Корсары из Логова Демона

Капитан Лансер

Эсминец пристыковался к станции и отцепил свой трофей – разукрашенный в стиле Магелланова Потока, фрегат корсаров. Империя захватила его без боя. Затребовав сдачи, они тут же получили согласие капитана. Все корабли, оказавшиеся в солнечной системе Драконье Логово, задерживались флотом, в независимости кто они и куда летят. Имея одну необитаемую планету, она считалась закрытой пограничной зоной, из-за расположенной на планете военной базы для обслуживания кораблей Империи и военных заводов, скрытых глубоко под каменной поверхностью. На орбите планеты висела огромная военная станция, которая контролировала всю систему и на ней располагались жилые модули экипажей, военный городок, и кадетская школа пилотов. В школе учились не только дети восьмитысячного контингента находящегося в системе. Кадетов сюда направляли из разных миров Империи Омега. Семья Корсунь жила на станции уже двенадцать лет, и их двенадцатилетний сын, вместо обычной школы и судьбы отца инженера, пошел в кадеты, с семи лет изучая навигацию, астрофизику и устройство современных космических судов. Его мать, маленькая кареглазая женщина, лабораторная мышка Эли, как любяще называл ее крепкий и высокий муж Станислав, вела исследования на нужды флота и помогала сыну с учебой. А отец, назвавший сына в честь древнего полководца Александра, воспитывал в нем мужчину, проводя свободное время с сыном в космосе, на двухместном солнечном паруснике. Вот и сегодня, маленький бот отошел подальше от станции и стремился угнаться за оборонным спутником, используя раскладывающийся вокруг кораблика шестиметровый парус, созданный специально для движения при активированном кристалле, когда не работает ни одна электронная система, и только газовые баллоны со сжатым воздухом и механические клапаны, упрощали ручное управление космической яхтой.

– Папа смотри, какой красавец! Хороший улов у Синего Дракона!– Безошибочно определил название эсминца Александр.

– Давай назад поворачивать, если этот разукрашенный требует ремонта, могут вызвать мою команду. У меня выходной, но предчувствие нехорошее.

Алекс заложил ровный вираж, удержав суденышко на траектории разворота, чем вызвал одобрительное похлопывание по плечу от отца, и взял курс на станцию, постепенно подстраивая парус под потоки солнечного ветра. Они прошли половину пути, когда от станции отошли стразу три эсминца. Отец перехватил управление, его не покидало чувство тревоги и, увидев уходящие в боевом порядке корабли, он решил – что-то случилось. Эсминцы патрулировали поодиночке, втроем они никогда не ходили. Даже встречая командование, один корабль оставался возле станции. Он не знал предписаний флота по этому вопросу, и увиденное заставляло нервничать. Подойдя к шлюзу, бот сложил парус и включил двигатели. Так он мог зайти в док для малых судов. Скорость от паруса была выше в несколько раз, поэтому двигателями пользовались для стыковки и маневров. Станислав воспользовался имплантатом для открытия дока, в ответ ему пришло сообщение, что включена учебная тревога и все доки закрыты. Войти на станцию теперь можно только в скафандре. Не став пугать сына он направил бот к внешним стыковочным приспособлениям. Но Алекс, уже связался по имплантату с другом из кадетской школы.

– Папа там что-то происходит. Они включили учебную тревогу.

– Слушай внимательно. Я пока не могу вызвать маму, она чем-то занята. Сейчас мы выйдем из бота в скафандрах и пройдем до шлюза. Мы это уже делали когда-то, но я хочу, что бы ты постоянно за меня держался. Делай все, что я скажу.

Алекс кивнул, рассматривая яркие звезды над головой, где только что была крыша открывшейся кабины. Он мог еще долго на них смотреть, но отец уже вылез наружу и, закрепившись магнитными ботинками на обшивке станции, протянул ему руку. Идти было совсем не далеко. Шлюз располагался возле основных ангаров. Уже заходя в открытые створки, отец с сыном увидели, как мимо них из ангара выходит грузовое судно. Корабль тут же взял курс в открытый космос, постепенно увеличивая ускорение.

Оказавшись, внутри, имплантаты Алекса и Станислава просто разрывались, от количества полученной информации. Будучи военной станцией, вся телеметрия за ее пределами блокировалась, и Алекс мог прочитать только сообщение от своего одноклассника, прошедшее фильтр систем контроля. Тревога оказалась красной, требующей срочную эвакуацию. Первые корабли уже покинули доки, спеша увести ее жителей в открытый космос, максимально быстро уйдя в пространственный прыжок. Всего за час командование станции успело начать этот сложный процесс, благодаря армейской дисциплине и законам по которым жили на военном объекте. Мать Алекса уже находилась на борту выходящего из дока судна. Она не могла связаться с сыном и отцом, но оставила сообщение с просьбой выполнять все указания по эвакуации. Станислав успел передать ей, что они на станции, но более ничего.

– Алекс, снимать скафандры нам некогда. Бежим сразу к посадочной площадке. Главное не отпускай мою руку!

Ответить отцу он не смог из-за бега, на который тут же перешел Станислав. Было жарко и неудобно в скафандре, а имплантат был заполнен сигналами тревоги. Коридор сменился развязкой с кабинами быстрой транспортировки по всем направлениям базы. Нужная кабинка, уже собиралась закрыть двери, но кто-то в ней выставил ногу, задержав отправку. Алекс и Станислав вскочили внутрь и сперва прозвучали их слова благодарности, а затем они рассмотрели тех, кто подарил им пару лишних минут для спасения. В кабинке стояли три корсара и офицер станции. Все они были в штурмовых доспехах, а у одного из корсаров висели на поясном ремне меч и древний пистолет. Его доспех отличался от других красивым рисунком туманности, опоясывающей весь млечный путь.

– На эвакуацию?– Разрядил обстановку офицер.

– Да, опаздываем, катались на паруснике и не знали о тревоге. – Загораживая сына, оправдался Станислав.

– Транспорты отбывают, вам придется либо спускаться на планету в бункер, либо очень поторопится. В порту я поищу вам что-нибудь.

– Спасибо, – ответил отец.

Кабинка дошла до пункта назначения и двери открылись. В порту почти не оставалось людей. Всего через час, все кто подлежал эвакуации, покинули станцию. Штурмовые группы по десять человек занимали оборонительные позиции, расставляя заграждения и механические орудия. Становилось ясно, что станция готовится к штурму, и противник по-настоящему опасен.

– Капитан Лансер, мы не успеваем к вашему кораблю. Поле кристалла уже перекрыло внешние сооружения станции. Предлагаю направиться к безопасному месту.

Офицер говорил негромко и спокойно, стараясь не пугать гражданских, отец Алекса напрягся, покрепче схватив плечо сына. Капитан громко и весело засмеялся. Казалось, новость его только обрадовала.

– Я буду продвигаться к судну. Отдайте распоряжение мне не препятствовать, пока имплантаты еще работают.

– А если мы с вами пойдем? Оставаться на станции похоже опаснее.

Станислав вцепился взглядом в капитана, не давая ему отвести глаза. Он плохо понимал что происходит, но кристалл говорил только об одном – станция в любую минуту может превратиться в поле битвы.

– Я не смогу гарантировать вам безопасности, и у меня нет времени с вами спорить, а тем более убеждать начальника безопасности станции, что мы выживем по пути к кораблю или на его борту.

Офицер тяжело вздохнул.

– Капитан, не нужно меня убеждать, заберите их под мою ответственность, так у них есть шанс. Прощайте. – И протянул руку корсару.

– Прощайте полковник. Я выполню вашу просьбу, они со мной.– Ответил ему крепким рукопожатием Лансер.

– Бег в треть темпа, не останавливаемся, – скомандовал корсар своим абордажникам и направился в сторону доков. До секции с кораблем было недалеко, каких-то пятьсот метров, но пока они добежали до опущенных створок ангара, успело произойти немало событий. Освещение сменилось на аварийное. Раздались сильные удары по обшивке станции. Появились плакаты с предупреждением об активизированном кристалле. Со всех сторон начали раздаваться звуки боя. Уже подбегая к огромным закрытым створкам отсека ангара, где корабль был герметизирован для выхода в космос, на корсаров выбежали сразу шестеро противников в доспехах. Понять, кто были нападавшие, было невозможно из-за отсутствия распознавательных знаков, только простейшие значки отличия выдавали среди них старших по званию. Корсары встретили их на ходу, не сбавляя темпа, слаженно и безжалостно уничтожая по очереди врагов. Они настолько быстро справились с ними, что не пришлось даже останавливаться, сказывалось преимущество в вооружении и опыте перед нападающими. Станислав подобрал тяжелый топор у одного из павших, он крепко держал второй рукой за плечо сына, что бы тот не отстал. Капитан подбежал к дверцам в отсек и открыл их, сразу же отпрыгивая в сторону, в дверной проем полетели тяжелые дротики из метательных машин. Корабль в отсеке был готов к выходу, оставалось только запустить рычаг открытия внешних створок в космос и закрыть дверцу в отсек. Но попасть на корабль было теперь невозможно. В отсеке находились не менее двух десятков противников со стрелковым оружием. Капитан повернулся к Станиславу.

– Придется пробиваться к штабу. На корабль мы уже не попадем. Команда блокирована, и помочь нам уже не сможет.

– Подождите капитан, у меня есть идея. Присмотрите за Александром.

Хлопнув по плечу сына, он побежал к нагромождениям с обслуживающим оборудованием. Что он там придумал, капитан рассматривать не стал. Он был занят теми, кто пытался пробиться через проем из ангара. Его меч то и дело перерубывал древко или рукоять оружия у противника, доставая иногда руку или ногу. Его оружие имело специальное покрытие на заточке, позволяющее резать сталь, но бой был неравным, тем более что противники все прибывали в отсек с кораблем через проломы в обшивке станции.

– Разойдись!!! – Крик Станислава заставил отпрянуть корсаров от проема, а сам инженер, разогнав насколько это было возможно роклу, толкал огромный баллон для заправки судов газом. Рокла влетела в отсек, разметав противников, прокатилась еще с десяток метров, когда Станислав замахнулся топором. Увидев это, капитан схватил парня и бросился с ним на пол, за толстые створки ангарного отсека. Далее Александр услышал оглушительный взрыв. Баллон, накаченный газом более чем на двадцать тысяч атмосфер, был крайне опасен, и его взрыв одной только, ударной волной, не смотря на защиту створок и лежащего сверху капитана в доспехах, оглушил парня, унеся его сознание в бездонный колодец вечной темноты.

Очнулся Александр на больничной койке, в корабельном медицинском отсеке. За непрозрачными занавесками, разделяющими помещение, раздавались два голоса. Слух возвращался медленно и болезненно, в особенности больно было моргать или пытаться напрягать зрение. Постепенно стали понятны слова говорящих рядом людей.

– Док, он вспрыгнул на роклу и въехал в толпу этих головорезов! Мы думали он безумец, зачем умирать, если это ничего не даст? И тут он с размаху наносит удар топором по клапану этого баллона. Мы как увидели замах, тут же попадали за створки, хорошо, что мы все в закрытых доспехах. А вот парню, не повезло, у него скафандр был открыт. Давлением его приласкало так крепко, что мы думали до корабля, не донесем. Если бы не отец этого мальчика, остался бы корабль без капитана.

В ответ прозвучал тихий спокойный голос корабельного доктора.

– Мы собирались уже выходить из корабля всей командой, сам понимаешь, что бросить капитана это перестать быть корсаром и стать просто пиратом. Но нас всего десять человек осталось. После предыдущего боя, шансов у нас не было. Если бы не кристалл мы бы просто взорвали корабль.

Память больно ударила по вискам, и Александр опять потерял сознание. Темнота поглотила весь окружающий мир, но теперь в этой темноте сквозь боль в голове и ушах, его преследовали слова – просто взорвать корабль, если бы не отец, больше не корсар, отец этого мальчика.

Пиратский фрегат совершал прыжки от звезды к звезде, все дальше и дальше от погибшей станции и сектора где разворачивалась очередная космическая война. Сначала, они зашли на одну из станций корсаров, где пополнили припасы и набрали десяток членов экипажа, а затем направились к мирам Империи Омега, чтобы вернуть им их гражданина, случайно поселившегося на борту на целых два месяца.

Идти напрямую к Империи было рискованно, поэтому с самого начала капитан принял решение проложить хоть и длинный, но безопасный маршрут. В результате, к станции Имперского пограничного гарнизона, фрегат с громким именем Магеллан, пристыковался только через два месяца пути. За это время Александр сильно изменился. Экипаж принял его юнгой на время полета, обучая всем необходимым навыкам по уходу за кораблем, и всячески его нагружал работой по самым пустяковым причинам. Капитан понимал, что члены экипажа не знают, что сказать парню и как успокоить его после гибели отца. Как с ним обращаться и как не обидеть, поэтому просто относились к нему как к юнге, который попал на стажировку и не давали ему времени на грусть или тяжкие воспоминания о недавних событиях.

Капитан отправился лично провожать парня на станцию. Он не привязывался к этому ребенку, но дань уважения к его отцу, спасшему жизнь ему и возможно его экипажу, заставляла делать широкие жесты. Лансера и Алекса пропустили через таможенный терминал, а после пригласили на аудиенцию к управляющему станцией. На удивление капитана, в большем и светлом кабинете, уставленном живыми цветами и голограммами пейзажей, их встретила еще молодая и красивая женщина азиатских кровей.

– Капитан Лансер? Я полковник Ки. От имени империи Омега я приветствую вас на борту нашей станции. Вы оказали нам неоценимую услугу, предупредив о нападении на систему Логово Дракона. К тому же с боем спасли нашего кадета. Алекс, хочешь связаться с мамой?

– Да очень хочу!

– За столом есть проектор, можешь воспользоваться им, она уже ждет на канале дальне связи. Использовать имплантат или голограмму решай сам.

– Имплантат,– кивнул парень и поспешил к столу.

– Ну что капитан, вы наш гость и наш герой, ваш экипаж может отдохнуть на станции и пополнить ваши запасы, чуть позже у вас будет разговор по дальней связи с представителями нашего штаба.

– Благодарю. От припасов я не откажусь, армейский рацион на три месяца для всего экипажа нам нужен, а вот на станцию им не надо, это испортит имидж корсаров. Нас перестанут называть шайкой пиратов, по всей галактике, если узнают, что мы пользуемся удобствами Имперских военных баз.

Полковник поклонилась и пригласила капитана за столик, куда робот тут же подал терпкий ароматный чай. Капитан с удовольствием вел беседу с этой красивой и вежливой женщиной, обсуждая войну, которая внезапно началась и успела закончиться, пока странствовал Магеллан. Пока их не прервал, медленно и осторожно подошедший Александр.

– Капитан. Мама сказала, что Синий Дракон, вместе с Оранжевым и Красным не сбежали, они были уничтожены флотом вторжения, чтобы мама смогла эвакуироваться, и папа погиб, чтобы я смог спастись. Она говорит, что я должен вернуться в кадетскую школу. А я не хочу в кадеты. Я хочу быть капитаном как вы! Чтобы больше никто не умирал.

Парень выплеснул все это и расплакался, впервые пустив слезу перед капитаном. До этого момента он ревел только у себя в каюте, там, где его никто не слышал и не видел, и то не долго, поскольку на корабле было много работы и времени на рев было совсем немного, перед сном.

– Не плачь, Драконы выполнили свой долг, как и твой отец. Они герои!– Положила на плечо Алекса руку полковник. Она собиралась утешать парня дальше, но ее перебил капитан.

– Каким капитаном? – Без иронии заговорил Лансер. – Тебе двенадцать сейчас, лет шесть еще юнгой бегать, а потом еще лет пять членом экипажа, и только если заслужишь, получишь назначение на корабле и звание, с которого в дальнейшем и будешь доказывать право стать капитаном корсаров. Вся твоя жизнь изменится. Не проси о том, о чем сам не знаешь.

Парень вытер слезы и мягко опустил руку полковника с плеча. Став по-уставному навытяжку, он гордо заявил:

– Я два месяца числился юнгой на корабле Магеллан, и требую от корсаров принять меня юнгой на борт! По законам корсаров капитан может не принять меня на борт, но если он и команда не предъявят претензий к моей службе, они обязаны зарекомендовать меня в Братство корсаров!

– Это ты где наш устав нашел? Вот тебе и ребенок на корабле. А мы не знали где нам приключений найти, скучно нам было оказывается на Магеллане.

– Честно выиграл в споре у нашего старшего инженера во время инструктажа по развертыванию паруса! У меня два свидетеля есть, спор был про правильную калибровку поворотных механизмов, и я ее произвел без погрешностей! – Смело ответил парень.

– Что?– Басом заревел Лансер вставая.

– Успокойтесь капитан. Ваш юнга еще молод и не заслуживает гневных слов.– Одним взглядом полковник усадила обратно в кресло Лансера.– Алекс твоя мама не позволит тебе этого сделать. А стать капитаном ты сможешь и в Империи. Не нужно так волновать капитана.

– Мама уже нечего мне не сделает. Я ей показал свое обращение к Братству, которое отправил с вашего терминала. Она все поняла и сказала, что будет меня всегда ждать дома.

Теперь вставать наступила очередь полковника. Ее лицо стало беспристрастным, как будто на него опустилась шелковая вуаль, скрывающая все мысли и эмоции.

– Что ты сделал?– Ее голос был очень тихим и мелодичным, без эмоций, но Лансер попятился, вжавшись в спинку кресла.

– Ну, я, отправил запрос Братству. Известил что я член команды Магеллана и Лансер мой капитан.

– Хорошо, хорошо! Я согласен, ты юнга, все, хватит парень, или мы проведем пару недель в карцере на этой станции!

Было сложно понять, шутит капитан или нет, но он явно изображал спешку. Что именно заставило его принять такую позицию, знал только капитан, и эта причина была настолько существенной, что заставила его идти против самого себя.

Полковник неподвижно стояла, смотря поверх головы Алекса. Она воспользовалась имплантатом и сейчас выходила на дальнюю связь. Для обычной связи или работы с имплантированным микро компьютером, не нужно было сосредотачивать зрение и внимание, он полностью выполнял все мысленные указания, выдавая информацию в любой удобной форме хоть на сетчатку глаза хоть в аудио режиме.

– Капитан, я получила заявление от военного министерства по Александру. Как несовершеннолетний и как кадет имперской школы, он не имел права совершать подобные действия. Его полагается задержать на время разбирательства.

Алекс поднял на нее отчаянный взгляд. Ему казалось, что мир остановился, и следующей минуты уже не будет. Что ему придется вечно смотреть на бесстрастное лицо этой красивой женщины, и он никогда не сможет ни пошевелиться, ни сказать даже одного единственного слова – нет! Но стрелка часов дрогнула и продолжила свой бег, ведомая словами полковника.

– Пришло заявление от корсаров. Они подтвердили, что юнга был полезен на фрегате и производил точную калибровку при развертывании паруса в условиях поля кристалла. Команда Магеллана потеряла более семидесяти процентов экипажа, и помощь кадета была необходима в походе. Он может сделать такое заявление, поскольку кадетской школы, где он проходил обучение, больше не существуют. Для вступления в новую школу, он должен прибыть в систему расположения учебного заведения. Она в военном ведомстве и обычной подачи документов не достаточно для оформления его кадетом.

Алекс подошел к капитану, ожидая своей участи. Теперь решал Лансер, быть ему юнгой или нет.

– Что будет дальше, если мы сейчас с юнгой, покинем станцию?

– Имперский суд рассмотрит эту ситуацию, в любом случае он будет препятствовать этому. Тем более что заявление матери уже поступило. Но принятие санкций или мер к вашему кораблю и вам может не последовать, если Братство возьмет на себя ответственность за судьбу гражданина Империи. Включая его образование.

– А Братство уже это сделало, дав подобный ответ. Я не могу игнорировать решения корсаров и возьму его на борт.

На этом они расстались с полковником, приказа им препятствовать не поступало, а сама Ки приняла решение не задерживать судно, отпустив мальчика.

Взойдя на палубу Магеллана, Лансер вызвал всю команду и построил для объявления.

– Вашими глупыми выходками, и в особенности шутками над пассажиром, наша команда получила еще одного члена экипажа. Представляю вам юнгу Александра Корсунь. Главный инженер Питерсон, выйти из строя!

Темнокожий и невысокий, главный и единственный выживший из инженеров судна, сделал шаг вперед, казалось, что тон капитана сделал его еще ниже в росте, прижимая беднягу к полу.

– Кто тебе разрешил доверять ребенку калибровку паруса?– Прошипел сквозь зубы капитан.

– Капитан, когда мы проходили сектор сквозь поле кристалла, он вызвался помогать, нужно было калибровкой оптимизировать положение паруса. У нас есть усилители и гидравлические системы, не требующие питания, но его детские руки намного чувствительнее и мягче, чем мои.

Инженер вытянул вперед обе ладони, темные от химических реактивов, покрытые шрамами и следами после серьезных травм.

– Ну, значит, тебе за него и отвечать. Мы идем домой. Готовить отбытие.

После всех приключений и тяжелых потерь, капитан Магеллана не мог задерживать судно, стремясь быстрее достичь главной базы Братства. Его экипаж заслужил отдыха, и даже угроза судебного разбирательства с Империей Омега, не могли изменить этого решения. Ремонт судна и заслуженный отдых экипажу, это главная задача, которую он ставил перед собой, отметая все трудности в сторону и стремясь как можно быстрее ее выполнить. В дальнейшем он дважды присутствовал на судебных заседаниях, где Александр каждый раз отстаивал свою точку зрения перед Империей и своей мамой. Мальчик не поменял своего решения, оставшись юнгой на корабле корсаров.