Конан в Гиперборее

5. ЗАПАДНЯ И ПЛЕН

Конан проснулся. Ни один звук не коснулся его ушей, но чуткий нос киммерийца уловил запах — очень слабый запах человеческого тела. Он вскочил, ничего не видя в темноте. В следующую секунду на его голову обрушилась деревянная дубина…

Когда Конан очнулся, он было подумал, что и охота на секиру и Ральф ему попросту приснились. Над ним все так же нависала кровля амбара, тело все также было опутано веревками. Но «руки Сета» уже не было на шее, и кроме того, сильно болела голова. Он повернул ее и обнаружил рядом с собой точно так же связанного Ральфа. Повернувшись в другую сторону, он уткнулся взором в пару странной, сплетенной из полосок коры, обуви. Он поднял глаза и увидел гиперборея.

Одеждой гипербореи равно отличались как от эсов, гак и от соплеменников киммерийца. Если первые одевались в основном в шкуры и кожи, а киммерийские горцы носили вязаные плащи и кильты, то гипербореи предпочитали ткани. На стоявшем рядом с Конаном были, кроме обуви из коры, полотняные штаны, белая льняная рубаха с красной вышивкой по подолу, вороту и запястьям, и наконец, накидка с капюшоном из грубой дерюги. Борода его — так же, как и старших родичей киммерийца — была сбрита, остались лишь длинные, свисающие на грудь усы. В остальном — чертами лица, цветом волос и глаз — гиперборей сильно смахивал на уроженцев Эсгарда.

Конан зарычал в бессильной злобе. Суток не прошло с его поединка с Бьяром, а он опять скручен по рукам и ногам!

В амбар вошел старик, очень похожий на сторожившего пленников гиперборея, но седой как лунь.

Он что-то сказал стражнику — Конан разобрал лишь два слова: «есин» и «кумырь». По взгляду и жестам старика Конан понял, что говорят о них. «Есин», видимо, обозначало эса, «кумырь» же относилось к нему самому.

Тем временем его ждало новое унижение — здоровенный гиперборей-охранник схватил их, как кутят, за шкирки и поволок на двор. Голова все еще не пришедшего в себя эса болталась из стороны в сторону. Конан извивался, пытаясь достать гиперборея зубами, но тщетно.

На дворе их швырнули оземь. Ральф застонал, приходя в себя.

Старик подошел к ним и на неплохом эсгардском языке — но со странным мягким акцентом — сказал:

— Смотрите! — чьи-то руки за волосы подняли головы пленников и развернули их лицами к тыну. — Смотрите! Мы, борусы, мирный род, когда нас не трогать. Но тот, кто тронет нас — умрет, как эти!

На бревнах частокола были насажены головы эсов-ватажников. Все тринадцать.