«Свет зари»

Глава 10

Этот вопрос он и задал.

Девушка на какое-то время призадумалась… слова, что ли, подбирала правильные…

И пояснила.

Подобная практика придумана была не вчера. Специалисты подобного уровня «наводили», если так можно сказать, боевые группы и ранее. И у всех это выглядело как-то по-своему. Более полной информации она не имела — и это было вполне объяснимо. Ведерников представил себе доклад такого вот спеца где-нибудь на оперативном совещании — и очень живо вообразил себе впечатление присутствующих там офицеров. «Чертовщина какая-то!» — и это было бы вполне естественной и оправданной реакцией на услышанное сообщение. Никому бы и в голову не пришло хоть как-то учитывать информацию из подобного источника!

Другой вопрос, если информация нашла бы впоследствии своё подтверждение… ага, вот именно — как сейчас! Так, становилось уже немного яснее!

— Анна, а… на той стороне такие вот мастера имеются?

— Да, — кивнула она. — И именно по этой причине мы с вами и встретились. Видите ли… если вот так, как вы сейчас спросили… ну, про книгу… Если бы вы задали этот вопрос раньше — я бы на него ответить не смогла.

— Почему?! Сейчас же сказали всё правильно!

— Я могу и н о г д а видеть окружающую вас обстановку. Вас — в смысле, всю группу, не именно вас лично. Ту, которая есть сейчас или будет в самом скором времени. Это нечасто случается. И стоять для этого в позе лотоса на утренней заре — совсем не обязательно. Вот это — уже точно не ко мне! Оно само как-то приходит… и забирает очень много сил.

— Тогда… тогда я ничего не понимаю, если честно!

Она поднялась и подошла к окну. Уже смеркалось и видимость там была… так себе. Отдельные предметы расплывались в полусумраке.

— Вот там, — показала девушка рукой, — стоит рекламный щит. Вы его видите?

Капитан пригляделся.

— Если честно, нет, не вижу там ни хрена.

Проезжавший неподалёку от щита автомобиль в это время повернул — и отблеск света фар на секунду высветил данную конструкцию.

— Теперь — вижу! Вот он!

— Вот, — кивнула Анна. — Так и с вами. Вас, если так можно выразиться, «подсветили». И я стала видеть несколько лучше и яснее.

— То есть, вы хотите сказать… меня ищут?

— Да. И это делает специалист аналогичного, или даже намного более высокого, уровня. Такие там есть. Вы кому-то очень здорово помешали, если этим занялись подобные люди.

— Ну, — пожал плечами капитан, — чай, оно не в первый раз… Так, по-моему, где-то в стихах писалось?

— Да. Леонид Филатов, сказ «Про Федота-стрельца».

— Вы и это знаете?

— Ну, телевизор же никто не отменял… А память у меня хорошая.

— Могу себе представить… И что это так опасно?

— Да. Очень. И не только для вас.

Ведерников нахмурился.

— Ну, мои парни люди зубастые, просто так не сожрешь… Подождите! Для вас — тоже?

Она кивнула.

— Меня вообще постараются убрать в первую очередь — как только поймут кого и где искать. А они поймут… Понимаю, что вы люди с опытом, вооружённые — вас так просто не взять. Так у меня, кроме кухонного ножа, ничего нет.

— Но вас же охраняют! — указал он в сторону двери. — Вон там какие ухорезы шастают!

— Для вас — это стало бы большим препятствием?

Капитан только хмыкнул.

— Вот видите… — печально улыбнулась девушка. — Обычных гопников на это дело не пошлют. Так что, мы с вами в одной лодке. Выживете вы — и я тоже останусь жива.

Лежа вечером в кровати, Дмитрий по всякому прокручивал у себя в голове произошедший разговор. Многое теперь становилось яснее. но некоторые вопрос так и не стали до конца понятными. Надо полагать, теперь придётся напрягать полковника — пусть разъясняет, он-то, уж во всяком случае, должен знать многое. Понятно, что Анна, как невоенный человек, каких-то нюансов, касающихся работы его группы попросту может не понимать, и по этой причине, ничего конкретного сказать не способна.

Но утренний разговор с Крыловым оказался совсем не таким, как его себе представлял капитан. Нет, выслушал-то полковник всё очень внимательно, не перебивал и с вопросами не лез.

— Понятно, Дмитрий Алексеевич… Мне, в целом, близки ваши рассуждения, но… Вы считаете Анну сугубо гражданским человеком, так ведь? Волею случая оказавшуюся причастной к каким-то, непонятным и отчасти чуждым ей самой, секретам и задачам. Я вас правильно понял?

— В целом, да, товарищ полковник. И я полагаю, что её надо как-то… ну, прикрыть, что ли… Ведь попадёт же под замес, сама того не желая!

Крылов задумчиво покивал.

— Вы у неё белую прядь на волосах видели?

— Да. Это, по-моему, называется мелированием, так? По-моему, ей это не очень идёт. Я понимаю — мода и всё такое… А она — молодая и привлекательная девушка, ей надо за собою следить!

— Хм! Ну, да, в принципе, такая процедура в косметических салонах применяется, да. Только в нашем случае тут обошлось без косметологов. Анна — снайпер. Одиннадцать подтверждённых целей — неплохой результат?

— Э-э-э… да. Ну, это — смотря за какое время…

— За год. Она воевала на Донбассе в четырнадцатом году. Подавала большие надежды — спокойная, хладнокровная… А потом прилетел снаряд. И она сутки откапывалась из-под развалин разрушенного дома. Одна, рядом с погибшим вторым номером. Впрочем, тогда она этого не знала. Откопалась, перевела дух — и вытащила его тоже.

— И ей не помогли?!

— Все сочли их погибшими. Да и дом стоял в серой зоне — туда попросту было небезопасно заходить. Накрыли бы всех. Так что седая прядь и шрам на виске — это оттуда. После этого случая она не смогла больше работать — что-то там приключилось со зрением… С легкими проблема — её всё же сильно там чем-то придавило. Да и нервный срыв — после того, как она поняла, что второй номер погиб. Говорят, она его любила…

— Не знал… — покачал головою Ведерников. — Она сказала, что у неё и оружия никакого дома нет… вот я и подумал…

— Так спросили бы у меня! — жёстко ответил Крылов. Покачал головою. — Извините, срыв…

— Я понимаю, товарищ полковник. И… как она теперь у вас так служит? С такой-то историей болезни?

— А кто вам сказал, что она работает у нас? — удивился тот. — Она, вообще-то кассиршей в магазине работает.

— Но… ничего не понимаю! А как же тогда всё это…

— Наши сотрудники ещё тогда обратили на неё внимание. Она никогда не выходила на цель просто так — всегда оказывалась там, где это было нужно — и именно в тот самый момент. Из одиннадцати целей — три оказались очень даже серьёзными! Надеюсь, вам-то не надо пояснять, что таких вот случайностей попросту не бывает?

Ведерников покачал головой.

— Вот уж этого — точно не надо. Как работает снайпер — я и сам неоднократно видел.

Полковник помолчал, налил себе воды.

— Она сама к нам пришла. До сих пор не знаю — как она поняла к кому именно надо идти? Сначала её сочли… ну, словом, отнеслись несерьёзно. И когда я об этом узнал… В общем кое-кому серьёзно влетело! Я нашёл её, она сначала даже не хотела со мною разговаривать. Но постепенно оттаяла. И разговорилась.

— О чём? Ох, извините, товарищ полковник…

— Это был крайне интересный разговор. С далеко идущими последствиями. Если на вон ту дорогу, — кивнул Крылов в сторону окна, — поставить всех тех, кому она — прямо или косвенно, спасла жизнь… конец колонны достанет аж до дальних домов!

Ведерников прикинул размеры колонны — и чуть не присвистнул. Дома отстояли от гостиницы почти на километр.

— При всём при том, — продолжил Крылов, — она очень скромный человек. Живёт одна, иногда ездит к родителям. Очень любит животных — но ни одно из них неспособно прожить с нею рядом более нескольких дней. Наши врачи говорят, что у неё необычайно сильный эмоциональный фон — а животные это очень сильно ощущают. И уходят.

— Сколько же времени она так живёт? Ведь прилично лет уже прошло?!

— Медики говорят, что детей неё не будет — и она это знает. И близких отношений ни с кем даже и не пробовала заводить.

— И работает кассиршей? Но почему же не у вас?

— Как вы говорили — с её-то историей болезни? Кадры не пропустят. Да и в качестве кого прикажете её оформлять? Боевых экстрасенсов у нас нет, да она таковым и не является. Как прикажете документально оформлять то, что она предчувствует? Тем паче, что это явление далеко не постоянное. Когда есть — а когда и нет.

— Сколько же получает кассирша?

Крылов ответил.

Капитан какое-то время переваривал услышанное.

— Но…

— И пенсии у неё военной нет — она же ополченец… доброволец. Это сейчас они стали приравнены к солдатам, а в четырнадцатом-то году?

— И ничего нельзя сделать?

— Мы стараемся ей как-то помогать… но она гордый человек — обижается. Мол, я себя и сама прокормить смогу! Заказы продовольственные по ветеранской линии подбрасываем — есть у неё в городе люди понимающие, их ЖЭКу мозги аккуратно вправили — там совсем народ от жадности уже охренел. Хотите сделать ей подарок? Сразу предупреждаю — не возьмёт. И очень рассердится.

Ведерников аж взмок — неужто ничего сделать нельзя?! И сгоряча высказал всё это собеседнику.

Полковник ничего не ответил, поднялся с места и подошёл к окну. Постоял так какое-то время.

— Врачи говорят, что она сама себя так сожжёт. Она спит по несколько часов в день. Ест мало, говорит, что не хочет больше. Видели бы вы её эмоции! Я удивлён, как там обои-то ещё не обуглились! Когда всё это началось, её еле сняли с поезда — рвалась на войну. Мол, с винтовкой я больше пользы принесу! Знали бы вы, насколько тяжело с ней разговаривать! Никаких нервов не хватит. Даже и у меня…

Он вернулся и сел на своё место.

— Честно говоря, когда она попросила о встрече с вами — я обрадовался! Думал, мол, чем чёрт не шутит — увидит вас и отмякнет как-то… Увы! Теперь я понимаю, что ошибался…

На столе появилась тонкая папка. — Тут ваш билет на поезд. Не забудьте заехать к своим родным, капитан!

Оперативные сообщения.

Это были не единственные сообщения. Тонкие ручейки информации стекались в основательный такой поток, который, в свою очередь, тщательно обрабатывался соответствующими специалистами. И их выводы были однозначными — операция готовится, большинство информации находило подтверждение.

В том, что таковая провокация может состоятся ни у кого никаких сомнений не было — может. И даже обязательно произойдёт — не эта, так подобная. Руководству страны было жизненно необходимо поддерживать угасающий интерес к себе. Поскольку украинская тема в западной прессе стала уже как-то приедаться и угасать. А раз так — надо постоянно будоражить сознание обывателей страшными новостями, которые приходят из этой страны. И чем они будут страшнее — тем ощутимее будет поток всевозможных «ништяков» от западных покровителей.

Самых разных — в том числе и финансовых. А это составляло главную цель! Денег! Больше денег!

Но, были и другие новости…

Телефонный разговор.

— Сэр Джордж?

— Да, а кто… Ох, простите, сэр Роберт, не узнал вас сразу!

Хозяин кабинета сделал отстраняющий жест рукой — и вышколенный секретарь рыбкой выскользнул за дверь. Он понимал — не у всех разговоров могут быть свидетели. Даже и в том случае, если ты слышишь всего одну сторону. А уж прозвучавшее имя… от таких людей лучше держаться подальше! Дольше проживёшь…

— Сэр Джордж, вы, если не ошибаюсь, сейчас занимаетесь планированием операции «Нексус»?

— Да, но…

— Ваше руководство санкционировало мне и моим сотрудникам допуск по высшей форме — ко всем деталям планирования и проведения указанной операции. Не поймите это как признак недоверия к вам лично! Напротив, мы можем существенно вам помочь.

— Сэр Роберт, я весьма ценю ваши усилия, но план операции в целом уже детально разработан и…

На том конце линии явственно вздохнули.

— Узнаю нашу молодёжь… В наше время мы не были столь торопливыми. Может быть, именно по этой причине, нам так многое тогда удавалось?

«Да, потому, старый пень, что в то время и ресурсы у вас имелись почти неограниченные, да и сама страна была куда как более сильной и авторитетной!» — промелькнула в голове у хозяина кабинета шальная мысль. Вслух, однако же, он высказался куда как нейтральнее.

— Несомненно, сэр Роберт, я с большим вниманием выслушаю все ваши соображения по указанному поводу. И…

— Для начала, мой друг, распорядитесь о приостановке всех действий по реализации указанного проекта! Не навсегда, разумеется, всего лишь небольшая временная отсрочка…

«Вот это номер! А знаешь ли ты, старый черт, сколько сил и средств уже на это затрачено?»

— Но это может привести…

— К тому, что она пройдёт более эффективно и с гораздо большим результатом нежели вы планируете… Я завтра нанесу вам визит, тогда всё и обсудим…

В трубке прозвучали гудки отбоя.

Начальник отдела МИ-6 положил трубку и задумался.

Нет, тот факт, что этот деятель что-то смог пронюхать о планирующейся операции, в целом, понятен. В службе и по сей день ещё работали сотрудники, которые относились к нему с большим уважением. И ничего с этим не поделаешь!

Любой из них, в приватной беседе, мог поведать старому чёрту ещё и не такие подробности — сей деятель отличался крайней злопамятностью, что, учитывая его основательный вес наверху, могло существенно ускорить карьеру собеседнику. Или, напротив, не менее основательно, её притормозить. Или сделать вообще проблематичной.

Джордж Кейн помнил одного такого… резвого…

Он как-то высказался старому злодею в том плане, что не имеет оснований делиться с кем попало конфиденциальной информацией.

Сэр Роберт Дэйни ничего ему тогда не ответил. Более того — даже попрощался со всей возможной учтивостью. Ещё и дальнейших успехов по службе пожелал!

Мол, именно такие, принципиальные, молодые люди и смогут достойно продолжить их трудную работу.

В том, насколько она трудна, молодой «лопух» (так, кажется, говорят русские в подобной ситуации?) смог убедиться неожиданно быстро — когда стал обживать новый кабинет. Где-то у чёрта на рогах, чуть ли не в Зимбабве.

Это вместо Лондона-то…

А все прочие «молодые люди» очень хорошо усвоили данный урок!

Не стоит плевать против ветра…

Во всяком случае — против этого.

Но что же такого хочет предложить этот старый маразматик? Центральный компьютер управления только что не дымился, когда просчитывал все возможные варианты проведения операции! И выбрал самый безупречный!

Или не самый?

Но если эти люди вмешались в операцию — то повод для того должен был быть весьма и весьма весомым! Попусту «жрецы» (как их за глаза именовали) никогда не покидали своих загородных поместий. Сколько их было — не знал, наверное, никто. И сегодняшний собеседник являлся, пожалуй, самым авторитетным и долгоживущим из всех них.

На следующий день визитер прибыл к самому началу рабочего дня. Зная его привычки, хозяин кабинета приготовил особый чай, который тот очень даже уважал. (Злые языки шептались, что многие, кто занимал этот кабинет ранее, попали сюда благодаря искусству правильно заваривать чай).

За чаем о делах не говорили — гость такой спешки не любил.

Наконец, отставив в сторону чашку, он благосклонно кивнул — и открыл тонкую папку, которую с собою принёс.

— Этот ваш план… Кто конкретно разрабатывал данный этап? — и он указал на один из абзацев.

Кейни всмотрелся в текст.

— Маклосски. Он…

— Я знаю, — кивнул гость. — Отстраните его от данного проекта.

— Э-э-э… но… для этого требуются веские причины…

— Его брат недавно принял к себе нескольких «беженцев»… оттуда. И среди них есть весьма привлекательная девица двадцати лет отроду. Так вот, ваш сотрудник и она… скажем так, они пришли к полному взаимопониманию. А её брат служит — надо же какое совпадение — в том самом отделе СБУ, который и указан в данном разделе вашего плана.

— Вы предполагаете, что…

— Я ничего не предполагаю. Я — знаю. Да, здесь нет никаких признаков государственной измены, и вашего сотрудника не за что отдавать под суд, если это вас так беспокоит. Но беспристрастным он в данном вопросе быть не может!

— Сделаю.

— Отлично. Я рад, что у нас с вами не возникло никаких недопониманий по данному вопросу. Теперь — далее…

И он перевернул несколько страниц.

— Подрыв контейнера должен быть произведён путём имитации попадания ракеты в здание? Кто это вам посоветовал?

— Маклосски этим тоже занимался… Но ведь это вполне естественно! Такие случаи имели место и ранее!

— Вы об этом в прессе прочитали? Надо же… я-то полагал, что у вас другие источники информации!

— Ну, — смутился Кейни, — не хотите же вы сказать, что все эти случаю произошли именно по вине украинских операторов ПВО?

— А у вас есть другие кандидаты на это место? — удивился гость. — И кто же это?

— Русские тоже иногда промахиваются…

— Не спорю. Но не в данном случае, мой друг! Кому, скажите, пришла в голову мысль расположить контейнер на первом этаже здания? Когда для этого есть специально оборудование хранилище в подвале?

— Но ракета его не сможет поразить! Там железобетонные перекрытия более, чем метровой толщины! И соответствующие системы защиты — наружу ничего может вообще не попасть.

— И вы думаете, что об этом знаете только вы? Здание, вообще-то, построили ещё при СССР, и вся техническая документация у русских имеется. Нетрудно предположить, что они тотчас же воспользуются вашим промахом! Понятно, что наша пресса выступит с опровержением, и на вашей стороне, но… те, кому надо — всё прекрасно поймут. В лучшем случае всё свалят на идиотизм исполнителей. Можно, разумеется, попробовать перевести стрелки на этих самых… на хохлов, как вы их тут называете. Но отвечать, в конечном итоге будут не они…

Хозяина кабинета пробил холодный пот. Он-то прекрасно понимал — с кого спросят в случае провала операции. Да, пожалуй, списать катастрофу на промах русского беспилотника в этом случае не удастся… если бы это был пресловутый «Кинжал»! Но они не бьют ими по городам!

Момент… так, что же получается — весь замысел операции идет прахом?!

— Хм… действительно.

«Но он же не сказал, что операцию надо отменять! А раз так — у старого черта есть, как говорят русские, камень за пазухой!»

— Сэр Роберт, вы, как всегда, правы! Отдаю должное вашей проницательности! И таланту аналитика!

Гость только усмехнулся.

— Ну, полно уж вам… Разумеется, мы никогда не упускали из виду, в том числе, и вашу деятельность. Не вмешивались — ибо в этом не было нужды. Вы и сами неплохо справляетесь — надо отдать должное. Но сейчас… Смотрите, мой друг, у нас есть интересный вариант решения вашей задачи. Компьютер у вас тут ведь есть?

Хозяин кабинета кивнул и пригласил гостя занять место за столом. Сам воткнул переданную им флешку в гнездо и набрал пароль для входа в систему.

— Вот…

На экране появилась фотография офицера в русской военной форме.

— Прошу — капитан Ведерников Дмитрий Алексеевич, командир группы специального назначения. Специализация — поиск и уничтожение защищённых объектов военного и специального назначения. Опытный и знающий офицер, находится на хорошем счету у своего начальства.

— Так… Любопытно!

Второе фото.

— Лейтенант Крылов Анатолий Иванович, последнее место службы в/ч 04359. Входит в группу капитана Ведерникова. Помимо них там находятся ещё несколько человек — все опытные и опасные бойцы.

«Русский спецназ? Интересно, конечно… но они-то здесь каким боком затесались? Опять русское выражение, чёрт!»

Он осторожно задал вопрос гостю — и тот тотчас же на него ответил. Встречным вопросом, как он любил это делать.

— Как вы думаете, мой друг, если русские узнают о планируемой вами операции? Во всех подробностях — я имею в виду? Что они предпримут?

— Сольют эти данные в прессу — они не раз так делали. После чего, планируемый эффект от её проведения будет сильно смазан.

— Именно так! А если они, каким-то, пока непонятным, образом смогут её предотвратить — они это сделают? — Чтобы потом, в очередной раз, обвинить в этом украинцев? Конечно!

— Вывод? — ехидно прищурился старый черт.

— Ну… Нам, к сожалению, придётся капитально перерабатывать план операции…

— М-м-мда… — Сэр Роберт только плечами пожал. — Я всегда говорил, что нынешнее поколение оперативных сотрудников, увы, не обладает должной сообразительностью… Нет, мой друг! Вы отменяете операцию!

— В смысле? — ошарашено пробормотал Кейн.

Он никак пока не понимал куда клонит его гость. По уму — так послать бы старикана куда подальше, разумеется, со всей подобающей учтивостью! И разрабатывать план дальше — с учётом полученной информации. Что-то где-то подкорректировать, чего-то добавить, а прочее, напротив, исключить. Так уже бывало не раз — и ничего, всё складывалось, в конечном итоге, к лучшему. Да, увы, идеальные операции остались в прошлом…так от нас. слава Всевышнему, никто идеалов и не требует! Иные времена — иные и подходы! Но… И вот тут-то всё и заключалось! Старикан, разумеется, спорить не станет — уйдёт. А вот, что последует после его ухода… с какой высоты, и насколько тяжкий кирпич упадёт на голову… Причём Кейн мог с уверенностью сказать, что уж чью-чью, а его голову сей «подарок» точно не минует! У «жрецов» такие связи на самом верху…

— Про Харьков — забудьте. Никто и ничего там проводить не станет. И никакого ракетного удара — пусть этим занимаются прочие службы, — жестко отрезал Дэйни. — Вам платят деньги не за пиар!

На мониторе появился следующий текст.

— Что делать с этими материалами… — пожал плечами Дэйни, — я полагаю, вам объяснять не надо. Соответствующая группа специалистов уже сформирована и снабжена необходимой аппаратурой. Более того — они уже в Киеве.

— А что, после этого делать с контейнером?

— Взорвать, что ж ещё? Всегда можно сказать, что там был таймер… Несколько, героически погибших, деминеров из числа местных только усилят общее впечатление. Надеюсь, с этим-то у вас вопроса не возникнет? А у прессы будет хороший повод обвинить русских в использовании «грязной бомбы».

— Но они будут всё отрицать!

— В первый раз, что ли? — усмехнулся гость. — При наличии видеозаписи как их спецназ тащит этот самый контейнер? С интересом посмотрю на их аргументацию…

— Но заражение будет не столь обширным, мы планировали большее количество радиоактивного материала…

— А кто потом будет там что-то проверять? Это в зоне-то боевых действий? МАГАТЭ? Не смешите меня… они напишут то, что им будет указано. Сколько надо — столько и закладывайте.

Кейн прикусил губу — а план-то вырисовывался очень даже неплохой!

— Мы выберем город, где на стороне русских воюют подразделения из бывших заключённых — это придаст убедительности.

— Разумно, мой друг! — наклонил голову сэр Роберт. — Я рад, что мы с вами пришли к взаимопониманию по столь сложному вопросу.

— Один вопрос, сэр! А как мы узнаем о проникновении на объект русского спецназа?

— Я сам вам это подскажу. Потому, что буду рядом…

«Ничего себе… — подумал про себя Кейн. — Это что ж такое должно было произойти, чтобы старейший из „жрецов“ выбрался — не то, чтобы за пределы своей конуры. а вообще — на континент?»