Князь тьмы по призванию! Том 2

Глава 16

Мостик, старенький, из массивных бревен и досок, едва способных выдержать тяжёлый, гружёный воз. Он находился на реке, по правую сторону которой — Бавонские пшеничные поля, а по левую — холодные леса Зарберга, он выглядел одиноко и как-то, уместно, что ли… Подходил под пейзажи, хотя, лично я никогда в творчестве, живописи ничего не понимал. На ухо медведь наступил, да и лёгкая глухота от постоянной ходьбы без шапки и короткой стрижки сказались. Музыка — не моё. А художество, вообще что-то странное, бесполезное, особенно когда есть телефоны, камеры, люди, чьи пальцы с детства держат кисть… Уже в детстве мне стало понятно: пока я держу кулаки сжатыми, пока учусь бить морды, кто-то тоже учится, но совершенно другому, совершенно не тому, к чему я привык. От того и темы, в которых мои навыки являлись бесполезными, посредственными, не вызывали особого интереса. Мне нравится побеждать, ломать людей, нравится видеть, как высокомерные ублюдки, родившиеся с золотой ложкой между булок, корчатся, истерят, обещая посадить, а после юристы их семей извиняются перед моим боссом. Ха-ха, мне нравилось это, ведь за такую работу хвалили, а ещё хорошо платили. Особенно когда в вотчине босса требовалось приземлить кого-то особо буйного или заигравшегося с запрещёнкой.

Ублюдок до глубины души, да… пожёвывая травинку, я глядел на две из семи бутылей вина, оставшихся в моих запасах. Дан и Шалли сейчас укреплялись в арендованной резиденции арабчонка. Город прибывал в смятении, начались мятежи, а ещё и прибывшая группа адамантитов, специализировавшихся как раз на таких как я, внезапно подверглась атаке. По слухам, их командир, именуемая Ялтой, попала под действие проклятия Дьябло, а ещё в пределах Бавонии замечены следы Княжны Тьмы Агонии. Когда мы узнали это, Шалли ржала в голос, сначала как лошадь, потом, чуть не задохнувшись, запищала как чайка. Её так позабавила судьба героини или же тот факт, что мы упустили эту самую Агонию? Хер его знает, эта вампирша капец какая странная. Да и Дан с Блекберри не лучше. Сейчас, когда весь город, почти что вся страна ополчились против них, логичным было бы винить во всём меня. Но нет, они на это не согласились. Ария требовала честного и справедливого разбирательства, в то время как грудастая мамочка тайком велела мне продолжить начатое. Наша милфа с первого дня воссоединения с Арией знала, что добром их история не закончится. Вот и вела себя неадекватно спокойно, рассудительно, планируя, как под шумок можно добиться более «стабильного» положения в обществе для их семьи.

Дан обещал многое. За мою работу, за Езефа, о котором не знал, за короля, за авантюристов группы Сумрачных Охотников. Множество имен из его списка, как по велению волшебной палочки, тотчас исчезли. И за всё это он меня буквально боготворил, восхвалял, даже душу свою предлагал. Я её не взял, ибо хер знает, что с ней делать и как забрать. А вот Шалли его слова заинтересовали, вампирша даже облизнулась, глядя на молодого и строптивого жеребца. Надеюсь, она не полезет к нему в постель, иначе, хм… черт его знает, что сделаю с этими двумя.

Приметив движение у опушки леса, выплюнул соломинку, сделал глоток сладкого, креплёного вина. Вкус — дерьмо, а цена высокая, никогда не понимал прикола этого напитка. Поднявшись, стряхиваю с задницы пыль, скидываю с плеч два меча, ставлю их к перилам, к двум другим клинкам. Информацию о том, что вскоре у границ Бавонии появится ещё одна группа авантюристов, по всему городу разнесли. Оставалось понять, кто и откуда. Тут нам и помогли шестерки Дана, лазутчики его семьи шныряли повсюду. Вот и в очередной раз пришли нам на помощь, а сам арабчонок предоставил новое предложение — заказ. Так, из слуги, доброго, заботливого, услужливого и пытающегося играть в умника, я превратился в киллера, убийцу крутых, порядочных и не очень, мальчиков и девочек. Не по душе мне такое, но что поделать, такая работа.

Караван остановился, вперёд вышел самурай, реальный. Катана на поясе, пластинчатый доспех, лук за спиной, стрелы. Только вот не на коне, а пешком, какой-то неправильно выходит самурай. Сняв черный шлем с уродливой маской и рогами, мне открыл лицо взрослый, сорокалетний мужчина азиатской наружности с черными волосами средней длины и карими глазами.

— Мечник, кто ты и кого дожидаешься у этого моста? — Показательно, вытащив из-под брони тёмно-синюю адамантитовую чешуйку, символ авантюриста, самурай нахмурился. Его вид воинственный, гордый, высокомерный, прибавил мне хорошего настроения. — Отвечай, пьянчуга, язык проглотил? Не видишь, что с тобой авантюрист высшего…

— Да заткнись ты… — провокационно кинул я. — Это ты не видишь, я просто пью на природе, а ты тут пиздишь… иду куда шёл.

За спиной сохранявшего спокойствие самурая показалась тень. Он был в гневе, в ярости, готовый кинуться на меня. Хотя я ведь почти ничего и не сделал. Если этому человеку достаточно детских оскорблений для убийства незнакомца, то и мне не следует сдерживаться. Ведь он мусор, такой же как и я, человек, чья жизнь должна оборваться после встречи с кем-то более сильным.

— Убери руку с меча, Чёрный Лис, это существо провоцирует тебя. — Из тени леса вышла девушка. Как и большая часть представительниц прекрасного пола этого мира, симпатичная и, к сожалению, до зубов вооружённая. Ростом примерно метр восемьдесят, в латах, с длинным двуручным мечом, который она готовилась использовать в любую секунду. Да, в таком костюме в гости не ходят, она готова схлестнуться со мной. Да только я не хочу их убивать, я себя после той малютки, которую раздушил, ужасно чувствую. Вина за буйства защитников, э… в общем, дурно мне. Не хочу опять прибегать к последней мере.

— Идите восвояси, подобру по здорову, тут вам нет прохода. — Встав посреди моста, возле своих мечей, говорю я.

Самурай и воительница переглянулись. Эмоционально мечник смеялся, его тень глумливо корчила мне рожицы, обещая преподать урок, а вот женщина… Её ауры не было. Словно ледник, дрейфующий в море, безэмоциональная, холодная как лёд. Я не мог прочитать её — это настораживало.

— Мечник, — обратилась женщина, — мы группа Адамантитов, я вижу, ты храбр сердцем, но не забывай и о силе разума. Уйди с дороги. Я вижу, ты не человек, дух, однако от смерти тебя это не спасёт.

Хо… какая женщина! От слов её повеяло холодом и… страстью! Ещё и расправой угрожает, люблю таких. В мозгу всплыл разговор с мужичком из стражи, его история об ухлестывании за девками рыцарского ордена. Решил попробовать.

— Прекрасная принцесса, ваша красота не уступает остроте клинка, да и умом вы не столь заурядны, как… — Взглядом окатил самурая. Тот едва из себя не вышел, чуть не кинулся на меня, но женщина, положив руку ему на плечо, усмехнулась. Она контролировала его, являлась главной в отряде, потому наш разговор и продолжился.

— Спасибо за лесть, мне приятно, — ответила девушка, хотя за спиной ей даже аура не появилась. — Опустим формальности: почему ты тут стоишь, кого ждёшь? Может, твои цели — это мы? Честь на честь, я прошу тебя ответить на мой вопрос, после чего отвечу с той же искренностью на любой твой вопрос. Даю слово, ты согласен?

В воздухе повисла некая магическая пелена, я чувствовал влияние на себя, пусть и слабое. Этакий полиграф? Женщина владела навыком, способным различать ложь от правды. Интересно…

— Я очарован вашей красотой, — глядя в эти воинственные глаза, на сильные руки, удерживающие здоровенный меч, уточняю: — Вы способны поверить моим словам?

— Допустим.

Коротко и грубо обрубила мечница, ей не понравилась моя проницательность. За спиной у неё появился лёгкий туман с рожицей весьма недовольной.

— Моя задача — защитить государство, в котором сейчас происходят кардинальные изменения, — взяв две пары ножен с спрятанными в них клинками, говорю я. — И ваше вмешательство — ничто иное, как вторжение третьей стороны в дела государства.

— Вздор! Мы были призваны королём!

— Мёртвым королём, — отвечаю я на вскрик девушки. — Он был тираном, лиходеем, распутником, узурпатором и вообще плохим человеком. Народ решил, что хватит, ну и поставил меня здесь…

— Хватит! — Вскрикнула женщина. — Так говорите вы. А король…

— А король мёртв, — провоцируя, перебил её я. — Какой тиран думает о себе как о тиране? Поймите, я представитель народа (нет), я его защитник (нет), избранник (нет). И буду защищать его интересы (нет), потому что силы в моих руках позволяют это делать. Я буду драться за свою семью и за её право существовать, жить (и править) в этой стране!

У чащи леса показался многочисленный отряд. Человек пятнадцать, слегка взвинченные, уверенные, готовые со мной драться. Кажется, мой ответ каждый из них слышал, принял по своему, приготовился к самому худшему — схватке. Из воспоминаний всех и каждого Бавонца я знал, что отряды авантюристов составляли от четырёх до восьми бойцов. В числе которых были и исключения, особо крупные отряды.

Когда цели авантюристов не поддавались обычной классификации, отряды размерами удваивались, утраивались и уплотнялись силами армии государства, церкви или же другого заинтересованного военного формирования. Так было и сейчас. Вперёд, к мосту, который я защищал, вышло около десятка бойцов, которые благодаря амулетам Шалли не могли видеть моей истинной мощи. Хотя я чувствовал — это ещё не все. Вампирша и так многое сделала для меня и страны, превратив убийство демонов во внутренний мятеж. Сейчас, для масс, менялась политика внутри страны: сословия резали друг друга, когда в то же время кто-то вырезал правящие круги, позволяя массам заполнить пустующие ниши.

Мир менялся, менялась власть. Как бы там ни было — плевать. Пусть хоть вся страна сгорит в огне, главное, чтобы лавка стояла. С ней мы и государство вокруг создадим, и будет оно процветать и…

— Эй, долго в облаках летать собираешься⁉ — окликнула меня женщина-воин.

— До тех пор, пока не встречу достойного противника, — ответил я. — Адамантиты обычно сражаются с демонами, так ведь? В Бавонии сейчас гражданская война. Сразись со мной: если выиграю я — вы отступите, если проиграю — действуйте как хотите.

Делегация напряглась.

— Мы прибыли сюда по зову действующего короля, — говорит женщина.

— Мёртвого короля, — подметил я. — И да, если что — вы опоздали.

— Хочешь дуэли?

— Хочу справедливости, — разминая плечи и понимая, что бой неизбежен, говорю я. — Я защищаю самых слабых, незащищённых. Могу уверить, что при мне никто никого не обманет и не предаст, сделаю всё, что в моих силах, а ещё…

— Что? — замерев с рукой, легшей на рукоять клинка, спросила женщина.

— Ещё я лично буду просить о создании приютов, интернатов, школ для тех, кто лишён семьи и образования. Под моим покровительством мы обучим их ремеслу и земледелию, двинем страну на шаг вперёд к светлому будущему и…

Из ножен с скрежетом вытащили меч. Сначала один, затем другой. Моим собеседникам общее образование интереса не вызывало, досадно. Мне бы очень хотелось, чтобы для таких, как я, хоть кто-то подготовил подходящее место в обществе. Увы, по их взглядам, по тому, как они готовятся к схватке, совершая ритуалы усиления, легко сделать вывод — им наплевать на мои идеи и слова.

— Ха-ха-ха-ха-ха… вот потеха, школы для свиней⁈ — её лицо внезапно исказилось в гримасе осуждения и ненависти. — Ха-ха-ха… Роль свиней — жить в свинарнике и приносить мясо, роль их братьев быков — пахать и возделывать землю, чтобы в конце так же стать мясом. Чернь и школы, как свиньи и те, кто их будут бить, несовместимы! Знай своё место, фамильяр, и готовься. Ты думал, я не узнаю тебя, слугу семейства Блекберри? Гребаный шут. Ты и твоя госпожа — изменники, приговорены к казни через обезглавливание, а все, кто с вами связан, отправятся на костёр как еретики! Подумать только, Князь Тьмы осмелился говорить о сиротах, сукин сын. Да как ты смеешь говорить о чувствах, о рабах, важности черни? Ты грёбаный мусор!

АРИСТОКРАТ НИКОГДА НЕ СТАНЕТ РАВНЫМ ЧЕРНИ!

Из уст женщины эти слова звучали максимально надменно, грубо и пафосно. Пару минут я искал, чем можно ответить на столь жёсткое возражение, да только слова никак не подбирались. Её грубость, даже для меня, матершинника, оказалась выпиющей, переходящей рамки — так называемой «красной черты». В арсенале своём я не смог найти ничего другого, кроме насилия — язык насилия, это то, что моя собеседница должна понять. Походу, другого выхода нет. Придётся избить, причём жестко…

— О титулах, значимости аристократии ты сможешь рассказать червям, что будут жрать тебя и твоих побратимов, если, конечно, вы не отступите.

Мир содрогнулся после моих слов. Вся свита этой надменной выскочки, бабы в броне и самурая, выставлявшего себя неебическим мастером, тут же высыпала из леса. Сколько их? Да хуй знает, я думал около тридцати, но сейчас, лишь окинув взглядом, могу сказать — их точно больше. Они притащили сюда целую ебучую армию. Войско авантюристов всех мастей и видов. Полулюди, звери, лучники, стрелки, хуй пойми, кто и чем вооружённый. Ауру воинов подавляли маги. Как только барьер пал, я почувствовал странное давление, увидел, возвышающиеся над лесом столбы маны. Когда мы начали разговор, я думал, что именно я — в позе победителя, неизвестного и могучего стража. Но меня сразу раскусили, и весь этот словесный треп лишь сыграл на руку нашим врагам. Они решили толпой Льва загостить… Сколько их тут? Только ближников с мечами, копьями, булавами, человек сто… Сколько ещё в лесу? Вот блять, ну я и влип. Видать, выбора нет. Пальцем прочистив ушные дырки от серы, с слегка прихмелевшим разумом, решаю скинуть маскировку. В ней нет смысла, когда все и так всё знают, а дальнейшая битва в маскировке лишь сыграет против меня.

Дав возможность ярости взять надо мной верх, позволив себе разозлиться и покрыть головы врагов отборным матом с проклятиями, начинаю превращаться в того, кем изначально угодил в этот мир. Огромные кулаки, для которых меч полуторник чуть длиннее ногтя. Руки, размером с несколько связанных между собой шпал, — одни лишь вены, и кровь, что текла в них, заставляла металлические пластины на моей броне выгибаться из-за рельефности тела. Я был огромен в своей форме, с каждым днём эта оболочка становилась всё более величественной, угрожающей, огромной и опасной. Пока мясо наростало на заимствованный облик, пока сам я, словно лифт набирающий высоту, становился всё выше и выше, треть всех вышедших на бой авантюристов обратилась в бегство. Они истошно верещали как истеричные бабы: «Князь Тьмы, это он, это он!» Бросая оружие и собственную гордость у моих ног, утекали с поля боя. Ничтожества. Наверняка пришли сюда с мыслью: откуда в середине людских земель демон? Вот и пришли за лёгкой наживой, а теперь…

Взяв все четыре меча в свои четыре руки, я поглядел в сторону слегка поникшей от бегства товарищей авантюристки. Теперь я смотрел на неё свысока, был в позиции гораздо сильнее и мог спрашивать с неё всё, что захочу.

— Твоё мнение о простых людях ещё не изменилось?

— Раб и крестьянин должен своему господину только за то, что ему позволили родиться! — уверенно, также с надменностью проговорила авантюристка.

— Вот как, — разминая все четыре руки, пробуя совместные движения сразу всеми конечностями, уточняю у врага: — значит, по твоей логике наделённые властью, избранные небесами личности могут делать всё, что угодно, с теми, кому не повезло, кто слабее и беднее? Я правильно тебя понял?

Женщина молчит, подтверждая мои мысли.

— Отлично. Исходя из этой логики, когда я превращу в фарш всё это войско, то могу делать с тобой всё, что захочу. — От моих слов глаза воительницы в ужасе округлились. — Верно, девушка, борись за успех своей армии, иначе за твои слова я выебу тебя, разорву своим членом каждую из твоих дырок, заставив кричать от боли…