Лис на псарне

12

Никакой паутины. Никаких белых коридоров. Мясорубка, добрая старая мясорубка со стальным винтом и острыми ножами. Мясорубка, что перемалывает мясо и кости в фарш. Моё мясо. Мои кости.

И ещё темнота. Вот какова она, дорога в ад.

Долго ли, коротко я по ней двигался, проталкиваемый урчащим винтом, не знаю. В аду часов не наблюдают. Но вывалился из мясорубки я одним куском. Более того, почти целым — лишь левое плечо кровило.

Меня подхватили крепкие руки, усадили в кресло. Рядом сидела Вика — бледная, но, судя по виду, невредимая. Над Викой склонился Романов, тоже бледный и тоже невредимый. А рядом со мной стоял Шувалов и деловито перевязывал моё плечо.

— Пуля прошла навылет, повезло, — невозмутимо сказал он. — Рану обработают в медблоке, но чуть позже.

— Где я? И что случилось?

— Где вы, могу сказать совершенно точно: в центре управления. А вот что случилось, нужно крепко подумать, — повернулся ко мне Романов.

— Я сказала ему про Машину пространства, — сказала Вика.

— Ну да, ну да… Машина пространства… А вы с Викой попали под машину во время её разогрева. И вас отбросило, отшвырнуло в пространство.

— Как-то неудачно отшвырнуло.

— Разве?

— На какого-то психа.

— Это да. Мы за ним наблюдали, а тут вы пробили барьер, вот и случился феномен… Незапланированный.

— А назад?

— По принципу маятника. Сначала — туда, потом оттуда. Как вам перемещение?

— Незабываемо. Но… А тут, в Замке, что за буза?

— Да, тут мы проморгали. Смотрели вдаль, а мятеж и не заметили. Но сейчас дочищаем, дочищаем…

— Иван Федорович первый и чистит, — сказала Вика. — Между прочим, он спас мне жизнь три раза.

Я посмотрел на Вику. Когда ж это три?

— Над озером, когда нас расстреливали из пулемета, а он уберег нас от пуль — раз, потом когда нас хотели убить в Замке — два, и когда меня хотел зарезать дядя Игнат — три, — словно услышав мои сомнения, перечислила Вика.

Стоп. Это ведь она не мне говорит. Это она отцу говорит. Мою жизнь спасает.

— Верно, — согласился Романов. — Видите, Иван Федорович, нам без вас — никуда. Хотите на постоянную работу — к нам? И с Викой заниматься, и вообще? Условия обговорим позже, будете довольны, мне важно принципиальное согласие.

Принципиальное согласие, как же. Жить или не жить, вот в чем вопрос. Машина пространства-времени, которую Манфред фон Берлихинген создавал по заказу фюрера, которую продолжали создавать лучшие умы Советского Союза и Восточной Европы здесь, в Замке. Строили, строили и построили. Машина работает. Я тому свидетель. Хочу я быть рядом с Романовым? Должен. Работа такая. Устранять с помощью Машины Пространства конкурентов-олигархов Романов может, пусть. Как это ему удаётся, теперь я представляю. Приблизительно. Не представляю — зачем. Пока. Но для Машины найдется другое применение. Совсем другое. Потому-то я, собственно, и здесь.

— Согласен, — ответил я искренне.

— Вот и славно, — но Романов смотрел не на меня, а на дочь.

А Вика смотрела на меня: вдруг и я — шпион и предатель.

Я не шпион, Вика. Я — разведчик. И ты тоже.

Закончилась повесть. А история… история только начинается. Много героев, хороших и разных, на земле, под землей, на воде и в небесах, в пространстве и времени.

Читайте, подписывайтесь, делитесь мыслями — ну, если не жалко.