«Если», 2002 № 08

Евгений Харитонов Фонотека имени Айзека Азимова

В третьем номере журнала за этот год мы рассказали о бытовании литературной фэнтези в музыкальных измерениях («Хоббиты с электрогитарами»). Продолжая тему, предлагаем вашему вниманию обзор, посвященный НФ-сюжетам в современной музыке.

Интерес к произведениям НФ представителей рок-музыки вполне понятен. Эти социокультурные явления — порождение XX века, оба несут на себе отпечаток НТР и дух бунтарства, оба, по мнению традиционной критики, располагаются на обочине мэйнстрима, оба адресованы прежде всего молодежной аудитории. Пути НФ и рок-музыки часто пересекаются, о чем уже велась речь в статье «Мелодии иных миров». Ведь самобытное творчество, особый космическо-техногенный стиль музыки таких, например, исполнителей, как «Kraftwerk» или «Space», во многом оплодотворены именно увлеченностью НФ.[9]

Но гораздо интереснее другое. Научная фантастика не только в литературе, но и в музыке оказывается более многоплановой, нежели фэнтези. Фэнтезийная тематика в большинстве своем прерогатива исполнителей «металлического» лагеря, хотя это и выглядит странным. В то же время проблемы, темы и сюжеты НФ оказываются близки куда более широкому кругу музыкантов, работающих в самых разных стилистиках — от арт-рока до диско. Начиная с 1960-х годов, музыканты не только создают собственные НФ-пьесы, но и предлагают музыкальное прочтение литературных произведений.

Рок, особенно в 1970-е, во многом был музыкой социального протеста, поэтому не удивительно, что музыкальной «адаптации» подверглась прежде всего социальная же фантастика. Особенно здесь повезло произведениям Джорджа Оруэлла. С появления впечатляющей работы «Pink Floyd» под названием «Animals» (1974), в которой переплелись линии (идейные, но не сюжетные) одновременно двух оруэлловских антиутопий «Звероферма» и «1984», в современной музыке началась летопись музыкально-литературной НФ.

С появления впечатляющей работы «Pink Floyd» под названием «Animals» (1974) в современной музыке началась летопись музыкально-литературной НФ.

Роман Оруэлла «1984» был удостоен внимания рок-музыкантов по крайней мере еще дважды, и в обоих случаях мы имеем дело с действительно серьезными музыкальными произведениями, давно уже ставшими современной классикой. Первая интерпретация принадлежит знаменитому Рику Уэйкману. Как и остальные работы маэстро, альбом «1984», выпущенный за три года до наступления эпохи Большого Брата по Оруэллу, исполнен симфонической монументальности, отличается обилием мощных аранжировок в духе европейской классики. Рок-опера «Operation: Mindcrime» (1988) американской группы прогрессивного хард-рока «Queensryche» выполнена в ином ключе: классическая сонатная база упрятана в оболочку жестких ритмо-формул, где акцент сделан на гитарно-вокальные аранжировки. В целом эта очень напряженная работа адекватно передает настроение романа. А что же классика собственно научной фантастики? Благодаря все тому же Уэйкману и она не осталась без внимания. Еще в 1974 году он записал помпезную рок-сюиту «Journey to the Centre of the Earth», в основе которой, как нетрудно догадаться, роман Жюля Верна «Путешествие к центру Земли». Альбом имел колоссальный успех, и спустя четверть века композитор решил вернуться к жюль-верновскому сюжету, создав еще более впечатляющую программу, которая так и называется «Return to the Centre of the Earth» (1999) — феерическая, взрывная пьеса, в записи которой приняли участие многие звезды рок-музыки, включая «великого и ужасного» Оззи Осборна и «пожарную сирену» Бонни Тайлер.

Вообще, творчество этого прекрасного музыканта, одного из величайших органистов-пианистов современности, всегда поражало многообразием — в его внушительной дискографии есть полотна рок-симфонизма и «просто» симфоническая музыка, фортепианные этюды и обработки классики. Уэйкман — один из тех немногих рок-музыкантов, чей авторитет одинаково высок как в рок-среде, так и у академической аудитории. Но для нас не менее важным является неравнодушие композитора к фантастике, которое он подтвердил еще во времена работы в легендарной группе «Yes». А уж в сольном творчестве!.. Здесь и знаменитая пьеса по артурианскому циклу, о которой мы писали в обзоре фэнтези, и НФ-альбом «2000 AD into the Future» (1992), и, конечно же, еще одно музыкальное прочтение классики НФ — на этот раз романа Герберта Уэллса «Машина времени» (альбом «The Time Machine», 1988).

Свою интерпретацию книги Уэллса предложила в 1999 году и горячо любимая в России английская группа «доступного» симфо-рока «Alan Parsons Project». Если альбом группы, который так и называется — «The Time Machine», и уступает интерпретации Уэйкмана по части монументальности и глубины, то уж никак не по изяществу мелодических кружев. Эта работа не была первым обращением «Парсонса и К^o» к классике литературной фантастики. В предыдущих обзорах мы уже писали о двух самых ярких работах талантливого коллектива — альбоме-дебюте «Tales of Mystery and Imagination Edgar Allan Рое» (1976), в основе которого — рассказы Эдгара По, и «I Robot» (1977), созданный по мотивам одноименного цикла Айзека Азимова. Обе программы заслуживают достойного места в домашней фонотеке любителя фантастики.

Хайда», которая послужила идейно-художественной базой для альбома «Materialized» (1992) немецкой группы мелодичного прог-металла «Glenmore». А вот «современная классика» НФ по количеству воплощений в музыке пока еще уступает литературной фэнтези. Из работ 1970-х известна разве что инструментальная программа немецкого синтезаторного гения Клауса Шульце «Dune» (1979), написанная по мотивам одноименного романа Фрэнка Херберта. Правда, на мой субъективный взгляд, эта созерцательная, медитативная пьеса в стилистике набиравшей в ту пору силу волны «new аде» получилась слишком уж размыто-меланхоличной. Для адекватного воплощения в музыкальных формах такой эпической книги, как «Дюна», скорее подошли бы монументалисты Уэйкман или Айрен Лукассен, а не электронный психоделик Шульце.

Другой знаменитый мультиинструменталист и композитор, англичанин Майк Олдфилд — самый настоящий фэн фантастики. И не просто читатель и зритель, но и собиратель НФ, в том числе всего, что связано с сериалом «Стар Трек». Но в собственном творчестве композитор с изобретательным талантом мелодиста и музыкального новатора длительное время почему-то игнорировал фантастику. Лишь в 1995 году он записал альбом в стилистике «new аде» по мотивам рассказов Артура Кларка «The Songs of Distant Earth», который трудно назвать большой удачей Олдфилда.

Приятно сознавать, что к творчеству Рэя Брэдбери первыми обратились наши музыканты — в далеком 1983 году арт-рок-группа «Автограф» представила на концертных площадках Союза свою рок-сюиту «Марсианские хроники», к Сожалению, не увековеченную на официальных аудионосителях. Второе же обращение к наследию американского фантаста опять же связано с «Марсианскими хрониками». И снова не обошлось без «русского присутствия». Дело в том, что основатель и лидер культовой датской группы «Royal Hunt», в чьей музыке идеально соединились мелодичный барокко-металл, эпический арт-рок и элементы неоклассики, пианист и композитор Андрей Андерсен — наш соотечественник, москвич по рождению, ныне проживающий в Дании. В 2001 году группа выпустила концептуальный альбом «The Mission», 13 треков которого сюжетно соответствуют 13 новеллам «марсианского» цикла Брэдбери. Эта мелодически сочная работа, исполненная драматизма и напряженности, с прекрасными и сложными аранжировками, получила высокие оценки критиков и справедливо названа музыкальным событием года.

Иная ситуация с отечественными произведениями в музыкальных интерпретациях российских групп. Конечно, можно вспомнить недавний альбом лидера группы «Ва-банк» Александра Ф.Скляра «Нижняя Тундра» (1999), написанный под впечатлением творчества Виктора Пелевина. Работа замечательная, но ни в музыкальном, ни в текстовом планах не имеющая отношения к фантастике. В том же году известная питерская команда «Текилаjazzz» выпустила диск «150 миллиардов шагов» с посвящением любимым писателям музыкантов — Сергею Лукьяненко и Андрею Лазарчуку. Но дальше посвящения дело не пошло.

При всей любви к НФ музыканты, однако, с гораздо большим удовольствием придумывают свои фантастические сюжеты и темы, нежели интерпретируют чужие. Если упрощенно классифицировать оригинальные музыкально-фантастические произведения, то получим две самые распространенные, «вечные» линии литературной НФ — Космос и Будущее. Музыкальный штурм космических глубин начался в конце 1960-х с альбома Дэвида Боуи «Space Oddity» (1969) и самого яркого музыкально-сценического образа певца и композитора — зведного странника Зигги Стардаста (альбом 1972 года «The Rise and Fall off Ziggy Stardust and the Spiders from Mars»). И далее — через электронно-космический авангардизм «Tangerine Dream», «Kraftwerk», красочную и многогранную психоделию «косморока» «Hawkwind»[10] к космическим пьесам французов Жана-Мишеля Жарра и группы «Space»… Впрочем, это все широко известные примеры. Звание же самых научно-фантастических музыкантов все-таки придется отдать безумно популярной во второй половине 70-х — начале 80-х французской группе «Rockets». Похоже, эта команда была создана большими поклонниками жанра. Такие альбомы коллектива, как «On the Road Again» (1978), «Plasteroid» (1979), «Galaxy» (1980), «П 3,14» (1981) и «Atomic» (1982), можно смело ставить на одну полку с литературной космической НФ. Музыка группы не отличалась какой-то особой интеллектуальностью, но зато удивительно объемно передавала научно-фантастическую атмосферу. В своих композициях они отработали весь спектр жанра «космооперы»: далекие галактики, межзвездные полеты и космические сражения, приключения космопроходцев на планетах, житие-бытие инопланетян, звездных королей и людей в высокотехнологичном будущем, атакующие легионы Чужих и Союзы космического братства. Ощущение «инопланетности» подчеркивала и музыка: свой импульсивным синтезаторно-гитарный «космический рок» французские музыканты обогатили не только всевозможными звуковыми эффектами (например, пропущенные сквозь синтезатор голоса), но и элементами «Новой волны», ритмикой диско и маскарадностью глэм-рока. Шоу «Rockets» и в самом деле впечатляло: в пересечении лазерных лучей почти статично, стояли пять музыкантов в невообразимых космических одеяниях, все как один с наголо бритыми головами, окрашенными серебрянкой. Натуральные гости из космических глубин, да еще и поющие на странном языке — гремучей смеси английского, французского и вымышленного. Неповторимый саундгруппы в конце 1990-х позаимствовали ребята из диско-команды «Effel 65», чью заводную песенку про очаровательных голубых (в смысле цвета кожи) инопланетян пару лет назад крутили едва ли не все радио- и телеканалы.

Раз уж вспомнили о музыке диско, то нельзя не упомянуть самого яркого ее представителя, признанного короля жанра Джорджио Мородера и его альбом «Giorgio Moroder Music from BATTLESTAR GALACTICA and Other Original Composition» (1978), являющийся саундтреком к культовому НФ-сериалу «Галактика» с добавлением некоторого числа музыкальных тем, не связанных с телефильмом, но объединенных НФ-сюжетами. Кстати, Мородер написал музыку ко множеству фантастических лент, среди которых «Люди-кошки», «Бесконечная история» и другие. Космическо-инопланетные нивы 1970-х вспахивала и другая французская (но интернациональная по составу) группа — легендарные «Gong», одни из главных проводников интеллектуального рока в Европе. В их музыке в равной степени соединились черты классического арт-рока, джаза, психоделического авангарда и театра абсурда, а сюжеты остроумных, иронически-философских песен развивались на некоей вымышленной планете Гонг.

Еще одна легенда арт-рока — немецкий коллектив «Еlоу». В 1984 году группа выпустила эпическое и очень красивое произведение «Metromania» — печальная история звездного скитальца, заблудившегося где-то среди пространств и тоскующего об утерянной родине, прекрасной планете, где царствует Счастье. Герой полуторачасовой программы «Subterranea» (1997), созданной лидерами «Новой волны» британского эпического арт-рока «Ю», тоже скиталец, блуждающий в пространствах — не то космических, не то альтернативных. Но ищет он не родную планету, а себя, свою утраченную душу. «Subterranea» — это возвышенная, полная драматизма и философского звучания НФ-притча о долгом и мучительном путешествии к себе. Полтора часа слушаются на едином дыхании; насыщенная неожиданными поворотами, переливами, кружевами музыка захватывает внимание с первых же тактов и не отпускает до финальных аккордов. Композиционно альбом настолько совершенен, настолько точно музыка передает все нюансы сюжета, что даже если вы не владеете английским — спустя 10 минут вам будет казаться, что Питер Николлс поет на русском. Прослушав эту удивительную НФ-пьесу, начинаешь понимать, что имел в виду известный музыкальный критик, историк рок-музыки Виталий Меньшиков, определив арт-рок как «высшую ступень современной музыки». Дальше — только классика. Лейтмотив альбома «In Search of Truth» (2001) прогрессив-группы «Evergey»: пришельцы среди нас. Нужно их разыскать и с пристрастием допросить: «А зачем пожаловали? Что у нас забыли?» Один из рецензентов остроумно сравнил этот альбом с телесериалом «Секретные материалы». Точное сравнение. Магическое притяжение Космоса, загадочный, тревожный свет далеких звезд можно выразить и без использования синтезаторов и спецэффектов. Вспомним работы некоторых джазовых музыкантов. Джаз, с его ломанными ритмами, неожиданными импровизационными проходами — сама по себе музыка космическая, эмоциональная. Одна из самых ярких джазовых НФ-тем — программный диск классика современного джаза, пианиста Чика Кореи и его джаз-роковой группы «Return to Forever» — «Гимн Седьмой галактики» (Hymn of the Seventh Galaxy», 1973) — раскованный электронный джаз, сплетенный с драйвом, ритмикой рок-музыки.

Иное настроение создает альбом мастера джазовой скрипки Жана-Люка Понти «Cosmic Messenger» (1978) — цветную тишину Космоса нарушают причудливые и божественно красивые звуки электроскрипки таинственного Космического Посыльного. Еще более атмосферная, космическая музыка звучит на альбоме другого гения джазовой импровизации Лари Кориелла «Space Revisited» (1997) — «летящие» гитарные пассажи уносят вас в самые отдаленные, «нехоженые» уголки Вселенной.

(Окончание следует)