Корона мертвого короля

Глава 11

— А где лошади?..

Путники остановились; все взгляды обратились к задавшему вопрос князю Финоры. Карина издевательски фыркнула, скрещивая руки на груди.

— «Где лошади»! И он только сейчас додумался спросить об этом, только когда понял, что должен ехать, а не идти! Вот все вы, мужчины, одинаковы — замечаете, что что-то пропало, только когда испытываете неудобство! Только, когда лишаетесь привычного комфорта!

— Карина, во имя Светлых, — Эрнесто, на правах старого знакомого, положил руку на плечо девушке, легонько сжимая, — Если ты знаешь, где они — скажи.

Сам неблиссер дискомфорта от пешей прогулки не испытывал, а предпринял ее исключительно по причине хорошего отношения к Фредо, желая удостовериться, что князю оказана надлежащая помощь. Пока же князь, висящий на плечах обоих своих братьев — родного и молочного, отчаянно хромающий, с пробитой головой, получившим помощь отнюдь не казался.

Шаманка недовольно дернула плечом. С Эрнесто она и в самом деле была знакома довольно давно, хотя знала его не слишком хорошо, но позволять ему каких бы то ни было вольностей не хотела.

— Духи отвели их к моей хижине, — недовольно известила она и, опять отвернувшись от собеседников, язвительно прибавила, — Прогуляться придется своими ножками, Фредо д’Ардженто! Не все тебе на чужих спинах кататься, иногда и самому приходится пройтись!

Ашет тихонько вздохнул и, перехватив брата поудобнее, покачал головой.

— До чего ж противная девица… — пробормотал он, — А этот тип, который то ли вампир, то ли кто он там, похоже, с ней ладит?

— Это он дал нам наводку на нее, — так же негромко отозвался Аркано, уверенно поддерживая названного брата, — После стычки с ноофетами Мартын сильно пострадал, ему требовалось лечение…

— Кстати, — охотник неожиданно оживился, — А вы знали, что ноофетов никто, кроме хозяина постоялого двора не видел? В деревне его считали помешанным.

Фредо, кое-как хромающий между своими помощниками, от неожиданности даже остановился. Маленький, легкий, он практически висел в руках сильных братьев, но идти, тем не менее, старался сам, поэтому остановка его заставила притормозить и обоих помощников.

— То есть, как? — князь, непонимающе сдвигая брови, уставился на родного брата, — Он говорил, что ноофеты убивают жителей деревни, говорил, что постояльцев не пускает, но иногда они заставляют его… Антон!

Скрипач, шагающий рядом с дядей, услышав оклик, мигом обернулся и поспешил приблизиться к князю Финоры. Подходил он, правда, с некоторой опаской — не каждый день ему, простому пареньку из придорожной деревни, доводилось общаться с такими высокопоставленными людьми!

— Слушаю, Ваша светлость, — юноша склонился в почтительном поклоне. Чернокнижник недовольно махнул рукой — ему сейчас было не до этикета.

— Оставь эти церемонии. Скажи мне — ты из той деревни, где, по словам хозяина постоялого двора, была стая ноофетов?

Выпрямившийся Антон несколько замялся. Такого прямого вопроса он не ожидал.

— Да, но… Ваша светлость, во имя Великой Праматери, неужели вы верите словам того старика? Да это ж все на деревне знали — он с приветом малость, все-то ему чудища чудились! Ну, или как это сказать… Он все сказки баял, говорил, мол, нотефеты ночами к нему приходят, да путников пожирают, да только никто ж не видел ни путников тех, ни этих нотефетов!

— Ноофетов, — поправил Аркано. На губах его играла легкая улыбка — мальчишка главнокомандующему нравился, нравился уже тем, что слова его дышали искренностью. Ну, а уж при учете того, что парень был племянником Анатолия… Доверие поднималось еще на несколько градусов.

— Простите… — сконфузился паренек, поудобнее перехватывая футляр со скрипкой, — Так я это, обо что… Врал он все, старик Харви этот, ей-ей, врал! Не было ни чудищ, ни вообще кого, вот… Вот учитель был в тоем постоялом дворе, пусть он скажет — был там кто?

— Был.

Ашет быстро улыбнулся, заметив промелькнувшее в глазах юноши смятение.

— Ты видел ноофетов, Антон. Они должны были окружить тебя в лесу, ты и сам говорил, что там были монстры… Ты не испугался?

— Дак как ж не испугаться-то! — Скрипач поежился, — Ой, как перепугался, я ж чуть скрипку не бросил, как увидал, что она этих тварюк тянет, но тут тот господин появился… — он быстро оглянулся на Эрнесто. Рваная ссадина на щеке неблиссера по-прежнему рассекала алой полосой белую кожу, яснее ясного говоря, что без дела он не сидел.

— Он мне повелел — «играй», я и стал дальше играть, — паренек немного затараторил, — А он как давай этих вот всех тварюк гнать, ух! Он их всех-всех прогнал, учитель… Ваша светлость, вот вам крест! Я и бояться перестал…

Фредо, слушающий просторечный говор юноши с доброй улыбкой, чуть покачал головой.

— А в былые времена говорили, что все скрипачи отличались неуемной храбростью, бездумным отчаянием… Быть может, это скрипка наделяла их смелостью?

— Не исключено, — Ашет глубоко вздохнул, — Зачарованные инструменты плохо изучены, Фредо. Бездумное их использование может привести к плачевным действиям… Доказательством тому — смерть хозяина постоялого двора, этого старика Харви. Используя зачарованный барабан…

— Барабан! — Аркано так и вскинулся, озираясь, — А кто-нибудь подумал забрать барабан Мартына?..

— Он у меня, господин!

Медведь обернулся. Барт, один из наименее пострадавших в жестоком бою, шагающий твердо и уверенно, немного повернулся, демонстрируя притороченный к спине барабан. Вывихнутую руку он по-прежнему продолжал прижимать к груди, но нести инструмент ему это определенно не мешало.

Фредо, тоже оглянувшийся, заинтересованно улыбнулся.

— Ты — Барт, я не ошибаюсь?

— Так точно, Ваша светлость, — Барт расплылся в широкой улыбке, — Ваш самый верный слуга! Правда… смущает меня малость то, что видел я сегодня…

— Понимаю, — чернокнижник спокойно кивнул, — Если ты пожелаешь оставить службу — тоже пойму.

Барт даже остановился, потрясенно взирая на обожаемого князя, и активно замахал перед собою руками.

— Да вы что, Ваша светлость! Да я… да у меня ни одной такой мысли даже не было! Умеете вы колдовать — да ну и пусть, я ж видел, как вы свое колдовство используете! Если вы против зла боретесь, так оно только и хорошо, что есть вам, чем бороться… — страж на миг смолк, и с новым воодушевлением продолжил, — А если вы еще и монстра Черных лесов победите — то вообще слава вам до скончания времен!

— Черные леса… — князь, у которого изначальная цель похода за всеми перипетиями просто вылетела из головы, опять остановился, — Монстр… Проклятье, я совсем забыл! Аш, Аркано! Перед тем как исчезнуть, этот мерзавец сказал кое-что, сказал мне! Он сказал, что «короля мне не спасти», но, если так… Если король нуждается в спасении… Значит ли это, что он жив?

— И искать его надо в Черных лесах? — понятливый охотник быстро кивнул, — Я думаю, Фредо, что такая вероятность не исключена. Ты и вправду собирался отправиться туда, чтобы одолеть монстра?

— Да! — Фредо гордо выпрямился, возобновляя путь, — И я отправлюсь, я спасу короля Тревора, чего бы мне это…

— А Мартын?

Вопрос, заданный мрачным Медведем, повис в воздухе. Чернокнижник медленно перевел взгляд на него и, не зная, что сказать, сглотнул.

— Кто вообще такой этот Мартын? — Аччайо, воспринимающий происходящее не так болезненно, сдвинул светлые брови, — Откуда он взялся?

— Встретился по дороге, — тихо отозвался князь, опуская голову, — Случайно. Помог сражаться с ноофетами, мы их победили благодаря его барабану. Стоял со мной спина к спине против клацверов, называл меня братом… Мы подозревали его в том, что он предатель. В конце концов — он заклинал!..

— Это был говор Кадены, — Карина, не поворачиваясь, дернула плечиком, — Глупые мужчины, вы вообще обучались в школе? Это старое наречие Священного острова Кадена, на нем говорят лишь рожденные там!.. Ну… или те, кто узнал его обманом, как Донат.

На этот раз остановился Ашет, созерцая затылок шаманки в недоверчивом обалдении.

— Наречие Кадены?.. Хочешь сказать… этот лопоухий молодчик — один из детей Кадены??

— Но ведь детей Кадены перебили, — торопливо вставил его брат, — Еще во времена Кровавых богов — им не нужны были свидетели под боком!

— Видимо, не всех… — потрясенный Аркано, тоже замерший на полушаге, поднял прокушенную руку и, кривясь от боли, потер ей лоб, — Значит, Мартын с Кадены… Что ж, это многое объясняет. Вполне логично, что злой колдун хотел его похитить, только зачем было помогать ему обратиться в ноофета?

— Да-да, — Фредо, внимательно выслушав своего главнокомандующего, кивнул, — Он порезал палец, когда мы останавливались в деревне, и Мартына потом сводил с ума запах крови… Он сжимал время, чтобы его обращение шло быстрее — зачем?

Карина недовольно фыркнула — на это она ответа не знала.

— Его и спросите, если опять встретите! Прибавьте шагу, болтуны! Вон уже моя хижина, и вашему раненному нужна помощь.

Антон, успевший тихонько отсеяться к своему дядюшке, покосившись на прекрасную лесную богиню, неуверенно шагнул к ней.

— Скажи… богиня… ты сумеешь помочь братцу Шину?

Шаманка медленно повернулась и, смерив бывшего ее немного выше юношу долгим, оценивающим взглядом, хмыкнула, скрещивая руки на груди.

— Сделаем все, что в наших силах. Главное, чтобы он не пришел в себя слишком рано, иначе боль может убить его. Ты пригодишься, Скрипач, — она неожиданно вновь глянула на Антона, и у того от этого взгляда сладко защемило сердце, — Будешь играть на скрипке, чтобы он спал. Настраивайся морально на это, знакомься с инструментом. Я пойду вперед, а вы подтягивайтесь — вон моя хижина, ее видно отсюда.

Впереди, выступая из-за зеленых ветвей, и в самом деле виднелись коричневые стены маленькой уютной хижинки. Деревья, с предельной осторожностью передающие друг другу носилки с Шином, уже опустили их на землю рядом с ней.

Легконогая шаманка устремилась вперед, не оглядываясь на спутников и, уже почти подойдя к своему домику, неожиданно громко позвала:

— Марыся! У нас раненный!

Мужчины, следующие за ней, удивленно переглянулись. Вроде бы говорила, что будет лечить сама, а теперь зовет кого-то на подмогу… Да и что за такое странное имя она называет?

Из дверей хижины быстрой тенью выскользнула угольно-черная кошка с белым перышком на груди и, обнюхав голову лежащего на носилках парня, вопросительно воззрилась на хозяйку, удивленно мяукнув.

— Да, работенка та еще предстоит… — Карина со вздохом махнула рукой, — Вечно от мужчин только проблемы. Приготовься, моя милая, — мне потребуется много твоей помощи.

Кошка совершенно по-человечески вздохнула и, взмахнув хвостом, убежала обратно в хижину.

— Подготовь место! — крикнула ей вслед шаманка.

Анатолий поморщился и сплюнул на землю. Кошек он не любил.

— Непременный атрибут всякой ведьмы… — пробурчал себе под нос мужчина и тотчас же удостоился пощечины от ближайшего дерева. Девушка при этом не оборачивалась и, казалось, полностью была сосредоточена на пострадавшем парне.

Барт не сдержал легкого смешка.

— Поосторожнее бы ты с языком, друг, девушка, видать, легка на расправу!

— Девушки вообще жестокие создания, — недовольно огрызнулся Толя и, делая вид, что ничего не произошло, прибавил шагу. Наглая девчонка мужчине совершенно не нравилась, однако, уповая на ее способность помочь Шину, он, сцепив зубы, терпел.

Трое предводителей формирующегося на глазах большого отряда, двое из которых поддерживали третьего, в беседе участия не принимали. Им было, что обсудить и кроме этих глупостей.

— Где Мартын, мы не знаем, — рассуждал Фредо, — Как его искать — предположить не можем. О Треворе же известно, что последний раз его видели в районе Черных лесов, или… Эрнесто!

Дождавшись, когда неблиссер обернется, князь задал вопрос.

— Где ты последний раз видел короля Тревора?

Оба брата князя в едином порыве уставились на него.

— Он видел Тревора??

— Какое отношение имеет этот вампир к королю?!

Со стороны хижины донеслось негромкое ржание. Фредо, вмиг узнавший голос своего жеребца, расплылся в полной облегчения улыбке, абсолютно игнорируя недовольные вопросы спутников.

— Вихрь… хвала Светлым. Эрнесто, я жду ответа.

— Твои спутники тоже ждут его, и я полагал, что их желания тебе ближе, — невозмутимо отозвался неблиссер, — В последний раз я видел Тревора на левом берегу Красной речки, где мы находимся и сейчас. Но дальше к северу, ближе к Черным лесам. Куда он направился после нашей встречи, мне неизвестно.

— О том, куда король Тревор направился потом, знает, наверное, все королевство… — Ашет неприязненно поморщился, — Он отправился в Черные леса, искать монстра, но сам попал в беду! Это, конечно, при условии, что ты не лукавишь, вампир, и что ты не сожрал его.

Эрнесто тонко улыбнулся, вновь отворачиваясь.

— Твоим братьям я не по нраву, Фредо. Трудно винить их в этом — предрассудки диктуют людям мысли. Но я бы очень просил, по крайней мере, называть меня не «вампиром», коим я не являюсь, а «неблиссером», как окрестил меня ваш брат, господа.

Охотник медленно перевел взгляд на по-прежнему поддерживаемого им князя.

— Брат?.. Фредо, ты…

— Да-да, я назвал целый род проклятых существ! — чернокнижник недовольно взмахнул рукой, — Это не имеет никакого значения сейчас! Не имеют значения старые пророчества, все эти кол, стрела и… — он неожиданно осекся и, переведя взгляд дальше, на спокойно шагающего впереди Анатолия, обратив внимание на его обожженные руки, покрытое ожогами лицо, тяжело сглотнул. Потом глухо продолжил:

— И меч. Эрнесто… ты говорил, что речь может идти не столько о предметах, сколько о людях, их олицетворяющих?

Неблиссер обернулся и согласно моргнул. Тратить слова попусту ему не хотелось.

— Значит, Анатолий — меч… — забормотал Фредо, — Тогда Шин — стрела, а сбежавший предатель, чьего имени я не запомнил — кол… Кол, Стрела и Меч! Они должны были сойтись вместе, они сошлись, а значит, знамения… Правда, Кол сбежал.

Стальной Аш, давно привыкший схватывать все налету, чуть сдвинул светлые брови.

— Но вместе они шли всю дорогу. Я понимаю, о чем ты говоришь, Фредо, я знаю пророчество Безымянного… насколько его вообще возможно знать, конечно. Но в пророчестве не было ни слова о Скрипаче, а мы не видели ни радуги в ночи, ни серебряной луны. Или, может быть, их видел ты?

— Нет, — князь несколько поник, — Ладно, пожалуй, пророчества сейчас действительно не к месту. Нужно решить… нужно определиться, куда мы пойдем и кого постараемся спасти. Мартын или король Тревор?

Медведь, которого безжалостно грызла совесть за то, что они подозревали в предательстве пирата, а на деле чуть ли не помогли настоящему негодяю его пленить, угрюмо вздохнул. Для него все было очевидно — спасать следовало Мартына, а король… Да, это очень печально, но он ждал пять лет и может подождать еще! А вот что сделает эта шваль с Мартыном…

— Король Тревор пропал пять лет назад, — говорил мужчина довольно упрямо, даже голову чуть опустил, становясь похож на быка, — А Мартына похитили только что, и неизвестно, что этому мерзкому колдуну может быть нужно от уроженца Кадены…

— Однако, где искать Мартына, мы не знаем, — возразил ему Ашет, — А вот с королем Тревором все более или менее понятно. Я думаю, стоит…

— Я думаю, — резко прервал своих братьев Фредо, — Нам сперва стоит позаботиться о пострадавших. Медведь, куда тебе кого-то спасать? У тебя самого прокушена рука! Ашет… Ну, твое здоровье у меня таких опасений не вызывает, но как же Шин? Неужели мы оставим его здесь?

Анатолий, как раз немного притормозивший, не слишком жаждущий опережать предводителей и пребывать наедине со строптивой шаманкой, услышав последние слова князя, взволнованно обернулся. Его племянник, тоже искренне обеспокоенный таким вопросом, прижал уже становящимся привычным жестом к груди футляр со скрипкой.

— Да разве ж можно оставлять его наедине с этой бестией, Ваша светлость? — страж недоверчиво покачал головой, — Нет-нет, я… я все-таки хочу верить, что вы скорее князь, чем чернокнижник, и…

— Князь и чернокнижник я в равной степени, Анатолий, — Фредо быстро улыбнулся, — И я должен просить у тебя прощения за то, что сделал. Мне очень не хотелось отправляться в темницу — в свою собственную темницу!.. Шина мы не бросим. Я, со своей стороны, сделаю все, чтобы помочь ему, я помогу Карине, чем сумею…

— Фредо, — Эрнесто, стоящий поодаль, но, тем не менее, слышащий каждое слово, послал ему быстрый, предупреждающий взгляд, — Позаботься сначала о себе. Ты пострадал ничуть не меньше, чем все твои друзья.

Князь, как раз неловко ступивший на сломанную ногу и не сдержавший тихого, болезненного стона, сцепил зубы и промолчал.

…Начать шаманка решила… не с Фредо, что было бы более, чем логично. Во всяком случае, Аркано ее намерением сразу же взяться за Шина был искренне изумлен, и даже почти возмущен — ведь если бы первым был исцелен чернокнижник, он бы мог оказать посильную помощь!

— Он итак может оказать мне посильную помощь, — отрезала Карина, резко разворачивая для себя удобный стул и ставя его рядом с высоким ложем. На ложе уже лежал лицом вниз пострадавший, доставленный сюда на сей раз не ветвями деревьев, а руками Эрнесто и Анатолия. Носилки, бывшие по сути своей не более, чем травяным полотном, убирать из-под него не стали — Карина сказала, что так ему будет мягче.

У изголовья ложа стоял Антон, нервно сжимающий в руках добытую из футляра скрипку. Как играть усыпляющие мелодии, паренек не знал, не мог даже предположить этого и ужасно боялся сделать что-нибудь не так. Успокаивающие слова Ашета, что зачарованный инструмент сам подскажет ему нужный мотив, особенного эффекта на юношу не оказывали.

Толя, Барт, Аркано и Эрнесто, как люди, не имеющие никакого отношения к целительству, сгрудились возле входа в хижину, и шаманка иногда ворчала, что они перекрывают доступ воздуху в помещение.

С левой стороны, со стороны сердца, от несчастного сидела угольно-черная Марыся и, задумчиво умываясь, изредка без особенной симпатии поглядывала на набившихся в домик шаманки людей. Судя по ее взгляду, кошка вполне разделяла мнение хозяйки об «этих мужчинах».

Фредо, передвигающийся с определенным трудом, но самостоятельно, приблизился и, понимая, что места, куда сесть, ему не предоставили, аккуратно опустился на ложе рядом с ногами Шина. Шаманка одобрительно кивнула.

— Верно, займись его ногами. Исправь то, что сам сломал, Серебряный Фредо… — и, заметив искреннюю растерянность князя Финоры, девушка досадливо вздохнула, — Ну, что еще?

— Я… — чернокнижник неловко кашлянул, — Я не умею целить…

— Великая Праматерь, ну почему мужчины не способны думать? — Карина возвела очи горе, и даже руки воздела, взывая к Светлым, — Боги, пошлите же этому человеку хоть каплю рассудка, или я просто убью его, не выдержав такой глупости! Фредо! Ты способен срастить два конца веревки? Соединить два обломка дерева, превратив их в одно целое?

Князь несколько неуверенно кивнул. В целом, теоретически, как исполнить действия, означенные шаманкой, он знал, но на практике как-то никогда не пробовал.

— Здесь тот же принцип, — девушка устало вздохнула и неожиданно простерла руки над телом, над спиной несчастного Шина, — Представь, что соединяешь два обломка дерева, и… Хотя на всякий случай лучше взять что-нибудь прямое и ровное, чтобы прижать к ноге и, ориентируясь на это, действовать. Эй, кто-нибудь! Дайте ему меч!

Ашет, не дожидаясь, пока откликнется кто-то из спутников, мигом выхватил из ножен свой клинок, передавая его за рукоять брату.

— Возьми.

Фредо замер. Несколько долгих секунд он безмолвно созерцал великолепный, прямой и острый меч, не слишком длинный (как у Антона), но и не короткий, идеально сбалансированный и выверенный, с золотой гардой, с серебряным эфесом и с большим гранатом в виде ромба у основания клинка. Он чуть повернул его, так, чтобы на лезвие упал свет и стала видна руническая вязь, бегущая от граната вниз.

Рукоять меча была обмотана чем-то, похожим на проволоку.

— Отк… — чернокнижник поперхнулся на полуслове и, забывая обо всем на свете, поднял взгляд на брата, — Откуда… у тебя этот меч?..

Аш, искренне не понявший причин вопроса, равнодушно пожал плечами.

— Нашел неподалеку от Черных лесов.

— Нашел… — эхом повторил Фредо и, продолжая держать оружие с какой-то благоговейной почтительностью, сдвинул брови, — Хорошо, я спрошу по-другому. Откуда у тебя меч короля Тревора?

Слова чернокнижника прозвучали как гром среди ясного неба, заставили обернуться всех: даже Карина, которая уже, казалось бы, сосредоточилась на исцелении Шина, отвлеклась, изумленно оглядываясь.

Ашет отступил, недоверчиво глядя на брата. Фредо, не поднимая глаз, продолжал созерцать меч.

— Фредо… ты в чем меня подозреваешь? — охотник ощутимо помрачнел и по старой, еще детской привычке, привнесенной во взрослую жизнь из тех дней, когда он был озлобленным волчонком, выходящим один на один против стаи, бросился в атаку, — Ты, чернокнижник! Ты смеешь вешать мне какие-то нелепые подозрения?!

— Что это ты так разволновался, Аччайо? — Аркано тяжело шагнул вперед, — Фредо пока тебе никаких подозрений не высказывал.

— Они сквозят в его голосе, в его словах! — завелся Аш, — Скажи, скажи прямо, Фредо, скажи, что тебе хватило ума подумать, будто я мог убить Тревора! Мне было восемнадцать, когда он пропал, я едва поступил в легион, толком ничего не умел! И ты считаешь, что я мог?!

— Возраст не оправдание, — в голосе чернокнижника зазвенели льдинки, — Когда я взошел на престол Финоры, мне едва сравнялось шестнадцать лет!

— Мальчишка! — совсем вспылил охотник, — Бедная Финора, теперь я понимаю, почему в ней такой разор! Князь — мальчишка, да еще и чернокнижник! В чем, чем ты винишь меня, Фредо?! Или, по-твоему, я похож на проклятого монстра?!

— Остынь, — князь, изо всех сил старающийся взять себя в руки, пытающийся вернуть привычное спокойствие, медленно поднял голову, — Расскажи, как ты нашел этот меч. Прошу тебя, брат… расскажи.

Это обращение еще пуще разозлило охотника. Он упер руки в бока и гневно, тяжело дыша, надвинулся на собеседника, практически нависая над ним.

— Вспомнил, что я тебе брат? А как подозревать меня… черт знает, в чем, — он неожиданно яростно махнул рукой и с видом огромного одолжения принялся отвечать на вопрос, — Я, чтобы ты знал, когда-то тоже пытался выследить монстра из Черных лесов. Он известен на все королевство, я думал — убью его и прославлюсь! Монстра я не нашел, зато нашел этот клинок. Он лежал возле камней, недалеко от берега реки, и весь был покрыт кровью. Я тогда еще плохо владел оружием, но меч мне понравился — я помыл его, отчистил…

— Что обернуто вокруг рукояти? — глаза Фредо внезапно полыхнули серебром, — На первый взгляд будто проволока, но ведь это не проволока, верно, Аш? Это… струна?

Ашет выпрямился, как спущенная тетива, гордо приподнимая подбородок и расправляя плечи. Голос его при ответе прозвучал надменно.

— Струна зачарованной арфы, да, ты угадал, брат. Я много пережил на своем веку — еще до исчезновения Тревора, до своей службы в столичном легионе! — и однажды судьба свела меня с колдуньей, играющей на арфе. Ее песнь заворожила меня, я начал учиться музыке и обучался долгих шесть месяцев… А потом бежал, вырвав из арфы струну, ибо знал — даже струны ее обладают силой. Бежал, потому что понял — моя судьба не следовать за ней, моя судьба — однажды убить ее! Потому что я охотник. Потому что я гоняюсь за колдунами, чернокнижниками, чародеями и ведьмами, и потому что меня с ума сводит все происходящее здесь! — Аччайо яростно выдохнул и раздраженно прошелся по хижине, не переставая гневно бормотать, — С ума сойти! Я узнаю, что у меня есть брат, узнаю, что этот брат — чернокнижник, которого я должен схватить и доставить в столицу, я понимаю, что никогда не сделаю этого! И в тот же день на меня сваливается взбалмошная девица-шаманка, которую я тоже не могу схватить, хотя и должен, в тот же день неожиданно обретенный брат винит меня в том, что я повинен в гибели короля! Похоже, по возвращении из похода мне тоже придется навестить дом Потерянных душ.

Крепкая рука, внезапно сжавшая его плечо, заставила охотника остановиться, удивленно оглядываясь. Одиночка по жизни, он не привык получать поддержку, и прикосновения всегда равнял с нападением, но сейчас…

Аркано широко, приветливо улыбнулся и, выпустив плечо взбешенного молодого человека, легонько хлопнул по нему большой ладонью.

— Фредо никогда и ни при каких обстоятельствах не обвинил бы в смерти своего названного отца своего родного брата, — негромко вымолвил он, — Запомни, Аш. Запомни накрепко — семья для Фредо святое. Он рано потерял отца, его, как и меня, растила женщина, некогда бывшая нашей кормилицей. Он всегда мечтал иметь рядом родную душу, всегда мечтал, чтобы хоть в ком-то, кроме него, текла та же кровь… Ты нужен ему, Ашет. И он никогда, ни за что на свете не стал бы винить тебя в нападении на Тревора, тем более… — здесь Медведь повернулся к сидящему с опущенной головой молочному брату и пожал плечами, — Тем более, что король, по последним сведениям, жив.

— Да, но меч… — князь неуверенно приподнял заветный клинок. Серебряные искры в его глазах потухли; гнев отступил, и на смену ему пришло испуганное недоумение.

— Этот меч я узнаю из тысячи! Я верю тебе, брат, но… но как меч короля Тревора мог оказаться на берегу Красной речки? Меч был в крови, ты говоришь… Значит, или монстр напал, едва отец приблизился к Черным лесам, или… — Фредо качнул головой и быстро облизал губы, — Или я не знаю, что думать. Не хочу думать о самом худшем, но если меч был в крови…

— То это, вполне вероятно, была кровь монстра, — неожиданно подала голос шаманка и, отвернувшись, опять склонилась над пострадавшим, — Довольно слов. Фредо, бери меч и действуй, как я сказала. Скрипач, играй. Остальные — брысь отсюда! Марыся, начинаем.

Кошка, доселе мирно умывавшаяся возле пациента, последний раз провела язычком по передней лапке и, опустив ее, мигнула умными желтыми глазами. Потом легко вспрыгнула на спину несчастного и, улегшись точно на том месте пониже лопаток, которое Карина указала Фредо как одно из мест перелома, место, где, возможно, была только трещина, свернулась клубком, внимательно следя за хозяйкой. Девушка вытянула вперед обе руки, располагая их по сторонам от кошачьего тела и, закрыв глаза… замурлыкала. Совершенно по-кошачьи замурлыкала, не обращая внимания на собравшихся вокруг нее изумленных мужчин!

Марыся несколько секунд прислушивалась к этим звукам, потом тихонько подхватила нежный напев, начиная подыгрывать внутренним моторчиком.

От рук шаманки, от тела кошки пошли легкие вибрации, проникающие в тело Шина, вибрации визуально ощутимые, видимые — казалось, что прозрачно-зеленые волны идут от них, проникая в истерзанный организм.

Фредо, в немом остолбенении созерцающий происходящее, вдруг встрепенулся и, вспомнив о своих обязанностях, аккуратно вытянул ногу стража вдоль меча, создавая корсет для своей магии. Потом вытянул руки, касаясь ребром ладони одновременно ребра меча и сломанной ноги и, закусив губу, нахмурился, начиная медленно, натужно сводить руки. Заклинаний он сейчас не произносил — это была иная магия, та, к которой чернокнижник обращался реже всего, глубокая, внутренняя магия, которую он знал, но практически не использовал. Эта магия задействовала самые потаенные ресурсы его сущности, он колдовал, истощая не тело, но душу, отдавая, вкладывая всего себя в созидаемое.

— Трещина, — негромко резюмировала шаманка и мягко убрала руки, — Готово. Марыся, дальше. Смещение.

Кошка поднялась на лапы, зевнула, потянулась, выгибая спинку горбом и медленно, чинно прошествовала дальше, усаживаясь там, где Карина указывала перелом с небольшим смещением.

Шин чуть шевельнулся. С губ его слетел болезненный стон. Шаманка, вмиг разъярившись, резко повернулась и едва ли не зашипела, не пытаясь сдерживать ярость:

— Я ведь велела тебе играть, Скрипач!

Антон, и в самом деле напрочь забывший о своих обязанностях, вздрогнул и, виновато улыбнувшись, торопливо вскинул скрипку. Как играть, что играть — парень не знал, но предпочел, как и в лесу, полностью довериться зачарованному инструменту.

Скрипка не подвела. Из-под смычка полилась тихая, завораживающая, успокаивающая мелодия, и мучительно скривившееся лицо Шина начало расслабляться. Тело вновь обмякло, боль отступила — молодой человек заснул, заснул глубоким сном, чтобы проснуться уже здоровым.

Послышался тихий щелчок. Фредо, с трудом соединивший руки, сидел, тяжело дыша и внимательно смотрел на выпрямившуюся, принявшую свой обычный вид, ногу пациента.

— Готово, — хрипло пробормотал он и, взяв меч, принялся пристраивать его ко второй ноге.

Тем временем, Марыся не сидела без дела. Подойдя к поврежденному участку спины, кошка села, поерзала, устраиваясь поудобнее, и принялась мягко массировать лапками спину человека, немного выпуская коготки.

Карина, вытянув руки по сторонам от ее тела, сосредоточенно нахмурилась и, коснувшись спины парня кончиками ногтей, легонько потянула руки на себя. Это заняло немного времени, и буквально через несколько секунд шаманка вновь уложила ладони плашмя и тихо замурлыкала. Кошка присоединилась к ней, знакомые зеленоватые вибрации потекли в тело молодого стража.

Фредо с усилием тянул друг к другу руки, старательно исправляя то, что сам же и натворил, вкладывая всего себя в столь нетипичный для него процесс исцеления, вкладывая всю вину, все желание искупить ее. Наверное, впервые гордый князь Финоры действительно ощущал себя виноватым перед одним из своих подчиненных, виноватым настолько, что готов был отдать все, лишь бы помочь ему.

— Готово, — спокойно информировала Карина и, смахнув со лба бисеринки пота, велела зевающей кошке, — Еще одно, Марыся.

Утомленная Марыся — она все-таки тоже делилась своей энергией, отдавая ее немало, — недовольно дернула хвостом и без особенного желания прошествовала к пояснице, укладываясь на ней «корабликом». Обернула себя хвостом, опустила голову, вытягивая ее и обреченно замурлыкала.

Фредо слабо застонал сквозь сжатые зубы — со второй ногой дело шло труднее, приходилось прилагать огромное количество усилий, использовать много энергии, а у него ее итак уже почти не осталось. В бою он пострадал сильно, не только физически, но и ментально, однако, говорить об этом не хотел, выкладываясь полностью.

Стальной Аш, внимательно следя за мучениями брата, покачал головой и неожиданно поднес к губам флейту. Тихая, нежная мелодия разлилась по хижине, удивительно органично вплетаясь в выводимый скрипкой мотив, обволакивая невесомым облаком, поддерживая и как будто наполняя силой.

Князь скрипнул зубами и удвоил усилия. Ему понадобилось еще три минуты — он был уверен, что прошло именно столько, хотя специально время не засекал, — три долгих минуты, наполненных невероятными усилиями, но наконец руки его соединились, переплетая пальцы.

Фредо медленно, облегченно выдохнул и устало улыбнулся.

— Готово…

— У меня тоже все, — Карина, как раз завершившая исцелять последний поврежденный участок, ласково погладила по ушам недовольную кошку и неожиданно улыбнулась, оглядываясь через плечо, — Не хижина, а музыкальная шкатулка. Нет, я, конечно, музыку люблю, но не в таких же количествах! Заканчивайте, музыканты. Дело сделано.

Музыка стихла. Поначалу умолкла флейта, и лишь затем — скрипка, уронив последнюю нежную ноту. Ашет, глубоко вздохнув, перевел взгляд на ощутимо побледневшего брата.

— Как ты?

Фредо слабо махнул рукой и мотнул пробитой головой.

— Устал. Но надеюсь, этого стоило того, и мы получим еще одного союзника — не калеку, а вполне дееспособного и сильного.

— Не поверю, что вы это делали только ради того, чтобы получить союзника, Ваша светлость, — Барт чуть улыбнулся, почтительно склоняя голову, — Я видел ваше лицо и ваши глаза. Вы хотели помочь ему, потому что чувствовали себя виноватым…

— Барт! — Аркано, абсолютно недовольный вольными речами подчиненного, сдвинул густые брови, — Думай, что говоришь! Ты разговариваешь с князем, а не с каким-то дворовым мальчишкой, прояви уважение!

Чернокнижник равнодушно пожал плечами. Он особой беды в том, что преданный страж прямо указал ему на его истинные чувства, не видел.

— Я чувствовал вину, и хотел помочь, — спокойно произнес он, прижимая ладонь к пробитому виску, — Жаль, силы мои истощены битвой, быть может, в противном случае, я бы сделал это скорее. Или если бы у меня был посох…

— Посох? — Карина, продолжающая сидеть у постели исцеленного Шина и внимательно отслеживающая каждый его вздох, удивленно повернулась, — Ты — чернокнижник, но у тебя до сих пор нет посоха??

Фредо чуть дернул уголком губ.

— Говорят, посох находит мага сам, как зачарованный инструмент музыканта. Видимо, я еще не до такой степени маг, чтобы меня нашел посох.

Девушка неожиданно резко встала и, хмурясь, направилась куда-то к левому углу хижины.

— Зато он нашел меня… — пробормотала она, — А я еще думала — с какой стати ко мне, знахарке, приплыл по реке посох?

Анатолий быстро переглянулся с Бартом, потом покосился на племянника. Ему, как и прочим «простым», происходящее в высших материях было непонятно.

— А что, шаманам посох не нужен?

Карина замерла, вытянув руку; спина ее окаменела.

— Я знахарка, — очень ровным, очень спокойным голосом произнесла она. Настал черед удивляться и всех прочих.

Ашет, недоверчиво переглянувшись сначала с Аркано, потом с Фредо, покачал головой.

— Ты повелеваешь духами. Зачем ты лжешь?

Девушка кривовато улыбнулась и, схватив что-то из угла, отвела свободную руку в сторону.

— Шаманы значительно больше подвергаются гонениям, чем знахари. Способность управлять духами перешла ко мне от отца, но сама я не пыталась развивать ее. Фредо! Ясеневый посох тебе подойдет?

Чернокнижник, совершенно не ожидавший такого вопроса, попытался приподняться на ложе Шина, но сломанная нога подвела, и он вновь упал обратно, только ошалело кивая.

Знахарка-шаманка хмыкнула и легко протянула вперед длинный резной посох, испещренный рунами, с навершием, выполненным в виде тонких переплетающихся ветвей, среди которых угадывался кристалл.

Эрнесто, до сей поры практически сливавшийся с тенью в одном из углов, резко шагнул вперед, вглядываясь в посох и нахмурился.

— Кристалл Неблиса? — голос мужчины прозвучал негромко, однако, слышен оказался всем. И во всех, в каждой душе, вызвал один и тот же трепет.

О том, кто такой Неблис, были осведомлены все. О том, с кем сражались недавно, помнили и справедливо опасались всего, связанного со столь опасными врагами.

Шаманка равнодушно пожала плечами.

— Судя по рунам, посох смыло откуда-то с Дальних холмов, а на них испокон веков селились волхвы. Им же все нипочем — что Кровавые боги, что их игрушки. Бери, Фредо. Мне посох не нужен, а ты, как я вижу, без него страдаешь.

Чернокнижник неуверенно протянул руку, осторожно принимая посох. Он все еще не знал, можно ли верить приплывшему по реке изделию волхвов с Дальних холмов, увенчанному кристаллом Кровавого бога, но в посохе нуждался и выбора иного не имел.

Пальцы коснулись теплого дерева. По телу пробежала приятная дрожь, все существо словно бы согрелось изнутри неожиданным притоком силы.

Фредо замер, безотрывно глядя на кристалл, тихо бледнеющий розоватым отблеском среди хитросплетения тонких ветвей. Ему казалось, что свет, исходящий из него, растягивается, вьется вокруг тонкими бледно-розовыми линиями, что вспыхивают далекие звезды, а на душе становилось все теплее и теплее, и даже измученное тело словно бы исцелилось.

Где-то далеко-далеко, за розоватыми сполохами послышался удивленный вздох.

— У него рана исчезла… — прошептал кто-то.

Чернокнижник встал, изумляясь тому, как твердо он стоит на ногах, улыбаясь чему-то неведомому и не сводя, не отрывая взгляда от кристалла. Нет, это не кристалл Неблиса. Нет, это не посох волхвов с Далеких холмов. Это его кристалл и его посох, это то, к чему он всегда стремился и что всегда искал!

— Значит, ты маг стихий…

Задумчивый, негромкий голос Карины заставил Фредо вынырнуть из мимолетного очарования силой и удивленно оторваться от наслаждения посохом. Голова больше не болела. Ноги держали крепко и уверенно, от былой боли, от перелома не осталось и следа.

Шаманка в раздумье созерцала молодого человека, постукивая себя пальцем по разрисованному подбородку.

— Я не люблю магию стихий, — князь удивленно моргнул, — Я практически несведущ в ней, так, знаю пару фокусов.

— Вот видно, что ты мужчина! — неожиданно опять завелась девушка, — Не умею, и учиться ничему не хочу! А раз я не знаю — то и быть такого не может! Дурень! Посох знает, в чьи руки идет, посох сам показывает, определяет силу владельца! Розоватый туман, эти сполохи вокруг тебя — прямое указание на отличные способности к магии стихий! Надо быть полным идиотом, чтобы не знать этого!

— Магия стихий сильна, — подал голос Ашет, с видимым интересом и, кажется, даже гордостью глядя на брата, — Ты способен совершить многое, Фредо, очень многое.

— Он — человек, которому суждено стать проводником великих перемен для королевства, — тихо вставил Эрнесто, — Хорошо, что ты обрел силу, друг мой. Ты заметил? Ты исцелен.

Ответить нескрываемо пораженный чернокнижник не успел.

С ложа, рядом с которым он стоял, донесся тихий вздох, и Шин, упершись ладонями, приподнялся на руках, окидывая недоумевающим, блуждающим взглядом толпу вокруг. Наконец, взор его остановился на князе, сжимающем посох, и страж, одним движением сев, легко соскользнул на пол, вставая на одно колено.

— Ваша светлость…

— Братец! — восторженный Антон, не будучи в силах сдержать радость, бросился к своему другу и, по-прежнему держа в руках скрипку и смычок, попытался обнять его. Дядя юноши, усмехаясь, покачал головой.

— Антон, осторожнее. Ты так ему глаз выколешь.

Паренек испуганно отступил, нервно прижимая к себе смычок и косясь почему-то на Карину. Предстать перед ней в глупом свете ему совсем не хотелось.

Девушка, заметив этот взгляд, надменно фыркнула и обратила все внимание на вылеченного человека.

— Встань, — обратился к нему, тем не менее, все-таки сам князь, полагая своим долгом лично известить подданного, что тот исцелен.

Шин, только сейчас вспомнив о своих сломанных ногах, уставился на выставленное вперед колено, на котором стоял легко и твердо и, не веря себе, медленно поднялся. Переступил с ноги на ногу, неловко притопнул… и перевел на собеседника еще более потрясенный взгляд.

— Это… это…

— Карина исцелила тебя, — Фредо быстро улыбнулся: приписывать себе лавры целителя он не собирался. Однако, шаманка, коей не чужда была жажда справедливости, недовольно хмыкнула, раздраженно скрещивая руки на груди.

— Ложная скромность еще ни одного мужика не украсила, князь Финоры, запомни это. Я вылечила парню только спину, ноги ему срастил ты.

— Вы… — Шин едва вновь не упал на колени, — Ваша светлость! Вы… вы исцелили мои ноги??? Я… я даже не знаю, как благодарить вас, спасибо…

— Прекрати, — в голосе князя появились металлические нотки, — Тебе не за что благодарить меня, Шин. Я только исправил совершенное зло, и надеюсь впредь не допускать подобных ошибок. Друзья мои! — он немного возвысил голос, — Скажите мне, все ли готовы идти к Черным лесам? Все ли готовы предпринять попытку спасти законного короля дель’Оры?

Ответить ему не успел никто — ни единому человеку шаманка не позволила даже и рта раскрыть.

— Во-первых, у меня чувство, будто и меня ты записываешь в свои друзья, — недовольно начала она, — А во-вторых, тебе, кретин, следует обратить внимание, что другим тоже требуется помощь! Останетесь до утра. За это время я, думаю, справлюсь с вашими ранами, а вот потом… Потом посмотрим.

Раненную, покалеченную капканом ногу пронзило острой болью. Мартын вздрогнул и выпал из мимолетного забытья, приходя в себя.

Он по-прежнему сидел в той же позе — на холодном полу, привязанный к высокому деревянному столбу за спиной, поджав здоровую ногу и вытянув раненную. Голова его свешивалась на грудь, но сейчас пират поднял ее, не понимая, чем вызван приступ боли.

Лицо его перекосилось от омерзения; к горлу подступила тошнота.

У ноги, нагло присосавшись к колотым ранам, уютно устроился упитанный клацпер. Он сидел, опершись передними лапами на ногу человека, чуть впившись в нее когтями и с жадностью, как огромная пиявка, поглощал его кровь.

— Пошел вон, тварь! — Мартын раздраженно дернул ногой, сбрасывая мерзость и отшвыривая ее подальше от себя.

Клацпер отлетел на несколько метров и, приземлившись с гулким шлепком, противно заверещал, бросаясь куда-то вглубь зала.

Разнеслись под высоким потолком чьи-то твердые, уверенные шаги. Из полумрака в дальнем конце зала вынырнула знакомая фигура жреца Неблиса, по-прежнему облаченного в черный с золотом камзол и черные штаны. Темные кудри его на сей раз были перехвачены на затылке черной атласной лентой, будто колдун силился придать себе вид благородного дворянина.

Клацпер подбежал к нему и, встав на задние лапы, поскреб передней высокий сапог, что-то отчаянно вереща.

Донат склонил голову набок, глядя на него, кивая и как будто понимая противный визг чудовища. Звереныш замолчал. Колдун присел на корточки и, аккуратно подхватив монстрика, взял его на руки, мягко гладя по голове и перебирая короткие шерстинки.

— Ну-ну-ну, полно плакать, Креон. Это блюдо пока не готово, да и кровь его может не пойти тебе на пользу. Как дела, Мартын?

— Пошел ты, знаешь, куда?! — мгновенно взвился пират, — Фракасо! Завел себе какую-то тварь, кормишь ее моей кровью, и еще спрашиваешь, как я?!! Хватает же наглости! Тварь!

Жрец Неблиса негромко, бархатисто рассмеялся и, присев на корточки, спустил с рук клацпера. Креон, недовольно зачавкав, вперевалочку заковылял прочь от непокорной жертвы, не позволяющей ему даже напиться своей крови.

— Люди заводят кошек, собак и лошадей, я же предпочитаю существ более оригинальных, — Донат спокойно развел руки в стороны, не глядя на своего «любимца», — Быть может, ты чего-нибудь хочешь?

Мартын яростно зарычал. От такого провокационного вопроса у него мгновенно начинали болеть растущие клыки, и чесаться не до конца отросшие когти на руках.

— Я хочу только одного — разодрррать тебе глотку! И напиться, нахлебаться вдоволь твоей теплой крови, сладкой, вкусссной…

Он почувствовал, что теряет человеческий облик и поспешил сделать несколько глубоких вздохов, успокаивая гнев. Ярость в его состоянии определенно скорее вредила, чем помогала.

— Фракасо… — парень устало вздохнул. Руки за спиной затекли, сидеть было холодно, а конца этой пытке все не виделось.

— Какого хрена ты мучаешь меня? Ты говорил, что хочешь добраться до обители Светлых — компас на моей руке вертится, как заведенный, указывает путь, чего же ты медлишь?

Донат подошел и, присев рядом с пленником на корточки, приподнял указательным пальцем его подбородок.

— Я не так глуп, чтобы в одиночку идти против Светлых, Мартын. Мне нужен союзник. Помощник или, если быть точнее — покровитель. Жрецы Неблиса — эти жалкие пешки — стараются по всей дель’Оре, сманивают безмозглых святош, чтобы напоить моего Бога их кровью. Пока ее еще мало, но скоро чаша наполнится… И он изопьет из нее. И тогда нас не остановит никто — ни глупые смертные, ни даже сами Светлые!.. Ты смотришь на мое горло, «господин»?

Мартын тяжело сглотнул и попытался отвести взгляд. Горло проклятого колдуна и в самом деле притягивало, манило его, жажда крови накатывала алыми волнами и справиться, совладать с ней, казалось, нет никакой возможности.

Он закрыл глаза, пытаясь успокоиться.

Послышался тихий смешок. Палец, удерживающий подбородок исчез, а спустя несколько секунд по губам вдруг мазнуло что-то влажное, с железно-солоноватым привкусом, безмерно вкусное, важное, нужное…

Из груди вырвалось глухое рыдание, мгновенно обратившееся рычанием. Пират подался вперед и, теряя всякий контроль, жадно припал к узкой ране на бледном запястье, с наслаждением высасывая, вытягивая из нее живительную субстанцию.

Донат, предоставивший в распоряжение пленника собственную кровь, хладнокровно наблюдал за его действиями, следил за утолением звериной жажды… А потом вдруг резким движением убрал руку. Мартын зашипел, потянулся… но веревки не пустили его.

— Довольно, — голос колдуна был непререкаем, — Я буду давать тебе напиться крови столько, сколько необходимо, чтобы поддерживать тебя в пограничном состоянии между человеком и ноофетом. Но ни каплей больше.

Пират яростно взревел и попытался пнуть мерзавца. Не дотянулся и только бессильно сплюнул на пол, глядя, как алая ссадина на запястье Доната бледнеет, истончается, а вскоре и исчезает без следа.