Лекарь. Книга четвертая

Глава 9

После того как беспилотник был сбит, бойцы рассредоточились за укрытиями и замерли, с тревогой посматривая вокруг.

— Сюда идёт человек двадцать, — сказал я. — Не вздумайте стрелять, через весь Китай мы прорваться не сможем.

— Надо будет попросить, чтобы сюда посла России или другого представителя притащили, может тогда проблем не будет, — произнёс Вячеслав Александрович.

— Правильно, — согласился я с мужчиной. — Идите, договоритесь, вы китайский хорошо знаете?

— Вообще не знаю, — сознался офицер. — Зато знаю, что если машина, которая сбила беспилотник пройдётся по нам, то никакие амулеты не спасут.

— Разоружаться нельзя, — влез в разговор Геннадий Анатольевич. — Может наши союзники знаю китайский, вроде на границе служат. Самок скверное что индусы и китайцы не в самых лучших отношениях.

Пока мы решали то делать, группа бойцов, а это были местные пограничники, остановились на вершине холма и тоже залегли, приготовившись к бою. Так мы и лежали напротив друг друга, ожидая, что предпримет противоположная сторона. Не знаю откуда, но видно китайцы знали о нашей численности, поэтому вперёд не лезли, к ним начало стягиваться подкрепление. Наши союзники вообще ничего не предпринимали, только глазели на нас, видно не спешили идти на переговоры.

Один из китайцев залез на пригорок и что-то крикнул, само собой никто ничего не понял, все продолжали лежать.

— Ладно, пойду поговорю, — встал во весь рост офицер. — Может получится у этих вояк хоть переводчика выпросить.

Радовало, что сразу стрелять в него не стали, что-то снова прокричали, на что полковник просто показал автомат, потом демонстративно положил его на землю и двинулся к китайским пограничникам. Через пять минут он скрылся за бугром, магическим зрением я видел, как к нему подскочили два солдата, стали обыскивать, но даже не ударили, видно оценили то, что сам сдался, а он ведь как и мы, нарушитель границы.

— Что там? — спросил у меня Геннадий Анатольевич.

— Обыскали и куда-то повели, — ответил я. — Напротив нас продолжают наращивать силы, похоже, опасаются, да и машины какие-то подъехали, только не могу понять боевые или нет. Впрочем, думаю тут и артиллерия есть так что если захотят нас убить, нанесут удар, тут особо и прятаться негде.

Часа два ничего не происходило, потом со стороны пограничников вышел мужчина в костюме и на ломанном русском прокричал, чтобы мы бросали оружие и выходили, пообещали не открывать огонь.

— Выходим? — Спросил меня Геннадий Анатольевич.

— А что ещё делать? Назад я возвращаться не собираюсь, так что выходим.

Бойцы, получившие приказ, начали выходить из укрытий, разоружаться, после чего шли к китайцам. Индусы последовали за нами, даже руки подняли на всякий случай, ну и я тоже потопал следом. Тут уже накопилась толпа человек в пятьсот, которые хоть смотрели без угрозы, да и автоматы на нас не наставляли. Впрочем, всех тут же начали обыскивать, у кого-то из моих бойцов оставался нож, один даже пистолет припрятал, впрочем от такого груза их избавили, хорошо, что защитные амулеты не стали трогать. Меня тоже обыскали, но ничего запретного не нашли, не было у меня привычки огнестрельное оружие с собой таскать.

К несчастью, поговорить с пограничниками у нас не получалось, так как переводчик и сам толком ничего сказать по-русски не мог, не удивлюсь, что он два часа одну фразу и учил, когда выяснили, что тут русские. Полковника нигде не было видно, так что пока я не расслаблялся. Впрочем, серьёзной опасности я пока не чувствовал, думаю, что если нас сейчас захотят убить, то смогу отбиться, стоят китайцы кучно.

Нас погрузили в грузовики и куда-то повезли, причём с нами в машинах сидело всего по два вооружённых пограничника, остальные ехали следом. Это радовало, похоже, что нас не так и опасаются, а может даже знают, кто мы такие, ещё бы узнать, куда полковник пропал. Привезли нас в какую-то военную часть, где посадили в подвал, причём по несколько человек, даже снова обыскивать не стали. Геннадий Анатольевич пытался ещё раз по говорить с командиром этих вояк, только ничего из этого не вышло, не знал тут никто русского языка, в том числе и человек, которого я за переводчика принял. Он что-то пытался нам сказать, только из набора исковерканных русских слов мы ничего не поняли.

Просидели мы тут несколько часов, после чего нас покормили и стали по два человека водить в туалет, не было в наших камерах «кабинки раздумий». Я тоже решил прогуляться, хоть и в туалет не хотел, но сидеть безвылазно в камере не желал. Не знаю, наверно тут часто кто-то границу вооружённым переходит, потому что китайцы были расслаблены, на плацу рядом с котором меня вели, тренировались солдаты, два, по всей видимости офицера, болтали о чём-то. Даже не скажешь, что недавно эти ребята задержали больше сотни вооружённых людей, вообще никакой суеты, или они решили, что нас арестовали, значит угрозы не представляем.

Один из бойцов, тренировавшихся на плацу, отрабатывая удары штыком, скользнул по мне взглядом, после чего замер а секунду и что-то закричал, даже автомат едва не выронил. Степенность, с которой тут всё делали, тут же была нарушена, на меня уставилось пара сотен человек, а боец продолжал что-то лепетать. Из здания, расположенного около плаца, на шум вышёл офицер, который что-то крикнул. К нему подскочил один из бойцов и что-то начал говорить, само собой, после такого поведения меня остановили. Офицер подошёл ко мне и что-то сказал.

— Не понимаю, — пожал я плечами.

— Похоже, узнали вас, — произнёс Геннадий Анатольевич, которого вели вместе со мной.

Тем временем наблюдательный солдатик сбегал в казарму и приволок оттуда телефон, что-то начал показывать офицеру. Мне тоже удалось посмотреть на экран, где я увидел себя во время свадьбы. Офицер внимательно посмотрел на фото, потом на меня.

— You? — Спросил он на английском.

— Yes, yes, — ответил за место меня Геннадий Анатольевич, которому тоже удалось рассмотреть фото.

После его слов солдаты загомонили ещё громче. Минут через пять офицер навёл порядок и Геннадия Анатольевича повели дальше, а вот мой маршрут сменился, меня повели в санчасть. Похоже, решили ребятки проверить достоверность моих слов, сейчас заставят кого-то лечить. Действительно, лечение проходило восемь человек, у одного сломана нога, у второго рука, третий башкой обо что-то треснулся и получил сотрясение мозга, остальные тоже имели небольшие травмы, а последний просто держался за живот и постанывал, только вот ничем не болел, симулянт проклятый, от работы отлынивал.

Я продемонстрировал свои умения и за несколько минут оказал помощь всем больным, кроме последнего. Меня попытались спросить, почему последнему помощь не оказал, но я только улыбнулся и развёл руками, заставив «больного» занервничать. Отношение ко мне тут же изменилось, офицер, видно местный командир, поволок меня к себе в кабинет, где предложил чаю, степенность с него тут же исчезла, он разволновался. Побегав по кабинету, схватился за телефон и начал кому-то названивать. Попытался снова поговорить со мной, досадливо скривился, видно от такого поворота позабыл, что не понимаю я китайский.

Часа два просидел в кабинете командира, после чего раздался гул машин, в кабинет вошёл какой-то боец и что-то сказал офицеру, после чего он выскочил за дверь. Ага, высокое начальство приехало, видно доложили местные наконец, кто к ним в руки попал. В кабинете стало тесно, как я подозревал, прибыл генерал, который тоже пытался со мной поговорить, но ничего у него не вышло. Прошёл ещё час, во время которого меня и накормили и чаем напоили несколько раз, после чего совершилось чудо, прибыл переводчик. Расспрашивать меня начал генерал.

— Вы Андрей Евгеньевич? — Спросил офицер. — Волшебник из России?

— Да, — кивнул я.

— Что вы тут делаете? По всему миру говорят о том, что вас якобы убили американцы, в Европе снова война разгорается.

— Руки коротки, чтобы меня убить, — ответил я. — Удалось вырваться, вот к вам и прорывались, не могли бы вы в наше посольство сообщить об этом.

— Конечно, конечно, сейчас же сообщат. А индусы что с вами делали?

— Они должны были нашу охрану обеспечивать, когда мы начали уходить, местные вояки за нами последовали, так как в промышленном комплексе, в котором мы находились, начался бой, если сначала нас просто обстреливали из гаубиц, то потом пришли солдаты и стали добивать уцелевших. Почему солдаты с Индии вам об этом не сказали, у вас же наверняка есть тут переводчик?

— Допроса ещё не было, да и ситуация обычная, к нам часто кто-то прибегает с той стороны, конечно, безоружные, не как сейчас. Но вас завтра должны были отвести дальше, где и побеседовать.

— Понятно, — кивнул я. — Что теперь с нами будет?

— Ничего плохого, обвинения вам никто не станет предъявлять за незаконное пересечение границы, тем более обстоятельства потребовали. Сообщим вашим властям радостную весть. Индусы пока ничего вразумительного сказать о нападении не могут, говорят, что завалы разгребать начали, по телевизору сообщают, что весь комплекс разрушен, убитых очень много, причём и простых жителей тоже. Американцы контртеррористическую операцию проводили, сволочи.

— Понятно, это они меня в бандиты записали, — задумчиво пробормотал я. — Интересно, знали же, что моя группа вышла в полном составе, наблюдали с беспилотника.

— С него не видно лиц, — пояснил генерал. — Так что неизвестно кто выходит.

В военной части мне пришлось проторчать до утра. В камеру меня возвращать не стали, но моих людей оттуда не выпускали. За это время ко мне началось настоящее паломничество, видно солдаты всех своих родственников ко мне таскать начали, слух о том, что в этом края появился кудесник, быстро разлетелся по окрестностям. Отказывать в лечении не стал, пока я нахожусь в шатком положении, неизвестно что у этих китайцев на уме, мало ли, может и им усиление России ни к чему, а я этому способствую, как не посмотри. Утром ко мне прибыл очередной гость, причём, судя по тому, как перед ним лебезил генерал, очень серьёзный мужчина. Нас с ним оставили наедине, только переводчик и был кроме нас, даже не тот, который первым прибыл.

— Андрей Евгеньевич, — сразу перешёл к делу мужчина. — Как вы относитесь к тому, чтобы остаться жить в Китае?

Так и знал, что никто меня просто так отпускать не будет, и что теперь делать, свернуть тут всем головы и рвануть обратно в Индию? Так это глупость, тем более ничего плохого ту мне пока не сделали.

— У меня в России семья и дети, так что вынужден вам отказать, — ответил я. — Благодарю за приглашение.

— Зачем же сразу отказываться, вашу семью мы сможем через некоторое время вывести. Тут у вас будет всё, дом деньги, наше правительство даже готово выплатить вам сумму, которая находится в вашем банке, да и не будет препятствовать тому, чтобы вы новый открыли, причем окажет вам посильную помощь.

— Нет, — повторил я.

— А в чём причина вашего отказа? — Спросил мужчина.

— Потому что я привык жить в России, там я себя чувствую в относительной безопасности.

— Тут вы себя будете чувствовать в большей безопасности, хотите, мы вам даже личный город построим? В него никого не будет, кроме ваших людей. По всему периметру поставим солдат, никто не посмеет вас потревожить, да и в сомнительные авантюры, как с этой поездкой, никто вас отправлять не станет, мы ценим таких людей.

— Спасибо, но нет, поймите меня правильно, я тут чужак, таким и останусь навсегда.

— Это правда, — согласился со мной мужчина. — Но не вся. Вы и в России чужак, необычной молодой человек с непонятными для окружающих возможностями. Конечно, есть у вас и поклонники, даже фанатики, которые из вас чуть ли не Бога делают, но для большинства вы непонятны.

— У меня уже есть круг людей, которые совсем не боятся моих способностей, часть из них сейчас сидит в ваших подвалах. Да и для всех работающих на меня людей я стал своим, пусть непонятным, но своим, который не придаёт и не подводит. Бросать их оставаться тут я не намерен, чтобы вы не говорили и не обещали. Да и зачем мне искать новое место жительства, если и так не плохо устроился. Бывают вот такие проблемы как сейчас, но думаю, что такого больше не повториться. Вы меня не собираетесь отпускать?

— С чего вы взяли? Через час за вами и вашими людьми приедут, так что можете отправиться домой, даже охрану вам дадим в сопровождении, чтобы на нашей земле никаких проблем у вас не возникло.

— Не боитесь, что наши власти узнают, что вы меня пытались переманить, мы же вроде союзники.

— Союзники, — кивнул мужчина. — Только вот уверяю вас, если бы на территорию России попал такой необычный человек как вы, то и ваши власти попытались бы его переманить, это же политика.

— Понятно, — кивнул я.

Мужчина больше не пытался меня уговаривать, видно приказ получил просто предложить, но палку не перегибать, чтобы отношение не испортить. Если бы я был простым лекарям и умел делать порталы, то меня попытались бы тут оставить силой, но многие знали, что я могу и разнести тут всё, поэтому опасались.

На улице было многолюдно, хоть и ко мне никто сначала не подходил, только спустя десять минут подскочил тот самый солдат, который меня узнал и попросил через переводчика сделать совместное фото. Отказываться не стал, если бы не этот боец, то неизвестно, сколько бы мы ещё тут проторчали, слишком информация неторопливо шла по инстанциям.

— Почему вы одному из моих солдат не помогли? — Поинтересовался командир этой части. — Он жаловался на сильные боли в животе.

— Ничего у вашего солдата не болит, — улыбнулся я. — Простой симулянт.

— Это точно? — Нахмурился китаец.

— Я уверен в этом на сто процентов, поговорите с ним серьёзно, сам сознается.

Ещё через пару часов за нами приехали автобусы. Никаких российских дипломатов я так и не увидел, видно в этой части Китая их просто не было, впрочем, мне они и не были нужны, главное, что домой вылетаем. Надеюсь, доберёмся без проблем. Неподалёку был небольшой военный аэродром на котором я с удивлением увидел свой самолёт, надо же, а он тут откуда взялся. Сомневаюсь, что с России прилетел. У самого трапа моим бойцам отдали оружие, которое у нас забрали во время задержания. Перед самым взлётом я зарядил защитные амулеты на самолёте, они были разряжены, что говорило о том, что на него тоже нападение было. Моё опасение подтвердил командир судна, который сообщил, что на них напали американские истребители, но повезло.

Минут через пять, когда мы уже были на борту, привезли и полковника, который неизвестно где шатался, парламентёр хренов.

— Ты где так долго был? — Поинтересовался я у него. — Мы дипломатов устали ждать, за которыми ты отправился.

— А, — досадливо махнул рукой мужчина, усаживаясь рядом. — Бардак у этих китайцев хуже, чем у нас. Посадили в какой-то подвал, где и проторчал несколько часов, пытались несколько раз поговорить, как будто забывали, что не понимаю я их речь, потом просто привезли сюда. В общем, лучше бы с вами остался.

— Там какой-то плохенький переводчик приходил, попросил сложить оружие и выходить, думали что от вас.

— Может и выучил кто-то пару фраз, я этим долбодятлам несколько раз сказал, что русский, на разных языках. Один английский немного знал, да только я несколько фраз знаю на островном, да и то, матерных. Так что диалога не получилось.

Вскоре самолёт взлетел, едва только мы набрали высоту, как справа и слева от моего воздушного судна появились истребители.

— Шестнадцать штук, — удивлёно прокомментировал Геннадий Анатольевич. — Молодцы китайцы. Может не надо было вам, Андрей Евгеньевич, сразу их делегацию посылать когда они предложили совместно на Марсе поработать.

— Да брось, всех видных учёных заграбастали их власти, я узнавал, поэтому ничего кроме денег эти ребята предложить не могли, пусть с Москвой договариваются, тем более вроде бы работают в этом направлении Китай и Россия совместно.

— Вы хотите отдельно на Марсе поработать? — Спросил Вячеслав Александрович.

— А то вам это неизвестно, — огрызнулся я.

— Видно офицер понял, что сейчас я не в духе и не стал свой генератор вопросов включать.

Минут через пять, убаюканный ровным гулом двигателей, я уснул. Проснулся через несколько часов, когда мои бойцы тихо загалдели.

— Что случилось? — Поинтересовался у Геннадия, открыв глаза.

— Границу пересекли, — ответил безопасник.

— А вы откуда знаете?

— Так вон, — ткнул он пальцев в иллюминатор. — Наши самолёты, а китайцы отвернули.

Вскоре мы прибыли в Уфу, где нас уже ждали машины, снова полицию в сопровождение выделили. Полковник что-то начал говорить о том, что со мной генерал пообщаться хочет, но я отказался, пусть в деревню приезжает, если так соскучился.