Корпорация Томб райдерс (СИ)

Колодец, на дне которого я стоял, не был облицован плитами - его просто пробили в теле монолитной скалы. Не сказать, чтобы стенки его выглядели совсем гладкими, но трещины в них отсутствовали. Любая кирпичная стена имела бы куда больше неровностей. Интересно, многие ли бы решились лезть по отвесной кирпичной стене на высоту восьмого этажа ? Я вот не решился.

Вспомнил, что давно не пил. А бутылка с водою осталась наверху. Что ж, стало быть не суждено мне задохнуться - скорее умру от жажды, вернее, от пули в башке. Я снял с предохранителя пистолет, взятый у Второго, дослал патрон.

Стал отчего-то вспоминать прожитые годы. Итог жизни подводить, что ли ? Чтобы не захлебнуться в слезах от жалости к самому себе, принялся декламировать стихи Александра Новикова, Владимира Высоцкого, Сергея Есенина - что приходило на ум, то и читал. В склепе оказалась прекрасная акустика, которую украшало лёгкое отдалённое эхо, перекатывавшееся где-то в вышине ; странно, что я не обратил на это внимание раньше. В общем, стихи звучали здорово, я и не думал, что у меня, оказывается, имелся дар декламатора.

Не писать мне книжек и романов,

Не читать фантастику в углу...

"...в углу"- повторило за мной эхо в вышине. Я вздохнул - вот уж верно написал Высоцкий, прям про меня !

Я лежу в палате наркоманов,

Чувствую - сам сяду на иглу,-

закончило эхо недосказанное четверостишие. Я поднял вверх голову и включил фонарь. Чертовщина, так не бывает ! Неужели галлюцинации ? Я ведь точно знаю, что не произносил вслух последнее двустишие !

- Кто здесь ?- крикнул изо всех сил.

- Дядя Глеб, это я !- донеслось с верхотуры.

Этого просто не могло быть !

- Проша, ты ?! Живой, что ли ?

- Живой !- донёсся детский голос. Не могло быть никаких сомнений - я на самом деле разговаривал с Прохором.

- У тебя есть верёвка ?

- У меня нет, но я знаю, у кого есть,- настоящим колокольчиком звенел знакомый голосок.- А вы разве сможете залезть по верёвке ?

- Бросай сюда конец, я привяжу верёвочную лестницу, ты её вытащишь наверх. Там есть кольцо, вбитое в пол, осмотрись - увидишь ! Привяжи лестницу к кольцу и я поднимусь !

Последовавшие несколько минут тянулись мучительно долго. Наконец, к моим ногам упал моток весьма грубой верёвки, явно приобретённой не в строительном гипермаркете. Прошло ещё немного времени и я, наконец, услышал долгожданное :

- Я привязал, можете лезть !

Перед тем, как покинуть склеп, чуть было не ставший моей могилой, я подобрал с пола три кольца с драгоценными камнями, которые Второй, торопясь, уронил, переворачивая ларцы. После этого со всей наивозможной скоростью вскарабкался наверх.

Прохор сидел на корточках перед колодцем. Рядом с ним стоял большой, довольно грубо изготовленный масляной фонарь, дававший очень мало света - потому-то я и не увидел его огонь снизу. Мальчик оказался облачён в ту же самую одежду, в которой я видел его в последний раз. Выглядел он совершенно целым и невредимым.

Я его с чувством обнял... Ещё бы ! он спас мою жизнь. Взъерошив на его голове русые волосы, задал самый главный в ту минуту вопрос :

- Проша, Господи, да как же ты здесь оказался ?!

Его слова поразили меня неимоверно, я мог предположить любой ответ, кроме того, который услышал :

- Дядя Глеб, вы же сами мне сказали, чтобы я через неделю искал вас в этой пирамиде !

Прохор пришёл в Лишт не один. С ним постоянно ходил пожилой уже мужчина, которого мальчик называл Мевером. Мевер служил жрецом в Лабиринте, тот самом огромном храме, который находился в Хаваре прямо напротив пирамиды Аменемхета Третьего. За два дня до той ночи, когда экспедиция Корпорации "Томб райдерс" нанесла свой визит в эту пирамиду, почти все жрецы и паломники оставили Лабиринт, спасаясь от ужасных врагов, шедших с севера. Мевер, впрочем, с небольшим числом самых ревностных служителей культа, храм не оставил - то ли решил умереть там, то ли по какой другой причине, понять из его лопотания Прохор не смог. В общем, пожилой жрец оказался свидетелем появления "яйца", счёл сие, конечно же, сверхъестественным знамением, а нас принял за Богов. Мевер видел, как Первый выстрелил в Прохора и бросил его прямо на площади между пирамидой и Лабиринтом. Разумеется, он не понял смысла произошедшего, но после того, как "яйцо" с людьми исчезло, вышел на площадь и обнаружил мальчика живым и невредимым. С той минуты он везде сопровождал Прошу, выказывая ему чрезвычайные знаки почтения и искреннего благоговения.

Впрочем, не ему одному. Меня он, видимо, тоже принял за очередного Бога. Когда мы с мальчиком вышли из пирамиды, куда Мевер категорически отказался входить, бедный жрец распростёрся предо мною ниц и, подползя на животе, смиренно поцеловал десантный ботинок. Меня эта сцена, надо признать, поразила, но Прохор, привыкший к такого рода выходкам, отреагировал спокойно.

- Это фигня, дядя Глеб, он и ко мне периодически подползает и целует ноги !- успокоил меня мальчик.- Подождите, он ещё молиться на нас по вечерам станет - вот это по-настоящему смехота окажется ! Просто ржачь...

Я жестом показал Меверу, что тот должен подняться и ткнул себя пальцем в грудь : "Глеб !" Знакомство на этом закончилось. Я не знал, как попросить воды, и решив, что Прохор уже решил эту проблему, обратился к нему :

- Попить бы !

И получил бурдюк с удивительно вкусной водою ; впрочем, допускаю, что на моё восприятие сильно повлияла жажда.

- Вода не из Нила, надеюсь ?- на всякий случай уточнил я.- Нил очень грязен, Наполеон потерял тут свою армию из-за плохой воды.

- Нет, вода не из реки,- заверил меня Проша.- У них везде колодцы понакопаны, источники из земли бьют. Речную воду они не пьют, я уже заметил.

Утолив жажду, я задал вопрос, который не давал мне покоя :

- Проша, как же ты жив остался ? В тебя ведь Первый выстрели ! В упор !

- Вы сказали, что меня постараются убить, но я бояться не должен, всё будет хорошо. Вот я и не боялся. То есть - нет !- всё равно боялся. Знаете, очень неприятное чувство, когда знаешь, что тебя сейчас убивать будут...- признался мальчик.

- Угу... Ага...- признаюсь, я не на шутку озадачился.- Значит, я тебе такое говорил ?

- Ну да.

Я твёрдо знал, что никогда не говорил Прохору о том, что его хотят убить. Более того, я не подозревал о существовании таких планов до тех самых пор, пока Первый не выстрелил в мальчика. Если бы я знал, разве бы я допустил ! Я бы Первого в клочья разорвал, а Калитина заставил бы эти куски сырыми жрать !

- А когда я тебе такое сказал, Проша ?

- В четверг, накануне той пятницы, когда мы сюда... того... полетели.

В тот день я вместе с Первым и Вторым ездил к Павлу Михайловичу Калитину и однозначно, того разговора, на который ссылался Проша между нами не происходило.

- А где это произошло ?

- Ну, где... На базе на этой... где мы жили. Я играл в "контр-страйк", сидел за столом возле окошка. А вы из кустов вышли... меня позвали.

Разговор наш становился всё более интересен. Я твёрдо знал, что ни в тот четверг, ни другие дни, в кустах не прятался.

- Так, ясно...- мне следовало зайти с другой стороны.- Но ведь я в четверг уезжал, ты помнишь ? Серёжа на белом "форде" меня увёз...

- Да-да, как раз он вас увёз, а потом... не знаю, часа через полтора, может, через два, вы из кустов ко мне и вышли. И рассказали, как всё будет в пятницу, мол, Первый попытается в меня выстрелить, но он меня не убьёт, бояться мне не надо. Пули в патроне не будет... Дескать, надо, чтобы было так. Ну и... я останусь жить... и останусь в Египте... но бояться мне не следует, мы потом в Египте обязательно встретимся. Надо, чтобы я на седьмую ночь пришёл к пирамиде Аменемхета Первого в Лиште. Вы меня заставили повторить имя фараона, чтобы я не ошибся.

- В самом деле ?

- Да ! И я повторил : Аменемхет Первый. Заучил наизусть. Только дело в том, что они,- Прохор кивнул на египтянина, смиренно стоявшего поодаль,- слово "Лишт" не знают. Я Меверу и так, и сяк говорил - а он не понимает !

- Ну да, всё верно - "Лишт" арабское слово и древние египтяне знать его не могли,- догадался я.

- Но слова "Аменемхет Первый" Мевер понял,- продолжил рассказ мальчик.- Ну и привёл меня сюда ещё прошлой ночью. А этой ночью, когда "яйцо" появилось, Мевер брякнулся ничком и лежал целый час, закрыв голову руками. Смехота ! Я хотел сразу к вам подойти, как только вы из "яйца" вышли, но потом увидел Первого и сообразил, что делать этого нельзя. А потом, когда все ушли, отправился вас в пирамиде искать. Вот и нашёл ! Они хотели вас убить, дядя Глеб ?

- Да, хотели...

- Вот дураки-то ! Нашли с кем связаться. Я думаю, вы им рога-то пообломаете, да ?

- Конечно, Проша, конечно,- я растроганно приобнял мальчишку за плечи.- Мы в обиду себя не дадим ! Не таковские мы !

М-да, вот только хотел бы я знать, как именно пообломать рога нашим обидчикам.

- А ты точно знаешь, что этот разговор у тебя состоялся со мной ? Ничего не путаешь ?- уточнил я на всякий случай.- Может, человек просто оказался похож на меня ?

- Да вы шутите, дядя Глеб ! Конечно же, не путаю !

Я решил разговор этот далее не продолжать, чтобы не сбивать мальчишку с толку. Не хватало только, чтобы заподозрил, будто я умом тронулся или память у меня отшибло. Хотя последнее, боюсь, было недалеко от истины.

Я прекрасно понимал, что никакого разговора с мальчиком о встрече через неделю не вёл и вести не мог по той простой причине, что не знал о том, где окажусь через неделю. Тем не менее, разговор этот всё же состоялся, иначе как можно объяснить тот факт, что Прохор пришёл в нужное место к нужному времени ? Сам факт моего почти чудесного спасения лучше любых аргументов доказывал справедливость и точность рассказа мальчика.

Вот только что это могло значить ? Да ни хрена...

- Дядя Глеб, а что мы будем дальше ?- спросил меня Проша.

Этого вопроса я ждал и очень его боялся. Потому что ответа на него не имел.

- Я подумаю об этом.- ответил я как можно солиднее.- Для начала хотелось бы хоть немного поспать.

- Пойдёмте в наше логово, мы там провели предыдущую ночь,- предложил мальчик.

"Логовом" оказалась одна из мастаб, которых в окрестностях пирамиды оказалось с полтора десятка. Мастаба, как я знал из книжек по истории Древнего Египта, представляла собою вид захоронения, даже более древний, чем пирамиды. Склеп с саркофагом помещался на дне глубокой шахты, над которой возводилась внушительных размеров постройка с несколькими комнатами. Там помещались статуи, символически изображавшие усопшего и богов, а также алтарь. Мастабы, в отличие от пирамид, не закрывались и не опечатывались, строго говоря, они даже не имели дверей. Туда периодически приходили родственники усопшего и жрецы для совершения заупокойных служб. В отличие от храмов и пирамид обожествлённых фараонов, мастабы не являлись священной территорией, так что Прохор и Мевер не совершили святотатства, разместившись в одной из таких построек.

Едва мы вошли в тёмную прохладную комнату, египтянин тут же завесил какой-то тряпицей проём, так что ветер пустыни перестал нас беспокоить. Мевер вручил мне толстое грубошёрстное одеяло, сложив которое в трое, я получил некий аналог топчана, пригодный для того, чтобы постелить его на пол. Едой путешественникам, как оказалась, служила вяленая рыба, которой не грозила порча в условиях египетской жары. Протянув мне пару рыбёшек, Прохор честно предупредил : "Рыбка вкусная, но есть её изо дня в день надоедает, да и водой потом опиваешься !" Таким образом я получил неприхотливый ужин и незатейливый ночлег - совсем даже неплохо для первой ночи в столь странном месте !

Мне казалось, что уснуть толком у меня не получится, однако, тут я ошибся. Неожиданно глубокий сон сморил меня на удивление быстро, видать, здорово же я притомился за первую половину ночи !

Снилось мне, что сижу я в кабинете Павла Михайловича Калитина, веду какой-то нелепый, сумбурный разговор. Знаю, что Калитин уже отдал приказ убить меня ; эта мысль жжёт мой разум, я хочу показать Калитину, что мне известны его замыслы, но подходящий момент в разговоре никак не представится. Наконец, прервав его на полуслове, я заявляю : "Вы имеете намерение убить меня, но ничего у вас не получится !" Калитин хватается рукой за сердце, сползает со своего кресла, а я сижу по другую сторону стола и думаю, что же мне теперь делать ? Решив, не терять времени даром, беру несколько листов, лежавших перед Калитиным. И тут же вспоминаю, что как-то видел в отражении стекла текст, показавшийся мне очень интересным. Пытаюсь вспомнить, что же это был за документ и почему он показался мне интересным, но не могу. Начинаю листать взятые бумаги и тут натыкаюсь на увиденный в стекле, который только что пытался вспомнить. Читаю текст : ""Считаю оптимальным направлять экспедиции с интервалом в неделю по календарю прибытия в следующие места : а) комплекс Аменемхета Третьего в Хаваре, б) Аменемхета Первого в Лиште, в) Снофру в Дашуре. Полагаю, что результативность при подобной организации работ, многократно превозойдёт....". Я очень хотел дочитать эту бумагу до конца, но сильный толчок в плечо буквально вырвал меня из сновидения.

- Дядя Глеб, дядя Глеб !- услышал я взволнованный голос Прохора.- Там пацаны появились !

По свету, сочившемуся из-под натянутого Мевером полога, можно было понять, что занималась зорька. Ночь миновала, хотя солнце ещё не взошло.

- Какие пацаны ?- не понял я.

- Да те самые, от которых египтяне убегают ! "Кокосы", или как их там ?

- Гиксосы.

- Да, именно так ! Они с оружием ! Шакалят тут кругом...

До моего слуха донеслась громкая гортанная речь, чрезвычайно неблагозвучная, визгливая, с большим количеством согласных, точно кто-то пытался камни грызть. Трындели сразу несколько голосов, кто-то смеялся. Говорившие находились совсем рядом, буквально в нескольких метрах от мастабы, в которой мы спали. Люди вели себя как хозяева, они ничуть не боялись, что их услышат и явно чувствовали себя весьма уверенно. По камням застучали чьи-то ноги и я понял, что говорившие направляются прямиком к нам.

Чтобы выхватить из кобуры пистолет Второго, отщёлкнуть его предохранитель и дослать патрон в ствол мне потребовалась одна секунда. За это же время я двумя перекатами ушёл с одеяла, на котором спал, и развернулся ногами в сторону проёма, через который должны были появиться незваные гости.

"Стань в угол !"- приказал я шёпотом Прохору. Мальчик отбежал в дальний угол, где уже безмолвно стоял Мевер, сложивший на груди руки. По-моему, он молился.

Полог, закрывавший проём, отодвинул кончик длинного, немного кривого меча. Человек, стоявший снаружи, видимо, обозревал внутренность комнаты. Меня он видеть не мог, я лежал в стороне от проёма. Через мгновение невидимая рука сорвала тряпицу и в помещение ввалился невысокий, кряжистый, ужасно вонючий мужчинка в каких-то лохмотьях из овечьих шкур с мечом в правой руке и круглым щитом, обтянутым кожей, в левой. "Кырлым-бырлым !"- завопил он, увидав меня. Следом тут же ворвались ещё два вонючих абрека с мечами и щитами. Бородатые, с кривыми носами-клювами, эти ребята очень отличались от безбородого Мевера, имевшего тонкие черты лица и в целом весьма благообразный вид.

"Быр-быр-быр !"- загалдела троица, указывая на меня мечами. Самое забавное заключалось в том, что эти олухи даже не увидели стоявших за их спинами египтянина и мальчика. Не воины, а какие-то бандиты ! Не встречая сопротивления от повсеместно бегущих египтян, это чурбаньё, похоже, потеряло всякую осторожность.

Не было никакого смысла тянуть кота за хвост. В плен брать этих ребят я не собирался, а потому имело смысл попрощаться. Без единого слова я трижды нажал на курок, последовательно уложив три пули в три грязных лба. Пулевые ранения в голову чрезвычайно кровавы, в первую секунду из черепа вылетает фонтан чуть ли не в метр и человек валится снопом. Так что произошедшее выглядело весьма эффектно. Думаю, особую зрелищность добавило то, что все трое оказались убиты практически бесшумно ; ПСС стреляет очень тихо, специальный патрон сделан таким образом, что пороховые газы не вырываются из гильзы в ствол, поэтому при выстреле нет ни огня, ни специфического треска. Так, лёгкое "пш-ш" ( которое даже не всякого спящего разбудит ) и как следствие - дырка в башке. Просто и удобно, как вермишель "доширак" руками из миски жрать...

Нравится мне оружие спецназа ФСБ, эх, нравится. Сознаюсь и каюсь !

Три трупа ещё не успели упасть, как я уже вскочил на ноги. Быстро подавшись к проёму, выглянул наружу. Признаюсь, боялся увидеть большой отряд гиксосов-абреков, но к немалой своей радости вообще никого не заметил. Разумеется, три подстреленных мною придурка бродили не в одиночку, а в составе какого-то отряда, но поскольку наша мастаба находилась на самом краю некрополя, внимание основной части братвы оказалось сосредоточено отнюдь не на ней. Гиксоский отряд, видимо, разбрёлся по постройкам, тем более, что помимо мастаб тут имелся и большой храм, и две пирамиды. Присутствие грабителей выдавало их ленивое перекрикивание ; гортанное "быр-быр-быр" проносилось над некрополем, но самих горлопанов заметно не было.

- Вот что, ребятки,- проговорил я, повернувшись к Прохору и Меверу,- собираем манатки и бодрым шагом уходим в пустыню. Вдоль Нила идти нельзя, там, видать, полно этих охламонов бродит, так что бежим в пустыню !

Собственно, всех пожитков-то оказались два мешка, две пары одеял, бурдюк с водою и несколько тряпиц непонятного назначения. Прохор и Мевер живо собрали нехитрый скарб, один мешок забросил за спину я. Покинув мастабу, мы направились в пустыню, причём я не выпускал из руки пистолет, опасаясь преследования. Но тревожился я напрасно : следов на каменистом плато мы не оставили, а собак, способных отыскать нас по запаху, гиксосы явно не имели.

Взошло Солнце, неожиданно подарив мне один из самых замечательных видов, которые когда-либо я наблюдал за всю свою жизнь. Белоснежный отполированный известняк, которым были обложены пирамиды, отразил его лучи, словно зеркало. Зрелище получилось даже более фантастическое, нежели ночью, поскольку светимость Солнца намного больше, чем у Луны. Обе пирамиды горели над плоской пустыней огромными рукотворными кристаллами ; я никогда не видел ничего подобного и поэтому мне не с чем было сравнивать своё впечатление, я лишь чувствовал в ту минуту, что потрясён до глубины души.

Отошли мы в пустыню не очень далеко, метров на восемьсот-девятьсот. Каменисто-песчаная равнина пересекалась в разных направлениях распадками и расщелинами и мы забились в один из них, чтобы переждать светлое время суток. Ясен пень, бродить по пустыне на солнцепёке никто не собирался, это было бы сущее безумие.

В распадке растянули между большими камнями одеяла и тряпки, в результате получились два вполне приличных навеса, способных защитить от солнечных лучей. Закончив с обустройством "днёвки", мы залезли в тень и Прохор у меня спросил :

- Дядя Глеб, что будем делать дальше ?

Я вспомнил своё сновидение - собственно, мысль о нём не шла у меня из головы с самого момента пробуждения. Даже убийство трёх гиксосов не отвлекло меня от раздумий. Поэтому я поманил к себе Мевера и сказал ему одно слово :

- Дашур.

Египтянин вежливо улыбнулся и простёрся ниц. По-моему, он даже захотел снова поцеловать мои ботинки. Пришлось мне его поднять, усадить рядом и повторить :

- Дашур.

Изобразил пальцами идущего человека. Впрочем, я тут же укорил себя за наивность : "Дашур", как и "Лишт" являлся арабским словом и египтянин времён гиксосов, разумеется, не мог знать, что оно означает. Подумав немного, переворошив все свои невеликие знания о Древнем Египте, я зашёл с другого бока.

Нарисовал пальцем на песке Ломаную пирамиду, по возможности, соблюдая её пропорции, и сказал :

- Снофру.

Мевер прищурился, глядя на мой рисунок, и по-моему, что-то понял.

- Снофру,- повторил я и опять изобразил пальцами идущего человека. Затем показал на себя, него и Прошу и опять изобразил идущего человека.

- Мы идём искать эту пирамиду ?- догадался мальчик.

- Да, Проша, ты правильно меня понял.

- А зачем ?

- Видишь ли, у меня там назначена важная встреча, которую я очень не хотел бы пропустить.

14.

День мы провели с толком. Закрыв лицо чёрной футболкой, чтобы не мешал дневной свет, я прекрасно выспался. И камни под боками мне в этом ничуть не помешали. Затем провёл с Прошей теоретическое занятие по огневой подготовке : рассказал об устройстве и принципах работы пистолета ПСС, провёл сборку-разборку оружия и подготовку его к ведению огня. Показал базовые движения при стрельбе, рассказал о факторах, которые следует принимать во внимание при применении оружия. Мальчику занятие чрезвычайно понравилось и я решил, что в те дни, что мы обречены провести вместе, надо будет позаниматься с ним воинскими дисциплинами.

Мевер с общением не лез, сидел в сторонке под своим навесом, но таращился на нас во все глаза. Думаю, он находился на грани сумасшествия от всего пережитого : появление и исчезновение "яйца", беззвучное убийство трёх гиксосов - тут было от чего поехать крыше. Под вечер он зачитал нам свои молитвы - как и говорил Прохор, выглядело это на редкость забавно. Египтянин припадал то на одно, то на другое коленце, воздевал руки, то подползал к нам слева, то справа, целовал нашу обувь - в общем, устроил этакий театр одного актёра. Буффонада эта длилась минут двадцать и показалась мне несколько утомительной. Признаюсь, мне стоило больших сил просидеть всё это время истуканом, ни разу не улыбнувшись.

Мевер прекрасно понял, чего я от него хотел. Поэтому когда Солнце, завершив свой путь по небосводу, закатилось, мы благополучно свернули свои покрывала и одеяла и двинулись на север. Когда спустилась ночь, я включил фонарик, ибо никто не отменял мириад скорпионов в Ливийской пустыне. Египтянин, увидавший, как скорпион начинает светиться зелёным в луче фонаря, испытал, по-моему, новое потрясение. Привычная картина мироздания с включением электрического фонаря рухнула окончательно и последние сомнения в нашей святости, если только они у Мевера ещё оставались, оказались похоронены отныне и навсегда.

До Ломаной пирамиды мы дошли в течение одной ночи. Оказалось, что она находилась не очень далеко от Лишта - по моему субъективному восприятию мы прошли менее двадцати километров. Ночь была лунной и уже на полпути, я смог видеть выраставшую из-за горизонта громаду из белого камня, отражавшую молочно-белый свет.

По мере нашего приближения стала видна и другая большая пирамида, расположенная восточнее Ломаной. Эта оказалась та самая пирамида Аменемхета Третьего, которую наша бригада благополучно ограбила. Именно во время этого путешествия мы натолкнулись на людей в зеркальных доспехах с электрическим оружием.

Это воспоминание повлекло за собой другое - о маленьком пистолете, лежавшем в кармане моего разгрузочного жилета. За суматохой последних дней я совершенно позабыл о нём, теперь же, вспомнив, вытащил и ещё раз полюбовался его удивительным дизайном. Мягкий резиновый язычок всё также выдвигался из рукояти и цепко оплетал ладонь, а после того, как я прижимал к рукояти большой палец включалась индикация и высвечивалась надпись : "N 10". Красотища ! При случае можно было бы показать Меверу, пусть языком пощёлкает и прочитает пару молитв пистолету...

Под конец пути Проша явно притомился и я посадил его на плечи. Так мы и завершили наш ночной переход : Мевер - впереди, я - сзади.

К Ломаной пирамиде мы подошли со стороны пустыни. Строго говоря, этот пирамидный комплекс состоял из двух построек - огромной Ломаной пирамиды, высотою в сотню, если не больше, метров и куда более скромной пирамидки с южной её стороны. Пирамида-спутница просто-таки терялась на фоне своей громадной северной соседки. Хотя высота её тоже была весьма приличной - с десятиэтажный дом - впечатления она совершенно не производила. Оба эти сооружения оказались обнесены мощной стеной теменоса. Пройдя вдоль этой стены по северному краю, мы достигли широкой и длинной дороги, спускавшейся в долину. Дорога заканчивалась у весьма внушительного сооружения, длиною около полусотни метров, также обнесённого мощной стеной. Там, внизу горели пара огоньков, стало быть теплилась какая-то жизнь.

Дорога, выложенная огромными каменными блоками и замощена поверх кирпичом, возвышалась над пустыней. Вскарабкавшись на неё, мы двинулись вниз, к огонькам. Пройти пришлось метров семьсот, меня поразил тот объём работ, который пришлось проделать строителям этой циклопической трассы.

Занялась зорька, дело шло к рассвету. Наше появление не осталось незамеченным людьми на стенах. Нам что-то прокричали, Мевер ответил. Мы не успели даже постучать в широкие, обитые золотом ворота, как они приглашающе приоткрылись. В проёме стоял старичок в светлой одежде, замысловато закрученной вокруг торса ; рядом с ним расположились ещё четверо. Поодаль кучковалась дюжина полуголых парней с пиками и щитами в руках, двое держали луки. Выглядели эти воины довольно жалко - худосочные, малорослые, видать, мяса в детстве мало кушали, да на турнике не подтягивались.

Встретившие нас люди в светлой одежде очень внимательно поглядели на меня и Прохора. Мы в свою очередь поглядели на них. Мевер что-то проворковал и вся эта компания неожиданно поклонилась.

Нас - Мевера, Прошу и меня - разместили прямо в храме, выделив длинное и узкое помещение налево от входа. Видимо, служила эта комната кладовой : чуть ли не половину её занимали ряды запечатанных кувшинов, поставленные один на другой в три ряда. Что в них находилось - пиво, вино или уксус - я не проверял : это было бы, во-первых, невежливо по отношению к хозяевам, а во-вторых, совершенно ненужно, поскольку довольствие я и Прохор получили полное. Кормили нас и рыбой, и мясом, и салатами, так что жаловаться на оказанный приём мы не имели ни малейших оснований. Кроме того, нам поставили три широченных раззолоченных лежака, похожих на тахты, то есть без спинок и ручек. В качестве постельных принадлежностей выдали пару дюжин шикарно выделанных львиных и леопардовых шкур. Прохор обалдел от их вида и, погладив одну из них, лишь пробормотал : "Мне бы такую в дом, вот бы мамка порадовалась..." Признаюсь, я и сам поразился шкурам, вид они имели воистину шикарный. Спалось, кстати, на них замечательно, лучше, чем в самом дорогом "спальнике" на гагачьем пуху.

У входа в нашу комнату постоянно дежурила пара худосочных мужчин с копьями, составлявших, типа, караул, призванный тщательно охранять покой. Как показали дальнейшие события, мера эта оказалась не лишней, поскольку храм дал приют довольно большому числу людей. Думаю, их тут находилось не менее пары сотен. Вся эта публика размещалась в большом храмовом дворе, где были сооружены навесы от солнечного света. Двор, помимо эстетических функций, служил, видимо, и молельней : в его дальнем конце, под портиком, находились шесть глубоких ниш с высоченной статуей фараона и жертвенным столом в каждой. Когда я впервые заглянул во двор, то он показался мне очень большим : думаю, площадь его составляла метров шестьсот, если не больше, там запросто можно было бы устроить пару волейбольных площадок. Слух о нашем появлении быстро облетел беженцев, нашедших приют под навесами. Все они, выходя из двора, норовили заглянуть в нашу комнату. В такие минуты караул у входа сердито загораживал щитами проход и толкал зевак древками копий.

Вместе с тем, забота о нашем покое ничуть не мешала самим караульным вовсю таращиться на нас. С одной стороны это раздражало, но с другой, я находил такому поведению логичное объяснение, задавая самому себе вопрос : а как бы я сам смотрел на живого Бога ?

В первый же день, после обеда появился тот самый старик в белой одежде, что встретил нас у ворот. Его всё также сопровождали четверо мужчин помоложе. Явившиеся вели себя подчёркнуто корректно и внимательно.

С помощью простейшей жестикуляции, мы определились с именами. Оказалось, что старик носит очень замысловатое имя, похожее на "Хинджерапатах", которое я тут же сократил до ясного и простого "Хи". Далее я объяснил, что хочу рисовать и один из спутников Хи вручил мне палетку и довольно длинный рулон папируса. Про палетки - дренеегипетские аналоги современных школьных пеналов - я читал в книге Бажда, которую мне рекомендовала Катя, так что без затруднений разобрался с тем, как их использовать для рисования.

Я нарисовал Ломаную пирамиду в аксонометрической проекции, изобразил штриховыми линиями внутренние коридоры и камеры. Надо сказать, что они устроены довольно замысловато ; это сооружение может быть по праву причислено к одним из самых сложных в древнеегипетской архитектуре. Я старался как мог, напрягая своё пространственное мышление, но не был полностью уверен в точности рисунка ; в конце-концов, малевал-то я по памяти, без шпаргалок.

Но художества мои произвели на старика и его спутников весьма сильное впечатление. По мере того, как процесс рисования подходил к концу, дяденька в белой одежде начинал всё сильнее волноваться. Он обменивался со своими спутниками краткими замечаниями, иногда совсем короткими, буквально в пару слогов. В его интонациях ощущалось нараставшее волнение. Когда же я благополучно завершил свои художественные потуги и ткнул заострённой палочкой, служившей мне пером, внутрь пирамиды, строго сказав : "Мне надо сюда !" старик повалился на пол и запричитал. Самое забавное заключалось в том, что он понял меня даже не зная русского языка.

Я жестом приказал спутникам старика поднять его на ноги. Затем показал пальцем на Прошу, Мевера и в собственную грудь, после чего опять ткнул палочкой на внутренности Ломаной пирамиды. "Нам надо сюда !"- повторил я строго.

Старик завыл в голос и закрыл лицо руками. Вместе с ним заплакали и его спутники, видать, сильно расстроились. Сцена получилась на редкость волнительной, признаюсь, я даже испугался, не захотят ли они сейчас посадить нас на пики. Видимо, я требовал от жрецов совсем уж чего-то святотатственного.

Но иного пути у меня не имелось. Если я хотел перехватить Первого и его бригаду, мне следовало делать это именно внутри пирамиды, а не снаружи. Ведь там охрана, вооружённая винтовками с ночными прицелами, просто-напросто не позволит мне приблизиться.

К чести старика в белом и его спутников, следует признать, что в ответ на мои непристойные предложения ничего плохого они нам не сделали. Вообще, египетские жрецы произвели на меня впечатление людей на редкость разумных и адекватных. В отличие от простолюдин, набившихся в храм, господа в хитонах вели себя очень сдержанно и достойно - не выли, не орали, разговаривали с народом ласково и раздавали ему еду.

Ситуация, сложившаяся в стране, оставалась для меня совершенно непонятной. Поскольку нас не ограничивали в передвижении по территории храма, мы с Прошей регулярно поднимались на стену. С неё открывался прекрасный вид на широкую долину и канал, отведённый из озера. В долине, рассечённой на множество участков обрабатываемой земли, можно было видеть, населённые пункты, отстоявшие примерно на три километра к югу и северу. В первый же вечер мы стали свидетелями сожжения того городка, что находился к северу. На протяжении примерно часа или полутора оттуда доносились звуки побоища - крики людей, рёв домашнего скота, грохот разрушаемых построек. Затем занялся пожар, продолжавшийся всю ночь и первую половину следующего дня.

На рассвете большая группа вооружённых людей - в тысяч, может быть, пять - оставила догоравший населённый пункт и двинулась в направлении южного городка. Выглядело всё это довольно мрачно и подобная передислокация бородатых мужиков с саблями и пиками ничего хорошего не предвещала. И действительно, вся это гоп-компания, добравшись до южного населённого пункта, устроила там погром, во всём аналогичный тому, какому подвергся городок на севере. Таким образом и вторая ночь прошла под знакомый уже аккомпанемент воплей и обрушаемых построек.

Уничтожив два населённых пункта банда ушла из долины, не проявив никакой агрессии в отношении пирамид и храмов, расположенных выше по склонам. Я заподозрил, что у жрецов имеется некая договорённость с нападающими, ограждающая их от посягательств последних. Я вспомнил, что слышал от кого-то, будто гиксосы не встретили сопротивления египетской армии, которая не дала нападавшим ни единого сражения. Что-то всё это сильно напоминало то ли измену правящего класса, то ли его сговор с агрессором ; не уверен, правда, что между тем и другим существует большая разница. Как бы там ни было, обитатели храма - жрецы, стража и беженцы - вместе со мною безучастно наблюдали со стен за происходившим в долине, не предприняв никаких активных действий. Попричитали, поплакали, постенали с воздетыми к небу руками - да и только.

Однако, видимо, не судьба была отсидеться им в стороне, когда привычный миропорядок валился в пучину. На третий день под вечер ( эх, не имел я часов !) в храме началась паника. Мы в это время с Прошей занимались самым что ни на есть мужским делом - я объяснял ему основы тактики антипартизанской борьбы.

Мы услышали крики за стенами храма, тут же несколько босых ног прошлёпали мимо нашего дверного проёма. Подскочили караульные, до того благодушно сидевшие на небольших табуреточках и даже прислонившие к стенам свои копья. Не прошло и минуты, как появился явно взволнованный Мевер ; в своей всегдашней манере, он упал на пол метра за три до нас и что-то жалобно простенал. Я понял только его обращение : "Глеб-Глеб...".

Я поднялся со своего лежака, давая понять, что готов следовать куда надо. Мевер явно обрадованный, тоже вскочил на ноги и повёл меня к выходу. Но мы не успели выйти во двор, как я услышал первый громоподобный удар, явно нанесённый в золочёные ворота, закрывавшие доступ на территорию храма.

Когда мы очутились на свежем воздухе, моему взору предстала следующая диспозиция : на мощёном дворе у ворот лежали два храмовых охранника, утыканные стрелами, как подушечки для иголок - иглами. Бедолаги явно упали со стен и судя по количеству вытекшей из тел крови, надежд на их спасение не имелось никаких. Охрана в количестве двух десяток человек, выстраивалась на ступенях храма, рассчитывая преградить вход в него. Это выглядело логично, поскольку драться посреди двора эта инвалидная команда явно не могла. Впрочем, перекрывая вход в храм, эти бедолаги тоже не могли рассчитывать на успех. Рядом со мной, за спинами солдат со щитами, оказался Хи ; он казался бледен, но держался с необыкновенным самообладанием. Жрец что-то говорил окружающим, видно наставляя их в последний путь, и наверное, сам готовился к смерти.

В ворота ещё пару раз звучно ударили тараном с той стороны. Створки сильно раскачивались и я не сомневался, что долго они не выдержат.

Похоже, нам предстояла рукопашная схватка во дворе.

- Прохор !- рявкнул я, да так, что Хи испуганно умолк.

Взгляды присутствующих обратились в мою сторону.

- Тута я, дядя Глеб !- пискнул мальчик. Он, оказывается, всё время оставался за моей спиной.

- Вот тебе пистолет,- я протянул ему ПСС, взятый у Второго.- В нём остаётся три патрона. Стреляй в того, кто заходит ко мне сзади ! Считай выстрелы, как я учил. Выстрели во врага дважды, последний патрон оставь себе. Если мы не сможем отбиться - застрелись.

Я раздвинул храмовых охранников и вышел во двор. Никакого ясного плана в голове моей не имелось. Я извлёк собственный ПСС, приготовил его к стрельбе. Вот только стреляет он очень тихо, а потому толпу его выстрелы не остановят, толпа даже не поймёт почему несколько человек упадут, обливаясь кровью. Что ещё можно было сделать на моём месте ? Я мог закричать, в надежде, что мой крик вкупе с необычной внешностью напугает нападающих. Внешность моя всё-таки сильно отличалась от облика местных жителей... Да только остановит ли их мой крик ? Да ни хрена, ничего подобного не произойдёт, иллюзий питать не следовало !

А между тем ворота явственно плясали под ударами гомонившей снаружи толпы. Мне оставалось только одно и я это сделал - извлёк из кармана разгрузочного жилета блестящий электрический пистолет, покрепче взял его в левую руку, подождал, пока эластомерный язычок плотно стиснет ладонь. Поскольку в правой руке я уже держал ПСС, то так и встал посреди двора с пистолетами в руках, дожидаясь пока ворота рухнут.

Их разбили много раньше, чем я ожидал. Створки разлетелись в стороны и большая толпа ломанулась в открывшийся проём. К моему удивлению, это оказались вовсе не гиксосы, а египтяне - я это понял по их бритым лицам. Это были вовсе не беженцы, а сплошь вооружённые мужчины. В качестве тарана они использовали обломок каменной колонны, который, ворвавшись во двор, тут же бросили под ноги.

Лица нападавших искажал гнев, взгляды казались сумасшедшими. В общем, вооружённая публика явно пребывала не в себе, уж и не знаю даже, что именно её так разъярило. Счёт пошёл на секунды.

"Стоя-я-ять !"- заорал я, перекрыв шум толпы. Впрочем, громкий крик помог мало : с таким же успехом я мог приказать остановиться танку или авиалайнеру.

Нападавшие бросились ко мне с копьями наперевес. И я нажал курок блестящего электрического пистолета.

И чуть не ослеп. Словно дуговая сварка включилась у меня в руке. Искра в тысячи кандел со звучным шипением выскочила из коротенького ствола ( я даже ощутил пальцами её тепло !) и со скоростью пули полетела вперёд. Выстрелил я не прицельно и потому попал не в толпу, а в верхнюю часть арки, под которой находились разбитые тараном ворота. Стремительно прочертив над головами нападавших белую линию, разряд ударил в камень, рассыпавшись жутковато-прекрасным фейерверком.

Не мешкая, я сделал нужную поправку и выстрелил вторично. Теперь предусмотрительно прикрыл глаза, уж больно ярким оказалось свечение вылетавшего из ствола заряда. Вторая искра ударила прямо в толпу, в тех самых предприимчивых ребят, что долбили ворота обломком колонны. Рёв боли и страха ответил мне и я понял, что выбрал верный способ наглядной агитации и пропаганды.

Толпа застыла на секунду, а затем стоявшие в первых рядах бросились врассыпную. Для усиления произведённого впечатления, я выстрелил в третий раз. Да уж, нападавшие явно оказались не декабристами, к стрельбе в упор они оказались совершенно не готовы ! Толпа помчалась назад в те самые ворота, в которые ещё несколько секунд назад ломилась с победным гиканьем.

Прошло всего пять-шесть секунд и площадь перед храмом опустела. Вернее, я остался на ней один. Ну, конечно, если не считать обломка колонны, забытого беглецами, да шестерых изрядно подкопчёных людишек, лежавших на плитах. Трое ещё корчились, остальные уже нет. В том месте на арке, куда ударил заряд, осталось большое - в рост человека - пятно копоти.

Я подождал пару-тройку секунд, опасаясь, что кто-то из беглецов пожелает вернуться и пустить в меня стрелу или камень, но поскольку таких отчаянных удальцов не нашлось, опустил руки с пистолетами. Покосился в сторону стоявших на ступенях храма воинов и жрецов.

- Ну, как тебе, Проша, терапевтический эффект ?- осведомился я у мальчика.

- Здорово !- воскликнул он.- А что это за штука такая у вас, дядя Глеб ?

- Это, Проша, специальный электроприкуриватель для вразумления супостата. Он также может быть использован для ускоренного построения правового государства.

Прошла, должно быть, минута, прежде чем к жрецам вернулась способность действовать. Хи спустился по ступеням во двор, на ходу отдавая команды своим спутникам. Ополоумевшие охранники, боязливо обходя меня стороной, взялись было убирать трупы, но тут произошло такое, чего я никак не мог ожидать.

Да и не только я.

Где-то совсем рядом, прямо над головой раздался грохот, похожий на громовой перекат. Так жахнуло, что аж ушам больно стало, звук оказался децибел, эдак, под сто пятьдесят. Народ вокруг в ужасе повалился навзничь, попадали все - и жрецы, и воины. На ногах остались только я и Проша.

Вокруг неожиданно потемнело, словно туча набежала...

Только какая туча может быть в безоблачном египетском небе ?

Я поднял голову, да так и застыл, обалдело глядя вверх. Огромная пирамида - да-да, самая настоящая четырёхгранная пирамида - висела над двором, оказавшимся минуту назад местом побоища. Квадратное днище её оказалось такой величины, что не могло бы вместиться в размеры двора, вздумай пилот посадить это странное летающее судно на землю. А уж двор-то перед храмом был весьма не мал !

Пирамида висела в воздухе статично, точно нарисованная на фоне светло-голубого неба. Сюрреализм какой-то, прям картина Дали ! Только в яви...

- А ты что видишь, Проша ?- спросил я на всякий случай мальчика.

- По-моему, это пирамида,- ответил он и поспешил пояснить.- Только летающая...

Высота, на которой завис странный предмет, составляла метров тридцать, вряд ли больше. Ниже опуститься пирамида не могла - мешали стены храма. Я видел мельчайшие детали днища и боковой грани странного летающего судна - их поверхности состояли из множества небольших шестиугольников, блестящих и очень гладких. Они не были покрашены и не казались металлическими ; больше всего своей фактурой они напоминали змеиную кожу. Совершенно необыкновенный материал !

Признаюсь, я ждал, что сейчас меня жахнут из пирамиды каким-нибудь лучом, так чтобы в усмерть, окончательно и бесповоротно. Но проходили секунда за секундой, а я всё ещё оставался жив. Более того, из дна пирамиды вдруг с лёгким шуршанием раскрутился странный металлический жгут, похожий на язык хамелеона. Он коснулся плит двора и застыл монолитом несколько в стороне от меня.

В днище летающей пирамиды открылся чёрный проём и оттуда вышли три фигурки. Они двинулись по металлической ленте вниз, как по пандусу. Шагали эти люди на удивление медленно ; лишь когда они миновали половину пути, я догадался в чём причина этой медлительности. Вся троица оказалась очень маленького роста - явно меньше метра. При в этом в фигурах этих людей я не увидел характерных для карликов диспропорций - напротив, шагавшие выглядели замечательно гармонично.

Мысли мои приобрели странную быстроту, вернее, они полетели лавиной. Я неожиданно ясно осознал, что спускавшиеся с неба люди - вовсе не люди, это те самые Древние Боги, что властвовали в Египте в дофараоновскую эпоху. Это они строили для себя громадные пирамиды, высота коридоров которых едва превышала метр. Это у них перепонки между пальцами и непропорционально развитый затылок...

- ТЫ ВСЁ ПРАВИЛЬНО ПОНЯЛ !- прогремел голос. Мне потребовалась секунда, чтобы догадаться - никто ничего не говорил вслух, это полнозвучным колоколом раскатилась в моей голове чужая мысль.

- Ты слышал ?!- я повернулся к Проше.

- ОН СЛЫШАЛ !- ответил голос.

Троица малорослых существ остановилась внизу пандуса, но на мостовую не сошла. Впереди стоял весьма импозантного вида мужчина в оранжево-жёлтом хитоне до пят. На то, что эта особь мужского пола указывала узкая длинная бородка, спускавшаяся на грудь. Такие же точно бородки можно видеть практически на всех статуях фараонов. Видимо, Древние Боги явились родоначальниками этой моды. Парочка, стоявшая за его спиной, выступала в роли охраны, об этом ясно свидетельствовало странного вида оружие в их руках и блестящие доспехи.

- КТО ЗДЕСЬ ИСПОЛЬЗОВАЛ ПЛАЗМУ ?- прогремел в моей голове новый вопрос. Древний Бог при этом не разжал губ и лицо его сохраняло полнейшую бесстрастность.

- Думаю, что это был я,- ответил я.

- ГДЕ ЭТО ОРУЖИЕ ?

- У меня.

- ДАЙ !

Маленький протянул руку. Я увидел между растопыренными пальцами перепонки. Аз, стало быть, оказался во всём прав - им на самом деле удалось отыскать гробницу одного из Древних Богов.

- Я могу спросить...- начал было я, но колокол в моей голове кратко грохнул :

- НЕТ !

Ну и что было мне делать ? Я вынул из кармана лёгкий пистолет, которым так запросто рассеял только что толпу вандалов. Очень не хотелось отдавать эту серьёзную штуку, зело она мне понравилась, да только выбора я не имел.

Сделав пару шагов вперёд, подал оружие странному визитёру. Тот принял его кончиками пальцев правой руки и провёл левой перед собою. Тут же в воздухе появилось нечто, похожее на сейф с отворённой дверцей, и странный мужичонка положил туда блестящий пистолет. Через секунду "сейф" исчез. Разумеется, вместе с оружием. Вот такая у них ружейная комната - удобная, практичная и надёжная ; Дэвид Копперфилд и Эмиль Кио отдыхают !

- КТО ТЫ И ОТКУДА ?

- Странно, что вы этого не знаете... Я - Глеб Ильин из две тысячи седьмого года. А этот мальчик со мною,- я кивнул в сторону Прохора.- Он оттуда же.

- КАК ВЫ ЗДЕСЬ ОКАЗАЛИСЬ ?

- Нас бросили свои.

- ВАМ НАДО ВЕРНУТЬСЯ ! ВЫ НЕ ДОЛЖНЫ ОСТАВАТЬСЯ. ВЫ УБИВАЕТЕ ПЛОТЬ МАТЕРИИ, ВЫ РАЗРУШАЕТЕ МИРОЗДАНИЕ !

- Вы можете нам помочь ? Чтоб мироздание не разрушать и всё такое...

- НЕТ. ВЫ ДОЛЖНЫ НАЙТИ СПОСОБ ВЕРНУТЬСЯ САМИ. А ЭТО ВСЕГДА ВОЗМОЖНО.

- Здорово ! А почему так ?

- ЦЕПЬ ТРАНС-ВРЕМЕННЫХ ПЕРЕМЕЩЕНИЙ НЕ МОЖЕТ ОСТАТЬСЯ НЕЗАМКНУТА.

- Охренеть как оптимистично ! Ещё бы догадаться, что это значит...- я уже понял, что никто нас сейчас убивать не станет и ко мне тут же вернулось хорошее расположение духа.

- ВАМ ПОМОГУТ ЭТИ ЛЮДИ !- мужчина в ярком хитоне указал рукою на лежавших чуть в стороне Хи и его жрецов.

- Он отказался...- начал было я, но голос в голове опять прервал меня :

- ОН ПОМОЖЕТ !

- Я могу узнать, кто вы ?- мне не удалось сдержать любопытства.

- Я ИНХЕР, ПРОВОДНИК НЕБЕСНЫХ ПУТЕЙ, СЛЕДЯЩИЙ ЗА ЭТИМ МИРОМ С НЕБА ! ОТВЕТЬ, ОТКУДА У ТЕБЯ ПЛАЗМЕННОЕ ОРУЖИЕ ? В ТВОЁМ МИРЕ ЕГО НЕТ !

- Это мой трофей. Я забрал его у высоких людей в зеркальных доспехах, напавших на нас здесь в Ливийской пустыне. Но не знаю, в каком году и в каком именно месте,- ответил я, с ужасом подумав, что сказанное звучит сущей околесицей. Слышал бы меня кто-то из моих товарищей, подумал бы, что Глеб Ильин бесповоротно сошёл с катушек.

- ЗНАЧИТ, ЭТО ТЫ УБИЛ ИХ ?- мой собеседник явно понял меня правильно.

- Да, я. Уж извините !- я подумал, что обладателю зычного внутреннего голоса может не понравиться мой ответ и поспешил добавить.- Я защищал свою жизнь, иначе меня бы убили.

- ТЫ НИ В ЧЁМ НЕ ВИНОВАТ ! ЖИВИ СПОКОЙНО, НО ВОЗВРАЩАЙСЯ В СВОЁ ВРЕМЯ. Я СЛЕЖУ ЗА ПОРЯДКОМ ЭТОГО МИРА. ОН НЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ РАЗРУШЕН !

- Я всё же могу спросить...

- НЕТ !

Все трое, стоявшие на пандусе повернулись и медленно пошли обратно, туда, откуда пришли. Аудиенция, стало быть, могла считаться оконченной.

Я безотрывно смотрел им вслед, ясно понимая, что сделался участников невероятного события. Чувствовал я себя в ту минуту как-то на удивление спокойным, лишь искренне сожалел о двух вещах : о том, что не имел с собою фотоаппарата и о том, что лишился такого замечательного плазменного пистолета !

15.

- Дядя Глеб, а если первым полезет не Первый ?- спросил меня шёпотом Прохор.

Мы сидели на корточках в невысоком - всего метр десять - горизонтальном коридоре внутри Ломаной пирамиды.

- Первый на то и Первый, что всегда идёт первым,- также шёпотом ответил я. Сказанное, конечно, звучало тавтологией, но по существу было верно. Во всяком случае, именно на этом правиле я и построил свой расчёт.

Ломаная пирамида Снофру одна из самых хитро спланированных. У неё два входа - на северной и западной сторонах - каждый из которых через систему коридоров ведёт в свою большую погребальную камеру. Изначально системы ходов не были связаны, но на каком-то этапе их соединили узким и низким коридором длиною более пятнадцати метров, по которому можно было продвигаться лишь ползком. Я исходил из того, что мои бывшие товарищи, решившие нанести визит в пирамиду на седьмую ночь после ограбления пирамиды в Лиште, захотят осмотреть обе погребальные камеры. И потому непременно полезут по этому соединительному коридору. Тут-то мы и повстречаемся, думаю, к их великому удивлению и неудовольствию.

Я периодически включал свою радиостанцию и проверял все диапазоны. Конечно, слабый сигнал не пробьёт каменную толщу, но когда ребятки будут на подходе им обязательно придётся пользоваться рацией. Соединительный ход весьма неудобен : он довольно круто поднимается, а кроме того, засорён каменным мусором ; грабителям могил, проползая этим маршрутом, вольно или невольно придётся обмениваться замечаниями.

Больше всего меня беспокоила возможная нехватка воздуха в нашем коридоре. До выхода из пирамиды нас отделяли более семидесяти метров, а это очень много, принимая во внимание отсутствие принудительной вентиляции. Да и мы с Прошей ночевали тут не одни - в десяти метрах от нас, в погребальной камере расположились десять человек их охраны гробницы. Ну, и Мевер с ними.

Спать не хотелось совершенно, я испытывал слишком сильное напряжение. Предыдущие дни ушли на изучение внутренней планировки пирамиды, выработку плана действий и подготовку всего необходимого для его реализации. Под моим руководством египтяне затащили в западную погребальную камеру большое количество маленьких блоков белого известняка - этими камнями им предстояло заблокировать соединительный коридор по моей команде. Немало сил я потратил на то, чтобы объяснить охранникам пирамиды, чего именно от них хочу. Я опасался, что после всех этих хлопот меня сейчас начнёт морить сон, как это часто и бывает по закону подлости... Но нет ! Я сидел в полной темноте перед соединительным коридором абсолютно трезвый, бодрый и очень злой.

- Я всё-таки хотел бы пульнуть в этого гада из пистолета,- снова прошептал Прохор.- Дайте мне пистолет, ну что вам стоит !

- Не надо этого, Проша.- ответил я и пояснил.- Месть - самое опасное чувство. Она лишает покоя и притупляет разум. Никогда в своих поступках не руководствуйся местью.

- Но вы же хотите отомстить Первому !

- Абстрактно говоря - да. Но сейчас я сижу тут вовсе не для этого.

Ровный белый шум на шестом диапазоне вдруг сменился треском помех, сквозь которые я услышал голос, искажённый дуплекс-эффектом : "...оворю тебе, страхуй его, если ...адо !" Мне показалось, что я узнал Второго.

- Они здесь, наши голубчики !- я подскочил на ноги и коснулся руки Мевера, давая ему понять, что пришло время действовать.- Сейчас находятся в Северном склепе, кажется, лезут в соединительный коридор. Проша, больше ни слова, полная тишина !

Мевер беззвучно пробежал мимо меня в сторону погребальной камеры, в которой находились охранники. Я же встал ногами на камни, предусмотрительно поставленные нами с обеих сторон коридора, из которого должен был показаться Первый. Ему предстояло двигаться ползком и выползти он должен был как раз подо мной, разумеется, не подозревая об этом.

Стоял я так довольно долго, может, три минуты, а может, и пять. Грабителям следовало проползти длинным, узким и притом поднимающимся вверх коридором, они волокли за собою рюкзаки с инструментами, а потому быстро проделать этот путь они не могли при всём желании.

Но наконец-то у меня под ногами стало светлее - это человек, ползший по тоннелю, посвечивал себе фонариком. Вот белый круг появился на противоположной стене - значит неведомый гость скоро появится. И точно - через пару-тройку секунд я увидел под ногами голову и плечи ползущего человека.

Нагнувшись, я жёстко схватил его обеими руками за шею и рванул вверх, громко выдохнув : "А-а !" Этот простейший звук служил сигналом для действий моих товарщей - Прохор бросился к дёргавшемуся в моих руках пленнику и выхватил из его рук фонарь, а Мевер, подсев пониже, послал в освободившийся тоннель блок песчаника. Вопль гнева и боли, донёсшийся оттуда, возвестил, что камень нашёл свою цель.

Удерживая корчившегося мужчину в руках ( его восемьдесят килограммов не вес для меня !), я спрыгнул с камней, освобождая тем самым подход к коридору. И после камня, пущенного Мевером, туда полетели блоки, которые держали в руках охранники пирамиды. Грохот камней, застучавших о стены и друг о друга, показался мне настоящим обвалом, думаю, того же мнения остались и люди в коридоре. Одного или двух летевшие блоки должны были серьёзно травмировать или даже убить, остальные же должны были решить, что в узком коридоре рухнул потолок.

Я бросил пленника на пол лицом вниз и придавил сверху коленом. Тот крутил головою, пытаясь увидеть меня. Проша направил в лицо лежавшему свет фонаря и я понял, что в мои руки попался Первый. Расчёт, стало быть, оправдался !

Признаюсь, не стал я отказывать себе в маленьком удовольствии и с чувством ударил поверженного противника раскрытой ладонью в ухо - не с целью травмировать, а сугубо для того, чтобы он задумался о природе страданий. Первый пискнул ; в эту минуту он явно был деморализован всем случившимся.

Терять время не следовало, наша фора не превышала двух-трёх минут. Как только снайпера снаружи будут предупреждены о похищении командира, мы с Прошей просто-напросто не сможем выйти из пирамиды !

Первым делом я забрал пистолет Первого, цинично оборвав страховочный ремешок. Считается, что оборвать его очень трудно, но только не мне и не в ту минуту ! Затем я перевернул бывшего начальника на спину ( тычок в солнечное сплетение ) и снял с него узкий ранец-тубус с лазерным маяком. После чего принялся ощупывать карманы его разгрузочного жилета в поисках карточки с микрочипом. Тут я немного запаниковал, потому что её мне не удалось отыскать сразу. Усилием воли подавив нараставшее волнение, я принялся по второму разу ощупывать карманы. Наконец, ключ-карту я нашёл в заднем кармане штанов пленника ; карман этот я, разумеется, тут же оборвал и завладел ценным трофеем.

Покуда я прятал ключ-карту и одевал себе на спину рюкзак с маяком, Первый проблеял :

- Ять, это ты, что ли ?

- С Прошей, представь себе !- я позволил себе ухмыльнуться.

По коридору носились охранники, подтаскивая камни из западного склепа и забрасывая ими наклонный тоннель. Звуки их падения вибрировали и усиливались внутри коридоров и камер так, точно мы находились внутри оргАна.

- Но ч-чёрт побери, как ты тут оказался ?!- простонал Первый, едва не заплакав. Видимо, богатое воображение уже нарисовало его невесёлую будущность в этом мире.

- Долгая история ! Нет времени рассказывать,- отмахнулся я.

- Ты хочешь захватить "яйцо" и бросить нас тут ? У тебя ничего не выйдет ; для активации протокола отзыва нужно знать пароль ! Не оставляй меня тут, возьми с собою,- взмолился Первый.

- А как же твои коллеги в тоннеле ?- признаться, я поразился цинизму своего бывшего начальника. Вроде бы, пора уже было привыкнуть, но нет, я не привык !

- Да плевать, пусть сами выбираются, как хотят. Не оставляй меня, без меня ты не сможешь даже сесть в "яйцо" !

- Уж я смогу, ты не сомневайся !- тут я захохотал и смех мой был вполне искренним.- Так что оставляю тебя на расправу храмовой охране ! По просьбе Прохора и от себя лично хочу лишь сказать тебе последнее "спасибо" и "adios, canalies !"

И я с чувством врезал Первому в переносицу, да так, что он кровавыми соплями из носа отсалютовал в потолок. Первый отправился в полноценный глубокий нокаут, а мне было с ним не по пути...

- Мевер !- позвал я египтянина. Когда старик приблизился, я вынул из кармана пару колец, взятую в пирамиде Аменемхета Первого, и вложил ему в ладонь. Затем обнял за плечи, выражая тем самым своё чувства приязни и благодарности, и указал на лежавшего ничком Первого. Провёл пальцем по горлу, давая понять, что с пленником можно не церемониться.

Прохор понял, что я прощаюсь и тоже подошёл к египтянину.

- Пока, Мевер !- сказал мальчик, взяв его правую ладонь в свою руку и с чувством пожав.- Ты всегда поил меня свежей водой, спасибо !

Мы помчались по коридору прочь, на выход. Достигнув его конца, стали на четвереньки и, стуча о камни коленями и ладонями, побежали по наклонному ходу наверх. Этот участок был очень неудобен для движения : первая его половина поднималась под углом примерно двадцать пять градусов, а наклон второй увеличивался до тридцати. То есть крутизна коридора по мере продвижения к выходу возрастала. Выпрямиться внутри тоннеля высотой метр десять было невозможно, из-за чего весь путь нужно было преодолеть на четвереньках и притом в максимальном темпе.

Наверх мы вылезли буквально взмыленные. Но если пройденный участок пути был просто неудобен, то предстоявший - по-настоящему опасен. Выход из западного тоннеля находился на высоте тридцати с лишком метров - это уровень одиннадцатого этажа. Вроде бы и немного, мы могли бы спуститься по верёвке, но главная опасность заключалась не в высоте даже, а в том, что нас мог подстрелить снайпер, прикрывавший подходы к северной грани пирамиды. Чтобы попасть в "мёртвую" для обстрела зону, нам с Прошей следовало оказаться на южной стороне. Чтобы сделать это максимально быстро я в предыдущие дни провёл кое-какую подготовку. По моему приказу один из жрецов при помощи специальных медных крючьев поднялся на вершину пирамиды и закрепил там конец каната. Другой конец завели в отверстие западного коридора. Я рассчитывал пробежать по грани пирамиды, держась руками за канат.

Мы всё не раз уже отрепетировали с Прошей, но тем не менее сейчас я ощущал себя не в своей тарелке. Развлеченьице предстояло ещё то !

На самом выходе из тоннеля мальчик сел мне на плечи и я прижал его ноги к торсу плечами ; такое размещение позволяло мне контролировать положение его тела. Отвязав канат от каменного блока, я вцепился в него правой рукой и полез наружу, вон из пирамиды.

Ветер пустыни обдал лицо холодком. Ущербный месяц заливал всё вокруг ровным молочным светом. Белый песчаник облицовки, наклонной стеной уходивший вверх и вниз, казался покрашенным мелом. Я ясно видел стену, окружавшую пирамидный комплекс ; тень, отброшенная ею, казалась прорисованной углём. Пустыня просматривалась на многие километры ; там можно было различить мельчайшие расселины и кучи щебня. Долину и канал я видеть не мог - они находились с восточной стороны пирамиды.

Я осторожно вылезал из тоннеля. Вот левая рука потеряла опору и я поспешно схватился ею за канат. Теперь я держался за него обеими руками и эта зыбкая опора приняла на себя основной вес моего и мальчика тел. Канат завибрировал, пошёл волной. Я покрепче уперся коленями в камень и толкнул себя вперёд, точно ныряя в воду.

- Держись, Проша !- сказал я мальчонке.

- Держусь, дядя Глеб...- он двумя руками охватил мою голову, за лоб и нижнюю челюсть.

Я стоял, упираясь ногами в наклонную грань огромной пирамиды на высоте тридцати с лишним метров над землёю. На плечах моих сидел мальчик, в руках я сжимал канат, который только и мог гарантировать наше спасение. И я помчался со всех ног к юго-западному ребру пирамиды, от которого меня отделяли шестьдесят ( если не больше !) метров.

Расчёт мой строился на том, что снайпер просто-напросто не увидит моего стремительного забега, а если и увидит, то не поймёт, что же именно он видит. Всё-таки нас разделяли почти двести метров ! Мне надо было выиграть всего-то десять-пятнадцать секунд, а там я перескочу на южную грань и меня уже никто не достанет !

Этот забег оказался самым невероятным в моей жизни. Я преодолел нужное расстояние на одном дыхании. Очутившись на ребре пирамиды, я на секунду остановился, пытаясь охватить взглядом удивительную панораму, открывшуюся мне : небольшую южную пирамиду, соседку Ломаной, широкую мощёную площадь между ними, стену, долину на юге и востоке, начинавшуюся за стеной. Это было по-настоящему потрясающее зрелище. Хотя, допускаю,что восприятие увиденного сильно зависело от ракурса, под которым я на всё это смотрел.

Очутившись на южной грани пирамиды, я начал спускаться вниз. Теперь можно было уже не спешить, здесь нас никто подстрелить не мог. Только спустившись во двор и сняв с плеч Прохора, я почувствовал усталость в руках и плечах, но сознание того, что мы не можем растрачивать полученную фору, погнало меня вперёд.

- Давай, Проша, не задерживаться ! Дальше-дальше !- скомандовал я и рванули со всех ног.

Специально для нас возле южной пирамиды-спутницы египтяне заблаговременно уложили лестницу. С её помощью мы преодолели стену и спустились на плато. Бегом припустили вглубь пустыни, ведь возможность погони не следовало сбрасывать со счетов. Мои бывшие коллеги, грабители могил, сообразив, что лишились возможности вызвать "яйцо", вполне могли возжелать мести.

Мы добросовестно отмахали без остановки метров четыреста, затем перешли на шаг, чтобы Прохор мог перевести дыхание. Ни на секунду не останавливаясь, отошли ещё метров на пятьсот и опять побежали. Нам следовало уйти на несколько километров, чтобы гаранитровать свою недосягаемость, ведь лазерный луч маяка, нацеленный в зенит, наверняка, окажется замечен снайперами на стене.

Минут через сорок, отдалившись от Ломаной пирамиды километра на четыре, я распаковал рюкзак Первого и воткнув "маяк" в щель между камнями, активировал его. Труда это мне не составило, управление прибором оказалось интуитивно понятно, да и кроме того, я не раз видел, как это проделывал Первый. Затем в том самом месте, где находился "маяк", из воздуха материализовалось сыпавшее искрами "яйцо", и мне впервые удалось понаблюдать его остывание от начала до конца. Уже через пару минут я открыл створки аппарели ключ-картой, изъятой у Первого, и мы поднялись внутрь.

Прохор, остановившись на секунду в проёме аппарели, не забыл помахать рукой чёрной пустыне и звёздному небу над ней :

- Прощай, Египет ! Тут интересно, но дома лучше...

Я же обошёлся без сентенций. Уселся в кресло Первого, развернул к себе дисплей. Управление активировалось автоматически при его движении. Дождавшись загрузки управляющего блока программы, подтвердил активацию протокола паролем, накрепко отложившимся в моей памяти : 12041961. День Космонавтики !

- Дядя Глеб, а ведь если они хотели убить нас в Древнем Египте, то наверняка захотят сделать то же самое и в Петербурге,- неожиданно проговорил Прохор.

Молодчина, малец, как же правильно ты всё понимаешь !

- Наверняка,- согласился я.- Только мы постараемся остаться в живых...

Я не стал ждать Прохора на лестнице, помчался наверх один. Всё внутри клокотало от напряжения и ярости, ведь мне предстоял сущий праздник - встреча с Калитиным. Двадцать четыре пролёта я преодолел одним махом, но вот перед тамбуром остановился, дал себе тридцать секунд на то, чтобы восстановить дыхание. Сейчас мне должны были понадобиться всё внимание и быстрота - от них зависело очень многое.

Провёл картой по щели считывателя, потянул дверь на себя, в тёмном тамбуре ещё раз проверил пистолет - снятый с предохранителя и с патроном в стволе, он лежал в незакрытой кобуре. На то, чтобы выхватить его и открыть огонь мне хватит двух десятых секунды. Что ж, я, вроде бы, готов действовать !

Присев пониже, я ударом предплечья распахнул вторую дверь.

Прямо перед нею стоял Калитин. Он всегда стоял на этом месте, встречая поднимавшуюся из подземелья бригаду. Заместитель директора по общим вопросам ничего не успел понять - я снёс его с ног ударом в печень. Отброшенный к стене, он сполз на грязный пол подвала, жутко выкатив глаза и беззвучно хватая ртом воздух. А воздух в лёгкие не шёл - сильный спазм диафрагмы не позволял вдохнуть. Несмотря на слабое освещение лампы-сороковки, я мог хорошо видеть как наливалось кровью лицо "терпилы" ; наконец, на десятой секунде из глаз его закапали слёзы. Нет, это был вовсе не плач раскаяния - просто физиология. Тяжело перевалившись, Калитин оперся руками в пол ; теперь он стоял на четвереньках, всё так же безуспешно пытаясь сделать вдох.

Бедолага, глядишь, ещё сознание потеряет !

Я приблизился к Калитину и, пользуясь его беспомощностью, живо похлопал по всем местам, где могло быть спрятано его оружие. Обнаружив сотовый телефон, разумеется, его забрал. Ничего существенного более не отыскав, я борцовским приёмом - одновременным рывком за руку и за ногу - опрокинул Калитина на спину. Придавил грудь коленом и от души отвесил пощёчину, самую обычную, открытой ладонью. Принимая во внимание массу моей руки и умение бить, эффект она всегда производила прекрасный.

- Хочешь, я тебе, козлина, ухо оторву и съесть заставлю ?- я отвесил Калитину вторую пощёчину.

Разумеется, уши рвать я не собирался, но любой правильный допрос всегда начинается с психологического подавления.

- Нет... Чёрт, что ты делаешь ?!- Павел Михайлович смог наконец вздохнуть.

- Мы профессионалы : вы - разведчик, я - офицер спецназа, поэтому давайте признаем честно, что я сумею развязать вам язык за четверть часа. Согласны ? Или хотите поспорить ?- спросил я и, поскольку Калитин промолчал, продолжил.- Вопрос ставится так : сколько вам надо сломать пальцев на руках, чтобы вы согласились с этим : один ? два ? все десять ? или ни одного ?

- Ни одного.- выдохнул пленник.

Голос Калитина хрипел, он часто и натужно дышал, восстанавливая дыхание.

- Тогда отвечайте на мои вопросы быстро, чётко, не задумываясь,- потребовал я.

- Что вы хотите знать ?

- Откуда вам стало известно о женщине, получившей от меня три ушебти ?

- Мне об этом сообщила дама... назвалась Алёной... она сказала, что один из моих сотрудников занимается хищениями имущества компании... я не поверил... она заслала мне по электронной почте фотографии... три фотографии... трёх маленьких фигурок... я показал их нашим... специалистам... все признали их подлинными... из эпохи Среднего Царства... В общем, мы решили, что нам надо установить личность похитителя... Алёна просила денег... я их ей вручил... в ответ были названы ваша имя и фамилия...

- Врёшь !- я не мог поверить в то, чтобы Катюша вот так цинично, за бабло, "слила" меня моим убийцам.

Услышанная история представлялась недостоверной хотя бы потому, что Катя понятия не имела не только о месте моей работы, но даже о моей фамилии ! Как она могла выйти на Калитина, да тем более, узнать его электронный почтовый ящик ?!

- Клянусь, нет ! Какой смысл мне скрывать анонимного информатора, которого я вовсе не знаю ? Расплатился я интернет-деньгами через систему "e-gold", деньги отправил в два приёма. После первого перевода я получил вашу фамилию. После второго - этой девицы, археолога, которая получила от вас ушебти.

Получался какой-то абсурд. Катя не стала бы доносить на саму себя. Какой смысл в деньгах, если следом за ними летит пуля ?

- Откуда ты знаешь, что информацию предоставила женщина ?

- Она мне звонила. Я слышал её голос. Молодая...

- Молодая, да ? С-сука, скажи ещё, что ты не отследил звонок !- вновь от души залепил звонкую пощёчину.

Из-за двери тамбура тихонько появился Проша, только сейчас поднявший по лестнице. Он молча, хотя и без удивления воззрился на представшую его глазам сцену.

- Клянусь, не отследил ! Я попытался, да, тут же вышел на начальника связи питерской Конторы... Вопрос о проверке входящего решался на самом высоком уровне. Но спецы не смогли "пробить"... Запрос претерпел несколько перенаправлений, его хитро запутали, звонок явно организовал знаток. Хотя звонившая дама без сомнений сидела в Питере, запрос пришёл чуть ли не с Багам..!

Тут в моей голове забрезжила догадка. Впрочем, спешить пока не стоило, следовало всё как следует обмозговать.

- Какое сегодня число ?- задал я следующий важный вопрос.

- Тринадцатое июня.

Стало быть с момента моего невозвращения из прошлой командировки минуло восемь дней.

- Что стало с Перегудовой Екатериной Андреевной ?

Ответа не последовало. В принципе, я знал, каким этот ответ должен быть, но мне было важно, чтобы Калитин сознался в содеянном преступлении. Допрашиваемый, однако, молчал. Я угрожающе поднял руку, давая понять, что сейчас ударю.

Но противник мой сработал на опережение. Ударив меня одной рукой снизу вверх под челюсть ( явно рассчитывая поразить горло ), другой рукой он схватился за рукоять пистолета и почти вырвал его из расстёгнутой кобуры. Да только реакции моей он недооценил, а свою - явно переоценил.

Я надавил коленом ему на грудь, жёстко захватил запястье с пистолетом, не давая возможности пошевелить кистью руки, и без церемоний ткнул пальцами в глаза. При борьбе в партере этот удар в моём исполнении проходит всегда. Калитин взвыл от боли и гнева и тут же прикрыл ладонями глаза. О продолжении борьбы не могло быть и речи.

Я поднялся на ноги и легонько пнул его ногой :

- Хорош кривляться, я тебя вовсе не травмировал - глаз еле коснулся ! Будешь орать - ударю по позвоночнику, станешь инвалидом !

Калитин сразу замолк - стало быть, ситуацию контролировал и оставался вполне адекватен. Он попытался привстать, но тут я снова бросил его на спину и опять придавил грудь коленом.

- Ты понял как я могу делать больно, да ? Продолжим допрос : вы убили Перегудову ?

- Да, я отдал такой приказ.

- Кто, когда и как это сделал ?

- В тот день, когда вы ушли на своё последнее задание, я поручил Серёже, возившему вас на белом микроавтобусе, устроить ей Дэ-Тэ-Пэ. Серёжа оставил "ford" здесь, в Пушкине, а сам на угнанной "шестёрке" подкараулил Перегудову возле её дома.

- Ясно. Теперь самый главный вопрос : кто рассчитывает параметры перемещений сквозь время ? Ну, потребную для этого энергетику... необходимые условия... всё, что требуется.

- У нас на верхнем этаже этого здания находится вычислительный центр, там есть специалисты...

- Мы сейчас отправимся в пятое июня две тысячи седьмого года, то есть на восемь дней назад. Мы - это я, ты и вот этот симпатичный мальчик по имени Прохор. И ты нам живо это путешествие организуешь, скажем, в течение ближайших пятнадцати минут. Сразу предупреждаю, Пал Михалыч : невозможность оного перемещения автоматически означает твою смерть в течение этих самых пятнадцати минут. На быструю смерть не рассчитывай : я сломаю тебе подъязычную кость и ты медленно задохнёшься от развивающегося отёка горла. Мучительнее самой страшной гаротты. Доходчиво я тебе объяснил мой перспективный план ?

- Доходчиво.

- Ну, и что ты мне на это скажешь ?

- Сходим наверх, поговорим с программистами, думаю, это путешествие мы организуем без особых проблем.

Я всегда говорил : приятно иметь дело с человеком, который верит тебе на слово. Пусть даже ненавидит, главное, чтобы верил !

Конечно, костюм Павла Михайловича, после того, как его повозили по полу подвала, приобрёл вид несколько нетоварный, я бы даже сказал затрапезный, но Калитину пришлось с этим смириться. Мы бодрым шагом прошли наверх из подвала и поднялись по лестнице на третий этаж. Там я никогда не бывал и, не зная планировки помещений, напрягся : от Калитина следовало ожидать любой пакости, вплоть до прыжка в окно, а потому расслабляться не следовало.

От лестничной площадки двери вели в противоположные концы коридора. На одной висела табличка с лаконичной надписью "СППП", на другой - "СПО".

- Что означает Эс-Пэ-Пэ-Пэ ?- деловито, по-хозяйски осведомился Прохор.

- Сектор Подготовки Перспективных Программ, а Эс-Пэ-О - Сектор Программного Обеспечения.- ответил Калитин.

Мы вошли во вторую дверь и попали в типично офисное помещение - коридор с гипроковыми стенками, небольшие светильники, направо и налево - одинаковые двери с мелкой расстекловкой, по четыре с каждой стороны. Пройдя до самого конца коридора, Калитин коротко постучал в последнюю дверь и сразу же её толкнул. Быстрота, с которой он раскрыл дверь, не позволила молодому человеку, находившемуся в кабинете, опустить ноги со стола, куда он их положил, попивая кофеёк из красной чашки с надписью "nescafe". Увидев Калитина, обитатель кабинета поперхнулся, подпрыгнул в кресле, живо опустил ноги и отставил чашку, после чего встал и подался навстречу. Одним словом, продемонстрировал лояльность...

- Я без звонка, Боря,- негромко уронил Калитин.

- Конечно, конечно, Павел Михайлович, а чего там... Я тут кофе, знаете ли, того... пятиминутка у меня на... на всё !- залопотал молодой человек. По тому, как его взволновало появление Калитина, я заподозрил, что на этого молодого программиста тоже имеется некий компромат.

Мы вошли, я плотно затворил дверь. Борис внимательно оглядел меня и Прохора, видимо, однотипная одежда, а пуще всего, пистолеты в расстёгнутых кобурах на наших ремнях, его озадачили. Выглядел программист, как, впрочем, и все люди этой профессии, забывшим умыться, причесаться и посмотреться в зеркало. Впалая грудь и горбатая спина с очевидностью свидетельствовали, что он также забывал кушать и заниматься спортом на протяжении, по крайней мере, последних двадцати лет своей тридцатилетней жизни. Как я вскоре убедился, вроде бы грамотная и связная речь Бориса иногда прерывалась странными паузами, сигнализировавшими о потере им нити разговора. Так обычно бывает при разговоре либо с сильно пьяными людьми, либо с шизофрениками, либо с программистами - все три категории собеседников отличаются присущей им неадекватностью и отрывом от окружающей реальности.

- Кофе желаете ?- осведомился Борис.- Только у меня совсем уже мало.

Судя по тону, от любезного предложения следовало отказаться. Хотя бы для того, чтобы не получить плевок в чашку.

- Спасибо, Боря, не надо отрывать от сердца последнее,- махнул рукой Калитин не без ядовитого сарказма в голосе.- У нас к тебе такой вопрос : ты можешь проверить допустимость перемещения в пятое июня этого года ?

- Сейчас ?- уточнил на всякий случай программист и тут же кивнул.- Конечно... а чего ж не проверить ?... присаживайтесь, а я пока загружусь.

Мы разместились вокруг его стола, причём я сел таким образом, чтобы видеть монитор Бориса. Тот живенько позакрывал с десяток "окон", открытых в компьютере, и запустил новую программу, после чего стал вводить какие-то числа ; как я понял, различные временные интервалы. Программа вываливала ему окна синего и красного цветов в зависимости от получаемого результата.

- Что это вы делаете ?- поинтересовался я.

Борис стрельнул глазами в сторону Калитина, как бы спрашивая разрешения, можно ли ему говорить ? "Отвечайте !"- буркнул тот.

- Сквозь время возможны отнюдь не любые перемещения... Есть ряд ограничений... скажем, по мощности зарядной камеры или... скажем, по совмещению "створов"... э-э... или допустимости конечной координаты. В общем, набор ограничений, которые должны быть... э-э...- Борис вдруг замолчал, явно потеряв нить рассуждения.

- Должны быть соблюдены,- подсказал ему я, подтолкнув, застопорившийся было мыслительный процесс.

- Да, именно,- оживился программист,- Так вот, набор этих ограничений мы называем "критериями допустимости". И программа сейчас проводит проверку этих критериев. Кстати, Павел Михайлович, а в какую географическую точку надо осуществить перенос ?

- Сюда же, в подвал,- ответил вместо Калитина я.- Вы со всеми умными вопросами обращайтесь ко мне. Тут я главный.

- Да-а ?!- изумился программист.- Простите, не знал.

- Ничего страшного. Скажите, Борис, а что такое "совмещение створов" ?

- Это когда... можно сказать, что оно означает...- мысль его явно заплутала между словами.- В общем, вы не можете пожать самому себе руку в прошлом. Понимаете ? Не можете перенести из другого времени предмет, который уже существует в этом времени и... и совместить эти два предмета. Положить рядом или ещё как...

- А что произойдёт ?

- Вы знаете... э-э... простите, а как вас зовут ?- вдруг поинтересовался Борис.

- Ять.

- Красивое имя... спасибо. Так вот, господин Ять, никто не знает, что именно произойдёт. Но будет что-то ужасное. Мы об этом частенько спорим с Филимоном.

- Кто такой Филимон ?- тут же уточнил я.

- Наш главный физик-теоретик Филимонов.

- Ясно. И что говорит Филимон ?

- Он боится прокола континуума.

- А что такое "континуум" ?

- Да хрен его знает... э-э, извините, тут ребёнок, я понимаю... э-э, континуум - это типа всеобщая совокупность физических отношений и размерностей, существующих на данном этапе трансформации материи. Ну и сама материя тоже. Другими словами... иерархия вещества и его организованность. Вы поняли ?

- Не очень.

- Вот и я не очень. Главное, что Филимон это понимает. Он считает, что произойдёт фундаментальное крушение законов мира в локальном объёме. То есть ужас, страшнее атомного взрыва и... э-э... аннигиляции вещества. Трудно представить, что именно случится. Но критерий этот мы рассматриваем как очень и очень важный.

- Ясно,- я повернулся к Калитину.- А мы перетащили в наш мир тысячи предметов из прошлого. Никто из вас не подумал, чем это может закончиться ?

- Ничем это не закончится,- отмахнулся с мрачной решимостью на лице Калитин.- Чушь это всё собачья ! Фантазии Филимонова.

- А вы переносили что-то в наше время ?- опасливо поинтересовался программист.

- Многие сотни килограммов драгоценных камней и ювелирных изделий,- ответил я.

- Как же можно ?- опешил Борис ; его явно потрясли мои слова.- Мы же столько говорили на эту тему... и на Совете Директоров Филимон специальный доклад делал... доводил... э-э... до сведения... ведь нельзя ничего перетаскивать из разных пространств... возрастает угроза "прокола".

Повисло тягостное молчание. Калитин явно не намеревался что-либо отвечать, он смотрел себе под ноги и, похоже, мог так просидеть целый день.

- Что скажете, Павел Михайлович ?- я весьма небрежно тронул носком ботинка его кресло, демонстрируя презрение.

- Говорить не о чем : Филимонов - шизофреник ! Когда он жрёт лапшу "Доширак" она у него остаётся в усах и на лацканах пиджака !

- Да уж, возражение по существу,- я почувствовал, что во мне закипает кровь.

Не вставая со своего места, я ударил Калитина ногой в солнечное сплетение - сильно, устрашающе-жестоко. Он захрипел, согнулся пополам, схватившись руками за травмированное место.

- Вы, Павел Михайлович, со своим Советом Директоров не просто обнаглели, вы все этические границы перешли. Мало того, что вы велели убить нескольких человек - меня, мальчика десятилетнего, сидящего перед вами, незнакомую женщину двадцати семи лет - так вы ещё согласились рискнуть катастрофой, масштабы которой вообще невозможно представить. Это даже не безответственность, это нечто другое ! Неужели вам деньги до такой степени здравый смысл застили ?!

Калитин выпучив глаза хватал ртом воздух. Ответить он, разумеется, не мог. Пользуясь этим, я повернулся к Борису, таращившемуся во все глаза и явно не верившему им.

- Считаю нужным вам сообщить, Борис, что вы и Калитин - мои заложники ! Поэтому, для начала, отдайте мне свой сотовый телефон,- Борис с потерянным видом протянул мне новенький коммуникатор.- Мне необходимо попасть в пятое июня этого года, если вы не сможете это обеспечить, я буду вынужден убить вас обоих,- пояснил я программисту.

Тот задумался над моими словами, видимо, ему нечасто приходилось попадать в заложники.

- Вы меня тоже станете бить, как Павла Михайловича ?- с тревогой в голосе поинтересовался Борис.

- Нет. Вас я просто застрелю ! К вам у меня антагонизма нет.

- Спасибо ! И вы ещё говорите об этике ?!

- Да, представьте себе.

- Если вы весь из себя... э-э... типа, Совесть Нации, то... э-э... прокатились бы в Чечню или какую другую "горячую точку" и... э-э... там бы показали себя,- не без толики яда заметил Борис.

Я понял, что он уже здорово струхнул, но как и все истеричные люди покуда харахорился.

- Представьте себе, я ездил в Чечню пять лет подряд. Дважды в год, по сорок пять суток.

- И как результат ?

- Мир стал чище. Теперь вот добрался до "Магнито-Гистерезисных машин".

- Ну да, ну да,- Борис забарабанил пальцами по столу,- Я понимаю, типа, Добро должно быть с кулаками, да ?

- Ага ! А Воздаянье - с топором ! Так что там у нас с результатом работы программы ?

Только после этого напоминания Борис, явно потрясённый всем произошедшим, вспомнил о работавшем компьютере. Он так обрадовался тому, что увидел на экране, что даже захлопал в ладоши :

- Всё хорошо, всё получилось ! У нас есть "окно реализаций", значит мы можем... э-э... надо только заявку дать энергетикам, чтобы необходимую мощность обеспечили !

Я встал со своего места и похлопал Калитина по плечу :

- Павел Михайлович, если вы не хотите, чтобы я вынул ваши глаза чайной ложечкой, сделайте так, чтобы энергетики немедленно обеспечили необходимую мощность !

Мы торопливо сбегали вниз по длинной - в двадцать четыре пролёта - лестнице. Первым, с затянутыми за спиной посредством брючного ремня локтями, двигался Калитин. Дабы исключить всякую возможность активного сопротивления с его стороны, я предпочёл поступить именно так. За ним торопливо и бестолково семенил Борис ; мне показалось, что он остался очень обрадован всем произошедшем. Программиста я связывать не стал - его куриные лапки и сутулые плечи до такой степени выглядели безобидно, что ожидать сколь-нибудь серьёзного физического противодействия с его стороны не приходилось. Третьим бежал я, а замыкал нашу милую компанию Проша.

Калитин испепеляющим взглядом следил за тем, как я пользовался картой с микрочипом. В конце-концов, когда я открыл створки аппарели "яйца", вставив её в узкую щель между ними, замдиректора "по общим вопросам" не выдержал.

- Откуда у вас смарт-карта ?

- Наивный вопрос для офицера действующего резерва Службы Внешней Разведки,- отмахнулся я.- Полезайте-ка внутрь !

- Вы меня убьёте ?

- Я не хочу вас убивать. Пока я хочу лишь спасти своих друзей. Полезайте !- я замахнулся рукой, давая понять, что готов ударить.

Мой бывший шеф не стал искушать судьбу и осторожно стал подниматься по трапу. С завязанными руками сделать это оказалось не так-то просто, но я ему помог. Мы разместились внутри "яйца", пристегнулись.

- Итак, в последний раз сверим наши позиции,- предложил я, приготовившись активировать управляющую программу.

- Значит так... э-э... я запрограммировал наше перемещение в пятое июня таким образом, чтобы мы появились там в тринадцать часов одну минуту,- бодро зарапортовал Борис.- В это время "яйцо" из пятого июня совершало перемещение в двадцатое мая тысяча девятьсот семьдесят пятого года до нашей эры. Насколько я понимаю, господин Ять... э-э... именно тогда вас там и бросили. Обратный отзыв в сегодняшний день состоится автоматически через тринадцать минут с момента прибытия... э-э... то есть, в тринадцать часов четырнадцать минут. А возврат пустого "яйца" из Древнего Египта произойдёт ровно через минуту - в тринадцать пятнадцать. Таким образом мы точно впишемся в тот интервал, когда посадочная площадка оставалась пуста. Тем самым мы... э-э... избежим совмещения и "прокола". Молодец я ?

- Молодец, Борис !- похвалил я.- Если ты ошибся, мы погибнем вместе. От себя добавлю, что любое неповиновения со стороны заложников, малейшая попытка самовольных действий будет означать вашу гибель.

- Поня-я-ятно !- обрадовано закивал Борис.- Только бить не надо, хорошо ? Не люблю я, когда унижают...

Я ввёл пароль и нажал клавишу "Да". В животе что-то захлюпало, желчь на секунду подкатила к горлу, но тошнота тут же отступила. Всё произошло очень быстро, я даже удивился. Видимо, продолжительность этих неприятных ощущений напрямую зависела от дальности броска сквозь время.

- Мы в прошлом ? Мы уже в прошлом ?!- взволнованно залепетал программист.- Невероятно ! Господи, я не думал, что мне удастся принять в этом участие. Господи, если написать об этом в "живом журнале", то меня "зафрендит" весь Рунет !

- Успокойтесь, Борис, что вы суетитесь как баба !- неожиданно проговорил Прохор,- Во-первых, вам никто не поверит, во-вторых, вас назовут шизофреником, а в-третьих, посоветуют убиться "ап стену".

Программист, явно сражённый рассудительностью десятилетнего мальчика, пристыжено умолк.

Через пару минут мы покинули свои места, вышли из "яйца", огляделись. В полном молчании поднялись по длинной лестнице. На самом верху я распустил ремень, стягивавший локти Калитина, и освободил пленника.

"Отряхнитесь и ведите себя естественно",- распорядился я. Через минуту вся наша невесёлая компания миновала тамбур и оказалась в пустом подвале.

- Куда теперь ?- мрачно поинтересовался Павел Михайлович.

- Разумеется, в раздевалку !- ответил я.- Мне нужен мой телефон, деньги и ключи от машины. Ну, и разумеется, цивильная одежда. Не могу же я ходить по городу в этой чёрной униформе !

Уже подойдя к нужной двери, я скомандовал :

- Заложникам - повернуться лицом к стене ! Проша, у тебя есть свой пистолет, ты контролируешь заложников. При любом проявлении активности - стреляй не раздумывая.

Сам же, отойдя чуть в сторону, вынул ПСС из кобуры и двумя выстрелами перебил пластиковый кабель-канал, укреплённый под потолком. Затем не поленился отыскать и подобрать отрекошетировавшие пули.

- Что это вы сделали, дядя Глеб ?- поинтересовался мальчик.

Мне пришлось сделать необходимые пояснения :

- В раздевалке в углах установлены две камеры видеонаблюдения. Для того, чтобы они не зафиксировали наше появление, я их отключил таким вот образом.

Мы зашли в помещение и я, открыв собственный шкафчик, принялся переодеваться. Калитин очень внимательно наблюдал за мной и это необычное внимание вдруг натолкнуло меня на вопрос, о котором я раньше не задумывался.

- Павел Михайлович, ну-ка, скажите мне, о чём вы подумали, когда открыли мой ящик и обнаружили в ней только грязную форму ? Ведь вы же открывали мой ящик после того, как Первый сообщил о моём успешном ""устранении"...

- Да, мы с Первый действительно отправились осмотреть этот ящик. Ваши личные вещи надо было уничтожить, чтобы ничто не указывало на ваше присутствие на территории компании "Эм-Га-Эм".

- Так-так, и что же ?

- Мы нашли грязную форму. Признаюсь, я не поверил в то, что она ваша, решил, что вашу одежду забрали, а форму подложили чужую... так, от балды, как говорится... чтобы сбить с толку. Разумеется, мы захотели узнать, кто этот умник, который решился на подобное. Для этого я вызвал начальника службы безопасности и мы отправились в помещение поста Удалённого Контроля Доступа и Перемещений, сокращённо УКДП.

- Всё-таки это солдафонство...- вдруг брякнул Борис ; почувствовав на себе наши взгляды, он смутился и пояснил.- Я говорю об этой дурацкой манере пользоваться аббревиатурами.

- В программировании тоже хватает сокращений - вспомни названия сетевых протоколов, умник грёбаный !- неожиданно зло огрызнулся Калитин.- В общем, оказалось, что никакой записи от этих видеокамер нет. Мы пошли по линии, ну, разумеется, нашли место прострела...

- Решили, что у меня есть сообщник,- дополнил я тут же.

- Именно так. А что ещё можно было решить ? Я предположил, что сообщник действовал с умыслом - ему надо было забрать что-то важное. Сначала я подумал о сотовом телефоне или коммутаторе. Такая догадка лежит на поверхности. Затем что-то меня вдруг заставило предположить, что у вас появилась машина.

- Откуда появилась такая догадка ?

- Наши работники обычно в течение первого месяца покупают автомобиль. Для быдла это статусный атрибут. Наше быдло так самоутверждается. Кожаное пальто - плазменная панель в полтора метра - автомобиль - квартира в новом доме - вот этапы повышения социального статуса. Для быдла, разумеется.

- Разумеется. Ведь те, кто не быдло получают кожаное пальто, автомобиль и квартиру по факту рождения в статусной семье. Дальше валяйте !- приказал я.

- Я продуктивно проработал эту версию и установил, что вы купили вишнёвый "мицубиси" в салоне одного бывшего офицера спецназа, своего товарища. О покупке никому не сказали, даже собственным родителям.

- Вы даже это проверили ? Полная вам уважуха, Пал Михалыч, и искренний респектуй ! Вот что значит профессионал отечественной разведки ! Скажите, как вы это сделали ? Только не рассказывайте о секретных приёмах оперативной работы, уж я-то примерно представляю, как на самом деле вы сработали. Наверное, организовали звонок девушки с мелодичным голосом, типа, из страховой компании... нет, стоп, не страховой... лотерейной !

- Да, примерно так. Сказали вашим родителям, что на эту покупку выпал супер-приз, пригласили в телевизионную студию для участия в программе и всё такое... Оказалось, что родители ваши о покупке автомашины ничего не знали. Вы, Глеб Евгеньевич, очень скрытный человек !

- А это уже атрибут отечественного спецназа...

- Ну да, всё в масках, да в масках, без адресов и фамилий.- Калитин нехорошо улыбнулся.- Только вы от нас никуда не уйдёте, даже если убьёте меня и Бориса. Вас найдут и... ни мышцы не помогут, ни пистолет. Так что давайте договариваться по-хорошему !

- Мы ещё об этом поговорим. Речь сейчас о другом : что вы предприняли дальше ?

- Я заподозрил, что похитителя вашей одежды интересовал именно автомобиль. Возможно, в нём лежало нечто, похищенное вами.

- Предположение неверно, но сам по себе ход мысли заслуживает внимания. Что же дальше ?

- Я посчитал, что похищено намного больше трёх ушебти...

- Так.

- ...что с вашей стороны имело место систематическое хищение.

- Так.

- ...и что со стороны охраны объекта в этом вам кто-то оказывал содействие.

- И вы...

- И я провёл расследование в этом направлении.

- Гм-м-м, давайте я догадаюсь. Вы просмотрели видеозаписи моих входов и выходов с объекта, опросили персонал и охрану, полистали личные дела и установили, что в рядах охраны работает бывший преподаватель...- я запнулся, боясь довести свою догадку до логического финала.

- Да, преподаватель ленинградской школы КГБ, слушателем который вы являлись в восемьдесят девятом - девяносто первом годах. И что самое главное, у Алтухова как раз сегодня рабочая смена. Пост, правда, не в этом здании, но сюда он заходил, я это установил из просмотра записей видеокамер.

- Стоп ! Что вы с ним сделали ?

- Пфр-р-р...- с шумом выдохнул Калитин. Он явно не намеревался отвечать на столь неудобный вопрос.

- То есть, помимо убийства меня, Прохора и Екатерины, вы приказали убить ещё и Фёдора Алтухова ?- молчание моего собеседника оказалось столь красноречивым, что ответ на этот вопрос не оставил у присутствующих никаких сомнений.- Ай да господин Калитин ! Да на вас просто креста нет ! Это даже не цинизм - это... это что-то иное. Чтобы вот так запросто за неделю отправить на тот свет четверых человек... Клан Сопрано нервно жуёт спагетти и стыдливо опускает глаза !

- Не надо этого пафоса, господин Ильин !- отрезал Калитин.- Мы его не нашли.

- Не нашли ?

- Нет. Исчез ваш друг.

- Ох, врёте !

- Не вру ! И не надо выставлять меня этаким живоглотом. Всё началось с вас, Глеб Евгеньевич,- мрачно отозвался Калитин.

- Ну да, конечно, вы всего лишь защищались.- я захлопнул свой металлический шкафчик, навесил замок и собрался было идти дальше, но тут меня посетила ещё одна мысль.- Скажите, а почему вы не обыскали мою униформу, висевшую в шкафчике, сразу после того, как вам сообщили о моих пресловутых "хищениях" ушебти ? Согласитесь, это было бы логично - немедленно явиться сюда и проверить содержимое моих карманов. Вдруг нашли бы что-то интересное ?

- Такая мысль у меня была,- признался Калитин.- Но я решил этого не делать. Побоялся того, что вы оставляете в шкафу скрытые "маячки", нарушение которых во время обыска позволит вам понять, что под вы находитесь под контролем. Поэтому, несмотря на соблазн, я к вам в шкаф не полез.

- Ну, тут вы перестраховались,- я не сдержал улыбки.- Никаких "маячков" и "вешек" я в шкафчике не оставлял, однако, тот факт, что вы не обшманали мои карманы, весьма и весьма помог мне в Египте. Ладно, чего уж там - все идём на улицу ! И не забудьте предупредить охранника возле металлодетектора, что я и Прохор при оружии. Не дай Бог, если у нас возникнут проблемы на выходе из здания, первая пуля - ваша.

Но проблем у нас не возникло. При проходе через П-образные ворота перед вестибюлем Калитин сказал охраннику, что вместе с ним идут "двое вооружённых", поэтому писк сигнализации тревоги не вызвал. Мы спокойно вышли во двор и я огляделся.

По правую руку метрах в пятидесяти находились ворота и пост охраны, налево и чуть наискось - ещё одно трёхэтажное отремонтированное здание, между ними - асфальтированная площадка с семью автомашинами. Моё внимание привлекли два микроавтобуса - "ford", на котором ездил Серёжа, и новенький "соболь". Серёжа сейчас уехал убивать Екатерину и, ясен пень, ключи от машины он никак не мог забрать с собою.

- Где ключи от "форда" ?- спросил я.- Только не говорите, что у Серёжи : во-первых, я не поверю, а во-вторых, обижу...

- Он оставляет их у охраны.- Калитин даже не попытался морочить мне голову.- Порядок у нас такой.

- Очень правильный порядок. Пойдёмте, заберём ключи !

Уже через пару минут вся наша невесёлая компания катила в белом микроавтобусе в сторону Петербурга. Я находился за рулём, Павел Михайлович и Борис сидели в конце салона. Проша следил за ними, стискивая в руке пистолет. Я ему доверял - малец в последние дни показал себя разумным и очень рассудительным, Калитин его при всём желании обмануть не сможет.

Взяв в руки сотовый телефон, я поймал себя на мысли, что соскучился по этой безделице. Всё-таки быстро человек привыкает к удобству. Попытался отшлифовать в голове несколько фраз, которыми следовало начать разговор с Катюшей - ничего не получилось, выходило глупо и недостоверно. Я понял, что говорить придётся без подготовки, экспромтом, как Бог на душу положит.

И набрал нужный номер.

16.

- Ал-ло,- задумчиво протянул узнаваемый голос.

Видимо, я отвлёк Катю от чего-то важного.

- Здравствуйте, Катерина, это Глеб !- начал я официально и решил сразу перейти к делу.- Мы можем поговорить прямо сейчас ? Мне надо три минуты.

- Да, конечно. Что случилось ?- голос Кати казался отстранённым, она как будто не прислушивалась к моим словам.

- Я сейчас скажу что-то очень важное. Прошу выслушать меня очень внимательно и отнестись к сказанному со всей серьёзностью.- предупредил я.

И, видимо, развеселил Катю. Она хихикнула и сразу оживилась :

- Вы никак хотите сделать мне предложение ?

- М-м... Может быть чуть позже. Я хотел сказать, что фотографии тех ушебти, что я вам подарил, попали в плохие руки. Прямо в эту минуту к вам домой едет человек, который должен будет вас убить. Если вы сейчас находитесь дома...

- Я не дома, я...- Катя запнулась.- В другом месте.

- Очень хорошо, не говорите конкретного адреса. Ваш телефон теперь слишком хорошо известен. Вы меня понимаете, да ? Вот что, Катя, я буду въезжать в город по Московскому шоссе примерно через полчаса. Подумайте хорошенько, примерно где и в каком месте я смогу взять вас в машину ? Точное место не называйте, просто подумайте и скажите, в какой район мне надо выдвинуться ?

- На самом деле не очень далеко от Московского шоссе : площадь Конституции знаете ? Я примерно там.

- Отлично ! Когда я буду на площади, то позвоню вам ещё раз и буду двигаться дальше согласно вашим указаниям и вы выйдете к месту встречи одновременно со мной. Пожалуйста, не отвечайте сейчас на чужие звонки с чьего бы телефона не поступал вызов. Уверяю, что убить вас хотят вполне компетентные в таких вопросах люди, поэтому сейчас лучше не ошибаться.

- Послушайте, Глеб, вы не шутите, а-а ? Как-то это немножко... немножко...

- Вы хотите сказать "странно" ?- пришёл я ей на помощь.

- Абсурдно.

- Нет, я не шучу. Человек, который дал задание вас убить, сейчас сидит крепко побитый в моей машине. У вас будет возможность задать ему вопросы и получить ответы. Он, кстати, вполне искренне отвечает. Жить хочет...

- Может быть в милицию обратиться ?

- Куда-а-а ?

Катерина, похоже, сама поняла наивность высказанного предложения.

- Ну, тогда в прокуратуру.

- Об этом мы тоже поговорим. Но только после того, как вы будете рядом со мной.

Я отключил телефон. Хотя разговор вёлся на пониженных тонах, Калитин явно что-то расслышал. Едва я отложил трубку, как он сразу подал голос :

- Послушайте, Ильин, вы умный и сильный мужчина. Но как профессионал в своём деле должны признать - ваше противостояние бесперспективно. Вы можете убить лично меня, но есть серьёзные люди, которые заинтересованы во мне и они не простят расправы. Я имею в виду даже не службу безопасности нашей компании...

- Короче, что вы хотите сказать ?- оборвал его я.

- Не умножайте сущностей, сверх необходимого ! Не выстраивайте комбинаций, которые не сможете разрулить.

- Послушайте Калитин, не трогайте старину Оккама !

- Вы не уйдёте от расправы, если не договоритесь со мною !

Тут я расхохотался от души. Действительно смешно стало ! Но смех мой только распалил оппонента :

- Послушайте, Ильин, не надо паясничать и набирать дешёвых очков в глазах мальчика ! Он вам в рот смотрит, видит в вас авторитет. А ведь вы ему всю жизнь искорёжите !

- Вот что, Калитин !- тут я разъярился не на шутку ; не стоило бы ему приплетать сюда Прошу.- Вы забыли сущую малость : именно вы приказали его этой самой жизни лишить ! А я лишь пытаюсь допущенную несправедливость исправить... В меру сил, ума и фантазии.

Проша же, почувствовав возникший накал страстей и, видимо, обиженный некоторыми словами Калитина, решил вмешаться в разговор.

- Дядя Глеб, а может быть, ему надо в ногу выстрелить, чтобы не ругался ?- предложил мальчик.

- Мы Проша люди строгие, когда надо обидеть - обидим. Но просто так издеваться не станем - это не по-нашему, не по-русски.- ответил я и Прохор примолк, обдумывая мои слова.

Въехав в город, я через площадь Конституции вырулил на Ленинский проспект и снова позвонил Кате. Двигаться пришлось в плотном потоке машин, хотя и не таком плотном, как в утренние часы. Через несколько минут, руководствуясь указаниями Екатерины, я свернул на Кубинскую улицу, а затем - на улицу Костюшко. Тут я её и увидел, посигналил и посадил в машину. Разумеется, представил всех действующих лиц с эпитетами, которые они заслужили.

Катерина смотрела на меня и всех остальных широко открытыми глазами. Она, наверное, до последней секунды подозревала розыгрыш, но увидев в салоне микроавтобуса столь разношёрстную компанию, явно растерялась. Если мальчишку ещё как-то можно было уговорить принять участие в мистификации, то уж Калитин в своём элегантном, хоть уже изрядно испачканном, костюме никак не соответствовал образу весельчака-шалопая.

- Это, значит, вы приказали меня убить ?- пролепетала Катя, обратившись к Калитину, когда более или менее разобралась с тем, кто здесь есть кто.

Тот, разумеется, не ответил. Подобные вопросы очень неприятны, особенно, когда роли изменились и охотник превратился в жертву.

- Отвечайте !- рыкнул я.

- Да, такая команда была отдана мною,- нехотя промямлил Павел Михайлович.

- Но послушайте, давайте всё отыграем назад.- предложила Катя.- Хотите, я верну вам эти ушебти ? Хотите, я дам какую угодно подписку ? Я не собираюсь лезть в ваш подпольный бизнес... Я о нём ничего не знаю и знать не хочу. Я не побегу в прокуратуру или в Эф-Эс-Бэ с доносом. Я просто хочу спокойно жить, наукой заниматься.

- Разговор бесполезный ! Он ничего не может отыграть назад,- кратко вставил я.

- Но почему ? Прикажите киллеру...

- Вы, сударыня, не понимаете,- тут уже влез в разговор Борис ; вообще, увидав Катерину, программист как-то странно заелозил на своём месте и словно бы подтянулся, плечики расправил, да всклокоченные волосёнки пригладил.- Дело в том, что все мы... э-э... наша честная компания, то бишь... прибыли сюда из будущего... из... э-э... тринадцатого июня. То есть в сегодняшнем дне помимо этого Калитина живёт и действует другой... э-э... точно такой же, только настоящий... э-э... то есть, конечно, мы все настоящие... но...

Тут Борис в очередной раз впал в ступор, потеряв нить рассуждения. Наверное, с четверть минуты он просидел, тупо вытаращившись в пространство, явно пытаясь восстановить логику столь бесславно оборвавшегося монолога, но не справившись с этой непосильной задачей, только рукой махнул.

- Я лишь хотел сказать, что этот Калитин даст команду киллеру не убивать вас, а тот... э-э... второй Калитин, завтра утром спросит, выполнен ли приказ ? И снова его продублирует. Вы это понимаете ? И вас всё равно грохнут... э-э... сегодня или завтра, какая разница !

- Вы сюда приехали из тринадцатого июня ?!- потрясённо пробормотала Катя.- Прямо вот так - на машине ?

Борис промолчал, глупо захлопав глазами. Калитин же прикрыл лицо руками и устало пробормотал :

- Господи, просто цирк уродов какой-то... Борис, ты б не трындел, а-а ? Тебе к лицу, когда ты молчишь.

Повисло молчание. Катюша явно была сражена общением с нашей странной компанией. После долгого молчания она осведомилась :

- Что же можно сделать в этой ситуации ?

- Вот именно, что делать-то будем ?- тут же встрял выдающийся программист Боря.

- Дожидаемся вечера, примерно в двадцать два часа или чуть позже возвращаемся в Институт. И все вместе совершаем ещё один важный визит, на этот раз в тридцать первое мая.- ответил я.

- Что, вместе со мною ?- уточнила Катя.

- Да, вместе с вами. Можете позвонить родным и предупредить, что уезжаете на несколько дней. После этого телефон следует отключить - в обозримой перспективе он вам не понадобится.

- У меня мама сейчас в больнице Костюшко лежит. Я, собственно, у неё находилась, когда вы позвонили.

- Тогда тем более маму следует предупредить.

Время до позднего вечера тянулось мучительно. Чтобы накормить публику, я подъехал к "МакДональдсу", где Катя и Проша взяли полторы дюжины горячих бутербродов со всевозможными начинками и несколько добрых ёмкостей "спрайта" на вынос. Разумеется, спустя некоторое время после утоления жажды и голода встал вопрос о необходимости осуществления элементарных человеческих отправлений. Я завёз заложников в парковую зону и прогулялся вместе с ними до ближайших кустов. Сидевшая и лежавшая там с пивом молодёжь посмела было громко выразить возмущение нашим поведением, но демонстрация двух ПСС в моих руках позволила моментально достигнуть полного взаимопонимания. Молодые люди повскакали с мест и умчались вглубь парка словно при объявлении воздушной тревоги.

Я всё время оставался начеку, ожидая со стороны Калитина попытки бегства. Он показал себя грамотным профессионалом и в отличие от Бориса не был испуган и психологически подавлен. Я не сомневался, что всё это время его разум в поисках выхода буквально кипел от напряжения. Дабы освободиться он постарается использовать любую возможность, если только таковая представится. У него имелось несколько вполне реалистичных вариантов действий, к которым он мог бы прибегнуть, решив, что риск его убийства понизился. Он мог обратиться к окружающим, давая понять, что взят в заложники ; мог, просто-напросто бросится наутёк ; мог, наконец, напасть на меня. Поэтому моя задача сводилась к тому, что упреждать его возможные действия и всё время оставаться начеку.

Остаток дня и весь вечер я разъезжал по улицам в южной части Петербурга, периодически паркуясь на пятнадцать-двадцать минут. Наконец, около десяти часов вечера наш "ford" взял путь на юг. Трассы в южных направлениях вечером буднего дня были загружены сравнительно слабо, поэтому в нужное место мы прибыли без особенных задержек.

Нас поприветствовали охранники возле ворот и мы прошли в здание. Уже поднявшись на третий этаж и расположившись в кабинете Бориса, я распорядился :

- Пригласите сюда Алтухова.

- Он не работает сегодня,- ответил Калитин, видимо, позабыв, что сам же говорил обратное.

Я даже не стал с ним спорить. Просто в очередной раз звучно шваркнул раскрытой ладонью по голове. В отличие от предыдущих случаев, сейчас я залепил ему в ухо, а такой удар посерьёзнее пощёчины. Калитин вскрикнул и согнулся в кресле, я почти не сомневался в том, что мне удалось сделать ему по-настоящему больно.

Катерина, впервые увидавшая каким образом я строю свои отношения с этим заложником, только руками всплеснула :

- Что вы делаете, Глеб, разве можно так бить человека ?

- Конечно можно !- тут же отозвался Прохор.- Можно даже и не так.

- Что ты болтаешь, Прохор !- возмутилась Катенька.- Так можно барабанную перепонку человеку разорвать !

Проша про барабанную перепонку, видимо, ничего не знал, но запутать себя не позволил :

- Это ничего - у него другая останется.

Больше всего мне понравилась реакция Бориса. Усевшись на своё место перед монитором и смело положив ноги на стол, он философски и несколько пренебрежительно изрёк :

- Пал Михалыч, даже компьютерные программы, применяя эвристические методы, способны обучаться. А вот вы - нет ! Может, вы мазохист, может, вам нравится, как вас бьёт господин Ять ? Так вы не скрывайте перед нами своё мортидо...

- Заткнись, Боря !- простонал Калитин.

Я же в свою очередь осведомился у него :

- Головой об пол бить надо или вы без этого поймёте, что врать мне не следует ?

- Сейчас... вызову,- тяжело выдавил из себя Калитин.

Пока он звонил на пост охраны и вызывал Алтухова, я приказал Борису рассчитать возможность нашего перемещения из сегодняшнего пятого июня в послеобеденное время первого июня. Катя слушала и смотрела на происходившее расширившимися глазами ; думаю, в эти минуты она спрашивала саму себя, не сходит ли с ума ?

Дмитрий Павлович Алтухов явился минуты через четыре после телефонного звонка Калитина. Если он и встревожился, увидев меня в обществе Павла Михайловича, то никак этого не показал. Я предложил ему сесть. Конечно, в глазах Алтухова такое предложение являлось явным нарушением субординации с моей стороны, но он и теперь удивления не выказал.

- Дмитрий Павлович, сегодня вы принимали участие в определённых мероприятиях, направленных на установление личности человека, похитившего мои вещи из шкафчика в раздевалке...- начал я и остановился, не закончив фразу, в ожидании ответа.

- Да, действительно. Только мне не объяснили, что именно случилось в раздевалке, просто было сказано, что имело место несанкционированное проникновение и отключение видеокамер.- осторожно ответил Алтухов, подбирая слова.

- Я опущу промежуточные детали и сразу перейду к существу дела. Вот этот человек,- я кивком указал на Калитина.- по результатам служебного расследования решил, что хищение моих вещей совершили вы. Вообще говоря, он посчитал, что вы с самого начала работали в сговоре со мною и после того, как поступил приказ меня убить, постарались уничтожить следы собственной причастности к моей деятельности.

- А-а... простите, был дан приказ вас убить ?!- Алтухов выглядел по-настоящему удивлённым.

Я ткнул Калитина кулаком в плечо, побуждая сказать несколько слов. Тот встрепенулся, поднял потупленные в долу очи и выдавил из себя :

- Да, такой приказ мною отдан.

- В общем, Дмитрий Павлович, вы должны будете последовать на тот свет за мною.- продолжил я свою мысль.- Поэтому мой вам добрый совет : после окончания смены собирайтесь и вместе с ближайшими родственниками уезжайте из города до тринадцатого июня.

- А что произойдёт тринадцатого числа ?- уточнил Алтухов.

- Я надеюсь, ситуация разрулится.

- Вы меня извините, может быть, это не мой вопрос, но я не понимаю, как она может разрулиться ? Я просто в тупике, я не вижу перспективы. Как поступить оптимально : бросать работу ? скрываться до тринадцатого ? а что делать после тринадцатого ? Я шокирован возникшими в мой адрес подозрениями и...- Алтухов замолчал и после паузы скомкано оборвал речь.- ...это всё возмутительно.

- Речь не о том, возмущены вы или нет. Когда тебя хотят убить - это всегда возмутительно. Намного лучше себя чувствуешь, когда убиваешь сам.- для оживления разговора я позволил себе толику чёрного юмора.- Речь идёт о другом : уезжайте из города, уносите ноги куда подальше. Разумеется, не на дачу и не к родне. Купите, скажем, в туристическом магазине палатку и отправляйтесь на Вуоксу. Только, конечно же, не берите с собою сотовые телефоны - Калитин непременно станет отслеживать все звонки.

Алтухов не мигая глядел на Калитина. Тот поднял глаза, их взгляды встретились и Павел Михайлович выдавил из себя :

- Поступайте как говорит Ильин. Иначе вас действительно уберут.

- Может быть, вы просто не отдадите этот бредовый приказ ?- спросил Алтухов.

- Нет, он его непременно завтра отдаст.- ответил я.- В силу ряда обстоятельств, на которые мы не можем повлиять, такой приказ будет отдан.

Дмитрий Павлович помедлил несколько в дверях, затем со вздохом пробормотал :

- Я всё понял. Спасибо, что предупредили. Я могу идти ?

- Идите,- ответил я ему и повернулся к Борису, на протяжении всего разговора сосредоточенно работавшего за своим компьютером.- Что у нас, господин выдающийся аналитик ?

- У нас всё нормально, можем отправляться.- бодро отрапортовал Борис.- Только вот... э-э... господин Ять, а я могу задать вопрос ?

- Только очень короткий и желательно не требующий ответа.

- Э-э... я хочу написать о событиях в своём Жэ-Жэ, ну, в смысле "Живом Журнале", в Интернете. Вы разрешите ?

- А что именно вы хотите написать ?- уточнил я на всякий случай.