Лепестки Ветириоса

Глава 1

Я мертва уже очень давно. Меня окружает тьма, в которой я проснулась. Здесь я не могу шевелиться, не могу увидеть что-либо. Все, что мне остается — это думать о прошлом и о том, что у меня никогда не будет будущего. Бесконечная тьма настолько врезается в мозг, что я начинаю забывать о том, как выглядело солнце, какого цвета были листья на деревьях. Я забываю цвет своих глаз, волос и внешность тех, кого любила. Все в моей голове превращается в сплошное черное пятно.

Каждый день я ощущаю безысходность и отчаяние. Мне не хватает воздуха, но я и не могу дышать. Мне не хватает тепла, но я и не могу его почувствовать. Я лишена возможности выразить свои мысли и чувства, они остаются пленниками этой мрачной тьмы, запертые во мне.

Память обрывается на самых ярких моментах моей жизни. Я пытаюсь вспомнить хоть что-то, но все исчезает в бездне моего сознания. Я пытаюсь вспомнить запахи, звуки, касания, но мои попытки терпят неудачу. Все, что остается, это пустота и тишина с небольшими обрывками моей прошлой жизни. Я скорблю о пропавших возможностях, о неосуществленных мечтах. Я борюсь с отчаянием, которое заполняет каждую клеточку моего существа.

Но несмотря на это, я не сдаюсь. Я продолжаю думать, продолжаю вытаскивать из своей памяти хоть что-то, чтобы не пропасть окончательно. Не стать куклой в руках смерти. Мое сознание становится местом, где вспыхивает свет и жизнь. Я борюсь, чтобы сохранить себя, чтобы не сойти с ума от этой безвыходной ситуации. Мне хочется верить, что есть еще что-то за пределами этой тьмы. Что где-то есть свет, который я снова увижу. Может быть, это всего лишь иллюзия, но я настолько устала от тьмы, что готова поверить в малейшую надежду.

Сколько я уже мертва? Сотню лет? Две сотни? А может тысячу?

Первое время после смерти я ощущала покой, потом в моей голове нарастала злость и ненависть к братьям и сестрам. Я знала, что они не щадят тех, кто предает их, но я была им почти родной. Мы жили вместе тысячи лет. Я не сделала ничего плохого, просто хотела спасти людей. Но Боги уже вынесли свой вердикт, и я не имела права вмешиваться. Мнение большинства в небесном мире всегда учитывалось значительно лучше, чем мнение одной маленькой Богини. Все они самовлюбленные и эгоистичные, но и я была такой.

Нас — главных Богов всего семеро, и мы правим над небесным миром и землей. Королевства почитали нас, приклонялись, молились каждый день. В один момент, к нам начали обращаться всё меньше. С каждым столетием люди всё больше забывали про нас. Мы ослабли. Человеческие молитвы подпитывали нашу магию, без них она была всё ещё сильной, но недостаточно для тех, кто желал подчинить себе каждый океан, каждую душу. Спустя ещё время наши картины стерлись из дворцов, в домах людей пропали даже самые малейшие упоминания о нас. Они заменили веру в нас на подчинение своим Богам, тем, что на земле. Тем, кто ближе к народу. Мы же остались сидеть и скучать на своих тронах. Только ты не можешь быть ни королем, ни королевой без своего народа, ты всего лишь одинокий Бог покинутый всеми.

Штормволл так обозлился, что предложил запугать людей, заставить их вспомнить о нас. Тогда наша общая магия создала монстров. Страшных бледных существ, с вывернутой шеей, красными глазами, длинными человеческими телами, огромными клыками и когтями. Они хватали своих жертв, выпивали кровь до капли и разрывали плоть.

Я смотрела на весь этот ужас, в создании которого поучаствовала моя магия. Смотрела и понимала, что всё это неправильно. Тогда я схватила копье огня, созданное нами специально для того, чтобы остановить своих созданий, если они станут неуправляемы и уничтожат всё вокруг. Воспользоваться копьём — единственный способ покончить с монстрами навсегда. Чудовищ мы назвали — кровавыми поглотителями, после чего направили их крушить всё вокруг в разные точки трех королевств. Перед своей смертью, я успела уничтожить лишь две подобные точки. Возможно, вся моя самопожертвенность была зря, и третья точка с кровавыми поглотителями активировалась, уничтожив большую часть человечества, а все люди, что остались молят теперь богов пощадить их.

Сквозь тьму прорезается луч света. Он теплый, нежный, и я, словно слышу голос, зовущий меня вперед. Неужели Таолорис пришел за мной? Нашел способ воскресить меня? Я бегу вперед, бегу так долго, что ноги начинают стираться в кровь, но кровь напоминает, что моя чувствительность возвращается. Я ощущаю боль, и она никогда еще не была так прекрасна. Нет ничего, кроме этого луча и надежды в моем небьющемся сердце.

И тут, внезапно, я чувствую, что что-то меняется во мне. Этот луч света проникает сквозь мою броню, проникает в самое глубокое мое существо. Я не могу объяснить, что это за чувство, но оно наполняет меня новой силой, новой энергией. Моя душа замирает на мгновение, словно ожидая чего-то великого. Когда я, наконец, достигаю источника света, меня охватывает ощущение тепла и любви, словно объятие старого друга. Ощущение пробуждение даёт небесный свет. Мне нужно пару секунд, чтобы привыкнуть к теплу солнца и голубому небу, которое я так мечтала увидеть вновь. Моя судьба ещё не завершена.

Я оглядываюсь по сторонам и вижу человеческий силуэт. Передо мной стоит фигура в облачении света, и я понимаю, что это не Таолорис. Это не он пришёл за мной, но я уверена, что он рядом, потому что чувствую его жизнь. Чувствую, что его сердце бьётся где-то в этом мире. Мы всё ещё связаны и эта нить любви тянется от меня и указывает путь.

— Не знаю кто вы, — начинаю я, всё еще не привыкнув к солнцу и не видя лицо собеседника перед собой, — спасибо вам, что вернули меня назад, но теперь я готова идти к нему.

Человек заслонил собой солнце, настолько он был высокий. Я встретилась с его небесно- голубыми глаза с белыми бликами, напоминающими облака.

— К нему? — он действительно не понимал о ком я говорю, это было слышно в вопрошающем тоне. В том, как он склонил голову на бок и его чёрные волосы, как море в ночной шторм легли ему на плечи.

— Таолорис. Он же ждёт меня?

Мужчина внимательно рассматривал меня, подмечая что-то про себя, но не произнося вслух. Нежное лицо, омрачённое суровостью этого мира в виде шрама, проходящего от одного глаза к другому, было непроницаемым.

Это не человек. Ни один человек не излучает такую энергию, и ни один человек не способен устоять передо мной, когда я нахожусь рядом. Моя сила сбивает людей с ног, заставляет приклонить колени и молить о пощаде, даже не знаю, нанесу ли я вред или нет. Такова сила богини войны, такова моя жизнь, отрешенная от человечества. Я люблю их, они же меня боятся даже, если пытаются бороться. Я внесена в их легенды, как разрушение, как буря, забирающая их урожай и жизни.

— Да, он ждёт тебя, — наконец произнёс мужчина, чей возраст на вид не превышает двадцати пяти, но его энергия говорит о тысячи годах жизни, или даже больше.

Я еще раз оглянулась вокруг, ощущая ветер в волосах, тепло солнца на своей смуглой коже. Воздух наполнился ароматами цветов, а зелень деревьев казалась особенно яркой и живой. Я проснулась в этом мире, после долгого сна в темной и безмолвной гробнице.

Мир предстал передо мной во всей своей красе. Пение птиц было таким нежным и проникновенным, словно они приветствовали меня, возвращаясь в эту жизнь. Я повернулась, и мой взгляд упал на могилу, где ещё недавно покоились мои кости. Холод пробежал по спине, но я не испытывала страха или ужаса. Было лишь чувство тревоги и непонимания. Я не вернулась в своё тело, его больше нет. Каким-то образом ожила моя энергия, но не я сама. Я приблизилась к могиле и прикоснулась к земле, ощущая ее прохладу и покой. Как я оказалась здесь, возвращенной к жизни? Вопросы не давали покоя, но я решила не отвлекаться на них сейчас. Я хотела насладиться этими мгновениями.

Мир вокруг меня казался новым и волшебным. Каждый шаг, каждый взмах ресниц наполняли меня безмерной благодарностью за то, что я получила второй шанс. Я еще раз оглянулась, вдыхая этот новый воздух, и прошептала слова благодарности за возможность ощутить все прелести жизни вновь. Не думая ни о чём, я закружилась в танце. Музыка играла в моей голове, двигала моё тело вперёд. На мне был тот же наряд, что и в день смерти. Я зарылась руками в свои длинные чёрные волосы и закричала, громко и пронзительно. Это был крик ожившей Богини и его слышал весь лес, на миг от него содрогнулась земля.

— А я хотел, чтобы всё прошло тише, — выдохнул парень, поправляя свою чёрную рубашку, испачканную землёй.

Лишь на миг он улыбнулся, когда встретился с моим взглядом. Я знала, что моя радость искрилась в глазах, плясала на губах, стремилась в мои раскрытые в разные стороны руки.

Я не дышала, а если и пыталась, то только по привычке, моё сердце не билось, а кожа была холодной. Я не совсем жива и не совсем мертва, я присутствую, существую, но не так, как остальные. Это не расстраивает, ведь я не потеряла способность ощущать жизнь вокруг себя. Если я мертва внутри, не значит, что я не смогу насладиться всем вокруг. Сейчас я счастливее любого живого.

Вновь закружившись в танцы, я громко напевала весёлую мелодию. Я прыгала, касалась деревьев. Именно так боги раньше выражали свои чувства, они играли музыку и танцевали друг с другом, растворяясь в удовольствии.

Мужчина с интересом наблюдал за мной, словно за диковинным зверьком. Он не торопил меня никуда, позволяя насладиться моментом.

— Не так я себе представлял Богиню войны, — наконец сказал он.

— Я должна была быть выше? — я указала на свои полтора метра и засмеялась.

— В легендах ты холодная, решительная и не секунды не тратишь на что-то, что способно называться весельем.

— Я всегда знала, что должна была родиться богиней жизни, как Дженсания, но вселенная решила иначе, — пошутила я.

Он улыбнулся одним краешком губ.

— Так гораздо лучше. Война танцует передом мной, — качая головой, произнёс он, — не думал, что что-то ещё сможет удивить за столько лет существования.

— Я ещё и петь умею, — напомнила я.

— Не сомневаюсь.

Прекратив танцевать, я обратилась к своему воскресителю.

— Какая магия смогла вернуть меня к жизни?

Мужчина усмехнулся и сказал то, во что я не могла поверить.

— Что? — переспросила я.

— Магия бога смерти, — повторил он и поклонился мне.