Лживая

Глава 9

В течение следующих нескольких дней Линда и Рональд не отходили от меня ни на шаг. Они следовали за мной повсюду, куда бы я ни пошла, на каждый осмотр и каждый рентген. Один из них всегда оставался на ночь у моей постели. Я не привыкла, чтобы кто-то так заботился обо мне.

Даже Девон навещал меня каждый день после школы. Он всегда рассказывал мне забавные истории из нашего — странно думать об этом так — детства. Иногда мне становилось интересно, был бы мой родной брат похож на Девона, если бы мы росли вместе. Я даже не могла вспомнить, как он выглядел. Моя мать сожгла все фотографии его и отца. Это еще один пункт в длинном списке того, за что я на нее обижалась.

Я дрыгала ногами, ударяя ступнями по каркасу кровати.

— Доктор Фонсека придёт в любой момент. Не можешь дождаться возвращения домой, не так ли?

Лицо Линды сияло от радости.

Это преуменьшение. После трех дней, проведенных в больничной палате, где меня заставили пройти через шквал бесполезных медицинских тестов — работа доктора Фонсеки, — я чувствовала себя готовой разорваться. Мне все равно, куда идти. Мой нос не мог выдержать еще один день дезинфицирующих средств и стерильности. Этот запах навсегда въелся в мой мозг.

— Мы так рады, что ты так быстро поправилась. Даже врачи говорили, что на это могут уйти недели, но ты доказала, что они ошибались, — сказал Рональд.

Они с Линдой улыбнулись друг другу. Когда они так смотрели друг на друга, я не могла не ощущать себя незваным гостем. У них было то, чего я никогда раньше не видела, и то, чего я отчаянно хотела.

Наблюдать за их счастьем и надеждой было как постоянный удар по нутру. Я не могла не помнить о том, что все это было построено на лжи, которой суждено рухнуть. Я знала, что наши действия необходимы для поиска убийцы, но мне хотелось, чтобы был какой-то другой способ.

Со стуком открылась дверь, и доктор Фонсека вошел в палату. Его пальцы возились с картой пациента, когда он остановился возле моей кровати. Он поприветствовал членов семьи, а затем повернулся ко мне. Краешки его глаз были напряжены, будто ему стоило больших усилий смотреть на меня.

— Как вы себя сегодня чувствуете? — спросил он.

Конечно, он уже знал ответ.

— Чувствую себя прекрасно, — ответила я. — Я чувствую, что готова ехать домой.

Доктор Фонсека просмотрел историю болезни, хотя не нашел там ничего такого, чего бы он еще не знал. Майор приказал ему выписать меня сегодня, что и произошло.

— Все в порядке?

Линда поднялась и встала рядом с Рональдом, который обнял ее за плечи.

Доктор Фонсека перевёл взгляд от бумаг и натянуто улыбнулся.

— Да, результаты анализа крови хорошие. В плане здоровья с ней все прекрасно. Но ей не следует перенапрягаться. — он переключил свое внимание на меня. — Много отдыха. Никаких внеклассных спортивных занятий. В остальном я не вижу причин, почему мы должны держать вас здесь.

Правда заключалась в том, что он не мог дождаться, когда я покину больницу. Я знала, что ученому должно быть тяжело столкнуться с таким чудом, как я, заставившая его усомниться во всем, что, как он думал, он знал.

— Невероятно, — сказала Линда, не замечая напряжения, охватившего тело доктора Фонсеки. — Она так быстро поправляется. Это чудо.

— Чудо, — повторил Фонсека.

Из его уст это прозвучало как ругательство.

— Возможно, вы правы. Никогда не сталкивался ни с чем подобным.

Я единственная, кто заметила беспокойство в его голосе и то, как он произнес «ни с чем» с ударением на «чем», будто я не была человеком. Если бы ему разрешили, он бы с удовольствием проводил на мне тесты. Он пытался сохранить один из моих образцов крови, несмотря на приказ СЭС переслать все им. Майор пришёл в ярость, когда узнал об этом. Жаль, что я не могла стать свидетелем этого эпизода, но мне пришлось довольствоваться рассказом из уст агента, переодетого в медбрата.

Взгляд Фонсеки находился где-то над моей головой, не встречаясь с моими собственным.

— Теперь вы можете отправляться домой, — наконец заключил он.

Линда застегнула молнию на сумке. Она уже упаковала вещи час назад.

Мы покинули больницу всей семьей. Рональд вел меня, нежно держа руку на моей спине, словно боялся, что я упаду или исчезну.

По дороге к новому дому я молчала, стараясь запомнить каждую деталь по пути. Карта не обманула: Ливингстон был очень маленьким городом. Мы проезжали ряд за рядом домов с одинаковой антрацитовой черепицей, бежевыми двойными гаражами и внутренними двориками, украшенными цветочными клумбами. Перед каждым вторым домом были припаркованы фургоны с детскими сиденьями, иногда я видела качели на заднем дворе, но на улицах не было ни одного играющего ребенка. Родители запрещали им выходить на улицу, пока убийца на свободе?

Через несколько минут мы выехали на улицу с такими же двухэтажными домами, которые заполняли весь город, только они были гораздо новее. Рональд остановил машину на подъездной дорожке. Когда мы вышли, я почувствовала на себе их взгляды, ожидая реакции, признаков узнавания.

Я видела дом на фотографиях, но, конечно, они не давали мне того ощущения дома, которое он мог бы иметь для Мэдисон. Красные цветы на клумбах, выстроившихся вдоль дорожки перед домом, завяли, а траву на переднем дворе, судя по всему, не косили уже пару недель.

— Ты помнишь? — спросила Линда, ее голос был нерешительным.

Рональд играл ключами в своих руках, глядя куда угодно, только не на меня.

Я медленно кивнула.

— Все немного туманно, но все возвращается.

Это не то, что они хотели услышать. Я знала, что это не последний раз, когда я говорю то, чего они не ожидали. Входная дверь соседнего дома открылась, и оттуда вышел мужчина средних лет с брюшком, держа в руках мешок для мусора. Старый трюк «я должен вынести мусор, но на самом деле я подглядываю».

Он направился к своему мусорному баку, но остановился с плохо разыгранным удивлением, когда заметил нас. Мне пришлось остановить себя, чтобы не закатить глаза. Он бросил мешок в мусорный бак, а затем подошел к нам. Посмотрел на меня с едва скрываемым любопытством.

— Как ты? Не знал, что ты сегодня вернешься домой, — сказал он.

Я могла видеть, как сдвигаются занавески в нескольких других домах.

— Она в порядке, но устала, — отрывисто ответил Рональд.

Он сжал мое плечо и бросил на Линду многозначительный взгляд. Она взяла меня за руку и, натянуто улыбнувшись соседу, повела меня к входной двери.

— Похоже, твой газон не помешало бы подстричь, друг мой.

Это последнее, что я услышала от соседа, прежде чем Рональд шагнул в коридор и закрыл дверь.

Внутри дом источал уют и любовь. Все было окрашено в теплые бежевые и желтые тона, а семейные фотографии покрывали почти каждую поверхность. Свет струился через огромные арочные окна. Мягкие диваны тоже были бежевыми и выглядели достаточно удобными, чтобы на них можно было спать.

— Хочешь подняться в свою комнату? — спросил Рональд.

Вероятно, они надеялись, что я знаю, где найти комнату Мэдисон. Майор сказал, что я не должна заходить слишком далеко от амнезии, иначе она помешает мне в расследовании, но насколько далеко? Я попыталась вспомнить план дома, который Кейт нарисовала после того, как совершила налет на сознание Линды, но одно дело — увидеть его на бумаге, а другое — оказаться внутри.

Я осторожно поднялась по лестнице. Пушистый ковер смягчал мои шаги, и я отметила, что так будет легче улизнуть из дома для встреч с Саммерс или Алеком. Поскольку Линда и Рональд так внимательно следили за мной, пока я лежала в больнице, у меня не имелось возможности пообщаться ни с одним из них.

На верху лестницы меня встретил длинный коридор с тремя дверями по обе стороны. Дверь Мэдисон справа, но какая именно? Комната Девона располагалась рядом с моей, это я точно помню. Я оглянулась через плечо на Рональда и Линду, следовавших за мной по пятам. Они следили за мной, как за малышом, который только собирается сделать первые шаги. Я была тронута их постоянным наблюдением, но это открывало бесконечные возможности для ошибки с моей стороны.

К счастью, Рональд выбрал этот момент, чтобы сжалиться надо мной — или, может, он просто не мог больше выносить ожидания — и открыл дверь посередине. Комната была намного больше, чем все те, в которых я жила с мамой, безупречно чистая и пахла свежестью и слабыми цветами.

На столе рядом с кроватью стояла ваза с белыми розами; такие же белые розы украшали покрывало и две большие картины, висевшие по обе стороны кровати. Должно быть, это были любимые цветы Мэдисон. На подушке лежал, свернувшись калачиком, огромный черно-белый кот — Пушистик. Его глаза открылись и устало посмотрели на меня. Я подошла к нему, но как только я приблизилась настолько, чтобы дотронуться до него, он с шипением спрыгнул с кровати, ощетинившись. Он выскочил из комнаты, будто за ним гнался дьявол.

Покалывание зародилось в пальцах ног и распространилось вверх по лодыжкам. Я сжала ноги вместе и отвернулась, надеясь, что они не увидели паники на моем лице. Покалывание исчезло так же быстро, как и появилось.

Рональд и Линда стояли в дверях и с тревогой наблюдали за мной. Не вызовет ли реакция Пушистика у них подозрений? Линда издала нервный смешок.

— Он был сам не свой с тех пор, как ты оказалась в больнице. Держу пари, если ты откроешь его банку с едой сегодня вечером, то снова станешь его любимым человеком.

— Он чувствует запах больницы на тебе. Он скоро придет в себя, — добавил Рональд.

Я прикоснулась к мягким лепесткам роз. На ощупь они были как бархат.

— Они прекрасны. Спасибо, — прошептала я.

Это вызвало улыбку у обоих, словно я сделала им прекрасный подарок, просто признав их подарок.

— На ужин будет куриная запеканка, — сказала Линда.

Я чувствовала, как они с Рональдом смотрят на меня, ожидая реакции. Чего они ожидали? Была ли куриная запеканка сигналом к чему-то важному? Их лица опустились.

— Твоё любимое блюдо, помнишь? — спросила Линда.

— Прости, да, я помню. Я просто устала.

Это была даже не ложь. Притворяться кем-то другим двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю оказалось более утомительным, чем я ожидала. Линда подошла ко мне и поцеловала в щеку.

— Отдохни немного. Мы будем внизу, если тебе что-нибудь понадобится.

Бросив последний взгляд, они закрыли дверь.

Мои ноги дрожали, и я опустилась на кровать. Матрас был намного мягче, чем тот, к которому я привыкла в СЭС, и пах розами. Линда, вероятно, купила средство с ароматом роз специально для Мэдисон — для меня. Мне очень хотелось вернуться в собственное тело, почувствовать, как с плеч снимается давление, но я знала, что это невозможно.

Взгляд упал на фотографии в коллаже в рамке на стене над кроватью. Я встала на колени, чтобы рассмотреть их поближе. На снимках была изображена Мэдисон со своей семьей, на пляже, с Девоном на качелях. На нескольких из них Мэдисон была запечатлена с другой девушкой. Ана — ее лучшая подруга.

Я подошла к столу и опустилась в кресло. Ноутбук Мэдисон выглядел совсем новым и почти не требовал времени на загрузку. Войдя на домашнюю страницу СЭС, я щелкнула по файлу, получая доступ к своей электронной почте. Три новых письма. Одно от Холли со смайликом и множеством восклицательных знаков в теме письма, одно от Майора с заголовком «важное», а последнее от Алека без темы.

Я открыла письмо Алека первым.

Он не мог написать пару приятных слов?

Так типично.

Я кликнула на письмо Майора, которое оказалось еще короче.

Майор никогда не утруждал себя любезностями. И что он имел в виду под: «обновления статуса»? Он думал, что я уже нашла какую-нибудь подсказку? Я даже не начинала поиски — не совсем. Хотя я уже уверена, что ни Девон, ни Рональд не имеют никакого отношения к убийствам.

Последним я открыла письмо Холли, но оно было на несколько страниц длиннее, и я лишь бегло просмотрела его.

Я закрыла окно с электронной почтой, вышла из системы и закрыла ноутбук. Я прочту ее письмо в деталях позже. Сейчас мне нужно собрать информацию.

Возможно, Мэдисон вела дневник. Это могло бы дать мне подсказку о причинах ее разрыва с Райаном и рассказать, не замечала ли она чего-нибудь странного. Отодвинув кресло от стола, я открыла единственный ящик. Порывшись в нем, я не обнаружила ничего, кроме двух старых карманных календарей, нескольких чистых блокнотов для записей и нескольких выцветших билетов в кино. У Мэдисон было очень чисто — если только Рональд и Линда не убрались перед моим приездом. Кроме вазы с розами, ноутбук и стопка школьных учебников были единственными предметами на столе.

Где бы я хранила дневник, если бы он у меня имелся? Встав на колени, я заглянула под кровать, но кроме забытого носка и чего-то похожего на игрушечную мышку для Пушистика, я ничего не обнаружила. Я сомневалась, что Пушистик вернется за своей игрушкой. Судя по его виду, он может никогда больше не ступить в эту комнату.

Сев на корточки, я оглядела остальную часть комнаты, пытаясь подавить растущее чувство вины. Мэдисон мертва, и вот я здесь, полностью вторгаюсь в ее личную жизнь.

Несколько коробок из-под обуви были свалены в открытом шкафу. Я подползла к ним и открыла ту, что была сверху. Меня встретили фотографии Мэдисон с друзьями, особенно с Аной. На одной из них Мэдисон была изображена с другими чирлидершами, и я узнала в одной из них Кристен Синч, вторую жертву убийцы. Были ли они с Мэдисон подругами?

Я поставила коробку на пол и открыла следующую, наполненную старыми книжками с картинками. Я провела пальцами по обложке «Очень Голодная Гусеница». Страницы были помяты от использования. Линда и Рональд, должно быть, часто читали ее Мэдисон, когда она была ребенком. Я на мгновение замешкалась, прежде чем наконец убрала ее.

Обшарив все ящики, уголки и щели, ничто не дало мне ни малейшего намека на то, почему Мэдисон рассталась с Райаном, или на ее отношения с другими жертвами. Я чувствовала себя немного побежденной, но чего я ожидала?

В тот вечер прошёл мой самый первый семейный ужин. Ужин с Линдой, Рональдом и Девоном не был похож ни на что, что я когда-либо испытывала раньше. Все ждали, пока остальные закончат есть, делились подробностями своих дней, смеялись над шутками друг друга. Я не могла поверить, что мне удалось принять в этом участие.

Рональд был ветеринаром, и мне даже не пришлось притворяться, что меня интересуют его рассказы с работы, которые были поистине уморительными. Он сделал глоток своего корневого пива.

— Сегодня на меня помочился кот.

Линда сделала паузу, прижав вилку к губам и приподняв брови. Кусок курицы застрял у меня в горле, и мне пришлось запить его водой.

— Что произошло?

— Монстр Персидской кошки, вот что произошло. Геркулес. — он фыркнул в свой стакан. — Он не один из моих пациентов. Его хозяин снял бунгало для отдыха в Манлоу. — он сделал еще один глоток пива и расслабился в кресле. — В общем, шерсть у кота свалялась, потому что он не любит, когда его расчесывают, и, к сожалению, у него произошёл серьезный случай диареи. И с такой шерстью? — усмехнулся Рональд.

Я положила вилку, стараясь не хихикать.

Я бы, наверное, подавилась курицей.

— Дерьмовая работа, я полагаю, — сказал Девон с насмешливой серьезностью.

Он затолкал в рот еще одну ложку запеканки. Я удивлялась, как он умудряется жевать с такой ухмылкой на лице.

— Ты понял. Итак, Сара держала кота, как обычно, и все шло хорошо, пока я не включил машинку для стрижки, чтобы избавиться от шерсти. Геркулесу не понравился этот звук, ни капельки, и он взбесился. Я весь измазался его дерьмом, пытаясь сдержать его.

Еще один кусочек куриной запеканки исчез во рту Девона. Линда отодвинула свою тарелку; ее глаза сузились, но уголки губ дрожали в попытке скрыть улыбку.

— А потом он начал мочиться повсюду! Можно подумать, что кот состоит только из мочи, судя по тому, сколько он на меня навалил.

Я кашлянула между хихиканьем.

— Ты не мог подождать с этой историей, пока мы не закончим есть? — спросила Линда, покачав головой, но была явно навеселе.

Рональд взял ее руку, лежащую на столе.

— Извини. В следующий раз.

Линда вздохнула, будто уже слышала эти слова раньше. Она встала и начала собирать тарелки со стола. Я поднялась, помогая ей, но она покачала головой.

— Сегодня моя очередь.

Девон откинулся назад, скрестив руки на животе. Даже с половиной куриной запеканки внутри, его пресс все еще виднелся под рубашкой. Я отвернулась. Сомневаюсь, что Мэдисон когда-нибудь так глазела на своего близнеца.

— Девон, как сегодня прошла школа? — спросил Рональд, бросив обеспокоенный взгляд в мою сторону.

Я гадала, когда этот вопрос прозвучит. Я знала, что Майор ожидал от меня сбора как можно большего количества местной информации, но ужин был слишком замечательным, чтобы портить его практическими вопросами.

Девон выпрямился, легкость сползла с его лица.

— Все было хорошо. Но все болтают.

Рональд кивнул, будто ничего другого и не ожидал.

— Об этом сплетничают во всем городе.

— О моем выздоровлении? — спросила я, обхватив руками колени под столом.

— Да, они все говорят о твоем чудесном восстановлении. Ты же знаешь, какие они. Им нужны сплетни. Вся школа знает, что ты вернешься завтра.

Отлично, значит, я окажусь в центре всеобщего внимания. Как раз то, что мне нужно.

— Дорогая, ты же знаешь, что тебе не нужно идти, если ты не хочешь. Думаю, что еще слишком рано, — сказала Линда, возвращаясь к столу.

Часть меня хотела сдаться и провести больше времени дома, в присутствии добрых улыбок Линды. Но Майор оторвал бы мне голову, если бы я не взялась за дело в ближайшее время. Ему нужны результаты, а судя по тому, что я до сих пор ничего не нашла, сидя в комнате Мэдисон, я их явно не получу.

— Нет, я готова вернуться, — ответила я. — Я очень хочу увидеть Ану.

— Она звонила каждый день и спрашивала о тебе. Даже хотела навестить тебя сегодня, но я сказал ей, что тебе нужно время для освоения, — сказал Рональд.

Я улыбнулась.

— Спасибо, папа.

Это слово все еще странно звучало в моих устах. Я никогда раньше не называла никого «папой».

Девон наклонился вперед.

— Райан спрашивал о тебе сегодня.

Рональд нахмурил лоб, а Линда застыла на месте.

— Что… что он хотел? — спросила я.

Лицо Девона было как камень.

— Просто хотел узнать, правда ли это, вернешься ли ты, сможешь ли ты все вспомнить и все такое. Я сказал ему, чтобы он отвалил нах…

Линда прервала Девона кашлем.

— Чтобы он держался от тебя подальше, — закончил Девон.

— Почему ты так сказал? — спросила я.

Они обменялись взглядами.

— Ты не хотела иметь с ним ничего общего после разрыва, — ответил Девон.

В моей голове зазвучали тревожные колокольчики.

— Уверена, что все это не будет слишком для тебя? Все это внимание? — спросила Линда.

— Не волнуйся, мам. Я присмотрю за ней.

Девон одарил меня ухмылкой, которую я получала столько раз за последние несколько дней. Его глаза напоминали мне безоблачное летнее небо, и мне нравились глубокие ямочки, которые появлялись каждый раз, когда он улыбался. Было ли это притворством или он действительно мог так быстро менять свое настроение?

— Ты же не собираешься ходить за мной по пятам, как потерявшийся щенок?

Я наблюдала за их реакцией, не зная, дразнила ли Мэдисон своего брата подобным образом. Вести себя не по правилам было бы опасно, даже с притворной амнезией. Но они улыбнулись.

— Если тебя это раздражает, то конечно, — ответил Девон.

Может, так было всегда, когда Мэдисон еще была с ними. Должно быть, она была так счастлива.

Линда стала серьезной. Она пододвинула ко мне телефон.

— Мы купили тебе новый телефон. Твой старый сломался… — она запнулась.

— Когда с тобой произошёл несчастный случай, — сказал Рональд. — Но мы смогли сохранить твою SIM-карту, так что твои сообщения и контакты на месте.

— Спасибо.

Это было бы полезно. Мне нужно будет взглянуть поближе, когда я вернусь в свою комнату, но полиция, вероятно, уже проверила данные, как обычно.

После ужина я в изнеможении поднялась по лестнице. Я чувствовала себя так, словно выдержала несколько тренировок с Алеком. Может ли пребывание в чужом теле вызывать такую боль в мышцах? Я никогда не испытывала ничего подобного раньше, но я также никогда не была кем-то другим так долго. Мы не проверяли, сколько недель или месяцев я смогу сохранять форму тела другого человека. Моя Вариация никогда не колебалась, всегда была под моим контролем с самого первого дня. Для всех в СЭС моя Вариация была идеальной. Но я знала, что это не так.

Я включила телефон, как только осталась одна. Увидела десятки сообщений и столько же пропущенных звонков за последние несколько дней. Я узнала большинство имен из файлов СЭС: школьные товарищи или члены семьи. Но два имени выделялись: Ана и Райан. Если сообщения Аны можно было свести к пожеланиям добра и словам утешения, то сообщения Райана были иного характера. Он также писал, что надеется на выздоровление Мэдисон, но в то же время отчаянно пытался вернуть ее. «Я скучаю по тебе… Не могу перестать думать о тебе… Ты самый важный человек в моей жизни… Дай нам еще один шанс… Я люблю тебя». В конце концов, крошечные буквы на экране начали расплываться перед глазами. Заглянуть в личную жизнь Мэдисон было интересно, но это все равно не оставляло мне никаких реальных зацепок.

Раздеваясь перед сном, я не могла удержаться от того, чтобы не посмотреть на свое отражение в зеркале на двери. Еще в больнице у меня не было возможности как следует рассмотреть это странное тело. Дрожащими пальцами я провела по красной букве «А» под лифчиком. Кожа была грубой и нежной. Это не причиняло боли, но было неприятно. Шрам полностью не исчезнет: нож вонзился слишком глубоко.

Я нерешительно подняла глаза, осматривая себя. Хотя за последние несколько дней я немного прибавила в весе, тело Мэдисон все еще было пугающе худым. Но даже бледная и истощенная, Мэдисон выглядела красивой с ее голубыми глазами, высокими скулами и длинными темно блондинистыми волосами. Я натянула через голову пижаму и собралась закрыть жалюзи, когда внезапное движение за окном заставило меня остановиться.

На другой стороне улицы стояла фигура, явно наблюдая за моим окном. Его толстовка низко нависала над глазами, а вечерний туман скрывал все остальное. Разобрать, кто это, было невозможно. Заметив меня, он повернулся и побежал по улице.

Это не Алек. Кто это был? Убийца? Я сомневалась, что у него хватило смелости появиться перед моим домом так скоро после моего возвращения. Скорее всего, это был просто любопытный человек, желающий получить подтверждение слухам.

Я потерла руки и опустила жалюзи, дважды проверив, заперто ли окно, прежде чем окончательно забраться в постель.