Кроссовер масок

Глава 3. Один на один

Чрезвычайно осторожно, как оса, угодившая в полусонный муравейник, Аркаша заглянула в спортивный зал Сириуса. Нет, она вовсе не собиралась вестись на уловку Ровена и приходить, но почему-то после начала пары сразу же ринулась к зданию с колоннами.

Когда Аркаша вернулась в комнату общежития, чтобы снова переодеться к физподготовке, то очень надеялась застать там Гучу. Советов просить она не привыкла, так как тетя Оля на все вопросы обычно отвечала или характерным жестом с использованием одного пальца (в состоянии алкогольного опьянения в ход шли уже два пальца — видимо, она хотела продемонстрировать жест на обеих руках, но забывала использовать вторую руку, отчего ее два пальца на одной руке больше походили на душащих друг друга червячков), или громким посылом с четко обозначенным направлением движения и даже конечным пунктом назначения. Но даже без советов Аркашу бы очень взбодрило само присутствие скунса. Пустая же комната угнетала.

«Зря я пришла. — Девушка крепче вцепилась в дверную раму. — Тут же Грегори. А уж он-то не позволит Момо причинить вред Снежку. Точно. Глупости творю. Надо уходить».

В зале было довольно шумно. Грегори стоял у скопища скамеек и отчитывал Шаньян, которая сидела с опущенной головой, изображая смирение, а сама украдкой переворачивала странички книжки, лежащей рядом на скамье.

Позевывающий Джадин устроился прямо на полу и лениво крутил на пальце мяч. Ровен находился неподалеку. Он не переоделся в спортивную форму, лишь снял блейзер. Его взгляд уперся в одну точку. Луми, Роксан, Плюх Плюхич и тренер отсутствовали.

— Слышишь меня? — разорялся Грегори. — Просил же тебя быть более ответственной!

— Угу, — пробулькала Шани.

— Ты почему пару пропустила?

— Проспала.

— Пара была во второй половине дня.

— Правда? — Шани подняла голову и с изумлением уставилась на старосту. — А, тогда момент… — Девушка сунула руку за пазуху, извлекла черный блокнотик, с которого на пол тут же просыпался ливень из паучков, и сосредоточенно пролистала его. — Тэ-э-экс... Ага, у меня ПМС.

Грегори помрачнел сильнее небес перед суровой грозой.

— Какие еще варианты для оправдания записаны в твоем блокноте?

— А этот что, не покатит? — искренне удивилась Шани. — По-моему, отмаз на высший балл.

— Шани! Ладно, у нас вводная неделя, а то бы уже вдвоем с тобой куковали в директорском кабинете. Только попробуй мне на следующей неделе такое учудить и пулей вылетишь из секции. За Сириусом на физподготовке приглядывает Борзая, так что, золотко, будешь подбирать юбки и носиться по стадиону как угорелая. Потеть, вонять и разгонять потенциальных принцев.

Шаньян заметно сникла.

— Усекла. Если буду лапушкой, смогу и дальше предаваться здесь несбыточной беспредельщиной?

— Читай свои романчики по-тихому, а на пары являй свой чудесный лик, и порция нудятины от меня в твой адрес заметно уменьшится.

— Отлично, расклад идеальный. Спасибо.

— Ты слишком добрый, Кэп. — Ровен передернул плечами. — На твоем месте я бы ее выставил.

— Как же хорошо, что ты не на его месте, — Шани ткнула пальцем в пол, — а где-то в нижних грязевых прослойках. Рядом с гумусом и трупиками животных.

Ровен хмыкнул.

— Э? Что за дела? — Шани захлопнула книгу. — Демонская морда даже не плюнула в мое направление. Просто смолчал! А где ответный комментарий?

— Ему сегодня перепало, не видишь? — Грегори кивнул на демона, акцентируя внимание девушки на его перебинтованной голове. — Пятнашка в гневе и стену может насквозь проломить. А Ровен прямо на его пути оказался.

— О, демонскую харьку подправили? — Шани похлопала себя по щекам. — И поделом.

Ровен пристально посмотрел на нее.

— Игра «удиви меня, кирпич». Желаешь сыграть?

— Ага, есть контакт! Он в норме. — Шани, тут же потеряв интерес к Ровену, вернулась к своей книге. — Слегка не в тонусе, но все же в норме.

— Странные вещи вы тут «нормой» обзываете. — Грегори покачал головой. — Кюнехелм, чего расселся? Начинай разминку.

— Лениво, Кэп. — Джадин остановил мяч, водрузил его себе на колени и пару раз стукнулся об него лбом. — Полдня в обнимку с дверью провел. Магией пользоваться нельзя, да и если бы можно было, мне это не особо помогло бы. А с молотком у нас тоже как-то дружба не заладилась. Устал.

— Ты же знаешь позицию тренера. Единственная объективная причина пропуска тренировки: ты внезапно превратился в хладный труп. — Грегори издал смешок. — Опасаюсь, что он когда-нибудь вспомнит, что наш Плюх Плюхич — мертвяк, и тогда объективных причин и вовсе не останется.

— Ну, тренера же пока здесь нет. — Джадин растянулся на полу. — Пять минут, Кэп. Дай мне забыть, сколько раз я сегодня саданул себе по пальцам молотком. Кстати, Котяры тоже не видать.

— Линси скоро будет. — Грегори повернулся к Ровену. — А ты, принцесса, дуй на скамейку. Сегодня играешь в запасного.

— Нормально я себя чувствую, — раздраженно откликнулся демон.

— А я думаю, тебя штормит. Тебя только что дополнительно обезболивающим напичкали, поэтому лучше сиди и не бузи.

— Не пришлось бы глотать всякую дрянь, если бы не это. — Ровен ткнул пальцем в метку «Базовый Держатель». — Без нее мое тело уже давно бы восстановилось.

— Что поделать. — Грегори пожал плечами. — Правила есть правила. В Блэк-джеке или с меткой, или трусцой за ворота. Терпи.

— А как обезболивающее на демонов действует? — полюбопытствовала Шани. — Галлюцинации возникают? Уже словил единорожку?!

Ответа Момо Аркаша дожидаться не стала. Она развернулась в дверном проеме, чтобы уйти и тут услышала:

— Даже не зайдешь?

Аркаша рефлекторно опустилась на корточки и только потом поискала глазами говорившего.

— Привет... Снежок.

— Привет.

Луми стоял справа от двери, прислонившись спиной к стене.

— Рад тебя видеть. — Юноша тоже опустился на корточки. Теперь вместе они походили на гопоту, щелкающую семечки в подворотне. — Тебя не было на паре.

— Заблудилась. — Аркаша скривилась. — Очень сильно заблудилась. А если честно, второкурсники затащили к себе на пару. Ставили опыты и вообще измывались как могли. Но я в порядке. Честно.

Луми кивнул.

— Я волновался. Вчера ты расстроилась и сказала, что не хочешь быть здесь. Боялся, что ты вообще не вернешься.

Аркаша недоуменно заморгала. С чего бы это Луми о ней беспокоиться?

— Зачем же так напрягаться? Забил бы на меня и все дела.

— Ты для меня единственная.

«Ой-ёй?» — Аркаша на секунду потеряла баланс и чуть не завалилась на спину.

— Это... что значит?

— Ты единственная, с кем я могу нормально общаться.

— Фух... так бы сразу и сказал. — Аркаша нервно хмыкнула. — А то прямо как-то неловко.

— Почему неловко? — Луми чуть наклонил голову в сторону, всматриваясь в ее лицо.

— Забудь. А чем это я так умудрилась выделиться?

Юноша возвел глаза к небу, с самым что ни есть серьезным видом обдумывая вопрос.

— Ты первая, с кем я заговорил здесь, — наконец ответил он.

— Неправда, — торжественно провозгласила Аркаша. — Прежде ты пообщался с Момо и Роксаном. Хотя это больше на ругань смахивало.

Снова взгляд в безоблачные небеса.

— Ты первая, с кем мне было комфортно общаться.

Каждую фразу Луми произносил без тени улыбки, словно озвучивал давно доказанные и не подлежащие оспариванию факты.

— Это что, импринтинг? Как птенчик тянешься к первому, кого увидел?

Аркаша хотела свести все к шутке, но Луми, подумав, кивнул.

— Очень похоже.

«Чума».

А вслух Аркаша пробормотала:

— Сочувствую.

— У меня с общением плохо. А с тобой спокойно.

— Мне с самой собой-то неспокойно, а ты вон какие речи толкаешь. — Аркаша выпрямилась и смущенно улыбнулась. — Возводишь меня на пьедестал, а я же так себе. Ничего из себя не представляю. Ты приглядись маленько.

Последовав ее примеру, Луми тоже встал. Шагнув назад, он принялся осматривать девушку.

— Ты чего? — удивилась Аркаша.

— Приглядываюсь, — бесстрастно пояснил он.

«Вот чудила».

— И как?

— Мне нравится, — на полном серьезе выдал Луми.

Аркаша подавилась смешком.

— А ты до жути прямолинеен.

— Это плохо?

— Ну... непривычно. — Аркаша вздрогнула, вспомнив о цели визита. — Слушай, а к тебе Момо не пристает?

Выражение лица снежного мальчика не поменялось — ни тени волнения. Аркаша вздохнула. Беда с этими неэмоциональными личностями — попробуй пойми, что у них на уме.

Луми посмотрел через плечо вглубь спортивного зала, а затем покачал головой.

— Нет. Момо ко мне не пристает.

«Грязный шантажист!» — мысленно возопила Аркаша, мечтая, чтобы на голову демона рухнула чарбольная корзина.

— Прости, что я вчера тебя ударила по руке. — Девушка осторожно дотронулась до скулы Луми, где после удара Ровена осталась темная синева. — И это тоже из-за меня тебе досталось.

Луми скосил взгляд, с задумчивой отстраненностью ловя в фокус девичье запястье. Сейчас он казался более сосредоточенным, чем был несколько секунд назад, как будто каждая клеточка его сущности вмиг забыла о первозданной задаче и сфокусировалась на теплом прикосновении Аркаши.

— Твоей вины здесь нет. — Луми накрыл ладонью руку девушки, словно стремясь продлить прикосновение, но тут же убрал ее. — Момо сам решил поддержать драку. Никто его не заставлял.

«Он не злится на меня», — порадовалась Аркаша.

Внезапно глаза Луми расширились. Юноша толкнул девушку за спину и сам едва успел прикрыть лицо. Мяч влепился в его ладонь со звонким хлопком.

— А я был уверен, что ты не решишься прийти, Шмакодявка.

Ровен был доволен броском. Он глумливо улыбался, стряхивая с ладоней несуществующую грязь.

— Шарора, ну гномик тебя подери. — Грегори был вне себя. — Что ж за шило в твоем заду?! Какого не сидится тебе спокойно, а?!

— Она — мое шило. — Ровен невозмутимо указал пальцем на побледневшую Аркашу. Та стояла за спиной Луми, крепко вцепившись в его спортивную кофту.

— О, психичка вернулась. — Шани приветственно махнула Аркаше книгой. — Смотрю, демонская морда вмиг излечилась от своей прострации. И, видимо, твое появление сыграло здесь не последнюю роль.

Спина Луми под ладонью Аркаши напряглась. Снежный мальчик уронил мяч и пару раз ударил по нему. Шаг влево, два в противоположном направлении — замедленный обманный маневр.

— Фасцу? — Грегори почуял неладное.

Дриблинг ускорился. Раз, два, три. Он стоял спиной к Аркаше, поэтому большая часть движений была скрыта от девушки. Однако, когда мяч, изменив угол полета, проскочил между ног Луми в ее сторону, она, не задумываясь, совершила длинный выпад, бросаясь наперерез мячу. Это мало чем отличалось от пасов ее товарищей по баскетбольной команде, швыряющих снаряд так, что возникали сомнения: то ли это мяч назюзюкался, то ли пасующий. Поэтому девушка давно привыкла, что мяч при передаче никогда не летел прямо в руки.

Удержав мяч ладонью при следующем подскоке, Аркаша, не глядя, перебросила его в доминирующую руку и, двигаясь на волне угрюмой озлобленности, подпрыгнула, вцепившись левой рукой в плечо Луми и используя его как опору. Достигнув наивысшей точки, Аркаша что есть сил швырнула мяч в Ровена.

Обезболивающее замедлило реакцию Ровена. Это было очевидно. Он успел лишь слегка отклониться, когда мяч врезался в его живот. Лицо мгновенно свело судорогой, демон резко согнулся.

«Да что это я?! — опомнилась Аркаша. — Избиваю раненого! Теньковская, грубая охамевшая балда!»

Забыв обо всем, она подбежала к Ровену. Тот стоял, скрючившись, словно этим молчаливым оцепенением убаюкивал покалеченное тело. Малиновая густота волос скрыла лицо.

— Момо, Момо, очень больно? — Аркаша наклонилась и осторожно коснулась малиновых прядей, вдыхая персиковый аромат, который отчего-то стал еще насыщеннее. — Прости, я не хоте...

Резкий рывок, казалось бы, посланного в нокаут демона стал для девушки настоящим сюрпризом. Он выпрямился и, пользуясь ее согнутым положением, подцепил девушку за локти и дернул так, что ноги Аркаши оторвались от пола, голова нырнула куда-то вниз, а тело стремительно перевернулось прямо в воздухе. Заголосив от боли, пронзившей суставы в плечах, она на секунду потеряла способность ориентироваться в пространстве, потому что оказалась вверх тормашками, как акробат в поддержке. Еще один рывок — Момо почти подбросил ее, — и Аркаша, вновь сменив положение в пространстве, ухнула вниз. Однако встреча с полом не состоялась. Под ее лопатками и коленями весьма вовремя появились руки Момо, предотвратив падение.

— О-о-о-о-о! — Шани, уронив книгу, вскочила. — Реслинг! Двойной перекидной или еще какой-то. короче, на-кусочки-хребет-ломовой! Только незавершенный.

Ровен, держа Аркашу на вытянутых руках, слегка приподнял свою ношу и опустил, словно тягая железо. Перепуганная девушка, скрючившаяся в его руках, как прикинувшийся дохлым опоссум, сосредоточенно анализировала состояние организма, пытаясь понять, успели ли ее внутренние органы завершить этот кульбит вместе с ней. Или все-таки превратились в густой смузи?

— Незавершенный? — Ровен с раздражением глянул на черную вдову.

— Ее еще надо было об колено шандарахнуть, — любезно подсказала Шани.

Ровен покосился на Аркашу, которая от ужаса уже всерьез подумывала притвориться мертвой.

— Да, этот нюанс пропустил малек, — протянул демон. — Как же ты будешь играть, Шмакодявка, если тебя так легко оторвать от земли?

— По... попадаться не буду. — У Аркаши задрожал подбородок.

— А если снова поймаю?

Над Аркашей к демону потянулась рука. Ладонь с растопыренными пальцами застыла всего в паре сантиметров от лица Момо.

— Отпусти, — процедил сквозь зубы Луми, приблизившись вплотную.

Фыркнув, как кот, которому не пришелся по нраву чужой запах, Ровен сдвинулся в сторону, чтобы видеть лицо снежного мальчика сквозь просветы между его пальцами.

— А если не отпущу?

— Я буду вынужден применить силу.

— Ну примени.

«Не надо было приходить», — пожалела о своем поступке Аркаша.

Бабах!

В ухо Момо врезался мохнатый веник. Удивленный юноша дернул головой по направлению удара и тут же получил новый удар — уже по другому уху. Его хватка ослабла, и Аркаша благополучно завершила падение, попутно отдавив локтями ноги Ровена и Луми.

— Что за?.. — Демон начал было поворачиваться, но внезапно получил такой смачный удар веником по седалищу, что отскочил в сторону на пару метров.

Грегори орудовал веником не хуже Ангелины Семеновны. Закончив с Момо, он, не произнося ни слова, замахнулся вновь. Глаза Луми расширились, и в следующую секунду веник огрел по уху и его. От неожиданности снежный мальчик сразу рухнул на пол и там же и остался, затравленно взирая на разбушевавшегося капитана.

С воинствующим видом Грегори повернулся к Аркаше.

— Стой! — Девушка в панике вздернула руки вверх, сдаваясь. — Мир, дружба, макароны!

— Макароны? — угрюмо проворчал Грегори и закинул веник на плечо. — Тогда ладно.

— Кэп, — Джадин присвистнул, — раз такая колбаса, то я тоже за макароны.

— Эй, капитошечка, — Шани льстиво заулыбалась Грегори, — и я за макароны.

— Цыц. — Грегори выставил веник, в точности повторяя жест Шестаковича с его зонтиком, и ткнул по очереди в каждого. — Мой лимит «маленькая фея» на сегодня исчерпан. Сейчас я в стадии «истеричная ведьма», поэтому буду без предварительного предупреждения фигачить всех веником.

— Э, я ж вроде как ранен. — Ровен задумчиво потер зад. — А ты меня бьешь.

— Прости, что мало, — язвительно откликнулся Грегори.

В зал влетел запыхавшийся Роксан.

— Фух... всем привет! Кэп, докладываю... о, уборка?

— Дрессировка, — пробурчал Грегори, шурша пышной шевелюрой веника. — Говори.

— Лэйкин отказывается прийти на тренировку. У тренера депрессия. Он ноет, канючит, просит почесать пяточки и требует папироски. А еще он стащил у Ангелины Семеновны мобильный телефон и теперь сидит в Сети на каком-то сайте типа «Большое эго точка дурь».

— Это что, сайт с всякими развратностями? — Заинтересовалась Шани.

— Не знаю, — опечалился Роксан. — Я не успел спросить. Он кинул в меня карамельками.

— Чего это он? — с любопытством спросил Джадин.

— По женщине своей скучает, наверное.

— Это карма, — заключил нефилим. — Все проблемы от девок.

— Да куда вы без нас, неудачники! — насупилась Шани.

— Час от часу не легче. — Грегори сделал замах и запустил веник по направлению к подсобному помещению. — Ладно. Это тонкий намек от тренера. После прошлогоднего проигрыша он ни черта не будет воспринимать нас всерьез, пока мы не представим ему окончательный состав команды. — Юноша глянул в сторону первогодок. Аркаша успела доползти до Луми и теперь внимательно осматривала его щеку. — Теньковская, я очень надеюсь, что ты станешь нашим завершающим звеном.

— Зефиринка! — Роксан смолк, с удивлением ощутив на себе сразу несколько недобрых взглядов.

Аркаша убрала руку от щеки Луми и нехотя обернулась.

— Я уже говорила, что не хочу здесь быть. Сегодня мое появление — чистая случайность. — Проигнорировав хмыканье Момо, девушка добавила: — И я не умею играть в баскетбол.

— Вот именно. — Джадин встал с пола и, сердито осмотрев Аркашу с головы до пят, набычился. — Если не умеет, то и не стоит на нее тратить время. Меня бесят слабаки.

— Чушь. — Грегори подошел к мячу и поднял его. — Она только что поймала мяч от Фасцу. Пас это был или что-то иное, но Теньковская мячом завладела. А еще, Кюнехелм, ты не видел того, что видели мы... Шарора и я. Она очень быстрая, да, Шарора?

Ровен издал что-то нечленораздельное.

— Что ты предлагаешь, Кэп? — Джадин не сводил с Аркаши тяжелого взгляда.

— Попытку номер два. — Грегори положил мяч на пол и толкнул в сторону девушки.

— Не хочу, — неуверенно пробормотала она, стукнув пальчиком по подкатившемуся апельсиновому кругляшу.

— А ты с прискоком через «не хочу» и рысью от «не могу», — предложил Грегори тоном, предупреждающим, что спорить сейчас — дело неполезное. Особенно для здоровья.

— Угробят они тебя, психичка, — вздохнула Шани, нащупывая на полу книгу.

— Недоменеджерам слова не давали. — Грегори провел сложенными пальцами по губам, изображая закрывающуюся «молнию».

— Макароны, Рюпей, я за макароны, — благодушно мурлыкнула Шани и спряталась за раскрытой книгой.

Аркаша огладила ладонью бок мяча и скорчила рожу.

— Эй, — Луми протянул руку и, подтолкнув мяч, прижал его к лодыжке девушки, — попробовать еще раз — это вовсе не зазорно.

— У тебя вениковая контузия. — Аркаша, поджав губы, легонько ткнула пальцем в лоб снежного мальчика. — Ты не объективен. Ля-ля-ля, не слушаю тебя. Будешь нести всякий бред.

— Попробуй. Тебе ведь хочется.

— Не-а. Я профан в баскетболе. Поэтому и в чарболе мне делать нечего.

— «Я пришла, чтобы играть в чарбол» — твои слова?

— Эгей, по мне Стопроцентными накануне шарахнули! Ум за разум зашел. С таким же успехом я могла бы провозгласить себя королем макаронной фабрики!

— Королем макаронной фабрики, играющим в чарбол. — Луми сунул мяч ей в руки. — У тебя получится. Это я как контуженный веником заявляю.

— Ого, так ты, Снежок, и юморить можешь? — От удивления Аркаша забыла избавиться от мяча.

— Если желаешь, я и погавкать могу.

— Тьфу ты, прости, Луми. Постараюсь тебя больше так не называть.

Над ребятами навис мрачный силуэт Ровена.

— Чудно потрепаться, когда остальные застыли в режиме ожидания, не правда ли?

— Чудно, — невозмутимо согласился Луми.

— Тебя не спрашивают, Снеговик. Твоя рожа меня выбешивает. Хотя Шмакодявкина куда хуже.

«Ну простите за рыльце как у папаньки», — мысленно пробурчала Аркаша.

Рядом с Ровеном остановился Роксан и придирчиво оглядел парочку на полу.

— Ты мне тоже не нравишься, Распутный Снеговик, — провозгласил дикий кот. — Все жмешься и жмешься к Зефиринке.

— Что, завидки берут? — ехидно осведомилась Шани, на секунду появившись из-за книги.

— Берут! — плаксиво изрек Роксан. — Поэтому-то он мне и не нравится!

— Вы мне ВСЕ не нравитесь, — вмешался Грегори, повысив голос, — но я же молчу. Так, Теньковская, прекращай телиться и дуй на площадку. А чтоб откинуть прочь тормозящие сомнения, тебе материал для размышления. Раздолбанную к чернявой бабуле столовую помнишь? Благодаря красноречию вашего покорного слуги и тактичному напоминанию о том, каким Пятнашка всегда был «душкой», с инцидентом Скальный теперь связывает только Вегу. Не знаю, как там с Мимозой и отболтал ли Александр Ваниль, но нам главное, что Сириус нигде не фигурирует. А сейчас прояви хоть толику благодарности и сделай то, что я прошу.

Не говоря ни стола, Аркаша поднялась и медленно пошла к центру зала.

— Хлопки-хлопки. — Шани и правда зааплодировала. — Капитошка — искусный манипулятор номер раз. Изнасилование совести — это ж высшая форма манипулирования! Стелюсь рыхлым ковриком к вашим ногам от восхищения!

— Мы все его куклы, — торжественно признался Роксан, присоединяясь к овациям.

— То-то мне постоянно хочется оторвать вам ножки, — ворчливо отозвался Грегори.

Он двинулся наперерез Аркаше. Та замедлилась и вопросительно глянула на него.

— Из-за чего с Ваниль сцепилась? — вполголоса спросил Грегори.

— Да мы вроде не дрались.

— Ты поняла, о чем я.

Аркаша задумчиво покрутила мяч в руках.

— Похоже, я съела ее персиковый рогалик.

— Не понял. Это все из-за еды?!

Момо, уловив угрюмый взгляд Аркаши, нахмурился.

— Чего пялишься, Шмакодявка?

— Ладно, проехали. — Грегори махнул рукой, позволяя девушке продолжить путь. — Народ, настоятельно прошу в дальнейшем ограничить общение с Мимозой. По возможности свести до минимума все контакты с магами.

— Так говоришь, как будто мы все время раскуриваем с ними трубку мира по углам. — Роксан издал смешок. — У нас свои маги есть. Причем крутецкие! С Мимозой нам контачить без надобности.

— А что случилось? — Заинтересовался Джадин.

— Ничего серьезного. Вдруг по жеребьевке пробная игра выпадет нам и Мимозе...

— И чё? — Ровен равнодушно дернул плечами. — Какая разница?

— Да нет, никакой, — уклончиво ответил Грегори, болезненно морщась. — Кто с Теньковской один на один?

— Странный вопрос. — Ровен решительно двинулся к площадке. — Мне ее еще добить полагается.

— Стоять, принцесса! — Грегори мгновенно оказался рядом и вцепился в его воротник. — Иди-ка пообжимайся со скамейкой.

— К черту свали!

— Уже чемоданчик собираю. А ты не в форме. Во всех смыслах. Так что или я тебя в объятиях зажимаю сам, и ты стойко терпишь нашу интимную близость, или притворяешься зайкой и умещаешь свой зад на скамье. Выбирай.

— Я б проголосовал за зайку, — на полном серьезе порекомендовал Джадин.

— Заткнись, громила, — прошипел Ровен.

— Да, Рошик, будь паинькой, — пропел Роксан, вприпрыжку огибая старосту и демона. — С Зефиринкой играться буду я.

— Ты будешь поддаваться. — Джадин остановил дикого кота, шлепнув его ладонью по груди.

Роксан, охнув, попятился и неуклюже приземлился на скамью рядом с Шани.

— Качки, — сплюнула черная вдова и ткнула соседа в бок. — Подвинься. Ты приминаешь мне пауков.

Аркаша пару раз сглотнула, но горло продолжало пересыхать. Она никак не могла решить, что хуже — играть один на один с Момо или с огромным сердитым Джадином?

Подобная перспектива, похоже, вызывала опасения не только у нее.

— Капитан, — Луми поднялся с пола и отряхнул шорты, — может, лучше вам сыграть?

— Мое дело — наблюдать. — Грегори наконец отпустил Ровена. — По крайней мере, пока нет тренера.

— Джадин не лучший вариант для…

— А какой лучший? А, Фасцу? У нас будут разные противники, и уж, пардон, выборку согласно нашим желаниям нам никто обеспечивать не собирается.

«Он прав. — Аркаша пожевала губы. — Погодите-ка, а чего это я вообще задумываюсь о каких-то там будущих противниках, если не собираюсь вступать в секцию?»

— Кюнехелм, Теньковская, условия те же, что были с Шарора. Первый блокирует, вторая пытается его обойти и добраться до корзины. Теньковская, успеешь войти в зону двухочковых — ты выиграла. Но не забудь, что мяч должен быть при тебе.

«Легко сказать». — Аркаша пару раз ударила мячом о пол, вспоминая нужные ощущения. Лопатки ныли, желудок подумывал захавать сам себя, в остальном состояние было стабильное.

— Снисхождения не будет, — грозно предупредил Джадин, хрустя пальцами.

— Батюшки, — хохотнула Шани, — какие мы слова-то знаем. Там же больше трех слогов. Как ты его вообще выговорить-то смог?

— Шани, у тебя просто природный дар нарываться, — посетовал Грегори. — Кажется, я понял, почему ты так вцепилась в эту секцию даже после того, как глубоко разочаровалась в каждом из нас.

— И почему же? — Девушка, любопытствуя, подалась вперед.

— Потому что здесь к тебе уже все привыкли, а снаружи в обществе могут и накостылять.

— Ей не грозит, — не согласился Роксан. — Она ходит, вся облепленная пауками. Общество до сих пор шокируется.

— Я не виновата, что у общества слабые нервишки. — Шани высокомерно вздернула нос.

— Теньковская, атакуй. — Грегори махнул рукой. — А иначе снова начнется полемика про канувших в доисторические времена принцев.

Джадин в ожидании нападения стащил с себя спортивную кофту, оставшись в одной майке. Аркаша, отвлекшись, тут же выронила мяч. Мускулистое тело нефилима впечатляло. Парням-дохлякам из ее баскетбольной команды до него было как пешком до луны. Как бы Джадин во время игры не перепутал ее с мячом. А то шарахнет об пол пару раз. И придется тогда всей команде оттирать пол, ведь коллективная ответственность как-никак.

Чем больше мускулов, тем их обладатель менее поворотлив. Удерживая в голове эту мысль, Аркаша нацеливалась пройти привычную траекторию на согнутых до болезненного упора ногах. Момо в прошлый раз сумел догнать ее, но Джадин был намного выше и массивнее демона. Она проскочит рядом с его ногами как таракан — раздражающе молниеносно.

Грохот и движение на всей периферии зрения сбили Аркашу с толку. Джадин просто встал на ее пути, как скользнувшая по линии горизонта гора. Живая источающая волны злости масса. Разъяренный дракон, склонивший голову к земле перед заветной пещерой с сокровищами и раскрывший пасть с прожигающим до костей нутром. Ноги Аркаши продолжали движение, когда как корпус уже отклонился назад, стремясь оказаться как можно дальше от этой удушающей ауры. Кроссовки плаксиво скрипнули, икроножные мышцы отозвались резкой ноющей болью из-за неправильного распределения силы упора, и девушка, бесшумно вскрикнув, повалилась назад.

— Что это вообще сейчас было?! — Грегори едва не плевался от возмущения. — Ты даже не добралась до него! Отшатнулась как от... от... пса бешеного!

— Сравнение в десяточку, — вякнула Шани.

— Тихо! Теньковская, ты чего падаешь?!

— Я... ну... — Аркаша съежилась. Не говорить же капитану, что ей на секунду показалось, что Джадин раздавит ее как насекомое. Или сожрет. Давление было колоссальным. Два-три соперника в баскетбольных играх, берущих ее в кольцо, никогда не шокировали так, как это только что сделал нефилим. Аркаша на мгновение ощутила себя спасательной шлюпкой, на которую клонился борт тонущего лайнера.

— Ты обойти его должна. И ни в коем случае не падать. Упала, а это в девяноста девяти и восемь десятых процентов случаев значит, что потеряла мяч!

— Слабачка, — прорычал Джадин.

— Теньковская, не спи на ходу. Начни снова, — не унимался Грегори.

«Ладно, ладно, нужно сконцентрироваться», — прошептала Аркаша, на секунду прижав ко лбу мяч.

Она вновь побежала к Джадину, но, как и в первый раз, под впечатлением его мощной ауры и массивности замедлилась прямо перед ним.

— Все, считай, он выбил мяч, и тот ушел к сопернику. — Грегори стукнул себя кулаком по колену. — Теньковская, ты только улепетывать горазда, что ли? От Пятнашки только так скакала. Но в чарболе от противника не убегать нужно, а обмануть его! Еще раз!

На третий раз Аркаша, переборов себя и поднырнув под локоть Джадина, вильнула в сторону. Оказалось, что диапазон двигательной активности нефилима превышал диапазон Ровена — проще говоря, руки у Джадина были длиннее, чем у демона. Ладонь юноши врезалась в мяч, и вцепившаяся в снаряд Аркаша кувырком полетела на пол вместе с мячом.

— Эй, Джадин!!! Легче давай с Зефиринкой! — возмущенно завопил Роксан.

— Никто с ней цацкаться на играх не будет, — огрызнулся Джадин.

— Верно, — поддержал его Грегори.

— Черт, да вы изверги. — Шани сердито треснула книгой по скамье. — Чего вы ее мучаете? Это вовсе не девичий спорт!

Грегори заскрежетал зубами и направился Джадину и Аркаше. Девушка сидела на полу и ошарашено трясла головой.

— Теньковская, где твоя скорость?

— Что?

— Скорость, говорю, где?

— Да я сейчас бегала, как делала это всегда.

— Глупости. Где скорость, которая была при Пятнашке? Унести от него ноги — это и было твоим стимулом? Я не смогу каждый раз заимствовать у Фрая Пятнашку и выпускать его на площадку, чтобы ты соизволила активировать весь свой потенциал!

— Какой такой потенциал? — Аркаша была в замешательстве. Она просто бежала. И ей казалось, что она делает это достаточно быстро. Но, как и Момо, Джадин блокировал ее. И чуть не угробил.

— Слушай, — Грегори присел рядом с Аркашей и водрузил руки на ее плечи, — что мне нужно сделать, чтобы ты носилась по площадке так же, как делала это в столовой? Ни от кого не убегая. А целенаправленно вела мяч сквозь блоки противников. Что мне сделать?

— Я не знаю, — пролепетала Аркаша, втягивая голову в плечи.

— Оставь, Кэп. — Джадин злобно чертыхнулся. — Ненавижу слабаков. А еще больше — тратить на них время. Да кто вообще захочет с ней играть?

— Я хочу.

— А? — Джадин заозирался, не понимая, кто это сказал.

Из-за спины нефилима вышел Луми и замер прямо перед ним.

— Хочу с ней играть.

— Что ты там сказал? — Джадин навис над снежным мальчиком. — Если уж вякаешь, то делай это громче!

— Я хочу с ней играть. — С той же тональностью повторил Луми.

— Ахщ... — У Джадина аж зубы заскрипели от злости — столь сильно он сжал челюсти. — Твои хотелки никого не интересуют! Она слабачка. Я презираю слабаков!

— Шутишь? — Льдисто-голубые глаза Луми с едва заметным любопытством оглядели нефилима с ног до головы. — Конечно, ты намного сильнее. По сравнению с тобой она беспомощный моллюск.

«А вот это было грубо, Снежок. — Аркаша обиженно выпятила нижнюю губу. — Правдиво, но, блин, обидно до слез».

— Э? Что это еще за ухмылочки? — Джадин потихоньку начинал не на шутку заводиться.

— Кюнехелм, остынь. — Грегори хлопнул нефилима по спине. — Фасцу и не думал издеваться.

— Он ухмыляется!

— Да посмотри внимательнее! — раздраженно предложил Грегори. — Вовсе он не ухмыляется. Такой покер фэйс еще поискать надо.

— Честно говоря, я с самого начала знал, что Аркаша слабая. С первой ее попытки, — невозмутимо продолжил Луми.

Внимание разъяренного Джадина вновь переключилось на него.

— Что-О-О? — Игнорируя протестующие вопли Грегори, нефилим ринулся вперед и, вцепившись в футболку снежного мальчика, вздернул того над полом. Легко удерживая левой рукой весь вес Луми, — в правой он по-прежнему держал мяч, — Джадин хорошенько встряхнул абсолютно не сопротивляющегося юношу. — Нарываешься, Снеговик?! Раз ты с самого начала понял, что она бесполезна, то какого черта вновь и вновь настаиваешь на принятии ее в команду? Меня просто выбешивает, когда приходится тратить время на дохляков!

— Эй, Кюнехелм, дурья башка, не смей калечить первокурсников! — Грегори повис на руке Джадина. — Или, по крайней мере, расправляйся не с теми, что будут играть за нашу команду!

— Он нарывается, Кэп. — Взглядом перемалывая Луми в фарш, Джадин приподнял того еще выше, неосознанно увлекая за собой и Грегори.

— Твою ж, — ругнулся капитан, беспомощно болтая ногами в воздухе.

Между тем кое-кого, похоже, вся кутерьма не особо беспокоила. На высоте двух метров над уровнем игровой площадки Луми взирал на побагровевшего от ярости нефилима спокойно и раздражающе бесстрастно, словно сытый кот на непомерно энергичную мышь, прямо перед его носом демонстрирующую кунг-фу.

— Я хочу увидеть ее настоящий потенциал, — пояснил снежный мальчик, слегка наклоняя голову в бок, чтобы горловина натянутой футболки не так сильно врезалась в шею.

— Не используй нас для воплощения в жизнь своих извращенных фантазий, Снеговик. — Джадин кинул злобный взгляд на мгновенно съежившуюся Аркашу. — Пусть твоя шпингалетка поиграет в песочнице. Ей там самое место.

— Джади, — подоспевший к началу ссоры Роксан приблизился к нефилиму сбоку и с неловкой улыбкой стукнул его кулаком по груди, — ты это, как-то полегче.

— К дьяволу. — Держа перед собой мяч на ладони, Джадин взмахом руки оттолкнул Роксана в сторону. Встав над Аркашей, парень повернул ладонь, позволяя мячу упасть. Девушка зачарованно следила, как снаряд цвета апельсина летит к полу. Ударившись о поверхность между ее расставленных ног, мяч подскочил вверх. Аркаша протянула руки, чтобы по привычке поймать его, когда он снова устремится вниз.

Глухой звук удара, похожий на выстрел из пушки, за ним второй.

Девушка раскрыла рот, но так и не успела взвизгнуть. Когда мяч отскочил от поверхности и подпрыгнул, на его пути возникла ладонь Джадина. Сила удара была просто немыслимой: Аркаша увидели лишь смазанную полосу цвета апельсина, в мгновение ока проскочившую между ее подставленных рук на пути к полу. Второй глухой звук: мяч достиг цели, и последующий его подскок был намного выше предыдущего. Нефилим, удерживающий на лице презрительную усмешку, даже не стал продолжать дриблинг, позволяя мячу свободно подпрыгнуть на угодную ему высоту.

«Как же страшно».

В момент второго касания мяча о площадку Аркаша почувствовала на оголенных ногах холодный ветер, а кожа покрылась мурашками. Как же сильно нужно было ударить по мячу, чтобы при соприкосновении с поверхностью площадки возник такой нехилый порыв ветра?

Внезапно нахлынула усталость. Словно продираясь сквозь желе, Аркаша медленно откинула голову назад, наблюдая, как мяч достигает предельной точки и, на долю секунды замерев, летит вниз. Прямо ей в лицо.

«Сломает мне нос», — отстраненно подумала девушка.

Внезапно над ее лицом возникла рука. Мяч звонко шлепнулся на подставленную ладонь Джадина. От давления рука ушла вниз, костяшки пальцев коснулись кончика Аркашиного носа.

— Чувствуешь разницу в уровнях, Каша? — Фигура нефилима закрыла собой потолок. Аркаша ощутила себя маленьким жучком, над которым нависла беспощадная подошва ботинка. — Лучше бросай это дело. Чарбол не для тебя. Хлопай глазками — не хлопай, а игровая площадка не покорится тебе. Остается лишь раз за разом падать задницей на землю. У тебя нет таланта.

— Она поняла посыл. — С этими словами присоединившийся к компании Момо выбил мяч из рук Джадина. В то же время Роксан встал перед нефилимом и стал теснить его к центру площадки — подальше от Аркаши. — Шмакодявка, встать сможешь?

— Да... Наверное. — Девушка неуверенно коснулась пальцами протянутой ладони.

Брови Момо дернулись, и он быстро убрал руку и обтер ее о брюки.

— В чем-то громила прав.

Сердце Аркаши испуганно затрепетало

— Я жутко жалею, что в прошлый раз мне пришлось потратить время на игру один на один с тобой, — холодно изрек Момо, отходя от нее. — Ты и правда ни на что не годна.

За все еще протянутую руку Аркаши ухватился Луми. Он потянул ее на себя, но девушка освободилась от его хватки.

— Капитан, мой уровень абсолютно не дотягивает, — механическим голосом пробормотала Аркаша, пряча глаза.

— Теньковская, если сразу сдаваться, то...

— Пожалуйста, староста, больше не заставляйте меня вступить в секцию.

Грегори с неодобрением покачал головой.

— Раз решила, то больше не буду тебя тревожить.

— Спасибо.

Дежавю. Она снова покидала этот идеальнейший зал, потерпев поражение. Мысль о напрасности копошения в мусорных кучах жизни оправдывала себя сполна. Сдаваться — это не то, что умела Аркаша. Но именно это она не умела, когда рядом была тетя Оля. А теперь сдаваться стало легче легкого. И даже не было горечи. Одна лишь пустота.

— Надеюсь, ты ей не за феромоны мстишь? — Грегори с подозрением окинул взглядом крепкую фигуру нефилима.

Черно-белое пушистое нечто пронеслось по коридору общежития и с разбегу протаранило Аркашину лодыжку.

— Гуча!!!

Скунс, зажатый в объятиях, всхрапнул, ощутив на себе всю силу доченькиных чувств.

— Укокошишь папаню. — Полупридушенный Гуча вольготно развалился на руках девушки.

— От радости — без проблем.

— Ради радости могу и потерпеть. А это что? Шляпа? Это и есть твоя маскировка? — изумился Гуча. — Неужто никто не просек?

— Как видишь. — Аркаша покосилась на дверь их комнаты. Они как раз находились напротив. — А ты чего в коридоре топчешься?

— А вот. — Гуча дернул головой. — Давай восхваляй своего папаню. Полдня угробил на поиски. Но все-таки отыскал. А еще притащил обратно. Угадай, кто тебя ждет?

«Неужели?..»

Аркаша подскочила к двери и вцепилась в дверную ручку, но открывать не торопилась.

— Чего застыла? — удивился Гуча. — Ты ж единственная здесь его не боишься. Упрямый твой друган. Силком тащил. Правда дистанцию держал метров двадцать. Но это уже лирика. Отнекивался шалопай, никак не уговаривался. Невестоньку на выданье, что ли, из себя строил. Помогла лишь история о том, как ты на Великую Верхушку ходила. С огнем, мечом и погремушками.

Гуча хихикнул, но, ощутив серьезность настроя девушки, смолк.

Быстро выдохнув, Аркаша распахнула дверь и встала в проеме, широко разведя в стороны руки и ноги. Так, на всякий случай. Вдруг ловить кого придется, если этот «кто-то» вдруг снова решит дать деру.

— Привет, Аркаш.

Босой Маккин сидел на своей кровати и робко улыбался. На нем была одна из его любимых белых рубашек поло с черным воротником и повязанный поверх зеленый галстук. Брюки были загнуты до самых колен, словно он забирался в неглубокую заводь. Довольно опрятный, хоть и малость взъерошенный. Спокоен, как будто и не случилось ничего.

Насупившись, Аркаша медленно двинулась к нему, продолжая удерживать руки в том же положении. Маккин поспешно вскочил и, смущенно потупив взор, тоже нерешительно раскрыл объятия.

Хрясь!

Подушка, схваченная с кровати, с размаху опустилась на его голову. Икнув от изумления, юноша рухнул на покрывало. Однако передохнуть ему не позволили. На него обрушилась целая серия ударов пуховым оружием.

— Как! Посмел! Трепать! Мне! Нервы! — Каждое слово Аркаша подкрепила точной атакой по совершенно не сопротивляющемуся телу и к концу, развоевавшись, прогнулась в спине, удерживая обеими руками подушку, дернулась вперед и нацепила ее на голову Маккина, создав пухловатое подобие шапки треуголки.

— Прости! Прости! Прости! — обескуражено заладил русал, наблюдая за тем, как его импровизированный головной убор клонится в сторону и, скатившись по руке, замирает на покрывале.

— Фух, — Аркаша перевела дух. — Тебя не исключили! Так куда же ты пропал?!

— Прости. — Маккин попытался пригладить волосы, но лишь еще больше взъерошил их. — Морская Звезда, ты взяла и отдубасила меня подушкой. Невероятно. Хотя чего я удивляюсь? Ты ж и на демона с голыми руками кидалась.

— У меня еще кроссовки есть, — как бы невзначай напомнила девушка.

— Полагаю, демонстрация твоего негодования была итак весьма яркой. — Русал похлопал по качественно взбитой об его бока подушке и позволил себе нерешительную полуулыбку. — Еще раз прости.

— Раньше я бы просто ответила что-то типа «ничего страшного», «конечно, прощаю», «не бери в голову». — Аркаша, сурово хмурясь, сложила руки на груди. — Но теперь моя настоящая натура прорывается наружу, и я все меньше чиню ей препятствия. А ты один из первых, увидевших во мне эти проблески искренности.

— Я польщен. — Лицо Маккина приобрело серьезное выражение. — Мне приятно твое доверие.

— Доверие, говоришь. Тогда почему...

От двери донеслось фырканье.

— Знавал мой папаня одну дамочку. — Гуча, позевывая, потерся боком о полуоткрытую дверь. — Так она тоже лупасила своего благоверного, когда он поздно домой являлся. Правда сковородкой. Для профилактики.

— Уважаемый Гучебей, не подавайте, пожалуйста, вашей милой подопечной слишком фееричные идеи. — Маккин опасливо глянул на Аркашу, всерьез призадумавшуюся об эффективности использования в процессе разговора по душам кухонных принадлежностей.

— А теперь я, значит, уже «уважаемый»? — Заинтересовался Гуча. — Подлизываешься, шалопай? Да я воньку вашей братии за километр чую! Расфуфырятся перед юными девами, распустят хвосты и гарцуют аки пони ощипанные! На мою принцессу даже не зарься! Слюнки слюнявчиком подбери и почки при себе попридержи. Папаня свое «курлык» высказал, а сейчас отправляется на вечернюю прогулку. Понервничал сегодня всласть. Похудел. И хвост полысел. Нервных клеток на вас не напасешься.

— Счастливо погулять, — неуверенно пожелал Маккин.

— Хоть соловьем заливайся. — Гуча грозно сверкнул глазками и, подцепив хвостом край двери, потянул ее за собой. — А ты мне все равно не нравишься, душегуб.

Дверь захлопнулась.

— Извини, он был груб. — Аркаша смотрела на дверь, но несмотря на укоризненный тон опекуна, не испытывала ни капли негодования по отношению к Гуче.

— Не за что извиняться. — Маккин тоже расстроенным не казался. — Это наш с ним договор. Говорить лишь правду. Он выражает свое истинное отношение ко мне, но при этом не смешивает его со страхом. «Душегуб» в его исполнении вовсе не клеймо, а констатация. Принять как данность и жить с учетом этого факта, а не бежать без оглядки, стремясь укрыться под покровом собственного страха, — это то, что он выбрал. И за это я ему очень благодарен. Хотя и отдаю себе отчет, что проявляет он лояльность ко мне лишь ради тебя.

— А я была на сто процентов уверена, что лояльность его конек. — Усмехаясь, Аркаша подумала, что вновь хочет крепко— крепко обнять Гучу. — Он же такой лапочка.

— Боевая лапочка. — Маккин поежился.

— Несладко пришлось?

— Скажем так, впечатлился я не на шутку. Был я на озере в зоне Вечной Весны. И в какой-то момент на бережок выскочил Гучебей и начал кричать что-то вроде «неблагодарная порося», «бездушная треска» и что-то еще из съестной тематики. Одновременно грозился позаимствовать у знакомого мушкет, веревку, топор и купальную шапочку. Шапочки я на всякий случай тоже испугался. И попробую воспроизвести дословно конечную фразу. Нечто, похожее на «тащи свой хвост из этой лужи, а иначе я газану в тебя своим природным мускусом». Даже не знаю, что из всего сказанного ужаснуло меня больше.

Аркаша прыснула.

— Я бы на твоем месте восприняла угрозы всерьез.

— Поверь, — Маккин сделал большие глаза, — я воспринял.

Скинув на кровать шляпу, Аркаша уставилась в пол, теребя краешки широких спортивных шорт.

— Насчет правды. Почему ты при первой встрече сразу же признался мне в том, что ты русал с севера? Ты же прятал свою ипостась от других. Даже капюшон на лицо натягивал, хотя уж по нему-то распознать в тебе русала было абсолютно невозможно. Парень и парень. А мне взял и с ходу выложил всю свою подноготную.

— Это... — Маккин замялся и отвернулся, выставляя на всеобщее обозрение стремительно алеющие уши. — Просто ты была такой непосредственной. Общалась с какой-то завораживающей легкостью.

«Легкостью?» — Аркаша задумалась. Раньше с кем бы ни общалась она действительно на автомате включала режим приятного собеседника. Ее вежливость и демонстрация расположения к окружающим сохраняли видимость того, что у нее все хорошо. Разве вечно позитивный человек может от чего-то страдать? Иметь проблемы? Грустить? Люди в это не верят.

Возможно, ее напускная открытость и сбила с толку Макки?

Аркаша пристально вгляделась в лицо юноши, все еще смущающегося из-за вынужденного признания. Нет, даже в первую встречу она не изображала перед ним кого-то иного. Ей и правда было приятно с ним общаться.

— И ты была такой веселой. А еще этот конфуз с рубашкой, — продолжал бормотать Маккин. — Я расслабился и потерял бдительность. И ляпнул, не подумав. Но ты, — юноша наконец повернулся к ней, — не выдала меня. Сохранила секрет.

— Но позволила Томасу раскрыть тебя. — Горечь слов жгла язык не хуже кислоты. Аркаша, сердясь на себя, ожесточенно смяла в кулак края шорт.

— Это вовсе не твоя вина. — Маккин скрепил пальцы в замок. Его голос стал тише. — Я сам оплошал. Не смог пересилить страх перед демонами. Не сумел обуздать клеймо Седны. А Багро только это и нужно было. Что ж, он устроил себе неплохое развлечение.

— Директор и не собирался отчислять тебя. — С демонами у них обоих не заладилось, так почему бы не перескочить на иную тему, решила Аркаша. — А ты вместо того чтобы радоваться, взял и исчез.

— Хочешь узнать о причинах? — Маккин едва слышно вздохнул и встал с кровати. — Я знал, что строить замки из иллюзий не стоит. Это ощущение — одна ошибка и превратишься в изгоя, — хождение по краю и постоянный контроль. Но так хотелось перемен. У меня был один-единственный шанс. Возможность не превратиться в источник всеобщего ужаса и легкую мишень для проклятых демонов. Я так жаждал спокойствия... Однако не смог продержаться и недели. — Юноша шагнул к столу и медленно отодвинул стул. — А теперь они знают. Эта мысль въелась в подкорку как ржавчина. Скальный действительно один из лучших представителей магического сообщества. Он не корил меня, не страшился меня и даже не утешал. Он убеждал меня, что я должен оставаться таким какой есть и поступать так, как велят мои собственные моральные принципы.

— Твои моральные принципы велели тебе спасаться бегством?

— Или спасать других от себя самого? — уточнил Маккин, грустно улыбаясь.

— Ты никому не угрожаешь.

— Бытует иное мнение. И, наверное, я просто сломался. Поверил, что смогу нормально жить. А тут в один миг все полетело в тартарары. — Маккин водрузил локти на стол и спрятал лицо в ладонях. — Опять на дне. Нечестно, думал я. Только вылез, только уцепился за край, и вот снова. То озеро в зоне Вечной Весны принесло мне успокоение. Но с ним вернулось и осознание того, кем я являюсь. Предрассудки сильнее. Предрассудки толпы — в сотни раз. Думаю, если бы не Гучебей, я бы не верну.

Бур-ра-ра-бур-бу-у-у-у-у-ур…

Маккин обернулся и обалдело уставился на съежившуюся Аркашу.

— Мой живот выражает бурный протест, — прохрипела девушка, усиленно похлопывая по названной части тела. — Перевожу дословно: «чушь несете, сударь!» Я с ним, между прочим, солидарна.

Раздалась еще пара продолжительных глухих мелодий с урчащим подтекстом. Видать, склонный к красноречию живот не преминул выразить довольство по поводу сходства во мнениях с хозяйкой.

— Чума, — сконфузилась Аркаша. — Прошу прощения. Я нынче плохо обращалась с собственным телом. Прям слышу, как внутренние органы договариваются коллективно сбежать и отдаться на продажу.

Маккин неожиданно для Аркаши засмеялся.

— Твой живот взбунтовался очень кстати. Благодаря ему мое положение уже не кажется мне таким уж ужасным.

— Метод убийства любого пафоса. — Ухмыляясь от уха до уха, Аркаша загнула один палец. — Берем один оголодавший желудок...

— И идеальное убийство завершено, — подхватил Маккин. — А раз пошли такие пироги...

— Вот про пироги не надо!

Русал с подозрением прищурился.

— Скажите-ка, миледи, а вы вообще соизволили сегодня хоть раз откушать?

— Миледи соизволила сегодня побегать от слетевшего с катушек вервольфа, стать жертвой эксперимента второкурсников и силами не стесняющегося в выражениях нефилима ощутить себя шматком грязи под ногтем. На остальное время как-то не хватило.

— Погоди-ка, вервольф? Эксперименты? — Маккин растерянно замотал головой. — И когда ты только успела?

— За подробностями обращаться к телу по имени Аркадия Теньковская, но к сытому пошарканному мыльцем и губкой и вдобавок выспавшемуся

— Понял. — Маккин привстал со стула и жестом фокусника сорвал с дальнего края стола сложенную вчетверо простыню. — Исполнению первого пункта плана готов посодействовать прямо сейчас. В этом термосе молодой картофель, а здесь тефтельки. Захватил еще пару огурцов и помидоров. А это булочки с изюмом. На все мне термосов не хватило — всего два имею, — так что какао, возможно, уже остыл. Сегодня на ужин точно не рискну идти, поэтому решил проверить уровень лояльности Мефисты. Повезло. Ее отношение ничуть не изменилось, хотя она и в курсе, кто я. Похоже, я и правда хорошенький. — Юноша взял со стола тщательно обмотанные салфетками столовые приборы и принялся освобождать их от защитного слоя. — Снабдила едой на вынос. И надеюсь, миледи, вы не откажете мне в чести откушать в вашей приятной компании. Аркаш, я не жалуюсь, но выражение на твоем лице слегка диковато.

Аркаша медленно повернулась к русалу, изо всех сил удерживая губы сомкнутыми. Во рту разом накопилось столько слюны, что попробуй она его открыть, из него хлынул бы водопад.

— Я сделал что-то не то? — забеспокоился Маккин, переводя взгляд с источающей дразнящие ароматы еды на раздувающую ноздри Аркашу и обратно.

С усилием проглотив так и не показавший себя во всей красе водопад. Аркаша взмахнула рукой, очерчивая в воздухе круг, огибающий еду на столе, издала полустон-полухрип и, бухнувшись на одно колено, вцепилась в руку Маккина. Тот от страха дернулся было назад, но в последний момент ограничился лишь мгновенно побелевшим лицом.

— Женюся! — не эстетично брызгая слюной, пообещала Аркаша.

Маккин пару раз моргнул, а, сообразив, мигом перестроился и, изобразив тоненький девичий голосок, пропищал:

— Ой, ну вы что, у меня еще и приданого-то нет.

Пару секунд ребята смотрели друг на друга, а затем комната содрогнулась от дикого хохота.

— Без тебя и жизнь не мила. — Аркаша шлепнулась на стул и, сунув в рот тефтельку, с блаженным видом обняла термос.

— Только не говори, что ты осознанно пошла на конфликт с директором только потому, что без меня не могла нормально добывать себе пищу. — Маккин встал за спиной девушки и, притворившись смертельно обиженным, надулся.

— Вефно... то есть вехно... — Стукнув себя по ключице кулаком, словно это могло помочь картофелю гораздо быстрее проскочить внутрь, Аркаша попробовала еще раз: — Верно. Без хорошенького мальчика меня никто не кормит. Так что, хорошенький мальчик, придется тебе подле меня постоянно крутиться. Шаг влево расценивается как бегство, шаг вправо — попытка. За каждое трепыхание смельчака будет ждать кара.

— Вот как. — Лицо юноши разгладилось. — Спасибо тебе.

— Эгей, сударь, чего это вы меня благодарите? — Аркаша, хмыкнув, тяпнула сочный бочок наливного помидора. — Вас взяли в плен. Трепещите! Выкуп не планируется, подкуп тоже.

— А если серьезно? — Маккин оперся ладонями на спинку Аркашиного стула. — Зачем ты пыталась защитить меня перед Скальным?

Аркаша откинула голову назад, недоуменно воззрившись снизу вверх на русала. Основательно покусанный огурец торчал из уголка ее рта, как набухшая от влаги папироска.

— Кто же будет стоять в стороне, когда страдает тот, кто тебе не безразличен? — Девушка ткнула пальцем в стакан с какао, прокатив его по поверхности стола. — Привязанность — штука сложная. Я вот вообще слаба в этом. У меня за всю жизнь всего один друг был. Сравнивать мне не с чем, а в какой-то момент и дорожить-то стало нечем. Но одно я знаю точно: если ты снова меня оттолкнешь, это будет болезненно.

— Оттолкну? — тихо переспросил Маккин. Он наклонился к сидящей спиной к нему девушке так низко, что волосы его длинной челки заскользили по ее макушке.

— Если уж разделил со мной секрет, — интонации Аркаши наполнились беззаботной деловитостью, — то дели и дальше. Рассказывай, что тебя волнует, чего боишься, почему желаешь спрятаться. А после всего случившегося — и подавно. А то ишь, все беспокойство захапал себе! В одиночку страдает. Жадюга.

Лоб Маккина прижался к плечу Аркаши, сильные руки обхватили девушку, вжимая ее в спинку стула.

— Ой. — Она выронила тефтельку.

— Чуть-чуть, — шепнул юноша, — можно мне еще чуть-чуть побыть так?

— А... ладно. — Аркаша смиренно сложила руки на коленях, ощущая, как теплое дыхание Маккина шевелит ее взлохмаченные пряди, и те, скользя по воздуху, задевают локоть.

— Крутящийся вокруг русал с севера будет выставлять тебя в неприглядном свете. Одумайся.

— Пусть другие одумываются. — Аркаша сложила пальцы в кулаки и тюкнула ими друг о друга, изобразив приветственный (и воинственный) жест старосты вервольфов Рудольфа Фрая. — Ты лучше многих и вовсе не обязан кому-либо это доказывать.

— Я могу крутиться рядом? — Маккин сжал ее сильнее, и Аркаша всерьез забеспокоилась, что поглощенные тефтельки перепутают направление и дружно замаршируют обратно.

— Да, — просипела девушка. — Не будешь ты, прилипну я. А я временами бываю упорной. Наверное.

Маккин отстранился и поспешно прикрыл заалевшие щеки ладонями. Помявшись немного, он неуверенно, но довольно бодро предложил:

— Рогалик будешь?

Стакан выскользнул из рук девушки и с тяжелым стуком рухнул на стол, лишь каким-то чудом не разбившись.

— Какой рогалик?

— С крошкой шоколадной. — Маккин растерянно покосился на тарелку в своих руках, совершенно не понимая, почему Аркаша смотрит на сладкие рогалики так, как будто те могут внезапно атаковать.