Кровь Вампира

НОЧЬ

Шпагин взглянул на светящийся циферблат. 22–35. Поезд уже где-то на подходе к городу. Он направился к зданию линейного отдела, где ему предстояло встретить представителей охранения поезда. А ведь он даже не знал, к какой службе они относятся — скорее всего какая-то военная структура, недаром ведь за грузом должен прибыть именно военный конвой. Но, в общем, все это мало волновало следователя. Он слишком устал и хотел побыстрее избавиться от этой неожиданной работы, так невовремя свалившейся на его голову.

Войдя внутрь небольшого одноэтажного здания, служившего опорным пунктом ЛОМа, он увидел, что народу здесь скопилось достаточно — не менее двух десятков милиционеров, делавших занятой вид, а на самом деле решивших просто отсидеться в тепле и покое. Кроме них он увидел еще троих, сидевших в углу для задержанных, отгороженном от остального помещения решеткой. Одного из них он знал: это был местный священник. Шпагин вздохнул: наверное, пошел батюшка по вокзальным проституткам, а теперь будет анафему на его голову насылать.

— Маслов! — позвал следователь, и к нему подскочил капитан, выполнявший сейчас роль его зама. — Что за люди?

— Задержаны в зоне оцепления!

— Иди ты… — отмахнулся следователь.

Он подошел к решетке и открыл дверь.

— Добрый вечер, отец Василий. Как это вы тут оказались?

Поп ответил на удивление доброжелательно:

— Ничего страшного. Я с моим другом, — он указал на молодого парня рядом, — встречали поезд, ждали нашего брата по Вере, вот все вместе тут и оказались…

Шпагин быстрым, но внимательным взглядом изучил третьего человека в камере. Надо было отметить, что он явно не походил на смиренного христианина. На вид ему было лет сорок, седые волосы пострижены коротким ежиком, фигура крепко сбитая, одежда — темная, похоже как у диверсантов или террористов. Странно все это. Тем не менее, документы у всех были в порядке.

— Вы все свободны. — проговорил майор, — извините за беспокойство.

— Я слышал, вокзал оцеплен, — ответил священник, — Можно нам пока остаться здесь?

— Как хотите… — ответил следователь, и вдруг его взгляд остановился на полу камеры. На нем был начерчен мелом большой круг и все трое — поп и его собратья находились внутри круга. Несмотря на всю глупость ситуации, следователю стало почему-то не по себе. Он-то знал, что отец Василий меньше всего склонен к подобным суевериям.

— Это что еще такое… -начал он, но все трое сокамерников разом уставились на дверь за его спиной. Не успел он оглянуться, как седой схватил его за руку и потянул к себе. Теперь и следователь оказался внутри круга, и только отсюда смог взглянуть на дверь.

У входа стоял сам Папа. Что-то показалось странным в его облике и Шпагин догадался — темные очки!

Он не носил их даже днем, а сейчас — ночь! Эта деталь придавала мэру облик карикатурного буржуина.

Шпагин дернулся, но уже все трое схватили его. В спину уперлось холодное лезвие — эти болваны ЛОМовцы плохо обыскали их!

— Стой смирно! — услышал он голос седого, — мы ничего плохого не затеваем.

Взгляд Папы, ощущавшийся даже через эти очки, прошелся по камере, как по пустому месту, и остановился на кучке милиционеров, замерших при виде неожиданного гостя. Заместитель Шпагина, обрадовавшись неожиданной возможности мелко выслужиться, подбежал к мэру с докладом об обстановке.

— Вот видите! — негромко проговорил седой. — В пределах круга мы невидимы для них.

— Для кого это? — спросил Шпагин, с трудом осознавая, что сказанное седым — правда.

— Сейчас увидишь!

В это время Папа глухо ответил капитану:

— Хорошо! Продолжайте службу.

Офицер радостно развернулся, как пес, обласканный хозяином, но тут в обеих руках Папы появилось по пистолету. Дальнейшие события развивались стремительно и невероятно — первая пуля разнесла череп капитана, а его тело пьяной походкой сделало несколько шагов и угодило в толпу опешивших ЛОМовцев. Они бы еще долго стояли в шоке, но когда следующая пуля угодила одному из них в живот, а затем все новые и новые стали поражать их, они бросились врассыпную, переворачивая столы и шкафы и открыв из-за них ответный огонь.

Шпагин увидел, как два кровавых пятна расплылись на груди Папы, но он лишь пошатнулся, продолжая стрелять. А из дверей за его спиной появилось еще трое новых лиц, которые показались Шпагину знакомыми: бритые черепа, плоские морды «кирпичом» — и у всех черные очки, а руках укороченные АК — бойцы Волка! Эта троица явилась на помощь Папе — шквальный огонь обрушился на другой конец комнаты, кромсая и ненадежные укрытия, и тех, кто за ними прятался.

Следователь выхватил пистолет, надеясь помочь своим, но седой перехватил его руку:

— Им уже не помочь…

Казалось, что для ЛОМовцев уже все кончено, большинство их уже плавало в лужах крови, корчась в агонии или окончательно замерев, но тут стволы автоматов, разом смолкли, выплюнув все содержимое магазинов. Внезапно наступившую тишину несколько секунд нарушал лишь звон перекатывающихся гильз и стук отваливающихся кусков штукатурки от стен. Затем четверо уцелевших милиционеров, как по команде, выскочили из своих укрытий, разряжая свое оружие в бандитов, которые поспешно перезаряжали магазины.

Один боец вышел вперед, закрывая собой остальных. Пули одна за другой вонзались в его тело, но упорно стоял, лишь размахивая руками для равновесия, как будто во время сильной качки на корабле. Только когда очередной свинцовый кулак разнес его лоб, он наконец повалился на пол. В это время еще один террорист вскинул свой автомат, но расплющенная пуля, срикошетившая от стены, превратила его правую кисть в кровавое месиво. Шпагин не увидел даже тени страдания на его лице — неловко перехватив оружие, он открыл огонь с левой руки. К нему присоединились остальные.

Ни одному из ЛОМоцев не удалось спастись — все они повалились у стенки. Теперь все стихло окончательно. В пороховом дыму глухо стонали умирающие.

Шпагин, замерев, смотрел на Папу. У него свалились очки, и когда он повернул голову, следователь увидел самые отвратительные глаза, какие можно представить. Лопнувшие сосуды окрасили белки в кроваво-красный цвет, а посреди, как глубокие раны чернели дыры расширенных зрачков.

Мэр сделал несколько шагов по комнате, опустился на колени рядом с раненым милиционером, и неожиданно впился зубами ему в горло. ЛОМовец захрипел, захлебываясь кровью и пытаясь отбиться слабеющей рукой, но Папа крепко держал его, жадно поглощая теплый поток.

Шпагин качнулся, теряя сознание. Он заметил, что двое бандитов занялись тем же самым. И тут за его спиной раздался голос седого:

— Сейчас они не готовы к нападению. Будем нападать.

Он взял следователя за плечо:

— Их можно убить выстрелом. Только в голову!

Следователь оглянулся и увидел, что трое его «сокамерников» уже приготовились к атаке — у седого в руках был нож, похожий на мачете, у молодого — заостренная палка, у попа — большой крест.

— В голову, так в голову. — ответил Шпагин, первым выходя из круга.

Ближе всего к нему — шагах в семи-восьми был сам Папа. Следователь вскинул свой пистолет, но почувствовал, что не может спустить курок — пусть это и негодяй, и вообще какое-то чудовище, но все же он до конца не воспринимал происходящее. К тому же ему впервые приходилось убивать.

Папа поднял голову и вперил в него свой кровавый взгляд. Этого было достаточно. Крик седого:

"Стреляй же!" — уже запоздал. Мэр с дымящейся дырой во лбу медленно осел рядом со своей жертвой. Шпагин так и остался стоять, не веря в то, что он сделал.

Он не видел другого кровососа, который одним прыжком пересек комнату и оказался у него за спиной, но и седой был тут как тут и рука, протянувшаяся к шее следователя, отлетела в сторону, отсеченная одним ударом его ножа. Раненый завизжал, как придавленная кошка, и развернулся к седому, но тот вторым ударом раскроил его череп. Тело, разбрызгивая фонтаны крови, рухнуло под ноги Шпагина.

Последний бандит бросился к выходу, но там его уже ждал священник с крестом. Увидев его, кровосос отшатнулся назад со злобным шипением, но тут в его спину вонзилась деревянная пика. Тело его казалось каким-то мягким, а кожа — бумажной, потому что кол без усилий пронзил его насквозь. Раненый взревел, и вырвав кол из рук молодого, снова рванулся к выходу. Но, видимо, рана оказалась смертельной. Он повалился в пол в жутких конвульсиях, на губах его пузырилась пена. Седой решительно шагнул к нему и добил выстрелом в голову.

Наступила тишина. Седой проверял тела, а остальные просто стояли, пытаясь осмыслить произошедшее. Наконец Шпагин прервал молчание:

— Ну, хорошо. А теперь объясните мне, что здесь творится!

Священник и молодой уставились на своего товарища.

— А что, по-вашему, здесь происходит? — спросил тот.

— Откуда мне знать? Мэр города мочит с бандой блатных линейный отдел, его не берут пули, а потом всей компанией сосут кровь! Бред какой-то!

— Может быть и так. Но всему этому есть объяснение.

— Если так, то я хотел бы его услышать.

Седой взглянул на часы:

— Поезд придет через 20 минут, так что у нас есть время. Я начну сам, и отвечу на некоторые вопросы, которые должны были возникнуть.

Начнем с того, кто я. Представляться не буду — не в моих правилах, можете называть меня, как написано в паспорте, или как хотите. Моя специальность — криптоохота, то есть охота на существ, не признанных официальной наукой.

Вопрос второй — кто они? — он указал на трупы. — Здесь мне придется прочитать небольшую лекцию.

Вампиризм рассматривается наукой только как психическое отклонение. Но это лишь верхушка айсберга, отголоски сходства нас с тайной расой ночных существ. Эти особые паразиты — вампиры, форма жизни настолько удивительная, что некоторые специалисты сомневаются в ее земном происхождении. Другие же считают, что они произошли от общего с человеком предка, но в это с трудом верится.

Вампиры приспособились жить среди людей, и стали похожи на нас — но не более того. У них огромные глаза, которые они могут прятать за темными очками, острые кошачьи уши — поэтому они носят длинные волосы, особое устройство челюсти для лучшего укуса. Но самое удивительное другое — это их кровь.

Этой жидкости в их теле очень мало, поэтому они и потребляют кровь людей, которую перерабатывают в специальных органах и превращают в свою кровь. Кровь вампира позволяет ему очень долго голодать, она дает ему долголетие, а если он впрыснет ее в жилы человека, то тот превратится в вурдалака — мертвеца-зомби, послушного воле вампира. Вот с такими зомби мы сегодня и столкнулись. Видимо скоро познакомимся и с их хозяином. Его еще называют Хозяином Стаи.

— Значит Па… то есть мэр был уже мертв… — выдавил следователь.

— Не очень давно, но мертв.

— Но откуда взялся этот вампир и что ему нужно?

— Вот это интересный вопрос. Меня особо не посвящали, но я понял, что на базе, которая находится в вашем районе, проводили какие-то опыты на вампирах. Как он оттуда сбежал — неважно. Но ведет он себя странно. Обычно, почувствовав угрозу, они могут затаиться в безлюдном месте, впасть в спячку на несколько лет. Он же ведет себя активно. Кроме этого он готовит гнездо.

— Какое еще гнездо?

— Это связано с их размножением. В гнезде они выращивают Упыря. Его еще никто не видел, известно только, что только упырь может плодить настоящих вампиров, как матка — пчел. Но весь цикл размножения не ясен.

— Что же за поезд должен прийти?

— Сам точно не знаю. Наверняка что-то, связанное с этим проектом. Я работаю независимо, поэтому они меня не посвящают в подробности. Но не зря эти вурдалаки напали на ЛОМ. Они хотели устроить здесь засаду.

Милиционер повернулся к попу.

— Отец Василий! Но как вы сюда ввязались?

— Неисповедимы пути Господни, — ответил батюшка, и следователь отметил, что он сильно изменился. -

Ведь осквернение церкви тоже их дело. Вот я и взялся за поиски.

— Минутку! Я еще поверю в криптозоологию, но они что-же, боятся крестов?

— Именно боятся. — сказал охотник. — Для них это символ опасности. Видно средневековая инквизиция постаралась привить им этот страх. Вот вам и польза от мракобесов. На самом же деле крест для них не более опасен, чем для нас удар Библией по голове.

— А вот тут я не согласен! — вставил поп, а затем продолжил свой рассказ. — Случай свел нас с этим юношей, когда его друг, уже зараженный, напал на него. С Божьей помощью мы одолели его, а потом стали искать и других. С охотником же мы познакомились час назад. Потом уже следовали его советам.

— Да, когда нас замели, я предложил всем нам сдаться, потому, что так легче было встретиться с охраной конвоя… — седой замолк на полуслове, прислушиваясь. — А вот и они!

Все четверо вышли из здания ЛОМа и увидели большой трейлер, приземистый и тяжелый, а рядом — настоящий американский «Hammer», который Шпагин видел только по телевизору.

— Я не верю в это! — воскликнул молодой. — Что это за служба?

— Да, дело обстоит серьезней, чем я думал. — сказал самому себе охотник.

Шпагин еще только размышлял, что все это значит, когда из джипа выпрыгнул крепко сбитый мужчина, подстриженный под ноль, с несколькими глубокими шрамами на лице. Одет он был с темную спецодежду, на которой тут и там поблескивали какие-то маленькие приборы. Он недовольно взглянул на охотника.

— Ты уже здесь! Как всегда первый!

— Ясное дело, я ведь работаю на премию, а не на зарплату. А что здесь делает отряд «Берсерк» в полном составе?

— То же, что и ты — обеспечиваем охрану.

— То, что я вижу здесь, мне совсем не нравится! Город кишит вурдалаками, и они настроены очень агрессивно! К тому же я видел гнездо! Может, объяснишь мне все это?

— Тебе это знать не обязательно, — свысока ответил собеседник охотника. — Принесешь голову — получишь премию. Все как всегда. А что там? — спросил он, указывая на здание ЛОМа.

— Одни трупы…

К бритоголовому подошли еще двое, похожие на него, но помоложе.

— Разберитесь, что там можно сделать, — указал он им, и они ретиво бросились выполнять приказ.

— Кто это такие? — вполголоса спросил Шпагин.

— Потом… — бросил охотник, не поворачивая головы.

Вскоре двое исполнителей снова появились на пороге здания.

— Слишком много следов. — коротко сказал один. — Нужно все выжигать.

— Нарисуйте случайный взрыв. — распорядился их командир.

Еще три человека высыпали из трейлера, неся какие-то баллоны и ящики.

— Они что, хотят все взорвать? — спросил следователь.

— Взорвать и сжечь. — ответил охотник. — Ты же слышал.

— Я не позволю этого.

— Послушай, с ними лучше не связываться! И потом, они ведь правы — или ты хочешь, чтобы о вампирах рассказывали в новостях?

Следователь ошалело смотрел, как языки пламени, все более яркие, вырываются из здания ЛОМа.

Затем стали греметь выстрелы.

— Лучше всем отойти. — посоветовал бритоголовый. — Там ящики с патронами и гранатами.

На выстрелы стали подходить милиционеры из оцепления. Если перестрелка в ЛОМе была скоротечной и заглушалась его толстыми стенами, то теперь взрывы гремели на весь город. Но «берсеркеры» не подпускали никого, имитируя борьбу с пожаром.

— Пойдем к перрону. — сказал охотник. — Здесь нам уже нечего делать.

Вчетвером они двинулись к путям.

— Так кто это такие? — спросил молодой.

— Отряд «Берсерк». Боевое подразделение службы паранормальной защиты. Это максимально секретная организация, и если они появились здесь, то это серьезно. Это даже не просто сбежавший вампир — для них существуют такие как я. Может быть, что-нибудь узнаем на перроне.

Зарево от горящего ЛОМа поднималось над городом. На пожар начали собираться любопытные горожане, и теперь уже милиции пришлось сдерживать любопытных. Тем временем трейлер «берсеркеров» медленно пополз в сторону перрона.

Я думаю, они хотят получить какой-то груз, связанный с этим проектом. — проронил охотник, наблюдая за перемещениями броневика. — А затем отправятся на базу.

— Может, последуем за ними? — предложил студент.

— Но на чем?

— У меня есть машина. — вставил священник.

— Тогда вы вдвоем отправляйтесь за ней. И как можно быстрее! — охотник прислушался. — Поезд уже подходит.

Уткин и отец Василий бегом рванули в сторону церкви, а следователь и охотник двинулись в противоположном направлении.

— Что они могут там погрузить? — спросил Шпагин.

— Я бы многое дал, чтобы узнать это, и вообще, что они затевают!

Не прошло и нескольких минут, как к платформе подкатил новенький, как будто только с завода, тепловоз, тянувший за собой всего один вагон, похожий на рефрижератор.

Шпагин и его спутник наблюдали за этим с расстояния метров в пятьдесят — из под колес вагона, стоявшего на соседнем пути.

"Берсеркеры" плотно оцепили вагон и растворили его дверь. Внутри были еще несколько охранников.

Они передали встречающим нечто, по размерам и форме напоминающее крупный холодильник. Взвалив его на плечи, бойцы быстро двинулись к своему грузовику, уже распахнувшему двери фургона.

Шпагин не заметил, как охотник выскочил из-под вагона и бросился к грузовику. Появление его было совершенно неожиданно для «берсеркеров». Отбросив двух из них, Седой прорвался к «холодильнику» и прислонил голову к его стенке, как будто прислушиваясь. Тут же приклады автоматов повергли его наземь.

— Ну ты и нахал! — разозлился командир отряда.

— А вы все — сволочи… — прорычал охотник, харкая кровью. — Ты хоть понимаешь, что делаешь?

— Выполняю свою работу.

— Ну конечно, ты и бомбу атомную сбросишь, куда прикажут. Где твоя совесть?

— Оставим эту дискуссию! Ты меня очень разочаровал. — командир «берсеркеров» потянулся к кобуре.

Гром выстрела остановил его.

— Предупредительный я уже дал! — рявкнул Шпагин, целясь в бритоголового.

— Моя смерть ничего не изменит.

Следователь направил ствол на контейнер.

— А что если так?

Все так же невозмутимо «берсеркер» поднял руки:

— Я предлагаю пат. Мы берем свой груз и расстаемся с вами по-хорошему.

Шпагин кивнул, но пистолета не убрал. «Берсеркеры» быстро погрузились в свои машины и скрылись.

Охотник с трудом поднялся на ноги.

— У меня неприятные известия.

— Опять! — крякнул следователь. — Что еще?

— Подтвердились мои худшие предположения! Но для этого вам нужно еще кое-что узнать об Упыре.

Шатаясь, как двое пьяных, они двинулись вслед за трейлером. Рядом с ним остановилась белая «Лада» и отец Василий спросил:

— Куда направляетесь?

— На эту чертову базу! — прокашлял седой, падая на заднее сиденье.

— У нас опять плохие новости! — радостно сообщил Шпагин товарищам.

— Я сейчас все расскажу, — умерил их интерес охотник. — Выпивать кровь и делать из людей зомби — это еще не самая гнусная их способность. У них нет самок — так считают самые известные ученые, и поэтому они используют опять же людей. Как уж это им удается — неизвестно, но если женщина забеременеет от вампира — то ждите беды. Сначала она ничего не подозревает, ее плод ничем не дает о себе знать и очень медленно растет.

Так продолжается почти год. За это время она еще может избавиться от плода и спастись. Но если ее почует другой вампир — то он превратит ее в вурдалака. После этого зародыш быстро растет и рождается новая тварь — ее и назвали упырем. Он опасней всех остальных. Слава Богу, это пока только теория, последний упырь был убит в Валахии еще в XVI веке.

— Дракула? — коротко спросил студент.

— Сейчас уже не отличить легенды от реальности.

— Чем же упырь отличается от вампира?

— Тем, что именно он и рождает новых вампиров. Я с ними, конечно, не встречался. Но один ученый, которому я верю, считал, что после рождения вампиры еще некоторое время выращивают упыря в специальном гнезде. Кстати я видел кое-что похожее на гнездо и уничтожил его. Но и до этого я не был уверен.

— А теперь?

— Когда я подошел к контейнеру, то услышал женский крик о помощи! Они нашли беременную от вампира, и теперь хотят, чтобы другой кровосос оплодотворил ее!

— Значит, они едут на базу?

— Да! И не боятся этого вампира, потому что теперь он сам заявится к ним. Впрочем, скоро у них будет сколько угодно этих вампиров.

"Девятка" почти на максимальной скорости вылетела из города. Зарево от огней осталось позади, а впереди была почти кромешная тьма, прорезаемая кое-где редкими огоньками пригородных поселков. Вскоре и они остались сзади — к северу от Лесогорска местность становилась почти безлюдной.

— Значит, мы их преследуем? — спросил поп, не отрывая глаз от дороги.

— Не могу объяснить, но у меня чувство, что что-то должно произойти! — ответил седой. — Этот вампир так просто не отдаст им упыря!

— Разве он сможет что-то сделать против этой армии в одиночку? — спросил Уткин.

— Боюсь, что он будет не один. — внезапно сказал Шпагин.

— Что это значит?

— Папа… то есть мэр, тогда был не просто с каким-то левыми чертями в ЛОМе. Это были бойцы из бригады одного крутого. Волк его кличка. А у мэра с ними должна была состояться встреча. Если он вернулся с нее в таком виде, да еще с поддержкой этих громил, то значит и Волк, и вся его бригада…

— Проклятье! — выругался седой. — Тогда дело совсем плохо. Жми на газ, отец!

Мотор «Лады» надсадно взвыл, протестуя против такого обращения.

— Надо быть готовыми ко всему. — бросил охотник своим спутникам. — А у нас и оружия-то кот наплакал…

— Мне моего «Макарова» хватит! — ответил следователь.

Уткин нервно сжал руками кол, уже измазанный бурой кровью чудовища. Седой извлек откуда из-под одежды блестящий револьвер.

— У них-то наверное АКМы. — проворчал следователь.

— Слышали? — вдруг спросил священник.

Они прислушались. Даже сквозь рев мотора были слышны длинные автоматные очереди.

— Это совсем рядом! — проронил Шпагин.

Василий выключил двигатель. Теперь машина катилась почти бесшумно. За ближайшим поворотом им открылась неожиданная картина:

Окутанный дымом трейлер стоял, упершись в покосившееся от удара дерево; на другой стороне дороги лежал перевернутый джип. Само пространство дороги походило на поле боя, усеянное трупами.

Но здесь оставались не только трупы: новая автоматная очередь прошила капот "девятки".

— Все из машины! — крикнул седой, первым выкатываясь на асфальт.

Он уже заметил стрелка, который, не ожидая его прыжка, продолжал палить по машине. Точный выстрел в голову поверг его на землю.

Пробитая пулями «Лада» с ходу врезалась в дерево на обочине. Седому оставалось только надеяться, что его товарищи уцелели.

Опытный взгляд нашел еще одного вурдалака, присосавшегося к телу умирающего "берсеркера".

Всадив пулю ему в голову, он огляделся.

Картина произошедшего была для него, в общем, ясна. Выстрелом из гранатомета был выведен из строя джип. Второй выстрел поразил кабину трейлера, который потерял управление и съехал с дороги. Когда "берсеркеры" начали выскакивать наружу, их забросали осколочными гранатами. Судя по телам, усеявшим пятачок земли вокруг трейлера, здесь полегли почти все. Но даже те несколько, которые уцелели, дали хороший бой: на дороге лежало более десятка мертвых вурдалаков. Но остальные довели дело до конца: контейнер был открыт и пуст.

Седой бросился к джипу, чтобы посмотреть, есть ли там кто живой. Тем временем на другой стороне дороги вновь раздались выстрелы.

Уткин с вывихнутой ногой, катавшийся от боли по асфальту, привлек внимание еще двух вурдалаков.

Считая его легкой добычей, они двинулись к нему, опустив оружие. Он уже услышал, как они переговариваются своими голосами, похожими на прокрученную наоборот магнитофонную ленту. Вот один из них рванулся вперед, надеясь заполучить более лакомый кусок, но нарвался на кол, брошенный студентом.

Второй вскинул автомат, но пуля, выпущенная следователем, опередила его. Выпустив очередь в воздух, вурдалак рухнул на дорогу. Все было кончено.

Это понял и седой, который снова направился обыскивать джип. Двое «берсеркеров» погибли в машине — у одного была сломана шея, у другого изломана рулем грудная клетка. Еще один лежал рядом с джипом, прошитый автоматной очередью, еще поодаль лежал их командир, в луже крови из оторванных ног, отбросив автомат с пустым магазином.

— В первый раз рад видеть тебя! — прохрипел он.

— Их еще много?

— Все остались здесь… с ней ушли только двое. Но самые главные… теперь ты можешь действовать так, как тебе этого хочется…

— Я так и сделаю!

— Подожди! — умирающий схватил его за руку. — Он сейчас очень опасен! Там в трейлере — наше лучшее оружие, бери что хочешь… и помни — его единственная слабость — это презрение к людям.

— Спасибо. Мы вызовем помощь, и они заберут тебя. Я оставлю кого-нибудь, чтобы ты не скучал.

— Болван! — «берсерк» закашлялся кровью. — Разве ты не видел этого? — он указал на глубокую рану у себя на шее. — Только поэтому я еще жив! Но лучше мне уже не станет…

— Черт, ты заражен!

— Ты знаешь, что делать.

— Зная. — ответил седой, вскидывая револьвер.

— Давай! — подбодрил его командир. — Надеюсь, тебе это доставит удовольствие!

— Ошибаешься! — проговорил охотник, спуская курок.

Он сразу же бросился к трейлеру, чтобы узнать, целы ли его товарищи. Студент сидел на земле, держась за вывихнутую ногу.

— Придется тебе остаться здесь! — сказал ему седой. — Компания трупов не самая лучшая, но и не самая опасная.

— Что случилось? — спросил Шпагин.

— То, что и следовало ожидать — засада. Правда, почти все они остались здесь. Ушли только двое. Но они забрали с собой эту женщину.

— И что теперь?

— Они будут стараться уйти как можно дальше, пока не рассвело. Найдут какую-нибудь берлогу.

— Быстро растет этот упырь?

— Откуда мне знать? Я ведь даже не знаю, в каком направлении они двинулись…

— Я знаю, как найти их. — проговорил Уткин. — Помогите мне добраться до контейнера.

Он осмотрел "холодильник".

— Я так и думал. Вот эта панель — индикатор. В ее тело должен быть вживлен радиомаяк, по которому вы и найдете ее. Они все предусмотрели.

— Не все… -буркнул седой, отстегивая панель. — Надеюсь, батареек хватит.

Затем он нырнул вглубь фургона и спустя минуту появился вновь, увешанный снаряжением.

— Держи студент! — он бросил Уткину громоздкое ружье. — Это специально для вампиров, я уже видел его. Стреляет радиоактивными пулями — для них это хуже чумы.

— Автомат с разрывными пулями. — протянул он еще один ствол следователю. — Остановит любого вурдалака.

— Вам, отец Василий, не оружие, а индикатор движения. Вдруг они опять устроят засаду.

Кроме оружия все трое взяли по фонарю и, махнув на прощание Уткину, углубились в лес. Казалось он затих в ужасе от того, какие существа скрывались в его чаще. Холодные ветви цеплялись за одежду идущих, будто желая остановить их от такого безумного шага.

Шпагин взглянул на небо:

— А ведь сегодня полнолуние! Солнечный свет, точнее солнечная радиация для них смертельна, а вот луна — их любимое светило.

Неожиданно они оказались на небольшой поляне, так ярко залитой лунным светом, что они разом выключили фонари.

— Стойте! — прислушался вдруг священник. — Вы слышите?

— Помогите… — отчетливо прозвучало в зловещей лесной тишине и на поляну выбежала женщина. Она была одета во что-то похожее на больничный халат. Ниже пояса и до колен он был залит кровью.

— Помогите! Они гонятся за мной!

Священник сделал шаг ей навстречу, но тут за его спиной грохнул выстрел. Пуля попала ей в грудь, но она продолжала стоять, только теперь она уже не кричала, а злобно оскалилась, выбирая жертву для прыжка.

— Ей уже не помочь. — сказал седой, прицеливаясь второй раз.

Что-то темное и огромное свалилось на него с ближайшего дерева, и вампир выпрямился прямо перед охотником. Одним рывком он схватил его руку с пистолетом, и оторванная от локтя, она оказалась в его хватке.

Седой рухнул на колени, пережимая кровоточащую рану.

— Не знаю кто вы, но со мной не нужно было связываться! — прошипел вампир.

Он схватил седого за горло и взглянул на него своими огромными черными глазами. Во взгляде охотника не было страха, только ненависть и презрение.

Отшвырнув раненого, вампир жадно присосался к ручью крови, хлеставшему из куска плоти в его руке.

Но тут снова загремели выстрелы. Получая пулю за пулей, вампир покатился в мокрую траву.

Шпагин потянулся за новой обоймой.

— Быстрее! — проревел седой. — в голову!

Но внимание следователя отвлекла новая фигура, появившаяся из тени деревьев.

— Ну что мусор, — хмыкнул Волк — Мы с тобой еще с прошлой жизни не рассчитались.

Он вскинул пистолет. Шпагин, отбросив бесполезный теперь автомат, бросился на него, не обращая внимания на пули, пронзавшие его тело. Сила его самоубийственного броска была такова, что они вместе с Волком пролетели еще пару метров до ближайшего дерева, и только там оба затихли.

Священник бросился на помощь седому, но краем глаза увидел вампира, поднимавшегося из травы. Он выхватил из-под рясы древнюю икону, которую до этого столь бережно прятал.

— Сгинь! — и вампир, злобно прищурив глаза, отпрянул.

— Я тебя уничтожу, адское исчадие. — говорил поп, двигаясь за ним.

Вампир сунул руку за пояс и выхватил пистолет.

— А что ты на это скажешь, иезуит недоделанный.

Отец Василий продолжал надвигаться, готовясь принять верную смерть, но за его спиной раздался голос студента.

— А-ну, отойди дядя Вася!

Он оглянулся и увидел Уткина с ружьем в руках. Рядом с ним лежало что-то похожее на велосипед, очевидно тоже из запасов "берсеркеров".

Пуля, выпущенная им, пронзила грудь вампира. Тот с ухмылкой уставился на новую рану на своем теле.

— Еще один придурок! Это уж слишком. — он снова поднял пистолет, но тут же взревел и схватился за рану. Лицо его перекосило от боли и ужаса. Обеими руками он впился в свою грудь, как будто желая вырвать из нее эту пулю. Разрывая свою плоть, он повалился на траву и забился в агонии, оглашая лес ужасными стонами и воплями.

Через несколько минут все было кончено. Остекленевшие огромные глаза уставились на безразличную луну, а огромные клыки щелкнули последний раз.

— Молодец! — выдохнул седой, устало прикрыв глаза.

— Я думал — не сработает… — срывающимся голосом проговорил студент.

Из травы поднялся Шпагин. Левая рука его повисла, пробитая в трех местах, еще две раны были в плече и боку. Но Волку пришлось еще хуже — отброшенный ударом следователя, он налетел на толстый сук, и теперь его труп, как приколотый к дереву, удивленно таращился на поляну.

— А упырь? — вдруг спросил священник. — Он где?

— Найдешь его теперь… — проворчал следователь.

— Нужно найти, — с трудом выговорил охотник. — Только я вам уже не помогу.

Все трое склонились над ним. Его голос быстро слабел.

— Обещайте, что сделаете это.

— Да! — сказал Шпагин. — Я его не упущу. Уйду на пенсию и буду гонять по всему свету.

— Я тоже. — добавил поп. — Церковь моя мне теперь не нужна. Ее ведь не эти твари осквернили, а ее сам.

Но теперь я стал другим…

— Я… тоже найду его. Клянусь… — присоединился студент.

— Удачи вам… — прохрипел охотник, из последних сил сжимая руку следователя.