Легко ли сбежать от принца...

23

Николай ждал меня там же где и вчера, под козырьком подъезда. В руках яркая алая роза. Он наклонился и легким касанием только обозначил поцелуй. После чего подхватил меня под руку, одновременно протягивая розу.

— Привет. Весь вечер волновался, почему то казалось, что ты отменишь нашу встречу. Идем в кафе?

Я остановилась и с подозрением уставилась на него.

— Ты уже знаешь про Лену?

— Нет. А что с Леной? Это девушка, с которой ты работаешь и гуляешь с собаками?

Я смутилась. Ведь на секунду мне показалось, что Николай приставил ко мне соглядатая, или мой номер на прослушку поставил. Неудобно. Да. И теперь придётся рассказывать…

— Идем в кафе, там расскажу.

До кафе мы опять доехали. Николай сел рядом со мной на заднее сиденье и сразу же приобнял за плечи. Наклонился, уткнулся носом в макушку, шумно втянул воздух, прошептал, — Скучаю.

Ерунда, а сердце сразу же застучало. Нервный комок в душе, возникший из-за случившегося с Еленой, наконец-то исчез, я расслабилась, с удовольствием залезла глубже к нему подмышку и, подняв на него глаза, сказала тоже шепотом, — И я.

Николай улыбнулся, глаза сверкнули в полутьме, и он все-таки поцеловал меня долго и нежно. Как же сладко!

Позже, в кафе я рассказала все, что знала про Лену, про ее характер, про жизнь до Витюши и с Витюшей, и про сегодняшнее мерзкое происшествие.

— Ты ее к себе взяла?

— Пока да. Но я не могу ее взять надолго. Это не моя квартира. Алексей ее почти не знает. Поэтому я расстроенная. Не знаю, как ей помочь. Денег у нее нет. Друзей и родственников здесь нет. Да и дома только отец. Мать умерла, а мачеха к ней достаточно равнодушна. Деньгами я ей тоже помочь практически не могу.

— А с псом что будет?

— С псом проще. Мальчишки мои собачники и кошатники. Так что даже если Джек останется у нас, никто возражать не будет.

— Настя, я могу предложить вот что. Сам я недавно купил большой загородный дом и живу в нем. А тут, недалеко от вашего дома у меня есть квартира. Я в ней иногда ночую, но вполне смогу и обойтись. Завтра я отвезу твою Лену в эту квартиру. Пусть живет пока я не найду ей какую-нибудь добрую бабушку, которая комнату дёшево сдает. Я бы мог взять ее к себе на работу, там она побольше бы получала. Но не хочу. Если она уволится, это может сказаться на тебе. А ты пока не собираешься менять работу. Я прав?

— Да. Пока меня все устраивает. Но правильно ли будет ставить в приоритете мои удобства?

— Правильно! — абсолютно безапелляционно произнес Николай. — Хорошо. Теперь на счет пса. Джека я завтра же возьму к себе. У меня вокруг дома высокий забор, охрана. Так что этот непоседа не сбежит. И носиться ему там есть где.

— Нет, Коля. Джек у нас останется. Его только что из дома выгнали, и мы его неизвестно куда отправим. Он же не знает тебя совсем.

— Давай все же попробуем. Обещаю, что если он будет сильно грустить, я его привезу назад. Но я думаю, что ему понравится. Там просторы, клумбы, тропинки. Бегай хоть вдоль, хоть поперек.

— А кто за ним присмотрит пока ты на работе?

— Охрана. Нормальные мужики. Они подружатся.

— Мы подумаем с мальчишками. Завтра не отдадим.

— Как ты собралась гулять сразу с двумя шебутными собаками?

— Так же как и раньше. И Ваня с ними носится. Как их веселую компанию разбивать?

— Хорошо. Поговори с Алексеем. Кстати, я ему сегодня звонил. Предлагал работать у меня. Он согласен.

Я откинулась на спинку стула, и задумчиво смотрела на сидящего напротив Николая. Как то он очень резко и властно вошел в нашу жизнь.

Николай вопросительно задрал бровь.

— Что не так?

— Ты где Лешкин номер взял? Я тебе его точно не давала. Все Павловы у тебя под колпаком?

Николай засмеялся.

— Где Павловы — это очень загадочный вопрос. А вот я у тебя под плинтусом. Нет! Я у тебя под каблуком. Это точно.

Я фыркнула.

— Тебя не то что под каблук не засунешь, тебя и в руки никак не возьмешь. Ты огромный, упрямый и страшно хитрый.

— Возьми меня в руки. Я не буду упрямиться. И хитрить тоже не буду.

— Я подумаю.

— Не надо думать. Давай возьмемся за руки и вместе прыгнем в отношения.

— Как в омут?

— Я не дам тебе утонуть. Скорее сам утону. Уже тону.

— И я уже тону, — подумала я. Но вслух не сказала.

— Мы уже в прыжке, ты не заметил?

— Я рад, что ты так думаешь, — улыбнулся Николай и накрыл мою руку своей.

— Идем. У тебя там мальчишки волнуются, Лена вся в тревоге. А нам еще целоваться!

Я засмеялась.

И да, мы опять целовались в машине. И опять Николай залез мне под джемпер, расстегнув куртку. И сегодня я позволила ему, задрав его припасть горячими губами к голой коже. И опять я пришла в себя, только услышав свой стон, который опять прозвучал как будто со стороны. Я попыталась остановится. Но тут Николай поднял меня как пушинку и усадил себе на колени, лицом к нему. И целовал губы, глаза, шею, скользил языком по мочке уха, ласкал руками груди. Пытался освободить их от чашек бюстгальтера, но мое закрытое, консервативное белье было против таких откровенных ласк. В какой-то момент мышцы рук Николая напряглись, и я подумала, что он сейчас разорвет на мне бюстье. Но нет. Он глубоко вздохнул и прижал к себе меня, расхристанную, всю зацелованную, с задранным джемпером и не сдавшимся бюстгальтером. Так мы и сидели. Его плащ холодил голую кожу, одна из пуговиц уперлась мне в сосок, вызывая горячие спазмы по всему телу. Он крепко обнимал меня. И я понимала, что готова пойти с ним до конца. И я не понимала, как такое возможно всего лишь после трех встреч.

— Ты меня с ума сводишь, — тихо почти простонал он.

— А ты меня, — опять в унисон его словам пронеслось в моей голове.

Потом он сам привел в порядок мою одежду и повел домой. Уже в подъезде, возле нашей двери, Николай остановился и привлек меня к себе. Прижавшись губами к моему виску, тихо попросил, — Назови еще раз Колей.

Я его Колей назвала? Не помню такого,… но упрямиться не стала. Приподнялась на цыпочки и прошептала ему в губы, — Мой Коля.

И снова мы сорвались в поцелуи.