Kyvernítis (СИ)

Пошатнувшись, конструкция рухнула, перегородив эту часть коридора пылающей луже топлива и своими останками.

—Что ж, здесь мы не пройдем — а значит, остается только один путь — вслед за штурм группами по другому коридору, и, в районе столовой, свернуть обратно в эту часть базы. Но в столовке сейчас идет бой, так что придется пострелять — поглядев на загруженную карту выдал Макс. — Веди, командир.

На забрале моего шлема появилась спроецированная Максом карта, с нашим маршрутом. На ней отображались в том числе все дружественные юниты, которых осталось всего то двадцать пять — похоже, местные быстро нашли способ противодействия. Хотя не удивительно — к огню и тяжёлому вооружению они вполне восприимчивы, так что это был вопрос времени, когда из арсеналов подтянут что-то с этими эффектами. Времени, как оказалось, понадобилось немного. Уничтоженный нами боец очевидно заходил с тыла, планируя прижать наших штурмовиков. И, возможно, он такой был не один. Исходя из этих соображений, мы оставили возле уничтоженного скафандра четыре подарочка — тяжёлых плазменных мины. По идее, даже одной должно хватить такой боевой кастрюле чтобы прекратить свое существование. Но на всякий случай пусть стоит побольше. Черт его знает, что у них там в закромах еще есть…

До столовой удалось добраться без приключений и не встретив никого, кроме трупов. На подходе мы опознались с нашими бойцами, предупредив что подходим со спины.

Из группы в два десятка бойцов их тут осталось девять. И положение было проигрышное. В помещении столовой действовало аж пять шагоходов, полностью аналогичных уничтоженному нами, и с десяток бойцов-клонов, вооруженных лазерными карабинами. Оборонявшиеся штурмовики были зажаты в углу, и укрывались за остатками холодильного оборудования. Их спасало до времени только наличие у группы одного плазменного инсератора. Его владелец уже собрал свою жатву среди консерво-доспехов — три из них валялись перед баррикадой грудами железа с выжженными кабинами. Увы, но радиус действия конкретной устарелой модели не превышал десяти метров, так что до момента, пока пехота не подберется на дистанцию кинжального огня — между группировками был пат.

И те, и другие, укрываясь, постреливали друг в друга. При этом клоны еще и маневрировали по залу, явно ожидая чего-то. “Чем-то”:, как мы уже знали, должен была быть минимум один противник, вышедший прямо в спину обороняющимся. Вместо него — пришли мы. Шакал и Сата накинули на себя систему маскировки, тенями перемещаясь внутрь зала. Я же, наоборот, не скрываясь вышел вперед, вскидывая Гунгнир. Моей задачей было заставить противников укрыться, давая снайперам возможность перебить их точными выстрелами.

И я ее выполнил с блеском. Первая же пуля моей чудо-винтовки отправила в мир иной ближайшего врага в доспехе, взорвав его в точности как предыдущего. Оставшиеся четыре резко зашевелились, пытаясь уйти с траектории стрельбы страшного оружия. Впрочем, еще одного я взорвал еще двумя пулями, первый выстрел прошил кабину насквозь, не убив пилота, в последний миг перед выстрелом резко качнувшего свой доспех назад. Второй выстрел, для разнообразия в центр корпуса, вызвал внутри множественные короткие замыкания, на выходе из корпуса вырвав просто какой-то гигантский кусок брони с начинкой. Костюм зашатался, пытаясь поймать равновесие, но шансов на это у него было мало — без хитрой машинерии внутри он немедленно стал тем. Чем и был — неуклюжей железякой на двух шарнирных ногах. Падение явно вывело пилота из строя, по крайней мере он размазался по стеклу в кровавой луже, которая спешно увеличивалась, и не подавал признаков жизни.

И тут замелькали частые выстрелы из гауссовой винтовки Саты и из плазменного аннигилятора Шакала. Первые выстрелы обрушились на уязвимых со спины тяжелых бойцов, разнося в клочья их баки с топливом, а потом оба стрелка открыли беглый огонь по пехоте, моментально поддержанные остатками взвода штурмовиков. Те выскочили из-за укреплений, с немыслимой скоростью устремляясь к противникам.

Последний тяжелый доспех свалил я, для разнообразия применив Слейпнир. Три десятка попаданий в корпус изрешетили броню как бумажную вместе с пилотом, и она тяжко рухнула на пол, ознаменовав окончание битвы в пищеблоке. Честно говоря, как-то она выглядела слабовато — я ожидал от клонов куда большего сопротивления. Хотя и в той схватке с Гектором они не продемонстрировали ничего особенного, всю их группу я перебил в считанные мгновения. Но там на моей стороне выступал и фактор внезапности, и два сильных союзника и отвлечение с фронта. А тут… мы втроем зачистили бы всех противников ну на пару минут дольше, чем со звеном штурмовиков.

Поредевшая группа поддержки была отправлена к выходу с задачей удерживать периметр. А мы , перезарядив оружие и сверившись с картой, отправились искать обходной путь вниз. Судщя по карте, вторая группа справилась со своей задачей лучше этой — они потеряли еще двоих бойцов, и сейчас отходили назад, для соединения с первой партией бойцов и Лансом.

Наш путь пролегал по хорошо освещенным коридорам, в стенах которых виднелась целая куча дверей с табличками. Тут был и тактический класс, и операторская, и кабинет роботобоев, и проекторная, и висвекционная. Заглядывать туда желания не возникало, и так все понятно из названий. Заниматься трофеированием технологических решений, предназначенных для клонов мы не планировали, а иных сокровищ там не предполагалось.

Но почти перед самым спуском вниз была таки одна дверка, которую я пнул, чтобы войти. “Музей Повелителя” гласила табличка над ней.

Все было именно так, как я и думал. В помещении было несколько витрин, на которых стояло всевозможное сломанное снаряжение Гектора, красовались фото и хвалебные оды. А искал я там одну единственную вещь, которую он должен был иметь при себе, если не истратил. И Гектор, и Виктор, и Юрий уходили из района Реджтауна, вооруженные в том числе АМ-оружием. Как я не искал его дальше, но за пределы лаборатории просочилось очень мало образчиков, а мне очень нужна была хотя бы одна АМ-2 граната.

И она нашлась, вместе с арбалетом для запуска этих самых гранат. Как раз одна. Рядом лежал разряженный до одного процента АМ-1, и я побыл крохобором — забирая его. А выходя из музея Гектора — еще и вандалом злобным. У меня завалялась зажигательная граната, и я с удовольствием запулил ее в музей. Пожара можно было не опасаться, но разрушений будет масса.

А вот и пандус вниз. Что ж.

— Активировать системы маскировки. Помните — там внизу толпа злых уродов хочет нас убить. Не палимся.

— ( в два голоса, негромко) — Есть, командир.

Сам по себе пандус ничем не отличался от пандуса этажом выше, и даже плазменная пушка, охраняющая его — была точно такая же. Похоже, ребята были сторонниками типового подхода везде. Три бункера с тяжелым вооружением, турель. Шесть бетонных блоков, установленных друг за другом в шахматном порядке. Все. Дальше, прямо за ними — пандус из штампованного металла, ведущий вниз в темноту.

Каждый выбрал себе цель в бункере. Макс пообещал, что турель не передаст ни бита информации и не сможет даже повернуться в нашу сторону, и, врубив какую-то свою систему маскировки, тенью пополз по стене коридора в направлении турели. Открыть огонь мы должны были по его сигналу, в роли которого выступит отключение блоков наведения турели.

Все прошло штатно — пес отключил турель, и огни на ее корпусе погасли, а стволы спаренной пушки опустились. В ту же секунду ударило три выстрела, и трое бойцов за тяжелыми пулеметами одновременно умерли, не успев понять от чего. Их второе номера успели практически синхронно поймать падающие туши, когда следующие три выстрела ликвидировали и их. И все. Пехота отсюда ушла на ликвидацию прорыва, так что путь был свободен.

На всякий случай я все же снял все три пулемета со станин в бункерах и поместил их в свой инвентарь, как и коробки — цинки на пять тысяч выстрелов к ним. Ничего необычного, все те же типовые “Викинг — 3” четырнадцать и пять десятых миллиметра калибром. Класса “редкое”, с увеличенным магазином. Может очень крепко врезать всем, кроме меня — мне просто будет крайне неприятно. Так что нефиг этому всему стоять тут, вдруг придется прорываться снизу, а тут смена караула.

Глава 24. Мифы древней Греции.

Минус второй этаж встречает нас приглушенным гулом механизмов, и суетой клонов. Похоже, что они ожидают сейчас прямо прорыва основной штурм-группы. На удалении в сто метров от выхода на этаж спешно возводятся укрытия, за которыми располагаются уже не неуклюжие консервные банки с огнеметами, а вполне себе заводские небольшие роботы класса “Оса”. Две лазерные пушки и крупнокалиберный пулемет. Простейшая бронекапсула верхом на недорогом шасси в виде обратно выгнутых ног с “птичьей” стопой. Копеечная альтернатива экзоскелетам, доступная на многих складах. Вот только не местных, а Галерских — это послевоенная разработка, их в самой Галере и клепают, в основном на экспорт. Говорят, кочевники и рейдеры юга разбирают их только в путь — у них нет дорог, и такие агрегаты куда удобнее багги и мотоциклов за счет шоссейной скорости до ста километров в час, и при этом очень неплохой проходимости.

Так вот, порядка двух десятков таких роботов сейчас прямо занимало укрепленные позиции, готовясь к обороне. И это было проблемой еще в одном моменте — у них стоят пассивные термосканеры, которые в теории могут нас засечь. И никаких вариантов отключения, у роботов из сложной электроники есть только термосканеры да система телеметрии для штаба. Так что отрубить при помощи взлома или помех мы их не можем. Остается или воевать — или как-то обмануть системы. Или…

— Мерляй, а давай попробуем вон где проползти — Шаки тыкает пальцем в потолок, по которому идут огромные пучки кабелей и труб. — Там никакие термодатчики нас не засекут. И нужно только быть крайне осторожными, чтобы не обрушить на защитников какие нить некачественно закрепленные балки и провода.

— Выглядит заманчиво. Макс, а ты сможешь?

— А мне и не надо, я-то в отличии от вас на термосканерах не свечусь, если надо.

И мы принялись играть в троицу пауков. Неуклюжих таких. Дело вот в чем. В доспехи каждого из нас была встроена система перемещения по вертикальным поверхностям. Но мало того, что у каждого она своя была, но еще и специфичная. У меня, в боевом космическом скафандре, это была тридцать третьей надобности функция, над которой не слишком морочились. Создали спец присоски на руках, которые вакуумизируют под собой пространство, и такие же на колени. Протестировали, что доспех может висеть и все. Хрен оно космодесантнику понадобится— в космосе вакуум, а подошвы и так магнитные. Так, на всякий случай смонтировано.

У Саты в ее инженерно-разведывательном комплексе скалолазание решалось за счет применения технологии приваривания к любому металлу кончиков специализированных манипуляторов, выдвигавшихся из ранца и служащих для перемещения. Но она сама честно сказала, что ни разу это не использовала, так что опыта не было вообще.

А Коля в своей спец-броне убийцы предусмотрел такой вариант передвижения, только вот переборщил с технологичностью. Поэтому он мог хоть спиной прилипать к потолку, и вести огонь. Вот только доспех сам решал, где и как включать систему, еще и не отображая это на дисплее. Поэтому в любую секунду можно было прилипнуть, например, кистью к кабелю, который ты в сторону отводишь — ну потому что наномашины страхуют тебя от падения.

По итогу мы все трое двигались крайне медленно. Шакал прилипал ко всему, и вынужден был крайне аккуратно отлепляться от случайно нацепленных на себя проводов, скоб и прочего. Я — двигался с крайней опаской. Мало того, что мою тепловую сигнатуру кабели и трубы могли скрыть отнюдь не целиком, уж очень велик все же Хускарл — те же Осы, к примеру, просто меньше меня, хоть они и роботы, а я — человек в броне, так еще и надежность способа перемещения была низковата — кусок плохого камня на потолке один раз уже попался. И я чудом удержался на одних коленных присосках. А Сата не могла никак приноровится к своему манипулятору, он все время норовил переместить траекторию движения в непонятном направлении.

Но худо-бедно мы все же перемещались, а Макс, невидимой тенью скользящий внизу, указывал направление. До искомой комнаты оставалось пройти всего ничего, когда произошло то, чего нужно было с самого начала ожидать. За очередным поворотом мы напоролись на потолочную турель. Самое печальное, что ее проворонил как раз Макс, прошедший первым — просто не заметил, что между труб есть странный потолочный круг. А вот мы выползли прямо в зону охранных сенсоров. Сама тог турель была уничтожена мной еще до того, как она сумела целиком выползти из своего бронеколпака — я просто вырвал ее из креплений. Но от включения баззеров боевой тревоги нас это никак не спасло.

Счет времени пошел на минуты — поэтому вся наша диверсионная группа немедленно переместилась на пол и рванула с максимальной скоростью по коридору к нужной двери. На пути попался один единственный бедолага, судя по всему совсем с еже-вылупленный из капсулы клонирования, или что тут используется — он был голый, и без оружия, и куда-то очень целеустремленно шел. Не дошел — я на бегу в прыжке снес ему голову ударом ноги. В прямом смысле снес — усиленный инерцией много тонный удар оторвал ему башку, и, как футбольный мяч, отправил ее в полет по коридору, оставив фонтанирующий кровью труп заваливаться на пол.

А вот и нужная нам дверь, на нашу удачу разблокированная. Я первым влетел в огромное помещение, напоминающее помесь лаборатории и хирургического зала. Три кушетки с зажимами, автодоки, операционный свет, сепаратор. И сидящий посреди всего этого мужик в спортивном костюме и кепке-восьмиклинке, с здоровенной голдой на шее. Лубочный “новый русский” конца двадцатого века.

От неожиданности я опешил, и , на одних рефлексах, выпустил в странного мужика очередь из Слейпнира. Он как будто лениво отмахнулся, и пули зависли в каком-то силовом поле около него, безвредными хлопками разлетевшись через секунду.

— Стоп-стоп-стоп! Я не враг! Остановись, Воин Дороги!!! — выставляя вперед ладони и медленно поднимаясь со стула заявил этот непонятный и невозможный здесь тип. — Я наоборот, помочь пришел.

— Да ты кто такой-то? Мужик, сорян, но выглядишь ты откровенно не к месту в таком виде тут…

Тем временем мои напарники влетели вслед за мной. Немедленно беря в клещи и целясь в странного типа, а Макс протаял у него за спиной, нацеливаясь явно вцепится челюстями. Он явно все это видел, но оставался абсолютно спокоен.

— Так. Ща. Видимо образ попутал малость, хрен вам угодишь, а…

Вокруг него взметнулся вихрь пикселей, и перед нами возник все тот же мордатый здоровяк, только теперь в античном нагруднике, со щитом и копьем.

— Че, так меньше агрессии вызываю, да?

Хех. А этого парня я ведь знаю, в Риме его статуй много сохранилось. Рожа, понятное дело, не похожа нифига — он скорее напоминает современных мне греков, никакой утонченности. Но сто пудов — перед нами бог Арес, он же Марс. Ладно, после Локи я уже не удивлен, да и упоминал он о том, что этот тоже тут присутствует. К тому же я тут погуглил, и нашел кой-чего. Амулет, снятый в свое время Гором с трупа Пиявки и отданный мне — это символ Марса. Выдается жрецам. Видимо, здесь он как-то наделял его ставленника заемными силами бога войны. Ладно. Послушаю, че он сказать то пришел…

Тем временем вопли тревоги все не утихали, и похоже, что наше местоположение очень быстро будет обнаружено.

— Арес, я до крайности заинтригован причинами твоего появления, но у нас чертовски мало времени.

— Ага. И с моей помощью его станет чуть больше. Так вот. Ты ведь хочешь сделать себе внутреннюю кожу, как у Гектора? Чтобы иметь побольше шансов в схватке с моим родичем, Гермесом.

— Ну …

— Гну. А ты хоть знаешь, что именно он использовал в качестве той самой непробиваемой внутренней брони? Не знаешь. И пес твой железный не знает. Потому что это я, по указанию Странника, припёр сюда один из артефактов из реального мира. Думаю, что ликбез не помешает, совсем короткий.

Он уселся обратно, и менторским тоном начал рассказывать, вызывая у меня невероятное свербение в указательном пальце:

— Короче, давным-давно у нас, богов, была игра-развлекуха. Каждый создавал своего героя и отправлял его совершать подвиги и биться с другими героями. Так вот. Чтобы героям было сложно — для их “подвигов” создавались специальные божественные чудовища. Химеры, с магическими свойствами. Так вот. Один из героев, который вошел в историю как Геракл, сын Зевса — не просто мочил всяких чудишь. Он еще попутно изучал свойства их тел и использовал что мог — во благо себя, любимого. Одной из таких находок была шкура Немейского льва, которую он до своей кончины таскал на своих плечах, собственно, ее то и вымочили в отраве.

— Давай ближе к делу. Любите вы, боги, вспоминать старые свои времена. Там ща притащат плазменную мину и вынесут сюда дверь.

— Нет у них плазменных мин тут, а лазерным резаком они ее вскрывать год будут, так что не переживай, минут двадцать у нас есть. Так. Если покороче. Шкура этого сраного льва дает восьмидесятипроцентный резист к урону от холодного оружия, и дополнительные пятьдесят на все остальные типы. С учетом второго доспеха — ты будешь практически неуязвим. Так вот. Эту самую шкуру сюда притащил я. И добрых три пятых от нее ушли на создание подкожной брони Гектора. О чем сам он, ясное дело, не знал, и был уверен в том, что это его уникальные наниты так сработали. Наниты он повнедрял всем своим клонам, что повысило их защиту на десять процентов, и все. Говорят, в ярости он разнес тут пол лаборатории. Ну так вот. Хочешь себе такую же защиту. Как у Гектора? У меня она есть.

— Теперь будет — “но чтобы ее получить — выполни мое задание, докажи что достоин?”

— Ну да.

— Нет.

— В смысле нет?

— В смысле нет означает нет. А еще — у меня отсутствует время на торги и игры с тобой. Поэтому даю три секунды на ответ — отдашь так, или нет?

— Смертный, ты осознае…

Договорить проникновенную речь Марсу я не дал. Честно говоря, еще войдя сюда, я испытал жуткое желание его прикончить. А право. А право у меня в кармане — в виде вмешательства в дела моего мира с целью усиления местных существ против правил.

Поэтому я просто выхватил Дробовик Рокатански, и применил первый патрон из него по назначению. Ах, как же хотелось это сделать еще раньше, но Локи показал себя нужным мне союзником. Так что проверим, способен ли дробовик убивать богов? Мне кажется, да.

Сноп пламени вылетел из левого ствола, и в отличии от пуль из Слейпнира, пуля, вылетевшая в этом пламени, полностью проигнорировала защиту бога войны. И врезалась ему прямо в середину лба, снося верхушку черепа. В последнюю секунду он понял, что сделал неудачную ставку. Но увы, было уже поздно.

Дело в том, что за время диалога я внимательно изучил его характеристики — наличие Макса давало мне и такую опцию. Так вот. Это был персонаж всего то сотого уровня, с кучей читерских абилок. Но уровень тут решал. У него тупо не хватило бы здоровья пережить прямой выстрел из дробовика. Так что торговаться, с врагом… зачем?

Его тело растворилось. А система выдала мне ворох сообщений. Причем часть из них была связана с профессией Воина дорог. Мой статус наконец то стал незыблемым — я уничтожил существо-читера, тотально нарушавшее баланс мира. Отныне любое действие, кроме совсем вопиющих, не колебали баланс и право на титул Воина Дорог было моим незыблемо. А еще — плюс десять бонусных уровней, помимо двадцати трех, упавших за окончательное убийство Бессмертного из другого мира.

Мои спутники стояли с несколько обалдевшими лицами. От чего? Ну в начале от скачкообразного роста своих уровней на те же тридцать три, что и у меня. А во-вторых — от системного сообщения о смерти истинного Бессмертного от рук Воина Дорог. До этого они не очень поверили в эту шляпу с богами. Но сейчас…

Я же тем временем подошел к трупу, и прифигел. В качестве лута я получил…Облачение Бога Войны (внимание, несовместимость класса. Выберете конечный класс — Воин Дорог или Бог Войны), включающее в себя щит, шлем, кирасу и наголенники с возможностью модификации. Копье и меч Ареса. Шкуру льва. Три сундука героической редкости. И квест.

“Привет, молодой бог. Я знал, что так и произойдет, и ты скорее всего убьешь меня. Это в любом случае произошло бы, просто в ситуации что я, мой брат и его подручные против тебя — шансы твои стали бы малы. Если ты счел, что я самоубийца и идиот после многих тысяч лет жизни — то нет. По сути, сам я пал давно. И сейчас то, что является моей сутью — заемная сила, которую дал мне Гермес. И уже продемонстрировал, как может и забрать. Основная часть моей сущности собрана в моем доспехе и моем оружии, являющимися моими атрибутами. Сохрани их, и, когда сочтешь что кто-то достоин, передай ему. Я не захвачу личность, но он получит все, чем являлся я, Арес. И мы станем гибридным существом. П.С. Уничтожить атрибуты бога нельзя, по крайней мере ты точно не в силах.”

Вами получен квест — Создать бога войны. Передайте Атрибуты бывшего бога войны достойному претенденту.

В глубоком очешуении от происходящего я показал записку камрадам. Никаких причин верить древнему как говно мамонта богу войны у меня не было. С другой стороны — а смысл ему врать? Арес вроде никогда не хитрожопил, вспоминая легенды о нем. Он нашел способ вернуться в свое небытие, откуда его насильно выдернул и подчинил брат. Заодно чуток поднасрав этому самому брату — реши я сейчас передать атрибуты допустим…Гору — то на моей стороне будет три бога. Против одного Странника.

— То есть он…совершил самоубийство об нас, так что ли?

— НУ в общем да. Похоже, необходимость подчиняться тому, кто раньше был слабее делала его жизнь невыносимой. А отсутствие собственой силы — еще и постоянно зависимым. И он таким оригинальным способом свел счеты с Гермесом-Странником, в изрядной степени ослабив того и наоборот, усилив нас.

— И кого ты хочешь осчастливить?

— А есть желающие? Коль, может ты?

Шакал опешил.

— В смысле? Стас. Ну это. Я все-таки предал вас тогда. И я хотел ну, вернуться.

— Чет я уже не уверен, что и я сам то вернусь. Боги, и компьютерная игра. Я бы назвал психом любого, кто мне это рассказал, но вот — перед нами частичное доказательство. Давай предположим, что это все правда. Че лучше — вернуться назад прожить сорок-пятьдесят лет и сдохнуть старым и больным. Или же иметь шанс на вечность и приключения? Я то свой выбор, кажется, сделал. А ты? И при этом твоё тело мертво, и что нужно чтобы получить иное — мы не знаем. У Саты та же картинка. Но и ей мне есть чего предложить тут. А там… ну меня никто не ждет особо, так что я, пожалуй, доиграю игру до конца и узнаю, это был такой сюжетный прикол, или эксперимент. Или же все взаправду. Ты со мной?

— Слушай. А …а давай. Мне ж надо тебе, наверное, клятву верности принести будет. Или как там это — вечной дружбы да? Иначе ты просто совсем дурак, Мерляй.

— Да, пожалуй, это так. Только не тебе. А тебе — Богу Войны. Но предлагаю перенести сие на момент, когда мы все-таки вставим в меня шкуру Немейского льва. Черт, эта вонючая шкура терлась о могучие плечи Геракла. Круть.

Каких-то сверх сложностей не предвиделось — все этапы действа были заложены в компе и скопированы Максом, так что вместо странной жижи в источник была уложена артефактная шкура, и я, разоблачившись, лег на операционный стол. Входная дверь уже начала явственно нагреваться, но все же пока держалась. По мнению автодока, вся операция займет минут семь. Столько времени точно было. Так что ребята с моего согласия нажали кнопку активации, и на меня начал надвигаться колпак.

А вот чего не сказал никто, а может и не знал. Что это вот вмешательство не позволяет введения анестезии. Поэтому. Когда чертов робот принялся свежевать меня — я захотел заорать. Вот только голосовые связки были уже аккуратно парализованы. Так что, когда на меня накатила тьма — я был даже рад этому.

Глава 25. Истинная суть друга

Пробуждение было странным. В этот раз система не предлагала мне выйти из игры, капсула тоже не показалась — я взаправдашне потерял сознание. Когда же начал приходить в себя, то первое, что ощутил, это некую легкую ватность рук и ног. Знаете, когда затекает кисть, например, от неудобного положения руки на мышке? Вот такое же ощущение было во всем теле сразу.

Рывком открываю глаза. Хм, а кажется, я успел. Мелком гляжу в интерфейс — и приятно радуюсь цифрам в нем. Не обманул нас Арес, все так и оказалось — резисты, непробиваемость. Нацепляю комплект Рокатански и понимаю, что в целом мне Хускарл теперь нужен чисто как мускульный усилитель, для рукопашного боя — у меня в легкой броне защиты от урона сейчас за сто процентов почти все. В Хускарле — я неуязвим. Но Хускарл разрушим, а вот броня Рокатански — нет. Что ж. Сейчас проверим.

Входная дверь была практически расплавлена. Так что я просто вытащил из инвентаря все три тяжелых пулемета, и предложил нашей бригаде диверсантов поиграть в мясорубку, где за танка буду я.

В двери появилось проплавленная дыр, в которую всунулся кончик горнопроходческого бура. Я дослал патрон, и направил ствол на дверь. В эту секунду бур расширил отверстие до метрового диаметра и пошел обратно. На решение было буквально доли секунды — но я успел, и закрепил последнюю плазменную мину прямо на тот самый кончик бура, благо она магнитная.

Бур вынули, и снаружи громыхнуло, раз, а за ним, куда громче, с трескучим раскатом разряжающегося энергоконденсатора, еще один. Первый взрыв — это мина. Второй — корпус бура. Дожидаться дальнейшего развития событий смысла нет, так что я деблокирую дверь, и вылетаю в коридор с пулеметом наперевес. Шакал и Сата не отстают, держась в шаге за мной.

Ох мама дорогая, как же тут эффективно рвануло то. Плазменная мина+ батареи бура выжгли метров два полностью, и еще в десятке метров отсюда валялись раненные клоны. Впрочем, живых и активных тоже хватало.

Первые пули ударили в мою грудь с правой части коридора, стоило сделать туда два шага. За дымом было плохо видно, откуда стреляют — поэтому я просто зажал гашетку, и направил туда ствол пулемета. Кстати, прямо попадание 7.7 мм винтовочной пули просто вообще не нанесло урона. Как будто и не стреляли в меня. Сто процентов защиты от физического урона. Круто.

Движемся по коридору, заливая пространство перед собой из пулеметов. В узком коридоре носимый в руках тяжелый пулемет причиняет страшенное опустошение — пули легко пробивают любую самопальную защиту. Да и бронекомплекты кроме экзоскелетов ему не помеха.

По коридору пролетает полотнище ядерного пламени и упирается мне в грудь. Хм…я таким прожигал броню боевого робота. Сейчас — я получил небольшой ожог, порядка двадцати что ли урона. Стационар приперли, молодцы какие. Очередь из пулемета туда. Черт. А вот нету больше пулемета — в отличии от меня, он на такие температуры не рассчитан. Ствол перегрет и склонился на “полшестого” практически.

Отбрасываю непригодный к дальнейшему использованию агрегат, и достаю свой пистолет пулемет. Для него и экзоскелеты не такая уж проблема.

Но вместо экзоскелетов противник подтянул рой “Ос”. И спереди, и сзади на нас обрушивается град лазерных импульсов, причем крайне плотный. Похоже, они все это время, которое мы пробивались через врагов, подтягивали и обходили нас с помощью роботов. Урон по мне проходил смешной, регенерация легко его нивелировала, а вот Сате и Шакалу уже было не сладко.

Впрочем, а чего я туплю? Хускарл одеть. Молот к бою. Разгоняемся Ускорением, и врубаясь в центр построения из роботов в коридоре, активирую массовый дамаг. Взрыв привычным красочным шаром накрывает коридор. А вот эффект, скалирующийся от силы владельца — превосходит все прежние удары. Враги не разлетаются на куски, они просто испаряются от удара, оставляя вместо себя только лут.

Путь свободен, и я впереди, а ребята в пяти-шести шагах сзади бегут за мной. Вообше, я сейчас превратился в какую то неубиваемую имбу. Была бы это игра в рабочем состоянии — сам бы на себя баг-репорт написал. Только, кажется, это уже не совсем игра, так что будем следовать сюжету. Я — почти бог. А бог не может быть повержен какими то шатмпованными НПС. Так что все по канонам жанра, вот только жанр эот уже не киберпанк и не постапок, а какое то сюрреалистическое нечто.

В принципе, до самой середины минус первого уровня никакого серьезного сопротивления мы так и не встретили, и вообще непонятно, че так стремались — нужно было спокойно проламываться к лаборатории, да и все.

И стоило мне так подумать, как наш путь оказался прегражден, в прямом смысле. Все там же, в районе столовой, пространство оказалось перегорожено. Только вот в этот раз вместо груд оборудования были использованы силовые щиты размерами три на два метра. Несомые тремя чуть уменьшенными вариантами Гектора, в крайне массивных силовых доспехах, и при поддержке примерно двух десятков бойцов в обычных силовых скафандрах. Вооружение тоже крайне специфичное — почти все они тащили плазменные излучатели, либо турболазеры. Троица щеголяла встроенными в броню ракетными установками, гранатометами, у двоих были многоствольные пулеметы калибра не меньше 23 мм, а то и крупнее, а у последнего — монструозных размеров пушка, я бы сказал, что семидесяти пяти миллиметровка, не меньше. И ждала эта гоп-компания именно нас, так как град залпов обрушился на нас прямо от входа. Шакала попадание снаряда из семидесяти пяти миллиметровки унесло обратно в коридор, и протащило, врезав в противоположную стену. Здоровье потенциального бога войны упало до трех процентов. Пока не боец.

Я рванулся вперед, рассчитывая перемахнуть через головы противников и оказаться за их спинами, отвлекая на себя. Но, похоже, именно этого от меня и ждали. Передний здоровяк отошел на шаг назад и поднял свой силовой щит вверх, принимая на него мою прыгающую тушу. Поле затрещало, покрываясь сеткой молниевых разрядов, и все ярче горело в центре, но все же выдержало те три или четыре секунды, которые потребовались двум оставшимся здоровякам, чтобы сомкнуть свои щиты и зажать меня с трех сторон.

Тем временем Сата и Макс оказались под очень плотным обстрелом, и если Макс уворачивался от большей части попаданий, то броня инженера начала рассыпаться, от нее отрывало части, и миг, когда она перестанет работать был крайне недалек. Нужно было срочно что-то предпринять, они сейчас даже отстреливаться не имели возможности — настолько высокую плотность огня создавали скорострельные лазеры, а плазменные заряды вполне себе эффективно пробивали и Макса в том числе.

Так. Молот мне даже не приподнять, они позаботились об этом. Нужно перегрузить сильно ослабленное силовое поле первого мини-гектора. Хорошо, что я в Хускарл встроил кучу оружия для ближнего боя. Так, че у меня тут есть то?

Что у меня тут есть? О. Термопушка. Термопушку мы прибережем, у нее всего то пять выстрелов возможно сделать, а еще этих здоровяков валить надо будет. Скорчер? Вариант. Дробовик из мира лазеров лупит широченным лучом высокой мощности, но за счет такой фокусировки — слишком сильно рассеивается уже на десяти метрах, но мне то десять метров и не нужно.

Лучи вырываются из моего запястья, поражая трижды поверхность щита. По и так уже потрескивающей поверхности разливаются молниевые заряды, сливаясь в одно единое пятно. Я вижу, как в руках мутанта нагревается основание казавшейся незыблемой защиты, и, наконец, начинает дымится сам эммитер силового поля, смонтированный в центре щита. Миг — и он вспыхивает, разрушаясь, а я перекатом ухожу прямо в центр строя пехотнцев.

Щедро использую все полученные мной навыки рукопашного боя и свою силу ударов, раскидывая противников в стороны. И , не экономя, открываю огонь по не успевшим повернуться ко мне мало мобильным гигантам из термопушки — орудия, предназначенного как раз для такого случая. Три выстрела в стоящего боком. Два, в того, что спиной. И добавить из скорчера в дымящееся и обугленное месиво на спине, выбивая последние проценты здоровья.

Оба готовы. Остался один, но толпа вокруг мешает. Эххх!

Мститель в правой, молот в левой. Раскрутка. Погнали. Двадцатка в холодном оружии и навык Кругового удара. Тела взлетают от ударов вверх, рассыпаясь на лету. Первым же движением расшвыриваю пятерых. Отлично. Вихрь ударов молотом, топор на землю. Есть, индикатор заряда ульты вновь полон. Удар.

После этого на ногах остается лишь здоровяк, прикрывшийся своим щитом. Щит правда опадает с его кулака оплавленными каплями. Да и в целом ему досталось, здоровье в желтой зоне, левая конечность, в которой был щит — обгорела до дымящегося мяса, торчащего из проплавленных полос в броне.

Он ревет, и выпускает мне в грудь свой снаряд из пушки. Хыыххххх. Попадание выдержал я, но не броня. Все-таки это не робот, а бронескафандр. Хускарл жалобно скрипит, а система выдает мне — “Критическое повреждение доспеха, дальнейшее функционирование невозможно.”

Вот блин. Какая была классная штуковина. Жаль. Починить его конечно можно, но боюсь, что уже разве что в Галере. А времени на это у меня, к сожалению, совсем нет. Ладно, сейчас я оторву голову этому уроду сраному, и потом уже буду огорчаться.

Хм. А что это с моими характеристиками? Откуда буст + 1 ко всем статам? “Ярость Воина Дорог” — о, а это откуда появилось? Прикольно, на меня накладывается эффект. И даже пояснение есть.

Эээ…чем более ценная для Воина Дорог потеря его постигает — тем более высокий буст он получает от Ярости? Вплоть до учетверённых характеристик? Усраться можно…

Козел, иди сюда. Ты убил самую клевую броню в этом мире. Я тебя сейчас буду бить. Только вот вылезу из полностью нефункциональной железки.

Я как раз вылез из брони, когда этот урод подошел ко мне поближе. Пушка явно находится на перезарядке, так что … ой блин. Не на перезарядке.

Снаряд влетает в мою грудь, зща счет кинетического эффекта сбрасывая меня с остатков моей брони, и ударяя об пол. И … все. Полный игнор физического урона. На мне даже нет следов попадания. А на лице врага отражается глубокое непонимание. И вот именно в середину этого самого лица я и бью молотом. Без усилений. Просто молотом.

Вот только эффект такой, будто бы я ударил в броне и под баффами. Половина его лица проваливается внутрь, а ошарашенные глаза выскакивают из смятого черепа, повисая впереди на нтотчках нервов. Он дажене орет, он вижжит, на ультразвуке.

И именно туда, в месиво из костей и мяса на месте морды я с размаху бью ногой, вбивая острый мысок ботинка прямо в мозг чудовищного порождения генной инженерии. Визг затихает. А тело падает назад, зажав, блин, мой ботинок в костях черепа. Довыделывался, черт подери. Кстати, в момент смерти

недогектора мой бафф улетучивается.

Подбираю на автомате выпавший из противников лут, в каждом — сундук с необычным предметом. Тоже пригодится. И бегом к Шакалу. Параметр здравья у него проседает до полутора процентов и продолжает падать.

М-дааа… А вот ему досталось сразу же столько дебаффов, что похоже на состояние нежилец. Интересно, а респится то мы еще можем, или эпичная арка противостояния теперь на одну жизнь рассчитана?

Тем временем Колян, лежащий на полу, смог размокнуть губы и что-то прошелестеть. Как он это делал с отсутствующим легким — черт его знает, останется на совести разработчиков цифрового аватара.

— Стаасс. Слушай, а я не чувствую точку возрождения.

— А это потому, что их у нас похоже, больше нет.

— Чегооо?

— Шутка. Наверное. Без понятия. Но без сознания находясь — я не вылетел в капсулу. Просто темнота, и все.

— Твое … предложение… все еще в силе?

— Да. Почему нет то?

— Давай…кзззззххх…. Тогда сейчас. Клянусь, что буду верен и дальше по тексту.

Так. Если Колян внезапно и впрямь без точки возрождения — то дело швах. Попробуем спасти его доспехами, боги вроде от такой фигни дохнуть не должны.

Извлекаю из инвентаря комплект брони, и передаю его Шакалу.

ВЫ УВЕРЕНЫ? ЭТО ДЕЙСТВИЕ НЕЛЬЗЯ ОТМЕНИТЬ, А РЕЗУЛЬТАТ СКАЖЕТСЯ НА ВСЕ ДАЛЬНЕЙШЕЙ ИСТОРИИ ВСЕЛЕННОЙ!

Клянусь. Нажать ДА было чуть сложнее, чем обычно. Но к моей чести, колебался я всего то полсекунды. И подтвердил.

Доспех греческого бога Войны исчез. А на месте Шакала закружился вихрик. Зеленоватого цвета. Из которого поднялся … Локи. Сияющий как медный грош. Вот только одет он был в доспехи Ареса.

После полного проявления, бог хитрецов падет передо мной на одно колено и произносит формулу верности — лично мне, мне — Воину Дорог и общему делу. Система сообщила мне, что у меня есть один вечный союзник, верность которого будет незыблема до тех пор, пока я не предам его.

А я стою и офигеваю. Это что блин такое было? Чертов трикстер меня просто обманул, и обманом выудил доспехи Ареса?

Ружье само прыгает в руку, но он не пытается никуда скрыться.

— Стас. Мерляй. Давай мы просто доберемся до дирижабля, и я тебе все объясню. Я не мог тебя чисто технически обмануть — этого не позволяет договор вечной дружбы. А вот то, что я давно за тобой присматривал — я говорил. Кто ж тебе помешал спросить. Каким именно образом?

— Погоди. То есть мы с тобой знакомы уже не первый год?

— Угу. Твой друг Шакал — это я. Вернее, не так. Это был мой аватар, специально созданный почти из всех запасов сил ДО того, как тебя допустили в программу. И да, я специально внедрил его так близко к тебе. Чтобы иметь при необходимости возможность воплотится в него. Что и выполнял несколько раз с завидным успехом. Стычка на дороге с братвой Ареса — вы бы погибли, но я залочил способности его жреца, и она стала просто сильным мобом. Д’хисы на базе Лютерано. Думаешь, они просто так уселись в тот бронегрузовик? И еще несколько раз.

— Погоди. А сам Коля…

— Просто отражение моей личности, живущее автономно по необходимости. Именно поэтому он был такой неинициативный — все-таки синтетик-конструкт не обладает свободой воли. Может, ты поможешь нашей подруге и мы уже рванем отсюда? Эти трое — не самые сильные, кто мог нам тут повстречаться. В тренировочных уровнях есть и пяток практически равных исходному Гектору по способностям бойцов. А полк Ос уже практически расконсервирован. И поднимут его сразу же на площадку, куда мы приземлились. Тебе то теперь пофигу — еще бы, братец Странника его реально ненавидит. В основном за то, что младший не только успешен. Но и де-факто поработил его, старшего и крутого, и заставил работать на себя. Так что подарок воистину божественный. Но роботы и не будут бить по тебе, тактики войны с неуязвимым противником у них тоже есть. Для начала они расковыряют цеппелин, потом перебьют всех, кроме тебя. А дальше — силовые поля, которые ты сразу не пробьешь, и яма с расплавленным металлом, охлаждённым сразу же после попадания в нее тела. И помещенный в запертую и залитую бетоном камеру в самом низу базы. Не строй иллюзий, что ты теперь неуязвим, тебя всего лишь сильно сложнее убить по-простому.

Только тут я замечаю, что маркер Саты хоть и активен, но абсолютно неподвижен. Подбегаю и обнаруживаю, что она — пленник в обломках собственного скафа. Какой-то из последних выстрелов идеально срезал ей со спины энергосистему, моментально обесточив всю броню. Да уж, бывает. Осторожно помогаю ей вылезти из комплекса, и, дав время на перевод духа, рассказываю, что нам сейчас придется прям бежать бежать, бросив тут и ее скаф, и мой Хускарл.

В этот миг вмешивается Макс.

— Ну, положим я могу просто уничтожить твой Хускарл, заодно устроив нашим врагам тотальную развлекуху. Мы же присобачили к нему дополнительную энергосистему, помнишь?

— Ну.

— Гну. Это был реактор на АМ-принципе. Ты же его в Реджтауне достал, верно?

— Ага.

— Вот и ага. Если правильно запустить его в резонанс — рванет ну не как большой, но около того. А тут, уровней на шесть ниже — стоит громадный волновой реактор. Дайте мне две минуты, и по команде от Уважаемого Босса тут все так рванет, ууууххх!

Я раздумываю. С одной стороны, жалко броню. С другой — оставлять тут разворошенное гнездо гекторят — ой как не хочется. Направить их гнев на нас — вообще говно вопрос, они просто не знают пока где мы.

Глава 26. Последний штурм.

Ладно, привязанность к сломанным вещам — это бред.

— Макс, сколько тебе времени нужно, чтобы активировать реакторы и высчитать все?

— Пять— десять минут от силы. Но учтите. В это время я полностью беззащитен буду и вам меня прикрывать.

— Сата — командуй высадку дополнительных сил и подтягивай сюда всех.

Она просто кивает и достает рацию. Да уж, печально, что у НПС нет чата. Это бы ускорило весь процесс.

Макс подходит к броне, и снимает с нее поэтапно слои защитных пластин, довольно быстро добираясь до ядра АМ-реактора. На этом этапе вокруг его тела взвивается целый лес микромеханодендритов, внедряющихся в остатки моего верного бронекостюма. После того, как все они оказались внутри, Макс застывает и как то даже обмякает. Похоже, процесс создания мегабомбы из моей брони требует всех ресурсов его ИИ.

Враги не спешат появляться, видимо оценивая запись последнего боя, так что у нас есть время передохнуть и перезарядиться. Шакал-Локи благополучно отжирается стимпаками, восстанавливая здоровье своего аватара, Сата с грустным видом выковыривает что-то из своей инженерной брони, а я… а я пытаюсь демонтировать лазерный скорчер с руки своего костюма. Все-таки тратить уже почти подошедшие к концу боеприпасы Слейпнира или еще более конечные пули для Гунгнира на обычный бой было неразумно.

Честно говоря, мои попытки скорее всего закончились бы поломкой пушки, но на помощь пришел вошедший с отрядом фитолюдей Ланселот, заметивший мои мучения. Он мигом демонтирует и оба пулемета, и скорчер, и порывается заодно демонтировать под шумок и Макса, но я запрещаю сие вредительство. Подкрепления продолжают прибывать, и к концу работы киберпса в помещении и в передовом дозоре порядка пяти десятков наших бойцов.

— Фух, все. Командир. У нас есть десять минут. За это время мы должны отойти отсюда и загрузится на борт транспорта. Командуйте общий сбор. Как только я выну дендриты — пойдет отсчет. Для визуализации — я выведу его на табло общего чата.

Я ору в рацию Саты приказ отходить, дублируя его в чат, и, по закону подлости, в этот момент из коридора, ведущего к третьему уровню станции, раздались шквальные выстрелы.

Высовываю туда нос, и вижу пятерых закованных в броню клонов, размеры которых больше, чем привычные мне стандартные бойцы-преторианцы. И даже больше, чем та троица, с которой я дрался в столовой. Пожалуй, они были покрупнее исходного Гектора. Каждый из них тащит в руках огромный щит из листов брони, толщиной, наверное, сантиметров в шестьдесят, и рельсоторонный дробовик, ну по крайней мере именно так система опознала эту штуку. Она стреляет штырем из неизвестного мне сплава, после выхода из ствола тот рассыпается на двадцать острых щепок, с громадной скоростью летящих конусом и пробивающих броню штурмовиков с легкостью необычайной. Здоровяки построились таким образом, что полностью перекрыли коридор, и из-за щитов торчат только их дробовики, залпами выплевывающие вперед пучки зарядов. С каждым выстрелом падает трое-четверо наших бойцов.

Черт, пожалуй, не время экономии. Гунгнир к бою. Выбираю целью середину центрального щита, и жму спуск. Удар пули страшен, и обладатель щита вместе с этим самым щитом отлетает назад, открывая брешь в строю, чем я не могу не воспользоваться. Два подряд выстрела в правого противника, левый получает всего один, но с активированным “Смертельным выстрелом”, так что он гарантированный труп — крит в голову это смерть. Да и голова его взрывается, как перезрелый арбуз. Он рушится назад как подрубленный, а я перевожу прицел на следующего, и жму трижды на спусковой крючок, гарантированно отправляя и третьего противника в Вальхаллу.

Получивший в бок и бедро две пули из снайперки тоже падает. Ноги у него просто нет от средины бедра, а вот насколько велики повреждения тела — сказать сложно, но здоровья у него еще в районе двадцати процентов. Да пошли вы, козлы. Еще не хватало сейчас тут рвануть.

— Ланс, две ракеты в коридор!

— Выполняю.

Из-за моей спины вылетают две мини-ракеты, и. оставив дымный след, влетели в покачивающегося недобитка. Взрыв поглощает и его, и отброшенного назад раненого со щитом, и последнего уцелевшего на данный момент противника. Правда, тот все же выжил, но только для того, чтобы быть добитым в следующую же секунду из моей винтовки.

— Чисто! Отходим, срочно. Макс — запускай подрыв, пока тут еще гости не пожаловали.

Потери среди штурмовиков от этой последней атаки составили пятнадцать бойцов. Но лес рубят — щепки летят, хе-хе. Вполне организованно мы отошли к пандусу на нолевой уровень, а потом и к выходу. Никто нас не преследовал, вроде как. И так же организованно все принялись забегать по аппарелям в корабль, кроме Саты, немедленно рванувшей на мостик через отдельный вход.

Цеппелин запустил все двигатели, а на табло пошли секунды обратного отсчета от последних двух минут. Выглядело пугающе, но Сата доказала уже, что пилот она превосходный. И в этот раз она не подвела — “Егерь” стартовал вверх практически свечкой, лишь в самом начале взлета что-то дернуло нас, но ничего из ряда вон не произошло, и корабль стремительно набирал высоту, все увеличивая отрыв от поверхности базы.

До взрыва оставалось еще два десятка секунд, когда заверещали баззеры боевой тревоги.

ПРОНИКНОВЕНИЕ НА КОРАБЛЬ! ПРОТИВНИК В ГРУЗОВОМ ОТСЕКЕ!

Ого. Кто-то успел проникнуть на борт, вот что это был за рывок. Что ж, безумству храбрых поем мы славу. Ща его там пошинкуют в винегрет.

Ланселот (группа Разбойник 1): Командир, у меня проблема. Тут громадный мутант в сверхтяжелой броне успешно крошит наших штурмовиков, а применять тяжелое вооружение в данный момент невозможно — я могу пробить корабль. Нужна помощь.

Мерлин (группа Разбойник 1): Принял. Где противник сейчас?

Ланселот (группа Разбойник 1) : Прорывается к двигательной палубе через казармы. Успешно прорывается.

Черт, а вот это крайне нежелательно. Что ж. Ща я его успокою. Благо, из рубки есть короткий путь к двигателям.

Прыгаю на шест, установленный в углу и прикрытый люком, и, как в кинофильмах, съезжаю по нему сразу через две палубы вниз.

Как оказалось — вовремя. Двери двигательной палубы разлетаются, и в них появляется с трудом помещающаяся в дверной проем фигура в очередном ранее не виданном мной доспехе. А вернее, появляется доспех.

Верх его представляет собой капсулу с пилотом, зажатую меж двух прямоугольных частей корпуса. За спиной видны какие-то трубки и шланги, а вверх торчит две выхлопные трубы, выпускающие вонючий черный дым. К этому странному корпусу на шарнирном соединении прикреплены непропорционально короткие и толстые нижние конечности, покрытые толстой броней, и оканчивающиеся четырехпалыми манипуляторами-ступнями. Правая конечность представляет собой какой-то гибрид бензопилы с огнеметом, а вместо левой — установлен оружейный блок, состоящий из двенадцати совмещенных между собой тяжелых пулеметов. И вся эта конструкция плюется огнем в меня, пытаясь уложить на месте внезапно оказавшегося в отсеке человека, с виду практически без брони.

Вот только для меня вся его оружейная стрельба — не более чем легкая щекотка. Хорошо быть неуязвимым. Осталось понять, как прикончить эту дрянь, не прибегая к тяжелому оружию. Молотом? Опасно, да и размаха тут нет. Топор опасен для всех окружающих конструкций. Хм. А ведь есть у меня игрушка, которую я еще ни разу не применял, а неплохо бы. Меч, найденный давным-давно в подземельях панцирников. Как раз — силовой короткий клинок, идеален для боя в условиях ограниченного пространства.

Моя привычка сохранять в инвентаре всякие странные виды оружия сейчас сыграла в мою пользу, и нужный девайс сразу же оказался в руке. Делаю несколько шагов навстречу махине, и наконец то понимаю, что же меня в нем смутило. Внутри сидит явно клон-здоровяк. Только он в этот шагоход бы не влез ни за что. Так что похоже, что это или бракованный, или специально измененный для использования странного варианта, механизированного шасси боец. Противник тем временем убеждается в бессмысленности обстрела меня из пулемета, и тоже решает перейти в ближний бой. Его огнемет выплевывает в меня поток пламени, нанося урон в основном системам корабля и вызывая пожар на палубе. Впрочем, система пожаротушения пока справляется на ура, заливая нас обоих специализированной пеной. Мне то на нее по сараю, а вот у противника погас огнемет, что привело его окончательно в состояние ярости, и он устремляется ко мне, полный желания порвать наглеца при помощи своего пиломеча.

Собственно, я совершенно не против. Ускорение. Рывок. И пригибаюсь под неожиданно быстрым ударом конечности. Ого, а он неплох. Но именно что неплох. Пока его рука-пила возвращается на исходную траекторию, я подпрыгиваю и без раздумий вонзаю клинок по самый эфес в глазницу биологического пилота. Да, конечно, перед ним технически стоит стекло. Но вот моя сила, помноженная на пробивную способность меча — так не сочла, и лезвие проходит эту защиту, даже не заметив.

Вот только бой это не оканчивает. Пилот, явно получивший смертельную рану, все еще вполне жив. Похоже, его жизнедеятельность сейчас поддерживает какая-то система внутри робота, так что простой победы не вышло. А меч остался торчать в голове оппонента.

Тем временем в рубкеБорясь с сопротивлением рычагов, я пытаюсь увести чертов громадный дирижабль подальше от того места, где эти идиоты, мой шеф и его сумасшедшая собака, решили рвануть термоядерную бомбу с помощью антиматерийной бомбы, и все это внутри уникального лабораторного комплекса. Идиоты. Там офигенно ценные технологии. Там куча научных разработок. И всего то надо подождать три-четыре месяца, взять у Игана в найм пару тысяч его фитозомбарей, и закидать внутри базы мясом всех этих клонов.

Пока я рассуждала — таймер досчитал последнюю минуту, и сквозь покрытие двора, состоящее из бетонных плит, пробились зеленые лучи. Через секунду они объединились, и над покрытием вспух громадный зеленый шар, моментально опадая внутрь, откуда навстречу ему неслась волна огня, дыма и пламени.

Красиво, но отнюдь не финал, если конечно чертов кибер не ошибся. Они рассчитывали направленным подрывом реактора прожечь стенку гравитационного реактора, стоящего на минус шестом уровне, и пустить его вразнос, заставив сколлапсировать. Эффект будет подобен взрыву вакуумной бомбы, база захлопнется на какой-то момент в сверхплотное образование, а потом расширится.

Чтобы не попасть под эффект всасывания в место подрыва гравитационного реактора — нужно оказаться как минимум в трех километрах. А я успела отойти только на два километра семьсот метров. Еще триста. И все бы получилось, но кто то успел проникнуть на борт, и сейчас Босс с ним дерется в машинном отделении, и совершенно точно приводит в негодность очередное транспортное средство. Черт. Еще двести двадца....

В этот миг весь цеппелин как будто за веревочку потянуло назад. НАЧАЛОСЬ — мелькнуло в голове у Саты, и она покрепче вцепилась в рычаги, не давая воздушному потоку перевернуть стальную сигару вниз двигателями –иначе все будет кончено вмиг. Рыча, она по миллиметру сдвигала рычаги назад, слепо тыкая ногами педали тяги, и так воткнутые в самый пол. Увы, но больше корабль выдать не мог. И по метру, по два но ежесекундно но проигрывал состязание с воздушным потоком, несущимся в сторону провала. Коллапсирование генератора — это около минуты, может быть полторы. Вот только за первые тридцать секунд корабль снесло на почти пятьсот метров назад. А бой в двигательном отсеке все еще продолжался…

Мерлин, двигательный отсек цеппелина “Егерь”

На меня обрушивается тяжелый удар конечности, отшвыривающий к кожуху основного двигателя. Я врезаюсь в него с ощутимым треском — какие то циферблаты, панельки электрические и прочее вокруг меня рассыпалось в клочья. Ладно, не до того. Блин, сколько же сил у этой твари, а? Так. Придется использовать Слейпнир, хоть к нему и осталось всего то две сотни выстрелов, и молится, чтобы я не промазал. Последствия применения микро-ракет тут будут очень печальны. Неужели ничего больше нет, а? Снайперка, Слейпнир, лазерный скорчер. О. Лазерный скорчер. В нем полбанки заряда еще есть. А башку ему я уже пробил, в смысле защитный колпак.

Пытаюсь подняться, когда цеппелин как будто получает страшенный пинок, и рывком устремляется куда-то. Не знаю куда, но меня от этого аж отбросило. А вот чертова железка устояла, но от неожиданности вновь открывает огонь по мне из пулеметов, хоть он и бесполезен.

Ага. Бесполезен. Щазз…пули рвут в клочья сложную машинерию, и на потолке внезапно замигали желтые лампы, очевидно сигнализируя о неисправности местных систем, а из пробитых очередями дыр пошел горячий пар, заволакивая в том числе и меня. Что ж, это преимущество надо использовать.

Прогибом тела поднимаюсь на ноги, и, уклонившись от очередного мощнейшего, но неприцельного взмаха, прыгаю вперед и вверх, цепляясь прямо за блок пулеметов, и как обезьяна, резво лезу вверх. Как же хорошо, когда на тебе нет многотонной штурмовой брони, а... Добравшись до верхней части, я крепко встаю на ноги сразу же за колпаком кабины, держась при этом вне зоны действия конечности. Он все равно пытается, но лишь выбивает искры из собственного корпуса.

Хааххх. Расставив ноги пошире, выпускаю все оставшиеся у меня в скорчере запасы энергии в пробитую мечом дыру, размешав в пыль содержимое рубки управления, если это можно так назвать. На такой дистанции урон сокрушителен, и он в прямом смысле выжигает целиком голову и торс врага в кабине.

Машина немедленно останавливается, руки просто опадают. Но она не падает, а встает посредь отсека, отвратно воняя сожжённой плотью. Фуух. Я молодец. Ну почти молодец, если оглянуться за спину. Из кучи мест бьют подозрительные струйки пара, в паре точек явно дым, половина контрольного оборудования перебита 12.7 мм пулями из пулеметов шагохода и падением моего туловища.

Мерлин (группа Разбойник 1): Угроза ликвидирована, на мой взгляд разрушения минимальны.

Сата (группа Разбойник 1): Если это минимальное. То я запишусь на курсы управления “баивых фур”. Мощность двигателей упала на двадцать три процента, выведен из строя блок охлаждения двигателей правого борта, пожар в двигательном, и посереди всего этого стоит многотонная конструкция, и чадит сгоревшим трупом.

Мерлин (группа Разбойник 1): Нууу…Сат, это ж можно починить?

Сата (группа Разбойник 1): Чувака которого ты спалил? Не, его нельзя. Он совсем сгорел. А остальное да. Вот только это придется делать лично мне. А твой напарник останется за рулевого. Кстати, ты пропустил красивейший фейерверк.

Рубка “ Егеря ” , пятью минутами раньше

С треском отломился левый рычаг управления рулями высоты. Цеппелин начал плавно заливаться назад-направо, когда мимо лица Саты просвистело несколько механических жгутов, вонзаясь прямо в цепи управления. Она даже не сомневалась, кого увидит, если обернется. Макс, верный друг Мерлина. Больше никто не мог сделать того, что происходило, даже, наверное, Ланс. Корабль полностью перешел под управление кибер-собаки, и сейчас стремительно вырывался из ловушки ветра. Он каким-то образом форсировал основную турбину, и сумел отыграть почти сотню метров.

За кормой воздушного корабля раздался хлопок, и его многометровую тушу швырнуло вперед на сотню метров, как пробку из бутылки от шампанского. Все, кто не держался за поручни — полетели на стены и оборудование. Заодно с рывком дирижабль таки развернуло, и находящиеся в рубке и устоявшие на ногах могли полюбоваться зрелищем гравитонного взрыва. Этап схлопывания массы в суперточку закончился, и сейчас накопленная энергия выплеснулась наружу, подбросив к небесам несколько сотен тонн металла, камня, и остатков конструкций.

Это выглядело как фонтан из твёрдого вещества, бьющий на полсотни метров вертикально вверх. И распадающийся дальше на отдельные фрагменты, осыпающие все вокруг.Вот пролетел кусок какой-то комнаты, а вот — расплющенные трупы клонов.

Любоваться зрелищем я могла бы долго, но тут чат замигал входящим приоритетным сообщением. В окошке появилось крайне самодовольное лицо командира, а за ним, на фоне — громадный чадящий остов вражеского диверсанта и разгромленный двигательный отсек. А я-то, дура, думала, что падение давления в охлаждающей системе — это последствия сопротивления затягивающему потоку. А нет — вот оно стоит, в косухе, и улыбается дебильно…

Глава 27. Бремя выбора. Беседы перед началом конца

До Санта-Клары мы добирались весьма быстро, правда весь путь прошел под недовольное ворчание Саты, и причитание о процессах ремонта. Я даже не вслушиваюсь. Посредник. Да чтоб не ворчала про траты-расходы и вообще. Это уже будет не она, а кто-то другой.

На базе кипит бурная деятельность, до которой мне просто нет дела. Краны снимают со стены уничтоженные рельсотронные пушки, и на месте трех из них уже смонтированы какие-то иные турели, с огромными блоками охлаждения.

Локи подошел в своей стандартной манере, незаметно.

— Ну что, командир. Ты теперь уже можешь выставить-таки свой новый статус. Палач Богов. Такого нет, наверное, ни у кого из смертных вообще. И, надеюсь, никогда не появится больше.

— Я не настолько тщеславен как ты. И вполне обойдусь своим — Воин Дорог. Скажи, сколько времени нужно для того, чтобы уже прикончить твоего кореша, а? У меня осталось пять игровых дней, из которых минимум два уйдет на достижение цитадели Херсона.

— А насколько ты готов? Так то , мне нужен лишь финальный этап, но на нем без твоего присуствия уже не обойтись никак.

— Ну тогда погнали. Никакого смысла дальше тянуть нет, обычная броня вряд-ли поможет против него, а раз так — то какой смысл терять время? Оружие у меня с собой, навыки полностью готовы. Сейчас я вкачаю последние полученные очки навыков, и можем начинать.

Хех. А я оказывается уже перепрыгнул двухсотый уровень. И даже не заметил. Прикоольно. Ладно, это хорошо. Плюс одно очко статов падает в этот раз на выносливость, которая становится тоже пятеркой. Все. Все параметры физики у меня прокачаны. А вот с навыками…боевые мне особо некуда прокачать, ну все что использую — итак в капах, а новое брать бестолково. Но есть у меня тут кое-что…За последние двадцать семь уровней насыпало прилично навыков, хватит прокачать до максимума телепатию и телекинез как раз до пятнашки. Перки, перки. Телепатия — вариантов немного. Первое и главное— Иллюзия — позволяет создавать в мозгу группы противников образы не соответствующие действительности. Второй выбирать тоже не пришлось — Внушение — позволяет полностью дезориентировать ОДИНОЧНУЮ цель, внушив ей что угодно, и отправив в царство иллюзий. Третье пусть будет по классике д’хисов— чтение скрытых блоком мыслей — дает возможность считывать и понимать мысли даже тех, кто умеет ставить ментальный блок. И четвертое берем Контроль разума — позволяет на период до четырех часов захватить разум цели и управлять ей как своим безмозглым союзником, с применением всего спектра навыков этой самой цели. Пятый, бонусный перк — предлагает такие вкусные варианты, что аж глаза разбегаются.

Пассивное внушение — вы все время настраиваете всех окружающих на положительные эмоции в свой адрес. Впрямую зависит от харизмы. Но даже ваши враги при должном уровне станут как минимум менее агрессивны и склонны к переговорам.

Защита от ментальных угроз. Действует вместе со скиллом защиты от ментальной атаки, увеличивая шансы противостояния. Если ментальная атака против вас провалена-вы получите на десять секунд бафф + 300 процентов к силе телепатического воздействия на человека, атаковвашвего вас.

Доминатор. Число тех, чей разум вы можете взять под Контроль разума увеличивается до трех, либо до одного противника уровня вплоть до эпического Босса.

Черт. Все три навыка полезные. Раньше я бы без сомнений выбрал пассивное внушение, позволяющее избежать такой кучи проблем. Но сейчас уже не актуально. Защита от ментальных угроз. Вообще круто было б в бою с Херсоном. Во всех остальных случаях навык такой. Специфичный для боя с противником-псионом, коих тут всего то раз-два и обчелся. Тогда остается Доминатор. Понятно, что Странника так не пронять. Но чую я, один он не прибудет сюда. А значит, есть шанс обратить врагов в союзников. Решено.

Что ж. Видимо, пора. Если я проиграю — это еще не конец. Но проигрывать не стоит — на кону все-таки полноценное превращение меня в Воина Дорог. Интересно, что даст мне полный сет предметов? А ведь еще впереди штурм базы Виктора, и спасение Лекса. А потом. А потом надо будет решить, верю я Локи или нет. И готов ли я поиграть по максимальной ставке? Но пока — надо просто победить настоящего древнего бога. Сюжет прям для финала РПГ-игры. Впрочем, это ведь и задумано как игра, не?

Еще раз проверяю свое снаряжение — Молот Рока с полным зарядом, Мститель, Слейпнир и Гунгнир, все на месте. И дробовик Рокатански. Осталось перенастроить Макса в боевую версию, сейчас точно не помешает. И можно начинать эту пляску…

Макс легко согласился с тем, что сейчас нужно реактивировать модули, отвечающие за атаку и защиту, а не техника— поддержку. Ему нужно было полчаса. Что ж. Пойду поговорю с ребятами, в конце концов это предфинальная битва. Финальная будет скучнее, как мне кажется. Все-таки Херсон — это не древний бог, да и что мы, крепостей не сокрушали что ли?

Сату я нашел в двигательном отсеке “Егеря”. Она ковырялась, восстанавливая разрушенные моим падением датчики на двигателе. Не скажу, что мне были сильно рады. Но мне хотелось на всякий случай поговорить и попрощаться. Без ее ресурсов мы бы давно провалили задание, так что я был как минимум крайне благодарен.

— Ну, чего приперся, командир? Опять надо где нить кораблик применить? Или , может, решил помочь с восстановлением? Так вон, бери ключи, и начинай демонтировать обломанные твоей тушкой трубки.

— Сат, хорош тебе. Я понял. Что ты недовольна повреждением корабля, но этот мех рвался именно к двигательному отсеку, и не встань я у него на пути — он бы вывел из строя двигатели. Так что выхода не было. Я, собственно, что пришел. Скажи мне. Ты подумала? Насколько ты хочешь вернуться ТУДА, к реальному миру и реальной жизни?

Она отбрасывает ключ и садится на снятый частично кожух движка, подперев сразу двумя руками голову. Я терпеливо жду. Торопить человека с таким решением — это крайне неразумно, он может счесть что его подталкивают. А эта дамочка отличалась болезненной тягой к самостоятельности решений. Решит, что я ее принуждаю остаться, или уйти — и сделает из принципа все наоборот.

Сата тем временем все же что-то нарешала в голове. И, подняв голову. Посмотрела на меня своим пронзительным взглядом.

— А ты сам что решил? Интерес отнюдь не праздный. Просто все мои дела в реале сейчас несколько затруднены формальной смертью моего тела.

— Гхм. А что я решил, что я решил. Да все я решил, только в лоб признаваться в этом себе не хотелось. — Знаешь, я, наверное, рискну. Там — у меня разве что эта работа, которая мне давно надоела, да пара игр на компьютере. Ни друзей, единственный кто таким назывался — оказался подосланным аватаром бога хитрости и коварства викингов. Так что — если это эксперимент такой — ну ок, я все равно не знаю его целей. А если нет -то это шанс. Шанс на новую, интересную и полную чего то …настоящего жизнь.

— А если предположить, что мне идея нравится. То что я то буду делать там?

— Ну честно? Я без понятия. Как бы, если я смогу — то буду втягивать тебя на местный божественный уровень, дабы свои люди были у меня там. А как и что — я не знаю. Но в любом раскладе — мы друзья. А я друзей не бросаю.

— Угу. Слушай, а как ты собираешся прикончить бога?

— В основном — уповая на то, что он накосячил очень многое в этом мире, и на моей стороне будет игровая Система — все-таки я добро, он зло, он много где обидел простых НПС, подставляя их в угоду своим планам. И что-то там Локи придумал, что дополнительно сравняет наши шансы

— Ты ему настолько доверяешь?

— Я что, похож на школьника? Я не доверяю никому. Но у него есть все причины помочь нам. И не помогать Гермесу. Если я не помогу миру родится, а погибну, прикончив своей смертью Странника — он так и останется сильным НПС в багованной игре. Шансов на успешный запуск у проекта нет, так что рано или поздно игровые сервера просто отключат.

— Почему нет то? Игра ж интересная.

— Ага. В режиме полного погружения. Вот только в игру приходят за развлечением. А тут понимаешь ли незадача — правила то понять нереально, они не везде одинаковы. Еще и безумная смесь жанров, которая должна сделать мир интересным для многих, но на деле — оттолкнет фанатов и пост-апока, и мехвариора, и киберпанка. А ведь тут мы нашли далеко не все пасхалки, и не везде побывали. Подозреваю, что найдутся еще какие нить аспекты, которых никто не видывал. Короче, Локи на нашей стороне точно.

— В общем, я, наверное, согласна попробовать остаться. В конце концов, если это все чей-то прикол — я просто вернусь к своей работе, подозреваю, что, получив крупную премию. И уволюсь из Интекса к чертям собачим. А если не прикол — то тут я уважаемый человек, пилот и торговец. А еще и личный друг высших сущностей, которые точно не дадут мне спокойно поскучать, пожиная плоды торговли и бизнеса, и затянут в новые приключения.

— Ну тогда пожелай мне удачи.

— Удачи, Стас. Тебе точно в этой битве нельзя чем нить помочь?

— Увы. Но победить Странника должен я сам.

— Зайди кстати к Ланселоту, он тебя искал недавно.

— А где сейчас то может быть?

Сата посмотрела на меня как на больного, с явным сочувствием.

— Командир. А карта тебя зачем, а? Мы же до сих пор в группе.

Черт, и правда. Опять тупанул. Тоже мне, про-геймер. Судя по карте, Ланселот что-то делает в ходовой рубке. Отлично, там нас вряд ли побеспокоят.

Подниматься по-человечески мне лениво, так что просто быстрыми движениями лезу вверх по штанге быстрого спуска. За минуту примерно достигаю рубки, и вижу спокойно припаивающего там рычаги Ланса. Для увеличения эффективности он вскрыл пол, и разобрал большую часть механизма, который живописно разложен вокруг него в каком-то нарочитом порядке.

— Привет, Ланс. Сата сказала, что ты меня искал. Скажи, я не помешаю тебе тут?

— Не-не-не-не, Мерлин. Ты очень вовремя. Я собственно очень хотел бы с тобой поговорить. Но, возможно, ты пришел по какому-то важному вопросу?

— Я как раз поговорить. Так что говори, в чем дело то?

— В общем. Мне тут Сата и Макс изложили суть ситуации, в которой ты оказался. И в этой связи — я бы хотел пересмотреть наш с тобой контракт.

Я опешил. Он что, решил меня прямо сейчас покинуть. Или потребовать перед финальной дракой что-то сверх оговоренного, когда я даже в реал не могу выпасть — времени тупо не хватит.

— Не переживай, я не собираюсь уходить, даже если ты откажешься. Вместе до конца. Как бы это не звучало пафосно. Но. Если то, что мне сказали — правда, то конец у нашей истории будет несколько иным, нежели мы оба могли предполагать в подземельях лаборатории Робомозга. И в этой связи я хочу изменить наш договор, дополнив его пунктом В случае если сбудется полностью то, что нам рассказал Локи — то. Я хочу с тобой. Ты ведь так понимаю станешь чем то вроде вершителя справедливости этого мира и его защитника. Так?

— Ну если, то да.

— Ну вот. А я хочу с тобой, в новую реальность. В роли спутника и, надеюсь, друга. Я готов принести такую клятву верности, какая положена для этого.

Понимаешь, командир. Это мой шанс стать живым. Настоящим. В новом мире. И не просто одним из живущих, а как Энкиду при Гильгамеше. Или как Эолай при Геракле.

— Да б… Опять Древняя Греция… Тебе сказали уже, кого я сейчас бить буду?

—Странника

— Нет, а кто он, ты знаешь?

— Нет. Как то я настолько был ошарашен новыми данными , что не удосужился спросить…

—Ну, в нашей земной истории ты сечешь, так что … не падай. Я иду бить Гермеса. Он же …

— Он же Меркурий. Он же Трисмегист, Психомп. Одно из его животных-тотемов — черепаха. Он же вечный Вестник богов. Блин. Он же нам впрямую назвался, просто я не догадался…А тот символ, при убийстве вашего человека-читера. Это же кадуцей. Его основной атрибут. Кстатиии…копье. Оно же в форме кадуцея…Я — идиот. Намеки были настолько очевидны…

— Ланс, я куда больше тебя знаю о богах греков, и тоже ничего не понял. Ладно, это уже не имеет значения. Так вот. Я буду рад, если ты решишь продолжить приключения вместе со мной. Но как это будет — я без понятия, одно я знаю точно — респаун там вряд ли будет. А так — подозреваю, скучать нам не придется.

— Ну вот и славно. А если у нас не будет респа — то мы просто станем аккуратнее планировать всякое. К тому же — ты будешь богом. А боги просто так не мрут, и обычно умеют вытаскивать своих в том числе и из объятий смерти. Так что прорвемся, дружище.

— Славно. Ладно, я так понимаю, что за меня уже все решили, так что я двинул дальше. Надо подготовится.

— Ни пуха, ни пера!

— К черту!

Следующим после Ланселота на очереди был командир Когтей, Гор. С ним с одной стороны все было проще, я ничего ему не должен, кроме базы в Блюкрейне и зарплаты. С другой — если мир станет настоящим — зочу его с ребятами на своей стороне. Подозреваю, что бонусы становления игроками — дадут им и бонусы дальше. Хотя черт его знает.

Гор нашелся в городе, вместе с Арионом они возились в ангаре для мехов с ремонтом Атланта, оставшегося без пилота и переданного мной Когтям как замена уничтоженному Громовержцу.

Призвав свой джип, я довольно быстро добираюсь до казарм мехвзвода. Ну это когда-то ими было, сейчас из пилотов тут только Арион и внезапно Чен, тоже занятый ремонтом своего Лангуста. Вообще, мехов, хоть и изрядно разбитых, у нас куда больше, чем людей способных их вести в бой. Надо бы намекнуть на это Чену, но пусть сами разбираются. Ксати, о сами разбираются. До сих пор не решил, предупреждать ли Игана. Ну не нравится мне этот тип, хоть убейте. И подозрителен, и вообще. Чую я в будущем огромные неприятности от него. Я бы грохнул его, но не могу найти ни единого повода — он полностью выполнил все обязательства.

О, а вот и мои товарищи. Арион привычно что то бубнит Гору, тот так же привычно его игнорирует. Похоже, оба довольны жизнью. Интересно, как они отреагируют на мою историю?

— О! Какие люди! Командир!

— Шеф!

Оба явно рады меня видеть. Быстро спускаются вниз от колена меха, и мы жмём руки.

— Командир, прежде чем ты начнешь вербовать нас в третий раз — мы согласны. Отряд — нет. Большинство проголосовало за то, чтобы остаться рейнджерами Блюкрейна, и закончить карьеру наемного отряда. Увы. Но я, Арион, Танис и Демон остаемся с тобой на новой дороге приключений. Вот только размер жалования придется пересмотреть. Ну сам понимаешь — статус нанимателя другой, и ценник тоже.

— Так. Стоп. А откуда?

— Шакал. Он еще пару часов назад всем все рассказал, про то, что мир изменится, как и твой статус в нем, и тебе нужны друзья и наемные мечи в этом новом мире. И ты точно пойдешь к нам. Я задал в чате вопрос, и большинство Когтей помялись и решили, что мирная жизнь со своим собственным домом и бизнесом им интереснее.

— Ну, то есть…

Оба заухмылялись.

— То есть вся твоя заготовленная речь пропала втуне? Именно. Объём финансов в наши карманы от тебя обсудим позже. Удачи! Мы пока готовимся к штурму базы Херсона. Мехи будут доделаны примерно к завтрашнему вечеру. А если убедишь Сату выделить часть ее фито-механиков — то еще быстрее. Они сейчас чинят стены, но это, как мне кажется, может и подождать, пока не закончим спасательную операцию.

— Окей, я распоряжусь.

Они кивнули, и оба, не сговариваясь, быстро вернулись к своей работе. Незамутненные ребята. Но хорошо, что эта четверка остается. Они станут основой для моих собственных вооруженных сил. Ну, если все выйдет. Все, чет я тут замечтался уже, вооруженные силы. Пока что надо начистить рожу одному уроду в крылатых тапках

Глава 28. Финальная битва. Последний полет Егеря

Когда я добрался до Локи, у него была такая рожа, будто бы он ел лимоны. Я поинтересовался причиной столь высокой кислотности в его организме, и получил детальный и развернутый ответ о причинах.

Если кратко резюмировать. Мы крайне напрасно прикончили чертового бога войны, хотя в моменте этот план был неплох. Да, теперь у Локи оказались еще и силенки брательника Гермеса, вот только это развязало попутно страдающему родственничку руки. И сейчас сюда ползет целая армада танков, бронемашин и прочего от базы Херсона. Возглавляемая…Перехватчиком и лично Странником. И доползет она самое позднее завтра к вечеру, то есть нам предстоит эпичнейшее сражение в меньшинстве и с полураздолбанным городом. Примерно к этому же времени здесь окажутся и основные силы Игана, и большая часть сил самого Локи.

По предположениям нашего главного эксперта — сначала на меня натравят д’хисов во главе с Херсоном, используя войска для отвлечения всей моей банды. А если тот не преуспеет — то придет сам Гермес, и кинет вызов на поединок богов, как предлог используя гибель Ареса.

В такой поединок нельзя вмешаться, поле боя будет накрыто силовым куполом. Есть и преимущество. Для такого боя Гермесу придется использовать себя тут на сто процентов, одним цифровым персонажем не обойтись. И ему придется-таки отдать мне Перехватчик, иначе сражения не выйдет. Боги не сражаются со смертными.

Бонусом всей этой эпопеи будет то, что Лекса или притащат сюда, или оставят в крепости с минимальной охраной. Так что судьба всей миссии решится здесь и завтра, без атаки на укрепленнейший форпост этого мира. Локи предложил для подстраховки все ж отправить отряд в крепость для проверки, что там и как.

Ладно, с крепостью то мы разберёмся если что потом. Что делать с армией Херсона? На нее мы не рассчитывали.

Да не знаю я. Если нам повезет— все наши силы прибудут вовремя. Если нет — ну… сколько всего у нас с тобой осталось солдат и техники после битвы друг с другом?

Маловато. В основном пострадала техника. У меня же не было здесь почти ничего, только четыре робота и турели. Ну турели к утру восстановят. Роботов … роботов некому пилотировать. Три пилота. Это считая меня. Четыре. Но Сата не станет сидеть в кабине железяки, у нее есть более разрушительная игрушка. Ну по сути и все. Ни танков, ни каких-то сюрпризов у меня нет. Я могу технически вытащить сюда три десятка бойцов, но не думаю, что это сделает нам погоду. А, ну и могу отреспаунить бригаду танкобоев-северян.

Это тех, что я послал в Танен — помочь тамошнему засранцу тебя ликвидировать? Было бы здорово. Слушай, а они что, принесли тебя клятву верности?

Ага. Я их убил. Воскресил и предложил выбор. Убью опять или же они за меня. Выбрали, ясен пень, второе.

Добрый ты, прям как Странник. Не обижайся. Но не будь я уверен — я бы сказал, что тебя он создал, как аватару. Ты жутко похож именно на Гермеса. Ну или …

И тут Локи внезапно посмотрел на меня каким-то странным взглядом.

— Или на Кецаля. Слушай. А ты можешь позволить мне кое-что посмотреть? Обещаю, это никак на тебе не скажется?

— Что именно?

— Дай мне свою память. На несколько секунд. Меня интересует чисто понимание, она у тебя истинная, или же ложная…

— Да смотри, господи ты боже мой…

— О, да ты решил в меня начать верить? Вау, это так льстит…

— Локи, не прикапывайся к словам.

Тут он внезапно крайне посерьезнел и менторским тоном выдал:

— Не “Локи, не прикапывайся”, а крайне внимательно следи за всем, что ты говоришь, и кому. Ты без пяти минут бог. А слова бога не то же самое, что слова простого смертного. И держать их придется в любом случае. Можно?

— Валяй, смотри.

Северный божок прикрыл на секунду глаза, а у меня внезапно резко закрутилась голова, и обрушился вал системных сообщений о вторжении в рассудок, о несанкционированном подключении, и все в этом духе. Благо, длилось это какие-то мгновения, и закончилось.

Локи посмотрел на меня долгим взглядом, и … ничего не сказал. Я не выдержал, и все же спросил.

— Ну и? Ты увидел что хотел?

— И да. И нет.

— В смысле?

— Позже. Может быть. Или нет. Короче. Жди меня здесь. Я надеюсь, мне хватит силенок провернуть то, что смог Арес…

После этих слов Локи развернулся, и, завертевшись в сполохе цифровых снежинок … исчез. Вот же зараза скандинавская, а. Сейчас прям самое вот время для скрытности и всяких штучек…

Ладно, пожалуй, мне нужно сейчас не этим всем заниматься, а приложить максимум своих навыков и усилий для увеличения боеспособности города. И надо как-то задержать наступающих, чтобы точно успели прибыть подкрепления. Вот только как? Хотяя…

Сата. И ее “Егерь”. А ведь стопудов выйдет. Вот только шансы на то, что его не собьют в этой миссии — нулевые. Или около того. И как убедить Сату не рисковать собой? Она ж меня просто пошлет, а приказать … подозреваю, что я просто получу первого дезертира.

И что тогда? Угнать у нее дирижабль? Мне этого не простят никогда.

Попробую убедить, зря что ли столько навыков харизмы качал….

С убеждением у меня не задается совсем. Сначала меня послали. Потом меня послали еще раз, потом — меня предупредили о вендетте, если я ее ласточку угоню. А потом — а потом она согласилась. Вот только слушать что-либо о том, как круто было бы, если бы корабль повел кто-то другой она не желала ни в какой форме. Единственное, на что удалось уговорить Сату — это перепривязать точку респауна с дирижабля на город. Как же я сумел ее убедить? Очень просто. Я отдал ей ключ-карту от космического челнока. Добывать его себе я все равно не буду уже, до начала боевых действий — просто не успею, а после уже, наверное, будет неважно. На такой размен наша красавица все же согласилась, хоть и с неохотой.

“Егерь” стартовал с причальных мачт спустя двадцать минут после разговора, а я смотрел в ночное небо, где скрылись его огни, и думал о морально-этической части вопроса. Я до сих пор не был уверен, а сможет ли Сата реснуться. История с потерей сознания без выхода из игры никак не давала мне покоя. Но проверить, работает ли респаун — можно только умерев, а умирать почему-то вообще не хотелось. Да и убить кого-то тоже вариант так себе, кроме Когтей и Вэла никто бы не воскрес. Кстати, а где у нас Вэл? Я его с момента возвращения ребят из Танена не видал…. Ладно, пора делать дела дальше. На очереди — мастерские по ремонту боевых мехов, и ремонт моего собственного Лесного Волка.

Работы в мастерских кипели. Помимо моих ребят, там фигачили воскрешенные северяне, оказавшиеся спецами не только по уничтожению боевых мехов, но и хорошими техниками. Я хлопком ладоней поздоровался с их коммандером, и прошел в собственный бокс. Волк был уже подвешен на стапеле, и с него демонтировали все уничтоженные модули. Плохо на мой взгляд обстояли дела в основном с той ногой, которой я уронил Атланта. Что ж. Приступим….

Цеппелин Егерь. Четыре часа с момента старта с базы.

Не знаю, как себе это видит командир, но я точно не собираюсь гробить свою птичку об армию противника. В конце концов, у меня предельная дальность пушек такая, что можно устроить им проблемы, не приближаясь в зону ведения ответного огня. Ща мы сблизимся, и каак врежем по их центру из всего что есть. А потом уйдем в облака.

— ВНИМАНИЕ! Зафиксированы воздушные цели! — пост радарного обнаружения не зря ест свой хлеб. Но вот про то, что у противников есть еще и самолеты — Мерлин не сказал ни слова. Хотя банально мог и не знать, его источник информации — этот парень, который раньше был Шакалом, а оказался скандинавским богом из Мстителей: Война без конечностей. И прочих фильмов про парней в броне и трусах поверх трико.

Переключаю дисплей в режим отображения радара. Да, действительно. Три, четыре, шесть точек. И быстро приближаются. Что ж. Башнями ПВО мы утыканы везде, где можно. Будем воевать. А для начала надо напомнить ребятам, что все-таки не в 19 веке то сражаемся.

На дистанции в пять километров я захватила в прицел первый объект. Рассмотреть его удалось еще раньше. Собственно, атакующие оказались винтовыми самолетами, чуть помоложе, чем Егерь, и тоже явно прошедшими модернизацию — под крыльями виднелись лазерные установки и ракеты, нехарактерные для того времени, когда их создавали.

Рамка захвата пульсировала, демонстрируя готовность, и осталось только нажать кнопку пуска. Со своих направляющих сорвалось четыре Sidewinder, простейших ракеты “воздух-воздух” с инфракрасными головками наведения. Цель сбросила обманку, тепловые ловушки и попыталась уйти. Что ж. Облом, чувак. Навыки пилотов тоже имеют свои перки, и именно их то я и взяла все пять. И первым из них был — Защита от противоракетных систем. Так что мои крошки на секунду отклонились от тебя как от цели, и вновь вернулись на свой курс.

Есть! Первый истребитель вспыхивает шаром огня и разлетается на десятки кусков, градом летящие вокруг него к земле. Его ведомый, шедший чуть позади и двадцатью метрами ниже, ловит лопастями винта какой-то обломок, и, задымив, начинает пикировать к земле. Пилот не играет в героя и катапультируется. Его парашют белой точкой пошел правее и ниже. Впрочем, мне не до него — вторая пара истребителей синхронно пускает ракеты.

Тип выпущенных снарядов мне неизвестен, так что запускаем сразу же все системы противодействия — и электромагнитные, и тепловые, и шумовые противоракеты. Спарки непосредственной обороны, управляемые ИИ Егеря, пытаются попасть в эти самые ракеты громадным количеством мелкокалиберных зенитных снарядов.

Одна ракета отклонилась от курса и ушла вниз, вслед за тепловыми сигнатурами. Еще одну удалось обмануть магнитной ловушкой, и она пронеслась мимо. Третью подбивает зенитная система и она исчезает в пламени. А вот четвертая врезается все же в цеппелин, вызывая содрогание всего корпуса. На экране повреждений появляются значки выбитых секций. Наша машинка разделена на ячейки, каждая из которых независимо изолируется от других. Проникающее попадание вывело из строя три из двадцати. Если выбьют больше десяти — начнем терять высоту. Пятнацать и больше — рухнем. Хорошо хоть пожар от попадания нам не грозит — для полета используется инертный газ.

Тем временем первая пара самолетов расходится в стороны, и ведомый попадает в сектор поражения носовых систем ПВО. В их роли у меня две счетверенные гаусс-пушки.Залп — и промах. Второй — опять не угадала с упреждением. Все, ушел.

Второй тоже избежал огня комендоров левого борта, и ушел на круг. Тем временем третья пара приближается, явно планируя повторить успех ракетной атаки. А вот хрен вам по всей роже. Запуск. С направляющих срывается еще четыре ракеты, а из пусковых установок НУРС — сразу же пять десятков ракет. Эта система — аналог пусковых, стоящих у боевых роботов в качестве систем РДД, но чуть модернизированная мной самой. На дистанции в полтора километра боеголовки сами захватят ближайшую цель, так что по сути это “пустил-забыл” ракеты. Жаль, что каждую приходится доделывать вручную, и всего у меня полторы сотни таких снарядов.

Собственно, ракеты они все равно выпустили, но это было последним действием — оба самолета скрываются в быстро опавших шарах пламени, и не спасли их ни ловушки, ни маневры — одно дело пытаться так уйти от ракет воздух — воздух, скопированных с земных аналогов 50-х годов, и совсем другой коленкор вырисовывается при борьбе с современными системами, еще и в огромном количестве.

Тем временем четыре ракеты приближаются к нам с огромной скоростью, а вот системы обороны не перезарядились еще от первого выстрела, так что одна надежда на спарки. Я заранее крепко хватаюсь за поручни — удар будет намного серьезнее.

ПВО сумело достать опять лишь одну цель, но это и понятно — слишком быстро летят ракеты с истребителя, на такое она не рассчитана.

Удар был страшен. В этот раз прицел был сильно точнее, и две из трех ракет вместо газовых отсеков непосредственно в экипажную часть. Третья же ударила в один из двигателей правого борта, сорвав бронирование и повредив топливопроводы. Автоматическая система немедленно перекрыла подачу бензака, так что мы лишь немного потеряли от этого в скорости. А вот две другие ракеты нанесли очень серьезный урон. Первая угодила прямо в десантный отсек, моментально уничтожив почти полсотни штурмовиков, и сильно подранив оставшихся двадцатерых. Это была серьезная потеря, в случае проникновения на борт врагов нам нечего будет противопоставить, но не критичная — в конце концов, воздушный абордаж — это фантастика. А вот вторая, пробив насквозь переборку, угодила в ЦПУ, мгновенно превратив продвинутый ИИ в груду кристаллического мусора. И лишив нас автоматизированных функции — например, работы спарок непосредственной обороны, контроля работы систем и отключения — перезапуска в случае проблем. И кучи других мелочей, которые теперь надо делать вручную.

Пока я перезапускала автоматические системы в ручной режим, оставшаяся пара истребителей зашла в пике с верхней полусферы, поливая нас лазерными импульсами. С этой стороны корабль был прикрыт лишь зенитными автоматами, которые не работали в данный момент, так что нам абсолютно безнаказанно продырявили еще три камеры с газом и ушли резким маневром в сторону.

Все, вроде бы справилась. Разве что ПВО теперь работать не будет, нет у меня столько операторов. Ну и ладно. Вручную его наводить адский гемор, если только не сидеть в самой установке. Так. А они осмелели, и пытаются повторить атаку. Видать, какое-то сканирующее оборудование стоит, так что просто понимают, сволочи, что у нас комп выбит. Лааадно, ща вам будет сюрприз.

Рули высоты резко вниз, а двигатели — на форсаж. Сигара летающей крепости делает неожиданный рывок, и практически встает на попа, заводя обоих атакующих в сектор поражения ракетами. А дистанция уже смешная, метров семьсот. Импульсы срываются из-под крыльев обоих самолётов, дырявя нам все, включая кабину управления. Вскрикивает, обугливаясь, мой комендор правого борта. Беззвучно падает перерезанной пополам девушка за экраном радара. Но уже все. Все пять десятков боеголовок захватили свою цель, и через пару секунд превратили эту самую цель в дымящиеся обломки.

Которые падают прямо на нас. Похоже, что пилот понимал, что сейчас погибнет, и целенаправленно швырнул машину в таран. Изо всех сил вцепляюсь в руль, пытаясь отклонить машину с курса таранящего нас пылающего остова. И тут почему-то вспыхивает на экране перекрестие. Точно! Я же не отключала гаусс-установки. Вот оно что. Палец бьет по кнопке выстрела раньше, чем я даже додумала эту мысль. Восемь ускоренных до полутора тысяч метров в секунду снарядов из вольфрама устремляются в цель, сбивая ее с курса и разнося на куски всего то в ста метрах от корабля. Мы все равно получаем кучу ударов и пробоин, но все же не единым куском самолета, а фрагментами.

М-да. Остекление кабины управления сорвано в десятке мест. Из шести человек экипажа уцелело трое, считая со мной. Высоту полета придется очень сильно уменьшить, на текущих четырехстах метрах слишком холодно. Повреждения отсеков — восемь из двадцати выведены из строя. Бортовой компьютер, десантные деки и как оказалось, система жизнеобеспечения — выведены из строя. Практически целым осталось только оружие и бомбы. Похоже, мы сейчас сделаем один штурмовой заход и уйдем, вести бой в таком состоянии — самоубийство.

А вон и вражеская армия. Забавно, но они стоят лагерем. Видимо, самолеты совершали патрульный облет, и случайно засекли нас. Не повезло. Но за беспечность в вопросе обеспечения своей безопасности — они сейчас поплатятся.

Оставив корабль держать на автопилоте курс, я вручную перевела управление всеми системами ведения огня на свой пульт, оставив выжившему комендору возможность управления бомбосбросом и ракетными установками на нижней стороне гондолы.

Сбрасываю высоту до семидесяти метров, выше идти не позволяет мощный поток ветра, практически выдувающий нас из кабины Егеря. Скорость в сто тридцать километров в час позволит избежать большей части ответного огня. Ну, по крайней мере, я на это надеюсь. До цели — два километра. Подозреваю, нас уже засекли — вой ветра, рев двигателей двухсотметровой стальной сигары, идущей на бреющем полете сложно не заметить.

И вот вражеский лагерь прямо под нами. Ровные ряды техники — десяток тяжёлых танков, расставленных аккуратно и с педантичностью, сразу же за ними — два десятка различных БТР и еще каких то бронемашин, явно армейского вида. Чуть на отдалении — два бензовоза. Между танками стоят палатки личного состава, из которых прямо сейчас высыпают в порядке люди, сосредоточенно запрыгивающие в своих стальных зверей, заводя холодные моторы. А на некотором отдалении от этого оплота порядка — дикая мешанина из больше чем сотни различных джипов, багги, мотоциклов. Ярко горят костры, возле которых собрались рейдеры. Многие тыкают пальцами в небо, где уже четко виден наш силуэт.

Прицелы давно сведены, и я жму на первый триггер на джойстике пульта управления огнем, обрушивая четыре снаряда калибра четыреста миллиметров на позиции танков. Мощность взрыва такая, что мимо нас на дистанции меньше чем в сотню метров пролетает, вращаясь, корпус одной из боевых машин. На месте попадания — четыре воронки и облако дыма. Все, нуту у Странника больше танков. Ударная волна переворачивает несколько БТР. Сносит людей, и, о удача, переворачивает один из бензовозов. Лужа топлива захлестывает потоком еще и лагерь рейдеров.Упускать такой шанс глупо. Перевожу прицелы лазерной батареи на цель, и выдаю длинную пачку импульсов, стараясь зацепить параллельно еще и максимум бронетехники.

Сверхтяжелое энергооружие бьет в цели, прожигая боевые машины как картонные.Попадание в бензовоз воспламеняет его, и ревущий столб пламени взметнулся над площадкой, а следом — и второй. В ярком пламени видно, что техника спешно разъезжается, пытаясь представлять собой удобную групповую цель. Не знают они, что из-за выхода из строя бортового компа — каждую пушку придется перезарядить в ручном режиме отдавая команды роботам. А это нереально сделать, одновременно управляя многотонной громадиной.

Уже совсем близко земля. Я вижу, как из своей палатки выскакивает Странник. Тщательно одетый, в своем неизменном плаще, а в руках — его знаменитое копье — Када. Он внимательно смотрит на нас, и явно примеривается для чего-то. Через секунды его окружает группа людей в черных одеждах, напоминающих какие-то рясы. Среди них выделяется один, в экзоскелете на тип того, что был раньше у Мерлина, с плазменной винтовкой в руках. Вот он уверен в том, что делает. Вскидывает ствол к небу, и открывает по нам огонь. Плохо то, что промазать на таком расстоянии нельзя, а от плазменных шаров может загореться что нить на борту. Но сейчас прямо сделать с этим невозможно ничего.

Противник сориентировался все же быстрее, чем я рассчитывала. С земли в нашу сторону начался пока не слишком прицельный, но крайне плотный огонь. К сожалению, из-за конструкции цеппелина — гондола экипажа находилась в одном из наиуязвимейших положений. А сорванная защита позволяла вести обстрел экипажа. Для подстраховки я нацепляю из инвентаря экзоскелет второго поколения. Не идеально, но остановит большую часть попаданий. И крайне вовремя — в кабину врывается целый поток пуль с башни одной из усевших отъехать бронемашин. Это оказывается Вампир — дальнейшее развитие 23-мм установки Шилка. И он сейчас потоком снарядов разрывает в клочья нашу кабину.

Глухо вскрикнул последний комендор, левую сторону его тела превратил в ошметки один из снарядов. Нас остается двое. И тут новичок, взятый мной из Санта-Клары на замену раньше выступавшего в роли инженера энергетических установок Ланса, поднимается с кресла и делает несколько шагов, добираясь до пульта комендора. Не садясь на место мертвеца, он перегибается через труп и зажимает кнопку сброса всего бомбозапаса.

И, как оказалось, вовремя. Противник пристреливается именно по бомболюкам, и если бы мы не произвели сброс боекомплекта — скорее всего, даже не успели бы понять, что с кораблем — почти три тонны бомб просто испарили бы Егеря.

Град разнокалиберного бомбового груза рушится на вражеский лагерь, убивая и калеча взрывами всех, до кого долетело. А долетело практически до всего лагеря. Внизу пылает практически все, что может гореть. И в этом огненном аду бегают, ползают и оглушено покачиваются сотни людей.

Жаль, нет времени полюбоваться зрелищем. Я изо всех сил тяну вверх рукоятки штурвала, пытаясь набрать высоту. Дело в том, что часть техники оказывается была на патрулировании, и сейчас я отчетливо вижу лучи фар, несущихся сюда как минимум с трех сторон. Когда они доберутся — я хотела бы быть уже далеко вверху, вне зоны поражения их оружия. Еще несколько ударов, и мы просто рухнем.

В этот момент нас потрясает еще один удар, сравнимый с попаданием зенитной ракеты. Вот только приходится он в район то ли двигательного отсека, то ли центральной галереи. Ничего жизненно важного там нет, так что игнорирую, продолжая удерживать набор высоты.

Каким-то чудом уцелевший дисплей повреждений информирует меня, что в центральном отсеке повреждение внешней обшивки диаметром в метр восемьдесят на метр. Я уже сочла, что это несущественно, когда внезапно зажигается табло сигнализирующее о вторжении на корабль посторонних.

Камеры к сожалению, полностью неисправны, так что понять, что происходит я не могу. Надеюсь, штурмгруппа разберется без моего непосредственного участия.

Через пять минут стало ясно, что не разберется. Численность штурмовиков составляла изначально двадцать пять единиц. Сейчас — четыре. Нет. Три. Два. Ноль. Все. За пять минут и двенадцать секунд неизвестные абордажники расправились со всей пехотной группой.

Что ж, надеюсь, что наши бойцы успели их изрядно потрепать. Выравниваю корабль и собираюсь уже покинуть кресло, когда входные двери, и так изрядно искореженные попаданиями и взрывами, влетают внутрь.

В проёме, потрескивая от энергии, возникает кончик какого-то оружия, а вслед за ним входит и … Странник собственной персоной. Вот только на привычный уже образ он не похож от слова совсем. Вместо серого плаща тело бывшего бога-покровителя воров покрыто белой туникой, поверх которой красуются античного вида латы, искрящиеся силовыми полями. На голове у него — шлем, выполненный в форме полусферы, с закрепленными по бокам крылышками. Из-под шлема гневом сверкают голубые глаза, и кривится в усмешке вроде бы красивое лицо, превращаясь в злобную клоунскую маску.

Что ж, ща проверим, насколько ты силен, Странник из легенды. Выхватываю пистолет молниеносным, как мне кажется, движением. Вот только тварь пятисотого уровня движется с запредельной скоростью. Только что нас разделяло пятнадцать метров — и вот он уже возле меня. А его оружие, размазавшись от скорости, вроде бы легонько коснулось запястья экзоскелета. И уже я вижу. Как мой верный пистолет вместе с привычной моей кистью, отделившись, падает на пол. А я получаю ужасающей силы удар в живот, как жестяную банку вскрывающий и доспех, и тело под ним и приколачивающий меня прямо к консоли управления, срезая заодно все рычаги.

Удар о рулевую консоль вырубает автопилот, и корабль начинает входить в плавное пикирование обратно к объятому пламенем лагерю. Подозреваю, что даже этот удар был рассчитан, и корабль красиво упадет прямо перед тем местом, которое только что изрядно проутюжил, а из пламени выйдет весь такой красивый Гермес.

Что ж. У меня остался кажется последний сюрприз. О нем не знал никто. На первом уровне я, как модератор, получила дополнительный редкий перк. Пространственный карман. В отличии от обычного инвентаря — в него можно было положить только три предмета. Но вот размеры и вес этих предметов никогда не будет учитываться. У меня в этом хранилище лежало три предмета. Ховербайк, с форсированным двигателем. Редкая вещь, идеальна для смывки. Система “Зомби” — инъектор со шприцом, позволяющие сохранить жизнь в персонаже, получившем смертельную рану, в течении следующих десяти минут в случае, если ранение не задело головной мозг. И атомная бомба на полсотни мегатонн, найденная как-то в хранилище боеприпасов Чинов. Так сказать, крайний аргумент торговли или переговоров. Кажется, кто-то хотел уйти очень красиво? Дам тебе, сука, такой шанс.

Гермес уже переступил через меня, когда в его спину прилетел снаряд из гаусс пистолета. Паренек. Тот самый, который активировал сброс. Бесстрашно глядит на бога, сжимая в своих руках мою кисть и зажатый в ней пистолет. И жмет на курок моим же пальцем.

Красивый был жест. Но абсолютно бессмысленный. Все четыре выстрела просто поглотило силовыми полями. А обозленный бог не поленился вырвать из моего живота копье, явно рассчитывая прикончить, и одним слитным движением срубить парню кисти рук, потом руки по локоть, затем по плечо, и в финале — перерубить ему шею так, чтобы голова, падая, вращала глазами вдоль тела.

Вот только Зомби работал уже, поэтому смертельное вспарывание живота не убило меня.

— ЭЙ, ТЫ. Ископаемое.

Гермес с удивлением поворачивается ко мне лицом. Он уверен что я труп, но я поднимаюсь на ноги, и, глядя на него, что то говорю.

— Да-да, ты. Скажи. Чмо в кепке с крылышками. А ядерный взрыв твоя броня выдержит? Передавай привет Синельникову!

Кажется, он понял что что то идет не так, и даже начал свое моментальное движение, вот только проявление бомбы занимает даже не один “зырк”. Тело бога коварства накрыло громадной бомбой, придавливая его к моментально проламывающимся переборкам. Двадцать шесть тонн. Восемь метров в длину. Два в ширину. Уклонись от этого.

Набирая скорость, и неся на своем кончике туловище Гермеса, пробивающее все препятствия, она заскользила, уничтожая внутренности моего “Егеря”. Я осела на пол, все-таки без позвоночника крайне тяжело стоять, и оглянулась на высотомер. До земли осталось еще двадцать метров, а скорость уже была под сотню. Пожалуй, пора. Жаль, что фейерверк я не смогу увидеть. Удачи тебе, Стас. Если это его и не убьет, то я сделала все что смогла. Надеюсь очнуться уже в настоящем мире. И одновременно с этой мыслью мой палец вдавливает кнопку радиодетонатора, подрывающего тонкую перемычку внутри бомбы и запускающую цепную термоядерную реакцию…

Глава 29. Битва с богами.

Мерлин, зона размещения боевых роботов в городе Санта-Клара.

Фух блин. Три часа работы почти что, но все же активатор ноги полностью восстановлен. Попутно устранены проблемы с кучей мелких повреждений модулей управления, электронных схем и банальной заменой предохранителей, так что осталось установить на робота броню и загрузить боекомплект.

Как раз в тот момент, когда я оттирал руки от смазки — возле ног боевой машины закрутился знакомый зеленый вихрь, и из него нет, не вышел, а скорее вывалился Локи. Видок скандинавский бог имел крайне потрепанный — окровавленная нога, порванная в многих местах одежда, и почему-то кусок кожаного ошейника в одной руке. А во второй он сжимал классический меч викингов сантиметров девяносто, двусторонне-заточенный, с длинной вязью рун по клинку. Навершие венчал огранённый рубин, светившийся внутренним светом.

— На! — вместо привет сказал мне Локи, протягивая рукоятью вперед этот самый меч. — А я пошел к автодоку, чертова псина изгрызла меня всего.

— Погоди. Что это?

— Грамм.

— Многое стало понятно. Прям ваще все. А почему не килограмм, или не тонна там.

— Блин, забываю все время, что ты, таская на груди символ древних богов — о этих богах не знаешь вообще ничего. Это меч Зигфрида. Им он убил дракона, так что этим клинком можно точно сражаться с богом на равных.

— Да блин. Объясни по-человечески, а? Какой Зигфрид? Какой дракон? И при чем тут сражение с богами? У меня и так дофига оружия, и оно по характеристикам не уступает этому легендарному мечу. А мечом я не слишком хорошо владею.

— Я не человек. И я устал. Возьми меч, и держи все время при себе. Все. И вкинь все оставшиеся в запасе очки навыка в длинный меч. Я ушел.

Но уйти ему было уже не суждено. Сначала по стене ударил яркий сполох, заставивший испуганно вздрогнуть всех, а у смотревших на него заболели глаза. Потом донесся страшный грохот, и вздрогнула земля. Я немедленно подключился к центру управления города, и вовремя — камеры снаружи успели показать поднимающийся километрах в пятидесяти от нас столб ядерного взрыва. Кажется, именно туда улетел несколько часов назад “Егерь”. Стоп! САТА! Иконка игрока Сатариэль в группе стала серой. Блин. А ведь она наверняка не знает, что при ядерном взрыве все попавшие под него ИИ обнуляются, а она сейчас скорее ИИ, чем человек. Чеееертт… Ладно, будем надеяться, что все-таки оставшегося в ней от игрока достаточно, чтобы реснуться. Правда, боюсь, что прогресс она точно потеряет.

Из набегающей на город кольцевой ударной волны и вала термоядерного огня вырывается одна единственная точка, приближающаяся с неимоверной скоростью. И мне не нужно гадать, кто или что это. Это Странник на МОЕМ Перехватчике. И ему даже в таких условиях удалось выжить.

Скорость, с которой он приближался поражала. Пять махов? Шесть? В общем, через минуту уже из точки он превратился в едущий по поверхности земли болид, перед которым плющился воздух. Еще через несколько секунд — проскочил начало зоны контроля автоматических орудий. Впрочем, я сразу же отдал приказ о дезактивации — попасть в ЭТО было нереально от слова совсем. И вот уже он останавливается прямо посреди мехдвора. От корпуса перехватчика идет волна жара, но выходящие изнутри четверо, ведущие пятого — даже не вспотели. Первым идет Странник. Он сбросил личину постапокалиптичного персонажа, и выступает в самом настоящем виде — греческий бог, в доспехах, с копьем-кадуцеем. Правда, выглядит все же потрепанным — доспех помят в паре мест, поцарапан, с шлема оторваны и висят на одной заклепке крылышки с правой стороны. Лицо его искажено гневом, и, как мне кажется, он уже готов бросится на меня. Но что-то все же сдерживает пока его от атаки. Возможно, количество персонажей 200 и выше уровней, окружающее его. Возможно — стволы орудий трех мехов, мгновенно наведшиеся на его группу. А возможно — засиявший и принявший боевое обличие Локи— Арес. Да, именно так. В чертах бога обмана начали очень заметно проглядывать и черты бога войны.

Следующая фигура заставила меня поморщится. Сразу же за Гермесом из Перехватчика вылез некто в броне, до боли напоминающей потерянный мной Хускарл, разве что поменьше габаритами. Впрочем, особо гадать было не надо. Старый знакомый, Юра. На его лице ни малейшего проблеска знакомых эмоций, скорее он напоминает зомби. Похоже, что был у Гермеса некий способ призвать созданных им монстриков к порядку и потребовать подчинения. И почему-то не хочется знать, какой именно.

Еще один из вылезши— из машины до сих пор был знаком мне лишь по видеозаписи — это был собственно Виктор Херсон. Ничем не отличающийся от себя тогдашнего, кроме разве что изменивших цвет глаз. Когда я смотрел видео, они были серо-зеленые. А сейчас — черные. Без белков. Похоже, вот она, плата за сверхмощный уровень псионики.

Третья фигура была тоже вполне узнаваема, вот только я не понял, как. Гектор. Собственной персоной. В левой лапе это человекообразное чудовище сжимало громадный боевой топор, а под правой подмышкой у него болтался пятый член экипажа, в котором я без труда узнал доктора Лекса Павлова. Он пребывал явно без сознания, впрочем, оно может быть и к лучшему.

Первый мой позыв был немедленно выстрелить в Гектора из винтовки, ускорится, отобрать Лекса и считать, что миссия выполнена. Остановило только одно — по слухам, Гермес был быстрее ветра, так что не факт, что он не успеет меня перехватить. Да и в таком случае Система точно не станет мне подыгрывать, ведь бой начну я. А значит — никаких подравниваний. И если три подручных меня нынче не пугали — уровни маловаты уже тягаться. Тот же Гектор во время нашей с ним битвы превосходил меня на три десятка уровней. А сейчас — слабее на полсотни. Да и не тот все же это, хоть и похож У этого в глазах проблески интеллекта, он скорее похож на удачный клон. Лютерано сейчас мне в принципе не соперник. А Херсон. Ну, говорят, что его основное оружие — прокачанный разум. Как-то это меня слабо пугает, я псиоников могу на завтрак жрать, сырыми и без соли. А вот Странник да, странник страшен. Технически, в игре нет левел-капа, но пятисотый уровень — это нечто заоблачное.

Гермес пафосно выставил вперед ногу, но, прежде чем он начла подготовленный пафосный спич, я просто протянул руку и сказал:

— Ключи.

От неожиданности он даже сбился с подготовленной речи.

— Ччего? Ты охренел в край, смертный?

Тяжко вздыхаю и читаю ему текст квеста, выданного им давным-давно.

“Собери все четыре части снаряжения Рокатански — и я отдам тебе Перехватчик при встрече. Найди меня в реале — и я отвечу на два твоих вопроса”

— Итак. Ключи.

Красивое лицо Гермеса перекашивается, но выхода у него нет. Как квестодатель — он обязан выдать мне награду. Иначе его накажет система. Прямо тут и сразу. Нехотя он раскручивает на пальце ключи, и, резко швыряет их мне. Когда комплект прикасается к моим пальцам, все тело как будто прошибает сто тысяч вольт. Только не как удар током. Нет. А как будто они внутри меня. Черт. Вот это мощь. Мой статус “Первый” исчезает, и вместо него появляется просто надпись Воин Дорог.

Система сообщает мне что я завершил квест по сбору доспеха, и теперь мне доступен последний бонус сета. Владелец доспехов, носящий статус воина дорог, всегда равен по уровню самому сильному противнику из группы, противостоящей ему. До конца битвы этот уровень не падает, даже если самый сильный убит. И действительно, мой уровень теперь не отображается возле меня, заменяясь ???, как раньше у Странника.

Гермес смотрит на меня с ненавистью.

— Все равно не стать тебе равным нам, истинным богам. Твое возвышение — всего лишь моя ошибка, которую я исправлю здесь и сейчас.

— Ух как смело. Ну давай. Один на один, а?

— Нет. Четверо против четверых. Эти люди существовали, чтобы усилить тебя. Теперь они же существуют, чтобы убить тебя. Ъ

— Ой какой ты суровый. Что, раз на раз очко жим-жим?

Я целенаправленно бесил Странника, но он все-таки не повелся, хотя даже кончик его носа побелел от ярости. Ну нет и нет.

— Локи, ты со мной?

— А ты сомневался?

— Ланселот?

— Командир. Конечно.

— Гор?

— Последний бой, да? Надерем задницы уродам.

Я прочитал повнимательнее системное сообщение, и, широко улыбнувшись, обратился к Страннику.

— Мноуважаемый Психомп позволит мне все же забрать свой последний предмет снарядения в соответсвии с нашим предыдущим договором?

— Бери что угодно, и давай ужде начнем. Я, Гермес Трисмегист, вызываю тебя, Воин Дорог, на бой Богов. Многовато чести для такого отребья как ты, но все законы соблюдены. Ты формально — бог — защитник этого мира, без малого. А значит, я могу биться с тобой как Гермес, а не как эта жалкая цифровая копия, Странник. И убить тебя в этом поединке, как ты прикончил моего брата.

— Я, Воин Дорог, Защитник Эртаны, палач Богов, принимаю твой вызов, ЧУЖАК ИЗ ИНОГО МИРА. Да будет Система свидетелем честности и равенства сторон!

… Сука ты, Локи…

Дело вот в чем. Как Защитник этого мира — я имел право объявить Гермеса вторженцем из иной реальности, добавляя сил всем участникам сражения путем выравнивания наших возможностей с самым сильным врагом. Для Локи это давало возможность противостоять если и не на равных, то по крайней мере в одной весовой категории куда более мощному богу, меня подравнивало примерно к Локи, а наши товарищи временно получали по сути статус младших ангелов-хранителей. Это и увеличивало все их силы, и давало неплохую защиту от магии Гермеса, и подозреваю, от псионических сил Херсона.

А я пока суть да дело — подошел к Перехватчику. Мой последний финт перед боем. Как и Макс — Перехватчик был скорее процессом, а не объектом. И изменялся в зависимости от потребностей владельца. А боевой скафандр — это тоже транспортное средство. И я могу передавать управление машиной на время любому человеку, высказав подобное желание. Бонус от комплекта при этом не пропадает.

Под моей ладонью сначала старенький маслкар Безумного Макса превратился в мою личную мечту из тех самых древних времен. Шевроле Импала 1967 года — ну чисто для теста. Эх, красотаа… Умели амеры когда-то делать абсолютно уникальные тачки.

Ладно, не сейчас. Если все пройдет как надо — буду на такой рассекать по всему миру игры. А сейчас…я мысленно пожелал, и под моей рукой корпус машины потек, преобразуясь в то, что даст Гору шанс выступать на равных со всеми нами в этом бою. Под моими руками корпус машины плавно потек, и превратился в подобие моего Хускарла. Вот только этот доспех был совершеннее, прочнее и увеличивал силу до восьми. Что ж, даже я бы от такого не отказался в любой битве. Ну кроме этой. Приказав машине подойти к Гору, я быстро отписался в чате, чтобы он не артачился, а впрыгивал в скафандр, как только тот откроет кабину.