Конунг: Королевский тракт

Глава 22. У смерти не бывает каникул

Виндфан, первая половина дня

(29 июля)

Что именно даст треверам новая победа, было пока непонятно, но разгром вражеской коалиции уже был безусловным поводом для радости. И в этом не сомневались даже самые преданные недоброжелатели ярла Ингвара в городском совете.

Два дня назад, когда он с небольшим конвоем прибыл в Нойхоф, к вечеру трезвыми в городе остались лишь младенцы, да самые волевые хускарлы городской стражи. Столица, привыкшая все последние месяцы жить в постоянном предчувствии беды, резко пошла в разнос. И хотя Игорь в тот день никаких торжеств не планировал, но людей было и правда, не остановить. Пьянку можно было только возглавить…

Действительно, за века межсоседского соперничества, треверам ни разу не удавалось добиться столь безоговорочной победы. При прежних ярлах им случалось хорошо пограбить своих традиционных врагов, да и то лишь соседей-тулингов. Убии, даже при самом страшном разгроме, обычно теряли только воинов.

Их земли всегда оставались в неприкосновенности, потому что даже в случае победы в генеральном сражении, племенное ополчение треверов несло такие потери, что новые, никакая добыча не искупила бы. И потому им приходилось ограничиваться выкупом, нередко лишь формальным.

Правда, вакханалия в Нойхофе не стала чем-то неожиданным для Игоря.

Он уже пережил что-то похожее, через два дня после победы, когда в их лагерь стали возвращаться усталые отряды всадников, отправленные в погоню за беглецами. К этому моменту стоянка была очищена от тяжелораненых и тех, кому «повезло» еще меньше.

Первые — в это время спешно катились к реке, чтобы как можно быстрее попасть на борт драккаров, а потом — и в столичный храм. Вторым — предстоял куда менее торопливый и заметно более скорбный путь домой.

Так что когда в долине снова собралась почти вся его армия, в сущности, довольно разобщенные треверские кланы, наверное, как никогда прежде прочувствовали свое родство. Братание дошло до того, что на этом празднике жизни не почувствовали себя лишними — ни фризские наемники, ни воины и союзники их ярла, приведенные из-за хребта…

…Уже на следующий день после праздника в Нойхофе Игорь был на пути Виндфан.

Казалось бы, враг разбит, его армия или сгорела на погребальных кострах, или в плену, врага нужно дожимать, а правитель катается по собственным владениям. Как так-то… — и такие мысли не только бродили в головах его подданных, время от времени они прорывались и наружу, однако ярл в ответ или недоуменно и гневно шевелил бровью, или отшучивался.

Только хорошо изучившие его, улавливали некую потаенную грусть в глазах своего господина. Неудивительно, что одним из «знатоков» оказался и Анвар. Правда, поначалу он лишь присматривался и выбирал момент.

Небольшой быстроходный драккар доставил Игоря с новой подругой еще на рассвете, а пристать с вопросами он решил только к полудню. Когда у товарища-зодчего не осталось вообще никаких сомнений — с приятелем и правда, происходит что-то странное.

— Признавайся, — подступил он, дождавшись, когда Наталья отвлечет Лиобу экскурсией на местную кухню, — что не так? Ты же блин, фактически безоговорочно победил. Наверное, и сам не ожидал такого… Так в чем проблема, колись уже, давай!

— Если уж мои твердолобые дружинники через одного пытаются понять, чего я тут в хмуростях, то от вас с супругой никаких душевных терзаний и вовсе не спрятать, — рассмеялся тот, и больше не стал как-то комментировать вопрос.

— Неужто это как-то связано с этой милой девочкой…

— Лиобой-то? Нет… Точнее — и с ней тоже, но несколько по иной причине. Вряд ли вы с Натальей угадаете, — грустно и немного насмешливо пояснил Игорь, естественно, приметивший супружеские переглядывания, когда Анвар «семафорил» жене, мол, пришло время уводить девушку.

— Так ты бы как-нибудь словами объяснил…

— Дружище, ничего же еще не решено. В смысле: если что-то пойдет «не так», то мои нынешние переживания и вовсе могут оказаться чем-то смешным. Особенно на фоне того, что мне и в самом деле придется сделать… В общем, я пока не хочу об этом. Думаю, в ближайшие день-два прибудут гонцы, и тогда можно будет обсудить реальное положение, а не …все это, — прервав свои путаные объяснения, Игорь неопределенно покрутил пальцем в воздухе, как бы обведя весь мир. — Будь уверен, своего Хранителя Печати я не оставлю в неведении. Даже об обстоятельствах, скажем так, неофициальных. А пока давай обсудим то, из-за чего я и приехал. Мастера уже собрались?

* * *

Внутренние помещения виндфанской крепости, полдень

В здешней «цитадели промышленного творчества» царили довольно либеральные нравы. На взгляд какого-нибудь обычного, не местного фриза. Строем жили только самые неопытные ученики, кого относили к так называемой «начальной ступени» (см. Приложение 6). А вот уже «подмастерья», например, часть своего личного времени могли планировать совершенно свободно, даже вне выходного дня.

Отработав положенную смену, они официально были обязаны сколько-то времени отдохнуть, но даже в будние дни у парней оставалось немного личного времени. И поскольку ничего секретного Игорь обсуждать не собирался, в огромный пиршественный зал крепости пришли и те, кто беспокоился о своей карьере. Пусть им вроде как и рановато было заморачиваться на этот счет.

Скромно приткнувшись позади мастеров, молодежь замерла в ожидании новостей…

Многие из тех, кто пришел в этот зал, в Виндфан попали сильно не по своей воле.

Игорь об этом, конечно же, помнил, и не упустил возможность изучить настроения. Как ни странно, кроме волны интереса и ожидания, многие излучали самый настоящий верноподданнический восторг.

«С другой стороны, здешнюю жизнь ведь не сравнить с их прежней, ну что они видели у себя дома? Прямую как стрела дорогу к серой и скучноватой жизни. Не всегда даже сытой, не говоря уже о том, чтобы быть интересной…»

В большинстве случаев жреческий дар и впрямь позволял понять настоящие чувства людей. Тем более что в обычной жизни умение обманывать одаренного — штука редкая. В конце концов, здесь ведь собрались не профессиональные придворные, для которых такое умение — некоторым образом гарантия жизненного успеха. Обычным людям и в самом деле было очень непривычно врать «внутри себя», хотя некоторые старшие мастера явно лишь изображали «воодушевление».

Найдя взглядом бывшего мастера-кузнеца замка Бринмор, с которого фактически и начиналось нынешнее многолюдство, Игорь не рассмотрел в нем ничего кроме спокойного ожидания, хмыкнул про себя, подумав, что уж в его искренности по-прежнему можно быть уверенным, и понял, как он начнет сегодняшний разговор:

— Мастер Эйнион[110], раз видеть тебя в добром здравии! Нынешнее мое задание Виндфану будет иметь прямое отношение к твоей главной профессии оружейника, — успокаивающе взмахнув рукой, чтобы тот не вставал, ярл продолжил уже для всех. — Хочу похвалить ваши таланты: броня, что выходит из здешних мастерских, очень хороша, и спасла за время моего нынешнего похода немало жизней. Однако открылось в ней и два больших недостатка. Во-первых, конечно, цена, — бывший журналист не упустил возможность пошутить, — а во-вторых, это вес и утомляемость…

Игорь на несколько секунд прервался, чтобы собраться с мыслями.

— Лично видел, как воины теряли сознание от жары в наших доспехах. Поэтому я решил, что да, они очень надежны, но не годятся для коронных и уездных «сотен», от которых требуется много скакать по жаре. А потому поручение у меня будет такое: вы продолжите пока делать нынешние брони, но только для моих придворных воинов. И совсем новые брони для Старшей дружины, и прежние — для хускарлов да Младшей дружины…

Но отныне главной силой у треверов будет конница. Пехотой у нас в марке останется только Большой полк ополчения, Младшая дружина и корабельные команды, что станут набираться среди желающих.

А для коронных и уездных отрядов вы изготовите новую броню.

У меня на родине такой доспех назывался «юшманом»[111]. Он соединяет в себе кольчугу и хорошо откованные пластины разного размера, сплетенные в единое целое, что будут прикрывать самые уязвимые места на теле всадника. Живот, грудь, спину… При этом на животе пластины будут самые крупные и надежные, с перехлестом, потому что коннице опаснее всего — именно другая конница, а от пехоты, если не глупить, то она может просто уйти, и напасть, когда ее не будут ждать.

Когда я распущу армию, к вам приедут самые опытные ветераны-всадники. К этому моменту вы должны уже изготовить несколько пробных доспехов, — вспомнив о личной заинтересованности мастеров именно в продажах, Игорь не забыл упомянуть и другой важный момент. — Кстати, Большой полк я собирать в походы больше не буду. По своему желанию треверы смогут ходить в походы только конные. И вот именно им вы и сможете продать немало таких броней! После нынешней добычи очень многие из них смогут и безусловно захотят прикупить его, стоит только предложить…

Последнее замечание вызвало явное оживление среди собравшихся. Многие из них заулыбались, но все же терпеливо остались на своих местах, ожидая, закончился ли разговор или нет.

— Можете спрашивать, раз уж я сегодня здесь и время пока есть!

— Господин, — раздался бойкий голос из рядов подмастерьев, — а можно не о новой броне. Там пока все понятно…

На лицах некоторых формалистов вопрос пацана вроде как вызвал осуждение, но дар жреца подсказывал, что почти все поддерживают этот подход, и пока им и впрямь нечего уточнять именно по заданию.

— Задавайте те вопросы, какие у вас есть, — с улыбкой разрешил он.

— Господин, многие подмастерья сначала построили, обучились бить из требушетов, а потом и ушли с осадным обозом по твоему призыву. Они… как они там?

— Начну с самого главного. Стреляли они метко, но во время битвы стояли в задних рядах моего войска. Потому раненные среди них есть — в бою ведь иначе не бывает, — а вот жизней, насколько мне известно, никто из мастеров не потерял…

Вот теперь нетерпение участников прорвалось.

Большая часть молодежи вскочила, кто-то принялся обниматься, кто-то попытался вот прямо сейчас пересказать возникшие у него мысли… В общем, ответ на главный вопрос люди получили, в итоге — шум, гам, кавардак.

Вопросительно глянув на ярла, Старший над кузнецами, мастер-распорядитель Эйнион «Два Ума» замер, готовый призвать всех к порядку, но Игорь со смехом отмахнулся, и дружески подхватив его и Анвара под руки, решил перейти в личные покои здешнего начальства.

— Пусть шумят! Собрались же самые активные и зубастые? Рад, что помимо учебы и соперничества, у них хватает сил и жара сердец еще и на дружбу! А мы с вами пока немного поболтаем… К вечеру пусть организуют небольшой праздник для всех. По-настоящему загуляете, когда ваши вернуться, но и сейчас, наверное, можно!

* * *

Покои Анвара и Натальи, вторая половина дня

У Игоря, естественно, был и свой собственный этаж в виндфанской цитадели. Но его поддерживали в такой стерильной чистоте, что не смотря на роскошь обстановке тот казался пустым. Ни каких его личных вещей там давно уже не было, поэтому в свои нечастые приезды Игорь предпочитал проводить время у друзей, а туда — уходить лишь на ночевку. Не стал исключением и этот раз.

Внутри нашлась и коварно уведенная Лиоба.

В присутствии множества немолодых людей она немного стеснялась, но соскучившись, все равно тут же рванула к Игорю и привычно устроилась слева от него.

Осознав вводные, хозяйка здешних палат, а по совместительству — и госпожа комендантша всей крепости, — отдала пару негромких команд, и знакомые широкие столы тут же начали заполняться всякой снедью. Почти тут же в зал появились и другие «допущенные к начальственному обществу».

Разговор недолго покрутился вокруг полученного задания, и как-то незаметно переключился на смежную тему. Местных больше всего интересовало понимание Игорем того, как изменится военное дело в ближайшее годы, ну и некоторые новые подробности почти завершившейся войны. Постепенно увлекся даже Анвар, в целом мало увлеченный всей этой военной суетой.

— …неожиданные удары с кораблей, конечно же, по-прежнему будут очень важны, Рихас останется главной военной дорогой Эйдинарда, но в поле все больше станет править бал конница. Таранный удар тяжелой кавалерии в долине Штейнхайм — он очень много изменит в головах здешних воинов. Чтобы представлять собой серьезную силу, почти все желающие жить с меча будут вынуждены пересесть на коней и освоить необходимые умения.

Дождавшись пока ему нальют новый кубок, Игорь продолжил:

— Особенность встречного конного боя состоит в том, что сторона, что к моменту столкновения сильнее разгонит своих коней, получает преимущество. Но под тяжелыми воинами большинство из животных не смогут долго бежать. Полсотни, сотня метров в мах — и все, выдохлись. Так что разгоняться слишком рано опасно, это может вымотать лошадей, и сделать всадников беззащитными перед чужой атакой. Только от опыта командира зависит, когда начать разгон, но откуда у меня такой опыт? И хотя с ударом по пехоте все куда как проще, но тоже… знаете ли, никаких гарантий…

— Мой ярл, расскажи им, как ты придумал выйти из положения! — раздался голос Гильмо, старшего из телохранителей, и заинтересованные голоса других гостей, тут же подхватили предложение.

— Ладно, слушайте! — легко согласился ярл. — Да, если есть возможность не рисковать победой, то я и не стану этого делать. Не поверите, но чтобы не ошибиться с началом конной атаки, пришлось накануне битвы нагрузить нескольких боевых коней, и прогнать их по запланированному маршруту. При этом чтобы не засветить саму идею наблюдателям со стен, всадники были в обычной походной одежде, а разницу в весе боевого железа, заполнили камнями…

В общем, фризы теперь знают настоящую всесокрушающую силу всадника с копьем, и когда я распущу свою армию, каждый наемник станет сыпать серебром повсюду, и рассказывать об этом. А ярлы, таны и прочие правители, из тех, что поумнее, развяжут мошну, и станут скупать хороших скакунов и заказывать правильные боевые седла, шпоры и длинные копья.

Здесь, в центре Эйдинарда и в ближайших землях на востоке — хватает открытых пространств. Да и на западе они есть… А батавы, как вы помните, давно пересели на коней, и только правильно использовать их раньше не умели… Так что среди фризов в ближайшие годы станут воевать лишь всадники! Да, небогатые племена, живущие в гористых и нищих местах, смогут сохранить старые традиции, но и их лучшие воины будут стремиться изыскать серебро на доброго коня и все прочее… — подытожил он.

— Так выпьем за мудрость нашего ярла, что уже сейчас готовит нас к будущим победам! — взревел кто-то из ветеранов.

— Ну ладно, давайте выпьем за этого мудрого ярла! — тут же согласился Игорь, под хохот собравшихся.

Кубок этот был далеко не первым, и после него пьянка, как и в любом другом случае, распалась на множество мелких застолий, а бывший журналист наконец-то получил возможность немного передохнуть и просто, без лозунгов, поболтать со своим другом.

Речь пошла, конечно же, о детях.

Сыну Анвара и Натальи было уже 9,5 месяцев. Не пускавшая такие вещи на самотек, землячка тут же напомнила, что 15 октября парню будет год, и Игорь на именины приглашен. Тот, естественно, заверил, что непременно.

И тут же поинтересовался, что именно именинник — в лице своих законных представителей, — хотел бы получить в подарок: небольшое поместье в пригороде Нойхофа, деньжат «на будущее», или молодую рабыню-кормилицу «с вот такой грудью…»

Лиоба, выросшая совсем в другой мире и окружении, воспринимала разговор, как вполне правильный и нормальный. Игорь был ярлом, богат и успешен, а потому что-то меньшее не мог подарить сыну своего друга. Урон чести отделаться чем-то малозначимым.

И потому девушка никак не могла уловить, почему же сами участники воспринимают все это, скорее, как некую ироничную пикировку, чем реальное обсуждение такого важного вопроса, как подарок в честь рождения первенца.

Ну как ты объяснишь средневековой нимфетке, что для них идея дарить людей — это в глубине души навсегда вопиюще удивительная штука, которую можно практиковать, но воспринимать в серьез — нет, невозможно.

В какой-то момент здешний начальник охраны доложил, что прибыл гонец, и он утверждает, что ярл его ждет, при том срочно. Игорь внимательно выслушал сообщение, отвердел лицом, и не велел портить народу праздник, поэтому отправился выслушать вести в соседнее помещение, мягко удержав Лиобу от присоединения к нему…

А гулянка все продолжала набирать обороты, и далеко не все обратили внимание, что местного господина не было почти час. Когда он, наконец, возвратился, его лицо тщательно изображало радость и веселье, но в глазах снова поселилась недавняя грусть.

— Слушайте, и не говорите, что не слышали! — если что-то и могло мгновенно вернуть тишину в этот зал, то это произошло. — Несколько дней назад среди убиев произошел переворот, остатки владетельного рода, которому я объявил кровную месть, уничтожены. Новый властитель племени признал поражение, сдался на милость победителя, и Убайда открыла ворота моим воинам. Можете поздравить мою гостью — она единственная и, безусловно, любимая дочь нового ярла этого племени. Больше ничто не мешает заключить прочный и долгий мир. Что и произойдет меньше чем через две декады в Нойхофе, куда заранее прибудут правители и вожди самых влиятельных кланов наших недавних врагов…