Когда зло надевает светлые одежды (СИ)

Глава 1 Прыжок в неизвестность

Полина зависла в переливающейся, словно перламутр, субстанции. Исчезло ощущение времени, пространства, движения. Сколько это продолжалось, она не знала. Чувство реальности возникло, когда ощутила под ногами твёрдую опору. Некоторое время стояла с закрытыми глазами, боясь шевельнуться. Здесь так же, как дома пригревало солнышко, но чувства не обманывали — мир был иным.

Медленно открыв глаза, она увидела, что стоит на крохотной площадке, на вершине черного пика, словно гигантский палец, указывающий в небо. Пик находился у подножья гор, снежные вершины которых прятались за облаками. С его высоты Полине открылся огромный город, расположенный по обе стороны реки, пересекающей холмистую, поросшую деревьями равнину, окружённый небольшими поселениями. Вдоль реки пролегал широкий тракт с оживлённым движением в обе стороны.

— Делир, — произнесла она вслух, прислушиваясь к звукам этого слова. Первый раз этот мир отверг её, испугавшись маленькой девочки. Как примут они её сейчас, когда она стала хранительницей, полностью познавшей свой дар?

Полина задумчиво смотрела на страну, простиравшуюся под ногами, где по кровному праву она была наследной принцессой и могла войти в него, как будущая законная правительница. Желание кем-то повелевать она никогда не испытывала. Самым важным для неё сейчас было встретить Андерса и отца. Сообщить им новость, мысли о которой переполняли радостью всё её существо.

Пора было спускаться вниз, какого-либо механизма для этой цели, она не приметила. Как, видно, те, кто проникал сюда этим путём, должны были уметь летать.

Неожиданно панорама долины заколебалась, словно отражение в воде, когда в нее бросают камень. Перед глазами Полины, появилась миниатюрная копия Делира, накрытая прозрачным куполом, с которого свисали тысячи нитей. В сером тумане, окутавшем долину, угадывалась громадная тень. Фигурки людей под колпаком двигались согласно движению опытных пальцев кукловода.

Видение так же внезапно растаяло, как и появилось. Она замерла, проверяя откуда появился мираж, но, не почувствовав вмешательства извне, с облегчением вздохнула. Для безопасности Полина окружила себя невидимым щитом, и, призвав силу ветра, прыгнула со скалы, ловя воздушные потоки. Невидимые крылья, подхватили ее. Вспомнив страх перед открывающимися возможностями, она весело рассмеялась. Летать — легко управляя своим телом, словно плывя в удивительно яркой синеве неба было восхитительно.

Полина летела в сторону города. Андерс так часто и подробно рассказывал о нём, что развернувшаяся внизу панорама показалась удивительно знакомой. Это был Наркит, столица Делира. С высоты птичьего полёта чародейка с любопытством разглядывала правый берег. Срезанная вершина огромного холма являла собой пятиугольную площадь, покрытую отшлифованным, как стекло, чёрным базальтом. На каждом углу площади стоял дворец. Со слов Андерса, Полина знала, что в верхнем, направленном на север углу пентаграммы, расположена резиденция Правителя. Стены его дворца были сложены из светло-зелёного нефрита — камня вечности. Серебряные крыши зданий и охранных башен ослепительно сияли на солнце. За высокой, белокаменной стеной раскинулся огромный парк. Даже отсюда Полина видела яркие пятна цветущих деревьев и клумб, разбитых посреди зелёных лужаек, прямые линии дорожек и аллей. Её неудержимо потянуло туда, где за высокими стенами дворцовой ограды жили отец и Андерс. Но желание рассмотреть дворцы, задержало её.

На восточной стороне выстроенный из дымчато-серого халцедона и раухтопаза возвышался замок морэнов, чародеев владеющих стихией воды. С его многочисленных террас падали миниатюрные водопады, образуя радужные мостики, на дворцовой площади взмывали в небо фонтаны, постоянно меняющие расцветку и очертания. Плавные линии крыш матово блестели на солнце голубой бирюзой.

В северо-западном углу, находился замок сарманов, чародеев владеющих тайнами стихии воздуха. Выстроенный из черного мориона и белого кохаланга, похожий на готический средневековый храм, он выделялся среди других дворцов резкими очертаниями. По ажурным мостикам, перекинутым от одного строения к другому, можно было переходить, не касаясь земли. Невесомые резные балкончики, узкие, стрельчатые окна были доступны любому движению воздуха. Комплекс зданий венчали сверкающие острыми гранями высокие крыши из горного хрусталя.

Дворец шерлов — магов огненной стихии, возведённый в юго-западном углу из карниона и сердолика горел всеми оттенками красного, оранжевого, желтого, напоминая своими очертаниями взметнувшийся к небу гигантский костёр.

В юго-восточном углу пентаграммы находился дворец клана Земли. Построенный из зелёной и пёстрой яшмы, он больше всех походил на строения смертных. Его портики, балконы, небольшую дворцовую площадь украшала зелень растений, расцвеченная яркими пятнами цветов всевозможных расцветок. Крышу здания покрывала черепица, из тёмно-зелёных плиток малахита.

Полина знала, что на строительство этих роскошных дворцов были использованы материалы, созданные при помощи магических знаний. Прибывшие сюда во время исхода чародеи Апсана решили воссоздать в Делире свою прежнюю столицу. От разрушения эти великолепные строения хранили древние заклятия. В центре пятиугольной площади вздымались к небу разноцветные струи фонтана, украшенного статуями, изображавшими четыре стихии.

Полина, планируя, развернулась и стала рассматривать левый берег реки. Там, на срезанной макушке такого же громадного холма, стояло всего одно здание украшенное золотыми куполами. Его стены, возведенные из чароита, шелковисто переливались всеми оттенками фиолетового цвета. К большим вратам вела широкая лестница, выложенная мозаикой из разноцветного травертина. Здание подавляло не только своими размерами, но и исходящей от него магической силой. Это был храм Амертат.

Полина почувствовала, как кто-то невидимый попытался проникнуть сквозь её защиту. Чтобы не рисковать, она по спирали спустилась вниз, приземлившись в укромном уголке сада, окружавшего дворец правителя.

Дворцовый комплекс занимал несколько гектаров земли. Полина решила не входить во дворец с парадного входа. Её одежда — кроссовки, спортивный костюм и белый, защищающий от таёжной мошки платок, могли вызвать у придворных совсем не нужный интерес к её персоне. Чтобы не заблудиться в бесконечном лабиринте тропинок, проложенных между цветущими деревьями и кустарниками, и незаметно выйти к какому-нибудь тайному входу в апартаменты отца, она отправила ветерок разведчик на поиск. Ласковое дуновение ветерка коснулось щеки, и магический след светящейся пунктирной линией повел её к зданию. Осторожно пробираясь между цветущими кустами сирени, Полина вышла к круглой башне, где за густыми ветвями бересклета обнаружила укромную дверцу. Тихонько потянула за ручку, дверь отворилась совершенно бесшумно. Она вошла в маленькую комнату, в которой имелась лестница, спирально уходящая вверх. Подъём продолжался довольно долго, пока не вывел её на небольшую площадку. Неяркий свет, исходивший от стен, позволил разглядеть закрытую дверь. Осторожно приоткрыв, Полина вошла в довольно просторное помещение с двумя высокими стрельчатыми окнами. Солнце, слишком яркое после полумрака лестницы, на миг ослепило, и в ту же секунду её схватили за руки. Полина стояла спокойно, не пытаясь вырваться. Немного привыкнув к свету, она разглядела, что в комнате находится двое мужчин, одетых в длинные, наглухо застёгнутые плащи голубого цвета, с широкими прорезями для рук, и такого же цвета шляпы, украшенные белым пером.

Тот, что держал её за правую руку, спросил:

— Кто ты, и как могла здесь очутиться, незаметно минуя все защитные барьеры? Судя по одежде, ты пришла издалека?

В числе многих знаний, полученных от источника избранных, было и знание языков и наречий, используемых в сопредельных мирах.

— Мне нужно к правителю, я его тайный агент, он ждёт меня, — сказала она то, что придумала, пока поднималась по лестнице.

Её легенда оказалась похожей на правду. Во всяком случае, охранник не удивился, лишь задал вопрос:

— Как доложить вакату?

— Скажите, что к нему пришла Полина.

— И всё? — уточнил стражник, очевидно, ожидая ещё каких-то слов.

— Этого достаточно, он давно ждёт от меня вестей, — спокойно ответила она.

Тот, который спрашивал, ушёл. Второй остался стоять рядом. Под полами широкого плаща не было видно какого-либо оружия, но Полина чувствовала, что перед ней боевой маг, поэтому стояла, не двигаясь.

Охранник вернулся быстро. Поклонившись, он пригласил Полину следовать за ним. Они прошли по длинному коридору, и очутились возле двери из чёрного дерева, украшенной золотым узором. Стражник, проводив её до места, вернулся на свой пост.

Сердце гулко стучало, словно хотело вырваться из груди. Сейчас, сейчас она увидит того, кого считала уже погибшим. Полина глубоко вздохнула, усмиряя волнение, и решительно толкнула створки. Они легко распахнулись. Отец стоял, держась за спинку кресла, напряженно глядя на неё синими, как небо над Кодаром глазами.

— Наконец-то, — выдохнул он, протягивая к ней руки. — Я думал, что ты, как и Айна, решила остаться там.

Полина бросилась в распахнутые объятия, крепко прижалась к нему, скрывая бегущие по щекам слёзы.

— Никогда больше не отпущу тебя от себя, — промолвил он, вглядываясь в её лицо, не замечая, что и по его щекам пролегли две мокрые дорожки. — Прости меня, я виноват перед тобой.

— Не проси прощения, папа, — глядя на него счастливыми глазами, — произнесла она. — Главное мы снова вместе, целые и невредимые. Теперь, когда столько пережито, я знаю, вы с мамой были правы, иначе было нельзя.

— Ты изменилась, и совсем стала взрослой, — почему-то с грустью в голосе, сказал Алекс, разглядывая её.

— Папа, мы не виделись чуть больше года, я тогда была уже совсем взрослой, — засмеялась сквозь слёзы Полина.

— Нет, тогда просто прибавлялись годы, но ты оставалась всё той же, капризной девчонкой. Теперь в твоих глазах так много всего. Это можно понять, путь посвящения самое трудное испытание для мага, не каждый бы осмелился вступить на него в твоём возрасте.

— Храбрость совсём не причём, меня спасала на этом пути моя наивность, — весело усмехнувшись, произнесла Полина.

— Несмотря на это, я горжусь тобой и преклоняюсь, — он склонился в глубоком поклоне. — Клан избранных вновь обрёл своё могущество, и это сделала моя дочь.

— Я совсем не думала о такой карьере, папа, но, видно, от судьбы не уйдёшь.

— Узнаю свою дочь, как всегда шутишь, — обнимая и целуя её, промолвил Алекс. — Что же я держу тебя у порога! Проходи, садись к огню, ты с дороги и голодна, а я тебя совсем заговорил.

— Папа, я видела маму, она передавала тебе привет, — задержав его руку, сказала Полина.

— Так это всё же исполнилось!

— Мама стала стражем источника сил избранных. То, что я совершила, и перстни, что ты вернул, дали ей возможность обретать физический облик в нашем мире.

— Она говорила мне, что это возможно, когда я уговаривал её пойти со мной в Делир, но я не поверил. Теперь мы сможем встретиться? — в глазах отца засветилась робкая надежда.

— Мы не говорили об этом, но я думаю, что она захочет в скором времени посетить Делир, для этого у неё есть веские причины.

Не удержавшись, Алекс подхватил дочь в объятия и закружил по комнате.

— У меня сегодня самый счастливый день, я обрёл самых дорогих мне людей, — воскликнул он, целуя дочь.

— Папа! Поставь меня! Я вся грязная с дороги. Мы с Кимом с утра добирались до Драгоценного утёса, у нас там так сейчас жарко.

— Прости меня! Я совсем потерял от радости голову, конечно, тебя проводят в твои апартаменты и помогут привести себя в порядок. Здесь всё твоё, а ты, как всегда, моя повелительница, — поставив её на ноги, произнёс Алекс.

— Нет, папа, наши игры кончились. Ты правитель этой страны, а я всего лишь твоя дочь.

— Хорошо, пусть будет так, но и я не забыл, кто передо мной. Ты хранительница, высшая из избранных, наследная принцесса этой страны.

— Сколько же титулов на мне теперь навешано, — усмехнулась Полина, — но окажи мне одно одолжение. Я не хочу, что бы обо мне ещё кто-то знал до тех пор, пока мы не поговорим. Надеюсь, стражники, с которыми я встретилась по дороге к тебе, надёжные?

— Вполне, это моя личная охрана, они преданы мне. Пошли, я сам тебя провожу.

Он нажал на кнопку в завитке резьбы, украшавшей одну из панелей. Она отодвинулась, открывая проход в широкий коридор. Алекс шёл, открывая перед ней двери.

— Это твой кабинет.

Она огляделась. Ничего яркого, утомляющего глаза. Отделка мебели, стен, ковры на полу, все в пастельных бежевых, коричневых, жемчужно- серых тонах. Мебель обтянута тесненной золотым узором кожей. Вдоль стен книжные шкафы заполненные книгами, от пола до потолка. Массивный письменный стол из золотисто-коричневого дерева. На нём письменный прибор. Полина, приглядевшись, узнала камень — зелёный, с загадочными искрами внутри — авантюрин. На одной из стен гобелен. Над зелёным морем тайги вознёсся к небу утёс, на его вершине одинокая берёзка, её листья багряно вспыхнули под лучами, уходящего за голубовато-сиреневые сопки кроваво-огненного диска солнца.

— Откуда этот пейзаж, отец? — остановилась перед ним Полина.

— Оттуда.

— Как художница, что выткала гобелен, смогла его увидеть?

— Её жених был наблюдателем. Он подсказал ей этот сюжет.

Полина медленно прошлась по кабинету, подошла к светильнику. На серо-голубой подставке из халцедона, в выточенном из золотисто-желтого топаза тюльпане, горел неугасимый волшебный свет. Долго стояла перед окном, занимающим почти всю стену, вместо обычных стёкол в него был вставлен витраж. Цветные стёкла в серебряном переплёте, словно живые, передавали осеннее серое небо, ивы, утопившие тонкие ветви с остатками жёлтых листьев в тёмно-синей воде озера. Склонившийся на ветру камыш, и одинокую цаплю, тоскливо глядевшую вслед улетающей на закат стае.

— Тебе не нравится? — заметив грусть в её глазах, спросил Алекс.

— Нет, просто цапля мне напомнила сейчас себя, — печально улыбнувшись, сказала Полина.

— Завтра же прикажу всё изменить, — нахмурился отец.

— Не нужно ничего менять, — придержала его за руку дочь, — витраж красивый, пусть всё остаётся, как есть, а тосковать я всё равно буду, от этого никуда не денешься.

— Тебе привыкнешь здесь и Делир полюбишь, — во взгляде, обращенном к ней, была надежда. — Смотри, это твоя спальня, — он толкнул ещё одну дверь. — Вход справа, ведёт в бассейн, а дальше комнаты для гостей, для приёмов, зал для балов, сад и много всего. Ты осваивайся, одежда в шкафах. А я пока прикажу приготовить ужин и подать его в мой кабинет, — заторопился Алекс.

— Папа, я не спросила тебя о главном, — придержала его за рукав дочь.

— Мы поговорим обо всём во время ужина. Хорошо?

— Хорошо, — отпустив его руку, согласилась она.

Отец ушёл. Оставшись одна, Полина оглядела спальню, окружающая роскошь поражала её. Андерс был прав, когда назвал дом, в котором они жили в Чите, жалкой лачугой. Теперь ей предстояло жить здесь. Она прошла по пушистому белому ковру, в котором ноги утопали по щиколотку, заглянула в один из встроенных шкафов. Невесомые пеньюары, мягкие полотенца, стопки белья — всё необходимое для сна. В центре комнаты стояла большая кровать из розового дерева, украшенная затейливой резьбой. Напротив окна зеркало в золотой оправе во всю стену. Возле него изящный туалетный столик из того же дерева, что и кровать, с множеством флаконов и баночек. Рядом высокая ваза из молочно-белого стекла. В ней, на длинных стеблях, склонили головки живые, удивительно крупные, жемчужно белые лилии. Множество светильников, пуфиков, безделушек. Большое окно, закрыто шторами из бледно-розовой вуали, подвешенными к вычурному, золотому карнизу.

На глаза навернулись слёзы. Каждая вещь в этой комнате говорила ей о любви и бесконечной вере отца в то, что она когда-нибудь появится здесь и останется навсегда.

Она прошлась по комнате и открыла дверь, ведущую в бассейн. Войдя внутрь, Полина замерла от восторга. Со скалы в небольшое озеро, нежно звеня хрустальными струями, падал водопад. Берега заросли густой шелковой на ощупь травой. Полина скинула одежду и забрела в тёплую воду, под ногами мерцал золотистый мелкий песочек.

«Вода могла бы быть и горячее», — подумала она.

Словно подслушав её мысли, озеро начало нагреваться. Полина подождала, когда температура воды станет такой, какая была нужна ей, мысленно приказала: «Достаточно».

Поплескавшись в озере, она поплыла к скале. За завесой падающей воды, в каменной нише, стояло множество разноцветных флаконов. Выбрала наугад и не ошиблась. Волосы после шампуня стали мягкими и пушистыми, приобрели нежный, сладковато-холодный запах жасмина. Потом она долго стояла под водопадом и мысленно отдавала команды, то, ежась под ледяными струями, то, обжигаясь почти кипятком. Контрастный душ взбодрил, снял напряжение и усталость. Обнажённая вошла в спальню, взяла с полки мягкую простыню, вытерла тело, волосы. Постояв в раздумье перед открытым шкафом, ничего лучше не придумала, как облачиться в голубой пушистый халат, очень похожий на тот, что остался дома. Наверное, это было неуместно, но Полина было важно напомнить отцу про их долгие вечерние беседы у камина, в старом уютном доме, которые они так любили. Высушив волосы, под подувшим с двух сторон ветерком, она тщательно их расчесала, заплела в косу, закинув её за спину.

— Кажется, теперь я готова, — сказала она вслух, — только бы найти обратно дорогу до его кабинета.

Толкнув дверь, она остановилась в раздумье на пороге. Неожиданно пол прочертила светящаяся пунктирная линия.

— А вот и указатель, — пробормотала она, и пошла за ним, пока не очутилась перед знакомой дверью. Слегка коснулась пальцами роскошной резьбы, створки распахнулись сами. Алекс поджидал её в кресле у зажженного камина. Рядом стоял сервированный на двоих столик и ещё одно кресло.

— Ничего, что я к тебе в таком виде? Надеюсь, нашей беседе никто не помешает? — спросила она, устраиваясь напротив него.

— В этой половине дворца только моя охрана. Я приказал, чтобы без моего вызова в мои покои никто не входил.

— И это их не удивляет?

— Нет. Вернувшись, я часто коротаю вечера в одиночестве. Давай ужинать. Я приказал приготовить мясо ассорти в горшочках с пряными травами, несколько салатов и фрукты. Я надеюсь, тебе эти блюда понравятся.

— Пахнет замечательно! — приоткрыв крышечку и вдохнув аромат, сказала она. — Андерс говорил, что у тебя самый лучший повар в Делире. Я думала, что ужин у нас будет семейный, почему его нет?

— Андерс уплыл на острова, в клан Воды. Нужно было решить с ними некоторые вопросы.

Глаза Полины стали грустными.

— Это надолго?

— Нет. К балу, на котором ты будешь представлена всем кланам, он успеет.

— Если бы ты знал, как я соскучилась по нему.

— Больше чем по мне? — в голосе Алекса прозвучала ревность.

— Вы с мамой желали нашего союза, — усмехнулась Полина. — Что-то я не слышу радости в твоих словах.

— Любому отцу тяжело отдавать дочь чужому человеку.

— Андерс для тебя не чужой. Он твой приёмный сын.

— Ты права, но я слишком соскучился по тебе. Ты совсем мало ешь, — встревожился он, — может тебе не нравиться наша еда?

— Что ты, что ты! Очень всё вкусно, я, пожалуй, съем еще вот этот салат. У него такой необычный, оранжевый цвет. Андерс, когда хвалил твоего повара, всегда потом добавлял, что я готовлю вкуснее. Теперь я понимаю, насколько он мне льстил.

— С тех пор как Андерс вернулся, все его мысли заняты только тобой.

— Правда? — Глаза Полины заблестели от радости. — Я благодарна тебе, за то, что ты познакомил нас. Наверное, после такой долгой разлуки я слишком много говорю о нём? — заметив снова печаль в глазах отца, спросила она. — Прости. Расскажи лучше мне о себе. Я смотрю, ты создал в этом кабинете ту же обстановку, что и в нашем старом доме, — оглядевшись вокруг, сменила тему разговора Полина. — Только не хватает черёмухи за окном. Неужели ты тоже тоскуешь по прошлому? — Она внимательно смотрела в его синие глаза, в глубине которых таилась грусть.

— Да, я часто вспоминаю наш дом, — подтвердил он.

— Дома больше нет. Мама приказала Хатору его сжечь.

Алекс отвёл глаза, помолчал, глядя, как в камине играют языки пламени.

— Она стала другой. Раньше Айна не позволила бы себе это сделать. Источник избранных меняет всех.

— Меня тоже?

— Вначале я подумал, что ко мне вернулась моя маленькая девочка, капризы которой я с удовольствием исполнял. Сейчас я вижу, насколько ты изменилась. — Он задумчиво вглядывался в малахитовые глаза дочери, потом, словно что-то определив для себя, добавил: — В тебе бродит сила. Если бы ты не была моей дочерью, то это, как правителя страны, насторожило меня.

— Я такая же твоя Полина, только знать стала больше, — ласково улыбнувшись, ответила она.

— Раньше ты была для меня вся как на ладони, теперь я не могу коснуться твоих мыслей, почувствовать тебя, ты закрыта глухой стеной. Всё-таки ты отдалилась от меня, — грустно констатировал он.

— Ты прав, у меня тоже появились свои тайны, ты представить себе не сможешь, какую ношу возложили на меня вы с мамой, позволив познать мои способности. Я прошла весь предназначенный мне путь до конца и не жду от тебя оправданий, — заметив, что он пытается возразить, остановила его Полина. — Иной судьбы у меня не было, я родилась не человеческим ребёнком, и рано или поздно это вышло бы наружу. Трудно привыкнуть к этой мысли, но я уже почти смирилась.

— Ты человек! — горячо возразил ей отец.

— Человек? — брови Полины насмешливо приподнялись вверх. — А как ты объяснишь это? — она внимательно посмотрела на огонь в камине, пламя яростно загудело, раскалив докрасна решётку. — Или это? — порыв ветра с силой распахнул прикрытые створки окна. На голубом ещё минуту назад небосводе, тёмная туча закрыла полнеба, белая молния расколола её пополам, удар грома, как пушечный выстрел, потряс землю.

— Продолжить? — её глаза насмешливо глядели на отца.

— Не нужно. Ты похожа сейчас на ученицу, преуспевшую в нескольких фокусах и не к месту показывающих их своему учителю. Народ Делира уже сотни лет не видел грозы, ты всех перепугала.

— Прости, я действительно поступила глупо, — она пристыжено опустила глаза.

— Ничего, поживёшь во дворце, и постепенно узнаешь наши правила. У тебя будут лучшие учителя. Надо привыкать, дочка, мы не просто жители этой страны, мы олицетворение в ней закона и порядка, и за каждым твоим шагом будут наблюдать тысячи глаз.

— Это от них ты тут прячешься в тоскливом одиночестве? — насмешливо блеснув глазами, спросила она.

Алекс гневно посмотрел на неё, гордо выпрямившись в кресле.

— Я, Вакат — правитель Делира.

— И не привык, чтобы кто-то так с тобой разговаривал? — перебила его Полина, не отводя от него изучающего взгляда. — Ты можешь носить эту маску перед всем своим народом, но я-то вижу, как тебе здесь одиноко и тоскливо. Если бы я не знала тебя другого, смогла бы в это поверить. Неужели сила власти так много для тебя значит, что ты готов ради неё сидеть в золотой клетке?

Алекс подавил в себе внезапную вспышку гнева. Усмехнувшись, отметил про себя, как быстро и незаметно он привык к подчинению и лести окружающих его людей. Трудно придётся его дочери привыкать к обычаям дворца.

— Я ещё подумаю — стоит ли это делать, — ответила ему Полина. — Прости отец, что прочитала твои мысли, но ты слишком шумно думаешь, последнее время мне часто делали это замечание, и я научилась закрываться.

— Ты многому научилась, — по-доброму усмехнулся Алекс. — И удивишь меня ещё ни один раз.

— Не обижайся, я привыкла совсем к другой жизни и резких перемен не хочу. Поэтому, прошу тебя, пока никто не знает о моём прибытии, позволь мне отправиться в путешествие по твоей стране обычным человеком. Хочу посмотреть на неё не из закрытых окон кареты, под надзором придворных, а познакомиться с твоим народом без лишних свидетелей. — Она умоляюще смотрела на отца.

— Ты хочешь уехать, едва встретившись со мной? — удивился он.

— Но, ты, же не сможешь долго скрывать моё пребывание в твоих покоях, а потом, зачем оттягивать моё представление твоим подданным?

Алекс внимательно смотрел в глаза дочери.

— Ты разочарованна отсутствием Андерса? И хочешь скрасить разлуку с ним?

— Не буду скрывать от тебя, это тоже, отчасти, причина моего желания. Но есть и другая, прости, о ней я пока сказать не могу.

— Хорошо, я дам тебе сопровождающих, соответственных рангу знатной дамы, и ты можешь выезжать в любое время.

— А вот этого не нужно. Я отправлюсь в дорогу одна. Мне нужна только лошадь — машин я у вас здесь не заметила, и соответствующая одежда.

— Но женщины кланов не путешествуют таким образом, — возразил отец.

— Знаю, мне Андерс рассказывал о ваших, нежных, как цветы, дамах. Я поеду под видом воительницы. Они ещё встречаются среди простого народа?

— Любой чародей, встретившись с тобой, почувствует твою силу и заподозрит неладное.

— Постараюсь избегать таких встреч. Ты не бойся, мне никто не сможет здесь навредить.

— Понимаешь, Полина, — отец замялся, подбирая слова, чтобы объяснить дочери сложную обстановку в его государстве, — помимо светской власти, в Делире существует и духовная власть, которая всё больше набирает силу. Мне бы не хотелось, чтобы ты с ними столкнулась.

— Ты говоришь о Храме? — Дочь смотрела на отца серьезным, всё понимающим взглядом. — В твоих покоях о них можно говорить?

— Да, через древнюю защиту дворца они пока не могут проникнуть.

— Как случилось, что культ Амертат возродился в твоей стране?

— Это произошло в моё отсутствие. Когда я вернулся, было уже поздно. Они набрали силу. Впрочем, всё увидишь сама. Прошу тебя, будь осторожна.

— Я постараюсь отец, хотя мне они не страшны.

— Ты не можешь так говорить, не зная их могущества, — отец встревожено смотрел на дочь, сожалея о своём согласии отпустить её в дорогу одну.

— Я не замечала раньше за тобой страха перед кем-то.

В глазах дочери Алекс заметил, или ему показалось, легкое презрение.

— Девчонка! — не выдержав, взорвался он. — Как ты можешь принимать за труса своего отца! Мною движет только забота о тебе.

— Мы ссоримся, несмотря на то, что не виделись столько времени и считали друг друга потерянными навсегда, — грустно произнесла она. — Ты не хочешь принять того, на что направил меня сам. Мама оказалась мудрее тебя. Она не удерживала меня от моего предназначения.

— Ей это легко делать, она не была рядом с тобой с малых лет, не видела, как ты росла, становилась подростком, девушкой, женщиной. Она ушла несмотря ни на что, долг хранительницы для неё был превыше всего, — разгневано ответил Алекс.

— Ты видишь перед собой одну из них, — спокойным голосом напомнила ему Полина.

Отец и дочь некоторое время, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Два чувства боролись в Алексе. Любовь к Полине и всплывший из глубин подсознания страх его племени перед «изменяющими», к клану которых теперь принадлежала его дочь.

— Ты боишься меня? — глаза Полины смотрели на него печально. — Я пришла сюда потому, что здесь живут два человека, которых я люблю. Я пришла сюда, чтобы понять, как спасти не только мой, но и твой мир от вторжения даргов. Ты должен поверить мне и стать моим союзником. Мне не справиться одной, папа.

— Прости меня, — он шагнул к ней и крепко обнял. Его молчание говорило красноречивей любых слов. Вновь вернувшись на своё место, он попросил:

— Расскажи, как ты жила без меня.

Рассказ Полины длился почти до утра. Когда занялся серый рассвет, Алекс спохватился и решил отправить её отдыхать.

— Нет, папа, я лучше отправлюсь в дорогу, пока меня здесь случайно никто не застал. Отдохну в какой-нибудь гостинице. Хорошо?

— Я отпускаю тебя на три дня, не больше. Этого будет достаточно. В будущем я сам тебе всё покажу. Ты должна пообещать мне, не баловаться магией, иначе твоё инкогнито будет сразу разоблачено.

— Я уже поняла это и не буду больше хулиганить, — озорно улыбнувшись, пообещала она.

Отец вызвал одного из своих охранников и что-то ему приказал. Тот исчез. Вернулся с большим свертком в руках. Положив его на стул, молча, вышел.

— Здесь твоя одежда, переодевайся, — сказал Алекс и отвернулся к огню.

Полина надела шёлковую белую рубашку с пышными рукавами, натянула сшитые из хорошо выделанной, тонкой кожи, облегающие брюки, обулась в короткие, с застёжкой сапожки на невысоком каблучке. Одежду дополнил короткий кожаный жилет с пуговицами из горного хрусталя, с множеством карманов. В придачу к ним на стуле лежал широкий пояс с ножнами для меча. Брюки, жилет, сапоги и пояс были приятного шоколадного цвета. Полина накинула на себя плащ из серебристо-серой ткани, с изнанки подбитый коротким мехом. Воротник плаща застёгивался на красивую серебряную брошь с голубым сапфиром.

— Кажется, я готова. Только выдайте мне, пожалуйста, командировочные, дорожную карту и оружие, — шутливо вытянувшись в струнку, сказала она.

Отец подошел к ней, внимательно оглядел с ног до головы.

— Воительница из тебя получилась не очень грозная, но это даже лучше. Вот тебе кошелёк, здесь хватит на все расходы, — он помог ей прицепить его к поясу. — А это меч, надеюсь, тебе не придётся пускать его в дело. У нас мирная страна, но так, как ты выбрала себе имидж девы воительницы, тебе придётся ему соответствовать.

Полина взяла из его рук короткий меч, рукоятка которого была украшена самоцветами, и вставила в ножны. Карту положила в один из многочисленных карманов жилета.

— Кажется всё.

— Нет, мы забыли главное. Женщины из смертных, даже воительницы, последнее время не появляются на людях с непокрытой головой. Надень этот платок. — Алекс протянул ей шёлковый, в цвет плаща платок.

— Как его повязать?

— Как тебе это будет удобно.

Закрутив волосы в узел, Полина накинула на голову платок, завязав его концы на затылке. По той же потайной лестнице, по которой она вошла во дворец, Алекс проводил её до калитки, спрятанной в дворцовой стене. Здесь их поджидал еще один охранник, державший за узду белую лошадь. Подавая повод Полине, мужчина негромко сказал:

— Её звать Снежинка.

Она погладила роскошную гриву, заглянула в лиловые глаза и поняла, что у неё появился в этой стране первый друг, такой же преданный, как Янычар.

— Помни, что ты мне обещала, — напутствовал её Алекс, поцеловав на дорогу. Он помог ей взобраться в седло, и долго смотрел вслед, пока она не скрылась за пеленой мелко моросящего дождя, который шёл в Делире только ночью.

Полина выбралась из города с наступлением рассвета. И теперь её лошадь рысила по широкому тракту, который она заметила ещё в первый момент своего появления в этом мире. Движение на дороге было оживлённым. Навстречу ей двигались аккуратные повозки, следующие в сторону Наркита, доверху нагруженные плодами и овощами. В столицу везли в клетках птицу, свиней, вели привязанных к телегам животных. Огромный город требовал большого количества продуктов.

Полина ехала не спеша. Движение было интенсивным в обе стороны. По дороге ей попадались закрытые лёгкие экипажи, всадники, путешествующие в одиночку и группами. Вначале она чувствовала себя насторожённо, но, видя, что никто не обращает на неё особого внимания, постепенно расслабилась и стала разглядывать окружающий пейзаж.

Эта страна была сказочно красива. Под синим, ясным небом раскинулась изумрудная долина, на которой яркими пятнами выделялись небольшие городки и хутора. Двух и трёхэтажные белые домики с разноцветными крышами прятались в зелени цветущих садов. Всюду была чистота и порядок. Ровные, без единого сорняка, поля. Ни одного оврага или канавы. Вдоль тракта тянулись посаженные, словно по линейке, плодовые деревья, некоторые из них только цвели, на других уже висели спелые плоды. Вся земля ухожена, взлелеяна трудолюбивыми руками. Ей казалось, что даже травы на лугах были одинаковой длины.

Проехав километра два по главному тракту, Полина свернула на более узкую дорогу, ведущую к небольшому уютному городку, обнесённому каменной стеной.

Она поздоровалась со стражниками, охраняющими ворота, и поинтересовалась наличием у них в городке гостиницы или трактира, где бы можно было перекусить и отдохнуть. Охранники охотно и подробно объяснили ей, как проехать к нужному заведению, предупредив, что с последним лучом солнца ворота закрываются до утра.

— Вы кого-то боитесь? — удивилась она.

— Таков порядок, — произнёс один из стражников, уступая ей дорогу.

Приняв к сведению предупреждение, въехала в городок. Ровные улицы, как и везде, вымощенные камнем, аккуратные дома, яркие цветники и зелёные газоны возле них. Нигде ни соринки, ни клочка бумаги. Люди, красиво и опрятно одетые, шли по своим делам со спокойно-сосредоточенным выражением лица. Полину поразило то, что не видно стаек весёлой детворы, не слышно какого-нибудь громкого звука: крика, смеха или музыки. Городок был заполнен негромким говором и шорохом шагов.

По описанию стражи она, легко нашла постоялый двор с гостиницей наверху и небольшим трактиром внизу. Мальчик-слуга, стоявший у дверей, с готовностью принял повод её лошади и повёл в конюшню, сказав, что позаботится о ней. Поднявшись по высокому с перилами крыльцу, она вошла в уютное, но безлюдное помещение трактира. За стойкой стояла молодая девушка в красном платье, нарядном, накрахмаленном белом переднике и кружевном колпачке. Узнав, что гостья решила ненадолго остановиться у них, она проводила её в номер. Помещение состояло из спальной комнаты, душа и туалета. Полина, скинув плащ и сняв жилет, с удовольствием умылась с дороги, причесалась и, подумав, снова надела порядком надоевший платок. Закончив туалет, она спустилась в трактир и заняла столик у окна. Тут же к ней подошла хозяйка заведения. Полина заказала жаркое, овощной салат и стакан сока. Её обслужили почти немедленно. Проголодавшись с дороги, она быстро управилась с блюдами, оказавшимися очень вкусными. И, потягивая с наслаждением приятный кисло-сладкий сок из незнакомого фрукта, стала разглядывать помещение трактира.

Зал был небольшим. Несколько столиков покрытых белыми скатертями, отделанными понизу нарядными кружевами. На них вазы с букетами цветов. Стены оклеены однотонными обоями светлого персикового цвета, на них несколько картин, написанных маслом. С потолка свисала люстра, хрустальные подвески которой нежно звенели от дуновения лёгкого ветерка. Дубовая стойка, за ней на полках расставлены бутылки с разноцветными наклейками. Судя по этикеткам: соки, пиво и вино. Паркетный пол натёрт до зеркального блеска. На больших окнах кисейные занавеси. Уютный зал походил на хорошее кафе, какое можно нынче встретить в любом городе в её мире.

Тишина, нарушаемая лёгкими шагами девушки, тихо скользившей между столиками и менявшей в вазах цветы, начинала надоедать. Полина решила пообщаться с хозяйкой.

— Как вас зовут?

— Юта, — приветливо улыбнувшись, назвалась девушка.

— Вы хозяйка всего этого? — Полина обвела вокруг себя рукой.

— Это владение нашей семьи.

— А семья у вас большая?

— Отец, мать, брат и я.

— Родители в это время, наверное, отдыхают, а вы с братом замещаете их?

— Время отдыха ещё не наступило, — удивлённо глядя на гостью, сказала Юта. — Они работают в саду. Отдыхать можно только после того, как спрячется последний луч солнца.

— А если кому-то захочется отдохнуть, послушать музыку, ну, допустим, вдруг лень нападёт. Тогда как?

Глаза девушки стали совсем круглыми от удивления.

— Такого не может быть. Вы, наверное, испытываете меня? В нашем городе все подчиняются порядку.

Полина замолчала и отвернулась, глядя в окно. Было заметно, что своими расспросами она напугала девчонку. Потом, не выдержав, поинтересовалась:

— А музыкальные аппараты у вас есть, или вы слушаете живую музыку?

— Это только в замках. У нас музыка звучит, когда наступает праздник.

— И много их у вас?

— Четыре. Через каждые три месяца, как и положено.

Полину почему-то стал раздражать разговор, и чтобы не нагрубить ни в чём неповинной хозяйке, она расплатилась за обед и вышла прогуляться по городку.

Она шла, разглядывая дома, прохожих, и её не покидало чувство, что не только дома, но даже люди здесь похожи друг на друга, как близнецы. Порядок — это было не просто слово, это был закон, по которому они жили.

Устав от однообразия, она вернулась в гостиницу и, приняв душ, нырнула в пахнущие лавандой прохладные, отглаженные простыни. Засыпая, Полина подумала, что, скорее всего, таким поведением нарушает один из местных законов, и почему-то от этой мысли ей стало приятно.

Нападение.

Полина ехала трактом, проложенным вдоль берега одной из самых больших рек Делира — Светлой. Городки и хутора сменяли друг друга. Она уже привыкла к тому, что они почти неотличимо похожи один на другой. Порядок царил везде. Чем дальше она продвигалась, тем сильнее росло в груди раздражение. Ей не было жаль взрослых. В конце концов, они сами избрали себе такой уклад жизни. Ей было жаль ребятишек: на всём пути она не встретила ни одной весёлой, смеющейся мордашки. Как маленькие старички они трудились, не отставая от взрослых, подчиняясь его величеству Порядку.

«Не всё благополучно в этой, такой мирной и красивой стране», — с огорчением размышляла Полина.

Она пыталась поговорить с жителями городков, в которых останавливалась по пути. Они охотно отвечали на её расспросы насчёт дороги, местопребывания гостиниц и харчевен, но сразу замыкались, как только заходила речь о выходных, праздниках, отдыхе. В их глазах появлялась странная пустота, за которой прятался страх. Скорее всего, её принимали за одну из проверяющих, приехавшую инкогнито. Сравнив свою одежду с одеждой обычных путешественников, Полина поняла, что для женщины воительницы она слишком богато одета, да и лошадь у неё была чистокровным скакуном. Такие, как она смертные, служили, скорее всего, в одном из четырёх стихийных кланов. Она слишком торопливо уехала из дворца, не получив достаточно сведений о стране, по которой решила путешествовать.

В каждом поселении стояли храмы посвящённые Амертат. Они, конечно, не были построены из чароита, как главный храм столицы, но стояли на главной площади, выделяясь среди других строений лиловым цветом и позолоченными куполами.

Несмотря на внешне красивую жизнь, простой народ Делира не показался ей счастливым. Чем дальше пролегал её путь, тем чаще вспоминала она своё видение, возникшее на вознесшейся к небу, одинокой скале: изумрудная долина, накрытая прозрачным колпаком, огромная тень над ней и нити, протянувшиеся к людям. Полина теперь понимала, что привиделось всё это ей не случайно. Здесь ещё предстояло во многом разобраться, но чем дальше, тем больше в её груди начинал закипать гнев и желание оборвать невидимые нити неведомого кукловода.

На третий день путешествия она почти добралась до моря. Внезапно равномерное движение по тракту было нарушено. Повозки, всадники и пешие путешественники спешно расчищали середину проезда, освобождая дорогу для роскошной позолоченной кареты, запряжённой четвёркой ярко рыжих рысаков. Карету сопровождали молодые люди на таких же лошадях, одетые в красивые одежды красного цвета. Когда кавалькада пронеслась мимо, Полина услышала, как кто-то восхищённо промолвил:

— Зара, лучшая волшебница клана огня, по каким-то делам к нашему Верховному магу приехала.

— Говорят, она первая красавица Делира и невеста наследника, — с завистью сказал чей-то женский голос.

Последняя фраза не понравилась Полине. В груди родилось чувство неприязни к неизвестной ей красавице. Желание рассмотреть её поближе заставило чародейку поторопить Снежинку и нагнать экипаж.

До Лазурного, столицы водного клана, они добрались быстро. Промчавшись по городу, огненные остановились возле красивого трёхэтажного здания гостиницы. Слуги, выскочившие навстречу знатным гостям, сноровисто приняли лошадей, не обойдя вниманием и Снежинку, посчитав как видно, что Полина тоже из свиты волшебницы.

Шумная компания проследовала в большой шикарный холл, отделанный голубым мрамором. В середине овального помещения был устроен фонтан, в котором плавали золотые рыбки. Возле больших окон стояли диванчики для гостей. Так как Полине не удалось рассмотреть Зару из-за плотно окруживших её молодых людей, она присела на один из диванчиков и решила подождать удобного момента.

От группы сопровождающих отделился мужчина, подошёл к стойке управляющего гостиницей расположенной в глубине холла, переговорил с ним о чём-то, взял ключи, и вся компания поднялась наверх.

Полина предположив, что все ушли переодеться и привести себя с дороги в порядок, продолжала ждать. Вскоре её терпение было вознаграждено. На лестнице показалась высокая, стройная блондинка, в роскошном платье алого цвета, открывающем белоснежные плечи и руки, унизанные перстнями. Волосы, убранные в высокую причёску, были покрыты сеточкой с мелкими, радужно переливающимися бриллиантами. На тракте в толпе сказали правду — волшебница клана Огня была очень красива.

Чародейка вместе со свитой скрылась за дверью, откуда доносились аппетитные запахи. Полина решила тоже перекусить и отправилась следом за ними. В обеденном зале она заняла место в углу, невдалеке от большого стола для знатных гостей, и заказала себе жареного судака в кисло-сладком соусе, фруктов и бокал вина. Служка принял заказ, и, поклонившись, отправился его исполнять. В этот момент двери распахнулись, впустив в зал ещё одну компанию. Впереди всех шагала тёмноволосая красавица, внешне чем-то похожая на Зару. Цвета её одежды, и одежда свиты были бирюзового цвета.

Девушки нежно расцеловались и устроились за столом. Полина порадовалась, что заняла такое удобное место, отсюда ей было хорошо видно и слышно, о чем говорили волшебницы двух кланов.

— Я так рада видеть тебя, Ирма! спасибо за весточку, что ты мне направила. Я уже потеряла надежду встретиться с Андерсом. Ты же знаешь, он совсем не появляется в свете, после того, как вернулся из Проклятого мира.

— Рада была тебе удружить. Ты примчалась немного рановато, Зара. Отец говорил, что его корабль задержится на островах ещё несколько дней. Но не расстраивайся. Сегодня у нас в замке будет бал в честь твоего прибытия. Да и у меня есть много чего новенького, чтобы тебя порадовать. Мы весело проведём время в ожидании Андерса, — успокоила она подругу.

— Ходят слухи, что наследника постигла та же участь, что и правителя. Он в проклятом мире встретил изменяющую, — шёпотом промолвила Зара.

Полина вся обратилась в слух. Тема разговора девушек становилась всё интересней. Не обращая внимания на окружающих, они продолжали разговор.

— А я слышала совершенно другие новости. После того, как прибыл оттуда, он носится с каким-то заговором против храма, — возразила Ирма. — Глупец! Сам не понимает, в какую пропасть может упасть. Забыл, что дела смертных нас давно уже не касаются. Его нужно отвлечь от этой дурной затеи. Вся наша надежда на тебя. Ты обязана испытать на нём всю свою магию обольщения. Он должен думать только о тебе.

— Насчёт этого можешь не беспокоиться, — надменно усмехнувшись, промолвила чародейка. — Ещё не было мужчины, способного выпутаться из моих сетей.

«Стервы!», — подумала Полина, глядя на них.

Обе волшебницы услышали её мысли и разом обернулись. За маленьким столиком, невдалеке от них, сидела, судя по одежде, воительница. Она держала в руке бокал сухого белого вина, и со злостью разглядывала их в упор.

Чародейки не опустились до того, чтобы разговаривать со смертной.

— Администратор! — гневно позвала Ирма.

Когда тот почти бегом примчался на зов дочери Верховного мага, она, глядя на него холодными голубыми глазами, промолвила:

— С каких это пор в обеденном зале гостиницы, принадлежащей моему отцу, обедают всякие оборванки? Надеюсь, вы немедленно исправите ошибку охраны, и выбросите её отсюда! — промолвила она и отвернулась, уверенная, что её приказание будет исполнено немедленно. Но она ошиблась.

Когда метрдотель подошёл к указанному столику, на него взглянули полные ярости глаза, в которых старый, опытный слуга разглядел такую Силу, что магия Ирмы и Зары в сравнении с ней, были детским лепетом. Но не выполнить приказ он не мог. Низко поклонившись Полине, он произнёс:

— Госпожа, прошу вас, покиньте ресторан, иначе я буду жестоко наказан.

Полине было жалко старика, но и уходить отсюда, словно оплёванной, ей вовсе не хотелось. С другой стороны, она обещала отцу держаться подальше от чародеев. Решив не раскрывать инкогнито, она встала и пошла к выходу. Но Зара решила позабавиться, а заодно и наказать зарвавшуюся смертную. Щёлкнув пальцами, она вызвала заклинание «Кольцо огня». Вокруг Полины заплясали языки пламени, подбираясь к ней всё ближе, грозя поджечь одежду.

Волшебницы и юноши, сопровождавшие их, с усмешкой наблюдали за непрошеной посетительницей, предвкушая, как сейчас она начнёт в ужасе прыгать и кричать, спасаясь от огня. Но шутка не удалась. Пока они ждали представления, на них неожиданно обрушился поток ледяной грязной воды.

Роскошные красавицы и их кавалеры вмиг превратились в мокрую, залепленную грязью, жалкую толпу.

— Вы ошиблись, господа! По-моему, оборванцы это вы, — раздался в притихшем зале ясный, звонкий голос.

Прибежавшие слуги пытались успокоить бившуюся в истерике Ирму, впервые в жизни перенёсшую такое оскорбление. Зара, топая ногами, кричала и гневалась из-за того, что не могла вызвать ни одного заклинания, чтобы уничтожить негодяйку, посмевшую так поступить с ней, великой волшебницей. Полина, пользуясь неразберихой, выбралась из гостиницы, забрала из конюшни Снежинку, миновала городские ворота и направилась в сторону прибрежных холмов.

Она ехала по тропинке, думая о том, насколько жизнь обычных людей отличалась от жизни в кланах. Она ничуть не жалела, что охладила пыл самовлюблённых чародеек. Полина понимала, что не только пренебрежительное отношение к ней являлось тому причиной. Эти мокрые курицы посмели посягнуть на её Андерса.

— Пошли они подальше со своими чарами обольщения. Он принадлежит только мне. Пусть сначала подумают, прежде чем приблизиться к нему, — злорадно ворчала она себе под нос, забыв о том, что причину, по которой они оказались облитыми грязью, те так и не узнали.

За размышлениями Полина не заметила, что на горизонте показалась голубая полоска воды. Слабый ветерок, принес ей запах моря. Дорога, по которой она ехала, постепенно поднималась в гору. Оказавшись на вершине холма, крутым обрывом уходящего к воде, Полина остановилась. Полина загляделась на море, сливающееся на горизонте с синевой неба. От дуновения лёгкого ветерка мелкие волны с шипением накатывали на широкую полосу песчаного пляжа, оставляя за собой узкую кромку влажного песка. Странная неподвижность воды говорила о том, что море у берегов зачарованно. Песчаные пляжи были пусты, несмотря на прекрасную погоду и близость большого города. Только прогулочные яхты, как разноцветные бабочки, скользили по морской глади.

Полина смотрела на них, и чуткий слух ловил обрывки смеха и музыки. Там, скорее всего, отдыхали представители водного клана. Простой народ едва ли когда-нибудь нежился под лучами ласкового солнышка, зарываясь после купания в горячий песок. С таким расписанием рабочего дня, какое люди выполнял беспрекословно, это было просто невозможно.

Глухая ярость закипела в груди чародейки. Ей захотелось разворошить этот муравейник, сорвать чары с застывшего, заколдованного моря, вдохнуть свежий, принесённый с далёких морских просторов ветер. От наступившего внезапно удушья Полина рванула застёжку плаща и верхние пуговицы наглухо застёгнутой рубашки.

Повинуясь её страстному желанию, море ответило на призыв. В вышине зашумел ветер, на горизонте заклубились тучи, белые росчерки молний пересекали их, глухо, издалека, заворчал гром. Полина подставила лицо ветру, уносившему прочь застоявшийся воздух. Наполненный силой ветер пел об обновлении. Ярость стихии подхватила песню, наполняя сердце дикой радостью. Потемневшие волны с белопенными гребнями помчались на берег, обрушивая на него свою нерастраченную силу. Она сдёрнула с головы надоевший платок, коса расплелась, рыжие волосы как знамя затрепетали на ветру. Слизывая с губ долетавшие даже сюда солёные брызги, Полина с восторгом полной грудью вдыхала свежий воздух.

— Как хорошо! — обвела она сияющими глазами горизонт.

— Как хорошо! — вторили ей раскаты грома.

Посмотрев туда, где порхали прогулочные яхты, Полина весело засмеялась. Все они в страхе стремительно неслись в сторону городской бухты.

— Не нравится?! Я покажу вам, кто здесь настоящий волшебник, — не сдержавшись, крикнула она им вслед, хотя понимала, что никто её не услышит.

Вдруг вокруг наступила полная тишина, словно её накрыли стеклянным колпаком, море по-прежнему бушевало, гремела гроза, но Полина ничего не слышала. Оглянувшись назад, она поняла, что, увлёкшись стихией, не заметила как холм, на который они со Снежинкой взобрались, словно стая волков окружает свора монахов в лиловых одеждах. На неё как видно, попытались накинуть магическую сеть, но защитное поле не позволило закрыть ловушку, сеть только изолировала её от окружающего мира.

Полина так и не успела слезть с лошади. Она шепнула на ухо несколько слов Снежинке. Умная лошадь развернулась к врагам. Теперь у Полины за спиной бушевало море, и надвигались грозовые тучи. Презрительно усмехнувшись, Полина произнесла несколько слов. Огненный смерч, окруживший вершину холма, уничтожил сплетённое лиловыми заклинание.

— Не на ту напали, — сквозь зубы процедила чародейка, — я вам не овечка, которых вы пасёте в селениях.

Монахи остановили своё продвижение к ней. От группы отделился, судя по всему, старший, задрав к ней голову в капюшоне, до половины скрывающем лицо, он прокричал:

— Ты нарушила Порядок, применила недозволенно магию, и должна смиренно отдать себя в наши руки, чтобы предстать перед справедливым судом за неслыханное злодеяние.

— И что мне за это будет? — насмешливо спросила она.

— Если будешь вести себя покорно, то останешься жить обычным человеком.

— А если нет?

— Верховный Суд, скорее всего, приговорит тебя к лишению памяти.

— Может, миром договоримся? Вы же видите, что ваши чары на меня не действуют. Вы не мешаете моему путешествию, а я не трогаю вас, — не желая с первых же дней пребывания в Делире начинать войну, предложила она.

Но монахи, привычные к беспрекословному повиновению, выслушав её речь, разразились громкими злыми криками и стремительно полезли вверх по холму.

Полина невольно вскинула правую руку, призывая свой магический меч, и он, полыхнув зелёным пламенем, в мгновение ока оказался в её ладони. Лиловые остановились. В голове Полины прозвучали слова Стража воздуха: «Меч не может сражаться против смертных».

Перед ней были нелюди. Как же она не почувствовала это сразу? Таких монстров, как эти, ей не было жаль.

— Не желаете по-хорошему? Придётся по-плохому, — произнесла Полина, потянув к себе Силу готовой разразиться бури, её энергия мощным потоком влилась в чародейку, наполняя до краёв. Глаза волшебницы загорелись зелёным огнём. Лиловые, впервые встретив такого врага, в страхе попятились назад. Но было поздно. С кончика колдовского меча начали срываться молнии, оплетая мечущиеся фигуры в капюшонах, те вспыхивая словно факелы, сгорали, не оставляя даже пепла.

Через несколько минут вокруг холма было чисто. Назревающая буря, растратив свою мощь, пролилась на море небольшим дождём, и только волны ещё долго бились о берег, образуя белую пену.

Нужно было срочно отсюда исчезать. Она была уверенна, что битва наделала много шума, и скоро сюда подтянутся многочисленные отряды лиловых.

Погладив Снежинку по гриве, она прошептала ей на ухо несколько успокоительных слов. Перенос в сад Правителя, на то же место, откуда они выехали три дня назад, был мгновенным.

Ей повезло, службу у тайного входа несли охранники, что впервые встретили её во дворце. Они никак не показали своего удивления по поводу Полины, возникшей верхом на Снежинке из воздуха. Очевидно, здесь такое передвижение было обычным делом. Один из них помог ей слезть с лошади и увёл Снежинку в конюшни, другой проводил до покоев правителя.