Контакт

Глава 7. Искушение

Тело обмякло, веки тяжело опустились, укрыв темнотой.

– Наоми? Ты так измучена? Почему так плохо заботишься о себе?

Линорец снится мне даже во сне – ничем другим это быть не может. Оттого, с трудом приоткрыв глаза и рассмотрев уже ставшие знакомыми черты лица склонившегося ко мне субъекта, немедленно сомкнула их вновь. Почувствовала, как мужские руки подняли с пола, переложив на кровать. В этом невероятном сновидении чужак моментально справился с активацией разборной семейной кровати и нужной комбинацией движений притушил освещение в каюте. А! Еще он говорил на языке земвеков – какой удобный сон. Конечно, сон!

– Ты слышишь меня?

– Угу.

Разумеется, собственному сновидению можно отвечать с чистой совестью.

– Глупышка. Знаю ведь, что не слышишь.

Мой идеальный линорец тяжко вздохнул, его руки скользнули вдоль тела, устраивая удобнее и не очень деликатно стягивая обувь и избавляя от одежды.

– Эй, поосторожнее там! Не куль с удобрением ворочаешь.

Во сне я даже что-то проворчала, правда, губы слушались плохо – вышло не очень-то внятно. Мелькнула вялая мысль: что, если несчастный не выдержал ранений и мирно почил в канаве с компостом, в которой мы с Ли его заботливо укрыли? И теперь его дух будет преследовать меня из чувства праведной мести и справедливого желания осуществить возмездие? Впрочем, после пережитого в последние два дня привидению не по силам испугать меня.

– Ты тяжелая, – сновидение огрызнулось, только представьте. – Да и я не в лучшем состоянии, пришлось долго до тебя добираться. Приподнимись, что ли, как еще мне это стянуть?

Чудно! С чего это линорец предстал мне в таком романтичном образе? Не один из соплеменников, а именно этот, по сути, во всем чуждый мне мужчина? Пусть судьба и столкнула нас таким роковым образом три дня назад, но неужели за это время он стал именно для меня таким близким и понятным?

Словно рыцарь из тех историй про древние планеты, которые передаются от бабушки к внучке. Моя бабушка их тоже рассказывала. А вот мне рассказать будет некому. Но во сне даже столь печальная данность не угнетала. С ленивым зевком я чуть прогнулась, позволяя стянуть с попы фермерские штаны, в которые заранее облачилась, скрывая улики.

Одежда стремительно скользнула по бедрам, и, только получив благодарственный шлепок по ягодицам, я осознала, что заодно нахальное сновидение избавило меня и от белья. Что же со мной творится, раз мне снится подобное?… Да еще и с участием линорца!

– Тяжелая? Да ты тяжелых не видел!

Меня хватило даже на возмущенный рывок вверх: какое право имеет мое же сновидение намекать на мой вес? Сонно приподняв веки в скупом свете ночного свечения, я смутно осмотрела своего недавнего пленителя. Он стягивал через голову рубаху и натужно морщился. Это же логично? Ему сегодня досталось столько побоев, должно быть больно?

Фух, по крайней мере, мое сознание выделывает эти «сонные» фокусы на основе здравого смысла.

– Наоми? Ты меня совсем не слышишь?

Отбросила в сторону свою одежду, прежде чем я смогла собраться с силами и проморгалась, желая лучше рассмотреть мужскую грудь. Дикарь рывком обрушил меня назад на подушку. Еще и навалился следом, прижав рукой поперек груди, и закинул свою ногу поверх моих. Прежде чем я возмущенно завопила, в ярости решив все же просыпаться, онемела от шока. Ощущения недвусмысленно намекали – мужская рука лежит прямо поверх моей абсолютно обнаженной груди.

Какое расторопное сновидение! И такое желанное.

Досадно, что в этом качестве мне не явился кто-то из мужчин, живущих на Надис. Интересно, буду я помнить свой странный сон утром? Из груди невольно вырвался томный вздох – хотелось помнить.

– Не вредничай. Если услышать ты меня не можешь, хотя бы выспись. И надо расчесать твои волосы! А затем спать, ты понимаешь? – Продолжило несуразные речи «видение».

К счастью, я не обязана комментировать бред собственного сновидения. Может быть, кто-то и ищет сакральный смысл в каждом приснившемся слове, но я не из таких. Да и настолько яркий и во всех смыслах выдающийся сон мне впервые привиделся. Должно быть, последние испытания сказались на моей голове не лучшим образом.

Поэтому я схалтурила, отделавшись сонным мурчанием:

– Мур!

– Лучше помалкивай, – резонно посоветовало дивное сновидение. В глубине души я его даже понимала. – Что ж ты упертая такая – как дозваться тебя? О-о-очнись! Осмотрись вокруг, поверь уже тому, во что боишься поверить. Решись принять новое!

Мрак! Видимо, психика не выдерживает – мужчина из эротичного сна поучает меня на предмет разумности. Глубоко вздохнув во сне, уловила такой одуряющий аромат линорца – истома и слабость резко усилились. Как же хорошо я его запомнила, раз чувствую даже во сне? Уже знакомый «укачивающий» эффект от его близости накрыл мое сознание, в голове все поплыло. И потянуло на откровения:

– А мне вот тоже не везет. – Повернув к нему лицо, сонно ткнулась лбом в плечо и прошлепала губами признание: – Впервые приснилось, что я в кровати с мужчиной, и он оказался таким болтуном.

– Неугомонная женщина! Никто другой не проходил таких испытаний и уж точно не терпел оскорблений в свой адрес от избранницы. Поднимайся!

Конечно, мой сон самый романтичный. В нем только я и мой герой. Хотя странно, что он в образе чужака. Который еще и расчудесно разглагольствует на понятные мне темы на родном мне языке.

– Э-э… – Протестующе застонав, я все ж не нашла сил на большее. Без сопротивления позволила устроить себя полулежа на его груди. – Полегче там. И да, говори мне только приятное. Ты мне снишься, значит, мое слово – закон. Кошмаров мне и в реальности хватает.

– Снюсь?

Грудь под моей щекой заходила ходуном, как если бы линорец в негодовании часто задышал. Руки мужчины совсем не ласково сдавили мне плечи. Но я только легкомысленно заерзала, выбирая более удобную позу.

– Мур! – Проверенный вариант.

– О, звезды! Ну откуда ты такая?

Чуть пошевелив рукой, с удивлением почувствовала, что касаюсь травы. Но откуда бы ей взяться на кровати в каюте? Ах, да, во сне и не такое бывает.

– С Надис.

– Лучше молчи.

– Ты затыкаешь мне рот? Неблагодарное сновидение. Вот возьму и проснусь! Из вредности.

Еще и довольно причмокнула, потираясь щекой о его теплую кожу. Поразительно реалистичный сон!

Пальцы мужчины массирующими прикосновениями перебирали мои волосы – упоительные ощущения лишь усилили сонливую негу.

– О, звезды! Спи уже.

– Угу.

А кто против? Прикосновения к волосам – то самое средство, что способно умиротворить меня в самом разгневанном состоянии. А уж сейчас – сонливость мгновенно преобразилась в сонную идиллию. Тем более мужские ладони, скользнув по волосам, продолжили порхать над спиной, перемещаясь до самых бедер.

Стоило всякой настороженности покинуть мое разнежившееся тело, как нахальное сновидение плавно перекатило меня на бок, принявшись томно поглаживать грудь.

Линорец провел ладонью по спине вдоль позвоночника – и мне пришлось бороться с желанием податься навстречу его прикосновениям. Приободренный моим откликом, мужчина вытянул свободную руку и коснулся груди. Одну он сразу же накрыл ладонью и сжал – ласково, чуть поглаживая, вызывая во мне нестерпимое желание выгнуться ему навстречу.

Не сдержавшись, я застонала, вновь задаваясь вопросом, почему мой первый за все годы одинокой жизни страстный сон посвящен местному аборигену, по сути, дикарю. Неужели причина в том чувственном отклике, что он сумел пробудить в моем теле во время того непостижимого соития на дне земляного колодца? Мысли о нем должны вызывать стыд, отвращение и ненависть, почему же я вместо этого представляю во сне именно линорца на месте своего идеального любовника?

Отзываясь на мой стон, он отвел руку от груди, чтобы тут же захватить ее сосок губами. Именно так, как я не раз представляла себе в самых потаенных фантазиях. Язык мужчины, лаская, игриво чертил круги у пульсирующей чувственностью вершинки. В своих мечтах я и вообразить не могла, насколько сладострастные ощущения способна подарить такая игра. Когда он глубже втянул сосок в рот, я осознала, что мои бедра подрагивают в том же ритме, подаваясь вверх.

Эмоции, что переполнили душу, казались неописуемыми. Удовольствие нарастало с каждым прикосновением. Забыв о волосах, мы уже оба цеплялись друг за друга, стремясь к желанной тесноте и единению. Мои соски, согретые дыханием линорца, затвердели до боли. И таким же твердым и нетерпеливо подрагивающим ощущался член мужчины. Воспоминания о тех ощущениях, что дарила мне эта бархатистая твердость, каждая набухшая на его плоти жилка сводили с ума. Я не просто жадно мечтала вновь испытать те ошеломительные волны прокатывающей по телу страсти, на сей раз хотелось большего – стать полноправной участницей процесса, брать и отдавать, поддаваясь собственным порывам и желаниям.

К счастью, это сон. И мне нет необходимости стыдиться чувства жаркого голода, потребности в этот раз ощутить не только умопомрачительно чувственное трение его члена во влажном лоне моего тела. Нет! Сейчас я жаждала прочувствовать каждый миг, малейший оттенок близости с таким желанным любовником. Ощутить чувственность каждого действа, тепло и вкус кожи линорца на языке, слышать ускоряющееся биение его сердца и, наконец, замереть с ним вместе на вершине наслаждения.

Руки любовника давно переместились на мой живот, помогая моему телу приготовиться к встрече с его плотью. Налитым желанием телом он неизменно терся о мои бедра, заставляя дышать шумно и тяжело. А еще – ерзать и изнывать от нетерпеливой потребности ощутить его в глубине моего уже влажного и разгоряченного тела.

Но линорец странно медлил, словно задался целью довести меня до сумасшествия еще до нашего соития. Нависнув сверху, вновь и вновь целовал, лаская языком не только вершинки груди, но и каждый сантиметр моей кожи, доступный ему.

Не имея сил терпеть, я сама закинула руки ему на шею и притянула ближе, безмолвно умоляя уже накрыть меня собой. Призывно поведя плечами, провела набухшими сосками по его груди, заставив серые глаза засверкать серебром, а дыхание с рычанием вырваться из горла.

Именно так, как я всегда желала! Мечтала любить мужчину, который будет так нетерпеливо и собственнически откликаться на мои призывы. Не медлить и брать, отдавая мне всего себя.

Линорец понял все мгновенно. Как по волшебству исчезла томная нега и расслабляющая нежность – прижав к матрасу весом собственного тела, он без колебаний толкнулся в напряженную влажность моего лона. Стиснув ладони друг друга, переплетясь пальцами, на миг мы застыли, не размыкая взглядов. Его лицо напротив моего, прямо как в момент пленения парализующей сетью. Мы не просто соединились физически, мы погрузились глубоко в души друг друга. То, о чем я мечтала когда-то, и о чем давно забыла после утверждения во взрослой и лишенной альтернатив жизни. Но мой пленитель заставил вспомнить, пусть и в сновидении, всколыхнул давно забытые мечты.

Миг перед взрывом – для нас он стал вечностью.

Пульсирующее наслаждение нарастало с каждым новым движением мужчины. Линорец не был робким, не испытывал сомнений. Он мощно и неумолимо снова и снова погружался в мое тело, вынуждая шире разводить ноги, кричать от страсти и переполнявшего восторга.

Движения его ускорялись, ставшее общим дыхание давно звучало неровно, мое тело буквально вдавило в матрас напором его страсти. Мучительная потребность в разрядке стала нестерпимой, я поняла, что сейчас испытаю вновь наслаждение, что уже познала с этим мужчиной.

– Оставь прошлое, услышь меня!

Казалось, его голос звучит в моей голове – губы линорца не двигались. Взгляд его серебристых глаз завораживал. Он ощущался как нечто близкое и знакомое – и в то же время я знала, что никогда не смогу в настоящей жизни остаться рядом с этим потрясающим мужчиной. Ведь я из земвеков, а он с Линоры… И только в моем странном сне мы можем быть вместе.

Значит, мне остается осушить каждую капельку этого освежающего и сумасшедшего сна. Эйфории! Пусть в моей жизни будет этот миг, позволивший мне почувствовать прелесть жизни, собственную женственность и сияние взаимной страсти.

Закинув руки за голову, с чувством абсолютного довольства, я представила, как засыпаю, прижавшись к жаркому и расслабленному телу своего самого необходимого мужчины.

Именно так и должны заканчиваться счастливые сновидения.

* * *

Мне казалось из-за страха я не сомкну глаз, но очнувшись от резкого сигнала вызова, поняла, что провалилась в беспробудный сон и уже наступило утро.

– Серхо?

Испуг в моем голосе прозвучал натурально – в этот миг я не притворялась, осознав, что впервые в своей жизни умудрилась проспать утренний сбор. А значит, подвела подругу, пропустила распределение и шанс утаить присутствие линорца! Не потому ли сейчас на пороге моей комнаты пятеро вооруженных защитников станции? Пульс подскочил до запредельных величин. Невероятный сон все еще стоял перед глазами, тело словно хранило чужое тепло и негу взаимной страсти. И он казался более реальным, чем мужчины передо мной.

– Наоми, – голос защитника буквально кричал о бешеной ярости, – дикарь сбежал. Мы обыскиваем Надис! Он мог искать тебя.

Встряхнувшись, попыталась очнуться от поразительно тягучей дремы – казалось, я и сейчас ощущаю тепло прикосновений рук и губ линорца. Приснится же! И как не вовремя.

– Сбежал?! Меня?!

Посторонившись, замотанная в наспех накинутую простыню, в полутрансе от ужаса, пока военные кинулись обыскивать каюту, я в ступоре повторяла за ним слова. Должно быть, мой вид сейчас был таким ошеломленным и испуганно-отчаянным, что даже подозрительные защитники прониклись. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль: они не помнят о моем появлении с вином?

– Да. Ты же его явно заинтересовала.

– Почему? – Язык свело, вопросы получались односложными.

Что же с Ли? Пленника уже нашли? Почему защитники ведут себя так, словно еще не знают ни о чем?

– Противоядие! Ради твоего спасения это животное выдало нам его.

– А-а…

Что мужчины перевернули абсолютно все вокруг, заглянув даже в маленькие ниши для хранения одежды, – меня мало заботило. Впиваясь ногтями в ладони, я заставляла себя оставаться на месте и не трястись от страха.

– Иди в мою каюту.

– Зачем?

Вот тут я резко замерла. Мне кажется или собеседник словно двоится перед глазами? Или позади его проступают какие-то тени, схожие с очертанием гор? И откуда странный шум в моей голове. Он больше похож на завывание ветра?…

– Тебе нужна защита. Пока дикаря не поймаем, ты будешь там.

– Но…

– Немедленно!

Серхо рявкнул, кто-то из его сопровождения ударил ручкой лазера в плечо, подталкивая вперед. И меня – заспанную, практически раздетую, со свежим комплектом фермерской формы, прихваченной на бегу, босиком – вытолкали в коридор, а дальше – довели до ненавистной каюты.

– Мне надо работать, – вскричала я в отчаянной мольбе, больше всего страшась оказаться запертой и подвести Ли. Именно я втянула женщину в эту неразбериху.

– Ты в любом случае пропустила утренний сбор, – отмахнулся Серхо. – Да и все поймут, тебя только вчера спасли из лап линорцев. Тебе положен отдых. И сейчас важнее поймать дикаря. Работы в оранжерее тоже приостановлены – станцию обыскивают полностью.

– Приостановлены?! – Сердце рухнуло в пятки.

Значит, пленника неминуемо найдут, если еще не нашли.

– Он очень опасен! И мог укрыться где угодно.

– Но… как он сбежал?

Заметив, что мужчина приложил свой контрольный браслет к активатору дверного запора, я кинулась к нему – еще немного, и меня запрут здесь в полном неведении.

– Это все их штучки. – Серхо поморщился. – Как и яд! Они словно первобытные существа, обитающие в лесу и живущие инстинктами. Никто из тех, кто охранял дикаря, не помнит последних часов. Я сам не помню! Полагаем, он как-то одурманил нас своими зельями. И сумел сбежать.

Фух! Он действительно не помнит, что я их всех опоила!

– Но какой смысл мне сидеть здесь взаперти, если вы совсем скоро поймаете линорца?

Сейчас важнее всего помочь чужаку.

– Ты не уйдешь отсюда. На станции военное положение, право принимать решения переходит к защитникам. Я оставляю тебя жить у меня.

О-о… Весь план полетел в бездну!

– Нет, нет…

В отчаянной мольбе, готовая даже противостоять заведомо сильнейшему противнику, я рванула к выходу. Но куда там – плечо стиснула рука Серхо, дернув мое толком не очнувшееся со сна тело на себя. Не обращая внимания на взбрыки и вопли, защитник поволок меня в свою каюту. Скинув на кровать, по-хозяйски похлопал по оголенному бедру – в пылу борьбы простыня сбилась.

– Не сомневайся, я поймаю дикаря. И больше деликатничать с ним никто не станет. А ты… ты теперь станешь моей, запретить никто не рискнет.

С холодной усмешкой хозяин помещения отступил к выходу. Мой протестующий вопль совпал с треском сомкнувшейся двери. Не думая об оставшейся позади простыне, я кинулась к ненавистным створкам. Царапая кожу и отбивая пальцы, в бессмысленном отчаянии пыталась раскрыть дверь, билась в нее, заливаясь слезами и давясь проклятиями. Линерец обречен! В замкнутом пространстве Надис его неизбежно найдут, если еще не поймали. И тогда… его уничтожат. Не важно, что грозит мне, но если раскроют причастность Ли?! Покарают и бедную женщину.

С силой зажмурившись в отчаянной попытке сдержать поток бессильных слез, я открыла глаза и вздрогнула от ослепившего света. Моргнула, силясь понять, где его источник. И сквозь мутную пелену влаги увидела над собой не преграду прочнейшей двери, а… завесу из каких-то растений. Сквозь нее, падая мне на глаза, и лился ослепляющий свет. Тут же рука, словно фантом пройдя сквозь несокрушимую броню металла, не ощущая ограничивающей поверхности двери, зарылась в… мягкую траву?

Что происходит? От непонимания и накатившего испуга я отшатнулась, подскочив на ноги и невольно сомкнув веки. А когда открыла их, смахнув с глаз слезы, увидела в нескольких сантиметрах металл неподвластной мне двери!

Ничего не изменилось – я стала пленницей Серхо, запертая в его тускло освещенной каюте.

Сдавшись в бесполезной борьбе, привалилась спиной к преграде. Развернувшись лицом к единственному свидетельству моего очередного пленения – к упавшей на пол простыне, горько рассмеялась. Как я умудрилась вчера раздеться? Ведь специально с подругой заранее натянули новые комплекты одежды.

Чего следовало ожидать от Серхо, когда он застал меня фактически раздетой? Всполохи чувственного сновидения встали перед глазами – из-за них я наверняка и стянула с себя во сне одежду.

– И тут этот линорец!

В сердцах ругнувшись вслух, измученно вздохнула – как и не отдыхала. Или это тяжелая ноша его тела накануне так изнурила? Но все оказалось напрасно.

– Наоми, ты услышала? Поняла, наконец?

Неожиданно прозвучавший совсем близко голос пленника заставил вздрогнуть.

– Что услышала? – Невольно откликнулась я и почувствовала, как потрясенно приоткрылся рот: линорец на корточках присел совсем рядом!

– Ты же не можешь тут быть…

Ошеломленная его присутствием, тряхнув головой и пытаясь как-то увериться в увиденном, вытянула руку. Он подался навстречу, поймав мою ладонь своей. Мужчина оказался вполне реальным – из плоти и крови. И снова он говорил на моем языке!

– Прятаться лучше там, где никому не придет в голову искать.

Не может быть! В его ответе и ухмыляющемся выражении лица определенно была логика. Но я никак не могла поверить в фактическую данность его ответа. И в его такое невероятное присутствие.

Так он спрятался в каюте? Был здесь еще до моего появления? Видел мое позорное пленение?

Ох, о чем же я думаю!

– Ты… пришел в себя? Можешь двигаться? Сумел пробраться сюда? Больно?

Засыпав мужчину вопросами, руками тянула на себя вероломную простыню. Сижу тут перед ним в раздетом виде! А если вспомнить свои ночные фантазии с участием этого пленника – и вовсе появляется желание провалиться на месте.

– Наоми, все хорошо. Тебе надо успокоиться.

– Так это правда? – Вздрогнув, уже укрытая тканью, стукнула себя по лбу. – Ты же понимаешь наш язык. Как это возможно? Вы пленили кого-то из наших и освоили язык? Или это ваша способность?

– Ты меня совсем не слышишь?

Голос тоже привставшего местного звучал расстроенно.

– Слышу, конечно, – отмахнулась я, лихорадочным взглядом обшаривая пространство чужой каюты в поисках ресурсов для взлома. – Все объяснишь позже. Сейчас надо придумать, как быть дальше. Это очень удачно, что ты спрятался здесь. И что в состоянии самостоятельно передвигаться. Но рано или поздно Серхо вернется.

Бормотала это скорее для себя. Вмиг вернулась вчерашняя решимость. Множество вопросов о невероятно скором восстановлении пленника и его перемещениях на Надис отошли на второй план. Сейчас он на чужой территории, вся ответственность за его будущее на мне. Необходимо не просто выбраться из норы Серхо, но и помочь пленнику покинуть станцию!

– Наоми, остановись! – Перехватив мою руку, линорец заставил развернуться к нему лицом. – Доверься ощущением, услышь меня! Смотри же.

Его аромат, так одурманивающе действующий на меня, затопил ноздри. Вновь все перед глазами поплыло, размывая очертания каюты и образ мужчины. Моргая, я на миг не увидела его. Как если бы тело местного истаяло в воздухе, оставив лишь удивительно прозрачный водопад. Искры взмывающих вверх капель так завораживали. Только вот они не падали вниз, а словно расплывались в стороны, разносимые ветерком. Снова зажмурившись, я тряхнула головой и прогнала наваждение.

– Послушай, это удача, что ты способен понять меня. Мне нужна помощь. Там, за стенами станции моя дочь. Она должна быть там! И ты поможешь мне разыскать ее, в обмен на то, что я вытащу тебя отсюда. Ты же меня понимаешь?

Тараторя, я снова завертелась волчком, на сей раз вытягивая одежду хозяина каюты.

Линорец кивнул. Безрадостно и немного обреченно.

– У меня есть план, – поспешила я вдохнуть в него искру оптимизма, которого не испытывала сама. – Надо лишь переждать суматоху. А затем я переодену тебя в фермерскую одежду и найду способ оказаться в группе, что обслуживает посадки снаружи. И мы сбежим! Ты ведь поможешь мне?

Мужчина вновь коснулся меня, готовую натянуть рубашку. Ухватив за плечи, склонился к самому уху.

– Просто остановись. Я помогу, обязательно помогу. Ты только успокойся и попробуй услышать.

– Да, да, – стремясь вывернуться из его ладоней, я одновременно обдумывала сразу несколько вариантов освобождения. Но все они заводили в тупик, ведь за дверями каюты так высок риск напороться на защитника. – Я тебя слышу, конечно слышу.

– Нет, не слышишь, – упрямо возразил линорец и вдруг, разрушив мои надежды одеться, притянул к себе, поцеловав.

– Что ты творишь? – Забилась я в его руках, упустив и простыню, и рубашку.

– Прямо сейчас мы в безопасности, ты сама так сказала, – шепнул он мне прямо в губы, удивляя спокойным взглядом. – Давай успокоимся? Может, стоит поспать? Хозяин каюты… он пока не вернется. Что вас связывает?

Мысль о том, что кто-то может счесть нас с Серхо любовниками, – ужаснула. А еще больше меня задело, что этот вопрос задал линорец. Встрепенувшись, я резко подалась вперед, мотая головой.

– Нет, нет, ничего такого между нами нет. Я и сама его пленница, ты же видишь.

– Ты не пленница.

Что за нахальный пленник? Спорит и спорит. Это я на своей территории и лучше представляю обстановку.

– Как-то нелепо пытаться тут спать. Сейчас. Не стоит напрасно терять время.

Одурманивающий аромат линорца голову кружил так же качественно, я уже ничего не понимала. Вместо мыслей о спасении я почему-то размышляла о том, какая широкая кровать в каюте Серхо и какие забавные кренделя выписывают на покрывале мои пальцы, пока тело плавится от чувственной истомы. Руки пленника такие нежные и чуткие, они так медленно и волнующе скользили меж прядок моих волос. Как волос? Он что, взялся разбирать их руками? Как… в моем сегодняшнем сне?!

– Ты же сама сказала, что выбраться невозможно? – И голос мужчины сродни колыбельной – обволакивал и зачаровывал, вновь нагоняя дрему. – Тем более лучше использовать время с пользой и выспаться.

Я теряю время? Отчего эта мысль не дает покоя. Даже являющийся мне в снах местный дикарь беспокоит меньше.

– С пользой…

Словно в трансе я повторяла его слова. Больше того, вдруг решила раствориться в них полностью! Если моему сознанию здесь и сейчас необходим этот чужак, почему бы не подчиниться? Просто плыть по течению? Сделать по-своему, как во сне.

Отбросив всякие попытки обуздать с каждым прикосновением мужчины нарастающее напряжение, разрешила обострившейся чувственности заслонить меня от любых тревожных мыслей. И медленно, позволяя линорцу отвести в сторону мои волосы, развернулась в кольце его рук.

Это уже не сон! Раз он мне не снится, вывод один – я обезумела. Но сейчас это казалось плюсом, для безумцев нет никаких запретов! Скоро я узнаю, до каких пределов готова вспорхнуть моя фантазия в необъяснимом стремлении отдаться этому мужчине.

Для начала – рассмотреть его, ощупать каждый сантиметр так поразившего тела. Чем же этот чужак так зацепил, что не могу ни забыть его, ни оставить на волю судьбы? И дело тут не только в спасении Иней, пусть эта причина и есть то единственное, что заставляет, упорно превозмогая все преграды, двигаться к цели.

Оказавшись во власти, как я полагала, дикаря, вынужденно покорившись ему… испытала то, чего прежде не знала. Восторг и трепет неподдельного удовольствия! Даже сейчас отчетливо помнила ощущения, от которых на миг перехватило дух в том колодце, то, чего я не знала в своей замужней жизни… И легчайшего соприкосновения с чувственной страстью хватило, чтобы, словно наркотик, удовольствие и этот мужчина манили меня. Отсюда и такое невероятное сновидение! А сейчас – покорное согласие с совершенно нелепым предложением о сне.

Широко раскрытыми глазами я смотрела на линорца, он казался мне совершенством. Чудесным образом исчезли всякие свидетельства пережитых вчера испытаний – еще одна необъяснимая странность. Их в последнее время в моей жизни через край! Лишенное шрамов и почему-то поразительно знакомое лицо, от которого не получается отвести глаз. Уверенный и спокойный взгляд, заставляющий сердце биться чаще. Страха в нем нет ни на гран, при том что линорец фактически заперт на территории врага.

Скользнула взглядом ниже – вдоль широких обнаженных плеч, по смуглокожему торсу с капельками влаги, как если бы мужчина совсем недавно купался. Безупречный мускулистый торс дикаря и вовсе заставил теснее сжать бедра. Мой недавний пленитель выглядел как совершенство, словно та самая вожделенная мечта, в которой себе я бы никогда не призналась. Но наяву… можно ли смело пуститься во все тяжкие?!

Бр… Тряхнув головой, попыталась прогнать наваждение. Как я могу вести себя так нелепо и легкомысленно, когда вокруг такое море проблем? Вот до чего доводят эротические сны!

Но, вопреки всем доводам рассудка, мне невыносимо захотелось прижаться щекой к твердому животу линорца, скользнуть губами по бусинкам напряженных сосков. Хватило одного лишь взгляда на него, чтобы я забыла обо всех страхах и угрозах. Тело погрязло лишь в собственных ощущениях, совершенно перестав реагировать на любые сигналы извне. Даже ввались сейчас в каюту Серхо, я лишь отмахнулась бы от него как от надоедливого насекомого.

Стиснув колени, я до боли напряглась, стараясь не застонать в голос, чувствуя, как увлажнилась собственная, скрытая в недрах лона, плоть и сладостная истома желания растеклась по членам, делая тело податливым и готовым. Готовым для него…

– О… – я запнулась в тщетной попытке призвать на помощь здравый смысл, – о чем мы только…

Одним стремительным движением, шагнув ближе так быстро, что я проморгала маневр, линорец опрокинул меня на покрывало широкой кровати в каюте Серхо. А я не смогла заставить себя издать хоть звук протеста. Наоборот, едва мужчина вытянулся рядом, принялась жадно обшаривать его мускулистые бедра и возбужденную плоть взглядом. Словно бы я давно знала и желала этого мужчину! Словно имела право наслаждаться им без всякого смущения!

Облик линорца, его естественность и уверенное до очевидности намерение обладать мною свели с ума окончательно. Мужчина казался мне самым восхитительным, будоража не только мысли, но и душу, и нервы. Казалось, сейчас каждый крошечный рецептор на моей коже вибрирует, осязая и реагируя на его присутствие.

– Наоми…

Так непринужденно, словно мы вдвоем не лежали сейчас на кровати злейшего врага, рискуя жизнями, линорец принялся поглаживать меня. Руки его двигались осторожно и нежно, как если бы он опасался моего бегства. Но я, замирая при каждом прикосновении его губ к своей коже, понимала, что даже полчище вооруженных защитников не смогло бы прогнать меня сейчас из объятий этого дикаря. Я скорее предпочла бы погибнуть с ним рядом, встретив последний вздох в кольце сильных рук, чем сумела бы сейчас сделать хоть шаг в сторону.

Серый взгляд сверкал пониманием – мужчина знал, как действует на меня. Но паниковать по этому поводу я и не думала, так же подмечая его участившееся дыхание, восторженный и страстный взгляд, подрагивающую в нетерпении и уже твердую от желания плоть. Она поблескивала каплями влаги, заставляя ладони сжиматься в напрасной попытке удержаться от прикосновения.

Но линорец, почему-то предвидя мои намерения, перехватил ладони, вынуждая поднять руки вверх. Прежде чем голова моего невероятного инопланетного любовника склонилась к груди, а рот сомкнулся на ноющем от вожделения соске, мужчина послал мне особенный взгляд. Взгляд-обещание! Даже предупреждение: не отпущу.

Как же давно я ни для кого не была – его! И оттого задохнулась от наслаждения вдвойне, беспомощно выгнувшись навстречу губам дикаря. Вздохи перешли в стоны, когда он принялся перекатывать мучительно напрягшуюся вершинку во рту. Как такое возможно, он повторял мой сон?! Мужчина намеренно прижался к моему бедру, давая ощутить, как напряженно пульсирует его твердая плоть. И этот ритм неизбежной вибрации мгновенно подхватило мое тело, задрожав в ответ. Даже сердце, кажется, забилось с той же частотой.

Если в земляной пещере линорец не стремился быть нежным, методично и неумолимо заставляя меня подчиниться и покорно принять его, то сейчас – наоборот. Я быстро распознала намерения мужчины. Он желал заставить меня сойти с ума от желания, забыть обо всем, вопя в агонии страсти.

И все это происходило уже наяву!