Кровь драконов

Глава 5

Ветер начал усиливаться, еще когда корабль выбирал якорь. А выйдя из-под защиты гавани, «Всадник ветра» накренился так сильно, что Барор приказал немедленно убавить паруса.

Но и после этого корабль не выпрямился до конца, а продолжал с почти таким же креном резать острым носом волны, устремляясь при свете лун прочь от берега.

Впрочем, уже через час сильный, но по крайней мере ровный береговой бриз сменился резкими порывами, а луны скрылись за рваными облаками. Еще через пять минут на палубу упали первые капли дождя.

Часом позже в море бушевал шторм. Двое моряков, напрягая силы, удерживали курс, а еще четверо запоздало подбирали оставшиеся паруса.

Колфет нашел Барора у штурвала. Рядом с ним стоял еще один человек, которого он никогда прежде не видел.

— Где капитан? — проорал он, перекрикивая завывания ветра. — Паруса у нас стоят совсем не по делу: видишь, как кренит? И курс нужно поменять, чтобы не так сильно зарываться носом в волны. Если не повернем, то ветер развернет нас бортом к волне.

— Капитана здесь нет, — ответил Барор, оскалив зубы в широкой усмешке.

— Это я и сам вижу, — раздраженно огрызнулся Колфет. — А где он? — Ответа не последовало. — Наверно, на носу, с парусами?

— Нет, его вообще здесь нет, — ответил в конце концов Барор; его усмешка сменилась обычной хмурой миной. — Оставил меня на командовании, раз уж ты сдуру поломал кость.

Новый порыв ветра опасно накренил судно, и Барор вцепился в рукояти штурвала, громко призывая на помощь своего напарника.

Колфет указал на незнакомца.

— Кто это такой?

Барор снова ухмыльнулся.

— Новый человек. Я нанял его в Полукруглом. Его зовут Вило.

Налетел очередной порыв ветра; судно накренилось и зарылось носом в волну.

— Нужно ложиться в дрейф! — крикнул Колфет. — Прикажи спустить все паруса, выбросить штормовой якорь и держи по ветру!

Барор отрицательно мотнул головой.

— Нет, так и пойдем дальше под парусами. Я покажу этим неженкам из Исты, как ходят по морю настоящие мужчины.

Колфет выругался, но как раз в этот момент из люка показались еще двое мужчин; Оба нисколько не походили на моряков и казались совершенно измученными морской болезнью. Разглядев второго из них, Колфет прервал на полуслове грубую фразу, которая объясняла Барору, чего он стоит как моряк.

— Кто у насосов? — спросил он.

— Если тебе любопытно, можешь посмотреть, — отозвался Барор, глядя на чужаков.

— Вот и посмотрю, — ответил Колфет. Направляясь к люку, он мрачно кивнул незнакомцам, которые от качки сделались совершенно зелеными.

— Хорошая ночка, точно? — ехидно спросил он.

Двое неуверенными шагами прошли мимо него, сделав вид, что не заметили обращенных к ним слов.

Как только они оказались за спиной Колфета, на лице старого моряка появилось мрачное и решительное выражение. Выждав несколько секунд, он шагнул на трап и с верхней ступеньки обернулся к Барору, стоявшему в окружении новой свиты.

— Барор! — крикнул он. Ему пришлось позвать дважды, прежде чем самозваный капитан его услышал. — Нужно спустить ялик — вдруг кто-нибудь свалится за борт.

Барор зло усмехался.

— Кто свалится, пусть там и остается.

— И все-таки.

Барор искоса посмотрел на него, но все же кивнул:

— Ладно. Я пошлю кого-нибудь.

Колфет, оберегая сломанную руку, слез в темное пространство под палубой. Там он так же осторожно, но быстро спустился к самому днищу и прислушался. Издали доносилось чавканье помпы. Нагнувшись, он хмыкнул от удивления — в трюме набралось не больше фута воды. Однако и это было не слишком приятно, поскольку с начала плавания он не видел, чтобы «Всадник ветра» набирал больше дюйма.

По крайней мере, в ближайшее время судно не пойдет ко дну, если только этот дурак Барор не умудрится опрокинуть его. Удовлетворенный осмотром, Колфет пробрался в корму, где находилась каюта целителя.

Оттуда сквозь грохот шторма донесся громкий и нечленораздельный женский крик.

Колфет припустил бегом, распахнул дверь и обнаружил Лорану, уткнувшуюся лицом в стол. Рядом с ней жалобно чирикали две огненные ящерицы; впрочем, как только моряк ввалился в каюту, их писк сразу же сделался возмущенным.

— У нас неприятности! — сказал Колфет. Лорана вскинула голову; ее глаза были полны слез.

— Девушка, что случилось?

— Их нет, — ответила она. — Ж'трел и Талит' навсегда ушли в Промежуток.

«Всадник ветра» резко дернулся, врезавшись в очередную волну, и увалился под ветер, швырнув Лорану на стол, а Колфета — прочь из каюты.

Колфет всем весом упал на больную руку и громко выругался.

— Осторожно! Я сейчас вам помогу! — воскликнула Лорана и метнулась к моряку.

— На это нет времени, — отозвался Колфет. — Мы должны скорее добраться до каюты капитана.

— Зачем?

— Ты должна немедленно убираться с этого судна, — сказал Колфет. — Барор бросил капитана Таннера в порту, и я убежден, что он затеял против тебя что-то дурное. — Лицо его скривилось в неприязненной гримасе. — Барор известен величайшим хамством по отношению к женщинам. Если ты не убежишь сейчас, пока он по уши занят штормом, то, скорее всего, вообще никогда не покинешь судно. Разве что в завязанном мешке — за борт. — Он посмотрел на огненных ящериц. — Ты можешь заставить их ждать около ялика?

— А что это такое? — спросила Лорана.

— Та самая шлюпка, на которой мы сегодня переправлялись на берег, — объяснил Колфет. — Барор спустит ее на воду с кормы.

— А почему вы решили, что он это сделает?

— Я его попросил, — сказал Колфет и улыбнулся. — На тот случай, если кого-нибудь смоет за борт. — Его улыбка сделалась шире. — А раньше всех за бортом окажемся мы с тобой.

— О!

— Ты можешь заставить их подождать? — снова спросил Колфет.

— Я попробую, — ответила Лорана, поворачиваясь к огненным ящерицам.

Гарта и Гренн некоторое время недовольно чирикали, прежде чем Лоране удалось их убедить, а затем дружно исчезли в Промежутке.

— Что ж, а теперь надо добраться до капитанской каюты, прежде чем случится затишье и Барор пришлет кого-нибудь, чтобы тебя притащили к нему.

Лорана приостановилась в дверном проеме.

— А вы сами? Почему вы решили сделать это для меня? Колфет пристально посмотрел ей в лицо.

— Можно сказать, что я делаю это потому, что в долгу перед тобой за выправленный перелом. Или же что я никогда не допущу, чтобы в моем присутствии кто-то взял женщину против ее воли. Но на самом деле я прежде всего думаю о моих дочерях.

Лорана смешалась. Колфет пожал плечами.

— А теперь пойдем отсюда, да поскорее.

Капитанская каюта была соседней. Дверь оказалась незапертой. Колфет и Лорана, не задерживаясь, пересекли переднюю комнатку каюты — «гостиную» — и оказались в задней, спальне, Колфет поспешно открыл иллюминатор, выглянул наружу, удовлетворенно хмыкнул, а потом обвел взглядом каюту.

— Мы должны найти что-нибудь, чтобы подтянуть линь, — сказал он.

— Подтянуть линь? — эхом отозвалась Лорана, глядя в открытое круглое окошко. Она не видела ничего, кроме дождя и на редкость густой темноты. — Какой линь?

— От ялика, — пояснил Колфет, переворачивая капитанское кресло. Высунувшись в иллюминатор, он ухватился за канат, уходивший с палубы к носу лодки, втянул его в каюту, сделал петлю, крепко обмотал ее вокруг сиденья кресла, а потом повернулся к Лоране. — Теперь тебе только и нужно, что спуститься по веревочке и сесть в лодочку.

Лорана широко раскрытыми глазами уставилась на дергавшуюся веревку.

— Только?

Колфет кивнул.

— Или сиди и жди, пока Барор со своими помощниками не улучит минуту, чтобы заняться тобой. Тебе нельзя оставаться на судне — чтобы найти тебя, они даже настил в трюме перевернут. — Он увидел, что девушка побледнела, и добавил: — Послушай, все, что от тебя требуется, это держаться за линь руками и ногами и съехать по нему вниз. Не выпускай канат, пока не окажешься в лодке. Ветер достаточно сильный, так что ты не должна упасть в воду.

— А если все-таки упаду?

— Не выпускай линь и забирайся в ялик, — сказал Колфет. — Только смотри не опрокинь его.

— Ладно, а что потом? — настойчиво поинтересовалась Лорана. — Как быть с вами?

Колфет задумался.

— Да, с одной рукой это будет непросто. Лорана замотала головой.

— Не знаю, не знаю, что же делать… — Она обвела каюту испуганным взглядом и снова уставилась на моряка. — Ваш ремень! Давайте привяжем вас, и вы спуститесь следом за мной! Тогда вы сможете справиться и одной рукой.

Колфет улыбнулся.

— Ну, молодчина. Ты права, очень даже может получиться. Ну, тогда давай лезь первая.

Лорана набрала полную грудь воздуха, высунулась из иллюминатора и вцепилась в канат. Потом она высунула из окошечка ноги и отчаянно стиснула веревку лодыжками. Несколько показавшихся ей очень длинными секунд она висела, держась всеми четырьмя конечностями за отчаянно дергающийся канат, но потом собралась с духом и начала спускаться в пугающее темное море.

Веревка показалась ей бесконечно длинной. Внезапно взметнувшаяся волна хлестнула девушку по спине. Вода была ледяной. Лорана покрепче сжала канат, испугавшись, что яростная стихия утянет ее в пучину. Но в следующий момент волна отступила, и девушка продолжила спуск.

У себя под ногами она разглядела какое-то пятно. Ялик. В темноте и под дождем было очень трудно определить расстояние, но Лорана со страху решила, что до лодки еще чуть ли не целая длина дракона.

Канат снова провис, и девушка оказалась в воде. Она задержала дыхание в отчаянной надежде, что ей хватит воздуха. Наконец она оторвалась от воды.

Ее ноги прикоснулись к твердому борту лодки.

Инструкция, которую она получили от Колфета перед тем, как вылезти в окно, оказалась далека от реальности. Лоране пришлось отцепить ноги от каната, перебросить их через планшир, затем ухватиться за борта руками и швырнуть себя в лодку; она молниеносно повернулась и лишь после этого сумела стать на колени на дне ялика. Это был сложнейший маневр, и Лорану чуть не вырвало остатками последней береговой трапезы — такие сильные спазмы в животе начались у нее от страха и напряжения.

Двухголосый ободряющий щебет сообщил ей, что она все сделала как надо, — файры находились рядом.

Она ждала — ждала невероятно долго — и вдруг сообразила: они с Колфетом не договорились о том, каким образом она даст ему знать, что благополучно оказалась в лодке. Поспешно ухватившись за канат, она резко дернула два раза, немного подождала и почувствовала два ответных рывка — Колфет понял ее сигнал.

А был ли это Колфет? Что, если Барор как раз сейчас отправился искать ее и разгадал их план? Что, если по канату сползает в лодку вовсе не Колфет, а кто-то совсем другой?

Лорана провела рукой по канату и нащупала место привязи. Осмотревшись вокруг, она нашла какой-то шкафчик под лавкой, там оказался нож. Если потребуется, она в мгновение ока перережет веревку.

Глядя поверх пляшущих волн на высокую корму «Всадника ветра», девушка разглядела темное пятно, похожее на повисшего на веревке человека. Колфет или кто-нибудь другой? Впрочем, почти сразу же она заметила белую повязку на руке, успевшую уже безнадежно промокнуть. Прищурившись, она всмотрелась повнимательнее и с облегчением вздохнула: да, это был Колфет.

Большая волна сильно хлестнула спускавшегося по канату человека, и единственная здоровая рука соскользнула. Лорана с трудом сдержала испуганный крик, увидев, что моряк повис, держась только ногами и на чересчур длинной ременной петле. Но к нему тут же устремились Гарта и Гренн, схватили коготками за руку и, лихорадочно взмахивая крылышками, помогли большому грузному мужчине снова ухватиться за канат. И тут очередная волна захлестнула всех троих.

На протяжении долгого, ужасающе долгого мгновения Лорана думала, что все они утонули. Она успела представить себе, как ее будет много дней мотать по морю в маленьком ялике и у нее не будет ничего, кроме трагических воспоминаний, которых — увы! — для ее короткой жизни набралось и так слишком много. Но затем волна отхлынула, и она увидела Колфета, державшегося здоровой рукой за канат, и двух файров, которые с бодрым щебетом вились у него над головой.

Лорана закусила губу, ей не хватало терпения дождаться, пока ноги Колфета дотянутся до лодки. Запоздало сообразив, что нужно подстраховаться, она нашла на дне лодки моток веревки и привязала себя к скамейке, а затем бросилась к Колфету, чтобы помочь ему забраться в лодку.

— Ну что, ничего трудного, — с деланой бодростью сказал Колфет. Он, тяжело дыша, опустился на носовую банку. — Нож у тебя есть? — Когда Лорана кивнула, он сказал: — Вот и прекрасно. Перережь линь и давай убираться отсюда по дальше.

К'район повернулся на звук шагов человека, входившего в комнату для Встреч. Драконы только-только закончили свою скорбную песнь. На верхней площадке лестницы стоял Ж'лантир с пепельно-серым лицом. К'район жестом пригласил его войти.

— К'район, я глубоко со…

К'район мотнул головой.

— Он был очень стар, — сказал он, не дослушав. — Я уверен, что ему очень хотелось отдохнуть.

Ж'лантир поджал губы, почувствовав, что сейчас они снова задрожат.

— Если бы я лучше присматривал за ним…

— Ты все делал правильно, — снова перебил его К'район. — Ж'трел сам сделал свой выбор.

Ж'лантир печально покачал головой.

— И все равно я удивлен, — сказал он, немного помолчав. — Он так увлекся своим последним проектом.

К'район вопросительно взглянул на командира крыла и жестом попросил продолжать.

— Насколько я знаю, он встретил некую молодую даму — вернее будет сказать, спас ее — и заинтересовался ее способностями к рисованию. К'район поднял бровь.

— Ж'трел всегда разбирался в женщинах, — объяснил Ж'лантир, — несмотря на то что он не имел возможности их оценить.

— Ну да, а Талит' всегда лучше всех вел Поиск, — согласился К'район.

— Именно так, — кивнул Ж'лантир. — Судя по всему, он взял ее под опеку и отправил в плаванье на борту того нового судна, как его?.. «Всадник ветра».

— Зачем?

— В морском холде мне удалось разузнать, что девочка, похоже, намеревалась зарисовать всех животных и все растения, которые могли встретиться ей на пути от Нератского мыса до самого Тиллека, — ответил Ж'лантир.

Предводитель Иста-Вейра чуть слышно присвистнул.

— Это было бы великое дело, — с уважением сказал он.

— Она и на самом деле очень талантлива, — продолжал Ж'лантир. — Один из ее рисунков вывешен в Иста-холде.

— Кто-то должен найти ее и сообщить новости, — сказал К'район.

Ж'лантир кивнул.

— Я позабочусь об этом.

— Хорошо, — согласился К'район. — И… Мне очень жаль. Он был хорошим человеком.

Ж'лантир вздохнул.

— Он был очень стар, — ответил он. — Я думаю, что он не захотел оказаться на стариковском положении, когда снова начнут падать Нити.

— У некоторых из нас нет выбора, — мягко сказал К'район.

Колфет вскрикнул от боли, вырвав Лорану из зыбкого полусна. Она поспешно отодвинулась от моряка, сразу же почувствовав, как сырой холод от висевшего над морем тумана пронзил ее до костей, и с сожалением поняла, что сама оказалась виновницей случившегося. Пытаясь согреться, она в забытьи прижалась к моряку покрепче и потревожила его сломанную руку.

Все тепло, которое она пыталась сохранить, сразу же улетучилось, но она, прежде чем снова придвинуться к Колфету, заставила себя осмотреться в поисках файров. Гарта и Гренн с несчастным видом жались друг к другу на дощатом настиле шлюпки.

Они выглядели даже более мокрыми и измученными, чем в разгар шторма. Лорана умоляла их, ругала, бранила и даже отталкивала от себя в тщетных попытках заставить отправиться в какое-нибудь безопасное место, но они ни за что не желали улетать. Они даже сумели объяснить хозяйке, что опасаются, что если сейчас, во время бури, покинут ее, то потом не смогут найти, — и потому никуда не уйдут.

Колфет с усилием разлепил веки, медленно повернул голову и вопросительно взглянул на девушку.

— Я задела вашу руку, — мягко сказала Лорана. — Простите меня, пожалуйста.

Моряк пошевелил губами и слабо махнул здоровой рукой. Потом сделал усилие и все же смог выговорить:

— Х-х-х-холод-д-дно. — Его трясло.

Лорана снова прижалась к моряку, стараясь сделать так, чтобы они как можно теснее соприкасались телами. Больше всего она опасалась снова потревожить многострадальную руку.

Лубок, защищавший перелом, развалился на исходе первого же часа шторма. Колфет больно ударился поврежденным местом, когда собирал из подручных средств штормовой якорь. Когда же через несколько часов штормовой якорь оторвался, моряк, превозмогая боль, обеими руками вычерпывал воду, и им с Лораной все же удалось удержать крохотную лодочку на плаву.

Колфет так измучился от непосильного труда и боли, что, когда опасность утонуть временно миновала и нужно было делать новый плавучий якорь, он оказался не в состоянии работать и руководил действиями Лораны, крича во все горло, пока не сорвал голос.

При изготовлении нового штормового якоря Лорана сделала две серьезные ошибки: она соорудила якорь из весел и привязала канат к румпелю. И поэтому, когда особенно сильный порыв ветра чуть не перевернул ялик и оторвал якорь, лодка лишилась сразу и весел, и руля.

Наконец шторм стих, и над морем повис туман. Лорана сделала новый штормовой якорь из лежавшего на дне ялика багра.

— Снова шторм идет, — вяло сказал Колфет. — Через два, самое большее три часа начнется.

Лорана поглядела вокруг. Да, над водой снова поднимался ветер, заметно похолодало.

Шторм налетел без всякого предупреждения. Лорана едва успела подхватить файров и посадить их на дно рядом с Колфетом, и уже в следующее мгновение ее ослепило солеными брызгами и опять насквозь промочило проливным дождем. Лодку начало швырять на волнах, поднятых жестокими порывами ветра нового шторма.

После этого время остановилось. Лорана скорчилась на дне лодочки и чувствовала, что замерзает. Ее непрерывно заливала одинаково холодная морская и дождевая вода.

Когда воды набралось слишком много, Лорана принялась яростно вычерпывать ее. Девушка вела отчаянную борьбу с дождем и морем, не решаясь даже в глубине души признаться себе, как она боится, что какая-нибудь волна полностью захлестнет лодку и погубит их всех. Когда Гарта и Гренн попытались помочь ей, она обругала их с совершенно несвойственной ей злостью.

— Убирайтесь! Убирайтесь! — кричала она на своих файров. Гарта попыталась ответить, но ветер грубо заглушил слабый щебет огненной ящерицы. Впрочем, Лоране вовсе необязательно было слышать свою маленькую королеву, чтобы оценить ее упрямую решимость. А Гренн вообще не стал ничего говорить и продолжил торопливо выбрасывать лапками воду из лодки.

Лорана тоже не ослабляла усилий. Однако, продолжая вычерпывать воду, она не могла не сокрушаться из-за того, что огненные ящерицы должны впустую погибнуть, пожертвовав своей жизнью лишь ради того, чтобы оставаться вместе с нею. И она мысленно продолжала внушать файрам разные доводы, доказывая, что они должны покинуть ее.

— Лорана! — Осипший голос Колфета был едва различим на фоне завывания шторма, и предупреждение оказалось запоздалым. Девушка оказалась не в состоянии сделать хоть что-нибудь. Ялик опасно накренился, подброшенный большой волной, и не опрокинулся только чудом.

Лорана сразу же поняла, что штормовой якорь снова оторвался. Она опустила на дно черпак. Единственной вещью, которую можно было бы использовать в качестве штормового якоря, оставалась привязанная вдоль борта мачта. Девушка наклонилась и начала отвязывать крепления, удерживавшие мачту, а ялик продолжал плясать на волнах и мог в любое мгновение опрокинуться.

В конце концов она привязала мачту канатом к корме и была уже готова выбросить ее за борт, но тут лодка резко подпрыгнула, и Лорана полетела за борт.

Она сразу же потеряла ялик из виду. Волна захлестнула ее с головой и потянула ко дну. Лорана отчаянно взмахнула руками и всплыла на поверхность. Она задыхалась; ей сразу же стало невыносимо холодно.

— Лорана! — донесся издали крик Колфета.

— Нет! — крикнула в ответ Лорана, но ветер унес ее слова в сторону.

И тут же у нее над головой заплясал двухцветный — коричневый и золотой — смерч. Файры самоотверженно сражались с ветром, который мог в любую секунду швырнуть их в бушующее море.

— Убирайтесь! — срывающимся голосом заорала на них Лорана. — Спасайтесь сами!

Гарта и Гренн, не обращая внимания на ее слова, вились над нею, хватали за волосы и больно дергали, словно рассчитывали поднять человека из воды. Она почти не замечала этой боли; мыслями Лораны полностью завладело отчаянье из-за того, что две огненные ящерицы с минуты на минуту погибнут вместе с нею, хотя вполне могут спастись.

— Уходите! — выкрикнула она и взмахнула рукой, пытаясь отогнать маленьких друзей, не оставлявших попытки удержать ее голову над водой. Что-то врезалось в нее, и она инстинктивно схватила предмет. Это оказалась мачта с коротким обрывком каната. Лорана закрыла глаза, из которых внезапно брызнули слезы. Значит, Колфет отрезал веревку в надежде, что ветер пригонит мачту к упавшей за борт девушке. Она испустила стонущий вопль. Плавучий якорь оставался для моряка единственной надеждой на спасение. Он пожертвовал своей жизнью ради нее.

«Я этого не стою, — сказала она себе. — Он умрет, Гарта и Гренн умрут — и все ни за что. За меня».

Ее руки крепко вцепились в мачту. Наконец-то удалось перевести дыхание. Неподалеку ярко сверкнула молния. Лорана была обречена.

— Гарта, — сказала она, повторяя негромким шепотом свои мысли, обращенные к золотой огненной ящерице, метавшейся в воздухе низко над нею. — Гренн. Вы должны уйти отсюда. Оставьте меня. Найдите кого-нибудь другого. Я не смогу выбраться отсюда живой, и мне будет много тяжелее умирать, зная, что вы тоже умираете вместе со мной.

Она почувствовала в мыслях теплую волну нежной любви от своих огненных ящериц. Они не оставят ее; Они ни за что на свете не оставят ее.

Девушку затрясло от гнева. Они умрут, если останутся с нею. Умрут совершенно впустую. Этого нельзя допустить.

— Вы должны уйти! — Внезапно окрепший голос Лораны перекрыл рев шторма. Чувствуя, как ее сердце ожесточается, она собрала волю в кулак и направила ее на огненных ящериц. — Улетайте!

Гарта и Гренн жалобно закричали. Небо разорвала новая вспышка молнии. Лорана собрала всю свою силу, ощутив себя самое подобной молнии, и мысленно бросила ее в огненных ящериц.

«Улетайте!»

«Куда-нибудь, где будет безопасно, — добавила про себя Лорана. — Куда-нибудь, где вас снова будут любить». Сверкнула еще одна огромная молния, и Лорана опять мысленно крикнула на файров: «Убирайтесь!»

И они исчезли. Лорана вздохнула (этот вздох больше походил на всхлип) и уронила голову на мачту. «Спасены, — думала она. — По крайней мере, их мне удалось спасти».

Цепляясь за нетолстое древко посреди бушующего моря, Лорана почувствовала еще одну волну ласкового тепла, которую прислали ей файры, перед тем как исчезнуть в неведомом и непонятном Промежутке. И, уже погружаясь в сонное забытье, за которым должна была последовать одна только смерть, Лорана решила, что почувствовала кое-что еще — ответное тепло в конце длинного туннеля, который соединял ее с Гартой и Гренном. Закоченевшие губы сами собой растянулись в улыбке. Вот и хорошо, неотчетливо подумала Лорана. Кто-то о них позаботится.