Лайфстиллер

Глава 3

С тех пор прошло несколько недель, а то и месяцев, не знаю, не считал. Пробегая в день десятки километров как-то трудно зацикливаться на уплывающих сутках, особенно здесь, когда солнечного света иногда не видно, по ощущениям, несколько дней. Все сливается в монотонную полосу охот, засад, поиска ночлега, когда несколько часов кряду ничем не заканчиваются и понимаешь, что уже начинаешь уставать. С каждым днем я все глубже и глубже забирался в лес, становившийся все мрачнее и враждебнее, иногда даже приходилось уступать дорогу тому, чего я просто не понимал, и элементарно опасался. Слишком странные вещи приходилось видеть, и разбираться в них мне уж точно не хотелось.

Драться приходилось все чаще и чаще, лесные дебри стали выпускать просто невероятных существ, жрущих и охотящихся абсолютно на все, что движется. Самые опасные бродили в одиночку, отстаивая свое право называться кошмаром леса, и было отчего. Не всегда они были самыми большими, сильными и быстрыми, гораздо чаще эти твари просто умели убивать. Я видел однажды, как нечто на подобии слизня-переростка напало на целый выводок гиеноподобных тварей, ворвалось в самый центр и прыснуло в стороны какой-то дымкой, а потом добило агонизирующих монстров плевками. Позже мне выпала возможность спуститься и осмотреть место схватки: земля почернела, трава вокруг скукожилась и осыпалась трухой от любого прикосновения. Это был яд, какой-то невероятно сильный токсин, обеспечивающий, в принципе, не особо крепкому противнику реальный перевес в схватке. Позже мы таки с ним встретились, и выжили оба лишь потому, что я счел разумным отступить, иначе сдохли бы оба. Он - от нанесенных мною увечий, я - от передозировки его дрянью. Не знаю, выжила ли та тварь, раны, нанесенные мною, были куда как жестоки, вполне вероятно, что сдох где-нибудь. Я же потом еще три дня маялся жуткими болями во всем теле, спасаясь только драками и восполнением сил за счет чужих жизней, иначе бы не выжил. Да и то неизвестно, как все пошло, напади он на меня первым. Наша встреча была неожиданной для обоих, преследуя очередную жертву, я вылетел из-за очередного поворота, и увидел его, добивающего плевком мою добычу. Мы замерли на пару секунд, буравя друг друга взглядами. А потом он харкнул, и горячка боя закрутилась каруселью. Уйдя в сторону, сократил дистанцию и в прыжке распорол ему бок, одновременно с этим попадая под брызнувшее в стороны ядовитое облако. Мышцы свело судорогой, но нанесенная рана была достаточно глубокой и обильно подпитывала меня, так что драться я все еще мог. Но обменявшись с ним еще парочкой приветствий, понял отчетливо - сдохнем оба, и решил отступить. Увернувшись от следующего плевка, отскочил в бок и замер, напряженно вглядываясь в россыпь бусинок-глаз, короной охвативших его макушку. И если я чувствовал ухудшение самочувствия только внутренне, то у него видок был просто жалок. Вспоротое косыми ударами туловище слизня походило на старую губку, уже не сдерживающую влагу и обильно сочащуюся зеленоватой слизью. Он тяжело покачивался из стороны в сторону, не выпуская меня из виду и готовый в любой момент отразить атаку и, как и я, явно не горел желанием продолжать бой. В какой-то момент даже показалось, что он разумен, потому как когда я сделал шаг назад, он повторил мое движение и замер вместе со мной. Принимаешь правила игры, так? Сделав еще по шагу, оба настороженно замерли, а потом, пятясь, скрылись с глаз друг друга. Я потом долго не мог выкинуть из головы этот эпизод. Может же быть такое, что не я один стал жертвой эксперимента? И если это был еще один такой же, как и я, несчастный, волею судеб превратившийся в монстра?

Признаться, была у меня и другая теория, и чем дольше я тут находился, тем больше склонялся именно к ней. Никакой это не эксперимент, слишком много несостыковок, несуразиц, а если, все же, пытаться их объяснить логически, то все это действо принимает просто космические масштабы. Нет, все должно быть проще. Хотя и не исключает абсолютно ничего, сейчас мне не трудно было поверить во что угодно. Во-первых, я так и не встретил абсолютно ничего знакомого. Ни растения, ни деревья, ни зверье не были виденными мною ранее. Слишком нереальные формы принимали местные флора и фауна, слишком смертоносные. Здесь все было чужое, странное, невозможное, особенно для Земли. И да, я почти был уверен, что нахожусь где-то еще, только не на своей планете. Был выкраден инопланетянами и благодаря их вмешательству приобрел новое тело для жизни в их зверинце? А почему бы и нет? Последнее время весь интернет забит съемками НЛО и прочими научными фактами, доказывающими их существование. Так что все вполне возможно. Удручало лишь то, что все это происходит с разумными существами, брали бы себе тех же земных хищников, ну, зачем творить такое с людьми? Захотелось соединить звериное тело и человеческий разум? У вас получилось, суки. А теперь просто ждете, какая из особей окажется наиболее живучей и приспосабливаемой? А это значит, что слежка ведется постоянно, и все подобные мне бедолаги постоянно находятся под колпаком.

После этих размышлений я стал чересчур осторожен и скрытен. Научился бесшумно передвигаться, подкрадываться, бить насмерть и уходить незамеченным, поглощая силу со все большего и большего расстояния. Многообразие противников просто воображало и заставляло приспосабливаться и вырабатывать все новые и новые методы ведения боя. Иногда брал нахрапом, врываясь в самую гущу и устраивая настоящую бойню, иногда убивал по одному, заставляя разъяренных чудовищ носится вокруг, в поисках неизвестного противника. Все это учило меня выживанию, делало сильнее.

Но каждый день приносил все новые и новые странности, разбираться с которыми просто не хватало времени. Всегда нужно было или бежать, или ждать, залегши в засаде и следя издалека за приближением очередной хищной твари, или спасаться бегством, что бы в большинстве случаев вернуться и учинить жесткую расправу, но только уже по моим правилам. Жизнь здесь кипела везде, и стоило лишь отвлечься или пропустить хоть что-нибудь, или не обратить внимание на, казалось бы, не заслуживающие внимания моменты - и все, ты почти труп.

Был однажды казус, заставивший меня драпать со всех ног, без оглядки, и без мыслей о мести. Просто не обратил внимания на копошащихся неподалеку жуков, дерущихся за кусок чего-то явно малосъедобного, но для них, по-видимому, особенно ценного. При этом они издавали такой противный стрекот, что, не вытерпев, просто шмякнул по ним ладонью, раздавив сразу с десяток. И забыл о них, продолжая следить за странными костяными гребнями, перемещающимися метрах в ста от меня в глубокой траве. А потом что-то вжикнуло и впилось в локоть, потом еще, и еще, словом, не обратить на это внимание я не мог. И потому спасся. Земля вокруг вспухла зевами сотни тысяч крохотных норок, выпуская наружу целый сонм жужжащих насекомых, зависающих на некоторое время в воздухе, а потом с артиллерийской точностью и скоростью врезающихся в меня и начинающих грызть. Жвалы стрекочущей мелочи были просто нереально мощны, вскрывая мои костяные пластины за считанные секунды и не оставляя никакого сомнения в том, что все это полчище запросто разберет меня по кусочкам. Драпал я тогда знатно, подгоняемый безумным стрекотом пустившихся в погоню жуков, но как только открытое пространство кончилось, лесное пространство создало преследователям существенные проблемы и они отстали. Это был полезный урок, хоть едва и не стоивший мне тогда жизни, но его я усвоил.

Кроме этого иногда убивать начинала погода. Несколько раз, встретившись с этим феноменом и научившись различать его приближение, старался как можно быстрее выйти за пределы его воздействия. К примеру, иногда пространство диаметров от двух-трех, до нескольких десятков километров попадало в очень неприятную аномалию, понижающую температуру до нереально низких показателей. Речь шла даже не об инее, а о количестве зверья, просто промороженном заживо, насмерть. И тогда я спасся опять-таки чудом, добивая встречающихся на пути таких же, как и я, беженцев, и только тем и выживая.

Вообще, моя способность для этого мира была действительно уникальна, не было ни одной твари, похожей на меня, по крайней мере, встречаться с такими мне не приходилось. Как и тот слизень, подобных ему я тоже больше не видел. Все же остальные водились в изобилии, и чем глубже в лес я забирался, тем больше их становилось, и все жрали, охотились, нападали друг на друга.

Для себя я поделил лес на кольца, охватывающие удаляющуюся от меня гору со всех сторон и обеспечивающих жильем и кормом строго определенные формы жизни. Редко когда твари из одного кольца забредали в другое, такое почти не встречалось на моей памяти, слишком разные были условия. Выбравшись из горы, я попал как раз в такое кольцо, а потом двинулся дальше и к этому моменту пересек еще три. Что могу сказать, жить стало веселее, жить стало опаснее. Но и потоки жизни вливались здесь куда обильнее. Множество противников подразумевало постоянную борьбу и драки, и это мне сейчас было нужно прежде всего. Так как было еще кое-что, открывшееся мне совсем недавно - я рос.

Сражаясь раз от раза с одними и теми же противниками, не заметить это было невозможно. Я действительно стал выше, раздался вширь, покрылся дополнительной сеткой сухожилий и костяных наростов, а защищающие меня почти всюду костяные пластины явно стали толще и частично изменили форму, придавая еще больше угрожающий вид. Окраска тоже претерпела изменения, теперь я стал еще гаже и отвратительнее, и старался подальше обходить лесные водоемы, что бы лишний раз не напоминать себе об этом. Одной такой походки мне хватило с головой. Глянувшая из зеркальной глади на меня морда заставила сначала оцепенеть, а когда я вошел в воду и принялся осматривать себя всего, то просто не смог сдержать вырвавшегося из глотки отчаянного хрипа. Я был омерзителен. Темно-кровавый, с гнилостно-желтыми пятнами ходячий труп, густо перевитый прорвавшими кожу костями и сухожилиями, он никак не хотел признавать, что это я и есть. Тогда почти целый день провалялся без движения, переваривая увиденное. А потом словно сорвался с цепи и, набрав приличную скорость, рванул в сторону от виднеющейся вдали горы.

Именно тогда и решил - если гора находится в самом центре, словно заточенная в исполинскую зеленую темницу, напичканную самыми смертоносными стражами, каких только можно представить, то, что же там, за этим лесом, ведь не может же он длиться вечно, должен же он когда-нибудь кончиться? Непонятным было только одно, почему самые жутки участки леса располагались все дальше и дальше от центра? Или они наоборот, стерегли подходы к горе, возле которой для чего-то была нужна более-менее спокойная обстановка? Особо ломать над этим голову я не стал, все равно не угадаю.

Следующие несколько дней я просто бежал, избегая нежелательных встреч и оставляя позади себя километры пятого кольца. Здесь многое уже было знакомо, а с чем я еще не разобрался, то лучше было вообще не трогать - чревато неизвестно чем. Очень многое мне дало простое наблюдение, рассказывая о привычках и способностях обитателей этой полосы, раскрывая их сильные и слабые стороны. Я так начал делать еще много ранее, и пока что этот метод ни разу не подводил меня. Заранее зная врага, знаешь и то, как победить его. Так что я передвигался вполне спокойно, зная, где можно пройти, а где лучше свернуть, чтобы не встретиться с очередным местным обитателем.

И вот, почуяв недалеко впереди очередное существо, сразу понял - началось новое кольцо, и пора проводить разведку методом пассивного наблюдения. Затаившись метрах в пятидесяти, укрытый с головы до ног листвой раскинувшихся вокруг меня кустарников, и замерев, словно статуя, я приготовился ждать. Глаза пожирали цель, улавливая каждое движение, и пытаясь вычленить хоть что-то, указывающее на боевые повадки твари. А посмотреть было на что. Вроде бы и зверь, и не зверь, что-то вроде сгустка тьмы, принявшего очередную уродливую форму. Сама фигура существа была полностью черной и напоминала ополовиненное туловище, а рогатая голова казалось неестественно огромной для такого тела, но существо это, похоже, нисколько не волновало. Вокруг него постоянно вилась какая-то дымка, словно сгустки черноты отрывались от тела и неохотно таяли в воздухе, придавая монстру особо угрожающий вид. Казалось, он так и вспыхнет темным пламенем и зальет все вокруг бушующим шквалом черного огня. Но оно меня не видело и вело себя довольно спокойно, если так можно назвать непонятное ковыряние в лежащем рядом трупе.

Долгое время ничего не происходило, тварь продолжала свое занятие и, видимо, собиралась заниматься этим еще достаточно долго. Что ж, терпению я научился, будем ждать до конца. Но отлеживать бока мне не дали. Где-то слева раздалась какая-то возня, и монстр, повернув туда свою рогатую голову, на несколько секунд замер, высматривая там что-то, а затем стремглав кинулся на звуки. Что ж, вот и посмотрим, на что он способен.

Разогнался монстр неплохо, но как вообще двигался, просто ума не приложу. Без нижних конечностей, его туловище заканчивалось то ли ребрами, то ли еще чем, а дальше, к низу, в землю, упиралась лишь черная дымка, живущая трепещущими языками темного пламени. Существо было полностью окутано этой дымкой, и черты его периодически скрывались за ней, становясь не четкими, размытыми, отчего при передвижении создавалось впечатление, что над землей парит призрак. Однако скорость у этого призрака была вполне приличная, и мне пришлось постараться, чтобы не отстать и не дать себя заметить. Лишь на минуту потерял его из виду, а когда осторожно высунулся из-за приютившего меня куста, чуть не потерял челюсть.

Такого мне видеть еще не доводилось. Существо вовсю шпиговало не то волка, не то медведя, выпрямившегося на задних лапах, закидывая его появляющимися в ладонях комками тьмы, взрывающимися на теле соперника. И, насколько мне было отсюда видно, то ли сжигающими его, то ли разъедающими, во всяком случае, волку-медведю было несладко, и совсем скоро он просто напросто отдаст богу душу. Что ж, ситуация как раз по мне.

Ужом скользнув из-под укрывавших ветвей, замер на секунду, и в три прыжка оказался за спиной дымчатой твари. Такой удар, который я нанес противнику в спину, обычно сразу же выводил из строя, вспарывая почти любую виденную мной до сих пор броню и ломая хребет. Сейчас же напряженная для удара рука прошла именно что насквозь, вспахивая дымчатое плечо, минуя грудную клетку и, не задерживаясь, вышла где-то в районе талии. Сила удара была столь велика, что даже задерживая его под конец, я не смог погасить инерцию, и меня бросило к земле. В тот же миг тварь наотмашь выдала дымный сгусток именно туда, где мгновением раньше находилась моя грудная клетка. А волк-медведь тут же кинулся на нее спереди. И все же мой удар не прошел для нее бесследно. Вылетевшая из ее тела лапа вырвала и вытолкнула перед собой здоровый такой черный сгусток, сразу же рассеявшийся, как только он отделился. Напавший спереди двуногий монстр в это время вовсю уже полосовал ее своими лапами, периодически взревывая и начиная ускоряться. Меня тоже не нужно было приглашать дважды. И дернувшаяся было тварь, оказалась в ситуации, в которой лично я никогда не захотел бы побывать. Спереди и сзади ее просто месили, разрывали в клочья и развеивая на ветру. Сложнее всего для меня было не попасть под мельницу ударов медведя, все-таки на него монстр походил больше. Каждый взрык словно придавал ему сил, давая возможность кратковременно ускориться и нанести ударов больше меня, наверное, раза в три. А потом наш противник как-то скукожился, сжался, и начал быстро-быстро съеживаться в комок. Завидевший это медведь огромными скачками бросился прочь. Ну и я ретировался от греха подальше. За спиной грохнуло, в спину ощутимо ударила волна воздуха. Мгновенно развернувшись, я, оцепенев, уставился на место недавнего побоища.

Твари не было, рванула, как я понял, именно она. А на ее месте была выжженная воронка диаметром метров в пять. И абсолютно симметрично на восемь сторон от воронки в земле были выжжены трехметровые дорожки. Ни хрена себе дела. Я принюхался. Земля была спекшаяся, будто ее плавили, и абсолютно остывшая. Как такое возможно? Эта тварь явно была чем-то большим, нежели обычное зверье. Какой-то робот, запрограммированный на взрыв, в случае гибели? Сбоку в кустах послышалась возня и рык боли.

Слышу, слышу, думал, не найду тебя там? Так я и не терял. Обогнул спрятавший медведя островок зелени по часовой, и встретился с ним взглядом. Ему было больно. Очень. И еще он не верил, что я спаситель. Натужно взрыкнув, он таки поднялся на ноги и помутневшими глазами, не мигая, уставился на меня. Черт, мне даже перехотелось его добивать. Весь его вид говорил: "Знаю, не одолеть мне тебя, но и покорно умирать не собираюсь". Это было во всем. В позе, в перекошенной от боли морде, в оскале, во взгляде, в конце концов. И я решил сделать то, чего никогда до этого не делал. Тупо развернулся спиной и медленно побрел прочь. Сзади натужно фыркнули и устало повалились наземь. А моя голова, словно зацикленная на одном и том же, переваривала всего одну мысль: "Может, или не может". Словно в ступоре брел, не разбирая дороги, краем сознания продолжая отмечать все необходимое, но особо и не акцентируя внимания. А потом резко обернулся, находя взглядом кустарник, но тот был пуст. Ушел.

От досады я с силой впечатал кулак в землю, отчего тот погрузился вглубь почти на половину. Черт, черт! А теперь буду мучиться, почему сразу не узнал. Убедился бы, что это бред, и дело с концом.

На душе скребли кошки. Облажался я, облажался. Ведь если все-таки "да", то, то что тогда? А тогда все иначе, совсем, полностью. Нужно было всего лишь понять. А теперь. Искать по запаху? И где, в чужом незнакомом лесу? Я еще не настолько глуп, это не парк, здесь опасен каждый шаг. Но обидно-то как. Ладно, хрен с ним, не последний день живу.

Раздраженный и злой на себя за тупость, повернул голову, что бы найти силуэт горы, и тут громыхнуло. Сильный низкий звук сотряс воздух и заставил поморщиться. Дождь, что ли? Это что-то новенькое. Сколько я здесь, еще ни разу его не было. Где-то высоко над кронами опять прилично жахнуло, да так, что даже прижался к земле. Ничего себе. Но с неба так и не упало ни капли. К чему это все было, не понятно. Но лучше двигаться дальше. Лес опять кардинально изменился. Деревья стали реже, ниже, покрылись скукоженной черной коркой необычайно прочной коры и выставили во все стороны редкие ветви, словно защищаясь от возможного неприятеля. Преобладали здесь, в основном, черные и темно-серые тона, уступая лишь льющемуся сверху дневному свету, хоть немного рассеивающему мрачную унылость местности. Зато идти здесь было проще. Трава ниже, выпирающих кверху корней почти нет. Следов же на земле почти не оставалось, так как твердая, достаточно сухая поверхность спокойно выдерживала даже мой вес, прекрасно скрывая любое присутствие. Что до запахов, то они просто вились вокруг и настырно лезли в ноздри, так что, думаю, на следы тут мало кто обращает внимания. И все они были абсолютно новые, незнакомые. Сколько же тут живности харчит друг друга каждый тень. Привкус крови словно пропитал сам воздух, и чем дальше углублялся в лес, тем насыщеннее он становился. Бойня тут где-то поблизости была, что ли?

А потом карусель запахов все-таки выстроилась в понятный мне ряд, и я смог безошибочно определить направление - туда. Ноги и руки сами понесли меня вперед. Вскоре деревья расступились, и открывшаяся картина повергла просто в шок. Мне-то казалось, я уже насмотрелся на кровь, смерть и все такое. Нет, ни хрена я, получается, до этого не видел.

Участок леса размером, примерно, с хорошее такое футбольное поле, перестал существовать. Учиненная разруха просто не поддавалась описанию. Все, что росло, было не столько сломано, сколько смято, вбито в землю, с неимоверной, чудовищной силой. Целым не осталось ничего. Вплоть до камней, брызнувших крошевом в стороны и рассеявшихся по площади. А пиком кошмара было то, что живность, находящаяся здесь во время всей этой свистопляски, никуда не делась, и гармонично вплелась в жуткую мозаику, окрасив то, до чего дотянулись их брызги, в собственные цвета. Взгляд периодически натыкался на бурые потеки, скапливающиеся в небольшие лужицы, на комки какого-то фарша, перевитого жилами с торчащими во все стороны обломками костей. Живая некогда плоть укрывала тонкой пленкой вдавленные в землю камни, расщепленные стволы деревьев, чудовищными узорами облепив большую часть доступного взгляду пространства, сколько же тварей здесь погибло? И ничего, абсолютно ничего не указывало на то, что же произошло.

Жуткая, ирреальная картина, не известно ведь даже, была у них возможность спастись, или нет - не дай бог мне так вляпаться. Переступать невидимую черту, отделившую этот мир от того, я так и не решился. Слишком уж странные вещи там произошли. Сразу стало как-то неуютно, не по себе, что-то мне разонравилась эта полоса леса, лучше бы покинуть ее без задержек. Но просто уйти уже не получалось. Стойкий запах крови привлек не только меня, со всех сторон уже спешили.

Из-за росших слева кустов резво выскочила тварь раза в два массивнее меня и, судя по всему, достаточно голодная. Она замерла, вцепившись в меня угольками глаз, а на сцене уже появился новый персонаж. И вот он останавливаться явно не собирался. На всей скорости, даже не замедлившись, нагнув голову и выставив вперед растущий из морды здоровенный рог - буквально нанизал тварь и протащил ее еще метров пять. Та же огласила округу таким благим ревом, что впору было полопаться барабанным перепонкам. А прикончивший ее буквально за пару секунд вездеход уже разворачивался, выбирая новую цель. И видок у него был тот еще. Нечто кентавроподобное, поросшее густой шерстью и смахивающее немного на мамонта, существо производило немного доисторическое впечатление, но угрозой от этого от него веяло не меньше. Интересно, а насколько опасно выгляжу я? Если так же, как и мерзко, то все еще в первой десятке, наверное. Монстр же, наконец, разобравшись с приоритетом целей, протяжно затрубил и, сметающим все на своем пути тараном, ломанулся куда-то в сторону. Ну, ни хрена себе. Проткнутая тварь пыталась вяло шевелиться, но сил у нее было уже явно недостаточно и, воспользовавшись ситуацией, подойдя, нанес ей последний удар. В тело тут же ощутимо хлынула эйфория, и голову, как всегда, привычно опалила жажда боя, но я уже умел с этим бороться и тут же поборол кровожадный порыв. Оттуда, куда убежал шерстяной, уже слышались удары, рев и треск ломаемых костей. И я уже было решил под шумок свалить куда подальше, как в мозгу словно щелкнуло - и до каких пор? Как часто я буду бегать при встречах с такими вот противниками? Разум понимал, что это дурость, там сейчас не драка, там бойня. Со всей округи сюда сбегается зверье с надеждой на легкую поживу, но легкой она не будет, ни для кого. И теперь я туда же? Но ради чего? И ответ не заставил себя долго ждать - да все из-за того же. И тогда зверь получил свободу, свободу убивать.

Хриплый рев, вырвавшийся из глотки, был подобен проклятию, обещая скорую, болезненную смерть. Тело напряглось, в предвкушении кровавой пляски, и молнией метнулось вперед, туда, где уже шло безумное пиршество. Оценивая обстановку еще в прыжке, обнаружил и шерстяного, топчущего своими ногами-тумбами соперника, рядом ракообразная тварь сцепилась в смертельных объятиях с другим монстром, полосуя того клешнями и хвостом-жалом, а чуть дальше виденный уже однажды дымный монстр закидывал не то моллюска, не то улитку плавящими ее панцирь сгустками тьмы. И так было везде, творившееся безумие набрало такие обороты, что монстры калечили и убивали соперников буквально в метрах друг от друга, а потом разворачивались и бросались на нового врага, чаще всего на того, кто оказывался ближе. И очень не везло тем, чей враг был еще жив. Так как пощады тут не просили, и не давали. И свою лепту во весь этот хаос предстояло внести и мне.

Приземлившись, взвился в воздух еще раз и сбил с ног добивающую свою жертву ракообразную тварь. Та не удержалась на четырех задних и опустилась на все шесть, став тут же на пару метров ниже. Не теряя времени, добил ее издыхающего оппонента, получив новый приток сил, и, пропустив над собой уродливую, попахивающую тиной клешню, вскочил гадине на спину. Хвост твари тут же метнулся в ударе - мимо. А потом костяной кулак опустился ей на правую височную долю, сминая не тонкий такой панцирь и выдавливая брызги чего-то розового. Монстр вздрогнул всем телом и стал оседать, клешни забились в конвульсиях, щелкая и клацая в воздухе, но это уже была агония. В мое естество, словно бурлящий поток, ринулась энергия, затапливая каждую клеточку, каждый мой сантиметр. Рука пошла назад, сжалась, и с хрустом вошла уже в левую височную долю. В глазах полыхнуло, заставив скатиться наземь, и уже там, рядом с издохшей тварью, меня словно тараном шибануло по мозгам. Такого притока силы я еще не ощущал. В голову пришла мысль: "Чем сильнее монстр, тем больше и отдача..." Но закончиться не успела. Мгновение шока было настолько коротким, что тело уже летело вперед, пока разум осмысливал новую информацию. Нападать старался со спины, на уже занятого боем врага, атаковал, стараясь убить за один-два удара, и тут же кидался на его оппонента, круша конечности, вгрызаясь в шею, разрывая брюхо и отскакивая, взглядом определяя следующую жертву. Гвалт и ор вокруг уже не давили на сознание, оно было затоплено охватившими меня всего эйфорией и жаждой крови, бурлившими во мне, словно жидкий огонь. А источник все не иссякал и не иссякал, каждая рана, каждая смерть лишь усиливали его мощность. Подобное я ощутил когда-то ранее, еще при драке со стаей собакоподобных тварей, но никогда еще в таком объеме. Нанесенные мне увечья латались буквально на глазах, а собственная мобильность не позволяла атаковать меня более чем двум тварям. Иногда я специально провоцировал свалку, бросая своего противника на уже дерущихся и заманивая туда новых. А потом, выгадав момент, убивал занятых друг другом монстров несколькими ударами.

В общем, замес был просто поразительный. Даже мелькнула мысль: "И я был готов отказаться от всего этого?" А потом снова враг, снова кровь, брызжущая во все стороны, хруст, рев, стоны, полные боли и предсмертной муки, кружащиеся в жутком танце чудовища, и посреди всего этого хаоса беснуюсь я, самый, не побоюсь этого слова, хитрожопый монстр. Я буквально дерижировал ими, стравливая, подставляя и ослабляя для того, что бы меньше возиться самому. Мои удары не просто попадали по противнику, как у большинства, а метили в незащищенные глаза, суставы, сочленения, в открытое брюхо и так далее. Максимум урона, максимум эффективности, все для скорейшей победы. Так и вертелся, успевая бить, уклоняться, нападать и отходить, выводя на сцену все новых и новых соперников для уже освободившихся.

Спустя какое-то время уже нельзя было разобрать где, кто, кого и когда. Тварей стало слишком много, и нам стало тесно. Деревья трещали чаще, земля, перепаханная еще до этого, теперь старательно утрамбовывалась сотнями ног, напирающими из леса все новыми и новыми волнами. И это лишь бесило. Очередную толкнувшую меня спиной тварь я загрыз, буквально вскочив ей на плечи и сбивая весом на землю. Потом тут же выбросил руку вперед, ломая чью-то голень и в диком прыжке взмывая в воздух. Ну, ни хрена ж себе! Побоище приобрело поистине нереальные масштабы. В округе леса уже не было, все просто кишело разномастными тварями, жрущими, режущими и рвущими друг друга на куски. Стали раздаваться грохоты разрывов, видать, оприходовали парочку тех дымных монстров. В бок вошло чье-то жало и впрыснуло какой-то токсин - плевать. Омываемый нескончаемыми волнами силы организм даже не заметил этого, как я не заметил, откуда была произведена атака. Да и похрен, мне было некогда. Каждая секунда теперь отводилась хотя бы на один-два удара, иногда размашистые оплеухи когтистой лапой задевали двух-трех толкущихся рядом оппонентов, и тогда наркотический поток начинал хлестать через край. И я пил, пил, пил столько, что просто не понимал, куда столько влезает. Ведь оно только прибывало, копясь... где? Понятия не имею, но выхода оно не имело точно, разве что залечивая мои повреждения. Вот только накопление значительно превышало растраты.

Вдруг твердь под ногами дернулась раз, второй, третий, а потом с жутким грохотом метрах в ста от меня в воздух ударили настоящие фонтаны земли. Раздавшееся жуткое шипение перекрыло все звуки вокруг, и тут началось. Такого я даже представить себе не мог. Еще не успели опасть дождем комья, как на сцене появилось нечто новое. Из земных недр, кольцо за кольцом, стал подниматься чудовищных размеров червь, молча, неумолимо, словно скала. Впавших до этого в безумие тварей словно окатили холодной водой, промыв мозг и включив чувство самосохранения на полную мощность. Прыснув во все стороны, давя друг друга и даже не пытаясь огрызаться, они тупо ломились прочь, покрывая метр за метром с бешеной скоростью. Просто чудо, что меня не затоптали, как множество других. Я-то никуда не ринулся, все стоял и смотрел, периодически уворачиваясь или отталкивая очередную несущуюся на меня зверюгу.

Да сколько же ты еще будешь лезть, гадина? Монстр же излучал просто титаническое спокойствие, выдвигаясь все больше и больше, и совсем не обращая внимания на мельтешащих внизу букашек. Из некоторых его колец вырывались целые столбы пара и тут же устремлялись вверх, окутывая его на мгновения мерцающей завесой. Ну, ни хрена ж ты здоровенный. Вокруг уже никого не было, лишь земля была сплошь укрыта мертвыми и доживающими свой последний день неудачниками. Где-то копошилось, шевелилось, но ничего вокруг уже не имело значения. У меня был лишь один вопрос: "Что дальше?" И ответ скоро пришел.

Выдвинувшись еще на несколько сегментов, червь склонился к земле, и раскрыл пасть. Вот это ворота! А потом этот зев пещеры пошел прямо на меня, взрывая землю и загребая в себя все лежащее на ней лакомство. Дикий скачок в сторону и небольшая пробежка вывели меня из опасной зоны, и я вновь остановился, наблюдая за чужим шведским столом. Так вот зачем ты пришел. Пожрать на халяву. И ведь таки нажрешься, мясом здесь, наверное, несколько гектар укрыть можно. И ведь не подавиться даже, с такой-то глоткой. А червь все заглатывал и заглатывал, тупо собирая обильно раскинувшуюся вокруг дармовщину. Мелькнувшая было мысль тут же погасла. Нет, не осилю, даже не поцарапаю. Не стоит и пытаться. Что ж, больше тогда мне здесь ловить нечего. Все твари, небось, разбежались так далеко, что теперь их даже днем с огнем не сыщешь.

Тело все еще распирало от полученной дозы, шестое кольцо леса дало мне поистине невероятный подарок. Убивая раньше и получая много меньше, я уже замечал, что становился со временем крупнее, выше, сильнее. Как обострились чутье, реакция. Все это мне было уже известно, и я примерно предполагал, каких изменений стоит ждать от очередных стычек. Но теперь, теперь даже загадывать не хотелось. Крылья, еще одна пара рук, ног? Или, может, хвост, с ядовитым жалом на конце? Все может быть, мир вокруг уже давно не просто сошел с ума, но и научил не удивляться ничему. Ну, разве что, этот червь привел в замешательство, и то ненадолго. Так что пора уже валить отсюда, больше мне здесь ничего не перепадет. За остаток дня я беспрепятственно пробежал несколько десятков километров и решил-таки заночевать. В теле разлилась непонятная слабость, стало жарко, захотелось прижаться к чему-нибудь холодному, а еще лучше прыгнуть в воду, что бы хоть как-то остудиться. И мне повезло. Справа, откуда-то издалека повеяло свежестью, влагой - озеро или небольшой пруд, каких тут предостаточно, а может и речушка какая, мне было все равно. Лишь бы побыстрей. И я ломанулся туда.

Минут через десять, обследовав песчаный берег приличных размеров для этих лесов озерца, осторожно вошел в воду. Приятная прохлада тут же принялась приводить в порядок мои разбушевавшиеся ощущения, гася сжигающий изнутри жар и восстанавливая обычное самочувствие. Возникшая в стороне рябь заставила опрометью выскочить на берег и замереть, высматривая противника. Мелькнувшие тени быстро достигли места моего недавнего купания и, покрутившись, исчезли на глубине. Вот так и съедают в два счета. У меня не было ни малейших сомнений, что в воде и, особенно стае мелких хищников, достойного сопротивления я не окажу. Разберут по кусочкам в два счета, лучше не рисковать. А жар вернулся. Вот ведь хрень. Придется терпеть, но лучше в сторонке, а еще лучше найти более безопасное место. Но, как на зло, ничего подобного мне найти не удалось. Придется отлеживаться, постоянно находясь на стороже. А потом перед глазами все поплыло, и меня вырубило.