Когда наступает вчера

Глава 1

Первое что почувствовал Олег, был сильный холод. Странно, что он вообще, что-то почувствовал. После неожиданной гибели должен быть туннель со светом впереди. Так как Олег провёл свою жизнь неправедно и грешков хватало, то его, по окончанию знаменитого туннеля, должны ждать черти и приятное тепло на сковородках в милом местечке под названием ад. Обманули церковники. Даже с туннелем не угадали. Мысли свернули к воспоминаниям о прошлой жизни. А ведь так всё хорошо начиналось. Счастливое детство, полноценная любящая семья, успехи в учёбе – всё это гарантировало прекрасную жизнь.

Всё начало рушиться постепенно, но неотвратимо. Отец моряк ходил в загранку и по полгода не был дома. Мама Олега скучала, а со временем стала пить и встречаться с подозрительными личностями. Обеспеченная молодая особа первые года брака вела себя прилично и занималась хозяйством. Полученное наследство после гибели родителей своего мужа позволяли не думать о хлебе насущном. Появившийся сын отнимал много времени и сил, на глупости времени просто не было. Это для молодой девушки и стало ударом. Муж неизвестно где, а ей приходилось следить за маленьким малышом. Деньги водились, и жена наняла няню в помощь. Вот от неё и пошли странные знакомые. Возращение отца из плавания на время прекращали веселье, но в погоне за карьерой заставляли его опять уходить в рейс, и молодая мама пускалась во все тяжкие. В семье появился разлад. Скандалы и ругань плохо отражались на жизни ребёнка и его развитии. Да и постоянные гулянки мамаши не помогали Олегу нормально жить. Пришлось убегать из дома во двор. Итогом стало разрушенная семья. Дальше всё стало только хуже. Мать постепенно спивалась, а на Олега внимание никто не обращал. Пришлось рано повзрослеть и познакомиться с изнанкой этого мира. Хорошо не поставили на учёт как трудного подростка. Это выглядело просто чудом, учитывая ту компанию во дворе, где Олег обычно и проводил свой досуг, прячась от пропивающей свои мозги мамаши и её любовников-алкашей. Первые годы после развода ещё терпимо было, пока отец помогал, но потом он завёл новую семью и постепенно забыл о первенце, хорошо хоть алименты платил исправно. Помогал по мелочи только сыну. Закончив школу и ПТУ с неплохими отметками, он думал поступить в институт, но тут развалился СССР и стало очень не хватать молодых парней в армии. Призывников всегда не хватало, и когда из армии стали дезертировать братья из республик союза, положение ухудшилось в разы. Олег попал в армию. С начало в мотопехоту, потом, отслужив срок, остался на контракт, но уже в морпехах. Ему помог отец со своими связями на флоте устроиться после демобилизации в неплохую часть. На фоне деградирующей армии и полного развала, в его части ещё было нормально. Сам переход проблем не вызвал, ведь у Олега была отличная подготовка и навыки. Даже после ухода из армии, чтоб попасть на флот Олег несколько месяцев провёл на гражданке, где чуть в тюрьму не угодил, но обошлось. Спасибо Папе.

Дальше была первая чеченская компания. Министерство обороны надёргали по несколько человек из различных частей и объединили в части «солянки». Набирали откуда могли и в одной части могли встретится десантники, танкисты, связь или артиллерия. Такие подразделения красиво называли бригадами быстрого реагирования и тонким слоем размазали по мятежной республике. Хорошо, что в части Олега попались несколько прапорщиков и офицеров, прошедших Афган. Такой подход не мог быть правильным изначально и принёс много неприятного для всех подобных частей. Командование доверило Олегу взвод, а через месяц взвод стал отделением. Пополнение прислали солдатами, которым грозил срок в дисциплинарном батальоне за нарушения устава. С такими орлами неудивительно, что ещё несколько раз взвод нёс потери. Этот этап в жизни Олега остался тёмным пятном. Двадцатидвухлетний парень увидел много грязи и того, что видеть не очень и хотелось. С войны вернулся живой и целый, но с подорванной психикой и успокоение начал искать на дне стакана. Четыре года его ещё терпели в память о былых заслугах, пытались помочь и вылечить, но потом попросили написать по собственному, если не хочет уйти из армии за нарушение контракта. Ушел на гражданку и понемногу приобщился к криминалу. А куда деваться человеку, который воевать только и умеет? Профессиональное училище он закончил станочником, а такие специальности из-за отсутствия самих станков, на рынке труда востребованы не были. Оказавшись на краю пропасти Олег решительно взялся за ум. Завязал пить и стал строить светлое будущее. Хорошие мозги и отличная физическая подготовка, полученная в армии, помогли подняться из обычных быков до бригадира серьёзных бойцов в Питере. Здравый смысл и отличное чутьё подсказали, что время криминала прошло и Олег несмотря на просьбы подельников, решил стать мирным. Вовремя завязал. Тут больше друзья помогли, вытащили. Знакомых среди участников боевых действий, свернувших с дороги добра, хватало, но хватало и тех, кто жили по закону. Не сильно щепетильные товарищи помогли вылезти в люди и, несмотря на криминальное прошлое, доверили Олегу вести дела. Большие денежные дела. Двое особенно сильно поднялись и приобщили начинающего бизнесмена к серьёзным сделкам. Никита и Стас.

Из-за них же он и оказался в проблемах как дворовый барбоска в блохах. Всё шло хорошо только в начале. Олег стал жить как нормальный человек, даже про семью начал думать, открыл дело. Контора купи-продай приносила не плохой доход им троим, но Стас куда-то полез не туда и его убили. Даже не смогли найти кто и за что. Отомстить не получилось, хотя очень хотелось. Но жизнь продолжилась, и реалии российского бизнеса, без Стаса и его связей, быстро заставили двух компаньонов мухлевать и мутить с налогами. К сорока годам своей жизни Олег подошел с огромным долгом серьёзным людям в несколько миллионов вечнозелёных. Никита, понимая, что у них проблемы, выгреб из компании всё что можно и с семьёй свалил за границу, оставив Олега разбираться с проблемами. Ничего не оставалось, как забраться в глушь земли русской и залечь на дно. В глубинах России спрятаться можно от кого угодно, но счастье это не приносит.

В лесу, где прятался Олег, было озерцо. Красивая природа нетронутой цивилизацией места идеально подходили для отдыха и расслабления от проблем и суеты. Здесь же у Олега была припрятана заначка на чёрный день. На берегу этого озера была отстроена хижина, где Олег и предавался алкоголю и жалости к себе. Времени подумать было вдоволь. Ещё и рыбачил на небольшой протекающей лодке. Во время рыбалки его гроза и застала. Изрядная доза алкоголя в крови и тяжёлые мысли о своем безрадостном будущем, слишком сильно погрузили в думы и изменения погоды застало его на середине озера. Только начавшийся ливень и привёл Олега в чувства. Промокнув насквозь и пытаясь завести мотор лодки, он попытался исправить возникшую ситуацию и свалить на безопасный берег, но время уже было упущено. Волны, ветер и ливень затрудняли план побега от непогоды. Молния ударила в Олега, когда он встал в полный рост. Как в самый высокий объект ударила. Прямо в макушку. Волна не вовремя вознесла лодку над поверхностью озера. Будь Олег на земле, может и обошлось всё, и заряд молнии ушёл в землю, но он был промокший и в резиновой обуви и одежде, защищающей от влаги. Эта одежда с обувью и сработали как оплётка конденсатора. Заряд молнии буквально испепелил тело, предельно накопив энергию заряда в теле. Никто не объяснял Олегу, что так сложились звезды на небе или магнитные бури на Солнце, но сознание и память, состоящие из электромагнитных связей, получило слишком много энергии и совершило квантовый скачок. Может телепортацию, но тоже связанное с квантами. Может ещё что примешалось, но конечный пункт слепка его сознания являлся мозгом другого человека. Энергии в молнии было много, и скачок был за гранью …

Тело не слушалось. В голове каша какая -то. Холод. Расклад не очень радостный, но надо начинать шевелиться. Не будешь шевелиться замёрзнешь. Потихоньку оживая, я-Олег начал совершать различные движения и напрягать мышцы. К холоду прибавилась вонь по мере того, как тело оживало. Воняло очень сильно, но постепенно нос принюхался, и запахи перестали сильно волновать.

- Очухался, малец.

Голос послужил спусковым крючком для многих дополнительных ощущений. В голове чуть прояснилось, а по телу прошли судороги. На руках были металлические браслеты и ощущения были не из приятных. Пошевелив руками, звякнула цепь. Интересный коленкор получается. Мысли с ускорением понеслись в голове, нарастая как снежный ком вопросами и догадками.

- Ты как? Можешь говорить?

Олег выдавил из себя стон. По идее стон должен быть согласием на беседу.

- Ты кто?

Вот это заявка, так заявка. Они что, похитили человека и не знают кого? Серьёзные дядьки помахали ручкой в тумане. Кредиторы Олега наверняка знали, кого брали. Надо чего-то ответить. Разговор поможет разобраться в обстановке и глубине той ж.. засады куда он угодил.

- Олег. – Ничего умней кроме имени мне в голову не пришло.

- Отстань от мальца. Не видишь ему и так плохо.

Второй голос был хриплый и простужен, но эмоции улавливались добрые. И да, человек может по голосу определить какие эмоции у говорившего, только сейчас было крайне тяжело это определить, но Олегу это удалось. Важный момент для человека в наручниках на цепи. Как в тумане себя чувствуешь. Постепенно жизнь возвращалась к телу. Открыв глаза, наконец, я смог осмотреться. Увиденное, совсем не обрадовало, аж до трясучки. Трясучка и паника очень быстро отступили, и на их место пришло состояния фатализма. Наверно уже лимит удивляться исчерпан организмом. Во-первых; он это не он. Звучит забавно, когда ты, сорокалетний мужик видишь себя маленьким мальчиком лет пятнадцати, но чувствуешь, что тело родное – это сбивает с толку очень сильно. Сознание хоть и сбоило, но чётко говорило мне, что телу 15 лет. Пока глаза были закрыты, информация от тела не разнилась с ощущениями, но стоили их раскрыть, и разница между ощущениями и увиденным стала слишком велика. Маленькие ручки и ножки, худое тело, всё говорило о несоответствии бывшего и нынешнего состояния. Да и память подсказывала, что всё так и есть и я не являюсь Олегом. Во-вторых; он с какими-то мужиками прикован на цепь в подвале. Это вроде и не удивительно и к тому, что он на цепи уже был готов, но вот то, что вокруг будет страшная атмосфера средневековья сильно выбивало из колеи.

Мужика было два. Оба заросшие как бомжи. В странной одежде и явно не купленной в магазине. Хотя за грязью сложно понять. Они, также были прикованы на цепь, только у них ещё и железный ошейник был. Цепь крепилась к стене подвала из плохо подогнанных камней, но довольно основательных. Сама камера, а ничем иным этот подвал являться не мог, была примерно три метра на три. По высоте наверно метра два будет, не больше, а то и меньше. Маленькое окошко с железной решёткой, практически под потолком, пропускало мало света. Камеру от коридора загораживали не сильно частые металлические прутья, вмурованные в пол и сводчатый потолок. Добили Олега два потухших факела, воткнутые на деревянные крепления к стене. Именно эта деталь врезалась в измученное сознание. В нашем просвещённом 21 веке факелами не пользовались даже в зинданах диких горцев, а уж их на своём веку Олег повидал. Копоть на стене и потолке явно показывали, что факелами пользуются постоянно. Уж к чему другому, но к освещению люди всегда относятся трепетно и факел изготовить гораздо сложней, чем провести электричество.

- Какой сейчас год от рождества христова? – не открывая глаз, спросил я сидельцев. Осколки памяти тела донора, смутными островками мелькающие в голове заставили задать именно этот вопрос. Осталось подтвердить смутные подозрения от посторонних.

- Ставр, ты у нас умный. Скажи мальцу, а то ему по ходу дела память отбили. Ты же сотник и грамотный. С латинянами много раз разговоры вёл.

- Тысяча двести шестнадцатый или семнадцатый. Сразу и не вспомнить. А считать не хочу. У них и год не от весны считают и календарь дурной. - Ответил хриплый.

Меня проняло. То, что это не шутка и не розыгрыш я поверил сразу. Сложно не поверить, когда из взрослого мужика становишься подростком. В камере повисла тишина, а вот внешние звуки стали всё больше проникать в сознание. Хотя мне и не до них было сейчас. Охренеть … Попал в прошлое, да ещё и положение непонятное. Долг списался, зато и тело снова молодое, хотя оно и бракованное может быть. Эта мысль заставила рассмеяться. Хотя полноценно рассмеяться не позволило моё замёрзшее тело и внешне это проявилось в покашливании с искривлением губ. Начало трясти от холода, но это нормально. Видимо тело после неподвижности пытается хоть как-то согреться. Захотелось жрать. Буря в голове начала успокаиваться и прояснился ещё одни немаловажной вопрос. Тело принадлежало не Олегу, а Эрику сыну Трувора от рабыни Хельги. Мозг и так хотел привести всё в порядок и убрать неправильности. Разговор и признание переноса, послужил толчком к всплытию воспоминаний тела донора. Сознание жителя 21 века оказалось в веке 13 и поглотило память тела. Памяти этой не много и было, так как жизнь самого Эрика была не очень простой. Сам Трувор, папа Эрика, не признал сына, ведь у него их и так было много от двух официальных жён и положение Эрика было чуть получше рабского. Сам Трувор был мелким купцом со своим кораблём, постоянно где-то плавал и торговал, а Эрика с мамой держали в доме на положении скота. Видимо на всякий случай. Кормили нормально, но вот красивой Хельге доставалось изрядно из-за ревности. Красивая рабыня из славян утверждала, что она из знатного рода в рязанском княжестве и просила отпустить её за большой выкуп. У купеческой семьи такие признания вызывали приступы злости, и официальные жёны боялись выкупа знатной девушки и признания Эрика свободным. Проблемы наследования для них и так стояли остро. Их же двое наследников было, а добавка из полу знатного конкурента не очень вписывалась в планы на будущее. Этой же ревностью маму из рабынь и добили, и в возрасте 7 лет Эрик остался один. Возможно, и Эрика свели в могилу, но умные жёны решили подготовить из Эрика, что-то на подобии управляющего в помощь своим сыновьям, коих было трое. Ему дали образование. Научили читать и писать на трёх языках. Счёт тоже преподавали, но вот к оружию не подпускали. Оно и понятно почему. Всё же маленький мальчик хорошо запомнил своё детство и проявленную к нему «доброту», мог и отомстить. Мечты мальчика о мести свершились сами собой. Кто напал на фьорд Эрик так и не понял, но напавший почти всех вырезал. Спаслись не многие. Старший сын Трувора Бьёрн, Эрик и ещё несколько рабов в количестве 5 человек. Приплывший отец погоревал на пепелище и вместе с командой и выжившими, решил кинуться к своему покровителю в Шеннинг, к молодому Вольдемару из Фолькунгов в поиске защиты и справедливости, но не доплыл. Его взяли на абордаж, и папаня вместе с сыночком и командой поплыл уже на дно морское, а Эрика и ещё двух рабов взяли с собой в Ригу, где и продали, как раба, какому-то имперцу. Дальше Эрик не помнил, так как заболел. Можно даже сказать не заболел, а вселился. Сознание человека 21 века попало в мозг подростка и как вирус в компьютере перегрузило его. Хорошо, что до болезни выяснилось, что он ценный и грамотный раб, а то наверно и лечить бы не стали. Весёлая в общем история, в конце которой все умерли. Знания жизни Эрика просто возникли в голове, притом с провалами. Явно личность Олега подавила личность маленького паренька, память смешалась и прижилась. Хоть сознание Олега как вирус возник в голове Эрика, но вирус не разрушил систему, а просто переписал всё по новой. Даже теплее стало. Хотя наверно и не так и холодно тут было, просто я из-за неподвижности промёрз. Да и голодно было очень. Видать мне кормили, но не сильно сытно.

Мне стал занимать вопрос, что же произошло и почему это вообще случилось. Если так подумать, то в истории много всяких товарищей, которые выбиваются за рамки обычного. На вскидку тот же Ломоносов или Леонардо батькович Да Винчи. Петр 1 тоже выбивается из простых случаев. Потому наверно и любима писателями эта эпоха. Царь сам вел себя не очень правильно, да ещё и чудил не по-детски. Это если не брать более тёмные и древние времена с тем же Македонским. Шутка ли парень в тридцать почти весь мир завоевал. Да и остальных таких товарищей на круг набирается много. Моцарт в 4 года писал неплохую музыку, а я свои 4 года с трудом вспомнить могу, а уже то, что в таком возрасте как-то осознано сочинить … Проще принять за версию не гениальность четырёхлетнего мальца, а то, что он музыку будущего просто вспомнил и записал. Да и как он вообще писать умудрялся. А тех, кого блаженными или всякими Касандрами признали? Хватает в общем непонятного. Эти мысли успокоили. Мозг, получив мощную основу для опоры, стал вспоминать самые выдающиеся случаи. Почему-то вспомнился Ломоносов и Суворов. Если первый своим поведением выбивался и стремился развивать науку, то второй всегда побеждал. Ломоносов в юношестве сорвался за тысячу вёрст постигать науку и в пути, да и в учёбе в дальнейшем, пренебрегал сословиями и авторитетами, что для людей того времени было очень серьёзным нарушением и так пренебрежительно мог поступать только более современный человек. Он чётко шёл к заветной цели и в итоге стал великим учёным и академиком. С самого детства оба уникума выбивались из обычных людей своим поведением. Суворов ещё в детстве понял свою ущербность и разработал систему закаливания тела. Мальчик в детском возрасте разработал планомерный план тренировки, не имеющий аналогов. Даже в 21 веке есть подвижники его системы. Потом он всех побеждал и писал труды для потомков. Я слышал, что их в академии 21 изучают.

Теперь надо думать, что мне делать, а значит надо информацией разжиться. В цепях как-то не очень уютно. Тем более память подсказала, что он теперь раб неизвестно кого.

- Эй. Дяди. А мы вообще где? – сам вопрос меня сильно беспокоил. По всему видно, что на улице если не зима, то осень точно. Зимой и осенью всегда трудно сбегать. По книгам знаю. Я как Олег в веке 20 много приключенческого чтива перечитал.

- Ты малец с начало о себе расскажи, да обскажи откуда сам, а потом и вопросы задавай. – Ставр даже не смотря на рабский ошейник не мог позволить наглецу вести разговор как ему вздумается. Видимо характер такой или уклад этого мира диктует свои правила. Второй вообще не проявлял интереса. Что же сочинить такого? Если вспомнить прошлое Эрика, то сейчас Олег как чистый лист и все, кто его знал, уже умерли. Даже те два проданных с ним раба не знали личности Эрика. Рядом места называть нельзя. Надо что-то жутко далёкое придумать и навскидку, Китай или Таиланд самое то будет. Таиланда вроде сейчас нет и это просто юг Китая. В своё время Олег часто туда ездил по делам, и что-то из истории отложилось в голове. Надо творчески переработать свои знания. Его всё равно никто не сможет поймать на лжи. Надо себе нормальное происхождение и алиби на знания обеспечить. Да и поведение далёкого иноземца проще объяснить.

- Лады. Зовут меня Олег. Я сын дракона Ло из империи Сун, мне пятнадцать. Плыл на корабле в Гардарику, попал в плен в город Рига. Теперь здесь, а где здесь не понимаю. Я бы много мог рассказать, но мне здесь не нравиться, и я хочу свалить от гостеприимного хозяина.

Хохот в камере был ответом. В своей жизни много ситуаций было у Олега. В тюрьму тоже попадал на время следствия и прекрасно понимал, как себя вести в разных ситуациях. Хохот хороший знак. Его не приняли за противника и агрессии не проявили, а это можно использовать к своей выгоде. Почти нейтральная позиция.

- А нас с Богуславом возьмёшь? Нам тут тоже не нравиться. – Тихо хихикая сквозь слёзы предложил Ставр – и это. Дракон папа, а ты выходит монстр или его сын приёмыш?

- Сам ты монстр. Дракон звание, как сотник у тебя, и отец у меня человек. От монстров только монстры рождаются. Да и не возьму я таких тёмных людишек с собой. Вместо ответа смех. Понятно, почему вы ещё здесь. – Я сделал вид что обиделся. План побега уже был готов. Я не граф Монте-Кристо, но вот в данной ситуации вариант сбежать был. Вопрос куда, а для этого мне нужен местный. Да и сотник человек военный и всяк про охрану получше меня понимает, на что она способна и много чего другого нужно. Даже само расположение крепости или где она находиться пока тайна.

- Да не ершись, малец. Отца обидеть не хотел, по незнанию худо сказал. Не понятно ведь кто такой Дракон. А если дальше по порядку могу ответить, что я человек из княжеской дружины князя Вячко из города Кукенойса. Правильно ты заметил, что сотником я был. Нас в 6715 году немец повоевал, да в туже Ригу и привёз, но епископ Альберхт отпустил потом. А в этом 6724 году мы в малый поход с добровольцами пошли на немцев, но попались. Нам на встречу большой поход на Псков и Новгородские земли литовцы организовали. Они с немцами из Ливонии шли и вот мы тут. У славного барона Фон Гурбертбаха в его замке отдыхаем. Ждём мы отправки в Византийское царство, где на рабском рынке будем этим бароном проданы. Богуслав мой десятник. - Ставр перевёл дух и замолчал.

- Извинения приняты. Только ты мне так и не ответил, где мы. То, что я в подвале на цепи и так вижу. Замок сам, где находиться и далеко ли до Пскова или ещё какого города? Сам понимать должен, куда бежать выгодней. – Я всё больше приходил в себя и начал разминаться и проверять, что есть при мне. Самое главное орудие побега уже найдено на поясе. Сам пояс и будет орудием побега. Но это потом.

- Ну, слушай Олег. Замок на речке Дубна находиться, что недалеко от Полоцка, а самое ближайший городок Браслав в верстах полсотни отсюда. А ты что и вправду уходить собрался?

- Собрался. - Олег внимательно посмотрел на Ставра и Богуслава.

- Блаженный. Видать тебе голову сильно помяли. Ладно в замке триста воинов. А вот цепи как снимешь? – Грусть в голосе выдала Ставра с головой. Его походу движения 300 воинов охраны не слишком пугают. Может он решил в атаке само убиться. 300 воинов это много, хотя если подумать не так и много для пограничного замка. Если учесть собираемый караван на юг, то и мало ещё выходит. Знать хозяин замка на охране экономит.

- Сниму я цепи, не вопрос. Решётку тоже тихо открою. Что в коридоре меня ждёт? Как тут с охраной?

- Дальше по коридору караулка с тремя охранниками. У них ключи от камер и инструмент чтоб цепи сбивать. За ними караулка и оружейная зала с 20-30 воинами, но они после завоза девок вчера пьют да развлекаются. Девки ясно дело воют, а за их воплями и здесь ничего не слышно будет. Выше казармы и помещения со слугами. В основном рабы из покоренных. Есть и местные, и кто нанялся из литвы, да и всякого народа здесь хватает. Наверху барон с ближниками живут. Он ещё без семьи пока, да и замок не полностью построил, но сила изрядная у него. Силу деньгами набрал. Сам боец хороший. Да и ближники тоже сильны как нечисть. С наружи пара тройка построек и стена с одной только башней, в ней ворота и караулка. На стенах дозор стоит ночью десятка два, да в башне десяток. Бежать ближе к вечеру надо. Кормили уже нас и больше не придут проведать. Им сейчас свежее пополнение рабов и рабынь подвезли вот и заняты все. Караван готовят в Царьград. Здесь за серебро покупают, а там за золото продают с десятикратной наценкой, а то и больше. – Ставр по-военному чётко дал весь расклад по противнику.

- Много их чего-то. Нам троим не осилить столько. Тихо уходить не получиться в любом случаи. Часть резать придётся. – Олега кровь не пугала, а вот сомнения в своей авантюре как-то не заметно проявились. Снять часовых и охранников, целая наука. Такому долго учиться надо. Это в книжке можно подойти к человеку незаметно, а на деле люди прекрасно чувствуют любые изменения. От сквозняков, до изменения запахов, это если про шорохи и звуки не вспоминать. Часовых ставят не для того, чтоб их всякие герои резали. Богуслав, молчавший до этого, зашевелился в своём углу и вклинился в беседу.

- Ты малец если нас вытащишь, мы ещё пяток камер откроем. Это будет полтинник воинов примерно. Да за пределами в рабских загонах тоже воины есть. Здесь рабов одних под тысячу наберётся. Не все кинуться в драку, но многие. Правда отощали немного, но так ведь только злей будем. Неужто и вправду сможешь освободиться?

Ничего себе. Тысяча рабов. Понятно, что меньше в сам Царьград везти, просто не окупиться, но тысяча-это очень много. Туда не каждого везти же надо, а только отборных, элитных рабов. Пока наберёшь сотню, тысячу простых перелопатишь, если не больше. Хотя воины уже элита этого мира и тренировками сильно себя нагружают. Сильные и здоровые мужики, в нашем мире они были бы мастерами спорта или кандидатами в мастера. Со слов Ставра их в походе-набеге взяли в плен. Теперь понятно про каких воинов из рабов Богуслав говорил. Воины после набега.

- Смогу. – кивнув, я стал размышлять дальше. – Вот только тут вопрос в другом. Как добычу делить будем? Да и вопрос ещё есть; а меня потом вслед за немцами не отправят на суд божий? Могут ещё пендаль прописать или просто по головке погладить или за щёчку потрепать. Добыча в замке успешного работорговца, торгующего с самим Царьградом, должна быть.

- Ты какой-то недоверчивый слишком. Нежели в людях разуверился? Ты людям добро сделаешь, они тебе благодарить будут. –Ставр даже покривился.

- Мне папа говорил, что лучше маленький динар, чем большая благодарность. Ты Ставр вроде и пожил на свете, а ни разу не видел, что с людьми жадность делает? Здесь под тысячу человек собрали, и я так понял с разных мест. А мне 15 лет всего и людей моих здесь нет. Да и не воспитывали меня как воина. Для другого рождён. Вот ты на меня будешь работать? Мне всего на года 3 надо. – Я уже примерно понял, что будет после захвата замка и чтоб мне просто не дали подзатыльник со словами «а теперь свободен» попробовал развести на клятву сотника. Такие люди просто так слов на ветер не бросают, и можно пока они не верят в спасение, заручится его словом. И не таких разводили. Понятно, что побег вокруг воинов будет собираться, а сотник уже сам по себе сила и авторитет. Вот вокруг таких и будет народ собираться, а если он под моим руководством будет, то можно и поплясать немного. Скорее всего до обжитых мест в землях руси.

-Представим, что я и Богуслав тебе клятву дадим и под твою руку встанем. Только как ты нас будешь кормить, снаряжать. – Ставр не может дать клятву без договора и торговли. Это наверно в подкорку вбито у ведущих за собой людей. Ему идти под руку паренька неизвестного не сильно и хочется. Да только паренёк не прост. Разговор у него не правильный для его возраста, взгляд и манеры всё это выдаёт в нем человека привыкшего командовать. Это можно наблюдать в армии в период призыва. Бывает, из института вылетают студенты, и в армию попадают, но нарываясь на более молодого сержанта и всё равно подчиняются. Так же и в горячих точках происходило и во времена криминального прошлого. Это не давление силой или авторитетом, а нечто другое. Мимика и жесты сильно отличаются у людей уверенных и тех, кто не знает, что делать. Таких людей по глупости называют лидерами, но в основной массе это просто люди, знающие путь к успеху или путь к конкретной цели. Вот и Олег был таким. Своим поведением и манерой разговора он заставлял матёрого сотника и десятника почувствовать путь к свободе. Может и не к свободе, но к отмщению точно. Других вариантов пока не проклёвывалось. То, что на этом пути проводником будет малец их не сильно заботило. В своё время они много перевидали бояр молодых и княжих детей, отдающих им приказы, а лет им было даже менее, чем их собеседнику, но ума чувствовалось меньше. Понимали они и цену разговора и слова. За всё надо платить, а тут ещё и товар сперва попробовать дают. Нет свободы, нет договора.

- Деньги вода. Каждому кто за мной пойдёт четыре марки серебра в год и марку золота по окончанию договора через 3 года. – По идее Олег ничем не рисковал. Четыре марки это килограмм выходит примерно. Заработать он сможет. Главное выбраться, и желательно чтоб на первых порах не прирезали. Потом легче будет.

- Четыре не потянешь. Князь всего гривну серебра даёт. – Ставр всерьёз не воспринимал слова маленького мальчика. – Да и золота не найдёшь столько. Его разве столько набрать? Ты наверно и не видел столько.

- А чего это ты чужое серебро с золотом считаешь? Подумай сам, у тебя меча нет и руки в цепях. Свободы нет, а ты в будущее уже смотришь. Да ещё с оптимизмом.

Ставр посмотрел на Богуслав. Тот ему кивнул. Хорошо им. Они друг друга многие годы знают и понимают по кивку.

- Смотри как малец ругается кручено. Половину слов не понял. Ну что? Дадим Олегу клятву на три года? 3 года не так и много, а серебра предлагает, как император. Мне в Византии меньше платили. Соглашайся пока не поздно. Я вот клятву сразу после снятия оков принесу. – Ехидство просто зашкаливало. Слово то уже дано пусть и ехидным тоном, но оно уже есть.

- Да я тоже согласен. Вот пускай уже начнёт цепи рвать. Папа дракон наверно способ подсказал? Главное, чтоб наш щедрый наниматель в процессе не лопнул. Вот смеху будет. –Улыбки так и светились что у одного, что у другого.

- Точно охранник не придёт? А то будет неудобно, как-то. Они стерегут, а мы в побег собрались.

- Да не бойся. Они сейчас непокорных и буйных из новой партии наказывать будут. Старая традиция, перед походом каравана самых наглых урезонить и других запугать. В пути потерь меньше будет. Приступай уже. Не терпится на свободу.

- Хорошо.

Я стал стягивать пояс. Пояс не простой, а морской. С виду он очень даже простой и чем-то верёвки напоминает, на такие вещи внимание никто не обращает за их неприглядность. По своей сути такой пояс из себя представлял линь метра 4-5, из плетённых кожаных полос. Его как шнурки в ботинках, через дырочки к пряжке ремня присобачивают, только если в ботинках шнурок внутри ладят, то в ремне линь снаружи получается. Это нужно морякам всегда иметь, чем привязаться в случаи крушения или в шторм. Да мало ли моряку зачем верёвка нужна? Вот и делали такую вроде ремешка, но легко переходящая в длинный и прочный линь. Пряжка деревянная и никого не заинтересовала. А ремешок кожаный из обрезков с виду в эти времена у многих был и ценностью не являлся. Это если снять пряжку можно понять, что ремешок цельный и просто змейкой сложен, а так с виду ерунда. Другие рабы зная, что Олег ценный оказался, решили ничего не трогать у больного. Может еще и заразы опасались. Мало ли как обернётся. Теперь к этому линю я привязывал камешки, вывалившийся из кладки и валяющиеся на земляном полу. Уверенные действия сокамерника заставили замолчать и стёрли улыбки веселья у соседей по несчастью. Правда как-то проявилась небольшая надежда в глазах и недобрый оскал, и новым хозяевам рабов он не сулил ничего хорошего.

Примерившись, я метнул полученное боло на прогоревший факел.

- Мазила – выдохнул Богуслав.

А вот Ставр сразу его оборвал.

-Заткнись Богуславушка, у него ещё много попыток впереди. Молчи как мышь.

С четвёртой попытки факел был сдёрнут с держателя и оказался в моих руках. Дело за малым снять наручные украшения. Хотя их снять тяжко без инструмента, проще порвать цепь. Железо всё же, не сталь. Руками это невозможно, а вот воспользоваться физикой можно. Как там Архимед выпендривался с точкой опоры? Вот и я так же решил. Основной точкой опоры будет решётка окошка. Нам в этом деле Луна не нужна, но скручивая ремень можно усилие сильное передать на цепь или звенья. Решетки на окне вполне хватит для точки опоры. Благо оно рядом и линь можно в два раза сложить и ещё чуть останется. Вот я и пропустил линь через решётку и кольцо, получив петлю, связал хвостики линя. Колечко было на цепи и по идеи было центральное, а сделано оно для удобства крепления цепей. К этому кольцу по идее должны ножные и шейные цепи крепиться, но сейчас на этом колечке крепились цепи от каждой руки и цепь, идущая из стены.Индивидуальные оковы-это круто.Вставив факел как рычаг в петлю я стал потихоньку скручивать линь. Усилие переходящие на цепь-колоссальное. Не удивительно что центральное кольцо просто лопнуло. Видно, перекалённое было.

- Смотрите сидельцы. Я уже на свободе почти. – Я не преминул похвастать.

Ставр даже не расстроился. – А если бы ремешок отняли?

Я поморщился.

- Пришлось бы с обоссанными штанами то же делать. – Видя непонимания на лицах сокамерников, пояснил. - Мокрые тряпки не рвутся почти и пришлось бы тоже делать с мокрыми тряпками, но из воды только моча в доступе пока. Вы бы кстати рукава оторвали бы. – Непонятная просьба была выполнена тут же. Сомнения у сокамерников уже не было, и свобода стала мерцать впереди неугасимым факелом.

Я тем временем намотал цепи на руки и закрепил их оторванными рукавами. Чтоб случайно не шумели. Сотник одобрительно кивал головой жмурясь в предвкушении. Заключение было тяжёлым и должников много накопилось. Даже потянулся и размял суставы не открывая глаз. Видать лица охранников вспоминал.

- Без лишней крови надо обойтись. – Видя непонимание на лицах, пришлось пояснить свою добросердечность. – Лучше потом всех отсеяв перерезать, чем кого не надо, и уж тем более кого надо в заварушке пришибить.

- Олежа. Родненький ты наш, всё в лучшем виде будет. Ты сейчас не торопись и ночи дождись.

- Ночью нельзя. Звуки в ночи слишком громко разносятся. Скоро вечер, а там и начнём. Главное нас освободи –Богуслав выбрал своё время атаки.

- Вы чего? Мне что опять приковываться? Чем дольше тянем, тем больше шансов на провал. Сейчас пойду. – решил я. Посмотрев на задумавшихся сокамерников, решил пояснить. - Вдруг пополнение приволокут, а у меня цепь снята и кольцо порвано. Шум будет, да и неудобно перед хозяевами. Я стесняюсь.

При всей неказистости решётки в саму камеру она смогла задержать побег на целых полчаса. Всё из-за того, что кожаный пояс, даже в четыре раза сложенный, чуть не порвался. Но обошлось без использования штанов. Сам процесс полностью повторил операцию с цепью. Тот же факел в виде рычага два прута решётки рядом стягиваются петлёй ремешка. По выполнению повтор с парой прутьев рядом. Олег теперь маленький, да ещё и худой. Это вот Ставр с Богуславом не пролезут, а пацану не проблема. Голова пролезла, а за ней и тело проскочит. Просочившись в коридор подвала, юноша, теперь уже юноша, на цыпочках стал пробираться к запертой массивной дубовой двери, виднеющейся в метрах двадцати в конце коридора.

Оставшиеся в камере пленники завели разговор.

- Ты как смотришь на планы этого мальца? Думаешь у него получиться? Он мне котёнка напомнил, а такого котейку за шейку поймает любой охранник и сдавив без проблем и его удушат. – Богуслав явно нервничал. Уж больно ему на свободу хотелось.

- Не дёргайся по напрасно. Ты не заметил, как он грамотно всё сделал. А ведь сразу видно, что ситуация непривычна для него. Он даже продумал с нас слово взять, чтоб дальше во главе остаться. Готовься теперь три года под сосунком ходить. В деньги его я не верю, а вот то, что пожива будет кровавая я не сомневаюсь. Разомнись немного, но не шуми. Тихо всё делать будем. – Ставр стал разминать плечи и руки, а также напрягать мышцы тела для согрева и лучшей циркуляции.

- Ты чего это удумал мне указывать? Я и без тебя знаю и готов уже. Ответь лучше на другой вопрос. Нам точно стоит под ним ходить три года? Он же сам подсказал вариант бескровный. Дать подзатыльник и дело с концом. Мал ещё воинами командовать, да и сам он не воинского племени. Заведёт нас на погибель, как есть заведёт. – Богуслав завозился в своём углу. Свобода манила, и погасшая надежда уже вспыхнула ярким маяком впереди. Он всегда бурчал как недовольный мишка после спячки. Да и выглядел так же, как мишка и выглядел, большой и тупенький.

- Ты чего несёшь? Слово хочешь нарушить? Как был дурнем, так и помрёшь дураком. У тебя шанс вернуться домой не велик был, но тебе его подарили и плату за это малую возьмут. Ты заметил, как он разговаривал и смотрел на нас. Оценивал как скот смотрят. Я такой взгляд уже видел не раз и не два. В личной сотне князя был старшим. Такой человек нужных ему людей разменивать не будет, а вот такого не стойкого может и послать куда на убой. Он не малец и это точно. Слушай меня и выполняй приказы. Ладно? – Ставр поучал своего друга не первый раз. Такое и раньше случалось, но чем Богуслав хорош, так это преданностью и исполнительностью.

- А что у него с речью? Говорит вроде и по-нашему, акцент проскакивает как у любого пришлого, но вот половину слов не понять. Дурной он что ли? Слов не выучить для нормальной речи?

- Ты прямо как маленький! Сам подумать не можешь? У тех же викингов снег может обозначаться тремя сотнями слов, если не больше. В нашем языке похожего нет даже близко, а говорить как-то приходится. Вот викинги и говорят свои значения. Так и у него. Вроде и говорит по-нашему, но не родной это для него язык. Приходится другими словами говорить, а ты мол догадывайся. Видать умный малец, что так много приходиться слов заимствовать. Так он мысли четко преподносит. Даже наш церковник так не изъяснялся. Очень он умный, а вот ты дурной. Не гневи меня и богов. Заткнись уже.

В коридоре была тишина, а одинокая фигура медленно кралась к двери в караулку.

Мандраж и волнение пришлось задавить. На всякие переживания просто времени нет. После будет время подумать и попереживать. Сейчас цель у Олега простая – надо освободить заключённых в камерах и для этого ему очень нужно убрать тех, кто может поднять шум. Три охранника. В прошлой своей жизни Олегу доводилось бывать на боевом выходе или зачистках села. По срочке в молодости были даже небольшие набеги на продуктовые склады части и ближайшую округу. Кормили солдатиков не очень сытно, а кушать молодой организм просил часто, да и деды напрягали салаг вкусности им таскать. Навыки были, но вот как нейтрализовать трёх человек мыслей пока нет. Оружия тоже. Ну не считать же за оружие куски цепи на руках. На крайний случай пойдёт, но такие кастеты могут и осечку дать, да ещё и тельце не сильно тренированное. В коридоре чего-то похожего на оружие тоже не было. Охапка сена, ведро с неприятным запахом под нечистоты, деревянная лопата и такие же деревяные вилы. Вот и всё.

Дверь была массивной, но очень неплотно подогнана. Видимо строители учли, что на границе между тёплой караулкой и сырым и холодным подвальным помещением её может банально заклинить. Сквозь щели пробивался свет. Разобравшись с конструкцией двери я определил, что она открывается на меня, а закрыта в данный момент на небольшой накидной крючок. При наличии ножа или куска проволочки проблем открыть не было. Правда и ножа с проволочкой тоже не было. Пришлось за щепкой от крепления факела возвращаться. Благо подходящая уже была рядом с решёткой и даже лезть обратно не пришлось. Сокамерники было завозились, но вопросов никаких задавать не стали. Понимали наверно, что не до них сейчас.

Вернувшись назад к двери, пришлось потратить время на то, чтоб настроиться и хоть как-то успокоить организм. Страшно было до жути, всё же на кону стоит твоя жизнь. Несколько глубоких вздохов вроде успокоили тело, а пара мыслей о бренности мира как-то настроили на пессимистический лад. Крючок поддался легко, как и дверь. Даже петли не скрипели. А чему там скрипеть, если они были кожано-деревянной конструкции. Видно сразу, что железо экономят. За дверью начинался небольшой подъём на верх в несколько ступенек. Заканчивался подъём подобием занавески из грубой плотной материи. Парусина или ещё что-то грубое. От вони подземелья повесили наверно. Гадать зачем такая тряпка висит не хочется. Сквозь ткань просачивался свет, так как сама занавеска из ткани была слегка дырявая, если не сказать большего. Закрыв за собой дверь, я прокрался наверх и заглянул в прореху.

В помещении 20 квадратных метров находились двое мужчин и две пленницы. Мужики явно охранники. Один из них толстый, спал на подобии одноярусных нар из грубых досок, прикрывшись меховой шкурой, а второй колдовал над очагом. Он был тощим и молодым салагой получивший наряд по кухне. Что-то булькало в котелке, и салага методично помешивал варево. Сидел он на чурбачке справа от входа. Нары были слева. Чуть дальше к стене слева была ещё и деревянная клетка, как для кроликов, только большая и вместо кролика в ней сидела рыжая девочка лет 14-16. Миленькая кстати. Даже очень. К прутьям клетки была привязана на верёвку как собачонка за шею ещё одна девушка лет 20. Симпатичная блондинка, но её симпатичность скорее угадывалась. Волосы были спутаны и в крови, лицо и тело было в свежих синяках, и она была голая, со следами насилия. Убить человека не так и просто, но охранники сами предоставили мне повод перестать считать их людьми. Так легче для психики. Рядом с нарами была лавка, с одеждой на ней. Видимо спящий страж перед сном скинул куртку и перевязь с мечом и кинжалом. Если меч был в ножнах, то кинжал был просто вдет в верёвочную петлю. Взять его не представлялось чем-то сложным. Меч, конечно, должен быть повыше качеством и более смертоносным, но вот то, что воин не поймёт, что вытаскивают меч по звуку, верится слабо. Да и запах немытого тела может выдать. Осталось тихонько пробраться к лавке и завладеть кинжалом. Всё проделывать надо быстро и на одном дыхании. Потрескивание углей в очаге и тупая работа слишком расслабили будущую жертву. Ещё и глаза у него от дыма слезились. Надо быть идиотом чтоб человек не почувствовал, что сзади кто то есть, а это сильно осложняет мне задумку. Пришлось показать лицо девушкам с прижатым пальцем к губам. Как я и рассчитывал девушки хоть и не стали визжать и кричать, но завозились в своём углу, и юный повар обернулся, чтоб на них тихо зашипеть. Видать боится помешать сну второго охранника. Он быстро потерял интерес к возне девушек, но те всё равно тихонько шевелились в своём углу, и лучшего момента для завладения кинжалом не было. Тихонько, в три шага на полусогнутых ногах, я, подхватив кинжал, стал приближаться к тощему. Куда бить уже выбрал. Это не знающий житель 21 века подумает, что надо зажать рот рукой и ударить под лопатку или горло резать, но такой приём срабатывает только на тех, кто стоит. Суть в том, что человек умирает не сразу и своим последним действием может очень сильно спутать карты снимающему часового. Когда человек стоит ему нужно вначале ударить под коленки и пока тело часового ловит равновесие, его движения очень предсказуемы. В ситуации, когда человек сидит бить надо в основание черепа, стараясь перерезать спиной мозг или повредить головной. Ещё и тело надо уронить не назад, а чуть в бок, да с про крутом и на него упасть, иначе он или котелок опрокинет ногой или ещё чего заденет. Может проснуться второй. Даже возня и предсмертные судороги могут всё дело запороть.

Справился я практически на отлично. Силёнок не хватило уронить тощего аккуратно, но всё обошлось. Даже посмертные судороги не разбудили спящего напарника. Вытерев кинжал об одежду убитого от крови, стал пробираться к нарам. Кровь надо вытирать обязательно, иначе воин может проснуться, почувствовав запах крови. Пузатый спал как убитый. Он был банально пьян. Запах сивухи стоял довольно сильный и скорее всего второй напился какой-то браги. Так и ушел на небо. Быстро и чётко нанеся удар в ухо кинжалом, попутно зажав рот рукой, я решил проблему крика.

- Где ещё один? – девушки смотрели на это, зажав для надёжности себе рот руками, хотя блонда смотрела на смерть своих мучителей с нескрываемым удовольствием.

- Есть третий, но он сказал, что будет только вечером, после заката. Он ушёл, пробовать «подарок» кочевникам, –Рыжая из клетки говорила явно на датском наречии. Хоть я и не понял, что за подарок для кочевников, но вот угроза раскрытия побега из-за двух трупов и не вовремя вернувшегося третьего, меня не радовала. Блондинка смотрела на труп пузатого, и ещё пока не пришла в себя. Если начнётся истерика, то это будет очень плохо. Подошёл к лавке и, взяв оттуда куртку, я накинул на плечи блондинки. Ей сильно не повезло, и простая забота довела её до тихих слёз, брызнувших из глаз. Ну хоть так. Главное, чтоб не заголосила. Пусть поплачет. Мне же нужны инструменты для снятия кандалов.

Сами инструменты нашлись под столом рядом с очагом. Молоток, небольшая кувалда и зубило. Ещё деревянный чурбачок с небольшим бруском металла. Пойдёт за наковальню. Нужны ещё тряпки или кожаные вещи для того, чтобы шум убрать. Я перетащил тощего на кровать и снял котелок с огня. Девушкам сказал сидеть тихо и полез опять в тюрьму к соратникам. Тащить инструменты и наковальню тяжело было для моего ослабевшего тела, но справился за один раз. Даже не шумел сильно.