Крылья Бабочки

Глава 8

И тут она вдохнула. Короткий писк прибора и неглубокий вдох.

- Раз, два, разряд, - повторил Маршал и писк аппарата стал стабильно прерывистым. – Она жива. Вези её в реанимацию! – Скомандовал он врачу.

Первый санитар смотрел на происшедшее глазами по пять копеек и не мог поверить.

- Это невозможно! Это чудо! – Не переставал удивляться он.

Юлю подключили к аппарату ИВЛ и начали переливание. Целая команда врачей реаниматологов на счёт три переложила её на новую каталку и повезла в реанимацию. Маршал последовал за ними, но его остановила медсестра.

- Вам дальше нельзя, там стерильно, - мягко намекнула она на его внешний вид. Ведь Райан был весь измазан в крови и саже как шахтёр. Его раны кровоточили, а от самого него несло войной и смертью.

Только сейчас он обратил внимание на полицейских.

- Вы припарковались свой багги в неположенном месте, - сказал один из них.

- А ещё уничтожили коммунальную собственность: две лавочки, фонарь, газон… - стал перечислять другой.

- Оформляй, начальник, - радостно отмахнулся Маршал, свернув своим белыми зубами.

Тут же о себе напомнила и медсестричка:

- Кем вам приходится больная? Жена, девушка, сестра, просто знакомая… заполните анкету, - протянула она ему опросник.

- По очереди, не все сразу, - улыбался Маршал. Он был готов сейчас поехать в КПЗ, да хоть на каторгу в тюрьму, так ему было хорошо. Он думал для начала отоспаться, а уж потом звонить начальству, чтобы его оттуда вытащили, ведь он же капитан элитной гвардии.

+++

Юля открыла глаза и увидела белый натяжной потолок. Кругом всё было стерильное и пахло больницей.

«Где я?» Ей на секунду показалось, что всё это вчерашний сон. Всё не по-настоящему, пустыня, рейдеры и Маршал. Всё это ей приснилось после укола мощным анаболиком. Такие глюки уже случались с ней ранее, и чувство дэ жа вю не покидало девушку.

И тут она увидела его. Его глаза были светлее обычного. А сам он был при параде: идеально выбрит, в оливковой форме, берете и кителе со знаками отличия.

«Как же ему к лицу военная форма». Подумала она.

- Привет, Райан, кх-кх, - болезненно улыбнулась Юля.

- Привет, Мелкая, - ответил он со сверкающей улыбкой.

- Сколько я тут провалялась?

- Три дня. – Ответил Райан. – Тебя держали в медикаментозной коме для быстрого восстановления.

- И всё это время ты был со мной, спасибо. Прости, конечно, что я в таком виде, - окинула она себя взглядом. И приподняв тоненькое покрывало убедилась, что шрам от ранения почти не заметен.

«Если бы такая медицина была в моём детстве – у меня бы и на боку не было шрама»

- Да ничего, бывало и хуже, - отмахнулся он, и оба засмеялись.

- Я столько всего тебе наговорить успела… я думала, что я умру, - оправдывалась Юля.

- Я тоже наговорил тебе лишнего. Мы друг друга стоим, - они смотрели друг на друга и улыбались.

- Не знаю почему, но я сейчас так счастлива, мне так хорошо с тобой, - потягивалась девушка ото сна, от счастья прикрывая глазки.

Идиллию нарушил звук шагов. Открылась дверь и на пороге палаты появился доктор с планшетом в руке.

- Ну как она? – Спросил его Маршал.

- Выписываем, можете её забирать, - улыбнулся доктор и, положив на столик какой-то бланк, быстро покинул палату.

Райан с улыбкой посмотрел на Юлю.

- Я тебе тут шмоток прикупил, конечно, это не то, что ты обычно носишь, но должно подойти, я брал на своё усмотрение. Хм, я даже размера твоего не знаю.

- Самый маленький, - улыбнулась Юля и неловко поднялась с кровати.

Она совсем его не стеснялась, ей даже нравилось быть при нём обнажённой. Ведь она ему полностью доверяла, почти как себе самой.

Для начала она надела кружевные трусики, лифчика не было, его роль выполнял короткий топик с глубоким вырезом. В нём даже её небольшая грудь выглядела впечатляюще, и слегка торчащие соски подчёркивали это. Джинсовый комбез с лямками делал её похожей на работницу автосервиса или девушку с плаката в заводской раздевалке. И брендовая кепка со стразиками.

- Ха-ха, у тебя оригинальный вкус, - улыбнувшись, прокомментировала она.

- Скорее практичный, ну что, поехали, - сказал Маршал и взял её за руку.

Они прошли сквозь белый коридор и очутились во дворе больницы. Здесь было свежо и пели птицы. А в тени цветущих лип стояло припаркованное авто с откидывающейся панорамной крышей.

- Я за рулём или ты поведёшь? Права не забыл? - Улыбнулась Юля.

- Ты только из комы вышла куда тебе за руль, я поведу, - ответил Райан. Он сел в кресло водителя и включил автопилот.

- Десятое отделение полиции, - сказал он.

- Маршрут построен, - ответил навигатор. – Приятной поездки.

- Зачем нам в полицию? – Удивилась Юля.

- По работе надо ненадолго заскочить? – Легко ответил Райан.

Машина проехала пару кварталов и тормознула у отделения с огромной синей вывеской «Полиция».

- Идём со мной, с друзьями тебя познакомлю.

- Ну давай, - неуверенно согласилась она.

Райан был на себя не похож, он открыл перед ней дверцу и галантно, как настоящий джентльмен подал ей руку, приглашая последовать за собой.

На проходной их ожидали двое офицеров в полицейской форме.

- Товарищ капитан, вы как всегда пунктуальны! - Отдал один из них ему честь.

- Вольно, - лишь формально коснулся Маршал виска ладонью.

- Мы можем её забирать? Она в порядке, сознание не теряет? – Посмотрел на Юлю полицейский.

- Да, да, конечно, - Райан отошёл в сторону, оставляя Юлю наедине с полицией.

Один из полицейских зачитал протокол:

- Зуева Юлия, подозреваемая в непреднамеренном убийстве. Мера пресечения – арест, продлён на десять суток, - в его руках сверкнул наручник.

- Это ни к чему, она будет слушаться, - остановил его Маршал.

- Под вашу ответственность, капитан, - сурово погрозил ему лейтенант.

Юля посмотрела на Маршала широко раскрытыми глазами.

- Что происходит?

- Ты всё ещё арестована, а я твой конвоир. Я должен был тебя доставить в отделение. И я доставил.

– А как же твой дурацкий следственный эксперимент, ты же говорил, я не способна убить. Зачем всё это было?

- Он был неправильно оформлен, - ответил Маршал. – Мы не успели распечатать протокол. Прости, малышка, таков закон.

- Надеюсь это розыгрыш, – заметно нервничала Юля. – Райан, ты же не позволишь им этого сделать, после всего, что между нами было.

- Прости, Масечка, но так будет лучше для всех. Немного посидишь, получишь условку и на свободу с чистой совестью.

- Райан!? - Округлила Юля глаза. Она поверить не могла в то, что это происходит на самом деле.

- Может всё-таки наручники? - Насторожился лейтенант.

- Юлечка послушная. - Райан посмотрел на неё всё тем же взглядом и спросил. – Надеюсь проблем не будет?

- Нет, - подавлено ответила она.

- Умничка, обожаю тебя. Я в тебе и секунды не сомневался. – Он вновь посмотрел на полицейского. – Уводите уже.

Юля не могла поверить, что он её сдал после всего что между ними было. После перестрелок, погонь и превозмоганий… после той ночи. Всё это время он просто вёз её в тюрячку. Похоже он отличный актёр, раз так умело притворялся.

- А я тебе верила, я отдала тебе самое сокровенное, - процедила Юля, пока её уводили. Она пыталась сдержаться, но не смогла и на её глазах блеснули слёзы.

Маршал не ответил, а стоял и пялился на плакат, висящий на доске почёта.

- Ну и куда теперь? - Спросил его дежурный, когда Юлю увели.

- Домой, - ответил Райан, не оборачиваясь. Всё это время он пристально рассматривал свою фотографию в чёрной траурной рамке.

«Герои не умирают», гласила эпитафия в уголке.

- Не люблю эту фотку, - наконец выдал он.

- Эх, поторопились мы, сам знаешь, бывает. Хочешь - снимем, - оправдывался дежурный за начальство.

- Далеко не убирай – ещё пригодится. Год смерти-то указан правильный. И с надписью вы угадали: «Герои не умирают». Я же не умер, - сухо ухмылялся он.

Райан повернулся и пошёл к двери. Ему хотелось забыть обо всём, промыть мозги, перезагрузиться, чтобы поскорее вернуться в строй.

Зайдя к себе домой, он первым делом снял надоевший китель и повесил его обратно в шкаф. Достал бутылку дорогого виски, бросил пару кубиков льда в стакан и налил себе выпить. Райан сделал глоток. Внутри его трясло, а в голове роились мысли. Он сел на диван и застыл перед окном, пялясь в одну точку в пустоте.

Когда за его спиной отворилась дверь, он даже не обернулся. На пороге стояла высокая девушка с каштановыми волосами в высоких сапогах и длинном пальто. Она подошла и положила ему на плечи свои пальцы с идеальным маникюром. Она молчала, как и он. Склонившись, она что-то прошептала ему на ушко и сбросила пальто на пол. Под ним она была совершенной голой, на ней не было ничего, кроме чулок.

- Ты так устал, я помогу тебе расслабиться, - шептала она ему на ушко, а её нежные руки коснулись его мускулистых плеч.

Маршал молчал. Он сделал ещё один глоток виски и продолжал пялиться на непонятно что.

Девушка плеснула себе виски и пригубила, поставив на краешек стола стакан со следами помады.

- Я в душ, - взмахнув шикарными ресницами, она ушла.

- Ага, - кивнул ей Райан в ответ и налил себе ещё вискаря.

Когда он осушил очередной стакан, она уже лежала обнажённая, сгорающая от страсти на его кровати.

- Я знала, что ты жив, что ты вернёшься, я верила, я каждый день тебя ждала, - от возбуждения мурлыкала она.

Маршал стоял в одних трениках, уставшими глазами глядя на её шикарное тело.

- Прости, я не вернулся, а остался там, - лишь покачал он головой. - Иди домой, так будет правильно.

- Ты выгоняешь меня? – Возмутилась девушка.

Райан промолчал.

Она вскочила с кровати, схватила свои вещи и окинув его презрительным взглядом ушла, попутно хлопнув дверью.

- Ключи у консьержа оставь! - Сказал ей вслед Маршал, а после вернулся на диван, налил себе виски и продолжал смотреть на точку в пустоте.

+++

Юлю вели по коридору. Всё это походило на дурацкое дэ жа вю. Такие же охранники, такие же двери, ещё и матрас точь-в-точь в горошинку. Открылась дверь, и Юля смело переступила порог.

- Доброго времени суток, девчонки, - сразу поздоровалась она, едва за ней захлопнулась дверь.

- И тебе не хворать.

- Какая статья?

- Самооборона, убийство по неосторожности.

По камере прокатился одобрительный ропот. И даже зэчки смотрели на неё не так как в первый раз.

- Кликуха есть? Ну погоняло?

- Тюремное, ха, - улыбнулась Юля, вспоминая, как её называли. В таких местах лучше не врать. - Сладкие губки, - сказала она.

По камере прокатился смех.

- А-ха-ха-ха. Ха-ха-ха-ха, - смеялись заключённые. Она не видела здесь кривых и агрессивных лиц, тут все были свои.

- Падай на пальму, Сладкие губки, подгребай сюда, - одна из заключённых уступила ей место у стола.

Не особо стесняясь, Юля села. Ей было не страшно. Ведь после того, что она испытала в пустыне – её было сложнее чем-то напугать.

- Чифиришь? - Спросила зэчка.

- Может винишком балуешься, у нас и пиво есть, - предложила другая.

- Не откажусь, - кивнула Юля, сама не ожидавшая такого приёма.

- Так что там случилось? За что тебя приняли?

- Всё из-за мужиков, - покачала она головой.

- И я так говорю…

- Все беды из-за них, - поддержали её девчонки.

- Проблемы из-за мужиков, поэтому я решила стать лесбиянкой, - сказала третья и поцеловала свою подругу в губы.

- Ага, а как выходишь на свободу, то обо мне сразу забываешь, — обиделась её подружка. - Находишь мужика, и с ним живёшь, пока опять сюда не загремишь.

- Да ты не понимаешь, - оправдывалась та. – Я нахожу проблем, чтобы накосячить и поскорей к тебе вернуться, - она опять её поцеловала.

И вдруг одна из зэчек предложила:

- Сладкие губки, тебе не нужен телефон? Может ты позвонить кому-то хочешь.

- Да. Если можно, - не ожидала Юля такой щедрости.

И через мгновение уже вертела в руках новенький смартфон, ещё в плёнке. Как же давно она не видела ничего подобного. Юлька уже отвыкла от привычных гаджетов, везде ей мерещилась баранка пустынного багги и автомат.

Она покрутила телефон в руке, словно пытаясь почувствовать его вес, и разблокировала экран одним пальчиком, им же набрала номер. Она его на память знала, с закрытым глазами могла набрать. На память повторить, если её разбудят посреди ночи.

- Алло, кто это? - Услышала она знакомый голос.

- Мамочка это я, - слезливым голосом сказала она.

- Юля, Юлечка, солнышко моё, я так волновалась, я места себе не находила. Ты где, с тобой всё в порядке? Как ты себя чувствуешь, - Юля почувствовала, что мама плачет.

- Со мной всё в порядке, мам. Я жива и здорова. Мне столько всего нужно тебе рассказать.

- А где ты, девочка моя? Я так тебя люблю, я волновалась. Глаза все выплакала.

- Я в Омикроне, я в тюрьме, - неохотно призналась она. – Но ты не волнуйся, со мной здесь хорошо обращаются.

- Как ты туда попала?

- Долгая история, мам. Давай не по телефону. Приезжай и вытащи меня отсюда. Я хочу домой.

- Связь пропадает. Ещё раз повтори, где ты.

- Закрытый город Омикрон, центральная тюрьма? Мам я очень сильно тебя люблю и скучаю. Приезжай и вытащи меня отсюда.

- Хорошо, Юлечка, хорошо. Целую тебя, моё солнышко. Моя малышка, моя девочка…

- Я тоже целую тебя. Цёмки-цёмки, - она поцеловала экран и положила трубку.

Юля не могла больше говорить, боялась расплакаться.

- С кем это ты там целовалась, хэ-хэ, - подмигнула ей одна из зэчек.

- Ты что, она же говорила с матерью, - толкнула её локтем соседка.

- Ах да, мать, это святое, - закивали всё.

Уставшая Юля полезла на шконку и легла лицом к стене. Ей не хотелось плакать, а хотелось побыть сейчас одной.

+++

С утра её поднял охранник.

- Зуева Юлия, с вещами на выход! - Специально громко гавкнул он, чтобы все проснулись.

Юлька собралась, она машинально скрутила матрас, как её научили сокамерницы и потопала вслед за ним.

В камере несмотря на раннее утро далеко не все спали.

- Пока, Сладкие губки.

- Удачи. Мамочке привет, - прощались с ней девчонки так будто она успела со всеми передружиться. Как сильно это отличалось от того, как общались с ней в прошлой тюрьме. Даже её погоняло: «Сладкие губки» звучало здесь не так обидно.

- Пока, - не до конца проснувшаяся, она улыбнулась им на пороге камеры.

- Живее, - торопил её охранник, слегка толкнув в плечо.

- Поаккуратнее, - кинула Юля на него презрительный взгляд.

Она шла по тюрьме без страха. Всего за один день эти стены стали для неё своими.

Они остановились перед дверью, и Юля приготовилась ко встрече с мамой. Что она ей скажет? Будет плакать, просить прощения и обещать, что больше никогда не убежит. Расскажет ли, как потеряла девственность. Ведь мама всё узнает, у Юлечки от мамы никогда секретов не было.

Но как сказать про Лию, как объяснить ей что она сначала переспала с девушкой. Хотя неважно. Сейчас ничто не важно, так как эта встреча.

- Лицом к стене, - сказал ей полицейский и отворил замок. - Заходи.

Юля в предвкушении от будущей встречи переступила порог, и замерла в недоумении.

- Что ты здесь делаешь? – Нахмурилась она.

В кресле для посетителей её ждал Маршал. Он развалился, откинувшись на спинку кресла и самодовольно лыбился, как будто бы она должна от счастья броситься ему на шею. Но Юля не собиралась этого делать.

- Беру её под свою ответственность, поживёт пока у меня. А в назначенное время доставлю её прямо в зал суда. – Сказал он конвоиру и напоследок вновь посмотрел на Юлю. - Вещи собрала?

- Я никуда с тобой не поеду, - вскипела Юля. – Ты что думаешь: можно отправить меня в тюрьму, а после явиться как будто всё в порядке? – Сгорала от негодования девушка.

- Я не понял, - слегка нахмурил одну бровь Райан. - Хочешь остаться здесь?

- По мне так это лучше, чем жить с предателем, - показывала она характер.

Маршал демонстративно глянул на часы.

- Ну ладно, - легко согласился он. – Походу я ошибся. Ну бывай! – Он поднялся с кресла и направился к двери. А Юля, ничего не понимая, смотрела ему вслед.

- Лицом к стене, - сказал конвойный. Ещё грубее развернув её к стене, он стал искать ключи.

- Ты что так и уйдёшь? – Немного испугалась Юля, глядя на Маршала вполоборота.

Маршал остановился. Он развернулся к ней и улыбнулся.

- Тебе же лучше здесь, сама сказала, - он излучал самодовольство, как будто бы проблема сама упала с его плеч.

- Я не хотела… вернее я не это хотела сказать, - пролепетала Юлечка. А в это время конвойный открыл дверь и стал её выталкивать.

- А ну, пошла, - всё больше применял он силу.

- Я не это хотела сказать? Райан, вытащи меня отсюда, - из последних сил сопротивлялась хрупкая девушка громадному охраннику.

- Что ты там шепчешь, я не слышу, - излучал самодовольство Маршал.

- Не заставляй меня умолять, я так не хочу унижаться. Я пошутила, сказала глупость… пожалуйста, прости.

- Оставь её, - сказал он конвоиру.

И тот не выдержал.

- Капитан, вы определитесь, забираете вы заключённую или мне её назад отвести, у меня полно работы, - развёл руками тот.

- Пожалуйста, - смотрела она на него печальным взглядом брошенной дворняжки.

- Ладно, заберу, - ответил Райан, и конвойный отпустил её к нему.

Радостная Юля побежала к Маршалу и бросилась ему на шею.

- Спасибо, спасибо, - шептала она, но он был суров.

- Что это было только что: прорезался характер? - Сверлил он её холодным взглядом.

- Я пошутила, ты шуток не понимаешь, не горячись, - она смотрела на него и гладила по коротким волосам.

- Шутка говоришь. – Он снова посмотрел на неё, не отводя ни на секунду глаз. Рассматривал, как будто хотел запомнить. И сам себе сказал. – И что такого я в тебе нашёл? Идём.

От этих его слов ей стало так тепло внутри, так хорошо. Что она вмиг забыла о том недоразумении, что было между ними. О том, как он её унизил, заставив извиняться. Ведь он нашёл в ней что-то, а это звучит покруче от него чем самое шикарное признание в любви от кого-либо другого.

Они вышли во двор, где пахло утренней пустыней, дул свежий ветерок, а солнышко ещё не жарило.

Их ждало припаркованное авто, за рулём которого сидел солдат в военной форме. О вышел их встречать и отдал честь.

- Капитан, - открыл он дверь для пассажиров.

- Вольно, - Маршал сел. – Отдай ключи и можешь быть свободен.

Удивлённый солдат стоял и думал кому отдать ключи, но Юля догадалась.

- Давай сюда, - подняла она руку и ловко выхватив у него ключ, заняла место водителя.

Здесь было в разы комфортнее чем в багги. Удобное кресло, подлокотник, подсветка салона. Можно было посадку менять, руль на себя подвинуть и зеркала.

Из ступора вышел солдат:

- Капитан, я думал вы сами поведёте.

- Нет, у меня отличный водитель.

- У капитана Маршала нет прав, - ответила Юля и посмотрела на него, чтобы уточнить. – Я всё правильно сказала?

- Так точно! – Улыбнулся Маршал ей в ответ и посмотрел на подчинённого. – Свободен, чего тут торчишь?!

- Так точно! – Солдат отдал честь и строевой походкой направился в здание полиции.

Юля как раз закончила настраивать под себя водительское кресло:

- Я не спрашиваю почему ты хочешь, чтоб я тебя возила. Скажи только – как это заводится?

- С кнопки, - сказал Маршал и сам нажал на неё.

Авто поехало, и Юля по привычке вцепилась в руль, но отпустила, когда почувствовала, что вести сейчас намного легче чем багги по пустыне. Машина ехала сама.

Они катили по утреннему Омикрону с включёнными фарами. Широкие улицы, причудливые дома из белого ракушняка, мигающие светофоры. Дороги ещё влажные от поливалок. Запах прибитой к земле мокрой пыли, ассоциировался у неё с весенней свежестью.

Лёгкий ветерок через открытое окно трепал её волосы. Юля смотрела на Райана, он был в задумчивости и потому она не стала его тревожить.

- Сюда? - Он указал на двухэтажное здание с балконами и панорамной крышей.

- Ты здесь живёшь?

- Я завтракаю здесь.

Юля припарковала авто, Райан вышел и направился к стеклянной двери. За которой горел тусклый свет.

- Закрыто, - сказала пожилая официантка, когда они заходили.

- Это свои, - одёрнул её хозяин и, посмотрев на Маршала, добавил. - Какие люди!

Они пожали друг другу руки. Хозяин смотрел на Райана как на родного.

- Так что выходит, правду на плакатах пишут: герои не умирают, - едва не со слезами выдал он.

- Ты рано радуешься, весь год впереди, ещё успею.

Хозяин оценивающе посмотрел на Юлю.

- Красивая, - вслух оценил он её. - Она с тобой?

- Да! Сделай нам пару круасанов с банановой начинкой. – Райан повернулся к Юле. - Мороженное будешь?

- Не откажусь, - кивнула девушка.

- И мороженное, два шарика, - добавил он. – А мне как обычно кофе.

- У нас ещё закрыто, - прозвучал голос совсем юной официантки, только пришедшей на работу. Но ей ответил хозяин.

- Смотри кто к нам зашёл!

Та замерла в дверях и уронила вещи на пол.

- Маршал, ты живой! – Бросилась она ему на шею. - Я знала, знала, что ты выберешься. Знала, что ты им не по зубам. – Обнимала его и целовала она. Но тут заметила Юлю.

- А вы его девушка? Не обращайте внимания, я просто фанатка Маршала. Меня, кстати Тина зовут, - игриво протянула она руку, и Юля её пожала. Она вся была в татухах и с пирсингом на языке. Но её взгляд, Юля уже видела такой у Лии.

«Быть может я ошибаюсь, но Тина как минимум би, хотя пока об этом не знает».

- Юлечка, - с трудом сдерживая ревность улыбнулась она.

Как раз вернулся хозяин заведения.

- Для вас накрыто на балконе, лучшие места.

Пока они поднимались Юля не сдержалась.

- Оказывается у тебя фанатки есть.

- Ты что ревнуешь, забей, она ещё ребёнок.

- А я кто? – Смутилась Юля.

- Ну всё, Масечка, не ревнуй, - Райан прижал её к себе и поцеловал в носик. – Насчёт неё не беспокойся, я однолюб. И если захочу тебе изменить – сначала мы расстанемся. Но это вряд ли.

- Почему?

- Не так у нас осталось много времени. Я умираю.

- А что случилось? – Выкатила она глаза.

Они присели за столик, на котором парили два свежевыпеченных круасана. У Юли текли слюнки, но Маршал к еде не прикоснулся.

- Ты кушай, Юлечка, - сказал он. – А я не голоден. Врачи сказали – осталась пара месяцев. А может лет. Никто не знает. Какой-то сосуд в мозгу в любой момент может лопнуть.

- И что тогда?

- Погаснет свет, - с улыбкой ответил Маршал. Он всегда улыбался, когда речь заходила о смерти. - Глаза залёт кровью. Я даже ничего не почувствую.

- Ты так спокойно говоришь о смерти, - испугалась Юля. - Неужели ничего нельзя сделать?

- Ничего. Я всё попробовал, но бесполезно. Всё только трата времени и денег. Второе то ладно, в гробу карманов нет. Но время, его осталось мало. – Он сделал глоток кофе и посмотрел на рассвет. - Я всё время думаю про тот день, когда взойдёт солнце, а меня уже не будет.

- Ты где-то будешь, никто не умирает до конца.

- Я в это не верю, я атеист. И даже болезнь не заставила меня передумать. Я просто не могу поверить даже если захочу. Не знаю, как это сделать и всё. Я долго не мог понять, как жить, куда бежать, хотелось покончить с собой. И я это сделал. Оставил свою прошлую жизнь. Работу, дом, красавицу невесту и приехал в Омикрон умирать. – Он снова хлебнул кофейку. – Хотел погибнуть в бою, как герой. Прикрыв собой товарища. Уйти не зря, а ради дела, за ребят. Вот только я всё время выживаю. Другие гибнут, а не я. Я чертовски фартовый. Не знаю, как так вышло – но воевать, моё призвание. Я нигде не чувствовал себя таким живым, как на войне.