Космический авантюрист 2 (СИ)

Глава 12

Алума — малоизвестная среди большинства обычных обывателей заселённых систем. И страшный сон для любого преступника. По какой-то причине на её поверхность вот уже не первое столетие совершают аварийную посадку корабли Предтеч. Избитые метеоритами, чужими лазерами и ракетами, совершено невредимые с виду и просто куски металла, непонятно как сумевшие добраться до орбиты и рухнуть вниз в виде огненного метеора. Некогда за неё кипели яростные схватки в космосе между Федерацией, Звёздной Лигой и СНС. На некоторое время Федерация смогла получить контроль над Алумой, но через несколько лет оставила, совершив обмен со Звёздной Лигой, получив вместо этой планеты аж целую систему с двумя пригодными для заселения планетами.

ЗЛ недолго радовалась столь удачному обмену. Очень скоро её правители перестали посмеиваться и крутить пальцем у виска, когда речь заходила о Федерации.

Надежда поживиться дармовыми технологиями Предтеч накрылась медным тазом: эти самые технологии никак не хотели даваться в руки всяких наглых людишек. Биологическое оружие, химическая отрава, десятки тысяч дроидов, боевые наниты и многое другое устроили «сладкую» жизнь любителям дармовщины. Оказывается, падали не просто корабли Предтеч, а суда с вышедшими (читай, свихнувшимися) искинами. Или поражённые коварным оружием вроде боевых штаммов вирусов. Или просто с износившимся оборудованием. Или ещё с какой-то «болячкой». При этом каждый такой корабль имел на борту охранную систему или заражал неизлечимым вирусом. Или отравлял аэразолями, от которых не спасала самая продвинутая химзащита.

Даже опуститься и подняться с планеты было сложно: за сотни лет на поверхности появилось столько зенитных точек, что трём из десяти кораблей не везло, их очень быстро расстреливали. Конечно, это среднее значение и иногда случалось целым караванам невредимыми уходить, нагруженными под звязку ценным барахлом Предтеч.

Потеряв десятки миллиардов, сотни единиц техники и лучших специалистов, ЗЛ сдалась, как некогда отступила Федерация. Но передавать по эстафете Алуму она не стала, вместо этого устроив на планете — тюрьму. Самые опасные преступники, террористы, бунтари, революционеры и многие другие тысячами ссылались сюда. Им вменялось добывать поделки Древних — дроидов, оружие, снаряжение, в общем, всё, что работает или может работать после ремонта. За каждую такую вещь им платили едой, лекарствами, одеждой и разной дешевой мелочёвкой, которую на Алуме кроме как у представителей правительства (читай, вертухаев) получить было невозможно.

Недаром Звёздная Лига есть сборище торгашей. Её правительство сумело извлечь выгоду из самого невыгодного предприятия. Пусть кредиты шли медленно и тоненьким ручейком, но они шли. Выгода налицо. Преступники на то и преступники, что их никто не считает, а уж попавшие на Алуму и вовсе заочно приговорены к смертной казни, траты на них минимальны, охранять можно по минимуму — игрушки Предтеч сами неплохо справляются с функцией сторожей.

Фактически, выйти из этой тюрьмы было невозможно, пусть и сроки заключения у осужденных были сравнительно небольшие: от четырёх до десяти лет. Единственный шанс, это УДО, но получить этот бонус ох как тяжко. Тут или редчайшую модель дроида нужно притащить или вакцину от неизлечимого до этого момента боевого штамма. В этом случае, если администрация пойдёт навстречу, то ты ближайшим же рейсом будет отправлен с планеты. И очень скоро с новыми документами и небольшой суммой сможешь начать жизнь заново. Правда, есть большой риск, что ПВО Предтеч не захотят тебя отпускать.

И вот сюда лечу я. Что и говорить — не самое приятное местечко, для представителя вымершей великой расы.

И попал я не просто по глупости, а по чудовищной глупости.

С начальником базы смог договориться полюбовно: я ему дочь (немного позже, когда почувствую себя в безопасности), он мне скоростной и маневренный гражданский скутер и зелёный свет до любого мегаполис, где затеряться легче лёгкого. И надо же мне было опять устроить себе кровопускание, чтобы избежать предполагаемой подставы от техников базы (запросто запрограммировали бы искин скутера на остановку или снижение скорости в определенном мессе или наоборот, легкую аварию, когда жизням пассажиров ничего не угрожает, но определенные травмы, снизившие бы прыткость, получили бы). Да ещё выждал почти час, чтобы наниты взяли под контроль аппаратуру летающего судна. Вот и перехитрил сам себя.

Через пару часов полёта, когда закончилось действие стимулятров, почувствовал себя так паршиво, что чуть не отключился прямо за штурвалом. Испугавшись, что до намеченной точки долететь не смогу, резко изменил свой маршрут в сторону ближайшего города. Не такого и большого — около миллиона жителей, вместо двадцати, куда планировал первоначально улететь.

И всё же свалился — сказалась кровопотеря и отсутствие допинга в виде стимуляторов. Свалился в прямом смысле слова: прямо на крышу одного из небоскребов. Девчонка смоталась, воспользовавшись тем, что посадка вышла жёсткой и по специальному алгоритму все люки в таких случаях автоматически раскрывались (зря, конечно, взял гражданскую модель, но хотел не привлекать внимания в городе).

Очнулся вовремя — ко мне как раз подбирались полицейские, собираясь скрутить за нарушение целого ряда законов: повреждение муниципальной собственности (крыше досталось), полёт не по выделенному коридору и что-то там ещё. Думали, лихачит обычный хулиган, перебравший алкоголя или наркотиков, а наткнулись на маньяка с тяжёлым армейским оружием.

Я расстрелял полицейский катер, ранил двух спецназовцев, вроде бы два или три дроида взорвались от моих ракет. В общем, всем досталось. Был бы в нормальной физической форме, то запросто ушёл бы от разленившихся и потерявших хватку копов. Но не вышло: отключился в середине боя и очнулся уже в каталажке. А дальше скорый суд — военные с базы требовали моей выдачи, но обозлённые на моё поведение «горожане» упёрлись и ни в какую не желали идти с ними на сотрудничество — оглашение приговора, десять часов ожидания до отправки меня и ещё дюжины заключённых на корабль-тюрьму, еще несколько суток полета в тесной капсуле-камере, ещё час, потраченный на спуск на планету и вот я «дома». Ну, а как мне называть место, где предстоит прожить ближайшие десять лет? Да еще имея все шансы остаться на местном кладбище?

Повезло, что суд был быстрый и «белольцы» с «жизнюками» не смогли дотянуться. Рано или поздно они узнают о моём местоположении… а дальше вопрос: оставят в покое, посчитав нецелесообразно тратиться на вытаскивание меня из тюряги или пойдут до конца, решив что дредноут и тайна А-реакторов окупят все расходы? Если второе, то первых гостей нужно будет ждать через пару недель, а то и раньше.

После посадки нас всех вытащили из капсул, всучили связку пластиковых гибких ремешков с браслетами на концах на кисти рук, лодыжек, пояса и шеи, и приказали в темпе одевать. Тех, кто мешкал, награждали слабыми разрядами станеров: сознание не вышибет, но минуту незабываемых ощущений, сходных с лечением электротоком, доставляли. После того, как я одел все браслеты, то стал похож на китайского кули: руки подняты к груди и соединены месте, голова наклонена, что виден только пол на три метра впереди, ноги способны делать лишь малюсенькие семенящие шажочки.

Окольцованых, нас почти пинками погнали наружу, где поместили в огромные броневики, чей салон был поделен на крошечные клетушки, где едва умещался один человек. Даже сесть было невозможно, настолько узкий пенал.

Последующие несколько часов стали адом и когда машины остановились, открылись двери и последовала команд выходить, я едва смог её выполнить. А многие просто выпали из пеналов и остались лежать на полу, издавая глухие стоны. С такими охранники не церемонились: кого пинками, кого за шиворот, они вытолкали всех наружу.

Не жалея кулаков и ботинок, охрана построила заключенных в центре большого плаца и замерли по краям, чётко контролируя все наши действия. Пользуясь моментом, я осмотрелся по сторонам.

Чем-то это место напоминала приснопамятную базу, разгромленную мною недавно. Такой же плац (правда, здесь эта площадка чаще используется под стоянку техники, дроидов и складирование грузов как узнал позже); несколько десятков разнообразных ангаров, от маленького — с гараж на пять-шесть легковых автомобилей, до огромного, куда запросто полсотни БАТов въедет; несколько двух- трёхэтажных зданий; десятка два вышек, разбросанных по территории базы. Плюс огромная, метров восемь или больше стена с ползающими по гребню лазерными и гаусс-турелями. И ещё здесь отдавало некой мрачностью и подавленностью. Даже охранники и те выглядели подавленными, словно такие же заключенные вроде меня. Отличало лишь наличие оружия в руках, да тяжёлые бронескафандры с государственной символикой.

Простояли недолго, вряд ли прошло больше двадцати минут, когда к нам вышел новый персонаж. Одетый в такой же, как и у охраны бронескаф, только с откинутым забралом, чтобы можно было видеть его лицо. Лет сорока с небольшим, заметная проседь, небольшая бородка эспаньолка, смуглое лицо, черты слегка отдают азиатчиной, что ли. Невысокий даже в «бронике».

С минуту он выдерживал театральную паузу, после чего заговорил.

— Я — комендант Пятого Сектора, полковник Пошид. Вы же все здесь заключённые без какого-либо права. Все ваши желания остались на других планетах. Здесь нет вашего «я хочу», «я буду», есть лишь моё. Для каждого из вас я Бог, мои помощники — ангелы…

Говорил чётко, значимо, каждое его слово усиливалось скафом, так что слышно было всем. Мало того, судя по тому ощущения неудобства и боязни, возникшего одновременно с речью, местный начальник не чурался применения спецаппаратуры для усиления воздействия на толпу словами. Наверное, нечто вроде инфразвука, вызывающего безотчётную панику.

— … любого попытающегося игнорировать моё распоряжение ждёт смерть. Сейчас вы находитесь в Пятом Секторе. Это место наиболее подходит для такой мрази вроде вас. Через месяц от вас останется меньше половины. Через два — уцелеет едва ли пятая часть. Забудьте о своих мечтах отсидеть пять лет и выйти — здесь вы навечно, до самой смерти…

Вот что-что, а это меня не устраивает. Обязательно нужно попытаться узнать про условия УДО. Спасибо Гее (паршивке бы задницу надрать, что до последнего хранила в тайне такую полезную вещь как хшоз) за пробирку с нанитами-мастерами, теперь у меня есть шанс выжить и выбраться отсюда. Небольшой, но есть. Да и о своей расовой принадлежности не стоит забывать. Мне на порядок проще уйти от дроидов Предтеч и взять их под контроль, чем любому из местных.

— … всё, теперь вы знаете тот минимум, что позволит вам выжить прямо сейчас. Когда я уйду, вас всех отведут для постановки на учёт и выдачи минимального снаряжения, а так же лекарств и еды.

Как только комендант скрылся в здании, охранники принялись действовать. Не жалея ударов, только сдерживая их силу чтобы не поубивать заключённых, они разделили нас на десяток групп, в где каждой было человек сто. Группы погнали к разным ангарам, в каждом из которых вручали что-то своё: одежда, еда, лекарства, приборы для работы с механизмами Предтеч и для обнаружения опасных мест, вроде тех, что заражены радиацией, химией или биологическим оружием. Всё было самого низкого качества: одеждой оказался комбинезон из плотной ткани и две пары нательного белья напомнившего армейские зимние «лебедя», ботинки с высокими берцами и толстой подошвой, один дешифратор, сканер для обнаружения дроидов и прочей механико-электронной «жизни», счетчик «три в одном» для радио- хим- и биоконтроля, паёк на четверо суток (однородная резиноподобная масса), маска для дыхания с тремя патронами для очистки воздуха на час работы каждый, универсальная аптечка (просроченная ещё лет тридцать назад, но по заверению кладовщика «ещё иногда спасающая жизни»), нож-тесак и запаянный пластиковый блистер с гигиеническими принадлежностями. Последним выдали браслет с чипом, где хранится вся информация о человеке, плюс ещё два таких электронных жучка были введены инъектором в тело (так, на всякий случай).

После чего нас всех вытурили за пределы базы, предупредив, что если через тридцать минут в пределаз тысячи метров останется хоть одна живая душа, то через секунду эта душа станет мёртвой. Напоследок указали направление к ближайшему поселению заключённых, где нам уже приготовлены места.

Идти пришлось долго, больше четырёх часов ушло, чтобы добраться по пыльной дороге к нужному месту. Вымотались все страшно: жара, отсутствие нормальной еды (к сухпайкам притронулись немногие да и те после еды стали чувствовать себя еще хуже — жажда стала мучить ещё сильнее), воды нам не дали, сообщив, что этого «богатства» на планете полно и сможем напиться в поселении.

Посёлок почти ничем не отличался от базы: десятки приплюснутых ангаров, двухэтажные строения с крошечными окошками, вышки с лазерными турелями и многоствольными пушечными системами, невысокая стена с ползающими по её гребню более компактных, чем на вышках, боевых систем. Несколько дроидов расположились у входов в ангары и здания.

Нашу толпу здесь уже ждали. Стоило приблизиться к стене, как длинная воротища уползла в сторону, открыв стоящих за ней несколько десятков людей. Дюжина щеголяла хорошими бронескафандрами и отличным ручным оружием. Еще десятка три были одеты попроще, но явно не являлись последними людьми в этом месте.

— Так, тихо, стоим-боимся! — заорал самый здоровенный (в бронескафе он ростом выше двух метров достигал) детина, вооруженный спаркой лазер-гауска. — С вами говорить будут.

Тьфу, мрази, — негромко произнес пожилой мужчина рядом со мною, — и эти тут собираются играть в богов и ангелов.

Кроме него еще не менее сотни выказалось в том ж духе, но гораздо более громче. Гомон стал усиливаться, кто-то выкрикнул угрозы, пообещал разобраться, если его «уважаемого и известного в определённых местах» немедленно не пропустят внутрь и не отведут к местным авторитетам.

Толпа начала заводиться, вот-вот набросятся и сомнут наглецов, вставших на пути перед желанным отдыхом. Что такое неполная полусотня бойцов, пусть и с оружием в руках против тысячной толпы?

Но в тот момент, когда первые ряды стали напирать на старожил, те синхронно, словно отрабатывали это действие сотни раз, опустили стволы и дали залп. Огненные росчерки лазеров и глухие удары гаусс-снарядов, оставившие в утоптанной земле изрядные воронки, словно холодным душем окатили разгоряченную массу новичков. Воцарилась тишина. Наконец, один из старожил заговорил:

— Я знаю, что с полковником Пошидом вы все познакомились и он обрисовал вашу незавидную перспективу. Кто-то проникся, кто-то нет… мне плевать. Полковник вон там, — оратор лениво махнул рукой нам за спину, в сторону далекой базы, откуда мы начали свой трудный путь, — а здесь я — кормчий Вар и другие кормчие. И жить вы будете под моим приглядом, делать то, что я скажу, отдавать то, что вам не по положению. Наказание — лишение продуктовой пайки. Изрядно провинившийся изгоняется из нашего лагеря. Кто-то может попытаться пойти на базу и пожаловаться, что ж, всегда пожалуйста, — мужчина неприятно рассмеялся и продолжил. — Вас там с нетерпением ждут… турели и дроиды охраны. Без специального пропуска в километровой зоне вокруг базы полковника уничтожается всё живое и не очень живое. А пропуск выдаётся одним из его помощников, который живёт здесь. И без моего замолвленного слова он этот пропуск не даст. Так же можете уйти из посёлка и жить по своему хотению — я не против. Но иногда тут пролетают милые такие катера, под ноль зачищающие ближние и дальние окрестности. Выживут только укрывшиеся в лагере. Всем понятно?

Мужчина обвёл взглядом толпу, немного помолчал и завершил речь:

— Сейчас вас поделят на несколько групп, каждой из которой отведут ангар для проживания. Старшим над вами будет праг, все вопросы к нему и его помощникам. И запомните одно важное правило: сейчас вы никто и у вас ничего нет. Оружие под запретом, броня — только по разрешению прага, любая вещь Предтеч сперва показывается моим помощникам.

После чего развернулся к нам спиной и ушел, следом за ним пристроились двое. Один из которых был тем самым громилой, потребовавшего тишины. Едва эта троица отошла шагов на тридцать, оставшиеся начали действовать. Ввинтившись в толпу, нагло раздвигая крепкими плечами в защитном снаряжении, они разбила нас на семь групп, после чего во главе каждой встал один из старожил и приказал следовать за собою.

Ангары оказались самыми обычными бараками с рядами многоярусных кроватей и личными шкафами под вещи. В каждом таком бараке жило больше пятисот человек, причём мест свободных оставалось изрядно. Перед тем, как попасть на шконку, у меня состоялся неприятный разговор с прагом.

— Сдаём детекторы, пайки, анализаторы. В общем, всё то, что вам на Базе выдали, — в приказном тоне произнёс праг, который вел нашу колонну. Окружающие заволновались, но сейчас нас было много меньше, чем вначале, а рядом с прагом встали два десятка крепких парней и с оружием в руках.

— Что шумим, мясо? Потом спасибо скажете, когда потеряете своё барахло. Или проиграете или украдут.

Мы стояли в десяти метрах от ангара, построенные неровной шеренгой и угрюмо смотрели на довольное и злое лицо прага, не прикрытое забралом. У меня даже кулаки и плечи свело судорогой, так мне захотелось раскрошить его в кровавое месиво. Едва сдержался.

— Эй, красноголовый, тебе не нравится что-то?

Праг остановился в двух шагах от меня и с прищуром посмотрел в глаза. Голова у меня и в самом деле была красная — молодая кожица только-только начала нарастать на месте раны, оставленной убл***ми из бункера.

— Всё, — негромко произнёс я и в свою очередь уставился в газа собеседника. Наша молчаливая перепалка длилась несколько минут, и первым сдался праг. Он ощерился и плюнул под ноги.

— Ты, мясо, слишком наглый, проучить тебя нужно. Но сегодня я добрый — живи. Сдавай вещи и вали в барак.

— А морда не треснет?

Внешне я стоял спокойно, даже равнодушно, если не встречаться со мною взглядом, но внутри всё клокотало от ненависти к этой мрази. После пребывания в бункере и чудовищному давлению на разум, когда едва не сошёл с ума, я сильно переменился. С трудом сдерживался, постоянные всплески агрессии. Вот и сейчас для себя решил: умру, но на поводу у этих уголовников не пойду. Да и умирая прихвачу пару-тройку, даром что ли противники оставили свои скафы незакрытыми.

— Вот как!? — удивлённо протянул праг, потянулся было за оружием, но быстро совладал с этим желанием и громко произнёс, обращаясь ко всем новоприбывшим. — Что ж, пусть будет по твоему. Для всех — вот это мясо считает, что ему всё дозволено, он здесь крут и сможет существовать один. Чушь. Каждый, следующий правилам, получает кров и еду, одежду и лекарство, даже если не выполнил план. Получает больше, если план перевыполнен. Решивший жить по своему — не получает ничего просто так, за простую дешевую пайку он заплатит три цены, за лекарство — пять, за патрон к маске — в десять раз. Конечно, он может попытаться охотиться, собирать ягоды, коренья и пить из ручьёв, но рано или поздно он будет выброшен из барака и из лагеря. Не приносящим пользы среди нас нет места. Ну так что, ещё не передумал?

Праг с превосходством во взгляде посмотрел на меня, видимо ожидая, что я немедленно покаюсь и выверну свои карманы.

— Слишком слабо, не убедил, — ощерился я как недавно собеседник и по его примеру сплюнул на землю, едва не угодив ему на сапог. Мужика чуть не хватил удар, настолько побагровело его лицо.

— Ты… ты… — просипел он и рванул из кобуры ручной бластер. Я приготовился шагнуть навстречу и отбить в сторону ствол, едва уголовник направит тот на меня, когда в конфликт вмешалась третья сторона.

Ближайший дроид, устаревший еще лет тридцать назад, выдал короткую очередь лазерных импульсов, ожёгших землю у самых ног прага. Этого вполне хватило, чтобы тот оставил излучатель в покое.

— Ничего, — прошипел он, продолжая держать руку на незакрытой кобуре, — ещё посчитаемся.

После чего резко развернулся вправо и быстро зашагал вдоль шеренги новичков, выкрикивая при этом:

— Все, кто желает присоединиться к этому покойнику, может оставить мешки со своим хабаром при себе. Остальные немедленно выкладываем.

Злости в его голосе было столько, что никто не осмелился придержать при себе ничего из полученного на Базе. Даже те, кто самыми первыми возмутились (впрочем, совсем без огонька и больше для проформы) безропотно сложили свои мешки на землю.

— Всё, топайте в барак, там выбираете любые свободные места — они станут вашими. А с тобою красноголовый, я ещё пообщаюсь, — произнёс праг и больше ни говоря ни слова ушёл в сторону домов.

Несколько секунд я смотрел ему в спину, а потом спокойно прошёл в барак-ангар. Внутри был муравейник — сони людей бесцельно бродили по рядам, о чём-то переговаривались, смеялись, ели и пили, кто-то бегал от группки к группке и о чём-то спрашивал. Некоторые спали, завернувшись с головою в дешёвые и уже изрядно замызганные одеяла.

Всё пространство было поделено на несколько рядов многоярусными кроватями, и большая часть шконок напоминала ложа аристократов, укрытые со всех сторон подобиями балдахинов. Рядом с кроватями стояли большие шкафы с магнитными замками и считывателями папиллярных узоров с руки и датчика в браслете.

Обратил внимание, что небольшая часть барака была отделена стенкой из листов пластика и корявых (явно самодельных) деревянных досок. Вокруг этой стенки даже часть кроватей была удалена, судя по остаткам креплений на полу.

Заметив несколько свободных кроватей, кстати крайние от странной стенки, я направился к ним. Выбрал себе самую верхнюю — немного спокойнее будет, всё ж те так быстро доберутся. Кровати широкие, почти двуспальные, выполнены из очень прочного пластика, раз столько лет ещё стоят и не качаются. Тоже в плюс мне — снизу не сразу угадаешь, где лежит человек да и пробить подсобным инструментом (вроде тесака, что достался на раздаче) невозможно. Бластером — да, можно, но если тут контроль за убийствами достаточно жёсткий (судя по реакции дроида), то такого следа оставлять не будут. Это не спонтанная агрессия.

Постельного белья не было и в помине. Пришлось узнавать сначала у одного из соседей, где его можно отыскать, потом тащиться на склад. Пока шёл до него и обратно возвращался, заметил не один недоумённый взгляд со стороны новичков (узнавал по однотипным комбинезонам, которые носили лишь недавно попавшие на планету) и предвкушающие пополам с сочувствием от старожил. Ну да, я иду весь из себя с наглой рожей и… мешком, который у меня, как у новоприбывшего мяса, просто быть не должно.

Закончив, наконец, все срочные дела, я уселся на нижнюю кровать, свободную, как и все в «пачке» и решил перекусить. Воду набрал в умывальнике, обнаружившимся в другом конце ангара, отделенного от основного расположения двойной (с узким коридором, ведущим в женское и мужское отделение) стеной. Кстати, женщины жили в моём бараке совершенно свободно, в открытую, просто выбрав себе ряд кроватей и закрепив за ним статус «девчачьего». А я сперва подумал на то чудное отделение, огорожено деревянно-пластиковой перегородкой.

Сухпай оказался той ещё гадостью, но за неимением ничего лучшего, пришлось давиться им. Уже под конец обеда, совмещённого с ужином, ко мне осторожно подошел пожилой мужчина. Сутулый, худой как щепка и с голодным взглядом.

— Извини, что отвлекаю, но не мог бы ты дать кусочек, — попросил незнакомец. — С утра ни крошки во рту не было. И не дадут пожрать эти уроды, пока не выполню план. А как мне работать с этим?

Он слегка наклонился и постучал костяшками по правой голени, отозвавшейся сухим, словно там пластмассы кусок вставлен, звуком.

— Пять дней на лечение отвели, а нога у меня уж шесть дней не заживает, — страдальчески пожаловался он. — Плевун харкнул, а у меня броня уже вся расползалась…

— Садись, — кивнул я на место по соседству, прервав на полуслове. — Держи.

— Я Вис, — радостно проговорил новый знакомый, тут же плюхаясь на кровать и хватая протянутую плитку концентрата из пайка. — Спасибо тебе.

Минут пять мы ели молча: я уже более-менее наевшись, просто тянул время, Вис — жадно глотая каждую крошку и тщательно, подолгу пережёвывая куски.

— Почему тебя лишили пайки? — наконец, нарушил я затянувшееся молчание.

— План, всё упирается в план, — пробормотал собеседник немного невнятно из-за набитого рта. — Я и до этого не очень справлялся, а тут рана. Ну и решил праг Картог простимулировать моё рвение и регенерацию… сам так и высказался.

— Праг Картог? Это кто?

— Кто тебя встречал…кстати, зря ты так, уж лучше пойди замирись с ним, всё ж попроще жить будет…да и вообще — будешь жить. Штраф, конечно, наложат, морду набьют, но простят и мстить не будут.

Ага, «простят» — как же. Видел я глаза этого Картога, такой не простит. При всех станет заверят в дружбе, дождётся выплаты штрафа и всадит заточку в спину. Бессмыслено это — прощение сейчас просить. Да и претит мне унижаться перед этим отребьем.

— А праги, кто они?

— Хм, праги…

Во главе ссыльных стояли кормчие, занимая нишу теневых правителей после полковника и его старших офицеров. Всего кормчих было восемь человек, все с разных систем, но общего статуса — отпетые рецидивисты, всю жизнь общающиеся с себе подобными и умевшие отстаивать свой авторитет. Жили они отдельно ото всех, в тех самых, запримеченных мною домиках. Дальше шли праги — их помощники, старшие над определёнными группами ЗК и бараками (вернее, какой-то частью, так как обычно их по два-три обитало в ангаре). Жили всегда в бараке (как раз та стенка и отделяла их территорию от основного помещения). Всего прагов было около полусотни, но точного числа Вис мне назвать не смог — менялись часто да и смертность хоть и ниже, чем у большинства заключённых, но тоже изрядно косила ряды полуэлиты. Последними «в чинах» шли пеки — бойцы, охрана прагов и кормчих, их было сотни полторы или две. Прочая масса относилась к мясу — новички, и работягам — все прочие, кто пообтёрся в местной среде и смог прожить три-четыре месяца. Вис жил на планете два года, что считалось большим сроком, не каждый праг мог похвастаться подобным сроком. Быть бы моему знакомому одним из них, но мешала чудовищная невезучесть — то группа, над которой он старшим стоял, погибнет или растеряет при бегстве весь собранный хабар, то сам не выполнит план, то заболеет или получит травму. Зато ему везло в другом — все раны не смертельные и выкручивался из таких переделок, где гибли целые подразделения спецназа, изредка забрасываемые на планету, когда власти получали новость о каком-либо лакомом кусочке, способным покрыть все расходы и жертвы.

Каждое утро, после завтрака и гигиенических процедур, все заключённые разбивались по группам от пяти до двадцати человек и отправлялись на поиски диковинок Предтеч. Старшему и ещё двум-трём (в больших командах) вручался комплект вспомогательных приборов, тех самых, что я не захотел отдавать.

Все команды, те что в принудительном порядке, создавались только из мяса и самых невезучих работяг вроде Виса. Остальные работяги уже давно имели спаянные команды, хорошее снаряжение и аппаратуру, рядом с которой и близко не стояли девайсы новичков.

Кроме сборщиков «металла» имелась небольшая прослойка привилегированных работяг — добытчики. Это — охотники, собиратели различных даров природы, вроде ягод и корешков и… наркотических растений. Росли тут определённые грибы, дурманящие голову и дарящие кратковременную эйфорию. Ещё собирали пыльцу с двух или трёх растений, которая после минимальной обработки напоминала гашиш. Выдавливали сок с определённой породы лиан и их плодов, который позже мешали с любой другой питьевой жидкостью и пили небольшими порциями. Вот этот сок и был наиболее сильным наркотиком, любого сводившим в могилу в течение года после стабильного употребления.