Константа

#102

Бар «Сады Диониса» располагался всего в пяти минутах ходьбы от адвокатского бюро, где работал Евгений. Со своим коллегой и по совместительству другом Романом он частенько любил заходить туда после работы, выпить пару кружечек пива, обсудить текущие дела и успехи, посетовать на жизнь или просто расслабиться. Порой их вечерние посиделки перерастали в настоящую пьянку, где они просаживали кучу денег, теряя не только своё финансовое благополучие, но и последние остатки человеческого достоинства. Хотя, по мнению большинства, у адвокатов его и так было немного. Само заведение, несмотря на удачное расположение в самом центре города и поэтичное название, едва оправдывало свой высокий статус и почёт среди местных жителей, а скорее, походило на дешёвую забегаловку для беспробудных пьяниц. Во всяком случае, именно так об этом баре отзывался Евгений, которому по долгу службы часто приходилось посещать злачные места города: от стриптиз-клубов до фешенебельных ресторанов, где скрытные клиенты предпочитали вести свои дела и обсуждать детали предстоящих заседаний. Поэтому местный дешёвый и простенький интерьер, старые деревянные столы, лавки, обтянутые потрескавшейся кожей, средней паршивости еда и малый выбор алкоголя навевали на Евгения давящую тоску. Несмотря на это, к вечеру здесь всегда скапливалось множество посетителей из ближайших офисов, которые занимали все места и наполняли помещение равномерным хором пьяных голосов.

Роман не разделял скептицизма своего друга. Ему нравилось местное пиво, настроение праздника, витающее здесь в послерабочее время, и местные официантки, которым он любил строить глазки, особенно когда количество алкоголя в крови смывало всякие моральные границы. Но Евгений никогда не сопротивлялся, когда Роман звал его на очередной праздник жизни в «Сады Диониса», тем более они «цвели» совсем рядом и позволяли снять с себя груз забот по пути домой, где его ждала очередная бытовая нервотрёпка.

Сегодня к тому же был особый день. Евгений довёл до победного конца невероятно долгую и сложную судебную тяжбу одного очень важного и богатого клиента. Вечером вместе с Романом они сразу направились в «Сады Диониса», где заняли единственный свободный стол в самом углу бара. Он находился рядом с входом в туалет и прямо под висящим на стене телевизором, где тихо транслировался какой-то спортивный канал, но важную для карьеры победу уже ничто не могло омрачить. Они хотя бы оказались в стороне от гудящей разношёрстной публики, которая не помешает им с упоением вспоминать судебные баталии и вдоволь посмеяться над растерянным лицом ответчика, только что потерявшего всё в своей жизни.

Как обычно, они начали с привычного разливного пива в огромных гранёных кружках и под лёгкую закуску долго праздновали очередной успех своего бюро, пока душа не попросила повысить градус напитков и веселья. Роман игриво подозвал к себе одну из официанток, заказал сразу несколько бутылок водки и кучу разномастных закусок, от картошки с мясом до маринованных грибов.

Совсем скоро их праздничный стол расцвёл так, что, по мнению Романа, вызывал зависть у остальных посетителей. Но с каждым тостом и опрокинутой стопкой Евгений почему-то грустнел и становился всё более молчаливым.

– Ты вот скромный такой, а зря, очень зря, – причитал Роман заплетающимся языком и уже плохо соображал под невыносимым давлением алкоголя. – Я же говорю, да тебе пятки должны целовать, молиться на такого золотого ком… компаньона, вот! Да на тебе всё бюро держится.

– Думаешь? – засомневался Евгений, бесцельно ковыряя вилкой в тарелке с недоеденной картошкой.

– Конечно! Что бы они без тебя делали? – воскликнул Роман, потом подцепил вилкой один из маринованных грибочков и закинул в рот. – Ты сам подумай, никто не хотел браться за это дело, никто! А теперь мы в шелках ходить будем. Переедешь в самый большой кабинет, ну тот, который справа.

– Так там же кабинет Серёги?

– Кого? – возмутился Роман. – Кто такой этот Серёга? Тьфу! Блоха… навозная. Выкинем его к чёрту на улицу. Доходяга проклятый. Кто вообще его взял к нам в бюро?

– Ой, Рома, не знаю, вряд ли он отдаст, да и зачем мне этот кабинет, мне и свой нормально.

– Что значит «зачем»? Что значит «не отдаст»? – Роман завёлся пуще прежнего и ударил кулаком по столу. – Не захочет – заставим! А ну, пойдём с ним поговорим!

Роман резко вскочил, чуть не прокинув всё на столе, но тут же пошатнулся и упал обратно на сидение.

– Куда пошли? – без энтузиазма спросил Евгений. – Он уже давно дома, а где он живёт, ты знаешь? Я вот не знаю. Да и время уже…

– Да, ты прав, ну его… завтра поговорим. – Роман махнул рукой и начал разливать новую порцию водки по стопкам. – Давай лучше ещё выпьем.

– Кстати, а сколько уже времени? – промямлил Евгений, потом посмотрел на наручные часы, прищурился и с тяжестью выдохнул: – Эх, опять будет пилить.

– Пф-ф-ф, Катька, что ли? Опять житья не даёт? А я тебе говорил, строже надо быть с этими бабами. Распустил её совсем, командует она тут, понимаешь ли.

– Так а что сделаешь? Жена всё-таки, люблю её, дрянь такую, а она всю кровь уже выпила. Пилит и пилит, пилит и пилит. Я же всем её обеспечиваю, а она?! Дура неблагодарная.

– Воспитывать её надо, воспитывать! Поверь моему богатому опыту. Приходишь домой, стучишь кулаком по столу и говоришь: «Жена, а ну, обед на стол!», а потом снова: «Жена, а ну, в постель!»

– Оно и видно, – ёрничал Евгений. – Твоя уже третьего родила.

– То-то и оно, Женя, нужно показать, кто в доме хозяин. У вас вот кто в семье мужик, я не пойму?

– Я мужик! – воскликнул Евгений и стукнул кулаком по столу, разлив часть водки из стопок.

– Тише-тише, ну не сейчас же, – заголосил Роман, спасая остатки драгоценного напитка. – Давай тогда выпьем, за воспитание.

– Да, за воспитание! – с радостью согласился Новиков.

Они чокнулись стопками, приняли новую порцию и заели остатками картофеля. В это время мимо них пронеслась молодая официантка, спешившая обслужить других клиентов, и друзья не сговариваясь одновременно повернулись вслед за её короткой юбкой.

– Какая же она всё-таки дрянь, – с раздражением сказал Евгений.

– Кто, Натаха, что ли? – Роман кивнул в сторону официантки.

– Какая ещё Натаха?! Откуда ты вообще их имена знаешь? Катька моя, говорю, вертихвостка!

– Вот те раз, что она ещё учудила?

– Не хотел тебе рассказывать. Изменяет она мне, Рома, вот что.

– П-подожди, я не понял. С кем?!

– Если бы я знал. Она как устроилась на эту новую работу, пропадает там постоянно, ничего не рассказывает. Вечные звонки какие-то. Холодная стала, неразговорчивая. Вот мы и цапаемся постоянно. Изменяет она мне, точно говорю.

– Во-о-от! А я тебе что говорил? Не поставил себя в семье, вот она уважать и перестала. Ты вот что, послушай совет своего лучшего друга. Приди сегодня домой и чётко спроси у неё: «Жена, ты мне жена или… не жена?! Ты там давай это, прекращай свои шуры-муры и всё такое».

Евгений ничего не ответил, а только скорчил гримасу недовольства.

– Или хочешь, пойдём сейчас найдём её хахаля и набьём морду? А, что скажешь? – не унимался Роман.

– И кто нас потом защитит в суде после такого? – горько усмехнулся Евгений.

– Как кто? Наш лучший адвокат, конечно!

Роман засмеялся, подмигивая своему другу, а потом обернулся и снова поискал глазами знакомую официантку.

– Ты видел?! – воскликнул он. – Она мне улыбнулась!

– Кто? – устало переспросил Евгений, еле ворочая языком.

– Натаха, официантка. Смотри, опять!

– Да она даже не смотрит в нашу сторону.

– Она меня хочет, точно говорю. Так, подожди, я сейчас.

– Рома, постой, я… мне правда домой надо, – неосознанно бормотал Евгений, пытаясь схватить Романа, но поймал лишь пустоту.

Разум его друга уже жил своей жизнью, воодушевлённый новой заветной целью. Роман с трудом вылез из-за стола и, покачавшись на месте, побрёл куда-то вглубь бара, оставив Новикова наедине c собственными мыслями. Хотя их осталось не слишком много. Они утонули в литрах выпитого спиртного, оставляя в голове лишь расплывчатые картинки и чувство тошноты. Пару минут Евгений сидел неподвижно, просто созерцая тарелку перед собой, а потом облокотился на стол, подпёр голову рукой и закрыл глаза, вслушиваясь в равномерный гул посетителей бара и звон посуды. Тем временем очередной футбольный матч, идущий по спортивному каналу, ушёл на перерыв, и из телевизора над головой Евгения донеслась тревожная мелодия экстренного выпуска новостей. Серьёзный и глубокий бас диктора пронзил разум Новикова, с болью отзываясь в голове.

«…тем временем Альянс продолжает наращивать группировку своих войск у наших границ, оправдывая это предстоящими крупными учениями. Президент уже заявил, что подобная эскалация в отношениях между нашими странами недопустима и Альянсу необходимо немедленно отвести свои войска, иначе мы будем вынуждены реагировать на всё возрастающую угрозу нашему суверенитету. Также президент призвал соблюдать конвенцию о демилитаризации границ и ещё раз напомнил о возможных необратимых последствиях для всего мира. На что глава Альянса заявил следующее: „Мы имеем полное право на передвижение своих войск по нашей территории и не позволим указывать, как нам распоряжаться собственной армией. Призываем все стороны не нагнетать международную обстановку“. Совет Министров созвал экстренное заседание…»

– Вот уроды, – тихо выдавил из себя Евгений, не открывая глаз.

То ли от дурных новостей, то ли от количества выпитого он внезапно ощутил, как тошнота быстро подкатывает к горлу, грозясь продемонстрировать посетителям богатство внутреннего мира. Евгений вскочил, опираясь обеими руками на стол, потом ухватился за стену и побрёл в сторону туалета, благо тот находился совсем рядом. Но, к сожалению, Новикову не хватило стремительности или удачи, чтобы добраться до одной из кабинок. Как только он вломился в туалет, его тут же стошнило, да ещё прямиком на штаны и ботинки одного из посетителей бара, стоявшего у раковины. Крупный лысый мужчина в кожаной куртке побагровел от злости, осматривая свои ноги.

– Ты чего, с-сука?! – заорал он на весь туалет.

Его реакция была молниеносной и беспощадной. Размахнувшись, он со всей силы ударил кулаком в лицо обидчику, отчего Евгений сразу отлетел обратно к входу и, ударившись об дверь, моментально очутился на холодном кафельном полу. Он мало понимал, что происходит вокруг. Его лицо горело огнём, боль застилала все мысли, а сознание расплывалось, оставляя за собой лишь агонию тела.

Новиков не помнил, как очутился дома в тот праздничный вечер, омрачённый таким грустным финалом. В памяти остались лишь редкие вспышки сознания, пробившиеся сквозь боль и попытки Романа привести его в чувство. Что случилось после того, как он отключился на полу туалета захудалого бара, как Роман смог дотащить его до дома, хотя сам плохо держался на ногах? Это так и осталось загадкой. Ясность мысли стала возвращаться к Евгению лишь в тот момент, когда друг дотащил его до дверей квартиры и позвонил в дверной звонок.

– Что случилось? – первое, что смог внятно произнести Евгений со времён битвы за туалет, а потом зашипел как змея: – Как же больно, чёрт!

– Ты чего там учудил, придурок? Я думал, прям там и помрёшь, испугал всех до чёртиков.

Роман всё время держал друга под руку, чтобы тот снова не свалился на пол, и одновременно поддерживал себя, образуя своеобразный симбиоз из непослушных пьяных тел.

– Я… я не помню, мы что подрались? – растерялся Евгений, а потом потрогал свою левую щёку и снова зашипел.

– Ну нет, ты что, я бы никогда… – Роман проглотил остатки фразы и что есть силы постучал в дверь. – Катя! Открывай! Твой муж помирает.

Дверь тут же распахнулась, и на пороге показалась невысокая девушка в ярком домашнем халате, туго стянутым длинным поясом. Миловидная, курносая, с чёрными как смоль волосами, собранными в небольшую косичку, она смотрела на них исподлобья карими глазами, хмурила брови и недовольно сопела. Сначала её взгляд скользнул по грязному пиджаку, остановился на порванном по шву рукаве, а потом она заметила налитый кровью левый глаз, который уже начал заплывать из-за сильно раздувшейся скулы.

– Боже мой, – закатила глаза Катя. – Заходите скорее.

– Катя, всё нормально, – промямлил Евгений.

Роман затащил его в прихожую, кое-как усадил на небольшой стульчик у входа и прикрыл за собой дверь.

– Кстати, позвольте представиться, я Рома, коллега вашего мужа, так сказать, – сказал он торжественно и протянул руку. – Столько о вас слышал, но почему-то до сих пор не довелось…

Катя демонстративно сложила руки на груди, сделала шаг назад, оценивая обоих недовольным взглядом.

– Что случилось? – грубо перебила она.

– Катя, ты не поверишь, – начал Евгений, продолжая ощупывать больную щёку. – Я выиграл то дело, представляешь, я их сделал!

Его жена тихо выругалась и снова закатила глаза.

– Да плевать мне на дело, с глазом что случилось?

– А, это…

Роман выступил вперёд и решил ответить за своего друга:

– В общем, мы праздновали это дело в баре, и там возникло небольшое недома… недопонимание.

– В это я как раз могу поверить, – на выдохе ответила Катя.

Евгений в очередной раз потрогал разбитую скулу и привстал со стула, цепляясь за стену.

– Вот так всегда, у тебя муж весь в крови, а у тебя даже никакого сочувствия, – сказал он, постепенно повышая голос. – Я содержу весь этот чёртов дом, и каждый раз одно и то же!

Евгений пошатнулся и чуть не упал, но друг успел его подхватить.

– Тише, тише, ты чего завёлся? – шикнул на него Роман.

– Просто достало уже каждый раз видеть эту недовольную рожу. Злобная стерва.

– Что же ты до сих пор терпишь эту рожу? – бросила в ответ жена, не скрывая своего омерзения.

– Что?! – с вызовом проревел Евгений.

– Ничего! А это, – она указала на разбитый глаз, – я уверена, ты вполне заслужил своим привычным мерзким поведением.

– Что ты сказала, стерва?! – снова взревел Евгений.

Он вырвался из рук своего друга, схватил свою жену за запястье и начал со злостью его выкручивать. Катя заверещала от боли, пытаясь другой рукой разорвать крепкую хватку своего мужа.

– Отпусти, подонок, мне же больно!

– Ребята, давайте все успокоимся, – причитал Роман, стоя в стороне, но его никто не слушал.

После неудачных попыток освободиться, Катя извернулась как смогла и залепила пощёчину прямо по повреждённой щеке Евгения. Тот взвыл от боли, отпустил руку жены, отшатнулся, а потом недолго думая размахнулся и отвесил такую мощную пощёчину в ответ, что Катя только тихо пискнула, отлетела в сторону и, оглушённая, упала на пол.

– Ты чего творишь?! – закричал Роман, потом оттолкнул друга в сторону и упал на колени рядом с его женой. – Катя? Катя!

Роман приподнял девушку с пола и начал её тормошить, чтобы привести в чувство.

– Ты же сам говорил: «Будь мужиком», – пролепетал Евгений.

Он не испытывал никаких сожалений, а возможно, вообще не осознавал, что происходит вокруг.

– Идиот! – необычно свирепо крикнул в ответ Роман.

Евгений поднял перед собой гудящую от удара ладонь, посмотрел на неё сквозь мутную пелену на глазах. В этот момент мир не выдержал и рассыпался в прах, унося с собой в темноту всю боль и невзгоды этого вечера.