Кровь Василиска. Книга VI

Глава 18

Идальго Сервантес.

Иллирейский офицер по прозвищу Серебряный змей продирался сквозь густые заросли джунглей, и, несмотря на то, что он был очень уставшим и раненым, на его губах все равно застыла улыбка.

Ему удалось сбежать от этих галларийских ублюдков. А все благодаря Багровому палачу, что было еще приятнее.

«Эх-х, жаль я не увижу его лицо, когда он поймет, что благодаря ему я оказался на свободе,» — подумал Идальго, и улыбка на его губах стала еще шире.

— Фуу-ух, — Сервантес сел на камень, который так удачно подвернулся ему, чтобы перевести дыхание.

Он не считал, сколько времени он уже бежал, но, судя по усталости, явно не меньше часа.

А может, даже и больше.

И все это он проделал со связанными руками.

«Пора бы избавиться от пут,» — подумал Идальго и начал не спеша растягивать веревку в разные стороны, чтобы растянуть узлы.

Де’Аламик явно не зря ел свой хлеб и связал Серебряного змея на славу.

Он даже колдовать не мог из-за того, что верёвка не позволяла ему составить магические жесты.

Сервантес и сам мог вязать также. Забавно то, что такому способу он научился у одного из галларийских офицеров.

Как там его звали…

— А, плевать! — буркнул Идальго, продолжая ослаблять узлы на веревке.

Это заняло какое-то время.

— Фуу-х, наконец-то! — Он смог добиться некоторой свободы для пальцев своей левой руки, поэтому сразу же сложил несколько магических жестов, и на его запястье появилась небольшая волшебная змейка — цепь.

Заклинание быстро расправилось с путами, перекусив их, и Сервантесу удалось освободить свои руки.

Несколько минут он разминал затекшие конечности, подвижность к которым возвращалась медленно и неохотно.

— Отлично, — он несколько раз сжал и разжал кулаки, убедившись, что все мышцы работают отлично. После чего осмотрелся по сторонам.

Хм-м. Идальго задумался. У него была хорошая память, поэтому ему не составило труда представить перед мысленным взором карту Проклятых земель, чтобы прикинуть, где он находится и куда ему двигаться дальше.

— Туда, — указал Сервантес сам себе дорогу и уверенным шагом пошел вперед. Он знал, что если выдвинется на юго-запад, то через несколько миль должен будет выйти к небольшой речке.

Если он пересчет ее, то окажется на пляже, который местные дикари называют «Красным».

И, разумеется, не просто так.

Песок на нем действительно имеет темно-красный цвет из-за большого количества крови, который он впитал во время «Великой резни», одной из самых кровопролитных войн между иными.

Серебряный змей знал о ней мало. Как-то Мамука разговорился у костра и поведал ему, что однажды много племен иных объединились против другого племени, которое за несколько десятков лет обрело такую силу, что справиться с ними было невозможно силами одного или двух племен. В итоге разразилась кровопролитная война, и самая главная битва как раз случилась на этом пляже. Если Мамука ничего не приукрашивал, то песок в буквальном смысле слова тонул в пролитой здесь крови.

Объединенные силы нескольких племен одержали победу, а всех иных Черных когтей, а именно так называлось то сильное племя, приговорили к смерти и убили.

Причем всех. Женщины, дети, старики. Всех казнили на Красном пляже.

И вот именно туда Сервантесу и нужно было добраться.

Желательно как можно скорее.

Идальго немного ускорил шаг. Он не думал о том, что его могут нагнать.

Судя по всему, в небольшом отряде Багрового палача и Жумельяка не осталось больше следопытов. Все, кто мог выследить людей или животных, а также лучшие разведчики были предателями, которых он подкупил. И все они лишились своих жизней в форте Блистательный.

«Так им и надо,» — подумал про себя Серебряный змей, который больше всего на свете ненавидел предателей.

Всех тех, кто предавал его или Страну Сервантеса, Идальго карал самыми жуткими способами. А их он знал превеликое множество.

Также у него в руках был очень полезный инструмент, который назывался «гончие». Это были специально обученные солдаты его страны, специализирующиеся на выслеживании целей с последующим их устранением или захватом.

И среди них, конечно, были очень хорошие дознаватели, которые могли разговорить любого человека, и при этом способы были разные.

Причем, как показала практика, пытки никогда не являлись самым эффективным способом.

Жалко, что в прошлый раз десяток гончих были убиты и взяты в плен, когда были отправлены за Пересмешником.

Кстати, с ним тогда был и тот молодой барон.

«Как там его?» — Идальго задумался.

«Точно, Кастельмор,» — сразу же вспомнил он.

Интересный, однако, человек. Не побоялся напасть на самого Багрового палача, да и еще как-то умудрился выжить после его атаки.

Такое мало кому было под силу.

Из тех, кого знал Серебряный змей, вообще никому.

А еще он хорошо знает язык иных. А те вообще ему почему-то благоволили.

И ведь вроде даже не солдат армии Галларри.

В общем, темная лошадка. И это Идальго Сервантесу очень не нравилось.

«Ладно, наведу о нем справки потом,» — решил Серебряный змей и ускорился еще больше, переходя практически на бег.

Он уже отдохнул и набрался сил во время привала, который был недавно.

К тому же он освободился от пут и мог колдовать, что придало Сервантесу еще больше уверенности. Благодаря его магии большая часть тварей, которые населяли проклятые земли, были не страшны Идальго.

Да, может, его заклинания имели не самый сильный боевой потенциал, но зато они позволяли ему контролировать своих жертв. А это могло оказаться иногда эффективнее, нежели банальное убийство.

Например, не вся магия могла убить тварей другой стороны разлома, что обычно приводило к смерти мага. Но Идальго, например, мог связать жертву с помощью своих цепей, а затем дать добить кому-то из боевых магов своей армии.

Все же монстр, лишенный мобильности и возможности двигаться, куда как более легкая добыча, нежели если бы он был на свободе.

Опять же, всегда оставался вариант стратегического отступления.

Идальго всегда гордился своей магии и то, насколько она была уникальной, причем даже в своей большой семье. А у него было шесть братьев и три сестры, и только он родился с такой магией.

Все остальные члены его семьи, если они имели магический дар, были магами со стихией воды.

Вспомнив своих родственников, Идальго невольно сжал кулаки.

Его старший брат Лукас…

Стоило ему подумать о брате, как настроение сразу же резко испортилось.

«Как он только посмел…» — успел подумать Сервантес, когда вдруг услышал какие-то странные звуки, которые доносились из чащи джунглей справа.

Серебряный змей был опытным солдатом, а главное, он очень хорошо ориентировался в Проклятых землях и многое знал о них.

Во всяком случае, он так думал. Поэтому, остановившись, чтобы перевести дыхание, Сервантес огляделся вокруг в поисках хоть какого-нибудь оружия. Но его тут не было.

Подошла бы практически любая твердая ветка, которую можно было бы использовать в качестве дубины. Но и ее тут тоже не оказалось.

«Ладно, буду сражаться тем, что есть,» — подумал Идальго и сделал несколько магических жестов.

Мгновение — и на его предплечье сползла сначала одна змейка, а вслед за ней и вторая.

Отлично, если враг окажется Серебряному змею не по зубам, то он хотя бы сможет убежать.

А тем временем звуки, доносившиеся из чащи, стали еще громче.

Иллериец начал медленно считать.

— Пять…Четыре…Три, — до одного он досчитать не успел.

Прямо из темноты густых зарослей джунглей на него выпрыгнула черная тень.

«Быстрая,» — успел подумать Сервантес, сделав перекат в сторону, а затем сразу же поднимаясь на ноги.

«Не уверен, что мои змеи справятся,» — подумал он и, коснувшись рукой земли, «отпустил» одно из заклинаний.

Змея-цепочка сразу же поползла в сторону монстра, который представлял собой восьминогую иссиня-черную кошку, очень сильно похожую на пантеру.

«Черт!» — выругался про себя Серебряный змей, смотря на монстра, который назывался Ягвай.

Почему из всех тварей, населяющих эти проклятые джунгли, ему досталась именно эта тварь, которая была самым неудобным для Идальго противником.

А тем временем Ягвай атаковал вновь. Только в этот раз пантера о четырех парах ног не бросилась на него в лобовую атаку. Вместо этого плюнула в него паутиной.

Да, Сервантес не ошибся. Перед ним точно был Ягвай, который являлся странной помесью кошки и паука. Эта тварь вобрала в себя все самое лучше от этих видов.

От пантеры монстру досталась скорость, ловкость, рефлексы, а от паука — умение создавать паутину, выплевывать ее на приличное расстояние. А еще яд.

«Если эта тварь укусит меня, я не жилец!» — подумал иллерийский офицер, приготовившись к новой атаке. Он знал, что если плевок паутиной не попадает в цель, то монстр сразу же срывается в лобовую атаку. Благо у Ягвая имелись все необходимые для этого качества.

Очередная атака монстра была стремительной, словно росчерк молнии.

Сервантес не успел уследить за моментом, когда Ягвай сорвался с места и начал быстро сокращать расстояние между ними.

Прыжок магического зверя был таким же быстрым и ловким, как и старт.

В этот раз удара когтями Сервантесу помог избежать разве что сам Господь Бог.

Когти полоснули воздух буквально в сантиметре от грудной клетки Серебряного змея, а сам иллерийский офицер успел выпустить в своего противника вторую свою змейку.

Ягвай приземлился в паре метров от него и зарычал.

Идальго улыбнулся.

— Я победил, — довольным голосом произнес он, наблюдая за тем, как одна из его змей-цепочек взбирается по одной из лап магического монстра.

Он щелкнул пальцами, и его заклинание перешло во вторую фазу. А именно — пленение.

За какие-то считанные мгновение его змейка разделилась на сотки цепей потоньше и за несколько секунд опутала Ягвая, заключая его в серебряный кокон.

— Вот и все, — усмехнулся Идальго и подошел к монстру, который завалился на правый бок и отчаянно пытался освободиться от пут. — Не старайся, — довольным голосом добавил он, глядя, как к магическому зверю подползает его вторая змейка.

Теперь он может либо усилить кокон, опоясывающий Ягвая, либо приказать заклинанию просто придушить кошку.

Сервантес подошел поближе и присел на корточки.

Зверь продолжал отчаянно брыкаться, но магические путы разорвать не мог.

Будь эта тварь хоть немного сильнее, то, возможно, монстру бы и удалось. Но этот представитель фауны Проклятых земель полагался больше на скорость, паутину и сильный парализующий яд, нежели на силу.

Серебряный змей коснулся рукой черного меха. Будь у него с собой нож, он бы обязательно снял с Ягвая шкуру, а затем подарил ее либо своему императору, либо отцу.

Что может быть лучше трофея из монстра, которого ты не просто победил, а одолел в равном бою без помощи оружия, благодаря собственной проворности и магии.

Да, таким немногие могли похвастаться.

Хотя Сервантес и сам понимал, что сегодня ему сильно повезло. Отреагируй он на атаку чуть позже, и когти магического зверя запросто распороли бы его грудную клетку. И если бы ему потом удалось «спеленать» Ягвая, как сейчас, то, скорее всего, он бы все равно умер от потери крови, потому что у него при себе не было нужных медикаментов. Даже бинтов самых обычных у него с собой не было.

— Ладно, — Сервантес принял вертикальное положение, после чего бросил на монстра последний взгляд.

Он уже собрался было приказать второй змее убить восьминогую тварь, как вдруг краем уха он уловил какие-то звуки с той стороны, откуда появился монстр.

Серебряный змей насторожился и медленно сделал несколько магических жестов, тем самым используя свою магию и вызывая еще одну змейку. Последнюю.

Его максимум был три змеи, и если бы он призвал еще одну, то исчезла бы первая. А это, считай, верная смерть.

Странно, — подумал Сервантес. Ягваи всегда охотятся в одиночку. Во всяком случае, про это он читал в одной энциклопедии, посвященной фауне Проклятых земель.

Может, детеныш?

Тоже вряд ли. Восьминогие полукошки-полупауки откладывали одно яйцо в период размножения, после чего стаскивали в гнездо несколько тушек других тварей Проклятых земель и уходили.

Малыши вылуплялись, а затем начинали активно поедать принесенную им еду.

Самое жуткое было то, что все жертвы, которых принес детенышам их заботливый родитель, были живы, но парализованы.

В итоге получалось, что детеныши поедали своих жертв живьем.

Факты, конечно, Идальго вспомнил интересные. Вот только сейчас они ему помочь ничем не могли. У него было заклинание-змейки и по сути, все.

Все его артефакты и оружие забрали галларийские ублюдки.

А ведь меч был фамильной реликвией его семьи, который не отдали Лукасу по той простой причине, что он решил не пойти по стопам отца и выбрал не карьеру военного.

«Вот он, наверное, обрадуется, когда узнает, что я потерял оружие,» — подумал Сервантес, не спуская глаз с густых зарослей, откуда слышались звуки.

Сейчас он был сконцентрирован как никогда, и единственное, что ему оставалось, это лишь дождаться своего противника. Но время шло, а из джунглей так никто и не показывался.

«Странно. Мне же не могло все это показаться,» — подумал Сервантес. А буквально через мгновение послышался звук спущенной тетивы, а его правое плечо обожгло сильной болью.

Как бы ловок он ни был, от стрелы он уклониться чисто физически не мог.

Особенно если она была пущена из лука иного. А именно из него и выстрелили в Серебряного змея, так как иллериец видел, какое в стреле оперение, ведь она торчала из его тела.

Идальго выругался, а затем произнес.

— Я друг! — сказал он это, разумеется, на языке иных.

Ответом ему была тишина.

— Я главный в форт Блистательный! — произнес он и упал на одно колено, так как сознание начало понемногу покидать его.

Стрела, разумеется, оказалась отравленной.

«Главное не потерять сознание! Главное не потерять сознание!» — словно молитву повторял себе Серебряный змей, так как понимал, стоит ему отключиться, как его магия сразу же развеется, и тогда он точно станет закуской для Ягая.

— Я друг! Я друг! — повторял он слова на языке иных, пока его глаза окончательно не закрылись, и он не провалился в забытье.