Координатор

* * *

Дальше потянулась лямка службы. Летать приходилось часто, в феврале я сбил «Юнкерс» и в марте второй, доведя личный счёт до десяти. В марте же мне лейтенанта присвоили. Раз в месяц нам давали увольнительные в город, которые я проводил с семьёй. Мне моя служба нравилась. А в мае я сбил разведчика, которого отправили к Москве, и получил орден «Красной Звезды» за него. Мне нравилась моя служба, тянется потихоньку, много летаем, опыта набираемся. А тут раз, Харьковская катастрофа, и приказ, вывести наш полк из состава корпуса ПВО Москвы и отправить на фронт. Уже через пять дней наш полк базировался на окраине Сталинграда, охраняя город и танковый завод.

Немцы ещё далеко были, да и обстановка не самая такая понятная, слишком много противоречивой информация расходится, поэтому я не удивился, когда меня комполка вызвал:

– Кузьмин, слушай приказ. Нужно вылететь на разведку, определить где находятся наши части, а где немецкие. Нанесёшь информацию на карту. В бой не вступать, помни, развединформация важнее. Летишь один.

– Есть.

Получив карту, я покинул землянку штаба полка, и побежал к стоянке. Дальше двадцатиминутная готовность, проверка состояния и вооружения, и вот вскоре я поднимаюсь в голубое жаркое небо. Поднявшись на трёхкилометровую высоту, я направился в сторону Харькова, изучая дороги и степи вокруг. Пару раз видел наши самолёты, «Яки» и «ишачки». Однако они не мешали, занимались своими делами, похоже патрулированием. Надеюсь радиуса действий моего самолёта хватит для ведения разведки. Когда начали встречаться наши части, я снижался и наносил на карту метки, так пока и не увидел немцев. На четыреста километров от города только наши редкие части, немцев пока нет. Топливо к концу подходило, только на возращение, вот и повернул обратно. Заметив пару худых силуэтов в небе, набирая высоту, я стал уходить к своим. Что мог собрал, и главное определил, что немцев пока нет, ещё далеко. К счастью, пара «охотников» мной не заинтересовалась, а возможно и не заметила, так что я благополучно вернулся на аэродром, не забывая поглядывать за хвостом, чтобы не навести на свой аэродром противника. Однако вернулся я чисто.

Подогнав истребитель к капониру, сообщив механику что замечаний нет, и пока тот с напарниками закатывал самолёт в капонир, готовясь заправить и провести обслуживание, сам побежал в штаб. Там доложился комполка и начальнику по разведке, после чего последний отбыл в штаб армии, и тут же услышал от подполковника:

– Лейтенант, поздравляю. Информация только что прошла. У тебя сын родился. Алексеем назвали.

О том, что я в последнее время на нервах, знали все в полку, Надя уже неделю в больнице лежала, разродится не могла, так что командир выяснил нужную информацию, по служебной линии, и получил её. Добавив, что с матерью и ребёнком всё хорошо. Поблагодарив того за отличную новость, я с улыбкой на лице направился к своим, где достал две бутылки водки из сидора.

– Сын, – пояснил на вопросительные взгляды парней, так что к вечеру хорошо обмыли ножки моего первенца.

Пока у меня полётов не было, а вот другие поднимались в небо для защиты города. Дежурные звенья часто поднимались, трижды отбивая налёты вражеских бомбардировщиков. В нашем полку настоящие асы служили, поэтому неудивительно что без потерь с нашей стороны они смогли сбить пять бомбардировщиков и два «мессершмита». А на четвёртый день меня снова вызвали в штаб полка, приказ тот же, провести разведывательный вылет, нанести на карту новые обозначения местоположений немцев. Я не скажу, что на разведку у нас летают так редко, нет, раз в сутки отправляют кого на вылет, посмотреть где немцы. Вот только вчера не вернулся из вылета лейтенант Борисов, командир звена в первой эскадрильи.

Сам вылет прошёл благополучно, изучил что нужно, нашёл колонны немцев, смог дважды удрать от «мессеров», которые явно охотились за мной, и уже когда возвращался, отметил какую-то неправильность внизу. Спикировал вниз и обнаружил стоявший в степи истребитель, наш «Миг». Расцветка нашего полка, по номеру машина Борисова. Да тот и сам вскоре выскочил из-под крыла и замахал руками. Покачав крыльями, мол, вижу, я осмотрелся и направился домой. После посадки, привычно сдав машину, побежал к штабу полка, где быстро описал что видел:

– Значит на земле сидит? Наверное, что-то с машиной, – потёр подполковник подбородок, и тут же поинтересовался. – Где именно?

Я показал на карте, это пока на нашей стороне, так что я сел писать рапорт, а к Борисову вылетел «У-2» с нашим инженером, тот посмотрит на месте что там случилось, и почему тот сел. Информация пришла уже через два часа, когда связной самолёт вернулся. В общем, был бой, самолёт повреждён, и пошёл на вынужденную. Так что ремонт нужен серьёзный и к самолёту выслали грузовик, чтобы его эвакуировать. А так чем ближе немцы подходили к Сталинграду, тем больше работы было нашему полку. За четыре дня я сбил три бомбардировщика, штурмовик, тот самый «Лаптёжник», и два «мессершмита», доведя свой счёт до шестнадцати. А согласно постановлению правительства, за пятнадцать сбитых полагается «Золотая Звезда Героя». Так что представление на меня ушло. А через неделю, когда я ещё два бомбардировщика сбил, мне присвоили звание старшего лейтенанта. Правда, я всё также командовал звеном. Зато мои ведомые теперь младшие лейтенанты, недавно приказ на них пришёл.

Немцы добрались до окраин Сталинграда только в середине июля, мы целый месяц летали и бились с асами Геринга. Потери полка росли, усталость тоже накапливалась, но мы до конца выполняли свой долг. На данный момент у меня на личном счету двадцать четыре сбитых, официально подтверждённых, и восемь в группе. А награждение мне подтвердили, только пока нет приказа отбыть в Москву, где вручают эту боевую награду. За два дня до того, как немецкие танки появились у стен Сталинграда, мы передислоцировались за Волгу, на данный момент от всего полка осталось девятнадцать машин из сорока трёх, что способны подняться в воздух. Моя в том числе, как и одного из моих ведомых. Второго подбили и тот дотянул до аэродрома, но отправился в госпиталь. Скапотировал, перевернулся при посадке, вот травмы и получил.

А город горел. Сначала на него волной за волной шли бомбардировщики Люфтваффе, мы их хорошо проредили, а сейчас по нему вражеская артиллерия работала. Первые части противника уже ворвались в город.

– Старший лейтенант Кузьмин, к комполка! – услышал я крик вестового.

Бегом добежав до землянки штаба, я спустился вниз, и козырнув, вопросительно посмотрел на командира. Сегодня уже было три боевых вылета на прикрытие переправы и наших войск, поэтому подустал, но похоже ещё будет вылет на сегодня.

– Кузьмин, – обратился ко мне подполковник. – Ты сейчас исполняешь обязанности командира эскадрильи, после ранения капитана Зиновьева. Поднимай остатки эскадрильи. Немецкая артиллерия нашим войскам дышать не даёт, нужно заставить замолчать. Вылетаете прикрывать полк «Илов».

– «Илов»? Откуда они у нас, товарищ подполковник?

– Утро только прибыли. Свежая часть. И командование сразу отправляет их в бой. Тридцать машин, всё что есть. Новички почти все.

– Хана полку. Я удивлюсь если половина вернётся.

– Не каркай.

– Кто их поведёт? Как я понимаю, карту местности они ещё не знают?

– Наш штурман будет ведущим, и выведет их на артиллерийские батареи противника. Всё, иди, готовься.

– Есть, – козырнул я и побежал на стоянку.

Да, эти батареи наша постоянная головная боль с момента, как они начали подавать голос. Вот только прикрыты те были ну очень серьёзно. Там и зенитная артиллерия, даже с излишком, и быстро появляющиеся истребители противника. Наверняка с аэродромов подскока. Как прикрыть полк «Илов» четырьмя «Мигами», основная работа которых на высоте, на средних и малых высотах это отстойный самолёт, не для того создавался, я не знаю, но приказ нужно выполнять. Под ложечкой как-то неприятно засосало. Все лётчики, что летят на задание, сдали документы и награды. Так положено, в немецкий тыл летим, я тоже так поступил, если не вернусь, всё отправят жене.

И вот сигнал, две пары «мигарей» поднялись в небо и нагнав по пути «Илы», их уже вёл наш полковой штурман на своём «Миге», стали сопровождать их. Направлять вперёд никого я не стал, нас мало, тем более предупредят немцев, и те истребители вызовут, лучше уж так, совместно обрушится на противников. Кстати, все мои истребители были дополнительно вооружены неуправляемыми ракетами. Поэтому на подлёте набрав скорость мы разделились на пары и обрушились на зенитные батареи, проводя зенитный манёвр, слишком бешенный огонь по нам открыли, сотни раскалённых шаров снарядов пытались нас зацепить. Однако всё же «эрэсы» сошли, и часть зениток замолчали. Немного, но всё легче нашим будет. Так что выйдя из атаки мы стали набирать высоту, теперь наша задача прикрыть штурмовики от атак истребителей противника.

«Месерры» появились быстро, как раз полк штурмовиков провёл первую атаку, разделившись на звенья и атакуя каждый свою артиллерийскую батарею. Их тут в степи много было, что направили свои стволы на Сталинград. Он в десяти километрах за нами был.

– Внимание, три пары охотников с юга, – сообщи я. – Первая пара атакует головную группу. Я беру вторую, потом третью. Атака.

Мы обрушились вниз, немцы нас видели, их о нас предупредили, так что стали активно маневрировать. Однако, никого не сбив, мы вышли из атаки, выполнив свою задачу. Немцы отвернули и атаковать «Илы» не спешили. Мы же с набранной в пике скоростью снова полезли на высоту, предлагая немцам последовать за нами. К ним ещё помощь спешила, четыре истребителя, поэтому те не стали за нами гонятся, а попытались снова к «Илам» прорваться, что делали второй заход, добивая то что уцелело. Мы снова атаковали, и немцы всё же навязали нам бой на малых высотах. Второй паре я велел лезть обратно наверх, прикрывать нас редкими атаками сверху, а сам с ведомым начал вести бой, нельзя немцев пропустить к штурмовикам. Бой шёл на грани, и мне удалось сбить одного и вогнать в землю второго «мессера», парни что нас сверху прикрывали, помогали как могли, качая «Качели», но всё же уйти мы не смогли. «Илы» уходили, и к моему удивлению их там два десятка уцелело, а вот за нас взялись серьёзно. Сбивая пламя, которое начало проникать в кабину, я в пике пошёл вниз и сел на брюхо, согнув винты и скользя по траве. А когда машина остановилась, колпак я уже отрыл, то вывалился наружу, сбивая пламя с рукава и отстёгивая ремни парашюта.

Уф, не успел обгореть, вовремя всё проделал. Отбежав от самолёта, я осмотрелся, обнаружив метрах в трёхстах лежавший на брюхе «Ил-2», от которого ко мне уже бежал лётчик, а дальше в полукилометре я увидел «Миг» моего ведомого, тот тоже полыхал. Его сбили прямо передо мной. Бросив свой истребитель, его уже не спасти, выгорит и хорошо, я побежал навстречу лётчику-штурмовику, оказавшемуся молоденьким сержантом. Не удивлюсь что это его первый боевой вылет.

– Товарищ старший лейтенант, сержант Анисимов, сто третий ШАП.

– Исполняющий обязанности командира эскадрильи, старший лейтенант Кузьмин. Сержант, почему машину не поджёг?

– Нечем, товарищ старший лейтенант.

– Держи зажигалку и исправь это недоразумение. Я к дальнему истребителю бегу, нагонишь. Выполнять.

– Есть.

Когда я половину пути пробежал к самолёту ведомого, то обернувшись, отметил, что «Ил» позади, тоже загорелся, и сержант бежит за мной. Ведомый был ранен, ноги прострелены, лежал метрах в десяти от самолёта. Недалеко уполз. Подбежав, я сразу достал индивидуальный пакет и начал перевязку. Закончил как раз когда сержант рядом оказался.

– Товарищ старший лейтенант, – пытаясь восстановить дыхание, прохрипел тот, я ему сразу фляжку сунул, там половина после того как ведомый попил, осталось. – Немцы к нам едут. Машина от тех батарей.

– Видел, – буркнул я. – Воспринимай это не как вражеское появление, а как доставку нам автомобиля, на которым мы уедем отсюда.

– А? – не понял тот.

– Спрячься в траве и не высовывайся, я сам договорюсь с немцами чтобы нас подвезли. Всё ясно?

– Да, товарищ старший лейтенант.

Тот укрылся неподалёку, а я, забрав пистолет ведомого, у меня теперь в руках было два «ТТ», и сунув их за ремень сзади, предварительно приведя к бою. Когда машина подъехала, это был крытый «Опель-Блиц», то встал и поднял руки, показывая, что сдаюсь. В правой руке у меня был пистолет ведомого, который я демонстративно отбросил в сторону. Отчего немцы расслабились, видел я пятерых, трое кузов покинули, карабинами вооружены, и двое в кабине. Один из них унтер, сам водитель имел знаки различия ефрейтора. Когда унтер подошёл, я вытряхнул в ладонь из рукава финку и воткнул её в живот унтеру, заваливая того на себя. А падая, выхватил пистолет и быстро сделал четыре выстрела, по солдатам, и последним ефрейтора. Тот как раз на подножку встал, лобовое стекло не попортил, да и форму тоже, пуля в лоб вошла. Сбросив тело, я добавил солдатам, провёл контроль, и перезарядившись, оббежав кузов, Анисимов вооруженный «Наганом», уже бежал ко мне, проверил его. К своему удивлению обнаружив там ещё двух лётчиков. Связанных. Рядом их парашюты лежали. Видимо из полка Анисимова. Штурмовики. Я тут же стал командовать:

– Сержант, в кузове твои коллеги лежат. Развяжи, вооружитесь, документы пусть вернут, потом всё оружие и документы убитых собрать. Раненого лейтенанта аккуратно поднимите в кузов. А я пока с пленным пообщаюсь. Выполнять.

– Есть, – козырнул тот, и побежал выручать своих.

Я же разоружил унтера, забрал автомат, подсумки, ремень с пистолетом, планшетку с картой, документы, по карманам прошёлся. Мелочёвка из его карманов оказалась в моих. Заодно сходил и забрал пистолет ведомого, всё же табельное оружие. После этого присев у тела унтера, потрогав рукоятку ножа, начал допрос. Тот в сознании был, отвечать мог, ну и разговорил его. Интересовали меня аэродромы подскока. Добираться до берега Волги, а потом вплавь, это не вариант, а вот захватить такой аэродром, самое то. Воздухом до своих и быстрее доберёмся и скажем так, безопаснее. Унтер знал всего два аэродрома подскока, они туда с офицером ездили, связь налаживать. На своей карте тот мне их показал. Дальше я скинул лётный комбез, надев форму ефрейтора, свою форму убрал в пустую парашютную сумку, и вот так вооружившись, посадив лётчиков в кузове, чтобы в кабине не мелькали, запустив движок, покатил к дороге. Кстати, на пол пути заметил, что кто-то прячется в степи. Если прячется, значит наш, повернул к нему и не доезжая метров сто остановил машину и засигналил, велев Анисимову показаться, чтобы тот его увидел. Это действительно оказался из наших, лейтенант из полка штурмовиков. Тот подбежал и сразу в кузов полез, после чего мы поехали дальше. Кстати, все «Илы» в полку одноместными были.

Выбравшись на забитую немецкими войсками дорогу, я так и катил дальше в тыл, пока не заметил на обочине кое-что интересное, и не остановился. Там у легковой машины, рядом с которой стоял мотоцикл с коляской и пулемётом, расположилось семь немцев, из них трое офицеров. Но главное, рядом с ними стоял капитан в форме советской армии, которого я сразу опознал. Это был наш полковой штурман, именно он наводил штурмовиков на батареи. А вот когда его сбили, вот этого я не видел, потому и удивился его тут появлению. Машину я остановил за сто метров до компании, и покинув кабину, делая вид что остановился отлить, прошёл к заднему борту кузова.

– Значит так, бойцы. План такой, едем в тыл к немцам, находим аэродром подскока, угоняем технику и летим к нашим. Ваша задача только угонять самолёты, вопрос с охраной я сам решу. Сейчас вопрос не в этом, на дороге я нашего штурмана полкового встретил, это он ваши штурмовики на артиллерию выводил. Видимо тоже сбили. Проезжать мимо я не буду, выручу. Это моё дело, не вмешивайтесь, иначе мне всю игру поломаете. Пусть немцы думают, что кузов у грузовика пустой. Всё ясно?

– Ясно.

– Тогда сидите тихо.

Вернувшись в кабину, кстати, я действительно постоял отливая, и стронув с места покатил к стоявшим на обочине. Подъехав к группе, я остановил машину, оставив грузовик тарахтеть на холостом ходу, и покинув кабину, подбежав к старшему офицеру, в звании майора, вытянувшись перед ним, сообщил:

– Господин майор, меня послали за пленным русским офицером по приказу генерала Шрёдера. Конвой для охраны пленного офицера находится в машине.

То, как на меня смотрел штурман, и изумленно таращил глаза, я старался не обращать внимания. Да и капитан быстро взял себя в руки, и стал делать вид что ничего не происходит.

– Раз прислали забирайте, – пожал тот плечами.

– Документы офицера и его оружие, – напомнил я.

– Документов не было, а оружие я себе оставлю на память. Генералу я об этом сам сообщу.

Молча козырнув, я подхватил капитана под локоть и повёл его к грузовику, громко сказав на немецком, чтобы офицеры слышали:

– Берите этого русского.

А сам помог ему забраться в кузов. Прикрыл тент и вернувшись в кабину, покатил дальше. Да, сработало на шару, и грозная слава генерала помогла, мне о нём унтер говорил, именно генерал и отправил их собирать сбитых русских лётчиков. Не их одних, несколько групп, но главное сам факт приказа, о котором этот майор явно слышал. Мы проехали километров восемь, до наступления темноты оставалось около часа, когда я заметил, как на пустом поле формируется фронтовой аэродром. Неразбериха царила там, но моё внимание привлёк «Юнкерс-52». Транспортный самолёт, у которого виднелась ленивая возня. Снова остановив машину, я прошёл к заднему борту, сообщая своим пассажирам:

– Мной фронтовой аэродром в момент передислокации обнаружен. Значит, делаем так. Подъезжаем к транспортному «Юнкерсу», не суетясь, суета сразу в глаза бросается, делая вид что всё идут как надо, покидаем машину, грузимся в самолёт, трофеи и раненого не забываем, и летим к нашим. План такой. С экипажем самолёта я вопрос решу. Всем всё ясно?

– Ясно, – ответил за всех наш штурман, который похоже, пока мы ехали, взял командовании бойцами в кузове на себя.

– Отлично. Кузов не покидайте, пока я не скажу – можно. И следите друг за другом чтобы суеты не было. Всё, едем дальше.

Вернувшись в кабину, я свернул с дороги прямо в поле, отсюда с обочины отлично видно немецкий аэродром, и покатил к его границам. Похоже только сегодня самолёты были передислоцированы сюда, и пока тут царил бардак, не только у нас такое бывает. Поэтому мало кто обратил внимание как самый обычный на вид грузовик подкатил к транспортному самолёту, что стоял немного отдельно, встав у хвоста. Покинув кабину, я подошёл к механику, тот стоял у левого шасси, проверял систему, и одним ударом вырубил его. Со стороны можно было подумать, что я его слегка приобнял. Да и то нужно присматриваться. Пройдя к дверце в салон самолёта, она была открыта, и судя по шуму там кто-то был, залез в салон. Внутри было двое, оба офицера, лётчики, судя по знакам. Осматривали те мешки, похоже с почтой.

– Тебе что, ефрейтор? – спросил один из лётчиков в форме гауптмана, капитана по-нашему. – За почтой прислали?

– Руки, – показал я пистолет механика.

Быстро связав обоих, не забыв разоружить, сопротивления те не оказали, я покинул салон и крикнув своим что можно выбираться, забрал из кабины парашютную сумку со своей формой и обувью, и автомат с подсумками. Пока бойцы переносили раненого, я прошёл в кабину. Дальше запустил все три движка, и вырулив, грузовик не мешал, специально так поставил, в наглую пошёл на взлёт. Поначалу немцы с недоумением смотрели в нашу сторону, потом один замахал флажками, а с другой стороны начали взлетать сигнальные ракеты, да было поздно, ревя моторами самолёт оторвался от полосы и на бреющем стал уходить в тыл к немцам, постепенно поворачивая в сторону Волги. Сделал это, когда аэродром скрылся вдали. Наш полковой штурман ко мне в кабину зашёл, сел на место второго пилота. Передав ему управление, я достал свою форму и быстро переоделся в салоне, вернув себе привычный вид, бросив форму ефрейтора в угол.

– Топлива мало, – сообщил капитан, когда я вернулся в кабину и снова сел за штурвал.

– До нашего аэродрома хватит. Похоже, немцы сами только прибыли, не успели заправится.

– Похоже.

– Нужно с нашими связаться, а то наткнёмся на истребители, расстреляют ещё.

– Это точно.

Рация была у капитана, поэтому тот стал крутить настройки. Наушники он уже надел. Выйдя на волну нашего полка, тот стал вызывать радиста, пока тот не отозвался. Я тоже наушники надел, и слушал как шли переговоры. Поначалу там не хотели поверить тому, кто их вызывает, а когда убедились, пообещали попридержать коней. В общем, на аэродроме нас встречали. То, что мы везём пленных и раненого из своих, предупредили, будут ждать. Наконец вот и воды Волги, которые мы также пролетели на бреющем. На том берегу нас обстреляли с земли, но всё обошлось благополучно. Удаляясь в наш тыл, я довернул и направился к аэродрому. Скоро нас нагнали и стали сопровождать два «Мига», которые и обеспечили охрану и посадку на аэродроме. Там уже особист с бойцами ждал, и врач с помощницей. Каждый забрал свою группу, и пока трактор взяв на прицеп транспортник буксировал того в укрытие, мы толпой направились на КП штаба. Там держа в руках немецкий ранец, я достал кобуры с пистолетами и вручал подарки командирам. Комполка, начштабу, и комиссару. Четвёртый уже ушёл нашему особисту, у самолёта вручил, как и автомат с подсумками. Куда тот карабины денет, пусть сам решает. В общем, было четыре пистолета, вот все четыре и вручил подарками, оставив тех довольными.

– Рассказывай, – приказал комполка.

– Вылет, как ни странно, вышел удачным. Задание штурмовики выполнили, и изрядно проредили артиллерийские батареи.

– Об этом уже пехота сообщила, о заметном снижении артиллерийского огня. Вынесли благодарность. Давай дальше.

– К «Илам» прорывались немецкие истребители, зенитки работали. Прикрывали как могли. Сбил лично два «мессера», ещё одного ведомый, младший лейтенант Потапов. Одного ведущий второй пары лейтенант Капышев. В бою я и ведомый были сбиты, пришлось на вынужденную идти. На земле встретил сержанта Анисимова из полка штурмовиков. Уничтожили свои самолёты и побежали к машине ведомого. Туда и немцы на грузовике подъехали. Уничтожили их личным оружием. В кузове нашли ещё двоих советских лётчиков в звании сержанта и старшего сержанта. Я подобрал комплект трофейной формы, изобразил водителя, и мы покатили к немцам в тыл. К одному из аэродромов подскока. План был такой, угнать самолёты. Я допросил унтера, тот сообщил где ближайшие.

– Немецкий язык, значит, знаешь? Почему не сообщал?

– В личном деле отмечено, – пожал я плечами.

– Давай дальше.

– По пути подобрали лейтенанта, тоже из штурмовиков, а потом выехав на дорогу я увидел нашего штурмана. Изобразил наглость, как будто меня специально за русским офицером прислали, мол, конвой в машине. Офицеры немецкие не возражали. Капитана в кузов, и покатили дальше. До аэродрома подскока не доехали, увидел фронтовой аэродром, только что размещающийся на месте. Подъехали к отдельно стоявшему транспортному «Юнкерсу», тот видимо только прилетел, почта в салоне, загрузились и взлетели. Топлива до расположения полка хватило добраться, хотя баки почти что пустые были.

– М-да, история. Я уже связывался, полк штурмовиков тринадцать самолётов потерял, не вернулись со своего первого боевого задания. А ты значит четверых лётчиков вывез. Будут им приятные новости. Ладно, покажи на карте где у немцев новый аэродром, и садись за рапорт. На счёт вас уже звонили из штаба дивизии.

– Поесть бы, товарищ подполковник, голодный как суслик.

– Я распоряжусь, сюда принесут.

Действительно распорядился. Я поужинать успел до наступления темноты, рапорт написать, узнал что моего ведомого уже в госпиталь отправили, ноги прострелены, а это серьёзно, ну и вообще какие новости. С парнями, теми кто в плену побывал, особисты работали, со штурманом тоже, узнавали сами сдались, или вышло так, остальные поев, отсыпались. Я же, закончив, завалился спать, очень хотелось. Даже купаться не пошёл, смыть с себя грязь и пот.

Утром, когда я вернулся от берега Волги, искупавшись, освежившись и сделав зарядку, меня отправили в штаб полка. До берега Волги тут было километров пять, я посыльный мотоцикл-одиночку использовал чтобы скататься.

– Вот что, старлей, – обратился ко мне комполка. – Приказ пришёл, транспортник на один из военных Подмосковных аэродромов отогнать. С оказией отправляю в тыл безлошадных лётчиков, примут новые машины, ну и сам полетишь. Прислали приказ отправить тебя в Москву на награждение. Жену и сына увидишь. Вылет через час, самолёт готовят.

– А как же кресты?

– Приказали не трогать. Поэтому тебя будет сопровождать один «Миг», охранять. О маршруте трофейного самолёта наши посты будут предупреждены, чтобы не сбили.

– Есть, – козырнул я.

Сбегав к землянке, я забрал свои вещи, и направился к транспортнику, где уже ожидали безлошадные лётчики, тоже с вещами. Сам я при наградах был, с документами, забрал всё из штаба с хранения, ещё вчера, так что проверив машину, прошёл в кабину, и пока остальные загружались, к нам ещё семь пассажиров прибыло, включая генерала, видимо пользовались тем что попутный борт на столицу попался, и было два сотрудника НКВД. Запустив моторы, я вырулил на начало взлётной полосы и поднявшись в воздух полетел в сторону Москвы. Сопровождал нас одиночный «Миг», по номеру командир третьей эскадрильи. Тот недолго сопровождал нас, пролетели мы триста километров, и тот развернувшись, отправился обратно. Дальше мы уже летели спокойно, видели наши самолёты, одна тройка даже сближалась, изучала, но видимо с земли приказали, не трогать, так что только посмотрели и улетали. Долетев до места, связался с диспетчером и совершил посадку. Дольше потом самолёт сдавал местным. После этого вместе с безлошадными лётчиками отправился в казармы при другом аэродроме, где нам место выделили, тут и будем принимать новые машины. Командовал нами полковой штурман, который благополучно прошёл собеседование с особистами. Сам я задерживаться не стал, награждение завтра, адрес свой оставил, и поймав машину, поехал к своему дому. Жена дома была, с малым нянчилась, тёща и моя мама на огороде, у них там свои полевые работы, огород три семьи кормит, так что встретили с радостью. Хотя моё появление и было неожиданным, не предупреждал.

Дальше, пока я переодевшись в домашнюю одежду затапливал баньку, сегодня среда, не банный день, а хотелось, наши успели предупредить всех, и стали готовить на стол. Отметить моё появление. О причинах, почему я в Москве оказался, те уже знали, сообщил. Так что форму стирали, гладили и вообще готовили, чтобы я выглядел на все сто. А вечером уже хорошо отметили в саду за домом, где поставили столы и лавки. Почти пятьдесят человек было. Даже удивительно что так быстро собраться смогли. Нашим женщинам благодарность, за пять часов на столько народу наготовить, это постараться нужно. Нет, соседки конечно помогали, но всё равно я впечатлён. Ночью мы с женой очень тесно общались. Два месяца с родов прошло, уже можно. А с малышом я весь день возился. Отец принёс фотоаппарат и сделал семейное фото, я в форме был. Хорошо время провели, правильно, всё успели.

На следующий день забрав Надю, Алексея мы оставили на попечении моей бабушки, остальные все на работе, и направились в Кремль. А что, я выбил приглашение на себя и для своей жены. Той было что надеть, так что выглядела та отлично. Мы по приглашениям прошли в Кремль, документы у меня забрали, а потом и в зал, нас проводили к нашим местам. Надя крутила головой, осматриваясь, ей всё любопытно было, а то всё дома сидела. Только с постояльцами могла поговорить. Тут да, нам на постой ещё в марте определили двух военных врачей женского пола из ближайшего госпиталя, и беженку-учительницу с маленьким ребёнком. Сокурсницы учебники и конспекты носили, чтобы та на дому занимались. С началом нового учебного года та планировала сама ходить в университет, продолжая учёбу. Она уже на третий курс перевелась. Дальше, когда народ собрался, началось торжественное мероприятие. Вызывали разных командиров, или представителей гражданской деятельности, даже писатель один был. Меня тоже вызвали, наградив «Золотой Звездой» и «орденом Ленина». Приятным бонусом стало то, что меня повысили в звании, я стал капитаном. Надо будет документы сменить в наркомате, там уже в курсе. После этого был банкет, по случаю награждения, и вот после него, два часа пробыли, часто фотографы работали, мы наконец отбыли, и на такси, машины ожидали у входа, поехали домой. А там снова банкет готов, уже по поводу моего награждения. И в этот раз народу немало было, на старые дрожжи хорошо посидели, закончив отмечать только в полночь, когда народ стал расходится. Часть подвыпивших разместили у нас, чтобы выспались.

В Москве наша группа задержалась на пять дней. Я потратил все свободные минуты чтобы побыть дома. Сделал некоторые домашние дела, закупил часть припасов. По поводу замены командирского удостоверения вопрос был решён. Истребитель принял, всё тот же «Миг-3», раз на них пока воюем. Машина не новая, послужила и полетала в частях столичных ПВО. Получили от полка, который на новую технику переучивался. Кстати, меня тут наградили медалью «За оборону Москвы». Раз участвовал, то и выдали. С сильным запозданием, но главное нашла меня награда. Однако, как не тянулось время, но мы были готовы, и ввосьмером вылетели к Сталинграду. Ведущим был наш штурман. Машины мы хорошо изучили, им провели полное ТО, двум так двигатели поменяли, износ большой, и вот поступил приказ, и мы вылетели. За спинкой у моего ястребка была небольшая ниша, я туда свой вещмешок убрал, что сейчас источал ароматы свежего копчённого сала, да с чесночком. Коптил сам. Вообще подсвинка я заколол ещё в конце апреля, мясо и ливер по родственникам разошлось, свежак, а вот всё сало я засолил. Часть успело тоже разойтись, что-то со мной отправилось к Сталинграду, как закуска просто прелесть. Остаток сала я вот закоптил на днях и часть взял, оставив часть своим. Помимо этого, три дня назад я приобрёл на рынке трёх небольших хрюшек. Сало штука нужное, вот Надя с матерью их и откормят к зиме. С птицей та же беда, к лету курочек почти и не осталось, так что подросших цыплят на рынке закупили, полсотни с парой петушков. Так что живность снова пополнила свои ряды, будет из чего куриные супы с лапшой варить. Между прочим, мой любимый суп. Кроме хрюшек и кур, утки я не брал, возни с ними много, приобрёл двух молодых молочных коз, чтобы молоко в доме постоянно было. Даже успел сделать зимний загон для них и с отцом договорился, тот будет машиной сено доставлять, запас на зиму для коз. Молодые-то они молодые, но по два с половиной литра дают каждый день. Делят молоко по-родственному. Два литра Наде, на хозяйство и на готовку, и литр каждый день моя старшая сестра Ольга уносила домой в бидоне. Молоко сейчас в городе дефицит, купить можно, но дорого. Ещё два литра уходят по соседям, включая соседку, та вскармливала младенца, а молоко пропало, помогали так. Они вообще с Надей сдружились, часто много времени вместе проводили, а наши сыновья в одной кроватке лежали. Соседка тоже на обоих празднествах у нас была, помогала с готовкой.

Помимо закупки разных припасов, и службы, я всё же новую машину принимал, были и другие новости. Отец Нади в госпиталь попал. Оказалось, тот тоже воевал под Сталинградом. Сержант-телеграфист при штабе стрелковой дивизии. Сейчас тот излечивался в Подмосковном городке, где размешался госпиталь. Насколько я знал, проводив меня, Надя с мамой и сестрой, оставив Алёшу на моей маме, должны отправиться туда, навестить отца. С подарками, припасами, чтобы ему там не скучно было. В семидесяти километрах от столицы тот городок. За два дня должны всё сделать и вернутся. Возможно Надина мама останется при госпитале, чтобы за мужем ухаживать, ранение тяжёлое, осколочное с проникновением в грудь. Если удастся договорится, то под конец лечения они его к нам домой заберут, чтобы на дому долечивался. Меня постараются в курсе держать, почту ещё никто не отменял, так что пожелав им удачи, я и улетел. Кстати, немного денег выделил, чтобы за отцом было чем ухаживать, закупить что нужно. Остальное как лежало в тайнике, так и лежит. Там почти тридцать тысяч осталось. Надя о нём не знала, у неё на карте в банке лежали чуть больше пяти тысяч, вот и пусть лежат, это НЗ на всякий случай.

Так вот, запах был просто сводящий с ума, сало вкусно пахло, так что пока летел, пока садился на дозаправку, только и глотал слюни. А по прилёту, подхватив мешок, отправился по командирам. Не зря же те меня в тыл отправили, надо отблагодарить, вот все домашние вкусности и разошлись по рукам. Кстати, моё такое понимание ситуации командирам нравилось, так что подарки принимали в охотку, сообщив что вечером посидим, отметим, попробуем вкусности. Тем более отмечать есть что, меня утвердили на должности командира второй эскадрильи, и пусть в эскадрильи всего пять истребителей, считая мой, но главное воевать есть на чём и есть с кем. Парни опытные.

А на следующий день начались полёты, мою эскадрилью сразу включили в план боевых вылетов. Кстати, узнал насчёт штурмовиков. Их уже не было, вывели на пополнение и переформирование. За десять дней боёв от полка осталось всего два самолёта, латанных-перелатанных. Их оставили другому полку и отбыли в тыл. Вот такая она война. В этих сталинградских сражениях наш полк проявлял чудеса героизма и ведения боевых действий. По крайней мере потери у нас были минимальны, если так смотреть по статистике потерь по нашей Воздушной армии. Правда, и задания нам дают серьёзные. Мы работаем мы по прикрытию города. Но если возникает нужда, получаем и другие приказы. Например, первый боевой вылет моей эскадрильи, прикрытие пикировщиков «Пе-2», которые летели бомбить фронтовой аэродром противника. Хорошо поработали. В этом вылете я сбил один «мессер» из дежурной пары, что находилась над аэродром, а потом спикировал и выпустил «эрэсы» по зенитным точкам, для облегчения работы наших бомбардировщиков. Уничтожил две зенитки, да и парни постарались. Я с одной парой выполнял обязанности группы по расчистке воздуха, ещё одна пара непосредственно сопровождала «пешки». Тут и они подошли, две эскадрильи, пятнадцать машин общим счётом, и смешали с землёй стоянку техники и склады с бомбами и «ГСМ». Вот при возвращении на нас навалились двенадцать «мессеров», видимо с другого аэродрома. Ох и пришлось покрутиться. Обошлось без потерь, все вернулись, но два вражеских истребителя заземлили, ещё один уходил с дымами. «Пешки» потерь не понесли. Немцы прорваться к ним не смогли. Так сопроводив «больших» до их аэродрома, мы повернули к своему, благополучно вернувшись. Я сдал машину механику, требовалось заправить и боекомплект пополнить, а сам направился в штаб на доклад, куда и остальные лётчики моей эскадрильи потянулись.

Постепенно я втянулся в боевую работу, воевал, и мой личный счёт поднялся до тридцати одного сбитых лично, когда произошла трагедия. При заходе на посадку, а мы отбивали очередной налёт на город, два «Хейнкеля» на моём счету, внезапно вынырнувшая пара «охотников», подлетевшая на бреющем, дежурная пара их не заметила, срезала меня. Высота небольшая, я ничего не успел сделать, и самолёт грохнулся на полосу, комом металла и стали закрутившись. Хорошо баки пустые, иначе полыхнул бы. Всего я этого не видел, потерял сознание, когда в полосу врезался.

Очнулся я в санитарном эшелоне, лежал на нижней полке весь в гипсе. Очнулся раз и навсегда, сознание ясное было. Тело болело, явные переломы ныли, но уходить обратно в беспамятство я не спешил. Осмотрелся, снаружи явно ночь и редкие фонари мелькали, похоже мы через какой-то город проезжали, те изредка освещали купе. Пить хотелось просто страшно, все мысли только и были о живительной влаге.

В купе из персонала никого не было. На соседней нижней полке лежал раненый весь в бинтах и монотонно стонал. Кто на верхних лежал не видел, только рассмотрел свешивавшиеся руку или ногу. Пить хотелось с каждой минутой всё сильнее, пошевелится я не мог, гипсовый каркас не давал, да и мышцы деревянные, не пошевелишься. Лишь отметил что ноги чувствую, это хорошо, позвоночник цел. Я пытался подать голос, но из горла лишь вырвался хрип, попытался набрать слюны, смочить горло, и не сразу, но получилось, так что попытался окрикнуть:

– Эй, есть там кто?

Полуоткрытая дверь купе давала надежду что меня услышат, и не сразу, но действительно услышали. Зашёл полусонный санитар, что дал мне напиться, узнал, как у меня дела, ловко подсунул утку, и ушёл. А я вскоре уснул. Надо завтра врача расспросить, узнать, что со мной, а то санитар ничего не знает.

Наш эшелон шёл на Москву. Там центральный узел приёма раненых, дальше уже распределяли по тыловым госпиталям. Далеко не все оставались в столице. Правда, местных, москвичей, старались оставить, особенно если родственники есть. У меня были, и я предупредил об этом врача, так что теперь знал, что попал в списки тех, кого высадят в столице. Также я узнал о своём состоянии. Пара сломанных рёбер, левая рука, и серьёзный перелом правой ноги, мне её практически по кускам собирали, и в результате та укоротилась на пять сантиметров. В общем, ранения такие, спишут под чистую, воевать и летать мне больше не придётся. Чудом уцелела левая нога, та где я в прошлом году получил ранение в колено. Она одна не в гипсе, ну и правая рука. Хорошо меня в обломках истребителя поломало, перемололо, можно сказать.

За два дня эшелон добрался до столицы, и там уже привычное для меня дело. Опять ночью разгрузка, перевозка до госпиталя, и выгрузка на койку. В этом госпитале я ещё не бывал, ранее лечился в другом.

Утром при обходе консилиума врачей, в этот раз просить гитару или баян я не стал. Как оказалось, у Кирилла напрочь отсутствовал музыкальный слух, отчего тот и не стал музыкантом при такой-то маме, вот и я не стал разубеждать. Не умею так не умею. Иначе палево будет. Так и терпел. А записку я через санитара своим передал. На завод к отцу унесут, а тот постарается помягче сообщить остальным. Надю не хочу волновать, ещё молоко пропадёт. Да уж, ситуация. Всего две недели назад покинул Москву, улетев на фронт воевать, и вот вернулся в таком виде. Голова лысая, в нашлёпках ран, зелёнкой всё обмазано, в гипсе. Открытые части тела тоже в зелёнке, ссадины замазали. Вид ещё тот, ужасный. При первом ранении я куда лучше выглядел.

В общем, будем лежать и лечится. Раз для меня всё, врачи уверенно говорят, что летать я не смогу, комиссию не пройду, даже пытаться не стоит, так и не буду, хватит, навоевался, то стоит поискать себе работу по мирной профессии. С другой стороны, летать не смогу, но при штабе-то службу нести вполне. Вплоть до начштаба полка могу дослужится, или какую другую должность получить. В общем, до конца войны можно будет где найти место, чтобы дослужить и вытянуть стаж до майора. А это уже старший командный состав, другое дело, и группа по инвалидности тоже другая. Точнее отчисления по ним. После обеда, ел я сам, правая руках хоть и плохо слушалась, отбита, вся в синяках, но действовать ею мог, и лёжа, ел супчик. А что мне на гипс постелили клеёнку, поставили тарелку на грудь, и я поел, в прикуску с белым хлебом, пока санитарка по очереди кормила других. Когда она закончила, я уже очистил тарелки, аппетит у меня был ого-го, второе съел и компот из яблок выпил. Хорошо.

Именно после обеда и отец пришёл. Взволнован был. С работы отпросился. Директор, понимая ситуацию, отпустил, и вот тот никому из наших родственников не сообщая, рванул сюда, в госпиталь. В какой палате я лежу узнал внизу в регистратуре. Да уж, вид мой его поразил, даже на слезу пробило, я как мог успокаивал его.

– Как же так-то?

– Да обычно, бать. После боевого вылета заходил на посадку, и пара «мессеров» атаковала, и сбила. Наше охранение над аэродромом их прощёлкало, вот и врезался в землю. Очнулся уже в санитарном эшелоне. Врачи говорят нога раздроблена, укоротили. Летать больше не смогу. Так что буду искать мирную профессию для себя. Думаю, поступить в медицинский университет. Нога учиться, и потом лечить других людей, не помешает.

– Врачом хочешь стать?

– Давно подумываю. Я как-то понял, что полёты это не моё. Нет, летать люблю, но делать это профессией… Это была моя ошибка. Зря я в лётное училище пошёл.

Греясь на солнышке, я довольно щурился. Год уже как на пенсии нахожусь, отработав три десятка лет рядовым терапевтом, и не скажу, что я сделал ошибку, когда пошёл учится на врача. Надя у меня сейчас главврач городской столичной больницы. Ещё лет пять и тоже говорит на пенсию уйдёт, а пока ей нравится. Старший наш, Алексей, лётчик-космонавт, уже дважды на орбите был. Герой Советского Союза, как и отец. Всего у нас с Надей четверо детей. Кроме Алексея, дочка Настя, она сейчас врач в детской поликлинике, по нашим стопам пошла. Потом младшая дочка, замуж за офицера вышла, на Севере живёт. По профессии она учитель начальных классов, ею и работает. Ну и младший сын, двадцатидвухлетний Андрей. В честь деда назвали. Заканчивает МГУ, по вычислительным машинам. У троих детей есть свои дети, наши с Надей внуки, пятеро их у нас ровным счётом. Ещё Настя ждёт, скоро шестой внук будет. Или внучка. Недавно телеграмму присылала, сообщала как себя чувствует. Чую Надя рванёт к ней, сама роды принимать захочет. Дважды уже принимала у снохи.

В остальном всё отлично, и я могу сказать, с уверенность даже подтвердить, что вот эта жизнь стала самой счастливой моей жизнью из всех. Кстати, война закончилась третьего мая. Не знаю это я лепту внёс или такие другие изменения были, но факт остаётся фактом. И Берлин мы брали, союзников в него не допустили. Дом купленный мной до свадьбы так и сохранился, я лишь кирпичный пристрой сделал на две комнаты, да ванную с тёплым туалетом установил. Мы живёт тут с Надей и младшим сыном, остальные разъехались, получили свои квартиры, живут с семьями. Сейчас лето, у нас двое внуков гостят, но сейчас их нет, взяв удочки убежали на речку рыбачить. Сына тоже нет, неделю назад на практику в Ленинград уехал, вернётся только через месяц. Однако внуки скучать нам не давали, так что жизнь шла и тянулась. Я был доволен, да я был счастлив и вполне видел свою старость и смерть в окружении любимых внуков и супруги. А то что мне немного осталось, я знал, здоровье в последнее время сильно подводило.

Вот так сидя на лавке у ворот во двор дома, я и грелся на солнце, когда раздался хлопок, и лениво открыв глаза, я их снова закрыл, пробормотав:

– Тебя только не хватало.

– Как я вижу, ты очень рад меня видеть, – хмыкнув, сказал Дарт. – Кстати, как ты меня узнал? Я же сменил тело переселением? Теперь оно не искусственное, а в вполне настоящее.

– Твою наглую рожу только слепой не узнает.

– Подвинься, – велел маг, подходя, и несмотря на то что лавка была широкой, сел рядом. Взяв кувшин и стакан, и налив пенного напитка, сделав глоток, тот причмокнул от удовольствия. – Хороший квас. Сам варил?

– Супруга мастерица по квасу, – тем же ленивым тоном ответил я. – Что тебе надо? Никогда не поверю, что ты просто так прибыл.

– Поблагодарить хочу. Я всё использовал что ты накопил, даже космические корабли. И теперь я император в мире Одина. На весь мир одно государство, и оно моё. Только недавно закончил всё перекраивать под себя. Один гарем у меня за три тысячи наложниц и жён.

– Не знаю похвалить тебя или посочувствовать. Взвалил на себя самый страшный геморрой, политику и женщин, и радуешься. Не понимаю почему.

– У нас разные взгляды на жизнь. Однако ладно, сейчас дело не в моей Империи. Мне нужна твоя помощь, – тот достал браслеты джинна и показал их мне.

– Ты охренел?! – нега спала с меня, и я со злостью посмотрел на незваного гостя, что продолжал в наглую пить мой квас. – Да за такое предложение я тебя живьём в огороде прикопаю.

– Успокойся, – велел тот мне.

Посмотрев на него долгим нечитаемым взглядом, я снова сделал вид что отдыхаю на солнышке, только сидел уже напряжённый. Пришлось пояснить свою позицию:

– Извини, Дарт, но тихая жизнь испортила меня. Я доволен своей жизнью, как и тем, что она скоро закончится, и ничего менять не хочу. Понимаешь, с возрастом, начинаешь полноценно понимать, что жизнь прожита не зря, и наступило время дать дорогу молодым. Я не хочу что-то менять. Жить мне осталось немного, и я хочу закончить её в окружении родных и близких. Я принял такое решение и менять его не хочу.

– Да? Жаль. Твоё согласие мне требовалось добровольное. Заставить силой не получится.

– Так уходи. Спасибо ты, за всё что я скопил, уже передал, большего мне не нужно.

Тут я отметил что у соседнего палисадника остановился наш участковый, имевший звание старшего лейтенанта. Тот фронтовик, служил в разведке, зацепив конец сорок четвёртого и сорок пятый. Мы не раз у нас в саду в беседке сидели. Тот тоже в следующем году на пенсию уходил. Сейчас же, прислонившись плечом к соседскому палисаднику, тот пристально стал наблюдать за нами. Думаю, тот увидел финку, что я держал в руках обратным хватом, и явно готовился её применить, это его и насторожило, и несмотря на кажущуюся благожелательность в общении с Дартом и улыбки того, что-то в нашей беседе было не то, и тот это уловил. Да и то что Дарт сидел, закутавшись в плащ, не смотря на жару, тоже спокойствия не добавляло.

– Ладно, найду другого исполнителя. А вот тебе прощальный подарок сделаю, отправлю на повторное перерождение. А то удумал тут мне помирать.

Я успел дёрнуться, а участковый рванул к нам, но на этом всё, Дарт щёлкнул пальцами и наступила темнота. Я даже ножом взмахнуть не успел, так всё быстро произошло. Вряд ли того арестуют, скорее всего просто исчезнет, но хоть старлей рядом, вызовет нужные службы, супруге сообщит, похоронят моё тело как полагается, со всеми почестями.

В этот раз очнулся я не сразу. Сперва было два коротких проблеска, пока наконец не включилось сознание на полную катушку. Мысленно матеря Дарта, я открыл глаза. Ну ведь просил, я же и вправду решил закончить свой жизненный путь. Не скажу что прям устал жить, но вот так решил, хватит, побегал, попрыгал по мирам, на рожи противные инопланетян посмотрел, и вот тридцать лет настоящего счастья семейной жизни. Я считал, что прожил достойную жизнь, и хотел закончить её красиво. Хм, а ведь Дарт позволил мне это сделать. Я умер не тихо во сне, а в бою с противником, чему наш участковый был свидетелем. Хоть за это ему спасибо.

Ладно, та жизнь закончена, до сих пор сердце щемит, как о своей супруге подумаю, а ведь столько лет прошло, в других семьях живут по привычке, а мы до сих пор любили друг друга и жили душа в душу. Теперь та жизнь осталась позади. Дарту я был нужен, тот хотел сделать меня джинном, не понятно почему именно меня, однако искал он встречи именно со мной. А как нашёл, то понятно. Слепок моей ауры у него есть, а по ней найти не проблема. А я ведь надеялся, что та жизнь осталось далеко в прошлом и больше встреч с магами или джиннами у меня не будет. А тут мало того что маг появился, так что ещё джинном предложил стать. Нашёл идиота согласится. С другой стороны, тому что тот отправил меня на перерождение, я в принципе рад. Дарт мог забрать мою душу, использовать её по своему разумению, а тут хоть сам жить буду. Кстати, а где именно тут? Пора разобраться в этом. Есть у меня подозрение что я мог оказаться снова в начале войны. Может знания по магии у меня и исчезли, но ведь голова на плечах осталась. В причинах почему мою душу раз за разом забрасывает именно в этот временной промежуток, я разобрался. Дело в том, что начало войны, это настолько страшное время, что произошло искажение временного континуума. Если проще, души вроде моей для перерождения затягивает именно в это время. С другой стороны, есть ещё Гражданская война, или другие войны, просто начало именно этой Отечественной войны, даёт самые большие помехи, и соответственно души притягиваются к ней. Теперь только стоит узнать, ошибаюсь я или нет. И почему-то мне кажется, что нет. Память бывшего хозяина тела пробуждается? Нет, вряд ли, сомневаюсь.

Я лежал на постели с открытыми глазами, изучая обстановку. Комната неизвестная, но это не больница, запах жилого помещения, доносится запах жаренной картошки с луком. Осторожно подняв руки, я осмотрел их. Довольно большие ладони, такие у рабочих людей бывают или крестьян, но руки молодые, подросток скорее всего. Осторожно сев, я мысленно прислушался к себе и определил своё состояние как идеальное. Ничего не болит, не тянет, на ноге рубцов нет, и сама та не укорочена и нужной длинны. Встав, я осмотрел себя, с некоторым удивлением изучая белое армейское бельё, что было на мне одето. Рубаха и кальсоны на завязочках. Ноги босы были. Пол чуть прохладный, не топлено, значит лето. Осторожно ступая по деревянному полу, судя по низким потолкам, частный дом, или скорее изба с небольшими оконцами, я и подошёл к ближайшему окну и осмотрел зелёный яблоневый сад за ним. Яблони не давали рассмотреть, что находится дальше, но хоть время года примерно определил, судя по зелёным яблокам, мелким, те только недавно сбросили цвет, значит начало июня. Где-то так. Уже первая проверка показывает, что я возможно нахожусь в начальном периоде войны, или до начала перенёсся.

Я отошёл к небольшому зеркалу, висевшему на стене, изучая свой новый облик, как дверь резко распахнулась и в комнату забежал парнишка моих лет. А моему новому телу лет шестнадцать максимум, вряд ли больше. Тот был черноволос, коренаст, узколиц и подвижен как ртуть. В отличие от него я был невысокого стройного телосложения, с приятными чертами лица, ямочкой на подбородке, голубыми глазами и светлой короткостриженой шевелюрой. Парнишка была одет под крестьянина, тёмные брюки, серая рубашка, сапоги на ногах, вроде моя одежда, что лежала на табурете у кровати, была такой же. Хм, а в комнате находилось две кровати, обе не застелены, скорее всего этот парнишка спал на второй, только встал раньше. А парень быстро заговорил на польском, я легко его узнал по пшекающим словам. Да и слышать ранее приходилось.

– Что сказал? – не понял я.

– Ты чего, на языке москалей хочешь говорить?! – возмутился тот на русском, и тут же скривился. – Ах да, дядька Казимир же сказал, говорить только на москальском.

– На москальском говоришь? – задумчиво протянул я и резко ударил того в грудь и горло, а когда тот свалился, добавил по затылку, после чего обыскав тело, начал его вязать. Язык есть, подозреваю что я попал к польским националистам, вот и узнаю точно.

Сначала я оделся, сапоги добротные натянул, потом осмотрел дом, пустой, за садом серебрилась водой речка. В карманах мелочёвка, документов нет, несколько монет советского довоенного периода. Вернувшись в комнату, я обыскал парня, результат тот же. Кроме того, что этот курил, початая пачка польских папирос и спички. Тоже польские. Я что, в Польше? В общем, проверив как тот связан, привёл в чувство и начал допрос, по жёсткому. У того в глазах не понимание было, как так, парень, друг вместе с которым тот вырос, его пытает и допрашивает, задавая те вопросы, на которые сам отлично знал ответ. Значит, полчаса работы, и вот что смог узнать. Оба парня из германской Польши, выросли там, состояли в банде, завербованы были немцами и два дня назад, после учёбы, их отправили на советскую зону контроля. В данный момент, мы находимся в городе Владимир-Волынск, за садом речка – это Буг. Сегодня двадцать первое июня, и завтра начнётся война. Парень об этом знал, их задача диверсии завтра утром в городе. Расстрел советских частей, убийство граждан и чиновников. Оружие спрятано тут же, в сарае. Дом принадлежит немецкому агенту, дядьке Казимиру, он их командир. Будет показывать цели. Несколько человек нужно будет выкрасть этой ночью, с ними немцы хотят поговорить. Видать какие-то важные и информированные личности. Это основная задача группы.

После допроса я пережал парнишке сонную артерию, отправил его в мир вечной охоты. Как его звали я даже не спрашивал, как в прочем и бывшего хозяина этого тела. Теперь сам решу какие данные у меня будут. Тело пока под кровать, и в засаду к двери, будем ждать хозяина дома. Прежде чем уйти, нужно с ним хорошенько пообщаться. Узнать хорошо ли его снабжают немцы и сколько тот успел скопить. Для дальнейшей моей жизни это пригодится. А вот в Москву я не планирую отправляться, я там почти сорок лет прожил. Сейчас никак, воспоминаний много, на сердце давят, так что устроимся в другом городе. Найду подходящий. Может Ленинград? Стоит подумать, но только после снятия блокады.

Ждать пришлось долго, а тут ещё сводящий с ума запах жаренной картошки, приготовленной настоящим мастером. Потрогав крышку сковородки, тёплая, я её снял и откинув кусок белой, чистой тряпицы, что закрывала стол, обнаружил вполне приличные запасы съестного, приготовленного к употреблению. Правда, сейчас утро, девять часов, для завтрака жирновато будет, но я всё равно навернул картошечки с молоком, свежим хлебом, солёными огурчиками и нарезанным свежим солёным салом, что пластинками лежал на хлебе. Много что было, но всё трогать я не стал, лишь прикинул что заберу с собой, когда буду уходить. Я успел насытится, даже немного переел, отяжелев, и как раз пил чай, когда со двора донёсся шум. Выглянув в окно, обнаружил безбородого мужчину, на вид лет сорока, что заводил во двор телегу, в которую запряжены два коня. Слегка ослабив подпруги, тот сунул под морды коней охапки сена и налив в бадью воды, чтобы те попили, вернулся к воротам и закрыл их. Хотя воротами назвать их сложно, тут не было нормальных дощатых, а ограда у участка была из плетня. Любой с улицы видел сад, огород и дом. Вот и ворота, это два куска плетня на кожаных петлях, которые и прикрыл хозяин дома.

А вообще, слева от ворот была конюшня, и сарай, видимо для телеги, но загонять туда лошадей, тот не стал, видимо планировал сегодня ещё куда-то отправится. Именно в сарае и был тайник с оружием, чуть позже осмотрю его. А вот повозку и коней я заберу. Оба одной коричневой масти, неприметные, особых примет я не увидел, такой же повозка была. Видимо для работы нужно было это хозяину дома, чтобы не опознать, всё безлико. Точно заберу транспортное средство, а значит трофеи с подворья я смогу вывести много, не с одним вещевым мешком за плечами. Кстати, последний ещё нужно найти, а то я тут мельком всё окинул взглядом, и пока не нашёл нужной тары. Хотя бы припасы с собой взять. Вот уж их я точно оставлять не планировал. А так пока местный хозяин возился с воротами и шёл домой, с некоторым подозрением поглядывая вокруг, я ожидал его. Тот странно себя ведёт, он ведь должен не привлекать внимания, но видимо опытный агент что-то почуял, вот и был настороже. Пару раз тот локтем бока коснулся, как бы случайно, но я уверен у него там оружие и тот проверял его.

Когда он зашёл в сени, а потом в избу, попав на кухню, то обнаружил как я ем картошку. Точнее, делаю вид что завтракаю.

– Встал уже? – спросил тот, окинув меня взглядом, после чего стал снимать пиджак у вешалки, повернувшись ко мне спиной. Поэтому полёта ножа не заметил, и тяжёлая рукоятка врезалась ему в затылок.

Очень мне этот Казимир не нравился, и подозреваю, что встав я в засаду у двери, ничего бы не вышло, спеленал бы тот меня на раз. А вот так подловить его шансов больше было, и действительно получилось. Подскочив следом, практически в тот момент, когда хозяин дома падал, я быстро его спеленал и обыскал. Оружие действительно было. «Наган» с польским орлом на рукоятке заткнут был за ремень. В карманах горсть патронов и другая мелочь. Всё это перекочевало мне по карманам. Документа у того не нашёл, что странно, приграничная зона, обязаны быть. Я волоком утащил его в ту маленькую комнату, где сам проснулся, и приведя в сознание начал допрос. Очень жёстко работать пришлось, но сломать всё же удалось, хотя и не сразу, а только через полтора часа. Всё тот мне выдал, все расклады, и я понял, надо валить из города. Скоро ожидался приход группы диверсантов, Казимир их ждал для усиления своей группы, но часа три у меня было. Добив и хозяина дома, с гарантией, нож на всю длину в грудь вошёл, достав до сердца, я сначала сбегал за двумя вещмешками, мёртвый хозяин дома, перед тем как умереть, пояснил что-где лежит, я задавал наводящие вопросы, так что найти требуемое удалось легко.

В один мешок я убрал всё солёное сало, что нашёл в доме, на столе небольшой кусок был, а вот в погребе в чугунке настаивалось ещё кило пять. Уже готового к применению. Я тут подумал, не на себе же понесу, и чугунок, замотав верх материей, отнёс в повозку. А в вещмешок, всё со стола и из кладовки сгрёб. Не так и много у местного хозяина припасов оказалось, ну кроме сала. Там хлеба полтора каравая, свежего, огурцы солёные, потом луку свежего, два десятка луковиц, чеснока, мешок картошки в телегу отнёс, пару пакетов с крупой взял, нашёл соль, заварки к чаю, не так и много. Это всё что было. Из посуды забрал большую сковороду, остатки картошки я в тарелку убрал, потом доем, а сковороду отмыл, соскоблил, взял чайник, ещё и пару кастрюль, ну и посуды, металлические миски, ложки-вилки. Даже разделочную доску и пару кухонных ножей. Всё это было уложено в телеге. Во второй вещмешок, трофеи, деньги, золото, всё что тот награбил или получил от немцев. Из вещевого довольствия, тут не так и много вышло. Взял пару крепких одеял, чтобы спать на земле, нашёл и прибрал зелёную армейскую плащ-палатку, несколько мотков верёвок. Лампу керосиновую с бидоном керосина. В принципе всё. Осталось только оружие. В тайнике я обнаружил ручной пулемёт, выкидыш британской мысли, что поляки производили. «Брен» назывался. Шесть винтовок и несколько карабинов. А вот короткоствола не было, что странно. Я смотрел и отложил себе карабин «Мосина», что на удивление хорошо сохранился, ствол не расстрелян, механизм в порядке. К нему было всего полторы сотни патронов. Мало оружия этого типа у бандитов было, в основном польского или немецкого производства. Так что карабин и подсумки с патронами отправились под мешок с картошкой, а я, подхватив кепку с пиджаком, это видимо мои, по размеру были, на вешалке висели, выведя лошадей со двора, ремни я подтянул, и устроившись на телеге, покатил к выезду из города. Надеюсь найду, в этом городе мне ранее бывать не доводилось.

А вот рынок мне встретился случайно, выехал на шум. Там оставив телегу под просмотром бабулек, прогулялся. Купил двухлитровый термос, потом котелок, над костром готовить пищу. Нашёл и купил полевой бинокль в чехле, армейскую фляжку, алюминиевую, потом кожаный саквояж, и найдя нужного торговца, закупил бинты, йод, и всё необходимое для врачебной деятельности. Даже пара скальпелей были и шовный материал с иголкой. А на выходе купил пирог с капустой, две крынки с молоком, и большой кулёк с жаренными семечками. Ах да, купил бутыль масла, чтобы жарить на сковороде можно было, а у одного мужичка вполне справные рыболовные снасти. Загрузившись, я покатил к выезду. Покинув город, я по трассе, по обочине, направился в сторону Луцка. Кстати, движения на дороге было много, в основном армейского транспорта, грузовики и легковушки. Были и телеги, которыми правили красноармейцы. Тоже немало, надо сказать.

Остановив телегу на пригорке, я в бинокль, когда машин не было, осмотрел пост вдали. Там бойцы осматривали всех, телеги у крестьян тоже. А мою начнут осматривать, много интересного найдут. Объехать не получится, пост у моста через речку был, я не знаю где объезд. Подумав, я развернулся и покатил обратно. От города я к обеду километров на десять отъехал, лошадям уже отдых нужен, но идея одна у меня была. Вернувшись на пару километров, я повернул на просёлочную дорогу и направился к селу вдали. Дело в том, что там был медсанбат, я видел, как туда свернуло две санитарных машины, да над одним из домов белый флаг с красным крестом трепыхался на ветру. Так что догадаться было не сложно. А подъехав, только убедился, что тут кроме прочего стояли военные медики. На подъезде я спрятал в кустарнике вещмешок с ценностями и оружие, всё, «Наган» в том числе, ну и направился к главному зданию медсанбата, где санитара попросил позвать старшего. Через минуту на крыльцо вышел военврач второго ранга, майор по-нашему, с белым халатом накинутым на плечи. Тот вопросительно посмотрел на меня.

– Здравствуйте. Меня зовут Антон Кузьмин. Председатель нашего колхоза направил меня к вам, с шефской помощью. Тут в телеге припасы. А ещё он меня с телегой закрепил за вашим медсанбатом на целый месяц.

Достав из кармана бланк с печатью, я протянул его военврачу. Эти колхозные бланки с подписями и печатями я забрал у бандитов, те прикрываясь ими перевозили на телеге разные ценности. Казимир сам об этом признался. А тут мне пригодилось. На посту бы не сработало, а тут надежда была. Я лишь написал о шефской помощи и о том, что председатель выделяет для медсанбата на месяц телегу с возницей. Тот изучил бланк, и кивнул, велев везти к кухне припасы. Прежде чем тронутся с места, я подарил военврачу пирог, которого ещё не касался. А остальное действительно передал повару на кухне, себе оставил только то что было в вещмешке, да утварь с посудой. Ну и вещи, одеяла, рыболовные снасти, плащ-палатку и саквояж с медикаментами. Дальше меня оформили в медсанбат. Узнав, что документов нет, выделили справку, что я числюсь вольнонаёмным за медсанбатом. А на постой определили в один из дворов, дом занят был, мест нет, так на сеновале с парой санитаров спокойно устроился. Так что я занимался повозкой, готовил её к долгой дороге, лошадьми, да выполнил пару поручений от дежурного врача. А вообще меня за кухней закрепили, поэтому я возил воду в двух бочках от реки, и мешки от склада, он тут же в селе располагался. Так день и закончился, и я устроился на дне повозки на ночь, завернувшись в одеяло. Если сыро ночью станет, плащ-палатка под боком, прикроюсь. Лошади паслись рядом, метрах в пятидесяти за амбаром на лугу. Кстати, а покормили меня ужином с кухни медсанбата, я там теперь столовуюсь, как и другой персонал.

Утром я подскочил от звука канонады, рёва авиационных моторов над головой, и близкой бомбёжки. Бомбили танковую часть, что располагалась летними лагерями в поле за околицей села. Вскочив, быстро одевшись, я побежал за лошадями, что в панике на лугу прыгали стреноженные. Быстро им уздечки накинул, успокоил, и повёл ко двору, где у амбара стояла моя повозка. А пока запрягал, за мной прибежали, нужно срочно вывозить раненых от танкистов. Раз нужно, вывезем, так что накидал охапки сена в телегу, из стога рядом, чтобы помягче раненым было, и покатил куда мне сказали. Оттуда уже на носилках несли первых раненых.

Возить раненых оказалось очень муторным делом, да и укладывать приходилось так, что умещалось только трое-четверо, когда как, тут от комплекции тоже зависит. Однако два часа работы, врачи в операционной тоже от столов не отходили, и большая часть раненых была принята, обработана и прооперирована. Я даже успел доставить всё для кухни и протирал лошадей скрученной травой, когда меня нашёл главврач. Тот тоже тревожно прислушивался, уже была отчётливо слышна близкая стрельба. Тут не только пушки, но и винтовки и карабины работали, пулемёты стрекотали.

– Антон, мы вывозим раненых на чём можешь. Ставь свою повозку под разгрузку. Сколько сможешь взять?

– Если потеснится, то четверых. Валетами уложить.

– Добро.

Проверив вещи в повозке, я подогнал её к одному из дворов, тут прямо на земле, на носилках или просто одеялах лежали раненые. Мне загрузили четверых, как я и говорил, валетами, так им самим удобнее было. Тут подбежала медсестра, убедившись, что раненые устроены, и велела выводить повозку, и присоединится к санитарному обозу. Одиннадцать телег и повозок медленно покидая село направились к перекрёстку просёлочной дороге. К шоссе Владимир-Волынск-Луцк никто и не думал ехать, оттуда самая активная стрельбы была слышна. Что удобно, двигался я замыкающим, так что на миг остановившись у нужного места, быстро достал из тайника оружие с вещмешком, убрав их на передок телеги, закопав в соломе, вещмешок ещё и под голову раненого пристроил, и нагнав остальные телеги, так и следовал за ними. При обозе было две медсестры и военфельдшер, молодой парень в очках. Он и был старшим.

Мы двигались по просёлочным дорогам, тут беженцев хватало, брели бойцы и командиры, редкие подразделения что шли строем. Двигаться быстро не получалось, раненые страдали от тряски, но одну скорость идущего человека держали. В стороне моста, где я вчера пост видел, а мост автомобильный, железнодорожный в стороне был, шла активная стрельба, фактически бой. Тут или охрана отбивалась от немцев, или диверсанты перебили её, и теперь защищали мост от наших подразделений. Уже не угадаешь. А двигались мы к броду и к обеду оказались на месте, где пересекли реку, нас пропустили без очереди, и мы дальше вот так потихоньку проехали ещё километр, и встали на отдых. Пока медики занимались ранеными, я с другими возницами отвёл лошадей на водопой, обиходил их, и обтерев вернул на место, оставив пастись рядом с лагерем. Через час снова запрягли лошадей и двинули дальше. Санитарные обозы, это не на авто раненых перевозить, животина устаёт, ей отдых нужен. Однако пока двигались, и главное, немцев видели только в небе. А самолётов хватало и бои в воздухе проходили не раз. Я сам раз шесть видел до обеда. Когда наши немцев, а когда немцы наших. Причём, одного лётчика с простреленный грудиной, опустившегося на парашюте рядом с нами, мы приняли, военфельдшер остановил обоз, и с помощью одной медсестры провёл операцию. Прямо на месте, в чистом поле, лишь огородили одеялами, чтобы ветер пыль в рану не кидал. После этого перевязал, и уложил в одну из повозок, где раненые потеснились.

Наконец к вечеру мы добрались до железнодорожной станции, тут паника царила, огромное количество людей разных, беженцев, однако редкая цепочка красноармейцев раздвинула толпу, давая нам дорогу, и раненых начали грузить прямо на открытые платформы. Мало кому повезло с теплушками. Когда раненых и с моей повозки забрали, я отъехал в сторону, и решил покинуть станцию. Тем более возницы других телег поступали также, они были жителями того села, где стоял медсанбат, и явно планировали вернутся обратно. Однако мне с ними не по пути, поэтому я покатил по дороге дальше в тыл, на ходу жуя бутерброд с салом. Сделал его, есть хотелось. А то нам, отправив вывозить раненых, в неразберихе даже сухпай не выдали. Что было своё, тем и питались. А я ещё и раненых кормил. В принципе, осталось только на этот бутерброд и всё, припасов больше нет. Надо будет закупить в каком селе.

Народу на дороге хватало, я подсадил женщину с тремя детьми, а чуть позже ещё одну с двумя малышами, и так мы катили. Я старался держать скорость повыше, пока лошади держали темп, чтобы оставить между нами и немцами как можно большее расстояние. С одной часовой остановкой, нужно было лошадей напоить и дать попастись, мы укатили на двадцать километров, и вот двигались дальше. Скоро ужин, я планировал остановится в какой деревне, купить припасы, когда вдруг нас остановили. На обочине стоял паренёк, в городской одежде, лет семнадцати-восемнадцати, и улыбаясь, как идиот, смотрел на меня. А когда я подъехал, тот схватил коней под узды, и сказал мне:

– Протон шестнадцать дробь восемь. Киллер выходит на охоту.

Если я поначалу подумал, что это привет из прошлого бывшего хозяина этого тела, то тут понял, это не так. Голова буквально взорвалась болью, и я закричал, схватившись за неё. Мне вторили испуганные дети и женщины, которые испугались того что произошло. А в памяти одна за другой открывались заблокированные отделы, и я начал понимать, что происходит, простонал парнишке, что продолжал держать коней под узды:

– Какой же ты, Стёпа, гад.

– А что сразу я гад? Вань, сколько попыток эвакуировать тебя было? Сколько раз отключали от аппаратуры, и ничего. Я даже этого Дарта к тебе присылал, плод твоего воображения. Если бы ты надел браслеты, то вышел бы из игры. А то надоело ему жить, хотел старость в кругу близких встретить, – фыркнул тот.

Позвольте представится, Иван Васильевич Киллер, это и фамилия, и прозвище, тридцати лет от роду, в прошлом специалист по защите банков России, и владелец ночного клуба. Сейчас же специалист и учёный в бывшей компании отца Степана, Егора Агеева. В данный момент, как я теперь вспомнил, этот участок памяти был заблокирован, участвовал в испытании одной из игровых карт. Так вот, похоже я продержался в ней дольше других испытателей. Шестьдесят лет. Это в игре, в реале вряд ли прошло больше полугода. Этот проект уже не курировался военными, наша со Стёпой отдельная разработка, у военных свои темы. Когда память полностью уложилась, я сказал Степану:

– Надо поговорить, – после чего повернувшись к своим пассажирам, и сказал им. – Коней и повозку я оставляю вам. Езжайте дальше. Дам денег, купите припасы. Утварь тут на дне сложена, рыболовные снасти, одеяла есть, хватит вам прожить под открытым небом, с удобствами будете путешествовать. Советую уехать как можно дальше, даже за Киев. А сейчас прощайте.

Забрав вещмешок с ценностями, я достал из него пачку денег и протянул одной из пассажирок, а сидор за спину убрал. Откопал карабин с боеприпасами, и отправив пассажирок дальше, одна из женщин вполне уверенно управляла, услышал от Степана вопрос:

– Зачем? Они же цифровые программы, не настоящие.

– Для начала, Степан, человеком нужно оставаться всегда. И потом. А с чего ты решил, что мы в игре?

– Получилось? – ахнул тот.

– Да, у нас действующая машина времени. Игровую карту я покинул, переместившись в тело Крыса. Это уже был реальный мир и реальное тело. Дарт, кстати, тоже реальный. Хорошо, что мы джинна ввели в игру, что позволило мне надеть браслеты и протестировать порталы. Думаю, если бы мы не стёрли мне нужные участки памяти, военные об этом быстро бы узнали, а сейчас поздно, машина работает и протестирована мной со всех сторон. Всё же я действовал по написанной нами программе, пройдя все тестирования.

– Ага, в курсе. Опять в Звёздных Войнах своих любимых побывал.

– А ты, гад, мне фобии на их рожи включил. Никогда тебе этого не прощу.

– Ты от задания отклонился, видимо сбой, пришлось вернуть на нужный путь, – ответил Степан. Мы уже сошли с дороги и устроились на траве метрах в ста от обочины.

Несколько секунд мы лежали, бездумно глядя отнюдь на не пустую дорогу. Хорошо, что мы так далеко отошли, пыль до нас не доставала и трава вокруг была относительно чистой. О чём молчать нам было. Мы так хорошо друг друга знали, что даже особо и говорить не нужно, и так понятно, что каждый думает. А подумать было о чём. Вообще наша идея по виртуальным мирам дала отличный отклик. Она оказалась вполне работоспособной, и я стоял у истоков создания и испытания её. Потом отец Степана всё взял в свои руки и начал стремительными темпами строить свою империю. Военные и спецслужбы сами вышли на нас, отталкивать мы их не стали, как сейчас было видно, это было ошибкой, и постепенно те вошли во все структуры корпорации и исследовательских отделов. Да так вошли, что стали всё грести под себя, то есть по факту совершался пусть мягкий, но настоящий рейдерский захват. Мы стали не выездными, я в своей квартире несколько лет не был, ходили только с охраной и территорию объекта не покидали. Отец Степана решил, что это слишком, попытался остановить, и восемь месяцев назад его убрали. Произошёл несчастный случай. И дальше захват прошёл быстро. По сути мы теперь работаем не на государство, а на группу высокопоставленных людей, которые руководили нашей корпорацией.

Теперь обучаются специалисты в космической виртуальной реальности без нас, в реале строят настоящее боевые корабли и освоение Солнечной системы идёт стремительными темпами. Только по факту для нас со Стёпой места уже не было, и мы, прикинув расклады, поняли, что тоже последуем за старшим Агеевым. Именно это и стало отправной точкой. Под видом создания очередной игры, мы за два месяца создали уникальную капсулу, которую я сейчас и тестировал. Если проще, виртуал это виртуал, как не смотри, и даже игры по военной тематике, где игроки застревали, это не реальность, а всё же игра, расширенная, с огромной картой, но игра. Вот я и подумал, а почему бы действительно не создать прокол пространства? Мы со Стёпкой покумекали, наработки у нас и так были, сделали капсулу, и я отправился тестировать машину времени. Из игры я перебрался в реальный мир, получив тело Крыса, впоследствии получившего имя Руслан, и дальше прыгал по реалу, хотя капсула выдавала все параметры, что я нахожусь в обычной игре.

Эта машина времени наш со Стёпой счастливый билет к спасению. Осталось доделать пару моментов, определится куда уходим и уйдём, уничтожив аппаратуру и при желании взорвав базу, в подземельях которой находился исследовательский отдел, где мы работали. Как у любой военной базы, у той была своя система самоликвидации, я уже давно всё выяснил, взломал пароли, так что перед уходом можно будет оставить прощальный привет. Осталось только выяснить пару моментов.

– Стёп, ты как тут оказался? Вторую капсулу собрал?

– Ага. Неделю назад закончил. Кстати, физическое состояние твоего тела ухудшается, месяц, не больше, и уже не спасти, так что нужно возвращаться в реал, проходить реабилитацию. Ты слишком мозг загрузил, разогнал его, вот и начались проблемы.

– Да это понятно. Новости есть какие?

– Да. Через пару недель как ты ушёл в игру, на базе всё чаще стали появляться мутные личности. Вроде в нашей форме, а акцент имеется. Лезут во все щели, а сверху приказ, всё показать и объяснить. Я твой ноут взял, проверил их рожи, по базам ничего, а по социальным сетям рожи нашёл. Англичане и американцы это.

– Сливают нас.

– Я про это и говорю. Когда уходим?

– Сейчас возвращаемся в реал, я прохожу реабилитацию, воспользуемся последней услугой базы, и всё, работаем. Ты готов?

– Да.

– Хорошо. Стоп игра! – громко сказал я. – Овер.

Мигнув, нас выбросило в реальный мир. Я сразу почувствовал себя плохо и двое медиков достав меня, стали отключать специальный комбинезон. Из соседней капсулы самостоятельно выбирался Стёпа. Ну ему хорошо, пролежал пару минут, а у меня полгода. Пусть мышцы работали, ток по ним давали, всё равно хреново себя чувствовал. Желудок пустой, кормили внутривенно. Поэтому меня на руках отнесли обнажённого в душ, отмыли от геля, уложили на каталку и повезли в медсектор. Стёпа уже переоделся в костюм и лабораторный халат, и шёл рядом.

После всех осмотров, врач мне написал процедуру реабилитации, тут у каждого она индивидуальна, и я проводил время или на беговой дорожке, или на других тренажёрах. Зачастую опутанный проводами. Недели две всё это длилось, и я постепенно приходил в форму, когда в один из дней, вечер был, судя по времени, уже больше двух лет настоящее Солнце не видели, Стёпа с полным подносом в руках подсел ко мне за столик в столовой. В последнее время, как мы отметили, усилилась безопасность, везде камеры появились, включая скрытые, и особенно отслеживали всё за нами двумя, так что даже тут в столовой было не поговорить. Уверен прослушивают всё, включая наше бурчание в желудках. Стёпа передал мне крабовый салат, который я взял и начал есть, обнаружив на дне испачканную соусом записку:

«Они демонтируют наши капсулы. Или сегодня, или никогда».

Молча кивнув на вопросительный взгляд Степана, я спокойно доел ужин, и мы, встав, направились к выходу, общаясь по поводу сегодняшней игры по баскетболу в спортзале. Играли работники лаборатории против охраны. Мы болели за первых. Однако при выходе из столовой мы разошлись, каждый занялся своими делами. Я смог влезть в систему охраны и заблокировав все двери базы, активировал систему самоликвидации. Вообще-то сказать по чести та ручной активации, из кабинета начальника безопасности базы, но хозяева нашей корпорации перестраховались по поводу дистанционной самоликвидации, о которой местная охрана не знала. Зато я знал и активировал именно её. Таймер не щёлкает, то что та активна, никто не знает и не узнает до момента подрыва.

Завершив все дела, имея при себе только сумку с ноутом и зарядкой к нему, я прошёл в общий туалет, где дождался Степана.

– Удачно? – спросил тот.

Теперь уже можно не шифроваться, поэтому я молча кивнул, на словах пояснив:

– Осталось семь минут. Все камеры и двери я заблокировал. Охрана уже в панике, пытается включить тревогу и не получается.

– Ты выбрал куда мы отправимся?

– Тебе понравится.

– Я очень надеюсь. Не хотелось бы жить под пальмой и подтираться пальмовым листом.

– Не волнуйся. Там куда мы отправляемся для подтирки используют собственные пальцы.

– Чего-о-о?!..

– Да не волнуйся. Шучу. Уходим.

Сложив руки, ладонь к ладони, я стал их разводить, и между моими руками возникла голубоватая плёнка портала. Когда та стала большой, то Степан, присев на корочках, прошёл к порталу. Придерживая свою небольшую спортивную чем-то набитую сумку, тот ушёл в портал, а следом и я шагнул. Уже слыша, как ломают двери туалета. Да поздно, портал закрылся, а через несколько секунд база должна была прекратить своё существование.

– Где это мы? – осматриваясь, поинтересовался Степан. – Вроде обычная земная берёзовая роща. Мы что, опять на войне?

– Не кипишуй. Мы на Земле, параллельный мир, тут двухтысячный год. Никакие Агеевы не создают корпорацию виртуальных миров и игр, а живут себе спокойно. Возможно и Вани Киллера тут нет, мать его не бросала и тот счастливо живёт со своей семьёй.

– Хм, ты хочешь устроится тут?

– Можно было бы подумать, что это так, да не совсем. Помнишь ты меня отправил «В мир Лишних»?

– Только ты там всего месяц пробыл, после чего вернулся. Помню, тебе вроде не понравилось?

– Да, жара постоянная донимала.

– Ты хочешь сказать, что тут в этом мире некие учёные создали портал и тайно заселяют тот мир?

– Всё верно, кроме того, что они это делают тайно. Отнюдь, вполне официальная государственная программа переселения. Я специально подбирал подобный мир.

– Хм, двойной прыжок? Ты открыл портал сюда, а в другой мир мы уйдём официально?

– Если мы существуем тут, не хотелось бы подставлять наших двойников. Хотя те младше нас, так что добываем документы и переходим.

– Вань, ответь честно, нас смогут найти и выследить?

Мы отошли чуть вглубь рощи и сели на ствол поваленной берёзы, похоже общаться долго будем, так чего стоять? Задумавшись, всё же решил ответить на этот вопрос:

– Понимаешь, Стёп, повторить наши успехи вполне возможно, и найти яйцеголовых нашего уровня, тоже. Минусом у противника было то, что основные банки хранения данных были на базе, которую, я надеюсь, мы уничтожили. Однако то, что есть копии, я также уверен, не могут не быть. Поэтому вскоре снова появятся виртуальные капсулы, если вообще нет второй такой базы как наша, в чём я сомневаюсь, и начнут люди шастать по разным виртуальным мирам, в некоторых учиться. Чтобы создать портал, как мы это делаем, нужно для понимания процесса пройти уникальную жизнь во множестве виртуальных миров. Быть ремонтником в космосе, военным на Отечественной войне, джедаем, джинном и магом в конце концов. Пока это не сложится, дойти до этого трудно, хотя я и не говорю, что невозможно. Особенно если знать к чему стремится. По сути, людьми мы с тобой перестали быть ещё года три назад.

Сказав последнюю фразу, я зажёг на пальце огонёк, бездумно рассматривая его. Степан же, хмыкнул и сказал:

– Вообще-то это ты стал непонятно кем, а я больше теоретик чем практик. Мне до твоего уровня пару лет тренировок, да получение способностей в Силе. Если вообще смогу сделать то, что ты делаешь.

– Тоже верно. Да и научишься ещё, главное свалили из-под надзора и теперь сами можем вершить свои судьбы.

– Вань, не хочу я в другой мир к переселенцам. Чую не моё. Может в мир космической цивилизации? Только не в Звёздные войны. Вообще не понятно откуда он в реале взялся, если Лукас всё придумал?

– Параллельных миров миллиарды, так что не удивительно что даже такой был создан и вполне существует. Причём наверняка в разных зеркальных моделях. А насчёт мира космической цивилизации, ты думаешь это так просто найти нужный мир и открыть туда портал? Я только на этот убил больше десяти дней. Вовремя ты заметил, как наши наработки демонтируют, успел.

– Время у нас есть, вычислишь нужный мир и отправишь меня туда. Ты Вань прости, но сколько мы знакомы, я начинаю понимать, что когда мы вместе, обязательно придумаем такую фигню, что нам же жизнь изломает, вроде этих капсул и виртуальных игр. Отца я уже потерял. А так отправлюсь в новый мир, поставлю нейросеть и займусь любимым делом, исследованиями. А ты авантюрист, приключенец, на одном месте усидеть не сможешь. Для тебя открыто множество миров, которое ты сможешь изучать, так делай это.

– Но ведь тогда мы отдалимся друг от друга, потеряемся. Не сможет прикрыть, если у кого какая беда случится.

– Рискнём.

Я тяжело вздохнул, глядя на прошлогоднюю листву под ногами. Чуть в стороне торчало бутылочное горлышко. Да и вообще мусора в лесу хватало. Узнаю наши порядки. Погулять, так это легко, а прибраться, так сил нет. Свиньи. Повздыхав, я ответил Стёпе, что сидел рядом и напряжённо ждал от меня ответа:

– Раз ты так решил, то будь посему. Пока поживём в этом мире, а я начну поиск нужного тебе мира. Потом переходим, я тоже хочу сеть поставить и базы залить. Ты своими делами займёшься, ну а я своими. Ты прав, я люблю приключения и моя душа их жаждет. Правда, пока решил отдохнуть.

– Ага, что-то задумал.

– Книги про Гарри Поттера читал?

– Нет.

– Вот и я нет, только фильмы смотрел, но все. Поэтому на фанфики подсел. Хочу найти миры с Поттером, и заменить его. Терпеть не могу директора школы и семейку рыжих. Устрою им там армагедонец.

– Ничего не понял, не моя сфера интересов, но если хочешь повеселится, то почему бы и нет? Кто я такой чтобы запрещать тебе это делать?

– Ага. Заодно палочковую магию изучу, очень уж она меня интересует.

– А ничего что маг ты искусственный и магию творишь из-за этих клеток, как их там? Мада?..

– Мидихлорианы, – подсказал я.

– Точно они.

– Может клетки и искусственные, но их у меня в крови за пятнадцать тысяч. Было бы меньше, не смог бы порталы открывать. Ладно, поболтали, и хватит, идём к людям, а то чую скоро стемнеет, а нам ещё на ночлег определится нужно. Да и с деньгами тоже. У меня пачка баксов и пачка рублей в сумке есть, но не думаю, что их на долго хватит. Если что использую джедайское внушение.

– С деньгами проблем нет, у меня запас имеется. Главное, чтобы их тут за фальшивки не приняли.

– Стёпа! – воскликнул я. – Не хандри, мы сбежали, свобода на руках, ликвидировать нас никто не будет, радуйся жизни. Чего ты хмуришься?

– Вот перейдём в мир космической цивилизации, тогда поверю, что мы сбежали, а пока извини, подожду. Пока ещё не верится, что жизнь наша изменилась, привык за эти пару лет как в клетке жить.

– Отвыкнешь, – отмахнулся я.

Мы уже встали со ствола дерева, на котором и сидели, и шагали в сторону трассы, гул которой доносился до нас. Недалеко было идти. Обойдя небольшое болотце, кажется тут раньше ручей был, перешли на другую сторону и поднявшись по высокому обрыву, встали на обочине двухполосной асфальтированной дороги.

– Да уж, сразу видно конец девяностых, иномарок почти нет. Один российский автопром, – пробормотал Стёпа, осматриваясь.

– Ещё и советский, – кивнул я на лупоглазого «Запорожца» жёлтого цвета.

– Ух ты, у нас в детстве такой же был. Мы с батей на рыбалку ездили.

Степан загрустил от воспоминаний, и стоял, изредка поглаживая свою рыжую бородку, поэтому голосовать пришлось мне. Честно сказать, куда ехать, да и где мы находимся, мне было всё равно. Главное добраться до ближайшего населённого пункта, там переночевать, а дальше уже будем решать. Тем более можно и не кататься, раз уж решили покинуть этот мир. Как бы только Стёпе объяснить, что мне для перезарядки и повторного использования портала нужно месяц готовится? Потом скажу. Не хочу его сейчас ещё больше расстраивать.

Машину остановить удалось быстро, по местным временам одеты мы были стильно и очень дорого, поэтому не удивительно что не успел я поднять руку, как рядом остановились ярко-красные «Жигули» одиннадцатой модели. Многие её путают с «копейкой», но это разные типы, пусть внешне и схожи. Стёкла спереди были опущены, жарко водителю, парню моих лет в очках с толстыми линзами.

– Вам куда? – спросил тот.

– В ближайший город. К гостинице.

– До Твери тут километров двадцать будет. Я как раз туда еду.

– Устраивает.

Мы со Стёпой сели в машину и так до самого города молчали, а на выходе тот сунул в руки хозяину машины бумажку в сто долларов, чему тот не поверил, изумлённо её разглядывая, мы же прошли к дверям местной гостиницы и зашли внутрь. Хм, совком завеяло. С тех времён гостиница, пусть и выкупленная в частные руки. Деньги творят чудеса, доплатили и документов не спросили. Вот одноместных номеров не оказалось, сняли мы один двуместный, расположились в нём. Оплатили за пять дней.

– Что делать будем? – поинтересовался напарник, устраиваясь на кровати у окна.

– Я искать нужный мир и заряжаться, к слову, месяц нужен чтобы накопить нужное количество энергии, иначе портал не открою. Так что можно погулять, в столицу перебраться, изучить достопримечательности. Всё же два года голубого неба не видели, настоящего, а тут пожалуйста.

– Тоже тема. По деньгам как?

– На ноуте списки разных кладов всяких времён, так что откопать что нужно можно без проблем. И кстати, надо обязательно откопать, ювелирку потом продадим в мире космической цивилизации, чтобы на сети хватило.

– И то хлеб.

В этом мире мы пробыли чуть больше месяца. Я купил две путевки в дорогой санаторий в Подмосковье, «Сосновый Бор» назывался, там я прошёл курс лечения, восстановительной гимнастики, всё же чувствовал себя плохо, задыхался, а тут после лечения стало лучше. Степан жил в соседнем номере, просто отдыхал, гулял и купался. Отходил, как и я, от закрытой базы, где шаг влево, шаг вправо – расстрел, прыжок на месте – попытка улететь. Перестали дёргаться и шугаться. Свобода. Что может быть лучше? Сестрички тут безотказные, и красавицы как одна, как будто на конкурсе красоты отобрали. Так что я редко спал один. Пусть это услуга по отдельному тарифу проходила, но мы со Ступой платили не скупясь. Однако как бы то ни было, время пришло, координаты нужного мира я вычислил, пару кладов мы нашли, ювелирка в основном, и вот в центре города, прямо со съёмной квартиры, открыв портал, по очереди перешли в следующий мир, уже космической цивилизации. Причём я подобрал такой мир, где местный язык нам известен. По первым играм, где я ремонтником был. Это чтобы не мучится в период адаптации.

– Где это мы оказались? – осматривая грязную подворотню и мусорные баки, спросил Степан.

– Не на центральной же площади появляться? А тут датчики мертвы, делай что хочешь. Идём в ломбард, а дальше по ситуации.

– Вань, – положил тот мне ладонь на плечо. – Думаю нам пора расстаться. Сейчас.

– Уверен? – я пристально посмотрел на того.

– Да, я долго думал, и решил сделать так.

– Ладно дружище. Прощай, – протянул я тому руку.

Мы крепко обнялись, и отстранившись, осмотрев друг друга, запоминая, просто разошлись на выходе из подворотни в разные стороны. Жаль конечно, что Стёпа так рвёт с прошлой жизнью, со мной в том числе, но это его решение и я его уважаю. Отойдя подальше, я заскочил на площадку бесплатного муниципального транспорта, похожего на открытый трамвайчик, и проехав так полтора квартала, пообщался с аборигенами. Сошёл у ювелирного магазина. А он мне на глаза попался. Пройдя в салон, я отозвал хозяина, и предложил приобрести ценности, оставшееся от бабушки.

– Так уж и от бабушки? – хмыкнул тот.

– Это официальная версия, – тоже ухмыльнулся я.

Пока тот проверял драгоценности, используя разные сканеры и даже небольшого дроида, что имел дело к ювелирной сфере, я через планшет, любезно одолженный мне хозяином мастерской, ползал по местной сети, выяснял обстановку. Как государство называется, оно королевством было, сколько планет в него входит, ну и вообще по местным законам прошёлся, изучая. В принципе, если я не хочу получать местное гражданство, то зарегистрироваться обязан, указав срок что буду проживать тут. А нейросеть я и так купить смогу, плати да ставь, также и с базами знаний. Как, впрочем, и со сдачей на сертификат.

– Что я могу сказать? – оторвался ювелир от изучения моего товара. – Не больше ста пятидесяти тысяч кредов. В ломбарде вы бы получили куда меньше.

– Устраивает, – не отрываясь от планшета, с ходу согласился я. – Хотелось бы получить деньги на обезличенном чипе.

– У нас это не особенно принято, но я пойду вам на встречу.

Тот собрал всё что я принёс, ушёл в служебное помещение и вскоре вернулся с чипом. На своём мобильном банковском терминале тот показал сумму. Ровно сто пятьдесят тысяч, после чего мы расстались. Планшет вернуть я не забыл. Добравшись до ближайшей скупки, я приобрёл там планшет, сразу оплатив абонемент на месяц, теперь хоть такси можно вызвать, что я сделал, отправившись в один из филиалов компаний, что занимаются продажами нейросетей и баз знаний. Тут не было компании «Нейросеть», что захватила рынок в одно рыло, а несколько компании работало. Добравшись до места, я прошёл в офис, обратившись к местному менеджеру, это была девушка, очень молодая.

– Добрый день. Я бы хотел приобрести нейросеть пятого поколения с полным штатом усиливающих имплантов.

– Вы её будете ставить у нас?

– Нет, только приобрести.

– Какая именно нейросеть вам нужна?

Я уже изучил рынок цен, что именно продаётся. Сейчас выпустилось в продажу для гражданских пятое поколение техники. Соответственно и сети с имплантами были пятого поколения. Я выбрал боевую офицерскую нейросеть и пять имплантов по количеству слотов. Это на интеллект, на память, на защиту от нейроизлучения, на силу, и на скорость восприятия. То есть, стандартный комплект. Стоил он мне почти девяносто тысяч. Забрав покупку, я арендовал склад, и арендовал хирургическую и лечебную капсулы с немалым запасом расходников. Ну и ремонтного дроида, что всё это к энергосети подключил. Дальше лёг в капсулу, настроив автоматически установку, и очнулся только через восемь часов. Сеть и импланты были штатно установлены. Причины, почему я так вывернулся, в необычных клетках моей крови. Будут ставить медики, сразу их обнаружат и панику поднимут, поди объясни, что это не вирус и не мутация.

Потом я сдал обе капсулы, вернул владельцу, и арендовал уже обучающую. Купил боевые базы, потому как те что я изучал в виртуальной игре, к этой сети не подходили. Взял базы четвёртого ранга сложности, и вот так изучал. А свободное время тратил на поиск мира с Гарри Поттером. Раз уж решил повеселится, то откладывать не стал. И тут полная неудача. А нет такого мира в реальном времени. Не существует. Похоже писательница эту историю действительно выдумала, а не услышала где-то и не увидела во сне, как можно было предположить. Расстроился я конечно, такие планы были, и пока продолжил учёбу. Мне эти базы, почти два десятка, пару месяцев осваивать, я ещё подумывал на сертификаты сдать. Кстати, в местной службе контроля, регистрацию я всё же прошёл, то что не являюсь гражданином королевства, но пока поживу тут. А то так поймают на незаконном жительстве, такой штраф впаяют, расплатится не хватит. Недели через две после установки сети, я попытался найти Степана, но похоже шифровался тот хорошо, возможно даже покинул планету, так что ничего у меня не вышло.

Когда учёба завершилась, и я действительно сдал на сертификаты, после чего вернул капсулу владельцу, не забыв подчистить ей память, то осталось у меня на руках едва тысяча четыреста кредов, но главное хватило мне исполнить план, усовершенствовать себя. Я даже изменил внешность, для этого мне и нужна была лечебная капсула, и главное, омолодил себя. Тридцать лет было, стало едва двадцать. После этого я сдал арендованный ангар, и направился в скупку. Там купил вещевой баул, с десяток офицерских пайков, судовой спаскомплект, малый инструментарий, оборудование связи. офицерский игольник с изрядным запасом обойм с иглами, и старый ручной бластер, с шестью запасными магазинами и подсумками под них. Из дроидов взял два специализированных, один охранный, летающий, размером с кулак с нелетальным оружием. Второй того же размера, тоже в виде шара, но разведывательный. Можно как корректировщик использовать. Дальность до километра прямым управлением через нейросеть, и восемь километров, если как ретранслятор использовать оборудование связи. Для зарядки дроидов купил солнечную батарею. Ею и планшет можно будет заряжать, гнёзда адаптированы под любое оборудование. Порылся в старом снаряжении и нашёл неплохой десантный комбинезон с интегрированным бронежилетом и аптечкой. Его тоже купил, вместе с ботинками, что шли в комплекте, свернул, и убрал в баул. Это всё на что мне хватило средств. Покинув скупку, я нашёл подворотню, пустую и грязную, убедился, что датчиков слежения тут нет, точнее работающих нет, и открыв портал, кстати, с каждым разом мне это удавалось делать всё легче и легче, и перешёл в другой мир. Этот, где располагалось королевство, меня не заинтересовал. Душа, скажем так, не лежала.

После неудачи с миром Гарри Поттера, я стал думать куда отправится дальше. Получив такие шикарные возможности путешествовать по мирам, не хотелось бы растрачивать силы на ерунду. Вообще, то что мы со Степаном перешли на новый уровень, это скорее удача, чем полноценные исследования, к которым мы пришли. Как всё начиналось. Помните я побывал в игре с картой Звёздных Войн? Удивительно, но факт, после пробуждения в моей крови обнаружились посторонние клетки. То есть, мы их не создавали, не внедряли в моё тело, они появились сами. И как виртуальная реальность связалась с реальной, до сих пор понять не смогли, кроме того, что это чье-то вмешательство. Степан даже предполагал, что это могла быть божественная сущность. Как-то не особо верится. Это в игре боги да демоны, а тут реальный мир. Нет, я человек полностью материальный, в подобное не верю. Однако клетки были, я и потихоньку начал тренироваться, восстанавливая свои умения, полученные в виртуальном мире Звёздных Войн. Только отец Степана об этом знал, мы держали всё в тайне. В общем, все возможности я освоил, даже сам удивился. А тут начались странные телодвижения, старший Агееев был убит, и всё так закрутилось. Конечно спецслужбы про клетки в моей крови узнали, всё же я проходил ежемесячные обследования, как мы не секретились, взяли на анализ, но на этом всё, их посчитали безвредными. А магию я не демонстрировал.

Прорыв с порталом произошёл, когда мы сидели у Степана в мастерской, я помещение каждый день по несколько раз проверял, выкидывая жучки, там я случайно и создал портал. Степан сразу снял показания излучения, сказав, что оно знакомое, один из его недавно созданных блоков оборудования генерировало подобное. И мы с энтузиазмом принялись за работу по созданию той усовершенствованной капсулы, которую я и тестировал. Тестировал в фоновом режиме, потому как оборудование позволяло моему игровому персонажу блокировать часть воспоминаний. Всё же спецслужбы могли снимать показания, и память, чтобы просмотреть, а мы не хотели, чтобы нас спалили. В принципе, судя по демонтажу капсул, похоже, что спалили, а может хотели посмотреть, что мы новенького придумали, но мы успели сбежать с Земли. Да, после возвращения с тестового прогона капсулы в реальный мир, я две недели приходил в себя, и незаметно, используя те места где не отследить, тренировался, тренировался в том, что пока не умел. Искать новые миры, находя их, и открывать порталы туда. Без этого портал открывался непонятно куда. Однако несколько десятков лет жизни в виртуальном мире, прыгая по разным мирам, помогли мне с исследованием этого направления, особенно когда я был джинном. Там используется схожая схема перемещения. Дошло до того, что я не осознанно, понял это только когда Стёпа вернул мне память, ходил из виртуального мира карты капсулы в реальные, и жил реальными персонажами. Вот это был шок. Кстати, а ту карту капсулы, где я столько жил и проходил обучение, мы уничтожили, чтобы никто не мог повторить мой путь. Уникальный путь.

Сейчас же я вышел на берегу весенней речушки, памятное место, не раз тут рыбачил со Степаном, и осмотрелся. Да, я вернулся в наш родной мир. Причина банальна. Поквитаться за нашу порушенную жизнь и за смерть Агеева-старшего, которого я действительно уважал. Заодно узнать, уничтожили мы базу подчищая хвосты, или нет? Это Стёпа сунул голову в песок, отправь меня в другое место, я начну новую жизнь. А я не такой, ответка должна звучать всегда. Сбежали мы со Степаном зимой, если по календарю судить, наружу-то нас не выпускали несколько лет, а пока мы гуляли по разным мирам, тут наступила весна. Снег ещё не везде сошёл, речка только вскрылась, несла лёд и разный мусор, но меня всё это не сильно озаботило.

Было довольно сильно прохладно, плюс десять, не больше. А одежда у меня без интегрированного обогрева. Обычная, купленная мной в прошлом мире. В бауле есть ещё запасной комплект. А тот костюм, в котором я с базы сбежал, продал в скупке, там всё берут, тем более после изменения внешнего вида и возраста, тот мне стал заметно велик. Оттого и избавился от него, и купил два комплекта обычной летней планетарной одежды. В одной сейчас нахожусь, вторая в бауле. Присев я открыл баул и достал ящик судового спасательного комплекта. Я проверял, тот полностью комплектный. Достав палатку, активировал наддув, и вскоре та встала рядом, двухместная, в ней и в пургу спать можно, держит одну комфортную температуру. Или в тропиках, тоже вариант. У палатки имеется тамбур, где можно раздеться или держать вещи. Палатку я поставил в тени голого пока кустарника на снежную подушку. В стороне лучи Солнца растопило снег, но там пока грязно, не хотел пачкаться. Закинув баул в тамбур, я залез аккуратно следом, сняв обувь и оставив в тамбуре, перебрался в палатку. Пайки пока доставать не стал, успел поесть в кафе космического мира, сытый пока, поэтому достал сумку со своим ноутом. Тем самым что был при мне во время побега с базы. Слишком много на нём хранилось информации чтобы я вот так просто от него избавился. Да и стоил тот почти сто тысяч долларов. Военная разработка.

Включать я пока его не стал. Более того у ноута батарея была изъята. О нашем со Стёпой побеге местные спецслужбы думаю уже знают, и наверняка ищут. Технологии тоже подключены, а номер моего ноута известен, подключусь к сети, сразу обнаружат поисковиками. Да и когда включу его, сигнал уйдёт, и скоро тут появятся недобрые парни в пятнистых костюмах, масках и с автоматами. Нет, пока трогать ноут я не хотел. В сеть я с него выйду, но не напрямую через него, а через переходник. Чтобы не отследили. А переходником будет оборудование связи и тот планшет, купленный в прошлом мире. Раньше мне этим заниматься некогда было, тут же пользуясь свободным временем, всё настроил, подключил, и через планшет вышел в местную сеть. Даже не платил, хотя мог, в наглую сделал левый аккаунт и бесплатно пользовался интернетом одного из мобильных операторов. Всё так замаскировал, что они вряд ли засекут проникновение. И только после этого подключил ноут к планшету, работая через него. Теперь, обезопасив себя, я стал искать нужную информацию. Думаю, на её поиск тоже маркеры стоят, начну интересоваться, засекут и будут выяснять кто это тут любопытничает. Однако, я через столько серверов свой интерес проводил, что вычислить меня будет трудно. Я не говорю, что невозможно, но не за пару часов, тут недели, а то и месяцы работ. Всё же я в этом деле не лох и знаю, что делать.

Поиск нужной информации в открытых источниках ничего не дал. Если даже база уничтожена, вполне возможно информацию засекретили об этом. Нашёл я то что нужно в закрытом разделе на сервере «МЧС». База всё же была уничтожена. Несмотря на активные раскопки, выживших не было, а это без малого четыреста человек. Жаль конечно персонал, многие были подневольными как мы, но тут извините, каждый запасается как может, вот и мы так поступили, взяв грех на свою душу. Дальше я вошёл на сервера нашей корпорации, под ником начальника охраны уничтоженной базы, его ещё не блокировали, и пустил в сервера вирус. Сейчас отключалась система охлаждения серверов, и шла переработка, чтобы платы перекалились, перегрелись и вышли из строя. Час работы, и сервера умерли, информацию вряд ли удалось спасти, тем более там возник пожар. Сам я успел скачать большую часть информации, и пока программа по взлому взламывала пароли закрытых разделов, продолжил работы.

Десять дней я не покидал своё жилище, практически постоянно работая с ноутом. Зарядка шла от солнечной батареи, вполне хватало чтобы накопить энергии и на ночь, так что время тратил только на сон и на приготовление пищи. А когда офицерские пайки закончились, я перешёл на те что в спаскомплекте были, пусть они безвкусные, солдатские, зато высококалорийные. Одного пайка на трое суток хватало, а в спаскомплекте их три десятка. В общем, пролетели эти десять дней как один, когда я наконец решил развеяться. Взяв рыболовные снасти, и закинув их в речку, тут всегда был хороший клёв, развёл костерок, подвесил складной котелок, ну и палатку заодно переставил, на сухое чистое место. Солнце землю прокалило, и та просохла. Потом наловив рыбу, сидя у костра и поедая ушицы, специи в спаскомплекте были, размышлял. По сути за эти десять дней я дистанционно отомстил тем, кто захватил нашу корпорацию и разрушил дело нашей жизни. Например, я их разорил, полностью перевёл с их счетов деньги на счета множества российских детдомов и приютов. Однако денег было так много, что я стал вкладываться в исследования разных медицинский и научных центров. Эти люди пытались вернуть деньги, даже по суду, но не получалось, я всё блокировал. Дистанционно продавая их движимое и недвижимое имущество, ставя им палки в колёса, да так, что двое покинули страну, трое угодили в тюрьму, столько компромата на них накопал, остальные попрятались. Не помогло, к ним постоянно по вызовам то полиция, то пожарные приезжали. В общем, довёл до нервных истерик. Один даже в психушку угодил, диагноз шизофрения, мания преследования. Также я выяснил что есть и вторая база и также дистанционно активировал режим самоуничтожения. Ничего их не учит. Сервера уничтожал, пожары дистанционно вызывал. Диверсии творил только так. Естественно спецслужбы поняли кто это работает, и несколько раз пытались меня вычислить. В результате я нанёс удар по их серверам, заразил компы таким букетом вирусов, что вряд ли те смогут вообще очистить их.

Вот так за десять дней я всё сделал, даже лицом к лицу встречаться не пришлось, но людей повинных в захвате корпорации и убийстве Агеева-старшего я практически уничтожил. Может кубышки у них где и остались, но по сравнению с тем что было, это крохи. Для этих людей самое страшное, это политическая смерть, разрыв всех связей, потеря средств к существованию, именно поэтому я и бил, лишив их всего. Смерть тут не самый лучший выход. По правительству России тоже удар нанёс, не прикрыли нас как обещали, да ещё долю свою от раздела получили. Так что и им досталось очень серьёзно. На этом всё, мстить ещё можно, но это уже откровенная мелочёвка, самый страшный удар я нанёс, и хватит на этом. Так что закончив с ухой, я помыл посуду, и свернув палатку, убрав всё в баул, осмотрел свою одежду. А после перемещения я переоделся. Надел десантный комбинезон с интегрированным бронежилетом. Вещь конечно стоящая, цвет способная менять, камуфляж, две кобуры на ремне с оружием, плюс простенький игольник что имелся в судовом спаскомплекте, медаптечка. Но уж больно всё это выглядит футуристически и явно привлечёт внимание. Поэтому скинув комбез, переоделся в обычную летнюю одежду, уже было тепло, можно в такой ходить, тем более от земной та мало чем отличалась. Кобуру с игольником на ремень и прикрыл полой рубахи, после чего баул на плечо и энергичным шагом я направился к трассе на Москву. Тут до неё по лесной дороге километра два идти.

Пока открыть портал я не мог, хотя желание покинуть родной мир имел довольно сильное. Удар нанёс, нужно и ноги благополучно унести. Тем более наши со Стёпой фотографии по всем каналам крутят, отметив нас как крупных опасных международных террористов. Это видимо американцы постарались, у них всегда что не так, то террорист. Через неделю зарядка закончится, время для неё постепенно сокращается, вот и уйду. А пока мне надоело безвкусные пайки жрать, доберусь до продовольственного магазина, закуплю припасы, благо местные денежные средства у меня имеются. А потом найду тихое место и буду жить на природе до того момента как можно будет уйти в другой мир. Как раз поищу подходящий, я пока не думал об этом, куда отправится. А подумать стоит. Приключений хочу, развеется, и где это можно сделать? Про Отечественную войну даже вспоминать не стоит, поднадоела уже. Отправится на войну, где можно помочь нашим русским, это интересно, но стоит подумать на какую. Может Русско-Японскую? Больно уж наши там огребли. Конечно сами виноваты, но исправить историю хотя бы в одном мире, я был бы не прочь. Вот и развеюсь, отойду от всего этого. Нужно занять себя чем-нибудь. Это пока так, мысли вслух, а как пойдёт, увижу позже. Может куда в другое место отправлюсь? Империалистическая или Крымская? Может Отечественная война? С Наполеоном повоюю. Да, есть куда отправится.

А ловили нас со Стёпой ну очень серьёзно. Не знаю почему ещё его приписали, видимо за компанию, но искали обоих. Можно сказать, всю страну на уши поставили. Это как же я насолил власть имущим, что они на такие беспрецедентные меры пошли? Тем более я решил не прекращать, и всё также наносил удары. Очень болезненные для тех, кто инициировал наши поиски. А когда наступило время, я открыл портал, и перешёл через него. Поморщившись от колючего снега что ветер бросил мне в лицо. Минус тридцать, не меньше. Сделал я это в районе Владивостока, вот и вышел в окрестностях. Да, я перешёл в мир где только начался тысяча девятьсот четвёртый год, и вот-вот должна была начаться Русско-Японская. Всё же я выбрал её. Море, красоты вокруг, и война, что может быть лучше? Для мужчин. И отдохну, и развлекусь. Конечно можно летом тут было появится, когда война уже идёт, но я решил начать сначала, хотел пронаблюдать лично, как эта война начиналась.

Средства у меня были, треть баула разными кладами набил, некоторые не этого времени, пришлось менять у ювелиров и коллекционеров на то что сейчас тут легко примут. В основной денежные средства, в банкнотах, золоте и серебре. Я даже заказал в театральной мастерской Владивостока одежду соответствующую этому времени, обычный зимний утеплённый гражданский походный костюм, сверху утеплённую мехом дублёнку с большим капюшоном. На ногах лёгкие унты и меховая шапка на голове. Насчёт документов тоже озаботился. Дворянские делать не стал, начнут проверять, опозорюсь с этой фальшивкой. По документам я сын банкира, вполне нормальное объяснение. Более того, на руках у меня был шкиперский патент международного класса, позволяющий использовать разные суда, стать капитаном. Проверки тщательной ни один документ понятно не выдержит, но когда ещё проверят, да и будут ли это делать, вопрос. Сейчас же, поправив шапку, из лисьего меха, я энергичным шагом, придерживая висевший на плече баул, в другой был кожаный саквояж, направился в сторону города. Тут до него несколько километров, скоро буду на месте.

Я около километра прошёл, когда заметил приближающийся дым, и на горизонте рассмотрел состав, что весь в пару тянул паровоз к городской железнодорожной станции. А выйдя на дорогу и поднявшись на холм, рассмотрел, как заснеженный город, так и закрытую льдом бухту. Некоторые корабли и суда в бухте дымили трубами на стоянке, видимо обогревались. Но не все, некоторые стояли с заглушёнными топками, видимо на зимней стоянке. Со спины меня догнали сани, которые тянули два коня, с возницей и двумя мужчинами. Те от мороза закрывались медвежьей шкурой. Судя по чехлам ружей и добыче, косуле, те ездили на охоту, вот и согласились меня до города подбросить. Оба оказались портовыми служащим. Я сначала подумал, что это удача, узнаю не продаётся ли какое судно в порту, но те были инженерами и работали в строящемся доке. Не их тема, не в курсе. Высадив меня у припортовой гостиницы, те покатили дальше, а я заселился в одноместный номер. Зарегистрировали меня по документам, вопросов те у портье не вызвали. А вообще гостиница приличная, тут капитаны судов и шкипера останавливаются, да и вообще довольно приличные люди. Для матросов другие ночлежки имеются. Заказав деревянную бадью для помывки, я переоделся в домашнюю одежду и помывшись, а потом и пообедав, время тут обеденное было, решил покумекать что делать дальше. В родном мире не до того было, меня там ловили, да и я без ответа не оставлял поиски, вредил как мог.

Как и любому социальному существу, мне нужен дом, берлога где я буду чувствовать себя комфортно и в безопасности. Где смогу влиться в общество, завести семью и жить добропорядочным гражданином. Опыт семейной жизни, где я был военным лётчиком и участковым терапевтом, показал, что это вполне возможно. И мне понравилась эта жизнь. Я могу переместиться в мир где правит Советский Союз, в шестидесятые года и спокойно жить до начала девяностых. Я лично как раз не против. Однако так как такой опыт у меня уже был, то я решил использовать другое время. Вот это, в преддверии Русско-Японской мне тоже вполне подходит. Почему бы мне не влиться в местное общество? Да, я про порталы помню, но никто мне не мешает после приключений возвращаться сюда, в этот мир, где меня будут ждать и любить. Это если жена и дети будет. Доживём до Революции, так о своих позаботится я смогу, если что уведу в другой мир. И вот эти свои планы и я обдумывал, остаться тут, сделать мир своим домом, или просто будет мимолётное приключение, и я уйду прочь. И идея остаться мне нравилась всё больше и больше. А раз так, будем делать себе имя на войне.

Часа в три дня я решил прогулять, поэтому собравшись, оставив вещи под охраной дроида, я направился в порт, изучая стоявшие на якорях разные скованные льдом суда. Около часа гулял, и уже хотел направится к портовой администрации, чтобы получить нужные ответы на мои вопросы, как меня остановил вопрос:

– Простите, вы не подскажите сколько время?

Обернувшись, я посмотрел на молоденького паренька в одеждах гимназиста. Тот видимо приметил у меня на жилетке цепочку от часов, я расстёгивал куртку, чтобы определится по сторонам света, вот и подошёл, поинтересоваться временем. Только у меня там не часы были, компас, поэтому задрав рукав на левой руке, глянув на механические часы на кисти, ответил:

– Пять минут четвёртого.

– Благодарю.

Тот отошёл к стайке парней своего возраста и девчат, семь голов общим счётом, похоже гуляли, а я направился туда куда и хотел. Поискал и нашёл нужного чиновника и стал задавать вопросы. В продаже в порту было всего два судна на паровом ходу. Американский китобой, задержанный нашими моряками в наших же водах, за незаконном промыслом, выставлен на продажу как конфискованное имущество месяца два назад. И рыболовная шхуна. Последнюю продают родственники почившего хозяина. Узнав места стоянок обоих судов, я прямо по льду бухты прогулялся к ним. Они меня не заинтересовали. Не смотря на мороз, вонь на палубе стояла такая, от рыбы и китового жира, что я даже внутрь спускаться не стал, глаза слезились. Пообщался с матросами, что их обслуживали, топки под парами у обоих были, и всё. Тут привычка нужна, чтобы этот запах выносить, которой у меня не было и нарабатывать её я не собирался. Нет, пусть другие идиоты их покупают, без меня.

Вернувшись обратно на берег, я продрогший, всё же нужно было надеть десантный комбез, у того встроенный климат-контроль имеется, попил горячего сбитня в кафе у гостиницы, и устроившись в своём номере, а снаружи уже стемнело, продолжал размышлять. Морем до Порт-Артура не добраться, я уже узнавал у местных. Прямых рейсов нет, да и шторма постоянные. А вот железной дорогой проблем добраться нет. Надо бы поторопится. До нападения японцев едва неделя осталась. Подумав я вызвал прислугу и озаботил того приобретением ближайшего билета до Порт-Артура. Вернулся тот через час, сообщив, что завтра утром идёт поезд до Харбина, где можно будет купить уже билет на Порт-Артур. То есть, прямого рейса тут нет. Не знал, да и не интересовался. С пересадкой так с пересадкой. Билет тот купил, денег я дал, и вот завтра в семь утра отбываем. Меня обещали поднять за час и собрать съестного в дорогу.

Утром следующего дня, плотно позавтракав, я на нанятых санях доехал до вокзала. Собрали мне с собой целую корзину, так что я щедро расплатился за гостеприимство местных. Предъявив билет проводнику моего купейного вагона улучшенной комфортабельности, и заселившись в двухместное купе, тут ещё был морской офицер, тоже вещи раскладывал, познакомился с ним. Лейтенант с крейсера «Россия», тот в отпуск по семейным делам отбывал. Я тоже вещи разложил, снял дублёнку, повесив её на вешалку, шапку туда же, и устроившись на своём диване, поинтересовался как будем ехать. Лейтенант собирался большую часть дороги спать, так что я тоже был не против.

До Харбина мы ехали почти двое суток, на станциях для дозаправки долго стояли, однако всё же прибыли. Лейтенант дальше поехал, а я сошёл, тут же на вокзале приобретя билет на Порт-Артур. К сожалению, сегодня рейсов нет, но завтра будет прямой в нужную мне сторону. Именно на него билет я и купил. А пока заселился в небольшую гостиницу, где оставив вещи, направился прогуляться к оружейному магазину, который приметил час назад. К сожалению, ничего интересного не обнаружил, старьё одно, которое даже в этом времени не котировалось, поэтому вернулся обратно. По пути только в ресторацию зашёл, договорился что мне корзину провизии соберут в дорогу. Корзину я им отдал. А вообще, то что мне во Владивостоке собрали, в дороге очень пригодилось, вот и тут надеюсь пригодится.

После прибытия в Порт-Артур, я заселился в гостинице, и стал ожидать, прогуливаясь по порту. Кстати, тут теплее чем во Владивостоке. Широты-то разные. Также я посетил гражданскую администрацию порта, и стал интересоваться если что в продаже из гражданских судов. Опять облом, на днях был куплен грузопассажирский пароход в две тысячи тонн водоизмещением. Конфетка, а не судно, полностью стальное. Продавались джонки в порту, японские, китайские, разные, но меня они не заинтересовали. Тем более на паровом ходу не было, а под парусом ходить тяжело. К тому же если брать джонку, то без команды, не терплю на своём судне чужих. Одно дело пароход, где без команды никак, другое джонка. А вообще стоит подумать, своё судно под рукой, пусть даже парусное, дорогого стоит. Да, стоит подумать.

Раздумывал я до следующего утра, и всё же купил небольшую джонку характерной японской постройки. Одномачтовая, четыре каюты, две на носу две на корме, сплошная палуба, небольшой трюм, и крохотный камбуз с дровяной печкой. Один человек без особых проблем справится с управлением. По моим прикидкам та была тонн в двадцать водоизмещением. Судно полностью оснащено было, даже керосиновые отопители для кают имели, не замёрзнешь если на север пойдёшь. Самой джонке всего пять лет, именно такой срок прошёл с момента постройки. Так что я после покупки, получил на руки документы на джонку, зарегистрировав её в порту, потом приобрёл небольшую двухвесёльную шлюпку, ялик его называют, всё же джонка на якоре стояла, ну и занялся покупками. В основном припасами. Десяток мешков с рисом, сушёное и мороженное мясо, крупы разные, картошки пять мешков, пять бочек со свежей питьевой водой. Утварь и посуду для камбуза, постельное бельё для кают. Двое суток убил, но оснастил джонку полностью. Да и ночевал на борту, выписавшись из гостиницы. Привыкал.

А на следующую ночь, когда я закончил с припасами, ночью и загрохотало на выходе из бухты. Долго пушки палили. Я проснулся, и одевшись, вышел на палубу, наблюдая за пожарами и зарницами на горизонте. У меня хорошая морская подзорная труба была, купил на берегу, вот и пользовался ею. Правда, видно плохо было, только силуэты боевых кораблей. Один освещён пожарами был. Не поленившись, я поднял дроида в воздух, и заснял место битвы на его камеру, записав на планшет. После того как шум начал стихать, вернув дроида, я вернулся в свою уже почти обжитую каюту и улёгся спать дальше. Всё что нужно я сделал. Не зря с тем лейтенантом в одном купе из Владивостока ехал. Задавал ему наводящие вопросы и немало ответов получил. Например, я как шкипер гражданского флота в случае войны должен призваться на военную службу на флот. Звание дадут подпоручика по Адмиралтейству. Это не полноценное морское звание, а обозначающих полугражданских специалистов, призванных на военную службу. В принципе, я и не против поступить на службу, посмотрю на неё, скажем так, изнутри. Поэтому, когда я приехал в Порт-Артур, то сразу заказал у одного из портных, что шил военные костюмы, два комплекта форма подпоручика по Адмиралтейству. Шинели, головной убор и сапоги не забыл, как и ременную систему. А вот кортики нам не положены. Палаш будет.

Утром, проснувшись, я лучинами затопил печку камбуза, и поджарил на сковороде яичницу с колбасой, и пока завтракал, вскипела вода в чайнике. Скоро по каюте поплыл аромат свежезаваренного чая, мёд в кувшенчике тоже был. Вот так закончив насыщаться, проверив одежду, ещё раз умывшись, я на ялике направился к берегу. Там вытащил лодку на берег, и уверенным шагом направился в сторону штаба эскадры. Там уже толпилось изрядно народу. Заняв очередь в канцелярию, пояснив по какому я вопросу, вышел на улицу, и с интересом осмотревшись, подошёл к молоденькой девушке лет шестнадцати на вид, очень красивой, с озорными глазами в которых бегали бесенята. Только стояла та почему-то одна. По одеждам и меховой курточке было ясно что та из дворянок. Может и не самых высоких, но точно дворянка. Правда, тут и купеческие дочери так одеваются, поди пойми, легко за дворянку принять. Подойдя, я сказал на французском языке:

– Здравствуйте, мадмуазель. Хотелось бы сказать доброе утро, но с сегодняшними ночными событиями это можно назвать кощунством. Разрешите представится, Иван Васильевич Киллер. Путешественник, и моряк. Имея патент навигатора гражданского флота, я решил не оставаться в стороне, раз японцы вероломно напав на нас объявили нам войну, то я тоже встану под Андреевский стяг. Пусть простым подпоручиком от Адмиралтейства, но внесу свою лепту в победу.

– Варвара Высоцкая, – сделав лёгкий книксен, представилась та. – Жду папеньку из штаба.

– Прелестно, – улыбнулся я. – Скажите, Варенька, вы разрешите вас так называть?

– Пожалуй.

– Отлично. Скажите, Варенька, а у вас есть жених? Честно признаться, сражён вашей красотой и хотелось бы занять это место, если оно вакантно.

– Вы такой забавный.

Та захихикала, широко улыбаясь, став ещё красивее и милее, и тут же ойкнула, глядя мне за спину. Обернувшись, я лишь по-гусарски щёлкнул каблуками сапог, тут и без унт можно ходить, и представился полковнику от артиллерии, что стоял рядом. Семейное сходство с девушкой было на лицо.

– Иван Васильевич Киллер. Путешественник и моряк. Прибыл в штаб эскадры, чтобы добровольцем вступить во флот. Имею патент шкипера. Рад познакомится. Увидев вашу дочь, я просто влюбился, уж извините за откровенность.

– Полковник Высоцкий, – коротко кивнул тот, не сообщив свою должность. – Киллер? Из немецких Киллеров?

– Шведских, – мгновенно отреагировал я. – Я сирота. Достаточно обеспечен чтобы моя семья и дети не нуждались. Я не вижу себя на военной стезе, скажу честно, не моё, люблю путешествовать и изучать мир вокруг, и надеюсь будущую супругу найти себе под стать, чтобы она была тоже увлечена путешествиями.

Полковник с интересом изучал меня, а дочка его навострив уши, восторженно смотрела на меня. Похоже, я понял её характер, с шилом в попе, и путешествовать та мечтает не меньше чем я. В общем, информационный заброс сделан, а дальше видно будет. А девчонка мне действительно понравилась, сойдёмся ли характерами будет видно, но я бы желал прибрать её к рукам побыстрее, пока не успел кто другой быстрый и ушлый. Полковник же что-то решал в уме, поэтому я решил продолжить:

– Пользуясь моментом, я бы хотел попросить руки вашей дочери.

– Молодой человек, вам не кажется, что всё происходит очень быстро?! – возмутился наконец тот. – Мы вас даже не знаем.

– Ничуть. Война наступила, хотелось бы прожить яркую и красивую жизнь, и с любимой рядом. А Варенька мне очень понравилась. Тем более время познакомится есть.

Полковник покосился на дочь, и та слегка кивнула, на что он сказал:

– Тогда приглашаю вас к нам домой на ужин. В шесть часов вечера. Где мы проживаем вам подскажет любой прохожий. Кстати, а где вы проживаете сами?

– Я приобрёл джонку японской постройки. Двадцать тонн водоизмещением. Это максимально размер где судном может управлять один человек. Планировал пройтись вдоль побережья, изучить воды и города Китая, Индии. В Австралию сплавать. Да вот война помешала. Я назвал джонку «Милая».

– А почему «Милая»? – спросила Варвара.

– Потому что она милая. Название всегда должно соответствовать содержимому.

– Это правильно вы говорите, – согласился полковник, и сказал дочери. – Нам пора. Ожидаем вас вечером, молодой человек.

Последнее тот уже сказал мне. Полковник прошёл к коляске, где возница-солдат, спрыгнув на землю, помог им устроится, и экипаж укатил. Я же, похмыкав, вернулся к штабу, и когда дошла моя очередь, прошёл в канцелярию. Оформление много времени не заняло, приказ на зачисление на воинскую службу отнесли адмиралу, командующему эскадрой, и тот подписал его. Так что меня оформили в списки личного состава эскадры, как я и думал подпоручиком по Адмиралтейству, а не в Корпус Навигаторов, как могло быть. Правда, назначения я пока не получил, чуть позже вручат приказ для прохождения дальнейшей службы. Лишь сообщил где проживаю, чтобы посыльного можно было прислать. Офицер что меня оформлял, подивился тому, что я живу на борту личной джонки, место стоянки я указал, и выдав направление на склады, получить вещевое довольствие, отпустил. Про форму, заказать у портных, тот напомнил. Я его успокоил, уже заказал. Только не стал говорить, когда, и что сегодня забираю. Покинув здание морского штаба, я нанял коляску и покатил на склады. Выдали мне там ременную систему, кобуру с офицерским «Смит и Вессеном», с самовзводом, патронов пятьдесят штук, потом планшетку, и морской палаш, что для офицеров по Адмиралтейству заменяет кортик. Также выдали офицерскую сумку для вещей, и морской плащ, видимо от дождя. На этом всё, остальное офицер докупает сам. Ничего, зашёл в лавку и купил походный котелок, ложку с тарелкой, бинокль, ещё сотню патронов к револьверу. И подумав, двухместную палатку. Мне всё сгодится.

А вообще офицеры снаряжались сами, за свой счёт, таково было правило, и форму у портных заказывали. Со мной другое дело, я временно призванный, и всё что мне выдали на складе, я должен буду вернуть после окончания войны. А в случае утери, оплатить. А вот то что в лавке купил, это уже моё. После лавки я заехал к портному. Всё было готово, даже сапоги от сапожника доставили. Померил оба комплекта, сидят отлично, так что оставил форму, сапоги, сверху застегнул чёрную морскую шинель, фуражку, ремень с тяжёлой кобурой и палашом, и вот в зеркале отображается молоденький офицер. Документы офицерские убрал в нагрудный карман френча. Мне их выдали в штабе. После этого расплатившись, со всеми вещами отправился к берегу, перегрузив всё в лодку и на борт джонки. Там вещи в шкаф, на вешалку, часть в сундуки, и направился готовить обед. Время уже одиннадцатый час, пока готовлю, обед и наступит. Решил отварить риса с мясом. А вечером, отобрав подарки хозяевам, по пути заехав в ресторацию, где у меня был заказан тортик и пирожные, подъехал к дому Высоцких. Полковник сказал правду, все знали где те живут.

Передав прислуге торт и пирожные, они в свёртке были, я распоясался, снял шинель, и оставив её с фуражкой на вешалке, снова опоясавшись, прошёл в зал небольшого одноэтажного каменного дома, где проживали Высоцкие. Кроме меня было ещё три гостя, ну и сами хозяева. Полковник, его супруга, теперь буду знать, как Варя станет выглядеть через двадцать лет, сама девушка, и её младший брат двенадцати лет отроду. Гости все были офицерами. Один морской офицер, с двумя просветами, но без звёзд. Насколько я знаю это означает капитана первого ранга. Полковник, если по армейскому. Потом был подполковник, и капитан, оба от артиллерии, видимо сослуживцы хозяина дома. Хм, я тут младше всех по званию, но это не значит, что я смутился, а весёлым тоном со всеми поздоровался, когда хозяин дома меня представил.

Тянуть я не стал, рассыпавшись в комплиментах хозяйке дома, подарил ей и дочери по ювелирному набору. Вареньке серьги с голубыми драгоценными камнями, и колечко, имевший похожий камень. Как раз к её глазам, смотрелся гарнитур просто изумительно. А матери подвеску и тоже серьги. Отцу семейства вручил золотой портсигар, открывался тот нажатием на кнопку. Портсигар полный папирос. Купил в лавке офицерские, а полковник курил, я в курсе. К портсигару в комплекте шла золотая зажигалка. Вот что парнишке подарить? Я конечно делал запас на все случаи жизни, но на мальца не рассчитывал. К счастью среди ювелирных украшений обнаружился небольшой мужской перстень, его ему и вручил. Как раз на указательный подошёл. Женщины убежали прихорашиваться и мерить подарки, а я, отойдя к офицерам, что все за этим наблюдали, рассказал пару морских анекдотов, вызвавший хохот в зале. А когда дамы вернулись, я уже был душой компании, рассказывая разные анекдоты, которые офицеры и хозяева дома слушали с превеликим удовольствием. Музыки тут не было, ни граммофона, ни оркестра, поэтому пообщавшись, мы сели за стол. Всем понравился десерт к чаю. А после него Варя стала музицировать на пианино. Нашлась и гитара, поэтому я присоединился к девушке аккомпанируя. А потом и сам несколько композиций сыграл и спел. Особенно последняя длинная баллада вызвала восторг у присутствующих. А под вечер, когда гости уже начали собираться, капитан первого ранга Чернышев, командир броненосца «Севастополь», мы успели познакомится, отозвал меня в сторону.

– Скажите, подпоручик, куда вас назначили?

– Пока не получил назначения, ваше высокоблагородие. Ожидаю.

– Хм, этой ночью на мостике «Севастополя» пострадали два моряка. Офицер, и вахтенный матрос. Их отправили на берег в госпиталь. Как вы смотрите на то чтобы получить назначении на мой броненосец младшим офицером?

– С превеликим удовольствием, ваше высокоблагородие.

– Хорошо, я распоряжусь, вам пришлют приказ.

– Разрешите вас проводить?

– Пожалуй.

Попрощавшись с хозяевами, поцеловав на прощание ручку Вареньке и её маме, Ольге Петровне, я покинул дом, и устроившись в коляске Чернышева, велел возничему везти нас на берег, где у меня находился ялик. А капитану броненосца пояснил:

– У меня есть сведенья особо государственной важности, с которыми вы должны ознакомиться в обязательном порядке.

Тот хмыкнул, но возражать не стал, мы доехали до берега, где я сел за вёсла, Чернышев на корме и так мы добрались до моей джонки. Потом помог капитану подняться на борт, и проводив в каюту, сказал ему:

– Чтобы понять для чего я попросил поговорить наедине и привёз на борт моего судна, поясню. Я из другого мира. У нас тоже была Русско-Японская война, которую Россия с треском проиграла. Я приобрёл несколько книг по войне, фактически мемуары, довольно толково написано. Правда, насколько те имеют близость к достоверности, не скажу. Каждый писал, чтобы оправдать себя. Кстати, вас снимут с броненосца за столкновение с другим кораблём, оформив как профессиональную несостоятельность. Умрёте через год в столице от сердечного приступа. А пока вот стол, лампу я зажёг, вот эта книга, историческая, по этой войне. Прошу ознакомится. Только тут читать, книга секретная, не стоит о ней знать посторонним.

Чернышев смерив меня долгим нечитаемым взглядом, устроился за столиком и приступил к чтению, надев на нос небольшие очки. Я трижды ему чай приносил, и бутерброды, с колбасой. Тот всё выпивал и съел, даже не чувствуя вкуса. Не открываясь от книги. Только в три часа ночи, не дочитав, усталый, разбитый, тот был доставлен мной на берег и отбыл на коляске к пирсу где его ждала шлюпка. Сам я, умывшись, устроился на койке и вскоре уснул.

Утром, проснулся я часов в десять, позавтракал, и направился на берег. А там узнал ошеломившую меня новость. Умер капитан первого ранга Чернышев. Вернулся поздно ночью, лёг в койку и не проснулся. Сердце. М-да, как-то некрасиво вышло.

Побывав в штабе эскадры, я узнал, что по мне пока новостей не было, и направился к Высоцким. Полковника не было, отсутствовал по службе, супруга его сообщила, когда тот будет, а Варя с братом ещё спали, сони. Пока было время, я прогулялся по лавкам, купил себе длинноствольное дальнобойное оружие, винтовки «Мосина» в продаже не было, а вот германский карабин «Маузер 98» вполне. К нему был штык-нож, и три сотни патронов. Всё это я и приобрёл. Больше патронов не было. Вообще удача что это новейший карабин оказалось тут, да ещё в продаже как охотничье оружие. Зато пистолет обнаружился в кладовке лавки, тот самый пистолет комиссаров, «Маузер 96». У него была деревянная кобура, которую можно стыковать с пистолетом и использовать как приклад. К сожалению, патронов к нему было всего полторы сотни. Купил, как и неплохой походный нессер. Также приобрёл оружейное масло и средства чистки. В лавке нашёлся складной офицерский столик на шесть персон, купил его, как и шесть складных стульев с парусиновой основой. Вдруг на палубе захочу отдохнуть, или гостей встречу? Удачная покупка. Всё это отвёз на борт джонки, столик и стулья в трюм, оружие всё почистил, привёл в порядок, снарядил, карабин поставил в шкаф, а пистолет в ящик рабочего стола. Патроны я в сундук сложил. Время обеда наступило, готовить я не стал, разогрел то что со вчерашнего обеда осталось, и поел. Разве что свежих лепёшек напёк.

Когда наступило три часа дня, я отправился к Высоцким. Раздевшись на входе, прошёл в зал, где находился полковник, и посочувствовал насчёт печальной смерти командира «Севастополя», они с хозяином дома были дружны.

– Возможно именно я виноват в смерти Николая Кузьмича, – честно признался я, а когда полковник внимательно посмотрел на меня, мы были с ним одни, пояснил. – Я ему сообщил правду о себе, и предоставил доказательства. Изучив их, тот вернулся на борт своего корабля, и умер, видимо сердце не выдержало того массива информации что я ему дал.

– Вот как? И что же он такое узнал?

– Я действительно путешественник, только путешествую не по планете, а по мирам. Сам я из две тысячи восемнадцатого года от рождества Христова. У нас в прошлом тоже была война с Японией. Которую Россия с большим позором проиграла. Тут у вас всё идёт схоже с нашей историей. Я решил вмешается и изменить ход истории, хотя бы у вас. Всё это я сообщил и представил доказательства, книгу по истории этой войны, которую господин капитан первого ранга вчера прочитал. Что было дальше, вы знаете.

Тот несколько минут переваривал то что я ему сказал, после чего наконец спросил:

– И чем ты можешь нам помочь? Своими знаниями?

– Я маг, оперирую Силой, – подняв руку, я Силой ухватился за стул, на котором сидел хозяин дома, и легко поднял его к потолку. – Это просто демонстрация.

Я как раз опускал стул с шокированным полковником, когда в комнату ворвалась Варя, явно подслушивала, и радостно воскликнула:

– Я знала, знала!

Мельком обернувшись и улыбнувшись той, я пояснил полковнику:

– Я могу окружить себя силовым коконом, и не только пули, но и снаряды морских орудий будут рикошетить, так что погибнуть мне в этой войне будет очень сложно. Хотя и нет ничего не возможного. А по поводу Силы, что я сейчас демонстрировал, то с расстояния три километра, не дальше, я могу ею миноносцы противника в железный шар сминать. Крейсера просто мять, а броненосцы топить, отрывая им днища. Так что думаю всё же моя помощью будет существенной.

– Неожиданно, – только и сказал тот, явно приходя в себя.

Я же отвлёкся, и подойдя, чмокнул Варю в ручку, и стрельнув глазами в сторону полковника, быстро в щёчку. Видимо это привело полковника в чувство, отослав дочь, тот сказал:

– Я хочу видеть те книги, что вы молодой человек, показывали Николаю Кузьмичу.

– Они на борту моей джонки.

– Не опасаетесь, что пока вас нет, судно обворуют? К сожалению, тут это довольно обычное дело. Китайцы и корейцы озоруют.

– Господь с вами. У меня там охрана. Я же говорил, что по разным мирам путешествую, бывал и там, где космические корабли летают от одной планеты к другим планетам. И технологии там очень серьёзные. Поэтому неживой железный охранник у меня на борту есть, и тот не допустит краж. А по поводу изучить книги, то это легко, на борту моего судна все книги по этой истории в вашем распоряжении. Только сразу предупреждаю, выносить не дам, а читать, находясь на борту, можете сколько угодно. С Чернышевым мы по этому поводу не успели поговорить, я перенёс на следующий день, зря как видно, но сообщать обо мне никому кроме адмирала Макарова, что вскоре прибудет в Порт-Артур из столицы, не стоит. Он один сможет правильно воспользоваться ситуацией, изучив историю. Остальным я не доверяю, это ведь они принесли Японии победу на блюдечке. Японцы ведь хотели запросить мира, но опоздали, наши первые капитулировали. Поторопились.

– Как он проявил себя в вашей истории?

– Только ступил в командование, вывел эскадру, и пошёл ко дну вместе со своим флагманом броненосец «Петропавловск». Подорвался на минах, причём своих. Хотя японцев своим появлением напугал, те его очень уважали. Кстати, я записал нападение японцев на эскадру, можно будет посмотреть.

– Записали?

– Потом поймёте. Я вам всё покажу.

Полковник вышел, собираться, а в комнату скользнула Варя, что глядя на меня таким взглядом, что я опасался она меня съест, тихо спросила:

– Ваня, скажи, а музыка у вас в будущем есть? Какая она?

Улыбнувшись, я достал из-под френча планшет, тот в чехле там находился, и зайдя в раздел музыки включил группу Фабрика. Когда полковник в шинели прошёл в зал, Варя как заворожённая слушал песню «Он». Она только началась, поэтому полковник, замерев у входа, дослушал её вместе с нами. Хорошо, что тот не знал, Варя успела послушать «Я тебя зацелую».

– Я с вами! – сразу и требовательно сказала девушка, мельком глянув на отца, когда песня закончилась.

Та, подхватив юбки, умчалась метеором, а мы синхронно вздохнули. Я тоже пока было время одел верхнюю одежду, поэтому с полковником мы потеть начали вместе. Наконец Варенька вышла, уже одетая к улице, выйдя наружу, коляска стояла в ожидании, и покатили к берегу. Дальше сели втроём в лодку, с трудом уместились. Варя на носу, отец её на корме, а я за вёслами. И так добрались до джонки.

– И где охранник? – первой спросила Варя, когда мы следом за ней поднялись на борт. Ялик я привязать не забыл. А то один раз было, чуть в плавь не пришлось за ним отправится.

Я мысленно отдал приказ и из камбуза вылетел дроид-охранник, от которого Варя ахнула, а полковник с трудом сдержался от матерного возгласа.

– Это дроид-охранник. Оружие у него только в одном экземпляре, и оно убивать не может. При использовании этого оружия, люди не имеющие защиты засыпают. На пять часов. Широкий раструб позволяет накрывать большие площади. Дальность использования этого бойца около восьми километров. А теперь представьте себе такую картину. Идёт колонна противника, а над ними пролетает такой шар и облучает их, и те валяться без сознания. К колонне выходят русские солдаты, собирают винтовки, орудия, пулемёты, и вяжут солдат. В результате пленные и огромные трофеи, включая обозы.

– А лошади?

– Воздействие оружия дроида идёт только на людей. Животные не пострадают и не уснут. Кстати, вот ещё один дроид, и вам господин полковник он будет особенно интересен, потому как военный и создан для артиллеристов. Это корректировщик. Его отправляют к неприятелю и тот наводит артиллеристов на позиции противника. Артиллеристы видят куда падают снаряды, корректируют стрельбу и наносят большой урон врагу. К сожалению, враг о таких дроидах тоже знает, и срок их жизни небольшой. В этой же войне, думаю, этого дроида можно использовать долго, и никто ничего не поймёт. Именно он записал атаку японцев на наши корабли, зависнув над ними, не сначала, но многое понятно. Хотите посмотреть?

– Да, конечно.

Мы прошли в соседнюю с моей жилой каюту, оборудованную мной как рабочий кабинет, тут и диванчик был. Я разместил на стене планшет, и подал на него картинку записи. Камера имела режим и для научной съёмки, так что многое было понятно. Пару раз я останавливал кадры или перематывал назад, пока гости не просмотрели всю запись. Выглядело всё действительно впечатляюще. Особенно была заметна растерянность русских моряков. Правда, те быстро пришли в себя, и открыли бешенный ответный огонь, зачастую в пустоту. Но факт остаётся фактом. Дальше я предложил Варе посмотреть мою коллекцию советских мультфильмов, и увёл в свою каюту, оставив её отца с книгами, тот уже ушёл в чтение, ругаясь на то что алфавит изменён, хотя и всё понятно. Чернышев тоже ругался на алфавит. А я у себя включил «Летучий корабль», и мы вместе его посмотрели. Девушка буквально прильнула к экрану и смотрела не отрываясь, вся уйдя в сюжет. Песни и музыка ей тоже понравилась, особенно Бабки-Ёжки. Даже хлопала им. Надеюсь с Высоцким сложится как надо, и всё будет хорошо. Потом я включил следующий мультфильм и следующий.