Ланселот. Грааль

Ланселот. Глава 7

Белый рыцарь подошел к открывающимся вратам Гинунгагапа.

Два каменных рога, пространство между которыми заполняет тьма. Вот что представляют из себя врата изначальной бездны.

Золотая стоит позади, осматривая то, что еще час назад было садом.

Едва эти врата появились, они выжгли все живое вокруг, превратив некогда красивое место в безжизненную пустошь. Лишь сухая почва и обугленные кроны деревьев остались здесь.

Это произошло за мгновение. Не было ни очага возгорания, ни даже самого огня. Изначальная бездна просто втянула в себя всю жизнь этого места, оставив лишь хаос.

Туктаривэ не могла сказать, что ей это нравится. От таких видов ее желудку хотелось вывернуться наизнанку. Не позволяло это лишь гордость дракона.

И поэтому Золотая спокойно стояла и смотрела за действиями Белого рыцаря.

Он, в свою очередь, проводил рукой по тьме, лаская ее, словно женщину. И она отвечала ему взаимностью, не причиняя никакого вреда.

Когда приветствие закончилось, Белый оттянул руку и развернулся. Он посмотрел на Туктаривэ, которая ничего не понимала.

Даже бронзовая праматерь не могла понять того, как он смог выжить, прикоснувшись к самому темному, что только могло быть создано.

-Драконы готовы,- извещает он.- Они придут, как только мы принесем им в жертву меч-драконоборец и твою чешую.

Солдаты, вышедшие из бездны, были уничтожены минутами ранее. Их жертва пошла на то, чтобы придать вратам материальную форму.

-Надо подождать Ланселота,- отвечает ему Золотая.- Без него это все не сработает.

-Желтый их приведет, да?

-Именно. Обманет, и затащит сюда. Скорее всего скажет, что ему нужно отдохнуть перед боем, и поэтому Ланселот придет один. Или приведет королеву.

-В таком случае, я оставлю обоих на тебя.

Туктаривэ кивает.

Задумка Белого рыцаря была чистым сумасшествием. Он хотел использовать свое тело как временный катализатор. Оно не будет уничтожено, поскольку вокруг есть воздух, однако и сослужить истинным катализатором не сможет.

Таким образом, он выиграет Туктаривэ времени, чтобы она уничтожила Ланселота, призвала Найтстаэ и содрала с него чешую.

Кроме нее на такое никто не способен.

Золотая отходит чуть назад и наблюдает… она видит, как ее хозяин переступает границу темных врат, и садится на колени, оставляя часть тела в этом мире, а часть перемещая в Гинунгагап.

Энергетика просто чудовищная. Если раньше это еще можно было вытерпеть, то сейчас Туктаривэ рвет кровью на землю. Ее магические цепи не выдерживают такого напора.

Да и как они могут противиться самому мирозданию…

***

Ланселот и Гвиневра пробираются по пустому замку. Рыцарь исцелен, и теперь может сражаться. Его решимость передается и Гвиневре. Она сжимает гвоздь, данный Желтым рыцарем, готовясь применить его, как только это потребуется.

Внутренний двор пуст.

В воздухе витает неприятный черствый запах. Ветер стал сухим и холодным. Он пробирает Гвиневру до костей.

Земля сохнет с каждой минутой. Как будто что-то извне в выжигает ее. Если раньше Ланселот видел на выходе траву, то сейчас от нее остались разве что угольки.

Печальное зрелище.

Если это проклятие распространится на весь Бедегрейнский лес, а затем и на всю Британию, то людей будет мучить голод и засуха. Они не выживут в той пустыне, в которую может превратиться страна.

И Ланселот этого не допустит.

Они поворачивают налево, как и говорил Ясон. Недалеко виднеются выжженные деревья. Те, стволы которых не превратились в пыль, а только лишились жизни.

Это место раньше было садом.

Неужели именно там произойдет решающее сражение?

Даже не верится, что Британия станет свидетелем такого чуда… или же проклятия…

Ланселот даже не знает, как назвать это. Врата Гинунгагапа не существовали в кельтской мифологии, и, соответственно, рыцари не могли знать о них.

Но про них ведал тот, кто живет давно, и побывал за морем. Точнее, человек, пришедший из-за моря.

А раз так, то Белый рыцарь явно не британец. Ведь это он все задумал и организовал. Именно ему была известна изначальная бездна… первородный хаос, из которого зародились миры.

Что же он за человек?

Цветные рыцари принадлежат к другим культурам, религиям, странам и временным моментам.

Сколько же обмана было в том, что вневременных рыцарей всего лишь два. Да и кто вообще пустил этот слух?

Ясна была только причина, по которой это было сделано: чтобы запутать тех, кто пойдет войной на них.

Только по этой причине вневременными назвали лишь Борс, при жизни носившую имя Жанна д’Арк и Аргавейна, являющегося рыцарем круглого стола Гавейном из будущего.

Иными словами, все, кроме Туктаривэ были пришельцами из других эпох.

Она — одна единственная, которая именно живет. Все остальные лишь проживают свой второй срок.

Как же это мерзко.

Они входят в выжженную рощу. Противный запах только усиливается, а почва становится все более сухой, грубой и неприветливой.

Туктаривэ стоит к ним лицом, ожидая противников. Она не так далеко, как хотелось бы. Расстояние всего в два чейна. Для дракона не составит сложности преодолеть такое расстояние.

И это идеальное место для того, чтобы вызвать Найтстаэ.

Но эта дракониха… девушка…

Она привела к краху бронзовую драконью кладку, которую поклялась оберегать, и погубила стаи союзников, которые ей доверяли.

Но в ее спокойном взгляде нет ни следа вины или горя.

-Наконец-то ты здесь. Я ждала тебя, Ланселот.

Она здесь, на фоне всех этих неприятных глазу цветов. Рыцарь, закованная в золото, ожидала их… нет, Ланселота, стоя в центре площадки.

-Время самое подходящее,- продолжает она.- Гинунгагап зашевелился. Пустота была открыта.

Туктаривэ смотрит только на Ланселота. И Ланселот смотрит только на Туктаривэ.

Он делает шаг вперед, обнажая меч перед своим противником. Он молчит, не говоря ни слова.

-Ну что ж… начнем, пожалуй.

В руках драконихи появляются секира и меч. Ее излюбленные оружия.

Хоть она и маг, но не может использовать волшебство в полную силу здесь. Это может навредить процессу призыва, да и ее магические цепи не справятся. Остается пользоваться только тем, что затрачивает мало сил, и не требует постоянного поддержания.

Магия телепортации больше всего подходит.

Туктаривэ не создает оружие, но перемещает его. Берет из особого места фантазий, которое известно только ей.

И хоть ее оружие и не обладает магическими свойствами, создано оно было с помощью магии.

И, извещая о начале сражения, клинки рвутся вперед.

Резкая вспышка ослепляет Ланселота лишь на мгновение. Солнце сверкнуло на клинке Золотой.

Меч проходит прямо у его носа, заставляя рыцаря податься назад. Вторая атака, которую Туктаривэ проводит секирой, нацелена на его левую ногу.

Непонятно каким образом, но Аронди умудряется парировать ее, не позволяя лезвию даже коснуться доспеха.

От следующего удара мечом Ланселот едва успел защититься рукоятью своего клинка.

Ну и дела.

Скорость праматери настолько велика, что Гвиневра не может увидеть ни одного удара. Ее удивляет, как Ланселот способен парировать хотя бы один из них.

А сама Туктаривэ даже не обращает внимания на королеву, которая лишь отошла чуть назад. Все ее внимание сконцентрировано на Ланселоте.

Вихрь стали заставляет землю содрогаться. На земле появляются зарубины. Доспех Ланселота получает не меньше порезов, чем почва под ногами.

-Гх…

Атака Аронди была верно рассчитана, что позволило нанести Туктаривэ определенный урон. Ланселот рассек ей сухожилие на левой руке, заставив выронить секиру. В ее вооружении осталась правая рука и длинный меч.

Его лезвие было длиннее, чем у Аронди, что вызывало определенную трудность в уходе от него. Однако, такой меч легко парировать, чем и пользовался рыцарь круглого стола.

Как ни странно, первая кровь была за ним.

Этому поразилась даже Туктаривэ.

Она не могла поверить, что ее может ранить обычный человек. Даже с Аронди в руках…

В этом рыцаре действительно что-то есть. Не зря он носит титул самого благородного и сильного воина королевства.

Но для драконихи это ничего не значит. Каким бы он ни был, все равно остается смертным. А значит и победить его можно.

План действий у бронзовой праматери приходит сам собой.

Отведя колющий выпад Аронди вбок, она ударяет «яблоком» рукояти своего клинка по подбородку Ланселота. Рыцарь теряет координацию, его голова запрокидывается назад, а шея чуть не ломается.

В эту же секунду нога Туктаривэ ударяет его в пах.

Дикая давящая боль сковывает Ланселота. Затмевает его рассудок настолько, что он садится на колени, не в силах даже слова вымолвить.

То, что планировала Туктаривэ удалось. Теперь ей осталось только обезвредить этого рыцаря.

Она вновь пинает его, только теперь по голове. Удар такой силы сотрясает его мозг, лишая координации, ломая череп и откидывая Ланселота на несколько футов влево, прямо под ноги Гвиневре.

Не смотря на все это, Аронди он не отпустил. Меч остался с ним даже сейчас.

-Да чтоб тебя…

Туктаривэ раздосадована тем, что клинок-драконоборец упорствует. Если бы не его воля, рука Ланселота давно бы разжалась. Но даже сейчас, лежа в бесчувствии, он умудряется крепко держаться за рукоять.

Драконихе не остается ничего, кроме как подойти и самой взять меч.

Но едва она делает шаг, путь ей преграждает Гвиневра. Держа гвоздь, словно кинжал, она защищает своего спасителя.

Преодолевая страх, она ждет, пока Туктаривэ подойдет ближе, чтобы вонзить ей этот гвоздь в шею.

-Уходи отсюда, девочка,- улыбается праматерь.- Ты не рыцарь. Это не твоя война. Беги, пока есть возможность.

-Нет…

Удивленная такими словами, Туктаривэ останавливается.

-Нет?

В ответ лишь молчание.

-Ты не понимаешь, Гвиневра. Лишь рыцари круглого стола должны участвовать во всем этом. Каждый из них следует жалким идеалам рыцарства. Именно поэтому они и должны быть стерты с лица земли.

-Только ради этого ты…

-Моя цель — сделать мир свободным от общественных норм и устоев, как вы не понимаете?! У драконов тоже есть правила, сильно ограничивающие наше существование. Как и у вас. Каждому человеку приходится притворяться и терпеть унижения лишь за тем, чтобы просто жить. А чтобы жить хорошо, им приходится унижаться! Терять достоинство! Иногда даже в прямом смысле. А рассадник всего этого — ваш Камелот! Все следуют моде, диктующейся столицей. И все живут лишь для того, чтобы подлизать задницу вашему королю! А Ланселот… он первый из рыцарей… первый из лжецов…

-Неправда,- тихо произносит королева.- Ланселот не такой. Все мы не такие…

-КОМУ ТЫ ВРЕШЬ!? Не такие они… ты думаешь твои бравые рыцари, пока ходят в поход, воздерживаются? Ничего подобного. Приезжая в любую деревню, они насилуют тех девушек, которые им понравились! Извергают свое семя им в рот, и заставляю благодарить за «оказанную честь»! И эти несчастные девушки благодарят, иначе их голова слетит с плеч! Все ваше рыцарство прогнило изнутри! И твой храбрый рыцарь прямое тому доказательство! Ты и сама это знаешь, Гвиневра! Ведь это он овладел тобой несколько месяцев назад! Силой заставил возлечь с ним! И при всем этом ты доверяешь ему? Хочешь его спасти!?

Эти слова Гвиневра оставила без ответа.

Она просто не знала, что ответить.

Туктаривэ говорила правду. Несколько месяцев назад Ланселот изнасиловал ее, пока король и другие рыцари были вне Камелота.

Но сама Гвиневра с радостью отдалась ему. Она даже наедятся не могла, что такой момент настанет. Что она, жена короля, испытает это незабываемое чувство.

Ее выдрали как последнюю портовую блядь, но при этом она была счастлива. Ведь она отдалась любимому мужчине.

-Ясно,- Туктаривэ закрыла глаза, и, простояв так несколько секунд, вновь посмотрела на Гвиневру.- Ты такая же. Такая же, как они. Прав был Пурпурный. Пока баба издает законы, ничего хорошего произойти не может.

Больше Золотая не хотела говорить ничего. Она лишь рванула вперед, к Гвиневре. Выбив из ее руки гвоздь, он отбросила меч и схватила королеву за горло.

Сил праматери хватило, чтобы поднять девушку над землей.

Рука сжала горло.

Из глаз Гвиневры потекли слезы, а изо рта густая слюна…

Ее шея хрустнула.

Туктаривэ было ничуть не жаль королеву.

Раз она разделила идеалы и убеждения тех, кого праматерь ненавидела больше всего на свете, то обязана разделить и их участь.

В глазах королевы были видны лишь страх и отчаяние.

Но думала она только о том единственном, который завоевал ее сердце…

Туктаривэ откинула бездыханное тело королевы к Ланселоту. Пусть Гвиневра и оказалась не такой, как предполагала праматерь, она хотела до конца защищать своего возлюбленного.

Что-что, а это достойно уважения. Пусть теперь хоть полежат рядом.

Рыцарь пришел в сознание сразу же, как только на его тело упал труп королевы. Он поднял голову, и увидел, как Туктаривэ подходит к нему, держа в руке топор.

-Отдай Аронди, Ланселот. Сам, и тогда поживешь еще несколько минут.

-Пошла ты… я никогда тебя не прощу, Золотая ведьма! Гореть тебе в аду, и мучатся вечность за то, что ты убила Гвиневру…

В голове Ланселота тут же вспомнились слова Желтого рыцаря…

Пусть это равносильно самоубийству, но если он хочет получит хотя бы призрачную надежду на победу, то этим нужно воспользоваться…

-…и за то, что уничтожила бардовую стаю…

-Хм…

Туктаривэ лишь усмехнулась. Ярость, переполнявшая ее в тот момент, не позволяла соображать. Лишь следовать инстинктам. И она совсем забыла, какой эффект могут вызвать эти слова, если произнести их близ Аронди…

Она замахивается.

Едва ее топор начинает опускаться, небо разрезает молния. Она ударяет точно перед Туктаривэ.

Ее оружие больше не движется. Оно застыло на месте. Его что-то схватило… что-то очень сильное.

-Говоришь, она уничтожила бардовых…

У Туктаривэ перехватывает дыхание.

Даже не смотря на то, что это была часть плана, бронзовая праматерь напугана до невозможности.

Яростный взгляд мужчины, чьи очертания приобрела молния, сверлит ее, словно вскрывая душу, так и норовя вырвать самое сокровенное.

-…Ланселот?

Найтстаэ явился.

Его гнев затмил даже небеса. Серые тучи стянулись над замком и всем Бедегрейнским лесом, извещая о скорой битве двух драконов.

Дождь крупными каплями сыпался на землю, возвращая ей ту влагу, которой ее лишили врата Гинунгагапа.

-Ты… не может…

Договорить Туктаривэ не успевает.

Она получает разряд молнии. Очень сильная энергия почти сжигает ее нервную систему. Каким-то чудом ее магические цепи успели среагировать и не допустили этого.

Но даже так, она отлетает назад и грузно падает на землю.

Король драконов вступил в бой.

Одному Богу известно, чем закончится сражение таких существ посреди первообразного хаоса и извечной тьмы.