Крым 2.0 Война

Глава 10.

Оставляя за собой два, бодро коптивших костра, второй Москит, щеголяя огрызком мачты пошел на сближение с напарником.

-Миша, у тебя дезертиры образовались! – и динамика прозвучал веселый молодой голос командира «двух нулей».

-В смысле? – Переспросил лейтенант. – За борт, кто свалился?

Из динамика раздался смех.

-Добыча твоя драпает. Шустро.

Лейтенант кивнул Михалычу и Москит, переложив рули, выкатился правее.

-Заразы… – С разочарованием протянул лейтенант.

Уцелевшие, пользуясь паузой и чужим бортом, как прикрытием, спустили катера. И теперь быстро чесали к острову.

Глаза лейтенанта мечтательно сощурились, прикидывая дистанцию. Метров семьсот до брошенных судов, еще километра полтора до Москитов. Итого - два с половиной кэмэ. Для пары мелких вертких катеров, выжимающих тридцать узлов - далеко. Старлей великодушно махнул рукой.

-Ладно, пусть валят. Пошли, поглядим трофеи.

Оба Москита направились к турецким судам. Сашка с Антоном с настороженным любопытством рассматривали горевший трехсоттонник. Вблизи, дело рук своих впечатляло. По темному скелету охваченной огнем рубки струилось ярко-красные, огненные языки, сливавшиеся в громадный огненный хвост, поднимавшийся метров на десять. Выше, закручиваясь, он превращался в столб черного дыма, вторгаясь в небо косым черным росчерком. Изорванная снарядами палуба напоминала пучок растрепанных железных спагетти, торчащих причудливо изогнутыми железными полосками. Нос корабля заметно просел, от воды до палубы оставалось меньше метра.

Второй, абсолютно целый на вид, брошенный кораблик болтался в паре сотен метров за горящим корпусом.

Хозяйственный Михалыч, по-хозяйски поглядывая на брошенного «турка», вполголоса втолковывал что-то Даниленко. Тот понятливо кивал, поглядывая на своих парней, готовящихся к спуску Зодиака.

Наконец, катер зашуршал, съезжая по слипу. Сержант вырвался из цепких лап кэпа и присоединился к своим парням. Четыре, затянутые в пятнистый камуфляж фигуры перемахнули через резиновый борт катера. Разбойничья рожа Даниленко напоследок подмигнула Сашке.

-Извозчик, трогай! – Весело скомандовал сержант. Лодка, глухо взревев, отвалила от борта.

ЗУшка развернулись, на всякий случай беря на прицел брошенный сейнер. Катер подвалил к добыче и одинокая темная фигурка вскарабкалась на борт. Пошарилась по палубе и по-разбойничьи свистнула. Еще двое «мародеров» «перекочевали» через низкий борт. Один исчез с палубы, двое замахали руками - порядок. Через пару минут дизель турка кашлянул и с пол-оборота завелся.

Расслабившийся Сашка уселся на борт, расстегивая крепления броника. Вывернув тяжелый жилет внутренней, пропитавшейся потом стороной и прислонив его к борту, он облегченно вздохнул и повел, наконец освободившимися от тяжести плечами. Ветерок приятно холодил.

Оба Москита качались на легкой волне. Ребята на «турке», проверяя, гоняли движок. Сашка с сомнением поглядел на подползавшую сизую пелену выхлопа. Покосился на догоравший с противоположного борта сейнер. Да, нет на земле совершенства.

С небес что-то отдаленно и негромко свистнуло. Раз, другой. Расслаблявшиеся на палубе напряглись, завертев головами. Секунд пять, вдалеке поднялось два маленьких дымка. Голос лейтенанта в гарнитуре буднично пробубнил.

-Отбой, юноши. Беспилотник по последней паре отстрелялся.

Лейтенант, сидя в рубке перекинул тумблер связи и вернулся к прерванному диалогу.

- Беспилотник отбомбился.

Дежурный на Имросе отозвался.

-Видим. Забудь. Тут еще одно дело нарисовалось. Дрон засек на острове еще одну группу судов. Но у него заряда батарей – только на обратную дорогу.

Лейтенант молча ждал продолжения.

-Короче, спускайте оба катера и смотайтесь на остров. Понюхайте, кто засел. Турки, греки?

Лейтенант вопросительно изогнул бровь и уточнил.

-Это греческая территория?

-Ага. И что? Они ее не контролируют. Если что – не ваша забота. С греками потом разберемся. Все, отбой связи.

-Отбой. – Отозвался лейтенант.

Выйдя из рубки он откашлялся, привлекая внимание. Взгляды молодняка были полны безмятежного оптимизма. Бойцы поопытнее пятой точкой успели что-то почуять. Старательно пряча взгляд, лейтенант, нарочито оптимистическим голосом сообщил личному составу.

-Слушай новую вводную. Сейчас оба катера идут на остров. С «двух нулей» – досмотровая группа. С нашего - Даниленко оставляет двоих своих на трофее и берет Корабельников с Юнусовым. По данным с дрона, там отстаиваются несколько судов непонятной принадлежности. Тихо осматриваетесь и сообщаете что и как. Оба Москита и турок остаются здесь и ждут «Зевса».

Все кивнули. Лейтенант посмотрел на Сашку с Рифатом и обращаясь к ним закончил:

-Вы оба, хватайте броники, оружие и дуйте на Зодиак, к Даниленко. Все, погнали!

Сидя на жесткой скамье Зодиака и глядя на приближающийся берег, Сашка поймал себя на ощущении «дежа вю». Крым, учеба. Все начиналось точно так же. Теперь все будет иначе. Мишени будут стрелять в ответ.

Привязав лодки к камням и навьючив снаряжение, восемь человек гуськом двинулись наверх.

Поднявшись по склону, метров на триста, группа разделилась. Первая четверка, в составе сержанта со своим бойцом, Корабельникова и Рифата потопала налево, к соседней бухточке, куда зашли обе моторки со смывшимися турками. Вторая, не сворачивая, пошла прямо. Там, примерно в километре, сразу за высшей точкой горы, располагался небольшой поселок. Следовало посмотреть, что творится там и осмотреть ближайшие окрестности.

Приготовив оружие, четверка, разбившись на пары пошла вперед быстрым шагом. Идти предстояло недалеко. Здесь все было небольшим - и горы, и бухты, и расстояния. Местность просматривалась плохо – пологий скалистый склон, усеянный здоровенными каменюками, метров шесть – восемь в поперечнике. Шедший впереди сержант поднял руку. Все остановились. Оглянувшись, Даниленко жестом подозвал к себе вторую пару. Сашка с Рифатом осторожно подошли.

-Поглядите хлопцы, только осторожно.

Две головы, настороженно выглянули из-за скалы. Глазам открылась изумительная бухточка метров четыреста в поперечнике. Белый песочек, обалденный пляж, голубая вода. Сказка.

Посреди бухты стоял маленький, разнокалиберный флот. Два больших сейнера, навроде того, что они утопили сегодня утром, здоровенная моторная яхта и штук шесть катеров. Наподобие тех, что таскают парапланы на курортах. Оба удравших катера тоже были здесь, стоя у борта одного из сейнеров.

Сашка, посмотрев на солнце и убедившись, что оно не блеснет в окулярах, вытащил бинокль, принимаясь за более детальный обзор. Сержант, подвинув Рифата, пристроился рядом.

Объективы приблизили суда вплотную и Сашка, не стесняясь своего любопытства принялся изучать суда. На ближнем, из больших сейнеров, прямо на верхней палубе, за передней мачтой, лежали в ряд четыре больших Зодиака, человек на десять, каждый. Между катерами торчал накрытый брезентом, характерный силуэт.

ЗУшка - к бабке не ходи. Бофорс или что-то типа того. Перед мостиком торчал еще один, такой же, укутанный силуэт.

Народу на палубе почти не было. Пара человек сидела на резиновых бортах шлюпок, время от времени поглядывая по сторонам. Еще один силуэт маячил на мостике, расхаживая по застекленной рубке, временами выходя на открытое крыло.

На втором сейнере наблюдалась аналогичная картина. Только шлюпок было шесть, а брезентовых силуэтов – один. Двое турков курили возле борта, прячась в тени рубки. Яхта при ближайшем рассмотрении оказалась прогулочным судном, метров тридцать длиной. Высокий мостик на корме. От него, до самого носа шел матерчатый навес, прикрывавший всю палубу. Под навесом – те же моторки. Народу на палубе тут было гораздо больше. Видно мало кто из команды хотел сидеть в такую жару внутри прокаленного корпуса. Водя линзами бинокля Сашка насчитал двадцать четыре человека. Изрядно народа. Вооружены были почти все. Катера, пришвартованные вдоль бортов были пусты. В принципе – правильно. Сидеть в открытом кокпите, под лучами солнца, палящего здесь и в сентябре? Сашка вполне понимал турков. У тех хотя бы был выбор. Сам он уже взопрел в комбезе и бронежилете.

Более остального, сейчас его тревожили три больших пустых надувных лодки, вытащенные на пустынный пляж. Похоже, где то в окрестностях шатается не менее десятка вооруженных «туристов».

Корабельников молча пихнул сержанта локтем и выразительно кивнул на пляж, где лежали лодки. Тот понимающе кивнул и негромко забубнил в рацию, оповещая вторую группу. Закончив переговоры он повернулся к Сашке.

-Что думаешь? – Негромко поинтересовался он, имея ввиду суда на стоянке.

-Засадный полк с абордажной группой. – Отозвался Сашка.

-Угу. И у меня такое же мнение. – Согласился сержант. – Вчетвером тут ловить нечего. Гадить будем по-другому.

- Москиты вызовем?

- Вызовем, - согласно кивнул головой сержант, продолжая копаться в многочисленных карманах разгрузки. – Только не те. Пока эти тихоходы подойдут – «подопечные» могут смыться. Навестить караван.

Сержант наконец извлек на божий свет армейский планшетник и небольшую видеокамеру.

Деловито осведомившись у Сашки. –Студент, вам в Балаклаве целеуказание для ракет давали? – Он, поглядев на обоих «стажеров», понятливо кивнул.

-Понятно. Восполним пробел. Рифат, ты тоже смотри. – И сержант принялся возиться с планшетником.

-Первым делом - запрос.

На экране, в меню, сержант выбрал пункт «поддержка» и принялся поочередно тыкать стилусом в выскакивающие сообщения: «срочность» – «высшая», «степень угрозы» – «2-ая», «координаты цели», - тут сержант выбрал карту и ткнул стилусом прямо в бухту, обрисовав вытянутый овал, «тип цели» – «морская, групповая».

-Теперь ждем. Пока там соображают, займемся съемками.

Когда экран опять засветился, показывая, что пришло ответное сообщение, Даниленко уже успел заснять всю бухту и скинуть видеофайл на планшет. Сноровисто отправив ответ, он убрал камеру в кармашек разгрузки. Ответ пришел через пару минут. Сержант прочел, посмотрел на часы и отодвинувшись от края скалы, за которой они прятались, принялся осматривать окрестности за сзади.

-Все ребята. Считайте, гость уже в пути. – Даниленко усмехнулся, глядя на недоуменные лица. В глазах у Сашки и Рифата прямо-таки было читалось «И это все?»

– Это вам не ЗУшка. Тут все просто. Запросил, показал, смылся. Сворачиваемся. И шустро смываемся. Наверх, к той куче валунов. – И он указал на каменное нагромождение метрах в трехстах от них, выше по склону.

Не задавая вопросов все поднялись и четверка морпехов растворилась в каменном лабиринте. Расположившись на новом месте, сержант выставил в наблюдение своего бойца и коротко переговорив со второй группой повернулся к ним. Сашка уже примерно догадывался, что они услышат.

- Дима, хватит глазеть на покойников. Иди сюда и слушай внимательно. Вторая группа сидит в засаде у поселка. Местных там нет, зато есть турки. Сколько их там не разобрать. Судя по лодкам – до тридцати человек. Когда придет ракета, они наверняка ломанутся к бухте. Мы с бойцом сейчас в темпе шуруем на подмогу второй группе. И вместе постараемся убедить турков остаться на месте. Вы вдвоем остаетесь здесь. Ждете ракету, фиксируете результаты.

Сержант вытащил камеру и передал ее Сашке.

-Заснятое кидаешь на свой планшет и отправляешь на Имрос. После чего – дуете к нам. Вопросы? Нет. Тогда погнали. Осторожнее, парни.

Две фигуры в камуфляже поднялись. Тихий, удаляющийся хруст гальки быстро смолк.

Сашка с Рифатом переглянулись и уселись поудобнее. Ноздреватый валун поджаривал спину. Со всех сторон доносилось неумолчное громкое стрекотание какой-то местной разновидности кузнечиков. Сашка молча разглядывал такой же валун, метрах в пяти от них - шершавый, серый камень. Снизу пробивались чахлые кустики жесткой травы. Тишина, жара. Рифат заерзал, устраиваясь поудобнее.

Короткий нарастающий мощный свист. Коротко долбануло. Резкий звук перерос в частую слитную дробь множества взрывов.

Пришедшая со стороны моря ракета, сделав «горку», высыпала над кораблями кассету с фугасами. И рванула сама. В следующую секунду плотный ковер разрывов прошелся по всей бухте.

Оба наблюдателя вжались в валун. По камням застучали разлетающиеся осколки. С протяжным воем, выше пронеслась железяка покрупнее и с коротким внушительным лязгом обрушилась метрах в семидесяти. Наконец все стихло. Из-за валуна высунулись две головы.

- Ни хера себе… - Раздался изумленный голос татарина.

Сашка согласно кивнул. Впечатляло. Бухта разве что не кипела. Сквозь поднятую пыль виднелась взбаламученная вода. В паре мест над водой едва виднелись искореженные мачты. Сашка вытащил камеру и уже не таясь, встал в полный рост, снимая панораму бухты. Со стороны берега, в отдалении глухо бухнуло. Зачастил пулемет. К его лаю присоединились отрывистые, короткие автоматные очереди. Сашка переглянулся с Рифатом и заторопившись принялся перебрасывать видео на планшет. Сашка, дергаясь от нетерпения, смотрел, как удлиняется зеленый индикатор закачки.

Бахнуло еще раз. Отрывисто щелкнула СВД. Еще одна короткая автоматная очередь. Индикатор наконец дополз до края и потух. На бегу засовывая планшет в карман, Сашка помчался вслед за Рифатом, успевшим опередить его метров на двадцать.

Даниленко с напарником, поглядывая в сторону бухты, быстро, но осторожно поднялись наверх. Добравшись до верхушки холма и скрывшись из глаз возможных наблюдателей Даниленко еще раз вызвал вторую группу. Выслушав указания оба, сайгаками поскакали по каменистому склону. Минуты через три быстрого бега, оба задыхаясь вбежали на пригорок и тут же шарахнулись назад. Сержант выругался и схватился за рацию.

-Мы на месте. Где вы?

-Три валуна и кучка кустов на юго-запад от домов.

Оба подползли к одному из многочисленных булыжников, в изобилии валявшихся на склоне. Даниленко осторожно выглянул. За пригорком открылся вид на деревню.

- Да чтоб я так жил, - поразился про себя сержант. - Деревня? Ага! Щас.

Взлетка, два пустых ангара с настежь распахнутыми воротами и четыре здоровенных каменных дома, стояли на лысой покатой вершине. Каменная кладка домов, запущенный, здоровенный сад, невысокая, тоже каменная ограда. Все выглядела очень солидно. Впечатление портили несколько выбитых стекол, мусор на взлетке и явная запущенность сада. Но в принципе – очень даже ничего. Сержант быстро осмотрел прилегающую местность. Нашел глазами чахлые кусты.

-Вижу вас.

-Сколько у нас времени?

-Минуты три-четыре. Какой план? – Даниленко был краток.

-Простой. Они сидят в первом доме. Ждем ракет, выбежавших кладет пулеметчик. – Отозвался собеседник. – Потом кидаем «Шмель» и зачищаем постройки. Пулеметчик и снайпер - страхуют.

-Принято.

Проверив оружие, оба принялись терпеливо ждать. Наконец, со стороны бухты глухо и протяжно ухнуло. По окрестностям прокатился рокот отдаленных взрывов. На втором этаже дома открылось окно, в которое выглянула небритая смуглая физиономия. Протяжно, меланхолично выругалась и исчезла. Даниленко переглянулся с напарником и взял автомат на изготовку.

В следующую секунду на крыльцо всыпало несколько, оживленно переговаривавшихся турков. Пулеметная очередь, прилетевшая сбоку, выбила крошку из каменной стены и смахнула с крыльца всю группу.

Рявкнул Шмель. Дом вздрогнул и окутался тучей пыли. К небу взлетел поток черепицы. Изломанной куклой, со второго этажа вылетело тело небритого сквернослова, сопровождаемое потоком битого стекла и фрагментами оконной рамы. Шмякнулось в кусты. Пыль расползалась, накрывая сад.

Сержанта перекосило, но, не дожидаясь пока осядет пыль, он махнул напарнику, начиная первую перебежку к дому. Краем глаза он видел еще одну пару фигурок, поочередно бежавших в ту же сторону. С пригорка опять застучал пулемет, сухо и раскатисто грохнула СВД. Короткий вопль в саду, прервавшийся невнятным скулением.

Сержант присел на колено, насторожено водя глазами по верхушке близкой каменной ограды. Каменная кладка высотой по грудь, за которой торчала пыльная зелень. Отмашка рукой. Нарастающий топот напарника. Добежав до стены тот достал гранату и с ходу зашвырнул ее во внутрь двора. Грохнуло.

Даниленко с разбега перемахнул через низкую стенку, оказавшись в редких зарослях, окутанных рассеивающимся дымом. Присел, осматриваясь. Куст спереди, слева шевельнулся и он, не задумываясь, всадил в него короткую очередь. Куст стригануло пулями, полетели ветки и листва. Из зеленки вывалился смуглый мужик и захрипев, обрушился на землю. Не повезло.

Краем глаза поймав силуэт напарника, тоже перебравшегося во двор, сержант приподнялся. Еще одна короткая пробежка. Десять метров пожухлой травы. Прыжок через небольшую канаву. Упал. Перекатился. Нашел глазами курившийся пылью и дымом дом. Возле крыльца лежала бесформенная куча тряпья щедро припорошенная пылью. Только умелый взгляд мог бы опознать в ней трупы.

Разглядывая лежащих, Даниленко пропустил появление тени за дальним углом. Та высунулась и зло застрекотала по-автоматному. Свист над головой. Голова втянулась в плечи, мушка нащупала плюющийся огоньками, темный нарост на стене. Автомат загрохотал. От стены полетела пыль. Нарост исчез. Попал – нет?

Мимо пронеслась вторая пара. Один, не останавливаясь, на бегу швырнул в сторону турка гранату. Все залегли. За углом грохнуло.

Вскочивший Даниленко, добежал до угла и высадил от бедра, в дым, остаток магазина. Быстро пробежавшись глазами по двору и не увидев ни одной живой души, он наощупь сменил магазин. Пыль осела, обрисовывая неподвижный силуэт на земле. Автомат в руках сержанта дважды кашлянул и человек на земле дернулся и замер. Все, точно – не жилец. Не оборачиваясь, сержант крикнул

-Чисто. Двор пустой.

Командир второй группы отозвался.

-Понял. Пасите двор, мы дом проверим. На холме, слышите нас?

Отозвался пулеметчик.

-Слышим. Движения не наблюдаю.

-Смотрите за ангарами.

Напарник, осматриваясь, осторожно бродил по двору. Даниленко с любопытством поглядывал на дом. В ухе щелкнул вызов.

-На связи.

-Это Корабельников. Ракета пришла, в бухте чисто. Мы все засняли, идем к вам.

Голос бегущего прерывался. Бежать навьюченному, по жаре и в гору - нелегко.

-Понял. Можете не торопиться. Мы тут подчищаем. Похоже всех накрыли.

Сашка перейдя с бега на шаг, махнул рукой Рифату.

-Можно уже не торопиться. Там уже все.

Оглядевшись по сторонам он заметил метрах в пятидесяти, что-то похожее на проселок.

-Давай к дороге. Ноги побережем.

Выбравшись на проселок оба отдышались и быстрым шагом пошли к своим. Заросшая колея виляла меж валунов. Сделав очередной поворот, она вывела их на короткий прямой участок, замыкающий путь к верхушке холма.

Сашка встал как вкопанный. Прямо за валуном, метрах в десяти от них, прямо на дороге стояли трое сердито шипящих друг на друга, небритых мужика. Все вооружены, злы и похоже растеряны. Рифат, заметивший мужиков с опозданием на полсекунды тоже замер. Немая сцена.

Все пятеро молча уставились друг на друга.

Сашка остолбенел. В руке у него был планшет, который он, непонятно зачем опять вытащил из кармана. Автомат висел на плече, стволом вниз. На предохранителе он или нет, он не помнил. Но дотянуться до него он явно не успевал. Рука сама сделала движение, швыряя планшет вперед.

Не разобрав, что летит к ним, все трое дернулись. Молясь, Сашка нащупал рукоятку и, придерживая цевье, нажал спуск.

Грохот по ушам. Очередь, пущенная от бедра, ударила в землю и поднимаясь, косой чертой перечеркнула две фигуры. Два человека молча упали, будто у них разом выдернули кости. Третий дернулся. В его руках что-то дважды сверкнуло. В грудь будто саданули битой. От сильного удара Сашка опрокинулся на спину. Плашмя.

Еще одна длинная очередь, на весь магазин. Короткий завывающий крик, перешедший в невнятное скуление. Судорожные хрипы. Тихо.

Звон в ушах. Грудь ломило. Сашка поднял голову. Рифат ожесточенно втискивал магазин тыльной стороной в приемник, неотрывно глядя вперед, поверх ходящего в трясущихся руках автомата. Сашка приподнялся на локте и посмотрел на три, неподвижно лежащих на дороге тела. Грудь заболела сильнее. Переведя взгляд на нее, он увидел дырку в бронежилете и торчащий в ней, латунный хвостовик пистолетной пули.

-Рифат. Слышь – Голос хрипел. Сашка откашлялся и позвал погромче. – Рифат, магазин переверни.

Татарин поглядел на него совершенно дикими глазами.

-Магазин, говорю, переверни.

-А? – Рифат опустил глаза и тупо посмотрев на магазин, автоматически перевернул продолговатую черную коробочку. Вставил, нажал. С щелчком магазин встал на место.

Сашка, кряхтя, поднялся на ноги. Подержался за грудь. Болело сильно, но терпимо. Не сводя глаз с лежащих на дороге он доковылял до них. Подобрал лежащий на земле планшетник. Отряхивая, измазанными в пыли ладонями, только сейчас он услышал далекий голос Даниленко в болтающемся наушнике. Вставив его в ухо, он поморщился от громкого, взволнованного голоса, врывающегося в отупевший мозг.

- Корабельников, мать твою! Ты меня слышишь?! Отвечай!

-Здесь мы, на дороге. – Голос Сашки был безразличным, усталым. – На турков нарвались. Мы живы. Они – нет.

Подойдя к валуну, Сашка присел, положив автомат на колени. Грудь болела все сильнее. В голове – полная пустота. Ни единой мысли. Оглушенность. Руки затряслись. Сашка попытался выругаться, но приоткрыв рот, почувствовал, как стучат зубы. Как кастаньеты. Изо рта, вместо ругательства вырвалось неразборчивое бормотание. Теперь трясло весь организм. Руки, ноги. Все тело дрожало крупной дрожью.

Покосившись на лежащие на земле тела, он почувствовал накатывающую дурноту и наклонившись, одной нескончаемой вонючей струей, выплеснул под ноги содержимое желудка…

Прилетев на греческий остров, Бобков застал своих, под стволами греческих военных. Оба Москита и добыча стояли у берега. На берегу замерла туша греческого «Зубра», с опавшей резиновой юбкой. Носовая аппарель была опущена, обнажая зияющую пустоту трюма.

Наверху, на холме возле ангаров, греческие морпехи шумно и эмоционально выясняли отношения со своими крымскими коллегами стоя большой, бесформенной толпой.

Шагая от вертолета к этой группе, Бобков на ходу оглядывался. Доклад это одно, но своими глазами - лучше. С противоположной, от взлетки стороны, в ряд размещались несколько каменных домов, сложенных из местного туфа. Последний из них здорово пострадал. Выбитые окна, крыши считай – нет. Перед оградой, в рядок, был выложен рядок пыльных трупов в гражданском. Роились мухи. Проходя мимо, Бобков покосился и повел носом. Пованивало, уже чувствительно. Жара, что попишешь.

Из гомонившей толпы выбрался лейтенант. На ходу отмахиваясь от возмущенных греков он направился навстречу начальству. Греки, завидев чужое начальство примолкли. Пользуясь паузой, старлей отрапортовал:

- Товарищ полковник. Силами подразделения пресечена попытка захвата гражданских судов. В ходе боестолкновения потоплено 10 малых судов противника и уничтожена группа мародеров. Потерь нет. Командир четвертого патруля, старший лейтенант Иванов.

- Добро, старлей. Хорошая работа. А что греки шумят?

- Недовольны. Чем - не пойму. Но догадываюсь.

- Ладно. Это уж не ваша забота. Вы свое сделали. Кто у них тут старший? Пойдем, покажешь.

Бобков, не обращая внимания на притихших греков, потопал за лейтенантом. Проходя мимо своих, командующий одобрительно кивнул морпехам.

Греческий подполковник был почти полной копией Бобкова. Аналогичный тип «медведя». Но с поправкой на средиземноморский типаж. Смугл, с буйной растительностью. Про себя Семен прикинул, что греку наверно приходилось бриться по три раза на дню. Представившись и подозвав переводчика, старшие уединились, отойдя в тенек, под деревья.

Бобков сразу взял быка за рога:

- Турки насели на наш конвой. С вашей территории. Все данные запротоколированы. Нападавшие уничтожены, территория зачищена. Если вы не поднимаете шум, мы молча уходим. Поднимете – вашим островитянам на нашу помощь можно больше не рассчитывать. Через пару часов подойдут российские суда. Тогда между собой будут общаться Москва и Афины. Что скажешь?

Греческий подполковник хмуро рассматривал собеседника, перекатывая желваки под смуглой кожей.

- А ракета?

- Турков было больше сотни. И четыре судна. А моих – восемь человек. – Пояснил крымский полковник. – Так что?

-Пусть твои уходят. – Наконец «родил» грек. – А нам с тобой нужно поговорить. Задержись, друже…

Закончив дела Матвей не стал торопиться в гостиницу. Посидев столько лет под «домашним арестом» начинаешь ценить случайные моменты свободы. Шагая по улице в толпе туристов и израильтян, он с любопытством оглядывался. Первое, что бросалось в глаза – поголовная «свернутость» на безопасности. Арки металлоискателей стояли у дверей каждой забегаловки. Вооруженная охрана, досмотр на входе. Посетители относились к этому спокойно, с готовностью распахивая полы одежды и демонстрируя содержимое сумок.

Еще бросалось в глаза множество вооруженных людей. Даже после Крыма, где давно никого не удивить видом вооруженного прохожего. Солдаты, полиция, многочисленная охрана.

Все это каким-то странным образом уживалось с беспечной и даже, какой-то домашней атмосферой. Спросив случайного прохожего о ближайшем кафе, Матвей выслушал пятиминутный спич, в котором перечислялись не только все окрестные кафе. Была дана подробная характеристика каждого заведения. Мужчина даже порывался проводить его. Все это проделывалось с такой въедливой доброжелательностью, что Матвей немного растерялся.

Наконец определившись, где пить кофе, он свернул в сторону широких белых тентов за зеленым газоном. Войдя в кафе он сел за ближайший свободный стол. Заказав кофе, он закурил, дожидаясь пока загрузится ноутбук. Кинув рассеянный взгляд поверх экрана, он обнаружил за соседним столом симпатичную девчушку лет двадцати.

Смуглая нежная кожа. Жгучие, дерзкие темные глаза. Девчонка немедленно, с вызовом, посмотрела в ответ. Ничуть не смущаясь, осмотрела его с ног до головы. И улыбнулась. Вероятно, по каким-то своим женским критериям, найдя интересным, мужчину в костюме с усталым взглядом. Наверно у одиноких – особый взгляд, позволяющий им распознавать друг-друга. Матвей улыбнулся в ответ и немедленно дезертировал, уронив взгляд в монитор. Не то время и не то место.

Девчонка разочаровано хмыкнула. Посидев пару минут и настойчиво посматривая в его сторону, девчонка зло фыркнула и ушла. Охранник на входе проводил стройную фигуру взглядом. Ухмыльнулся, глядя на возмущенно перекатывающиеся ягодицы. Та умудрялась демонстрировать возмущение даже задницей.

Матвей остался сидеть в кафе, пялясь в ноутбук. Стареем…

Наконец принесли кофе и он, закурив еще одну сигарету, погрузился в изучение новостных лент.

В Интернете писали много интересного. Немцы готовились «линчевать» свое правительство, не простив канцлеру развал еврозоны и потерю рынка единой Европы. Что, впрочем, не мешало бюргерам ужасаться происходящему у соседей.

- Странные люди, - подумал Федоров. Их спасли от гражданской войны, а они ставят в упрек правительству пару потерянных марок. Посмотрели бы на соседей.

Во Франции арабы, похоже, местами брали вверх. Черная кровь оказалась моложе и сильнее.

Париж разделился на две зоны. Маленькую – французскую. И большую – арабскую. Аналогичная картина наблюдалась в большинстве крупных городов – Лионе, Тулузе, Марселе и Тулоне - там, где пришельцев было особенно много. Провинция оставалась за местными.

Стычки постепенно затихали, переходя в затяжное противостояние с четко очерченными зонами влияния. Для арабов и негров, в качестве объединительной платформы все чаще начинал выступать ислам, как самая многочисленная и лучше организованная сила, имеющая множество приверженцев.

Коренные жители пока находились в идейном разброде. Довольно значительная часть встала под знамена националистов, от которых явственно тянуло местечковым, нацистским душком. Остальные метались в диапазоне от социалистов до анархистов. Либералы, как таковые, наблюдались только на самом верху. И судя по всему, сидеть там им оставалось недолго.

Похожая картина наблюдалась в Испании и Италии. Там успехи «пришлых» были скромнее.

С «острова» информации было заметно меньше. Британцы, пользуясь лучшим контролем над прессой, глушили информационный поток, не давая фрагментам «сложиться в картинку». Матвей примерно представлял, что могли предпринять англичане - запереть иммигрантов в городах, медленно дожимая и беря «на измор». Учитывая уж очень большую численность «дожимаемых», вопрос – хватит ли сил их дожать, оставался открытым.

Пошли первые попытки депортации. Дело тормозило отсутствие желающих принять столь проблемных поселенцев. Работать эти «беженцы» не хотели, зато умели качественно «качать права» и мастерить баррикады.

Матвей даже думать не хотел, куда европейцы могут «слить» такую кучу народа. На его взгляд, задача не имела решения. «Подмазать» правительство какого-нибудь Мозамбика и сгрузить всех на пустом берегу? Выселить всех на Балканы, предоставив сербам, хорватам или албанцам самим разбираться с новыми жильцами? Или пожертвовать одним из островов и сделать гетто для переселенцев?

Ну да черт с ними, европейскими проблемами. Лучше – о приятном. От количества шансов, что предоставлял творящийся бардак – глаза просто разбегались. Европа наконец-то «вляпалась по-крупному».

«Вляпалась» внутри – потеряв возможность маневра и консолидации. И снаружи – не имея ни сил, ни морального права продолжать «большую игру». Потеряно моральное право судить, а заодно – смысл выражения «цивилизованный мир». Цивилизованные люди не развешивают по столбам себе подобных.

Находившаяся в долговременном нокауте пресса, означала «свободу рук» в Турции, для военных.

Имелось и несколько «но».

Первое – готовы ли турки?

Второе – если готовы, как быстро они смогут взять страну под контроль? При самом лучшем раскладе это дело нескольких месяцев. А это, в свою очередь означало третье «но» - Крыму, по-прежнему нужны войска и суда. И новая база.

Глядя на гуляющих, мозги уплывали к своему. К проваленным переговорам. Попытка «помахать шашкой» ей же и осталась.

Помахал. В пустом поле. В одиночку. Над энтузиастом с крымских берегов наверно покатывалась половина израильского МИДа - «Мы вам – вы нам». Идиот.

Ну да ладно. И что нам делать? Матвей мысленно перебрал колоду.

- Москва? – Нет, Агафонов выразился достаточно ясно.

- Купить солдат? Кто продаст? «Блекуотерс» какой? Продадут. А парни из госдепа опустят шлагбаум. И «Блекуотерс» пойдет лесом.

Была мысль договориться с хохлами. Побалакать за канал. Там люди попроще. Отстегнуть «первым лицам» в частный карман. Прикупить полк-другой солдатиков. Даже не прикупить – взять взаймы. Отпустят ребят в отпуск, а те месячишко подкалымят у соседей. В принципе – тоже мысль.

А где тех солдатиков размещать? Базу бы. Да где ее взять?

Телефон на столе задрожал. Экранчик «Нокии» налился синим цветом. Бобков, твою мать…

-Здорово, дружище.

…

-Сижу, загораю.

…

-Думаю завтра, поутру рвануть.

….

-Сегодня? А куда?

…

Матвей заинтересовано склонил голову. Бобков приглашал на Кипр. Как же хорошо живут крымские военные!. Главком на Кипре «тусуется». Небось, со штабом.

- Уболтал. Можно сказать, уже еду. Лечу.

Матвей поднял голову, разыскивая взглядом официанта. Притормозивший перед входом в кафе «Мерседес», он не заметил. Но, обратил внимание, на подошедшего к его столу мужчину лет пятидесяти. Взялся мужчина из того самого «Мерседеса».

- Прошу прощения, вы не могли бы уделить мне пару минут?

Его русский был безупречен. Мужчина, со смешком добавил.

- Беседа со мной не задержит ваш отъезд. На Кипр, если я не ошибаюсь?

Матвей ответил не сразу. Помедлив, он ответил.

-Разведка, полагаю? Вот только, чья…? Представьтесь…

- Не совсем она, хотя, по сути, вы правы. Центр политических исследований МИД. Израиля, разумеется. Яков Корчевский, директор центра.

Федоров откинулся на стуле, с легким удивлением смотря снизу-вверх, в классически грустные, еврейские глаза.

-Прошу.

Мужчина опустился на стул напротив.

- Увы. Все на бегу, в последний момент. Пришлось поторопиться. К счастью, я успел.

- Так чем могу…

- Многим. Скажу сразу, к дружбе мы пока не еще не готовы. К сожалению, еще не все понимают необратимости изменений. - Корчевский вздохнул. – Политики напоминают мне бабочек-однодневок. И эти бабочки надеются на силу. На атом, которого у нас как бы нет.

Матвей молчал, ожидая продолжения.

- Не хотелось бы, что бы вы покидали нас разочарованным - Израилю скоро понадобятся новые друзья. Мы хотели бы сделать Крыму небольшой презент, как залог будущей дружбы.

На стол легла синяя флешка. Мужчина придержал ее рукой, остро смотря на собеседника.

- Вы хотели найти помощь. Держите.

Кусочек пластика скользнул по столу.

- Здесь компромат. - Пояснил Корчевский. - Полиция, муниципалитеты, средний слой правительственных чиновников в Алжире, Египте и Ливии. Помощь. Хоть и не такая, что вы рассчитывали получить.

Матвей задумчиво повертел флешку, не торопясь убирать в карман.

-Весомый дар. – Наконец произнес он

Корчевский открыто улыбнулся. – Буду откровенен. Я никогда бы не отдал такую информацию за так. Ее бы не отдал никто. Однако, все меняется слишком быстро. Полгода – год, и многие из лиц в ней. – Еврей кивнул на флешку - Будут мертвы или станут беженцами. Информация станет бесполезной. Но сейчас вы сможете использовать ее и получить там то, что не смогли получить здесь.

Профессор вздохнул.- Вы опасны, Яков. Худший вид переговоров – открытые карты и просьба «вскрыться». Скоропортящийся товар в обмен на открытый счет. Что вы попросите взамен?

- Сейчас – ничего.

- А потом?

- Только дружелюбие. Надеюсь, это поможет начать следующий разговор с теплой ноты.

- Принимается. - Федоров кивнул.

- Тогда, счастливой дороги. – И Корчевский, встав из-за стола, пошел к машине.

Через пять часов, осатаневшей сперва от израильтян, точнее от их бдительности, граничившей с паранойей, потом от бестолковых и суетливых греков, Матвей наконец-то вышел из зала прилета. Сунув в руки водителю бумажку с адресом, он плюхнулся на заднее сиденье машины. Всю поездку он молча сверлил затылок водителя сердитым взглядом. Грек, сообразив, что пассажир не расположен к беседам молча крутил баранку, шарахаясь по узким улочкам ….

Притормозив у ворот в высокой беленой стене, таксист молча ткнул толстым пальцем в счетчик. Матвей отсчитал деньги и вылез из машины. Такси яростно газануло и умчалось.

Найдя глазами кнопку звонка, Матвей позвонил. Где-то далеко, в глубине двора раздался приглушенный расстоянием мелодичный звон.

Дверь открыл мужчина в гражданском. Присмотревшись, Матвей узнал в нем одного из офицеров штаба. Цветная рубашка навыпуск характерно топорщилась на поясе. Офицер кивнул и посторонился, пропуская гостя внутрь.

Матвей, подождав пока офицер закроет дверь, прошел вслед за ним в дом, стоявший в глубине большого сада. На веранде прогуливался еще один мужчина в гражданском. Оставив сумку на открытой веранде, возле ступенек, он обошел дом и обнаружил Бобкова, сидящего в беседке.

Маленький ночничок и светящийся монитор ноутбука освещали только часть стола, выхватывая из ночного мрака лицо сидящего. Коротко взглянув на монитор и обнаружив на нем какую-то карту, Матвей перевел взгляд на лицо приятеля. Даже при таком освещении, лицо Семена выглядело изрядно помятым.

-Здорово.

-Привет. – Семен привстал и обменялся с ним крепким рукопожатием.

-Садись. Кофе?

-Давай.

Семен кивнул головой в темноту и через три минуты, на столе появилась чашка и сахарница.

- Ну, рассказывай, как вас сюда занесло?

- Долгая история….

Дальше, Бобков, не торопясь рассказал Матвею про последние события, караван и внезапную активизацию «Южных». Хотя были ли это «Южные», Бобков так и не был уверен до конца. Расспрашивать было некого. Если в дело впрягались крымские военные, то пленных образовывалось на удивление немного. Услышав про стрельбу по греческой территории, Федоров нахмурился.

Собеседник, не обращая внимания на его недовольство, продолжил рассказ, в коротких промежутках активно прикладываясь к кувшину с апельсиновым соком. За пятнадцать минут он успел изложить все и «приговорить» кувшин.

-В общем, с греками мы договорились. На своем уровне, конечно. Закончили под утро. – Бобков провел рукой по помятому лицу. – Тяжело пришлось. Православные, мать вашу. Пьют как кони.

Матвей понимающе кивнул. Ему тоже доводилось в свое время сиживать с греками. Несмотря на русскую самоуверенность в своей способности перепить любую нацию, из личной практики он знал, что дело обстоит далеко не так. Те же немцы и ирландцы могли дать славянам приличную фору в этом соревновании. Греки тоже входили в это список. Что-что, а алкоголь они употребляли с незапамятных времен.

- Ладно, про пьянку понятно. Что в итоге?

- В итоге у нас - неформальная договоренность с командующим восточным сектором. Обмен информацией, оперативная связь. Неафишируемая взаимопомощь. Мы присматриваем за пустыми островами в нашей зоне. Взамен они разрешают пользоваться некоторыми островными портами. Неофициально, естественно. Но в Афинах это сейчас мало кого волнует.

Матвей вскинулся. – А Кипр? Наших парней тут на постой можно разместить?

Бобков насмешливо хмыкнул.

- Губу закатай. Сказано – греческие острова. Кипр – если ты забыл, в Грецию не входит. Стоянка, горючка. Раненых принять. Все.

- Жаль.

- Что, не выгорело с евреями?

-Даже до разговора не дошло. Министра показали издалека. И отвели к третьему советнику пятого помощника. - Информацию про встречу в кафе, Матвей решил пока придержать.

-Понятно.

Бобков откинулся на спинку скамьи, отнюдь не выглядя разочарованным. Скорее удовлетворенным.

-Примерно так я и ожидал. Это вы там, с Валерой и этим вашим московским хреном, парите в небесах. Надеясь, что в Тель-Авиве вам все на блюде вынесут. Проще надо быть…

Матернувшись, он вылил в стакан остатки сока и отставив в сторону пустой кувшин в сторону, продолжил.

-Короче, вокруг да около я ходить не собираюсь. Есть идея…

Идея Бобкова была,… как бы сказать… странной? Безумной?

Наверно нет. Вполне нормальная идея для ненормальной ситуации. Купить или арендовать в пригороде Порт-Саида пару гостиниц. И поселить там бойцов. На правах отдыхающих. Снаряжение и прочее разместить на судне, за пределами территориальных вод. И таскать бойцов на службу вертолетами или катерами.

- А как они без оружия и охраны там будут жить?

- Наймем охрану. Местных ментов купим. Там такой бардак творится, что при желании бойцов можно прямо с оружием поселить. И вертолет на пляж поставить.

-Это тебе греки рассказали?

- И греки, и турки, и арабы. Кто только не рассказывал.

Похоже, крымские ВС потихоньку дрейфовали в сторону классической частной армии. По крайней мере, командование уже точно - мыслило коммерческими категориями, забыв военную лабуду. Нужно людей размещать – сели в гостиницу. Нужно судно – арендуй или купи.

Матвей с любопытством посмотрел на полковника. Может пора прикрывать лавочку? И менять вывеску на какой-нибудь «Крым неви-форсез корпорейшн»?

Вместо вертевшегося на языке вопроса, Матвей спросил другое.

- А где ты хочешь взять людей?

Как ни странно, касательно солдат их мысли примерно совпадали. Только если Матвей собирался договариваться с хохлами, то Бобков предполагал в очередной раз «раздеть» родное ведомство. Там все еще хватало подготовленных специалистов, не нуждающихся в подготовке.

Матвей пожал плечами.

- В конце-концов можно и так и так. Теперь дело «за малым» - уболтать Валеру и Агафонова. И хохлов.