Кровавая Княжна

Глава 9

Несмотря на свою недавнюю ночную трапезу, Каяра ощущала непреодолимое влечение к крови коргов, что так предусмотрительно ей привез в дар Соломон. Ей было тяжело сдерживать порыв выпустить клыки при такой непосредственной близости к желанному наслаждению. Да и необходимость придерживаться привычного для здешних ведьм темпа ходьбы лишь усугубляло ее положение. Одному она было благодарна, что ее даритель все же защитил чемодан от чужих носов, повесив на него амулет тайны, который и скрывал запах опасности от окружающих.

К тому моменту, когда она все же смогла добраться до своей комнаты, она уже была готова разорвать этот чемодан на части, но этот варварский порыв все же сдержала. Заперев за собой дверь, о ремонте которой уже успел позаботиться Ярослав, она приложила ладонь к стене и тихо произнесла на древнем языке:

– Барьер, – по комнате пробежали тоненькие черные дымки, скрывая все, что происходило внутри.

Девушка поспешно открыла чемодан с дарами и обнаружила внутри аккуратно сложенные три бутылки из-под вина, наполненные желанным нектаром. Собрать кровь коргов смог бы не каждый воин древнего мира, теперь она окончательно убедилась в том, что не стоит недооценивать этого пройдоху. Да и главная причина такого подарка явно крылась не в заботе о ней. Одна из обязанностей слуги – кормить своего господина. А при их разнице в происхождении, несомненно, таким путем Каяра могла привязать его к себе, лишая свободы мысли подобно их связи с Ярославом. Но вот только Ринса не собиралась питаться кровью Соломона, ей вполне хватало Володара, да и желания особого прильнуть к шее этого вампира у нее не возникало. Все-таки Соломон по-своему отторгал ее, чем явно не пробуждал в ней аппетита.

Выдернув пробку из заветной бутыли, Кровавая Княжна все же выпустила восемь своих вальмирийских клыков, которые порядком ей мешали должным образом обхватить губами заветное горлышко. Какое же она испытала наслаждение, когда кровь самого отвратительного на земле существа обволокла ее горло. Хотя, для многих корги были далеко не главными чудовищами этого мира, всегда находились те, кто ставил Ринса на позицию куда выше них по иерархии монстров.

Насытившись вдоволь, при этом полностью осушив бутыль, Каяра отпрянула от подарка. По ее коже все еще пробегала мелкая дрожь наслаждения. Боковым зрением она уловила свое отражение в зеркале и просто не могла не вглядеться в него. Да, сейчас она была похожа на себя. Мраморная кожа, стать, грозный оскал, пугающие кровавые глаза, изрезанные языками ее черного родового пламени. А не та девочка, за которую ее все здесь принимали. Володар был прав, тянуть с разглашением тайны ее происхождения не стоит. Староверы не примут такую игру в прятки, это может сильно подорвать ее авторитет. Этого было нельзя допустить. Возможно, ей, и правда, стоило дать волю своему новому слуге, он мог прекрасно сыграть им на руку. Если информация просочиться не от нее или Володара, то она могла при этом сохранить хоть какие-то хорошие отношения с Советом, если они у нее и были. Хотя с другой стороны, Соломон – ее слуга, а значит, это все равно будет подозрительно. Да и Володар сегодня явно привлек к их отношениям внимание, ей наверняка придется объясняться и за эту выходку. Но она уже знала, что скажет, и уже предвкушала реакцию Верховного Совета. В какой-то момент она поймала себя на мысли, что слишком много думала о чувствах Совета: что их заденет, а что нет. Как будто это было для нее важно? Разве Ринса когда-либо вели так свои дела, обращая на что-либо внимание, кроме кодекса?

Тут ей вспомнилась Ривьера, она словно увидела ее силуэт поверх собственного отражения. Да, сходство было неоспоримо…

Глубоко вздохнув, она положила пустую бутылку обратно в чемодан и спрятала его под кроватью. Нужно спешить, Соломон явно уже решил все формальности с сотрудниками ВВД. Оставлять его одного среди толпы жителей Аресала было чревато последствиями. С этой мыслью Каяра поспешила к фонтану.

И как она и думала, Соломона уже успели окружить местные дамы со своими кокетливыми улыбками.

– Соломон, все обращаются к вам по имени, а какая у вас фамилия? – спросила одна из них.

– У меня ее нет, – с улыбкой отозвался вампир.

– Как же так?

– Я отрекся от своего клана очень давно, но решил, что брать какую-либо другую фамилию – глупо, ведь это бы означало привязку себя опять к чему бы то ни было. А я люблю свободу, знаете ли.

– Но при этом служите маленькой ведьме? – спросил недовольный мужчина, которому явно претило изобилие внимания к приезжему.

– Маленькой ведьме? Мой милый друг, во-первых, даже считать мою владыку ребенком – это уже смертельная ошибка.

Толпа немного притихла не совсем понимая, что именно этим пытался сказать древний вампир.

– Ну и шуточки у вас, – одна из женщин натянула весьма поддельную улыбку, пытаясь скрасить напряжение.

– А кто сказал, что я шучу? Только смертник может шутить о ком-то вроде Каяры.

– Она такая… Не знаю, как выразиться…

– Пугающая? Могущественная? Да, это все ей подходит, – совершенно серьезно отозвался он.

– Вы так говорите, словно она какая-то важная персона среди староверов, – усмехнулся тот же мужчина.

– Важная персона? Это слишком мягко сказано.

– Соломон, – Каяра позвала своего нерадивого слугу, решив, что он уже и так сказал много лишнего. Эту тираду было необходимо прекратить, хотя она еще недавно решила, что ей и Володару длинный язык Соломона пошел бы на руку. Но тот явно решил выложить слишком много за один раз.

Услышав ее голос, присутствующие притихли. Все они принялись сверлить наследницу древней крови пристальными взглядами. Да, и ни капельки смущения, Каяра почувствовала себя какой-то картиной на стене. Такое неприкрытое любопытство ей весьма досаждало и раздражало.

– Нам нужно идти, Совет ждет.

– Да, конечно, моя владыка.

Соломон поспешил к своей княжне, он весь искрился, словно получил сейчас нечто ценное. Когда они отошли от любопытных ушей на достаточное расстояние, девушка спросила у своего своевольного слуги:

– Зачем ты это делаешь?

– Я никому не говорил о том, кто вы на самом деле, владыка.

– Ты можешь обращаться ко мне на Ты.

– Но я же простой слуга, – язвительно произнес тот.

– Из твоих уст столь формальные обращения звучит, как оскорбления.

– Зачем вы так?

– Соломон, я не люблю ложь.

– Как и я.

– Поэтому ты всячески пытаешься выдать меня?

– Нет, может, я просто хочу немного скрасить ваше пребывание здесь.

– Ха, интересно каким это образом?

– Оградить вас от общения с неверными, для начала.

– Вселяя им страх?

– Это самый быстрый способ…

– Поверь, они скоро все и так узнают, и страха у них будет целое море, тебе ни к чему даже стараться.

– Это, конечно, так, но все же… Владыка, представьте, что если кто-то из них решит обратиться к вам неподобающим образом или в фривольном разговоре заденет вашу честь, как по-вашему отреагируют староверы, что прибудут скоро на остров?

– Тут два варианта: либо нападут на них, либо потеряют мой авторитет в своих глазах.

– Вот именно! Я лишь пытаюсь помочь нам избежать лишних проблем. Ведь само прибытие старообрядцев на остров уже сулит множество конфликтов с его обитателями.

– Поверь, тебе ни к чему так переживать. Среди староверов уже давно живет страх перед моим родом. Даже, если кто-то из них будет чем-то недоволен, они не посмеют идти против меня.

– А когда узнают, что вы еще не пробудились? Не решат ли они, что у них есть шанс победить вас.

– Это глупость, – разозлилась Каяра.

– Но как вы понимаете, не все даже староверы смогли сохранить мудрость своих предков. А жажда власти делает жадными всех без разбору, даже чистокровным она не чужда.

– С этим не поспоришь, но ты же сам знаешь, страх перед моим кланом царил веками, одна неудачная попытка моего свержения расставит все на свои места.

– И вас это устраивает?

– Нет, мне не хочется никого из них убивать, но иногда они не оставляют выбора.

– Смерть во благо – вечная политика Ринса.

Каяра невольно оглянулась по сторонам.

– Вам не стоит к этому привыкать, – упрекнул ее за это Соломон.

– Знаю, самой не нравится. Но, кажется, уже поздно, я уже привыкла к этому. Хотя поначалу меня наизнанку переворачивало от этой лжи.

– Вам лучше вновь воззвать к этому чувству, иначе вам не сдержать тех, кого вы призвали.

– Знаю.

Он был прав, любые споры здесь бессмысленны. Она – Кровавая Княжна, и ни кем другим она стать не может. Вся эта игра в так называемую нормальность уже порядком затянулась. Конечно, Соломон так же преследовал и свои цели, бросая жителям Аресала догадки об ее происхождении. Он сделал ставку на Ринса, а не на шестнадцатилетнюю девочку подростка. Каяра должна быть достойна своего имени и своей крови, она – воплощение кодекса, права быть кем-то другим у нее просто нет и быть не может. Возможно, об этом говорила Ривьера. Может она уже не так уж и достойна своего наследия? А может она перестала относиться к нему, как подобает? Что-то в ней изменилось, она это знала. Но ей не стоит искать вину в других, ответ кроется в ней самой, как не горько ей было это признавать. Именно с ее сердцем было что-то не так.

Охрана Зала Совета без колебаний отворила перед ними двери. Каяра отогнала прочь все терзающие ее мысли и переступила порог ненавистного ей царства света и белизны. Приветливо растянутые до абсурда улыбки членов Совета отозвались в ней порцией отвращения, но при виде нее на их лицах промелькнуло удивление.

– Княжна? – произнес озадаченный король оборотней. – Разве вы будете присутствовать при заключении союза?

– В этом случае – да, – отозвалась Каяра, пытаясь игнорировать его недовольство таким ответом.

– Позвольте мне прояснить ситуацию, – Соломон вышел вперед и приблизился к троице правителей Триединства. – Но для начала, позвольте вас всех поприветствовать. Это честь для меня получить вашу личную аудиенцию!

"Вот лис", – пронеслось в голове молодой княжны.

– И мы рады вашему прибытию, – отозвался на лестное приветствие гостя Листат.

– Владыка Ринса сопровождает меня по одной простой причине. Видите ли, я поставил перед ней одно дерзкое условие своего прибытия на Аресал. Я попросил ее принять от меня клятву верности и признать своим слугой. Это было моим решением, так как отправиться на столь великое сражение под именем ее клана – это честь для староверов.

– Вот как, – задумчиво протянула Кларисса.

– Можете не беспокоиться, не думаю, что найдется еще кто-то, кто осмелиться дерзить подобным образом, – Соломон расплылся в еще более самодовольной улыбке. – Ведь на такую честь могут рассчитывать только обладатели крови первого ранга.

Эти слова немного успокоили членов Совета, хотя Соломон и соврал им. Такой честь мог удостоиться любой, кто ее заслужил. И этот вопрос никак не зависел от чистоты крови. Но кажется, Совету вполне хватило такой лжи, чтобы сгладить нарастающее недовольство.

– Но тогда не совсем понятно, как нам заключать с вами союз, если вы стали членом клана Ринса.

– Он не член клана, – Каяра резко осекла предположение Артура.

– Я не совсем понимаю.

– Все просто, я сторонний воин, вверивший владыке свою жизнь и свой меч. Но я не могу стать частью клана Ринса, да и никогда не осмелился бы претендовать на такую честь.

– Вы можете объяснить это более понятным языком? Мы не совсем понимаем суть подобной иерархии.

– Все просто, Соломон служит мне. Он исполнит любой мой приказ, но он не часть моего клана. Такая же суть была у всех королей в человеческом правлении. У них были слуги, присягавшие им на верность, но они не были частью королевской семьи.

– В этом плане, так получается, он просто ваш подданный.

– Нет, его нельзя сравнить с подданными Триединства. Его жизнь в моих руках, и если он попробует меня предать или ослушаться, то я могу забрать ее. И это право всегда остается за мной, как и оговорено в нашем союзе.

– Тогда получается, что мы просто припишем его имя под вашим соглашением? – растерянно спросила Кларисса.

– Нет, соглашение будет с ним заключаться отдельно, но он будет полностью в моей власти.

– Что это значит? – Артура явно злило то, что он никак не мог уловить сути всего этого.

– Это значит, – вмешался Соломон, – что у меня нет права голоса. По сути, вы опять заключаете договор с княжной, но на этот раз в моем лице. И единственная, чьи приказы я буду выполнять – она.

– Но тогда смысл в союзе с вами?

– Соломон все слишком утрировал. Да, он полностью подчиняется мне, но я в то же время соблюдаю законы союза, значит и он тоже.

– Тогда зачем подписывать с ним соглашение отдельно?

– Потому что он не часть клана Ринса.

– Вы все слишком запутываете.

– Я просто соблюдаю все формальности. Я не могу игнорировать пункты нашего союза, я пообещала следовать им, этим я сейчас и занимаюсь.

– Хорошо, тогда я понимаю, что нам не стоит тратить время на прочитывание всего этого и согласование? Просто подпишем и все. Он же все равно просто ваша марионетка.

– Я бы попросила, – в голосе Каяры зазвучало неприкрытое недовольство.

– Все нормально, – Соломон приблизился к Каяре и положил ей руку на плечо. – Король Смоленский просто выразил суть настоящего, хотя и в не лестной форме. Я подпишу и так. Я же вам всецело доверяю.

Каяре не нравилась подобная трактовка случившегося, но спорить она не стала. В какой-то степени Соломон был прав, он все равно бы подписал и так.

– Но я все же настаиваю, чтобы ты прочитал. Тебе лучше знать, что ты подписываешь.

– А вы мне сами не расскажете? – лукаво улыбнулся вампир, уже осознав провал своей хитрости.

– Нет, читай.

Конечно, Каяра не собиралась оставлять этому пройдохе никаких лазеек. А заставить Соломона следовать правилам, нарушение которых не повлечет его гибель, дело отнюдь не простое. Хотя, этот бунтарь всегда умело обходил острые углы и с легкость находил почти незримые лазейки.

– Хорошо.

– Мы так же хотели бы вам напомнить, что личность, точнее имя клана вашей госпожи пока было принято держать в секрете.

– О, об этом мне уже сообщили.

– Это замечательно, – Артур довольно сомкнул ладоши перед собой.

– Однако, я не собираюсь скрывать наши отношения. Это перечит нашим законам.

– В каком смысле? – теперь король оборотней слегка напрягся.

– Я не стану скрывать, что я ее слуга.

– Ваше право, – вмешался Листат прежде, чем Смоленский успел что-либо возразить.

– Я тоже так считаю, – учтиво улыбнулся Соломон, но никто уже не верил в доброжелательность его улыбки. – А как долго вы еще собираетесь держать свой народ в неведении?

– Мы уже работаем над этим. Ищем мягкие способы преподнесения этой информации.

– А разве о войне можно сообщить мягко?

– Мы надеемся, что да.

– Вы понимаете, что когда староверы прибудут на этот остров, ваша тайна подорвет авторитет княжны?

Эта информация пришлась по душе Артуру, он даже не смог скрыть этого, или даже не пытался.

– Не думаю, что все будет так серьезно, – воодушевился оборотень, желая выспросить подробности возможного краха Каяры.

– Для владыки нет, но вот староверы могут пострадать.

– Что вы имеете в виду?

– В нашем мире сложить с себя власть можно только одним способом – умерев. Но как вы понимаете, никому будет не под силу убить ее. Но ваше стремление сокрыть имя ее клана, однозначно приведет к подобным попыткам. Поэтому я почти уверен, что кто-нибудь пожелает занять ее место.

– Но они же знают, что калгалу не убить без вальмириев? – испуганно спросила Кларисса, которая явно в отличие от Смоленского смотрела дальше своего носа.

– Но они же еще не видели угрозу? Наши народы в этом вопросе схожи, не так страшна беда, пока ты не посмотрел ей в глаза.

– Значит и среди староверов не все гладко.

– Ринса держали свое слово все это время и не вмешивались в ход наших жизней без особых причин. Точнее, почти никогда. Они оставили право староверам выбирать, служить им кодексу или нет. Конечно, от тех, кто желает носить это гордое имя служителей кодекса, они требовали и будут требовать все по закону. Но без должного надсмотра, сами понимаете, многие немного расслабились.

– Ясно, – Листат впервые за все это время бросил на Каяру недовольный взгляд. Кажется, он не ожидал, что ее власть в этом мире не была безоговорочной. Хотя, чего он ждал? Власть Триединства тоже не назовешь примером верности его народа.

– А судя по тому, что первые из нас прибудут сюда уже через неделю, как я понимаю? – он вопросительно посмотрел на Каяру, та утвердительно кивнула в ответ. Маришка и Георгий явно управятся к этому сроку, для Соломона явно было не секретом то, что она обратилась к ним, как к верным друзьям клана. – Вам стоит поторопиться, если вы не хотите, чтобы ваши подданные стали свидетелями наших суровых законов.

– У нас есть пункт, который гласит, что все казни должны проходить вне глаз нашего народа.

– А также пункт, в котором в случае нападения, Каяра имеет право защищаться. Вы думаете, если кто-то осмелиться бросить ей вызов, он соизволит пройти в кусты прежде, чем нападать?

Правители Триединства были одновременно озадачены и напуганы его заявлением.

– И что вы предлагаете? – сквозь зубы процедил Артур.

– Боюсь, что я ничего не могу вам посоветовать. Кто может лучше знать свой народ, как не его правители? Тут я даже не берусь принимать никаких решений.

– Хорошо, – спокойно произнес Листат, уже сумевший взять себя в руки. – Мы вас услышали и поняли. Постараемся решить этот вопрос как можно скорее.

За свой ответ правитель вампиров получил неодобрительный взгляд от Смоленского. У Каяры уже складывалось впечатление, что этот оборотень просто вечно всем недоволен. Словно недовольство уже срослось с ним, и по отдельности они даже существовать не могут.

Одно было ясно точно, Соломон был явно настроен подтолкнуть членов Совета Триединства к разглашению тайны. Каяра могла лишь догадываться какими способами этот самодур собирался это сделать. Но одно она знала наверняка, теперь жизнь на острове станет гораздо интереснее, хотя еще и не совсем понятно в хорошем или плохом плане. Ведь, рассуждая о Соломоне, его нельзя было отнести ни к белому, ни к черному, он был чем-то серым, но не тусклым, а невероятно ярким и взрывным.

– Пользуясь случаем, – начал Листат Ривгард, – мне бы хотелось прояснить ситуацию с вами и нашим третьим генералом.

– Разве вы уже не обговорили это с Володаром?

По выражению лица короля вампиров Каяра поняла, что попала в самую точку. Но кажется Совет хотел сверить версии.

– Мы бы хотели спросить и вас. Кажется, наш генерал не ровно дышит к вам.

– Наша связь с Володаром далека от ваших представлений, – в этих словах не было лжи, ведь наречение вряд ли входило в список их предположений. – Как вы знаете, жажда Ринса весьма сильна и своенравна. Лишая меня возможности посещать континент, вы лишили меня и охоты. Кроме крови Володара здесь нечем утолить мой голод.

– Так он вас кормит собой? – ужаснулась Кларисса.

– Не только.

На этой фразе Соломон широко заулыбался, такие подробности их отношений явно пришлись вампиру по душе.

– Что вы хотите этим сказать? – Артур выглядел весьма напряженным.

– Я была лишена близости с другим вальмирием в самом начале пути своего пробуждения. Поэтому, чем ближе я сейчас с Володаром, тем лучше это сказывается на мне.

– Деля с ним ложе, вы приближаете свое взросление? – тактично попытался уточнить Листат.

– Верно.

– Но вам шестнадцать! А ему почти полторы тысячи! – королева явно была вне себя от услышанного.

– Вы тоже забыли о том, кто я? – грозно спросила наследница крови Ринса.

– Никто не забывал, но спать с кем-то ради силы…

– Кодекс не возбраняет нашу связь, значит все в порядке. И наши ночи идут на пользу, разве нет? Только я и Володар способны убить калгалу. Разве не будет лучше, если у нас будет сила двух вальмириев, а не полторы?

– Но он гораздо старше вас?

– В каком-то плане я старше его.

– В каком же? – с удивлением спросил Артур.

– Я храню воспоминания всех своих предков, все их жизни – часть меня. А это гораздо больше времени, что провел на земле Володар.

Совет явно забыл об этом интересном факте, начиная подобную дискуссию. Эти слова немного остудили их пыл.

– Даже вашей матери? – изумился Артур.

– Нет, – Каяра попыталась подобрать нужные слова, взяв недолгую паузу, – передача наследия была нарушена внезапной кончиной Лиргерии, поэтому пока все вспоминания моих предков живут во мне весьма в хаотичном порядке, но мое пробуждение должно это исправить. И как вы понимаете, это даст нам возможность увидеть сражение моей матери и калгалы.

Члены Совета переглянулись, Каяра не в первый раз уже выдавала им важную информацию порционно, и это не могло их не озадачить.

Король вампиров обратился к ней спустя несколько секунд:

– Хорошо, мы понимаем, насколько важны… ваши отношения, но все же вынуждены попросить вас быть более осторожными. Кажется, вы сумели привязать к себе нашего генерала…

– Вам не о чем беспокоиться, нашего союза это никак не коснется. Ситал предан Совету и не станет нарушать данных вам клятв, иначе я бы не впустила его в свою кровать.

– Достоин ночи княжны, да, интересная у вас политика, – ухмыльнулся Артур.

– Это не политика, а образ жизни.

– Но в то же время, вы разделили ложе с мужчиной не из-за чувств, а из корыстных целей.

– Кто сказал, что Володар не способен вызвать во мне желание?

– Никто не сомневается в привлекательности Ситала, – смущенно добавила Кларисса. – Но все же, думаю король Ривгард не это имел в виду. Никто здесь никогда не сомневался в Володаре, он ни раз доказал нам свою преданность. Он связал себя с Триединством гораздо больше, чем какой бы то ни было другой наш генерал.

Каяра не могла не подметить скрытый смысл в ее словах. Связал себя с Триединством? Доказал свою преданность? Она даже не могла предположить, что именно королева ведьм имела в виду. Но однозначно, она должна будет это выяснить. Что же такого он сделал или пообещал, что Совет так беспрекословно ему доверяет?

– Король Ривгард лишь пытался сказать, – продолжила Берлинская после короткой паузы, – что вы должны быть осторожны. Если жители острова пронзают про ваши отношения, то никакие силы не сумеют сдержать подобной бури, что разразиться над нашими головами.

– Но, думаю, когда они узнают о том, кто такая Каяра, их негодование стихнет?

Члены Совета поморщились от такого заявления Соломона. Да, они явно хотели оттянуть этот момент как можно дольше.

– Боюсь, что мы сейчас говорим о текущей ситуации. Не стоит вываливать на них все разом, – уклончиво ответил Листат.

– На них и так все вывалится разом, когда толпа староверов сойдет на берег. Ни один из них не позволит себе пройти мимо Каяры, не оказав ей должного приветствия, это перечит законам кодекса.

– Мы понимаем это, но, кажется, у нас в запасе еще неделя? Так давайте сделаем все разумно, так, чтобы не начинать панику. Она нам сейчас ни к чему.

– Вы боитесь, что они начнут покидать остров?

– И этого тоже.

– Ясно, – улыбнулся старый вампир. – Вы боитесь, что они вас свергнут.

– Исключено, – спокойно ответил Листат, хотя остальные члены Верховного Совета не смогли сдержать тревожной реакции, что отразилась на их лицах. – Доверия нашего народа к действующей власти слишком велико, чтобы даже рассматривать такой вариант.

– Это замечательно, если это так…

Покинув зал Совета, они направились в комнату Соломона. Она так же располагалась в третьей башне, правда немного поодаль от ее собственной.

– Если честно, то я настаивал, чтобы меня подселили к вам. Но почему-то сотрудникам Ведомства Внутренних Дел Аресала эта идея не пришлась по душе.

Непринужденно начал разговор Соломон, словно все произошедшее в Совете его ни капли не тронуло.

– Представляю, – ухмыльнулась вальмирия, решив подыграть дружескому тону своего слуги.

– Кажется, мне здесь понравиться.

– Даже не сомневаюсь.

– Почему в голосе столько сарказма?

– А ты как думаешь?

– Даже не представляю.

– Врать своему владыке – непростительно.

– Я не вру. Ведь, по сути, вам нет смысла во мне сомневаться. Я не из тех, кто с легкостью готов расстаться со своей жизнью.

– Но и не из тех, кто следует правилам.

– Я им следую.

– Но на свой лад.

– Тут уж ничего не поделаешь, я же все-таки личность.

– Очень странная личность.

– На вкус и цвет…

– Соломон.

– Да?

– Мне бы хотелось тебя кое с кем познакомить.

– Вы нашли тут друзей? – удивленно предположил вампир.

– Союзников.

– Так у нас весь остров теперь сплошных союзников, разве нет?

– Эти немного отличаются.

– Значит, все-таки друзей.

– Не хотелось бы вешать на них такие обязательства.

– Точнее на себя? Им-то это только на руку, кем бы они ни были.

– Не суди всех по себе.

– Почему? Я по сути такой же, как и все, просто честнее.

– Как-то не очень хочется в это верить.