Кроу

Глава 5

Лэсли.

Последние дни выдались непростыми. Кроу требует от меня того, чего я дать ему не могу… хотя часть меня была бы не против. Но я не могу позволить себе полностью погрузиться в эти отношения… и в то же время не могу отказаться от них, наконец расставив все точки над «i» и рассказав Кроу правду… правду, которая заставит его отвернуться от меня.

— Лэсли… за всё утро ты и трёх предложений не сказала, — выводит меня из моих мыслей Ларона. Я порывисто втыкаю грабли, которые Кроу чёрт знает где достал, в рыхлую землю. Я обещала помочь Лароне с её садом. Но сегодня настолько жарко, что я готова сама себя стукнуть за это своё обещание.

— Прости… плохая из меня сегодня компания, да?

Ларона откладывает в сторону лопату, которой рыла ямки для саженцев, и нахмурившись смотрит на меня.

— У вас с Кроу не всё в порядке, верно?

Я прикусываю нижнюю губу. Видимо, мои чувства написаны на лице.

— Да… говоря по правде.

— Но почему, Лэсли? Он хочет тебя, а ты хочешь его… это очевидно.

Я вздыхаю. Разговор идёт в том направлении, которое мне не нравится. Потому что Ларона права — очевидно нет причин, по которым я должна так сильно сопротивляться Кроу.

— Просто скажи мне, Лэсли. Что тебя гложет?

Я бросаю грабли и смотрю на Ларону.

— Я не могу связать себя с Кроу, потому что не могу дать ему то, что он захочет получить.

На лице Лароны отражается непонимание. Мне всё ещё трудно откровенно говорить о страхе, который мешает быть в отношениях с Кроу. Слишком долго я подавляла свои чувства.

— Кроу постоянно говорит о том, что между нами всё могло бы быть так же, как между тобой и Торном. Он всегда ставит вас в пример.

Ларона недоверчиво смотрит на меня.

— Ты же не думаешь на самом деле, что Кроу предпочёл бы отношения со мной? — Она качает головой. — Ты когда-нибудь замечала, как он смотрит на тебя, Лэсли? Кроу хочет тебя… и то, что есть у нас с Торном… он хочет не от меня, а от тебя.

— В том-то и проблема! — Мне трудно не потерять контроль и не заплакать… «Боже мой! Эмоциональная ледышка доктор Лэсли Барнер того гляди впадёт в истерику! До чего же Кроу меня довёл!»

Ларона всё ещё растерянно смотрит на меня. Я проглатываю слёзы и глубоко дышу.

— Кроу даже не спросил, стоит ли у меня контрацептивный имплантат.

— Ну что ж… возможно, он был бы не против, если бы ты подарила ему маленького Кроу. Это же отлично… наконец-то, парень, который не убегает от ответственности.

Она заливисто смеётся, но видя, как окаменело моё лицо, бледнеет. На лице Лароны появляется догадка, и её щеки становятся красными от стыда.

— О… Лэсли… я такая глупая! — Она выражает сочувствие, и мне не удаётся сдержать внезапно покатившуюся по щеке слезу. — Ты не можешь иметь детей, верно?

Она произнесла это… слова, которые я похоронила глубоко в себе, когда прибыла на Терра-Альфу. «Мне очень жаль, мисс Барнер. Но у вас никогда не будет своих детей…» Я помню всё, словно это было вчера… когда мы с Карлом сидели напротив врача.

Внезапно Ларона подходит и обнимает меня. Но это делает только хуже. Из моей груди вырываются рыдания…

Лишь через несколько минут мне удаётся успокоиться. Ларона отпускает меня, и я вытираю слёзы с лица тыльной стороной руки.

— Теперь ты понимаешь? Если Кроу об этом узнает, он потеряет ко мне интерес. Эти мужчины другие… они больше руководствуются инстинктами… а Кроу ещё и альфа… В конечном счёте хотят они того же, чего и все мужчины… только ещё сильнее, потому что этого требует их природа… они должны передавать свои гены.

Ларона решительно качает головой.

— Нет, Лэсли… Я так не думаю. Они нечто большее.

Я тяжело вздыхаю. Надо рассказать ей о Карле, тогда, может быть, она поймёт.

— Прежде чем я прилетела на Терра-Альфу, я была в отношениях с мужчиной, его звали Карл. Мы собирались пожениться, хотели семью, дом… в общем, всё то, чего хочется, когда влюблён. Потом врач сообщил нам, что я не смогу иметь детей… никогда! Мы оба были в шоке, но Карл сказал, что для него это не проблема. — Я содрогаюсь, вспоминая слова Карла. — Я чувствовала, что на самом деле это не так, и он просто не хочет причинять мне боль. Через три месяца он бросил меня, а ещё через год я увидела его на улице с другой женщиной. Она была беременна… от него. Он женился на ней, и они купили красивый дом. А я приняла предложение ОП работать над проектом «Древо Жизни» и оставила всё позади.

Ларона смотрит на меня с сочувствием.

— Этот Карл просто козёл, Лэсли. Он не любил тебя по-настоящему.

Я качаю головой. Ларона такая милая… и такая наивная.

— Он мужчина, Ларона. Он следовал своим природным инстинктам… а инстинкты Кроу намного сильнее, чем у Карла.

— Эти мужчины больше, чем набор инстинктов, Лэсли. Ты должна перестать рассматривать их как научно-исследовательский проект… тебе нужно научиться выключать доктора Лэсли Барнер, когда ты с Кроу.

— Но я не рассматриваю Кроу как научно-исследовательский проект, — отвечаю я.

— А вот и нет… ты это делаешь. — Ларона встаёт и осматривает почти законченную грядку. — Сегодня всё равно слишком жарко. Пойдём выпьем одну из наших последних бутылок лимонада… я буду скучать по этому напитку. Мы определённо должны поработать над рецептом.

Внезапно Ларона берётся за голову. Я вскакиваю как раз вовремя, чтобы поддержать её, не давая упасть.

— Спасибо… — смущённо бормочет она.

— Что это было? Тебе нехорошо?

— Это, скорее всего, просто от жары. В последние дни у меня скачет давление.

Я обеспокоенно смотрю на неё.

— Я должна тебя осмотреть… на всякий случай. Давай попросим Торна проводить нас в мою лабораторию. — Я фыркаю. — Мой заботливый сторожевой пёс Кроу запретил мне ходить в институт в одиночку. Вот почему он оставил меня сегодня у вас — чтобы Торн присматривал за мной, пока он разбирается с наиважнейшими проблемами руководства.

Ларона изображает покорность судьбе и улыбается.

— Ну что ж, я рада, что ты здесь; и Кроу считает, что сейчас слишком опасно для тебя оставаться одной в институте. Его позиция как лидера ещё неустойчива, и все знают, что он чувствует к тебе. Ты — его уязвимое место.

— Ненадолго… Я расскажу ему, и весь этот балаган, наконец, закончится, — холодно заявляю я.

— Если только ты не ошибаешься… — отвечает Ларона, но оставляет эту тему, потому что из дома выбегает Торн. Видимо, он заметил, как Ларона чуть не упала в обморок. Он так беспокоится и становится таким беспомощным, когда дело касается Лароны, что я почти забываю, что эти мужчины — обученные убийцы. Краулеры на внешних территориях знают другую сторону Бойцов… а также женщины в секторе «B». Я надеюсь, что Кроу и Крио освободят их, и они смогут вернуться к лучшей жизни… несмотря на всё, что было с ними сделано.

— Что с ней, док? — вырывает меня Торн из моих мыслей.

— Вероятно, всего лишь давление и жара. Но я должна осмотреть её в институте.

Торн не возражает.

— Нет проблем, док. Я отвезу вас с Лароной туда.

Ларона расслабленно лежит на кушетке в моей врачебной лаборатории. Как всегда, я перевожу взгляд на камеру в углу комнаты и вздыхаю с облегчением, когда вижу, что красный светодиод не горит. Не знаю, почему не верю, что Кроу придерживается нашего соглашения и не наблюдает за мной в лечебном кабинете. «Может быть потому, что он ведёт себя, как сторожевой пёс…», — отвечает снисходительно мой внутренний голос.

— Твоя беременность проходит хорошо, Ларона. Есть жалобы? Тошнота?

Она качает головой.

— Похоже, это действительно был просто скачок давления. Но, в любом случае, ты должна находиться в покое, пока не закончится жара.

Она разочарованно смотрит на меня. Я знаю, что Ларона с большим энтузиазмом взялась за новую работу. В своей старой жизни на Земле она не занималась ничем особенно важным. Никто не оказывал ей большого доверия. Прежде всего, её бесхарактерный бывший парень Трэйк, который подбросил ей наркотики, чтобы спасти себя от ареста.

Вдруг дверь моей лаборатории приоткрывается, и в образовавшуюся щель просовывается голова Кроу.

— Лэсли… ты закончила?

У меня сразу возникает чувство разочарования — было ясно, что Кроу на самом деле не будет придерживаться соглашения оставить меня в покое в моей лаборатории.

— Ещё нет… и мы договорились, что ты не будешь вмешиваться в мою работу… моя лаборатория только для моих пациентов.

— Хорошо… я подожду… — Он едва может скрыть, что мой ответ ему не нравится, но всё же убирает голову и закрывает дверь.

Ларона дарит мне ободряющую улыбку.

— Всё образуется.

— В самом деле? Я в этом не уверена. — В следующий момент на мне снова маска доктора Лэсли Барнер. — Ну… по крайней мере с тобой всё в порядке. И ты счастлива с Торном.

Ларона кивает, и я почти слышу, как шелестят крылья бабочек в её животе при одном лишь упоминании Торна. Я рада за неё. Ларона более чем заслуживает счастья после этого предателя, бывшего парня.

Мы выходим из лечебного кабинета, и Ларона сразу бросается в руки Торна. Он обнимает её, смеётся и щиплет за задницу, отчего она взвизгивает. Это вызывает у меня улыбку. Они красивая пара.

В следующий момент мне на плечи ложится рука Кроу. Я тут же напрягаюсь, что вызвано не только собственническим жестом, но и присутствием Страйка. Страйк улыбается мне, но с тем же успехом мне могла бы улыбнуться гиена. Это вызвало бы такое же леденящее чувство.

— Лэсли… извини… Я не хотел тебя беспокоить, но появились проблемы на границах сектора «A». Толпа краулеров пробралась к ограждениям и попыталась прорваться на территорию. Мы должны отбросить их назад. — Его взгляд останавливается на Страйке, затем он смотрит на меня. — Ты пойдёшь с Торном и Лароной.

Я поджимаю губы.

— У меня ещё много работы здесь. Я же могу просто запереть дверь своей лаборатории.

Кроу это не убеждает, но, по-видимому, у него нет времени на уговоры. Я с трудом верю, что он кивает.

— Ладно… но ты останешься внутри и не откроешь никому, кроме меня.

— Да… — односложно отвечаю я. Возражения вертятся на языке, но учитывая, что Кроу может снова оставить меня под наблюдением Торна, я проглатываю свои слова. Мне нравятся Ларона и Торн, но я чувствую, что мешаю им. Кроме того, я не маленький ребенок, которому всё время нужна нянька.

Кроу делает Страйку и ещё одному Бойцу рядом с ним быстрый знак и ждёт, пока я не закрою за собой дверь. На миг я чувствую взгляд Страйка, холодный и решительный, но игнорирую его. Вряд ли Кроу оставит Страйка в институте.

Я вздыхаю с облегчением, когда слышу, как удаляются шаги Бойцов. Естественно, я не собираюсь следовать инструкциям Кроу. Я всё ещё жду ответа от Дэйва. Этот маленький инцидент даёт мне возможность обработать его ещё раз.

Кроу.

Мне очень не нравится оставлять Лэсли одну в институте. Но, поскольку Страйк стоит рядом со мной, и я чувствую нарастающий в ней протест, я не хочу идти на конфликт. Кроме того, нам необходимо остановить краулеров. С момента захвата Терра-Альфы для борьбы с ними не было выслано ни одного подразделения — неудивительно, что теперь краулеры осмеливаются подходить к границам секторов. Если мы не отбросим их назад, к ним примкнут ещё и ещё особи, пока не станет слишком поздно, и они сомнут нас. Проблему с краулерами надо решать совместно с Крио. Их слишком много… и, в отличие от нас, они могут иметь потомство женского пола и размножаются без проблем.

Мы выходим из института, и я думаю о Лэсли. По крайней мере, здесь она в безопасности. Страйк рядом со мной, и я ни на секунду не выпущу его из виду. Перед институтом меня ожидают два подразделения — порядка восьмидесяти мужчин. Каждый из нас без особых усилий может справиться с тремя краулерами, но будет ли этого достаточно? Я понятия не имею, сколько особей пытается проникнуть в сектор.

— Берём электрокары… так будет быстрее, — приказываю я Страйку.

На этот раз он выполняет моё указание без промедления. Возможно, я постепенно расту в роли лидера. «Только с Лэсли тебе это не удаётся… ты чёртов слабак…», — издевается надо мной внутренний голос.

Я подумаю об этом, когда мы закончим с этими проклятыми краулерами.

Электрокары трогаются с места. Я оставил Торна с Лароной… На самом деле он пригодился бы мне здесь, но Лароне было плохо… и я до сих пор придерживаюсь мнения, что их с Торном ребёнок важен для развития Терра-Альфы. Поэтому и велел ему остаться с ней. Я должен был заставить Лэсли пойти с ними. Тогда сейчас мне было бы легче. Дерьмо! Я слишком снисходителен к ней. Я всё ещё воспринимаю её больше как врача, чем как женщину. Неудивительно, что она не признаёт меня своим мужчиной и парой.

Около пятнадцати минут мы едем до места, где краулеры пытались прорваться в сектор «A». Я вздыхаю с облегчением, когда вижу, что пока им это не удалось. На пограничном ограждении видны чёткие следы. Оно сделано из толстой проволоки, и краулеры пытались разрезать её… острыми камнями. К счастью, у них нет оружия или инструментов, которые можно было бы использовать против проволоки. По верху ограждения натянут провод под напряжением, так что перелезть через него они не смогут.

Тем не менее, я переживаю. Никто из нас не знает, насколько краулеры способны развиваться… как быстро их мозг может справиться с решением проблем. Когда-нибудь они найдут способ преодолеть пограничные заграждения… и мы не должны допустить этого.

— Стоп! — командую я и останавливаю свой электрокар.

Я выхожу и осматриваюсь. Мои чувства обостряются, как и у других Бойцов, которые также выходят из электрокаров. Краулеров не видно, но я знаю, что они здесь и прячутся где-то по другую сторону забора. Кроме того, я чувствую их вонь… краулеры источают типичный для них смрад — смесь немытого тела и едкого запаха хищника…

Я жестом подзываю Страйка. Мне спокойнее, когда он рядом; кроме того, он нюхач нашего подразделения. Его обоняние в десять раз лучше, чем у остальных.

— Сколько их?

Страйк щурит глаза, его ноздри немного раздуваются. Из-за своей татуированной лысой головы он выглядит почти таким же диким, как краулер. Но нельзя отрицать, что Страйк — чертовски хороший нюхач. Отсюда и его имя — уже во время своего первого задания он с легкостью унюхал, нашёл и прикончил десять краулеров[2]. Даже Торн относится к Страйку с осторожностью. Хотя он не боится его, но остаётся напряжённым, когда Страйк поблизости.

— Порядка тридцати… может быть, чуть больше, — отвечает Страйк.

Я киваю и достаю из пояса с оружием газовую гранату. Затем даю знак остальным следовать за мной. Примерно в двадцати метрах от того места, где мы оставили электрокары, находится пограничный пост с проходом. Когда я возглавил сектор «A», Крио дал мне код от него. Его знаем только мы с Торном.

Мы должны выследить краулеров, как можно больше из них убить, а остальных разогнать — дать им настолько сильный отпор, чтобы даже их примитивные мозги поняли, что не стоит приближаться к пограничному забору. Я знаю, что этот день закончится кровавым побоищем… и на лице Страйка, по крайней мере, я вижу предвкушение. Со мной около пятидесяти солдат — это не будет сложной задачей. Тем не менее… в отличие от Страйка, у меня нет жажды убивать. Мне нравится хорошая схватка, но убийство для меня всегда больше необходимость, чем удовольствие.

Я даю знак Страйку и остальным оставаться позади, пока ввожу код в поле для чисел. Электронная защёлка открывается, и вскоре мы стоим за пограничным забором.

— Где они? — шепчет один из моих братьев по оружию. Он новичок в команде, которую я сформировал, и нервничает. Отчего становится несобранным. Он делает опрометчивое движение: поворачивает голову к джунглям. Затем всё происходит очень быстро. Что-то летит в него. Это копьё, и оно вонзается ему в горло. Смертельно раненный Боец падает на землю. Долю секунды мы смотрим на него… особенно на копьё в шее и кровь, которая толчками выплескивается из раны. Он, в свою очередь, смотрит на нас со смесью удивления и непонимания, а затем умирает. Моё сердце бьётся о ребра.

С каких пор краулеры используют копья? С более чем нехорошим чувством я понимаю, что был прав в своих опасениях. Краулеры вполне способны развиваться. Они прятались в джунглях примерно в тридцати шагах от ограждения. Раньше они просто бездумно на нас нападали… а теперь выжидают, пока мы приблизимся, чтобы получить преимущество. Проклятье! В этот момент все думают о том же, о чём и я. Краулеры становятся для нас проблемой!

— Я прикончу этих грёбаных ублюдков, — шепчет Страйк, но я удерживаю его. Опять это бунтарское выражение на его лице. Он с удовольствием ударил бы меня кулаком по лицу и объяснил, что я могу поцеловать его в зад. Но, как всегда в последнее время, Страйк сдерживается. Я предпочел бы, чтобы столкновение, наконец-то, произошло. Напряжение между нами становится невыносимым.

Я выдёргиваю кольцо из газовой гранаты и бросаю её в джунгли. В следующий момент оттуда выскакивают взбешённые, кричащие краулеры, которых выгнал слезоточивый газ. Мы надеваем противогазные маски на случай, если ветер изменит направление.

— Дадим им просраться, — кричу я остальным, и мы идём в наступление.

Хотя я и не наслаждаюсь убийством, как делает это Страйк, в бою моё тело и разум впадают в состояние, при котором всё вокруг исчезает. Так происходит со всеми нами… для этого мы созданы, как я теперь знаю.

Одной рукой я вытаскиваю из-за ремня мачете и бью в живот краулера, который хочет напасть на меня слева. Другой рукой хватаю железную цепь, которую внезапно вижу на земле перед собой. Вероятно, её оставили здесь Бойцы одного из подразделений. Некоторые из нас используют такие цепи в ближнем бою. В данный момент она очень кстати. Я размахиваюсь и швыряю цепь в сторону атакующего меня с оскаленными зубами краулера, который собирается проломить мне череп большим камнем. Конец цепи с силой бьёт краулера в грудь и сбивает его с ног. Глаза как у рептилии смотрят на меня с недоумением — он едва ли способен установить связь между цепью в руке и болью. Не успевает он подняться, как рядом с ним оказывается Страйк, который хватает его за голову и ломает шею.

Страйк усмехается, а его взгляд — чистая провокация.

— Не стоит благодарности, лидер… — Его голос пропитан презрением.

Альфа внутри меня прямо-таки кричит надрать Страйку задницу, но в этот момент справа на меня бросается следующий краулер. Его острые коричневые клыки оказываются в опасной близости от моей шеи. Если бы мог, он перегрыз бы мне горло… Я переключаю внимание на нападающего. Со Страйком я разберусь позже.

Как обычно, краулеры уступают нам. Они бросаются на нас без плана, натыкаются на наши мачете, позволяют ломать им шеи… и всё же мысль о том, что они могут учиться, грызёт меня всё сильнее. Сколько времени им потребуется, чтобы начать разрабатывать стратегии против нас? Я думаю об этом, а сам делаю то, что должен делать — убиваю их!

Их крики доносятся со всех сторон: злобные, предсмертные, крики боли. Я слышу, как Страйк смеётся… ему явно нравится бойня. Земля вокруг нас стала красной от крови краулеров. Затем, наконец, крики стихают, последние краулеры бегут в джунгли.

Мои братья по оружию собираются последовать за ними, но я их останавливаю.

— Надо довести дело до конца, — кричит молодой Боец, которому явно с трудом удаётся сдерживать энтузиазм.

— Осталось всего несколько особей… и, если я прав в подозрениях, что краулеры способны к развитию, они вынесут что-то из своего поражения и какое-то время будут держаться подальше от границ сектора… а если нам повезёт, они расскажут о том, что с ними случилось сегодня, другим краулерам.

— Они же не могут выдавить ни слова из своих вонючих пастей, — возражает молодой, чересчур рьяный Боец.

Я смотрю на него, и он немедленно замолкает. По крайней мере на него мой альфа-взгляд действует.

— То, что мы их не понимаем, не означает, что они не могут общаться между собой… каким бы примитивным ни был их язык.

Наконец, я стаскиваю противогазную маску с головы, и остальные Бойцы делают то же самое. Я вглядываюсь в их лица. На одних видна эйфория от боя, на других — удовлетворение, на третьих можно прочитать ту же самую задумчивость, в которой пребываю я сам… но я не вижу лица Страйка!

Я оборачиваюсь и осматриваю ряды своих людей. Но нигде не вижу Страйка.

— Где Страйк?

Бойцы растерянно оглядываются.

— Без понятия, Кроу. Он сражался рядом со мной, но в какой-то момент я упустил его из виду.

Моё сердце сжимается. Я ищу Страйка глазами среди немногих погибших Бойцов. Их только трое… но на самом деле я и так знаю, что Страйка в их числе нет.

— Лидер… одного из электрокаров не хватает, — подтверждает один из моих братьев по оружию то, что я и так уже давно понял.

Я сжимаю руки в кулаки. Проклятый мудак! Я должен был догадаться!

— Лидер? — окликает меня самый молодой Боец, который до этого едва сдерживался, чтобы не броситься преследовать краулеров.

— Возвращаемся на исследовательскую станцию, — рявкаю я на него, и мой тон настолько бескомпромиссен, что на этот раз никто не протестует.

Я бросаюсь к ближайшему электрокару и включаю зажигание. Какое преимущество имеет Страйк? Как долго мы сражались? В боевом режиме я теряю чувство времени и перестаю ощущать реальность. Именно это и использовал Страйк. Он не настолько ведомый инстинктами и несдержанный, как я думал. Он спланировал всё это…

— Чёрт… Лэсли… — выдыхаю я, разгоняя электрокар до предела его возможностей. Моё сердце колотится, и мне не удаётся успокоить себя тем, что в своей лаборатории она в безопасности от Страйка.