Коварная принцесса, или как соблазнить бессмертного

Глава 43. Чрезвычайное собрание тайного совета

Когда Нагбур и Марий вошли в кабинет первого советника там уже находился Кампий, как обычно нервно ёрзая на диване. Хранитель печати дрожал и вздрагивал от каждого шороха, причитая:

— Нас всех казнят. Надо броситься в ноги к принцу и молить о пощаде.

— Заткнись Кампий! — рявкнул первый советник.

— Да, заткнись! — поддержал его входящий Марий.

Верховный жрец побрезговал присесть рядом с Кампием. Его «ароматы» витали по всему кабинету. Поморщившись Нагбур сел на жёсткий табурет в дальнем углу комнаты. Каждый раз при вдохе старичок отворачивался к открытому окну.

— Что будем делать? — растеряно спросил Амурий, ходя по кабинету туда-сюда.

— Легионы веская причина пасть ниц перед Югрием, — заключил Нагбур.

— Надо было женить принца на Юноне, а не помогать Со Чо убрать генерала. Видите ли, невеста ей была не по нраву, — проворчал Марий.

Он был против этой затеи. Считая её глупой. Влияние Югрия в войсках только было бы на руку им. А что теперь? Генерал и так станет тестем императора. Только вот благодарности им ждать не придётся. Опальный папаша будущей императрицы припомнит им все грешки. А принц, попав под влияние генерала, пойдёт у него на поводу. Много кого сместят с должностей, а может и казнят.

— А Атия с ними? — своим вопросом Кампий сбил присутствующих с толку.

За этими легионами они забыли об Атии и её любовнике.

— Ария видели в последний раз в паланкине принцессы. Значит, она с принцем, — старался здраво рассуждать Амурий.

— О, боги! — воскликнул жрец, театрально всплеснув руками. — А если принц женится на Атии? Нам конец!

— Бред! — заорал Марий. — Я знаю Югрия. Он не пойдёт на это! Скорее его дочь станет будущей императрицей. Другой исход событий ему не выгоден. Он даже не потерпит Атию, как любовницу принца.

— Хорошо. Допустим, Югрий пытается усадить Юнону на трон рядом с Арием. Тогда зачем Атия увезла принца к генералу, а сама с Назир Синхом сбежала из дворца? — от рассуждений верховного жреца в кабинете повисла пугающая тишина.

Первым нарушил эту тишину трусливый Кампий. Не выдержал такого напряжения, он запел знакомую песню:

— Давайте молить принца о пощаде!

— Мы не сделали ничего противозаконного. А сумасбродная принцесса, скорее всего, выторговала у Югрия и Ария для себя и любовника право жить подальше от двора. Сами же говорили, как им головы снесла любовь. Может, и в правду, любовь, – стараясь успокоить паникёра, сказал Марий, не понимая, зачем Амурий опять позвал этого тупого осла. От него не было никого толку. Он только плакал и трясся, боясь за своё брюхо.

Но жрец культа богов развеял его уверенность.

— Закрыв ворота города перед наследным принцем, вы нарушили законы наших создателей.

— Но с ним армия! — пытаясь оправдаться, прошептал первый советник.

— А Его Первосвятейшество право! Чем дольше принц простоит под стенами, тем суровей будет его гнев, — подтвердил Марий.

— К тому же, мало чего Его Высочеству наговорили эти заговорщики, — согласился первый советник императора.

— Нам надо покаяться перед нашим господином, и он прости нас, — опять заныл хранитель печати, уже нервно грызя ногти.

— Мы всегда потыкали его шалостям. Вряд ли он это быстро забыл, — уверено заявил жрец, вставая с табурета.

Как бы ни развивались события дальше, Его Первосвятейшество был уверен в своей неприкосновенности. Может Амурия и Мария ждёт палач, но вот Нагбуру ничего бояться. Можно даже спину низко не гнуть, приветствуя молодого императора. Верховный жрец вне подозрения! Как же права была мама, отдав семьдесят лет назад Нагбура в храм богов. Прожив сытую жизнь, служитель культа всё же смог простить её за это.

— Фаргос! — позвал Амурий раба и когда тот явился, отдал приказ. — Распорядись, пусть откроют ворота.

— Да мой, господин! — поклонился раб, исчезая за дверью.

— Ну, друзья мои, где будем валяться у ног нашего принца? — пытаясь сохранять какое-то подобие спокойствия, пошутил первый советник.

— В троном зале. Вряд ли Арий захочет попрощаться с отцом, — со вздохом сказал Марий.

Все четверо вышли из кабинета первого советника и направились навстречу своей судьбе. Если у трёх никогда всесильных царедворцев были сомнения по поводу завтрашнего дня, то Его Первосвятейшество твёрдо был уверен завтра, как и сегодня, его день начнётся в объятьях пышногрудых девиц. Он верховный жрец и это неизменно уже три десятилетия.