Кофе для истинного

3

Шеррил

— То есть как продаешь? — ахнула я, чувствуя, как мой уютный мирок стремительно рушится.

День был прекрасен, и ничто на свете не могло его испортить. По крайней мере, я так думала. Собственно, поводов думать иначе у меня не было.

Входная дверь постоянно хлопала, впуская зимний холод, обрывки снегопада и посетителей. Студенты исправно приходили причаститься к священному напитку, надеясь сдать очередной зачет или экзамен. А впереди нас ждали праздники, и, значит, к отчаявшимся студентам прибавятся праздношатающиеся жители и гости столицы. Моему внутреннему взору то и дело представали горы золота, что я смогу заработать в сезон холодов, и сердце мое пело.

Ладно, сердце пело еще и по другому поводу — тот самый редкий зверь, который редкий маг, стал заглядывать в мою кофейню часто. Да что там часто — регулярно! Как на работу!

Хотя, почему «как»? Моя кофейня располагалась между центральной площадью и академией магии на довольно оживленной улице. Не удивлюсь, если волк действительно каждый день ходил по своим важным волчьим делам, а моя кофейня по счастливой случайности лежала прямо на его пути.

Хотя, конечно, рядом были расположены более пафосные и изысканные заведения, но маг почему-то день за днем заглядывал ко мне. Он был неизменно суров, смотрел тяжело, почти осязаемо, брал всегда черный кофе, в который я каждый раз клала три ложки сахара. Вообще-то он попросил «как в тот раз», и спрашивать про сахар мне было ужасно неловко. Поэтому суровому мужику в военной форме приходилось пить сладкий черный кофе. Ну или не приходилось, а он, наоборот, получал от этого удовольствие. Кто этих оборотней разберет?

Короче, ничто беды не предвещало.

— Зачем продаешь⁈ — снова спросила я стоящего перед собой парня, который утянул меня на пару слов в подсобные помещения.

Никлас был чрезвычайно хорош собой. И на этом его сильные качества, в принципе, и заканчивались. Стоящий передо мной парень был моим бывшим одногруппником, доучившимся в магической академии лишь с помощью папиного кошелька и моего большого и доброго сердца.

А еще этот паршивец был владельцем помещения, где располагалась моя прекрасная кофейня. Арендовала я площадь за символический медяк в месяц, потому что Никлас бы мне должен, как земля крестьянам: за учебу, за диплом, за прикрытый филей перед подружками и за неоторванную его родителями голову. Короче, вот прям по гроб жизни обязан, и обязательства свои отдавал арендой за бесценок почти что в центре столицы.

И теперь этот паразит решил выставить меня с моей кофейней на улицу!

— Мне нужны деньги, — нехотя ответил Никлас, поджав красивые, пухлые губы.

Я чуть не расхохоталась, решив сначала, что Никлас шутит, но, увидев его кислую мину, поняла, что нет.

— Кому ты задолжал такие деньжищи⁈ — ахнула я.

— М-м-м… — красноречиво протянул парень. — Это не важно. Важно, что, если у тебя нет пары сотен тысяч золотом, я выставляю помещение на торги.

— Да откуда ж у меня такие деньги, — грустно отозвалась я, чувствуя всю безысходность мира разом.

Будь я ведьмой, наверняка бы прокляла паршивца. Это ж надо так меня подставить! Но ведьмой я не была, а бытовые маги, к сожалению, проклинать не могут. Распущенные швы на одежде и хронический бардак в комнате не считаются.

Весь день я проходила в мрачной задумчивости. Быстро найти помещение перед таким злачным периодом, как новогодние праздники, было практически невозможно. Найти деньги — тоже. Все мои средства были вложены в кофейные зерна, которые занимали две кладовые из трех и еще утром грели мою душу. По всему выходило, что имеющихся у меня средств не хватит на сохранение кофейни ни при каких условиях.

В итоге к вечеру, прикинув все варианты развития событий, я была вынуждена смириться с неизбежным — пора продать душу демонам. И, оставив кофейню на сотрудников, отправилась в банк попытать счастья.

В конце концов, у меня идеальная кредитная история, милая мордашка и горящая конфорка под попой. Я была уверена, что этот комплект не оставит равнодушным ни одного банкира!

Увы и ах, но кредиты девчонке на развитие кофейни выдавать не хотели. Ни в ГосБанке, ни в ЧастБанке, ни в ЗабугорБанке, ни в каком другом. Последним в моем длинном списке банков был СверхБанк. И название вполне отражало его суть: он был сверх элитным, сверхприбыльным, сверх надежным. Просто сверхее некуда.

И посетители там были под стать репутации банка: мужчины в невероятно дорогих костюмах, женщины с отпечатком повышенной стервозности на лице.

И я.

В простеньком платье, дешевом, хоть и добротном пальто не совсем по сезону, сапожках, на которых не потоптался только ленивый в предпраздничной толчее столицы.

Еще и за кредитом пришла. Чувствовала я себя последней нищенкой на паперти, но, помня, что все это ради моей кофейни, упрямо стиснула зубы и отправилась в отделение для юридических лиц.

Симпатичная, безукоризненно-вежливая девушка выслушала меня и надолго погрузилась в заполнение каких-то форм и бумаг. Она пару раз поднималась, чтобы отойти, то ли с кем-то свериться, то ли посоветоваться, возвращалась и продолжала перекладывать бумажки тонкими, наманикюренными пальцами. Я сидела в глубоком кресле, теребила в руках шапку, которая еще недавно казалась мне милой и смешной, а сейчас была просто нелепой, и не слишком рассчитывала на успех. Мысленно прощалась с ребятами, составляла письма поставщикам и размышляла, вернут ли аванс за рекламу на праздничных растяжках. Когда неожиданно мое уныние нарушил голос девушки:

— Мы можем одобрить вам кредит…

Я чуть не подпрыгнула на кресле от радости. Внутри в одно мгновение расцвели цветы, запели птички, загорелась надежда.

— …под 20 % годовых.

20 %?!!! Все мое воодушевление рухнуло в пропасть. Надежды нет.

И, наверное, я бы стоически перенесла эту минуту позора, если бы рядом не раздался уже такой знакомый, но оттого не менее волнительный голос волка:

— Кредит?