Лидер Культа. Том I

Глава 44

— Можете делать со мной, что угодно! Пользоваться мною в любое время! Только, молю, господин Домин, не выкладывайте эти фото!

Сломанный шаблон ненадолго вбивает меня в прострацию. Но вид красивой голой женщины, по совместительству властного декана и стервозной сучки, умоляющей на коленях, возвращает меня в реальность.

Я ожидал от Мегеровой простой сделки. Но вместо этого она буквально сама упала в мои руки.

Надо ковать железо, пока горячо.

— Мне от тебя нужно только одно, Елена…

Мысленно прогоняя назойливые системные сообщения, я беру свою новую последовательницу за подбородок. На изящных губах все еще блестят капли моей благодати.

Завороженная женщина ловит каждое слово:

— Не позволяй Шакаловым лезть в мои дела.

Верующая медлит с ответом.

— Х-хорошо, но… — обреченный взгляд на карман, где лежит мой телефон.

— Продолжай.

— Я не всевластна, — вздыхает Елена. — Молофей найдет способ, как подвести вас под отчисление. Если ректор издаст указ, я буду бессильна.

Отпустив деканшу, я привожу свою студенческую форму в порядок.

— Об этом не беспокойся. Когда понадобится, отвлеки от меня внимание Шакалова-папаши. С его сыном я разберусь сам.

— Поняла…

Новая последовательница все еще смиренно сидит на коленях. Домин-младший подсказывает, что с ней можно сделать в этой позе.

К сожалению, у нас нет на это времени.

— Жди здесь, — говорю я. — Сейчас принесу одежду.

По лицу видно, что Мегеровой не нравится эта идея. Но она лишь покорно кивает. Я довольно хмыкаю. Другое дело.

Каждый горазд рассуждать о силе и больших яйцах, пока не встретится с тем и другим лицом к лицу.

Покинув мужской туалет, направляюсь к кабинету деканши. Студенты прогуливаются, отдыхают после факультативов и клубных занятий или готовятся к следующим.

При виде меня они начинают перешептываться. Одни приветственно кивают, другие строят глазки. Даже девушки.

Похоже, мое имя и вправду сейчас на слуху. Неудивительно, если подумать. Лучший студент факультета сначала пропадает на долгие месяцы, даже укореняется слух, что он отчислился, а затем внезапно возвращается в академию. В первый же день провоцирует конфликт с влиятельным аристократом, а после устраивает мордобой в туалете.

Не важно, как это выглядит и чем пахнет. Когда ты привлекаешь внимание, сторонники и оппоненты приходят сами.

По дороге к кабинету я изучаю описание нового классового навыка. Занятно, что Система выдает его за награду, когда, по факту, это следствие роста моего дара за счет нового верующего.

А что, если есть и другие люди, владеющие Системой? И для них она не просто "интерфейс визуальных подсказок для облегчения освоения дара"?

Голос Лидера, I ур.

Собирая вокруг себя все больше последователей, Лидер Культа совершенствует свое мастерство убеждения и увеличивает авторитетность своих слов

Дает небольшой перманентный шанс на активацию эффекта навыка "Приказ" в рамках одной повелительной фразы

Я едва сдерживаюсь, чтобы не заржать. Если шантаж входит в "мастерство убеждения", то описание навыка не врет.

Кстати, о наших яйцах.

Когда поблизости заканчиваются лишние уши, я обращаюсь в воздух:

— Эй, гений на Системе! Можешь объяснить мне одну вещь?

Это моя главная задача.

— Значит, слушай. Мой дар заставлял Мегерову делать буквально все, чтобы я не сказал. Но ее это не впечатлило. А пара паршивых фоток заставили упасть на колени и молиться мне. Как это, черт побери, работает?

Когда Система рожает ответ, я уже выхожу из кабинета Мегеровой с ее вещами в сумке.

Люди верят в то, что имеет над ними непосредственную власть

Для одного достаточно власти над его телом. Другому придется показать власть над его вещами или тем, что ему дорого. Например, семья или карьера

Выходит, Мегерова поверила в меня только, когда я показал власть над ее карьерой. Практически, взял в руки ее судьбу.

Завлекать людей в культ с помощью грязного компромата или беря в заложники их семью, конечно, заманчиво. Но не думаю, что стоит увлекаться таким.

Хотя бы потому, что непонятно, как в таком случае повышать уровень веры. Сделать больше грязных фоток? Нет, это уже банальное унижение…

В общем, задала мне деканша задачку академического уровня!

Возможно, здесь поможет новый навык. Хотя после уточняющего вопроса Системе его польза видится мне сомнительной.

Параметр "небольшой" в описании шанса срабатывания означает приблизительно пять процентов. Так что можно вообще забыть про существование этого навыка.

Сработает — приятно, но полагаться на него нельзя.

Однако моя главная проблема сейчас не в навыках. Она в моем положении.

Мегерова обеспечит прикрытие моей задницы, но ненадолго. Чтобы решить конфликт с Шакаловым, нужно разообраться с главной зачинщицей — Корнелией Корневой.

Пожалуй, хватит с меня детских игр.

Пора выбираться из песочницы и браться за культ всерьез.

Маяковскому приходится лавировать между осколками стекла и засохшими кровавыми лужами. Попутно сдерживая рвотные позывы из-за сладковатого запаха мертвечины.

Ни тому, ни другому занятию нисколько не способствует утреннее похмелье. Скорее наоборот.

— Есть какие-то успехи, господин Маяковский?

Да, с твоей мамой.

Очень хочется так ответить, но нельзя. Во-первых, потому что это спрашивает непосредственный наниматель. Во-вторых, потому что наниматель Маяковского — некий Сатоши, более известный, как Правая рука Главы преступной гильдии "Гидра" по прозвищу Ревизор.

Саппонец ростом не больше метра семидесяти. Строгое лицо с усами и бородкой, вышколенная осанка. Неопределенный возраст, может быть равно как тридцать, так и пятьдесят лет. Темный, сшитый на заказ костюм-тройка и наручные часы выдают приверженца классических вкусов.

Сатоши появился из ниоткуда около десяти лет назад. В кратчайшие сроки он продвинулся от рядового братка до Старшего банды. На этой позиции саппонец отличился во время последней криминальной войны пять с половиной лет назад.

На этой же войне при странных обстоятельствах погиб предыдущий Правая рука. Место стало вакантным, потому за самоотверженность и преданность Сатоши назначили новым Правой рукой, рупором Главы Гидры и, фактически, лицом всей гильдии.

Все верно, босс Гидры скрывает свою личность с момента основания гильдии. Более двадцати лет подряд. Все указания он раздает через телефонные звонки, но слышат люди только искаженный устройством голос. Проверяет качество исполнения уже лично Ревизор.

Сатоши единственный человек в Гидре, который знает личность Главы. Маяковский же единственный человек, который способен выяснить это у саппонца.

Поэтому в клубе "Симфония" Ревизора сопровождает охрана из четырех человек. Трое амбалов примитивного вида со своим Старшим по кличке "Математик".

Крупный бритоголовый мужчина лет тридцати с подозрительным, даже нервирующим взглядом. Такое впечатление, что стоит Маяковскому сделать чересчур резкое движение — и лысый расстреляет его на месте.

По всем этим нелицеприятным причинам Маяковский не может ответить на вопрос так, как ему хочется.

— Успехи появятся, как только вы дадите мне сконцентрироваться.

Саппонец поднимает руки в примирительном месте.

Маяковский возвращается к осмотру места преступления.

Три дня назад в клубе "Симфония", располагающемся в подвале заброшенного здания в районе Хай-Града, произошла бойня.

Два десятка застреленных трупов. Все члены Гидры.

По официальной версии гильдии и, следовательно, подкормленных полицейских, в случившемся виноват Старший банды, отморозок по кличке Скрипач.

Если знать его биографию, то легко можно поверить в его вину. Застолье, веселье, кто-нибудь говорит что-нибудь не то, другой поддерживает, и вот у Скрипача срывает крышу.

Раздается выстрел, затем второй, начинается суматоха, а отморозок в пьяном угаре поддается животным инстинктам и угандошивает всю свою банду.

Звучит складно. Но будь это правдой, Ревизор не нанял бы Маяковского разобраться в произошедшем.

И дело даже не в том, что он частный детектив. Это лишь следствие куда более экстраординарной части биографии Маяковского.

Он снимает перчатку с левой ладони. Грубое отекшее лицо пятидесятилетнего детектива с мешками под глубоко посаженными глазами морщится от привкуса дерьма, в котором ему предстоит копаться. ^59636a

Короткие пальцы опасливо касаются липкой столешницы.

В голове вспыхивает цветной калейдоскоп. Маяковского выворачивает наизнанку.

— С вами все в порядке? — без тени сочувствия или присущего саппонцам акцента спрашивает Ревизор.

Переживает за вложенные денежки, желтомордый.

— Это как… со штангой… — отплевываясь, отзывается согнувшийся пополам детектив. — Взялся неразогретый — начинает кружиться голова, рвутся мышцы и отваливается жопа. Надо просто размяться…

Саппонец отстраненно кивает. Ему откровенно плевать на прелюдии, главное — результат. Но разминка перед работой звучит всяко деликатнее, чем похмелье после недельного запоя.

Со второй попытки удается увидеть чуть больше.

— Он стрелял в них… — голос Маяковского хрипит из-за сухости во рту. — Этот Скрипач… перестрелял своих людей, как скот…

Охрана Правой руки хмуро переглядывается.

— Вы уверены, что это сделал именно он? — заламывает бровь Ревизор.

— Если вы не верите мне, мы можем на этом закончить! — отвечает детектив.

Резче, чем хотелось бы. Сказывается похмелье и гнетущая атмосфера места преступления, к которые Маяковский чувствует иначе, чем обычные люди.

Один из амбалов Математика делает угрожающий шаг в сторону детектива. Ревизор жестом останавливает его, позволяя Маяковскому расслабиться.

— Вопрос не в том, верю ли я вам, — вкрадчивым голосом объясняет саппонец. — Вопрос в том, видите ли вы все детали картины?

Маяковский не отвечает. Правая рука Главы Гидры знает о произошедшем куда больше, чем пытается показать. В таком случае проще засунуть свое мнение поглубже и молча выполнять свою работу.

К чему Маяковский и приступает.

— Некоторые пытались спастись… одному даже удалось ранить Скрипача… — вещает детектив, пока его ладонь перебирает осколки посуды. — Но он всех добил. После чего направился туда…

Маяковский указывает в сторону рабочих помещений.

— Ведите, — кивает Ревизор.

Отряхнувшись, детектив шагает в нужном направлении. Позади пристраиваются люди Математика. Лысый с саппонцем замыкают.

— Мне, конечно, нравится, когда мне дышат на ушко, — оборачивается Маяковский, — но не двухметровые мужики!

Проблема отнюдь не в клаустрофобии или вредности. Способность Маяковского требует концентрации. Интимная близость с бандитами последнее, что помогает этому.

Покосившись на саппонца, Математик нехотя отзывает к себе насупившихся громил.

Дышать становится заметно легче.

Пальцы скользят по шероховатой стене. Детектив описывает увиденное:

— Скрипач убил здесь еще одного…

— А то не видно! — хохочет один из охранников, указывая другим на засохшее пятно крови.

Полиция давно увезла трупы. Однако место преступления по просьбе "кормящей руки" больше не трогала.

Все ради этого момента. Однако вряд ли рядовые братки слышали о детективе, с которым сотрудничает Гидра. А если и слышали, то не верят в его сверхъестественные способности.

Один из них это только что и показал.

Маяковский демонстративно останавливается и замолкает.

Правая рука Главы Гидры что-то шепчет на ухо Математику. Нехотя кивая, лысый обращается к скептику:

— Тебе лучше подежурить у входа, снаружи.

— Н-но я…

— Один…

Скептик пулей покидает процессию.

Если Математик начал считать, ты не захочешь, чтобы он остановился.

Маяковский идет дальше. Останавливается у открытой комнаты. Внутри постель со скомканным бельем.

— Здесь находилась женщина, — сплевывает детектив. — Против своей воли.

Бандиты остаются равнодушными. Конечно, сколько таких женщин на счету каждого из них?

— Потом он пошел сюда…

Маяковский приводит процессию в контору ночного клуба. Здесь обнаруживается очередной кровавый след.

— Это был последний из банды, — сообщает детектив, ощупывая найденную гильзу. — Он прикрывался девочкой… кажется, дочерью той женщины… что-то произошло, и Скрипач выстрелил в своего человека… а девочка… стоп!

Маяковский резко выпрямляется, чем заставляет подкинуться на месте и настороженно осмотреться охрану Ревизора.

— В чем дело? — хмурится саппонец.

Детектив бросается мимо него к выходу. Пристально изучает коридор, затем комнату с кроватью.

Члены Гидры молча наблюдают за ним.

— Все это время, — говорит наконец Маяковский, — Скрипача сопровождал какой-то человек!

Глаза Правой руки вдруг оживают. Кажется, детектив нащупал то, нужно боссу Гидры.

— Этот человек помог девочке, затем вместе со Скрипачом пошел дальше…

Видения приводят Маяковского в кабинет владельца "Симфонии".

Рабочий стол, мини-бар, диван… ничего примечательного.

— Диван! — указывает детектив.

Люди Математика быстро убирают мебель в сторону. Под ногами хрустят осколки виниловой пластинки. За потайной дверцей обнаруживаются сейф.

На этот раз срабатывают отнюдь не сверхъестественные способности, а банальный опытный глаз детектива, заметивший следы на полу от ножек дивана.

Маяковскому не составляет труда подобрать код.

Голая ладонь ощупывает пустые полки.

— Здесь были деньги… и музыкальная пластинка…

Мрачнолицый детектив поворачивается к Правой руке Гидры.

— Ваш человек продал маленькую девочку за вшивую музыкальную пластинку!

Ревизор в ответ качает головой:

— Каждый раз ваши способности, господин Маяковский, просто… поражают.

Посверлив саппонца взглядом, Маяковский уходит из кабинета.

Процессия останавливается в главном зале.

— Скрипач вместе с этим человеком вернулись за женщиной с девочкой, — детектив ощупывает двери. — Они повели их на улицу…

— Пока что ограничимся этим местом, — перебивает Ревизор, указывая на ночной клуб. — По вашим словам выходит, что Скрипач помогал этому человеку, правильно?

— По словам муравьев, их сжигает небесный огонь. Тогда мальчик с лупой — внебрачный сын Перуна, правильно?

Не дожидаясь ответа, Маяковский проходит к бару.

— Когда Скрипач с тем человеком возвращаются, они садятся за стойку… выпивают… — детектив хмурится. — После чего Скрипач стреляет себе в голову.

На какое-то время в клубе повисает тишина.

— Занимательно, — хмыкает Правая рука Гидры. — Можете описать, что говорит этот таинственный человек или как он выглядит?

Помедлив, будто прислушиваясь к внутреннему голосу, Маяковский качает головой.

— Дважды нет.

Саппонец недобро прищуривается. Хотя казалось бы, куда больше?

— Я считаю ваш гонорар достаточно справедивым и его удвоение несколько выходит за рамки приличия…

— Чтоб вас! Я не набиваю себе цену! — детективу стоит больших усилий не сорваться на мат. — Я буквально не могу увидеть то, что вам нужно!

— Вам что-то мешает?

— Да! Этот человек… его фигура, даже его слова… они как будто зацензурены!

Чувство бессилия вырывается наружу во вспышке злости. Маяковский отчаянно бьет ладонью по барной стойке. Паршивое чувство, когда не можешь сделать свою работу, единственное, что остается в твоей поганой жизни, как надо.

Правая рука Гидры хмурится.

— Вы уже встречались с подобным?

— Первый, мать его, раз такое!

Кажется, саппонец не верит ему. Не в то, что такое случается с детективом впервые. В то, что он не может что-то увидеть. Все-таки до этого дня эксцессов не было.

— Хорошо, — Ревизор решает замять тему. — Можете рассказать, что этот человек делал дальше?

Маяковский рассказывает. В целом, ничего интересного. Человек заметает следы и покидает клуб через черный ход.

Выслушав, желтомордый задает несколько уточняющих вопросов. Было ли при таинственном человеке оружие, использовал ли он чужое, звонил ли кому-то и так далее.

В большинстве случаев, ответ отрицательный.

Закончив, Правая рука Гидры ооглядывает место преступления и наигранно вздыхает:

— То, что вы не можете увидеть лицо этого человека, немного разочаровывает.

Маяковский фыркает. Ревизор бросает своим подручным пару фраз, после которых некоторые из них уходят. Детектив в этом время без спроса берет из бара самый дорогой, на глаз, виски.

— Благо, у нас есть догадки на тему его личности! — улыбается желтомордый.

— Шлюхи, — Маяковский салютует початой бутылкой. — Их вывели до того, как все началось. Единственная несостыковка в официальной версии внезапного нервного срыва вашего человека.

— Эти женщины рассказали, — кивает саппонец, — что перед тем, как их всех вывели из клуба, к Феликсу, так звали Скрипача, пришел курьер. И, судя по всему, этот курьер угрожал Феликсу…

Поперхнувшись виски, детектив усмехается:

— Без обид, но у этого парня, должно быть, вместо причиндалов Парабеллум!

— Или солома вместо мозгов, — задумчиво хмыкает желтомордый.

Люди Математика возвращаются в клуб вместе с новым человеком.

— Саймон, я правильно запомнил? — интересуется Ревизор.

— Д-да, господин, это мое имя!

Нервный белобрысый паренек не больше двадцати лет кланяется в пояс. Бегающие глазки, повадки, даже одежда — все выдает в нем простого шныря и барыгу низшего сорта.

— Итак, Саймон, расскажи господину Маяковскому то же, что поведал нам.

Любопытство заставляет детектива оторваться от бутылки. Что же это за человек, которого он не может увидеть в ретроспективе?

Белобрысого шныря трясет, видно, что он не привык выступать перед такой въедливой публикой.

— М-мне, гм, несколько дней назад п-позвонил знакомый с прошлой работы. К-Костя Домин, гм, к-курьер. П-простой парень, как и я сам. Он, короче, сказал что у него доставка для…

Бегающие глазки докладчика скользят по осколкам посуды на полу и натыкаются на кровавые пятна. Лицо парня бледнеет.

— …он а-адрес сп-просил, а я и сказал… и п-походу…

Нервы шныря сдают. Он падает на колени перед Правой рукой Гидры и пускает пузыри из носа.

— Я не знал, что так будет! Честно! Я не знал, что Домин устроит здесь кровавую баню! Если хотите, я могу привести его к вам! Вы же знаете, я хорошо делаю свою работу! Я смогу! Только, молю, дайте мне второй шанс!

Саппонец произносит что-то на своем родном языке, а затем, похоже, переводит:

— Даже боги не дают

второй шанс. А я всего лишь человек…

Маяковский слишком поздно понимает, к чему все идет. Но даже если бы он понял раньше, то вряд ли смог бы что-то исправить.

Повинуясь молчаливому кивку Ревизора, Математик в одно мгновение достает ствол, а во второе мозги белобрысого шныря фейерверком орашают пол.

Детектив рефлекторно выплевывает полный рот дорого виски.

— Великий Громовержец! Обязательно было кончать этого парня на моих глазах?!

— Прошу прощения, — пожимает плечами Правая рука Гидры, — момент был подходящий.

Покосившись на распростертое на полу тело совсем еще зеленого юнца, Маяковский снова прикладывается к бутылке.

Объективно, парень сам виноват. Нечего было трепать языком. И настоящего виновника он тоже не смог бы привести.

Этот Домин наверняка уже забыл про существование некоего Саймона. Если не дурак, то еще и залег на дно, где его никто не сможет отыскать.

Никто, кроме…

Черт.

— Итак, у нас есть имя подозреваемого, — говорит желтомордый, наблюдая, как его охрана убирает труп, — и даже место его работы. Логистическая фирма "Стрилогик", дочерняя компания "Альянса Дэвона". К сожалению, там у нас нет необходимых контактов. Поэтому, господин Маяковский, предлагаю поисками и сближением с этим Доминым заняться вам. Вы ведь сможете при личной встрече определить является ли он таким же, как и вы? Является ли он эспером?

Маяковский с грохотом вбивает полупустую бутылку в барную стойку. Является ли тот парень эспером?

Если он не тренированный профессиональный киллер под прикрытием курьера, нанятый враждебной гильдией, то другого варианта нет.

Именно одно из двух и хочет выяснить Правая рука Гидры, а, значит, и сам Глава.

— Нет.

Борьба взглядов длится несколько долгих мгновений. В какой-то момент не выдерживает лысый бандит и угрожающе шагает в сторону детектива.

Ревизор жестом останавливает подчиненного.

— Дайте угадаю, — натягивает желтомордый вежливую улыбку, — эсперская солидарность?

Маяковский забирает виски и выруливает из бара. Проходя мимо желтомордого, мужчина бросает ему что-то под ноги.

— Скорее, останки моих принципов.

Покачиваясь, Маяковский покидает членов Гидры.

Ревизор взглядом находит то, что бросил детектив.

Осколок музыкальной пластинки.

— И когда он успел? — задумчиво хмыкает саппонец. — Действительно поражает…

— Господин Сатоши, — подает грубый голос Математик, — может, мои люди попробуют убедить Маяковского помочь нам?

— Думаю, сейчас он только и ждет чего-то подобного, — отмахивается Правая рука Гидры. — Оставь его на съедение собственным демонам. Я уверен, мы справимся и своими силами.

Лысый решительно кивает.

— Я подтяну весь Хай-Град, Белоречный, остальные районы и предместья баронства. Мы найдем этого перца, где бы он не ныкался!

— Полагаюсь на тебя, — одобрительно кивает саппонец. — Но не забудь, что мы должны выяснить в первую очередь. Если этот Домин действительно эспер, он должен работать на нас. В противном случае…

Ботинок Ревизора с хрустом обрушивается на осколок музыкальной пластинки.

— Он должен быть мертв.

Продолжение следует…