Колодцы ада

6

Около половины восьмого в квартиру Дэна позвонила Рета, спеша сообщить, что Картер Уилкс с помощниками искали Джимми и Элисон всю ночь, но ничего не нашли. На промокшей земле не осталось следов — человеческих, во всяком случае, — и никакого следа, который могла бы взять собака. На рассвете Картер всех распустил и сделал объявление для газет. Он продолжал молчанку. Он предупредил жителей Нью— Милфорда и окрестностей, что на свободе оказались двое или трое одержимых — убийцы, и что им следует следить за детьми и закрывать двери с наступлением темноты.

Когда Рета вошла, я сидел за столом в кухне Дэна, втиснув колени под маленький стол. В таком неудобстве, но с благодарностью я поедал яичницу с беконом, которую сделала мне хозяйка Дэна. Все, что говорил Дэн о своей хозяйке, оказалось неправдой. Она была симпатичной и расторопной вдовушкой лет сорока. У нее был сын Фонзи, похожий на ирландского волкодава или на Нормана Мейлера после тяжелой ночи, и они жили в большом доме прямо напротив нью-милфордского госпиталя. Она была такой симпатичной, что я подумывал, уж не скрывал ли Дэн чего-нибудь и не питал ли каких-нибудь чувств к ней. Это могло быть причиной его постоянных рассказов о какой-то любопытной карге с железными бигуди.

Дэн был на другом конце комнаты, то есть в метре от меня, и делал кофе. Похоже, небо расчистилось со вчерашнего дня, и сквозь полосатые шторы пробивалось солнце.

— Привет, Рета, — сказал Дэн. — Давай, заходи. Хочешь «Гранолы»?

— Я не ем по утрам, — сказала Рета, снимая с плеча сумку с бахромой по краям и вешая ее на спинку стула. — Просто кофе. Черный.

Я посмотрел на нее, засовывая в рот сосиску с добрым куском яичницы.

— Ты так поддерживаешь форму? Не ешь по утрам?

— И днем тоже.

Я положил в кофе четыре ложки сахара, размешал и попробовал, достаточно ли он сладкий. Нам, водопроводчикам, нужна, знаете ли, энергия. Рета наблюдала за мной с непринужденным изумлением, как будто я поцеловал жабу. На ней сегодня было свободное, индийского типа платье и ботинки, что делало ее похожей на одну из дамочек, которые лузгают семечки и вяжут одеяла, но я особо не возражал. У нее оставалась эта «образованная» сексапильность, а у Поросенка Пэкера — возможность упасть под школьный автобус.

Потягивая кофе, Рета рассказала нам о шерифе Уилксе и его безуспешных попытках найти Джимми и Элисон. В каком-то смысле мне это принесло облегчение, потому что, если бы их зажали в угол, дело закончилось бы расстрелом. Нью-милфордские стражи порядка были по уши напичканы фантастическими фильмами пятидесятых годов и не стали бы брать чудовищ живьем. Сначала выстрел, потом отпевание.

Дэн прислонился к раковине и быстро пил свой кофе.

— Они осмотрели ферму Паско? — спросил он у Реты.

— Наверно. Ничего конкретного они не сказали.

— Я думаю, остались следы проломленного панциря там, где я ударил Элисон.

Рета покачала головой.

— Если они и нашли их, они ничего не сказали. Не забывай, я говорила не с Картером. Там был только Пит Абрамс, а ты знаешь его, когда дело доходит до сотрудничества с полицией. Вы должны сотрудничать с нами, но мы не обязаны сотрудничать с вами.

Я доел бекон и отложил вилку.

— Может, они ничего и не нашли. На вид панцирь был твердым.

Дэн скорчил рожу.

— Может быть. Но я уверен, что слышал хруст, и готов поклясться, что видел осколки.

— Меня подташнивает, — сказала Рета.

— Это тошнотворное дело. Абрамс сказал еще что-нибудь?

— Еще одно. Они подумывают открыть колодец Бодинов и пробурить вниз, чтобы посмотреть, откуда идет грязная вода.

— Единственная разумная идея за два дня.

Рета кивнула.

— Они позвонят нам, когда получат разрешение. Они хотят, чтобы мы поехали и взяли пробы.

— А я? — спросил я.

— О тебе они ничего не говорили.

— Меня чуть не раздробило одно существо и не утопило другое, и они не позвали меня? Я ведь эксперт.

— Ты поедешь, — сказал Дэн. — Я сделаю тебя почетным членом отдела исследований.

— Приятно, когда хоть кто-нибудь о тебе заботится. Слушай, мне ведь надо разобраться с машиной. Ты будешь в лаборатории все утро?

— Конечно, — сказал Дэн. — Надо закончить анализы вчерашних проб.

Я достал из кармана рекомендательное письмо Грега Мак— Алистера.

— Хорошо. Пока ты занят анализами, я съезжу за «Легендами Литчфилда». Кто знает, может, там есть ключ к разгадке. Встретимся за обедом?

— Ты слопал такой завтрак и говоришь об обеде? — спросила Рета.

— Мне нужно поддерживать силы, — сказал я ей. — Никогда не знаешь, когда нужно будет применить свою мужскую силу.

— Лучше бы в городе были обычные водопроводчики, которые бы чинили трубы и уходили, — сказала Рета, беря свою сумку.

— Ты это серьезно?

Она остановилась. Солнце коснулось ее лица, отчего ее глаза засветились.

— Нет, — сказала она мягко. — Я шучу.

Дэн посмотрел на меня, потом на Рету и вернулся к своему кофе.

Кендивудский мебельный магазин оказался большим захламленным сараем на 202 дороге сразу после гигантской фигуры, рекламирующей краску, что стояла рядом с нью-милфордским «Макдональдсом». Я взял «Фольксваген» Реты, и он был таким ветхим и маленьким, что я чувствовал себя как во французской комедии. Но Шелли, похоже, нравилась вибрация, и он почти сразу заснул. День был сухим и светлым, хотя небо еще отражалось в лужах, а тротуар был усыпан мокрыми листьями.

Проехав по шоссе, я остановился около деревянной вывески, гласившей:

«Кендивудский Мебельный Магазин:

Элегантная деловая мебель, мебель в колониальном стиле — наша специальность. Вывоз и хранение, владел.: Ф. Мартин».

Я вышел из «Фольксвагена» и крепко и громко хлопнул дверцей. Пройдя по усыпанной гравием стоянке, я приблизился к большой витрине, за которой «владел.: Ф.Мартин» выставил то, что он, очевидно, считал элегантной мебелью в колониальном стиле. Мне особенно понравились стойка для телевизора и телефонный столик, изготовленные, судя по внешнему виду, в колониальные времена. Я прошел к двери и толкнул ее. Зал был полон мебели разных степеней провинциальной убогости, а за экспонатами в маленькой кабинке сидел седоватый человек в больших очках и шерстяном костюме и слушал по радио какую-то попсу.

— Мистер Мартин? — сказал я, когда тот поднял глаза и заметил меня.

Он вышел из кабинки и протянул руку.

— Это я. Фредерик Мартин. Чем могу?

— Ничего особенного, боюсь. У меня письмо от Грега Мак— Алистера. У него здесь книга, и он хочет, чтобы я взял ее и просмотрел.

Фред Мартин тщательно изучил письмо. Потом сказал:

— Вы себе представляете, сколько ее надо искать?

— Нет, но я не думаю, что это должно быть очень сложно, не так ли?

— Сложно? Мистер Перкинс вы не знаете значения слова «сложно», если думаете, что это не очень сложно.

— Извините, я просто подумал‡ Он вцепился в свои волосы, как герой мелодрамы.

— Вы знаете, какого размера у меня склад? Вы знаете, сколько семей хранят там свои вещи? Сколько шкафов, стульев, фарфора? Барометров?

— Барометров? — озадаченно спросил я.

— Барометров, книг. Тысячи книг. Больше, чем в библиотеке Нью— Милфорда. Миллионы. А вы хотите одну из этих миллионов и говорите, что это несложно?

Я не знал, что сказать. Я жалел, что пришел. Но Фред Мартин прочитал письмо Грега Мак-Алистера снова и сказал уже спокойней:

— Однако в данном конкретном случае вам повезло.

— Что вы хотите сказать?

— Книга называется «Легенды Литчфилда»?

— Точно.

Фред Мартин снял очки и уставился на меня своими голубыми водянистыми глазами.

— Так получилось, что я как бы ученый-любитель и изучаю местные легенды и мифы. Это мое хобби. По мебели видно, что я стараюсь держаться колониальных традиций. Я верю в традицию. Традиция означает уважение к корням.

Я оглядел зал.

— Телефонный столик — это традиция? — спросил я его.

Он хитро прищурился.

— Я знаю, куда вы клоните. Я знаю, что вы хотите сказать. Но по— моему, коктейль-бар в колониальном стиле лучше, чем черный пластиковый прилавок. Позолота и черный пластик — проклятье американского дизайна. Не считая белого пластика, который в сто раз хуже. И поддельный мрамор. Даже не упоминайте при мне поддельный мрамор.

— Хорошо, — согласился я. — Я помолчу насчет поддельного мрамора. А как насчет книги? Вы знаете, где она?

— Конечно. Она у меня на полке. Я заметил ее в списке и откопал пару лет назад. Это очень интересная книга. Настоящая старина. Там есть истории, которые не встретишь в официальном курсе. Пойдемте. Хотите кофе?

— Нет, спасибо. Но с удовольствием бы воспользовался туалетом.

— Это вон там, за дубовой перегородкой. Пока вы будете ходить, я достану книгу.

Вернувшись из туалета, который был достаточно традиционным, чтобы иметь аккуратно разорванные номера «Нью-Милфорд Джорнэл» вместо этой возмутительно мягкой новомодной туалетной бумаги, я обнаружил Фреда Мартина сидящим в своей будке и пролистывающим пожелтевшую, затасканную книгу в кожаной обложке. Контора была усыпана описями, счетами, извещениями, журналами и газетами, а на стене висел календарь трехгодичной давности. Мартин пил растворимый кофе из чашки, которая оповещала всех, что он стрелец.

— Садитесь, — сказал он, указывая на новенькое кресло, завернутое в бумагу. Посмотрев на часы, я так и сделал. Я надеялся, что это не займет у меня все утро, и предвкушал обед с Ретой.

— Я интересуюсь легендами о колодцах в округе Милфорда и Вамингтона, — сказал я ему. — Вы знаете, на прошлой неделе загрязнилась вода. Я хотел бы выяснить, есть ли упоминания похожих проблем в отдаленном прошлом Нью-Милфорда. Мистер Мак-Алистер сказал, что его семья никогда не пила воду из колодца, потому что она проклята. Они думали, что вода превратит их кожу в чешую. Как у омара, знаете ли. Он даже рассказал мне стишок.

Фред Мартин поправил очки и воззрился на книгу с видом умного животного. Со своими белыми кустистыми бровями, длинным носом и пухлым ртом он и впрямь был похож на ученую ламу.

Сопя с глубокомысленным видом, он перевернул несколько страниц.

— Вот то, что вам нужно, — сказал он, передавая мне книгу. Пальцем с толстым ногтем ткнулся в оглавление и поехал вниз. — Страница двести двадцать девять.

Я осторожно взял книгу. Она была высохшей, страницы ломкими и коричневатыми. Заложив страницу, я посмотрел на обложку:

«Курс легенд и мифов Литчфилда в Коннектикуте, включающий единственный детальный отчет о процессе над ведьмами в Кенте». Автор Адам Прескот. Отпечатано: «Знак Единорога, Дзыберн, 1784».

На титульном листе была отпечатана гравюра молодого человека с неясной улыбкой, как у Джорджа Вашингтона — вероятно, по той же причине: плохие зубы.

— Я не видел больше таких книг, — сказал Фред Мартин, — и думаю, что не увижу. Это, что называется, редкое издание. Стоит несколько сотен, видно сразу.

Я открыл страницу, которую показал мне Фред. Буквы были маленькими и грязными, так что почти ничего невозможно было прочесть. Но когда я привык к буквам «S», отпечатанным как «F», и к необычной для нью-милфордских школ транскрипции, я принялся переводить «курс» некоторых проблем, которые были у нас с колодцами.

Глава называлась:

«Некоторые древние истории, касающиеся источников и колодцев Вамингтона и Кента».

Затем следовало введение, повествующее о красотах края, язычестве местного населения, сколько домов здесь стояло и где, но постепенно я добрался до параграфа, который прочитал с возрастающим изумлением.

«Старые обитатели Литчфилда не пьют местную воду, говоря, что она непригодна для питья, но причина загрязнения ее — звери, обитающими под холмами, внешность которых им неизвестна. Все лишь говорят, что истории перешли к ним от индейцев, живших здесь века тому назад, и что индейские старейшины предостерегали их от зверей еще тогда, когда поселенцы воевали с племенами. По некоторым рассказам стариков Литчфилда ясно, что звери раньше, миллионы лет назад, жили в океане на подводном континенте, известном под именем Атлантида, хотя индейцы называли его именем Мик-Мак, означающий „Земля Звериных Богов“ Когда ужасное подводное землетрясение разрушило пещеры и охотные угодья Звериных Богов, они проникли в Новую Англию и другие восточные земли с Последним Семенем для того, чтобы века спустя их потомки жили под землей, в колодцах и холодноводных источниках, и возрождались в телах тех, кто пил воду. Говорилось, что Атлантида никогда не была над водой, но была местом обитания ужасных Звериных Богов, плававших и охотившихся над подводными горами и имевших свое ужасное убежище в пещерах. Когда просили описать Звериных Богов, редкие старожилы могли это хорошо сделать. Но некоторые все-таки могли. Джошуа Уолтерс с Бордманского моста рассказывал лишь, что Звериные Боги, как говорили индейцы, пришли с Небес, из Маскона, и у них были щупальца, как у моллюсков, клешни, как у омаров, и, что более всего выделялось, они воняли, как тухнущая рыба. Индейцы называли место, где лежали спящие Звериные Боги, Понтанпо, или холодная вода, а тех, кто жил под водой в дни Атлантиды — Коле-Люди, или жители глубоких вод. Звериные Боги также владели великим волшебством, заключавшимся в семикратном затоплении Новой Англии в древние времена, чтобы утопить людей и пожирать трупы. И те немногие, которые пережили потопы и видели Звериных Богов, с трудом говорили об этом испытании, немногие и пережили его, ибо все, кто испил воды, окружавшей Звериных Богов, заболел проказой и умер. И их трупы были сожжены».

Был и еще один параграф, который многословно поведал о странных подземных раскатах, которые слышали во времена бурь, и о трех необъяснимых утопленниках в 1770-х годах, и это было все. Остальные легенды касались сказок, привидений и пришествий святых. Проблема была в том, что, каким бы правдоподобным и подходящим ни было свидетельство, я никак не мог это проверить. Я бы отдал подряд на месяц за возможность поговорить с Джошуа Уолтерсом с Бордманского моста, потому что его рассказ о так называемых «Звериных Богах», похоже, был наиболее близок к описанию внешности Джимми и Элисон. К сожалению, Джошуа Уолтерс был мертв уже более двухсот лет, и я не был уверен, что его потомки еще живут где-то.

— Что вы думаете об этих легендах? — спросил я у Фреда Мартина, который молча смотрел, как я читаю. — Думаете, это правда?

Фред Мартин поскреб в затылке.

— Что, эти истории про Атлантиду? Я так не думаю. Судя по тому, что я прочитал во всех этих книгах, каждая страна вокруг атлантического океана сочинила себе легенду об Атлантиде или что— нибудь вроде того, и о монстрах и зверях, живущих в море. Правда ли это? Я не думаю. Это хорошие истории, конечно. Хорошие старые страшилки. Но и все.

— А если я скажу, что поверил?

Он пожал плечами.

— Верьте, если хотите. Это свободная страна. Верующие никогда не вредили легендам, но не помогали им выжить. Удачи вам.

С важным видом помешивая кофе, он сказал:

— Все люди верили, что Атлантида существовала. У меня есть книга о племени майя. Они в это верили. И египетские жрецы тоже. И древние греки. У всех есть истории про гигантов и чудовищ, которые вылезали из моря и ели людей на завтрак. Знаете — в Корнуолле, в Англии, еще есть люди, думающие, будто существовал волшебный остров Лайонес и там жили великаны. А моряки из Шотландии еще говорят о морском чудовище Шони, который звал на помощь, как будто бы тонул, а когда рыбак подплывал, хватал его и тащил на дно. У Шони было другое имя — Шелликот.

— Шелли-кот? В самом деле?

Фред Мартин протянул руку к полке и, поколебавшись, достал оранжевую книгу, которую, наверное, вызволил из местной библиотеки. Перелистав ее, он сказал:

— Вот. Вот книга сэра Вальтера Скотта, так? Вот как он говорит о Шони:

«Казалось, он был обсыпан морскими отходами, а точнее, раковинами, которые шелестели, возвещая о его приближении».

Я вздрогнул. В конторе Фреди Мартина было холодновато.

— А что колодцы? — сказал я хрипло. — Думаете, это правда?

— Что правда?

— История о Звериных Богах, живущих в колодцах и ждущих возможности возродиться.

Фред Мартин нахмурился. Он взял обгрызенный карандаш и постукивал им по оправе очков.

— Мистер Перкинс, — сказал он. — Вы должны понимать, что это всего лишь истории. Может, у них есть какие-нибудь корни, но это было сотни лет назад, может, даже тысячи. Это легенды. Сказки, которые люди сочиняли, чтобы объяснить вещи, неестественные на первый взгляд. Они не были знакомы с наукой, и все, что пугало, приходилось объяснить волшебством. Я не понимаю, как кто-то может жить в колодцах, а вы? Если серьезно, то вы тоже.

Я взял «Легенды Литчфилда» в руки.

— Вы понимаете, о чем здесь речь? — спросил я его. — Здесь говорится, что, когда исчезла Атлантида, Звериные Боги обеспечили выживание своего рода, поместив свое семя в природную систему водоснабжения Новой Англии. На современном языке это называется оплодотворенными яйцами, икрой или еще чем-то, что они использовали для воспроизводства.

Фред Мартин нервно кашлянул.

— Я полагаю, можно так сказать, да. Но ведь это не так на самом деле?

— Там говорится «они проникли в Новую Англию и другие части своим последним семенем». Какое еще может быть толкование?

Минуту Фред Мартин молчал. Стукнув пару раз карандашом по очкам, он произнес:

— Я полагаю, это чистая фантазия. Это и есть толкование, но так ли?

— Конечно. Но большинство легенд содержат зерно истины, так?

— Я думаю, это так. Я не знаю, что вы хотите сказать. Если вы верите этому, то, как я уже сказал — воля ваша. Но я прожил всю жизнь в Нью-Милфорде и не верю.

Я открыл книгу вновь и перечитал то, что написал Адам Прескот о Звериных Богах из Атлантиды.

— Хорошо, — сказал я. — Могу ли я взять эту книгу на время?

— Конечно, можете. Грег Мак-Алистер разрешил вам, так что берите.

Он встал, как будто старался побыстрей выпроводить меня.

— Я могу сказать лишь одно: не верьте всему, что пишут в старых книгах. Я прочитал много странных историй в моих книгах, историй, от которых голова идет кругом, если им верить. Они не предназначены для этого, эти легенды. Они здесь, потому что они любопытные. Вот такое предупреждение.

Я встал с нераспакованного кресла. Его контора была такой маленькой, что мы стояли лицом к лицу, а наши носы почти соприкасались.

— Я буду помнить, что вы сказали, — уважительно сказал я.

Выйдя в зал, я направился к выходу. Когда я открыл дверь, Фред Мартин крикнул мне вдогонку:

— Наилучшие пожелания мистеру Мак-Алистеру!

— Я передам, — сказал я.

Он неуверенно улыбнулся.

— Спасибо.

— Еще что-нибудь? — спросил я.

— Нет, вообще-то. Все в порядке, только — ну, у вас ведь нет причин верить в это, а? Ничего не случилось такого, что я должен знать?

Я медлил. Я не хотел рассказывать ему все.

— Если что-нибудь случится, я вам позвоню. Хорошо? — наконец сказал я.

— Хорошо, — согласился он, не убежденный.

Он наблюдал сквозь стекло, как я пошел к «Фольксвагену» Реты, залез в него и включил мотор. Он все еще стоял в своей комнате в идеальном колониальном стиле, когда я шумно выехал со стоянки и включил правый поворот. Я помахал ему, но он не помахал мне в ответ. Наверное, люди, которые не верят легендам, всегда немного раздражительнее.

У миссис Вордел было для меня кое-что, когда я вошел в лабораторию. Дэн и Рета уехали, и притом в отчаянной спешке, так что обед, к сожалению, явно откладывался. Очки миссис Вордел, казалось, выгнулись вверх больше, чем обычно, и она беспокоилась и суетилась. Когда я открыл записку и начал читать, она кусала губы и скрещивала ноги, пыталась бороться с искушением рассказать мне все прежде, чем я прочитаю. Письмо было написано круглым женским почерком. В нем говорилось:

«Картер вызвал нас в Глейлордсвил. Приезжай, как сможешь. Сверни направо с 7-й дороги по направлению к Южному Кенту, потом — первый поворот после первого моста. С любовью — Рета».

Ого, подумал я. По крайней мере, она так подписывала срочные сообщения. Я сложил записку, одарил миссис Вордел неопределенной улыбкой и пошел обратно на улицу. Шелли, выпрямившись, сидел на пассажирском сиденье и ждал меня. Я подумал, что ему приелась новизна езды на «жуке» и не терпелось вернуться в комфорт «Кантри Сквайра». Он закрыл глаза и прижал уши в обиженном неодобрении, когда я захлопнул дверь и завел мотор.

Почти всю дорогу я тащился за большим грузовиком, поэтому мне пришлось терпеть пятнадцать минут, задыхаясь от выхлопов дизеля и перечитывая надпись сзади: «Кох Донатс: Вкусно Как Дома». Наконец я добрался до Глейлордсвила, маленького аккуратного городка с приятной старенькой почтой и пожарной каланчой, еще с колониальных времен. Я свернул направо, по направлению к Южному Кенту.

Я не смог бы проехать мимо Реты, Дэна и шерифа Уилкса, даже если бы захотел. Дорога была перегорожена патрульными машинами, «скорой помощью» и грузовиком аварийно-спасательной службы, причем у всех были включены сигнальные огни. Полицейские сдерживали любопытствующих зевак, а Картер и еще три полицейских вместе с двумя медиками собрались вокруг красной «Импалы», которая отдыхала в углу лощины около дороги.

Немного позади стояли Дэн и Рета, и оба были бледными и напряженными. Я остановился и пошел к ним.

— Что здесь произошло? — спросил я у них.

Рета не разжала губ, как будто пыталась удержаться от плача, рвоты или истерического смеха. Но Дэн кивнул в сторону машины и тихо сказал:

— Опять. Может быть, это Джимми и Элисон. Может, кто еще. Может, их много.

— Кто-нибудь убит?

Дэн набрал полные легкие воздуха, чтобы успокоиться.

— Да. Почему бы тебе не расспросить Картера? Он знает подробности.

— Как ты? — спросил я Рету. — Не хочешь пойти в машину и составить компанию Шелли?

Она потрясла головой.

— Со мной ничего страшного. Это просто шок. Минуты через две я буду в порядке.

— Хорошо.

Я оставил их и приблизился к маленькой группе полицейских и врачей. Когда я подошел поближе, я увидел, что металлическая крыша машины была оторвана, будто кто-то открыл машину гигантским консервным ножом. Один из медиков заглядывал в машину через боковое стекло, и выражение его лица было явно несчастным.

— Картер, — сказал я, подходя к шерифу. — Как идут дела?

Шериф взглянул на меня с философским выражением лица.

— Привет, Мейсон. Хорошо, насколько это возможно в данных обстоятельствах.

Я загородил глаза ладонью от солнечного света. Я не был уверен, но, казалось, все стекла в машине были выкрашены в красный цвет, чтобы дополнить красный фон машины. Затем до меня внезапно дошло, что это не краска. Никто не красит окна. Это должна была быть кровь.

Я повернулся к Картеру, не зная, что спросить. Тот тер подбородок, не зная, в свою очередь, что сказать.

— Там кто-нибудь есть? — спросил я его наконец.

— Насколько можно разобрать, там целая семья: отец, мать, два маленьких ребенка.

— Картер… что случилось?

— Я не знаю. Мы отправляем всю машину прямо в морг. Они все мертвы. Похоже, кто-то порвал крышу, забрался внутрь и разорвал их на куски.

— Кто-то? Кто-то или что-то? Кто или что могло такое сделать? Какое существо может вскрыть крышу машины и перебить всех внутри?

Картер опустил глаза.

— Я не знаю, Мейсон. Может, какой-то механизм.

— Или существо вроде краба?

Картер поежился.

— Это ты видел крабов, не я. Ты сказал, они размером с человека, так? Что бы это ни сделало, оно было раза в четыре больше человека. Оно вскрыло крышу, понимаешь? Оно вскрыло крышу и почти разорвало всех на куски.

Он был очень расстроен. Он чуть не плакал, если быть точным. Вытащив платок цвета хаки, он развернул его и трубно высморкался.

В этот момент заднюю дверь машины открыли, и я мельком увидел то, что было внутри. Меня затошнило, но я не мог отвести расширившихся от ужаса глаз. Медики закрыли дверь почти сразу, чтобы никто из зевак не увидел, что там творилось. Но было слишком поздно, я уже все увидел и стоял на дороге, парализованный Господом Богом и всеми ангелами навечно.

Я увидел голову женщины с вьющимися светлыми волосами, которая свешивалась со спинки переднего сиденья, так далеко, что ее глаза смотрели на меня. Слава Богу, я не видел ее тела, но голова держалась лишь на синеватом хряще разорванной шеи. Задние сиденья были забрызганы кровью и слизью, я видел чью-то печень и кишки, свисавшие с ремней безопасности, как в скотобойне. Из машины исходил запах свежей крови и тухлой рыбы, и я знал, черт возьми, так же как и Картер, кто это сделал.

— Дети, — сказал шериф приглушенным голосом. — Два невинных ребенка, у которых вся жизнь была впереди.

— Следы? Улики? — спросил я его.

— Еще не нашли. Мы вызвали собак. Я поймаю этих ублюдков, предупреждаю тебя. Меня не волнует, что это за существа: люди или еще что-то. Я поймаю их и удостоверюсь, что им воздастся по заслугам.

— Похоже, они подросли, не так? — спросил я его. — Может, они растут?

Он кивнул.

— Все это бред с самого начала, но я собираюсь поверить всему, каким бы бредом это ни было, потому что если я этого не сделаю, еще больше невинных людей будет разорвано на кусочки. Я уже тебе сказал, Мейсон, и скажу еще раз — я не допущу, чтобы это случилось снова.

Я положил ладонь на его руку.

— Я знаю, Картер. Ты до них доберешься.

Он яростно засопел.

— Это так, не беспокойся. Мы поедем бурить сегодня днем у Бодинов, чтобы посмотреть, что там в этом чертовом колодце. Поедешь?

— Дэн уже пригласил меня.

— Отлично, поедешь с нами. Увидишь, как я засеку этих ублюдков.

— Хорошо, шериф.

Я пошел обратно к Дэну и Рете. Они видели выражение моего лица и не спрашивали о машине и о том, что было внутри. Позади меня буксирная команда прилаживала цепи к заднему бамперу разбитой машины, и один из них говорил:

— Переключите нейтральную передачу. Кто поставит рычаг в нейтральное положение?

Один из врачей открыл переднюю дверь, быстро нагнулся и переключил передачу. Закрыв дверь, он стоял с белым лицом и смотрел на руку в липкой крови. Буксировщики переглянулись и подняли брови. Они повидали аварий, но это была скотобойня на колесах.

Я сказал Дэну:

— Крабы подросли. Сильно. Во всяком случае, должно быть. Похоже, один из них сорвал крышу и залез внутрь.

— Мы знаем одно, — сказал Дэн. — Они несомненно плотоядные.

Рета отвернулась, но спокойно сказала:

— Если они настолько большие, что могут вскрыть машину, то полиция обязательно их скоро найдет. Они не могли далеко уйти.

— Я не знаю, — сказал я ей. — Какова скорость краба относительно скорости человека?

— Большая, — заметил Дэн. — Краб мог обогнать скаковую лошадь, да и пробежать больше.

Немного постояв в тишине, я, казалось, сумел почувствовать, как вертится земля.

— А как анализы? — наконец спросил я. — Вы проверили новые пробы?

Дэн кивнул.

— Я сделал предварительный анализ. В них полно этих созданий. Не считая по головам, похоже, что концентрация их там значительно возросла.

— Что это может значить?

— А я откуда знаю? Я вообще не знаю, что все это значит. Мне даже не верится, что это на самом деле. Мы завершили опыты с мышью и узнали только, что она пила воду из колодца и покрылась чешуей. Мы до сих пор не знаем, почему или как.

— Что-нибудь поступало от Ньюсома в связи со вскрытием Оливера? — спросил я у него.

— Официально — нет, — ответила Рета. — Он не хочет делать заявлений, пока ему не сделают анализ на вирус в Нью-Йорке. Но если начистоту, ему известно не больше, чем нам, то есть почти ничего. Он уверен, что метаморфоза вызвана водой или, точнее, микроорганизмами. Но он не знает, как это случилось, и не может понять жизненный цикл.

— Итак, мы опять в клетке одни, — сказал Дэн мрачно. — Остается надеяться только на чудесное открытие во время бурения колодца.

Я достал сигару и прикурил, закрывая зажигалку от ветра руками. Попыхав немного, я сказал:

— Похоже, я разузнал побольше.

Рета взглянула на меня.

— Ты утром ездил посмотреть на книгу, так? Книгу легенд.

— Точно. Она в машине. И в ней целая страница посвящена колодцам Вамингтона и почему люди не пьют из них воду. Началось это все в восемнадцатом веке, если не раньше.

Тягач заревел, и в небо поднялось облако черного дизельного дыма. Громыхая цепями и протестующе скрипя исковерканным железом, красная «Импала» вылезала из лощины. Стекла, заляпанные красным, придавали ей отвратительный и мрачный вид. Мы смотрели в другую сторону, когда крышу прикрыли большим серым листом пластика, привязав его веревками, и не посмотрели даже, как грузовик оттащил машину по дороге и скрылся из глаз.

Шериф Уилкс подошел и постоял с нами немного, уперев руки в бока. Во рту у него торчала зубочистка, которую он жевал и перекатывал из одного угла рта в другой, демонстрируя безупречный оскал.

Он довольно долго молчал, глядя на дорогу, по которой уехал тягач, он сказал наконец:

— Я полагаю, у вас нет ничего полезного?

— Может быть, и есть, — сказал я, — но мы не уверены.

— Новые свидетельства? — заинтересованно спросил Картер.

— Нет. Очень старые свидетельства. Но возможно полезные. Мы собираемся сейчас это обсудить. Мы скажем тебе, что думаем сегодня днем в доме Бодинов.

— Хорошо, — сказал Картер. — Буду рад.

В этот момент радио у Картера в машине затрещало.

— Подождите, ребята, — сказал он и пошел взять микрофон.

Мы стояли так близко, что четко услышали сообщение. Картер быстро и многозначительно взглянул на нас, когда оператор заговорил.

«Штаб — шерифу и подразделениям. Караульный вертолет над дорогой номер 7 приблизительно четыре мили к северу от Глейлордсвила докладывает возможные подозреваемые пересекают шоссе и направляются на восток лесом».

— Уилкс на связи, — хрипло сказал шериф. — Выезжаем немедленно. Конец связи.

Затем он повернулся к помощникам и заорал:

— Шоссейный патруль засек Бодинов! Поехали за ними.

Захлопали двери, завизжали покрышки, взревели сирены и машины помощников и Картера, развернувшись, ринулись в сторону Глейлордсвила.

— Поехали за ними, — сказал Дэн. — Мы можем помочь.

— Помочь кому? — спросила Рета, когда мы забрались в «Фольксваген». — Шерифу или Бодинам?

— Тому, кому больше нужно, — коротко ответил я, потому что и сам не знал.

«Фольксваген» ожил, и, вывернув баранку до отказа, я поехал на север на максимальной скорости, дергая рычаг передач, как будто взбивал рождественский пудинг моей бабушки. Проехав город, я заметил далеко впереди зад машины Картера, и это было все, что я мог выжать из нашей машины. Каким чудесным ни было возрождение немецкой экономики, побитый «жук» не смог соревноваться с полицейской машиной. Но я старался.

— Книга с легендами лежит на заднем сиденье, — сказал я Дэну. — Я заложил нужную страницу конвертом.

— Я нашел, — сказал Дэн и принялся читать вслух, чтобы Рета тоже могла узнать легенду. Я следил за дорогой и вжимал педаль газа в пол, надеясь, что не случится ничего плохого, прежде чем мы догоним полицию.

Когда Дэн дошел до отрывка о Джошуа Уолтерсе с Бордманского моста, его голос задрожал.

«У звериных людей были щупальца, как у моллюсков, клешни как у омаров, и они сильно пахли протухшей рыбой».

Он выпрямился и широко раскрыл глаза.

— Это точное описание Джима и Элисон, таких, какие они сейчас, — сказал он глухо. — Они выглядят и пахнут точно так же. А когда же это написано?

Он открыл титульный лист.

— 1784. О, Боже.

Я оглянулся.

— Фред Мартин не поверил, что это правда. Но это так. Уж очень подходит описание. Кто бы ни был этот Джошуа Уолтерс, похоже, он лично видел этих существ.

Рета прошептала:

— Может ли быть, что они действительно из Атлантиды?

Положив локти на спинку моего сиденья, Дэн сказал:

— Не слабо, а? Атлантида! Есть куча твердых доказательств, что она существовала. Это не был шестой континент посреди атлантического океана, но это могла быть гряда островов или рифов вдоль восточного побережья Америки. Бермуды — скорее всего остатки выживших после погружения Атлантиды островов, а было их побольше сотни, наверное; так что даже если Адам Прескот в чем-то прав, то могла прекрасно существовать раса амфибий, живущих около подводных гор и рифов.

— А как насчет скелетов в Африке? И людей, которых нашел тот англичанин в Индии? Откуда они родом?

Дэн пожал плечами.

— Сложно сказать, не изучив свидетельства получше. Но, может быть, после крушения Атлантиды они поплыли на восток и проделали то же самое в Африке и в Индии.

Поколебавшись, он добавил:

— Я знаю, что звучит это глупо. Но сегодня я получил из Уайт Плейс сообщение, подтверждающее, что этим существам действительно два миллиона лет, может, больше, и легенда, похоже, самое правдоподобное объяснение на данный момент. Взглянем на факты. В воде, несомненно, содержатся древние организмы. И эти организмы, несомненно, изменяют человека и животных, а точнее их костную структуру. У нас есть доказательства двух случаев затопления домов, причем тонны воды взялись ниоткуда. Мы видели разорванных на части людей. И еще: если просмотреть простейшие учебники по антропологии, можно найти доказательства существования Атлантиды. Теперь эта легенда. К какому еще заключению можно прийти, кроме того, что это правда?

— Не знаю, Дэн, — сказала Рета. — Слишком фантастично.

Дэн покачал головой.

— Это фантастично, если ты игнорируешь века доказательств. Я изучал это в колледже. Почти все народы имеют легенды о великанах и монстрах, живущих в море. Майя верили в Кетцалькоатля, выходившего из моря и державшего землю на плечах, а это пример того, о чем мы говорили. Говоря, что он держал землю, они, наверное, имели в виду не что он держал весь мир, как Атлас, но что он уходил под землю.

— Может быть, — вставил я. — Но это все предположения.

— Конечно, предположения. Но есть еще аборигены Понапы, что на Каролинских островах. Они молились морскому богу, который трансформировал самых больших почитателей в амфибий с жабрами и усиками на груди.

Я вглядывался вперед, но пока Картера Уилкса с помощниками было не видно.

— Что бы вы ни думали о легендах, — сказал Дэн, — а я отношусь к ним, как и все, но Адам Прескот выбрал наилучший источник. Индейцы, жившие на восточных берегах Америки, имели тесный контакт с океаном и большее понимание сверхъестественных сил. Посмотрите, что говорит Прескот: мудрые индейцы пошли на то, чтобы предупредить белых о Звериных Богах, хотя белые воевали против индейцев. Настолько ужасными были Звериные Боги. Белые люди убивали их, но рядом было что-то неизмеримо более ужасное и великое, чем человек.

— От твоих рассказов меня трясет, — сказала Рета.

— Надеюсь, — буркнул Дэн. — Я знаю не слишком много, но если книга права, то Джимми и Элисон превратились в прямых потомков древних Звериных Богов, пришедших со звезд.

— Дэн, — запротестовал я. — На тебя это не похоже. Я думал, ты представишь жесткий, холодный научный анализ всего этого и приведешь мои мозги в порядок.

Помолчав минуту, Дэн сказал:

— Я говорю то, что знаю. Антропология — не моя специальность. Но я помню, чему меня учили на занятиях по языку и тому подобному, а легенда вписывается во все это. «Звериные Боги, как говорили индейцы, пришли с неба, из Маскана». Маскан — старое индейское название небесного свода, где жили боги вместе с древними и ужасными демонами. Иногда богам удавалось уговорить людей призвать их на землю, и тогда они опустошали землю и море и поедали людскую плоть повсюду. Ты читал Г. Ф. Лавкрафта? Он писал о «древнейших богах», и самым худшим было чудовище, жившее в море и называвшееся Ктулу. Если верить моему учителю-словеснику, Ктулу — другое сокращение настоящего имени бога, Квит. Это древнекельтское название бездны. Индейцы называли его еще Оттакучи, что значит «воды бездны».

— Так о чем говорит это повторение пройденного материала? — спросил я его.

— О многом, — упрямился Дэн. — О том, что столько древних культур знали о Звериных Богах, вышедших из моря и засевших в подземных водах, и столько культур создали имена для этих существ и легенды о том, откуда они и чего хотят, что в этой книге, должна быть правда, так же, как есть правда в наших рассуждениях. Это все странно, пугающе, безумно, но это правда.

Я вытер лобовое стекло платком.

— Дэн, — сказал я, немного помолчав. — Я согласен с тобой в главном. Я думаю, ты смышленый малый, и теперь я с тобой согласен. Что я могу сказать? Хотелось бы, чтобы это была сказка, но это не так.

— Аминь, — пробормотала Рета.

Мы проехали поворот, приветствуемые дождем падающих листьев, и я резко затормозил. Машина Картера со сверкающим сигнальным огнем перегородила дорогу. Машина помощников была немного впереди, и казалось, что она вдруг врезалась в выросшее посреди дороги дерево. У машины остался лишь один помощник, и это был мой жидковолосый знакомый из комнаты Картера, махавший руками и указывавший в сторону леса вдоль дороги.

— Они видели существ! — орал он. — Они ушли туда — по ручью!

Я вылез из машины, Дэн быстро поднял переднее сиденье и последовал за мной.

— Это машина для гномов, — сказал он, отряхивая рукав. — Что будем делать? Пойдем за ними?

— Почему бы и нет? — сказал я. — Мы эксперты, так сказать. Рета, ты тоже эксперт, но тебе лучше остаться. Смотри за машиной, а то кто— нибудь украдет ее.

Помощник окликнул нас, когда мы пересекли дорогу и захрустели по листьям:

— Смотрите, чтобы шериф не подстрелил вас вместо чудовища! Кричите почаще, чтобы он знал, что это вы.

Я помахал ему, и мы вошли в деревья, стараясь шуметь поменьше. На самом деле мы хрустели листьями, как будто маршировали по кукурузным хлопьям,

— Ты их видишь? — спросил Дэн.

— Я нет.

— Я тоже, — ответил я.

Мы остановились. Дорогу не было видно, и мы были заслонены деревьями, так что мы видели только серое небо и смутные тени вокруг.

— Они, должно быть, далеко ушли, — сказал Дэн. — Иначе бы мы их услышали.

Но только мы приготовились идти дальше, как услышали треск выстрелов и крик боли, который до сих пор стоит у меня в ушах.