от радости скорой встречи с извечной тьмой. Луна в небе раскачивалась, как огромный фонарь на длинной цепи. Когда Избранному показалось, что тень опережает его, он бросился вперёд, не разбирая дороги, и упал, ударившись лицом, разбив в кровь левую скулу.

"От кого он так бежит? От вампиров? Глупость, нет здесь никаких вампиров, те двое ушли давно, предпочли какого-нибудь гостя Тенеров... От кого же он бежит? Чья тень следует по пятам? Может быть, его собственная, и бежит он от себя?"

Он боялся обернуться. Если он не увидит две угловатые крылатые тени в небе, значит, он уже сошёл с ума. И он продолжал бежать, не оглядываясь. Всё дальше и дальше - в безумие...

Путь окончен - впереди в свете фонаря блеснула глухая стена фабричного здания. Винсент остановился. Оставалось или царапать стену и выть, и молить о пробуждении от кошмара, или повернуться лицом к преследующему тебя ужасу...

Теперь и Патрик видел добычу: юноша бежал по улице внизу. Он бежал странно, спотыкаясь, будто слепой. Селена догнала его и теперь просто дразнила, то снижаясь, то вновь взмывая в небо.

Впереди был тупик, шли последние секунды погони. Вот и сам загнанный увидел, что впереди стена... Юноша развернулся к преследователям. Патрика поразили его странные, безумные, но прозрачные глаза. Щека и подбородок были испачканы в чём-то светлом. Сначала Патрик подумал, что это мел, но нет, мел не может светиться, а эта странная субстанция сияла, переливалась в лунных лучах. Вампир заметил, что это, скорее, жидкость, чем порошок, и жидкость густая, как кровь. Кровь? Светящаяся кровь?! -

Патрик опустился на тротуар. Он споткнулся при преображении и едва удержал равновесие, сильно взмахнув рукой. Его взгляд не отрывался от странной светящейся жидкости.

- Селена, не может быть, - пробормотал он. - Это... Это же...

Селена не замечала странности своей жертвы. Вампирша преобразилась, красиво сложив светло-серые крылья. Походкой триумфатора она шла к юноше.

- Сначала я хотела обратить тебя, - звенящий, дрожащий на тоненькой ниточке шёпот. - А потом поняла, что такая месть будет неполной. Я убью тебя и сделаю куклу! У меня хватит сил, я уже пробовала.

Она достала свой кинжал, но, усмехнувшись, отбросила. В два последних шага она настигла добычу и жадно вцепилась юноше в горло. Он сопротивлялся, но скоро затих, скользнул по стене на тротуар, увлекая за собой Селену. Патрик стоял истуканом. Одно слово, что он так часто повторял, вдруг забылось... разбилось. Он тщетно перебирал осколки.

Бешеная ночь остановилась. Замер и маятник луны в небе. Селена оторвалась от жертвы, вяло мотнула головой, точно пьяная. Вампирша попыталась встать, и ей пришлось ухватиться за стену, чтобы не упасть. Её шатало, как дерево на осеннем ветру.

- Что с тобой?! - тревожно спросил Патрик и осёкся, поняв.

Вампирша захрипела и упала. Она извивалась, раздирая ногтями платье на животе. Потом тело замерло, а она продолжала хрипеть. Хрип перешёл в беззвучное сипение и совсем стих. Патрик перевёл взгляд с неподвижной подруги на юношу. Тот пришёл в себя, если вообще был без сознания, и поднялся. С неменьшим чем Патрик ужасом юноша глядел на вампиршу. Он зажимал раны на шее, и между пальцев сочилась та же серебристая субстанция. Теперь ошибиться было невозможно.

- Избранный! - вспомнив, заорал Патрик и уже не мог остановиться. - Избранный! Избранный!

Юноша вздрогнул от первого крика. Он осторожно отступал в сторону. Патрик сделал необдуманное, резкое движение к нему, и он бросился бежать.

- Стой! - заорал очнувшийся от оцепенения вампир. - Куда?!

Он ринулся за Избранным вдоль стены. Расстояние сокращалось. Протягивая руки к добыче, вампир преобразился, распахнул крылья... и с размаху ударился о невидимую стену. Покров!

Юноша остановился по ту сторону Покрова. Испуганные, оглушённые, они смотрели друг на друга, глаза в глаза, ещё мгновение. Потом Избранный скользнул в сторону и скрылся в тени зданий. Патрик бессмысленно взлетел вверх, забил крыльями, ища лазейку, но вновь и вновь он ударялся о невидимый купол защиты Ордена. В довершении всех бед этой ночи, горизонт зарозовел. Приближался рассвет.

Патрик возвратился к Селене. Она выглядела прежней, только глаза провалились в глазницы, да в дырах зрачков сияло знакомое серебро. Вампир подхватил лёгкую, почти невесомую девушку и, взлетев, сразу взял курс на запад. Где-то поблизости, - знал он, - было дневное убежище Гектора, а дальше - Миры. Патрик вовсе не хотел делиться славой с бывшими соратниками, но выбора не было: луна-обманщица ушла, вставало солнце.