Князь Сибирский. Том 4

Глава 16

Стекло взорвалось внутрь, разлетевшись на миллион осколков. Я видел силуэт Даны, так что старательно испарил всё, что могло полететь в ее сторону.

Молния ворвалась на лестничную площадку и плотный вихрь сиреневого огня хозяйничал там несколько секунд. Обычного человека испарило бы мгновенно вместе с осколками, но эти двое держались какое-то время.

Я был настолько зол, что не хотел давать им даже шанса. Поэтому вливал и вливал силы в свой удар, пока не понял, что в локальной точке помещения начал гореть бетон. Дана к тому времени уже спустилась на этаж ниже и, выбив ногой стекло, собиралась спрыгнуть с невысокого подоконника наружу.

Я видел, как прекратили сопротивляться мечущиеся в шквале разрядов фигуры двух человек, что вели мою девушку под конвоем и распались черным пеплом, осевшим на оплавленные металлические перила, на почерневший от гари бетон и мрамор лестницы.

Дана была закована в наручники, так что я не позволил ей прыгать, пусть и с метровой высоты. Я подошел к девушке и взял ее на руки. Аккуратно спустил на землю, коротким разрядом испарил несколько звеньев цепи наручников. Браслеты снимем позже.

По щекам Даны текли слезы.

Коротко поцеловав ее, я произнес:

— Идем. Уходим отсюда.

Я видел короткое колебание, но затем она кивнула и побежала. Я рванул следом и только сейчас увидел ее спину. И остановился, как вкопанный.

Дана, видимо почувствовав, что я отстал тоже замерла и медленно повернулась.

Вокруг сверкали молнии выстрелов, свистели пули, слышались командные выкрики. Смешались нападающие и защищавшиеся. Кто-то кого-то убивал, кто-то старался выжить. Краем сознания, словно отделившимся от основного потока мыслей, я следил чтобы ни мне, ни Дане ничего не прилетело. Почти на автомате испарил пару пуль, что могли угодить в девушку и впитал энергию разряда, что шел в меня.

— Я возвращаюсь, — мне показалось, что я сказал это тихо, но Дана услышала и замотала головой. — Что они с тобой делали?

Дана подошла, вцепилась в меня, практически повиснув на шее.

— Не надо. Идем. Не сейчас, — умоляюще произнесла девушка.

Я хотел было ее обнять, но руки не поднялись, вспомнив чудовищную рану на спине. Я обхватил голову Даны ладонями и произнес, глядя ей в глаза:

— Я вернусь и заставлю их страдать.

Я уже жалел, что двоим конвоирам удалось так легко отделаться. Видел бы я это раньше, они были бы еще живы, но только для того, чтобы испытать больше боли.

— Двое уже поплатились, — произнесла Дана, словно услышав мои мысли. — Нет смысла жалеть. Остальные скорее всего вышли из здания. Там какие-то сложности. Где ты будешь их искать? Оставь, главное, что мы вместе.

Я не мог с ней согласиться. Да, страдала она, но месть — это мое дело. Дана великодушна и отходчива, но я не такой. Вместе — это хорошо, даже замечательно, но такого я простить не мог.

— Идем, — произнесла девушка, — разберешься с ними позже. Она уговаривала меня, понимая, что просто так я не сдамся. — Если ты пойдешь туда, как я доберусь до безопасного места?

Это уже был шантаж с ее стороны, но на него я поддался. Ярость в моей голове сворачивалась кольцами, словно пружина или змея, укладывалась куда-то на дно сознания. Но я знал, что в один миг она распрямится, выстрелит и станет смертельной для того, кто посмел сделать такое с моей женщиной.

Сейчас нужно было продолжать. Дана должна попасть в безопасное место, а меня ждут соратники.

— Идем!

Я взял Дану за руку и повел сквозь бушующий вокруг ад.

Пока шел, немного приходил в себя. Начал осознавать, что творится вокруг.

К нам подскочил один из людей Кости.

— Князь, уходите отсюда, здесь становится опасно!

Мы уже вышли практически к парку. Здесь бои не шли. Здесь было гораздо тише. Но городские зеваки разбежались, испугавшись происходящего.

— Выведи ее за пределы боевых действий и доставь в больницу! — приказал я. — Головой отвечаешь! И обеспечь безопасность. Поставь вооруженный отряд у палаты.

— Есть!

— Я не пойду без тебя! — запротестовала Дана.

Я шагнул к девушке, погладил ее ладонью по щеке, размазав еще не успевшие высохнуть слезы.

— Я вернусь. Обещаю! — произнес я. — Тебе надо в больницу. Рана на спине серьезная. Я не хочу, чтобы тебе стало хуже.

Дана потянулась за моей ладонью щекой, словно не желая отпускать мимолетную ласку.

— Только посмей обмануть меня! — произнесла она сквозь слезы.

— Никогда!

Я сглотнул некстати подкативший к горлу комок.

Дана развернулась и пошла вслед за провожатым. Она несколько раз оглянулась. Я каждый раз кивал ей и улыбался. Как только они скрылись среди стволов деревьев, я развернулся и посмотрел на свой театр боевых действий.

Справа от меня орудовал Костя. Его дар явно приобрел новые возможности. Я видел, как он подхватил и швырнул некое подобие броневика. Тяжелая бронированная машина завертелась в воздухе и унеслась к зданию Палаты, врезалась в стену, оставив после себя осколки, крошево и здоровенный пробой.

Костю поддерживали несколько подручных — более слабых одаренных и парочка бойцов с винтовками. Они не давали возможности кому-либо приблизиться к нему.

Слева дела обстояли хуже. Там схлестнулись байкеры при поддержке сопротивленцев и охотников с сотней военных.

Отсюда я видел Бориса, стоящего спина к спине с Художником под прикрытием перевернутого грузовика. Они коротко по-деловому отстреливались от отряда вояк, наступающего со стороны оцепления. Остальные люди, рассредоточенные по довольно большой площади, старались не допустить обхода с флангов.

Я встряхнулся, приходя в боевую готовность и отправился на подмогу.

Первыми же разрядами я взял под контроль с десяток вояк, направив их выстрелы против своих.

Вторым ходом обрушил потоки молний на отряд, наступающий на лидеров байк-движения. Им стало проще. Художник даже махнул мне рукой, поблагодарив за поддержку.

Вояк, что оказались засланными казачками в своих рядах, положили быстро. Не я один использовал подобный фокус, так что он не стал откровением. Зато мне удалось немного смешать ряды противника.

Охотники, заметив слабину, с криками рванули вперед захватывать новые позиции.

Я видел, что справа и слева началось какое-то движение. Здание Палаты закрывало нас от основных сил противника, но сейчас они начали перегруппировку.

Тяжелая техника стала перемещаться и вот-вот достигнет места, где сможет развернуться.

Воздух разорвал визг и тут же бахнуло. Я успел заметить, как с того места, где были противники байкеров, во все стороны полетело бетонное крошево, комки земли и части тел людей в военной форме. Выстрел пришелся по своим. Но и нашим досталось. Грузовик, за которым прятались Борис и Художник отбросило взрывной волной на несколько метров, как еще байкеров не придавило.

Меня осыпало комьями земли и мелкими кусками бетона, но я успел поставить щит из плотно сплетенных между собой разрядов. Все что летело в меня попросту испарялось, но поддерживать такую защиту оказалось проблематично, я прямо чувствовал, как трачу силы. Пришлось снять защиту, едва рукотворный град немного успокоился.

Сквозь сиреневый полупрозрачный занавес, что остался на месте щита на какое-то время, я видел, как в нашу сторону разворачивают тяжелые орудия, а к ним подтаскивают ящики со снарядами. За нас собирались взяться конкретно. Бронированные машины тоже ворочались на месте, скребя гусеницами асфальт, снимая все вплоть до бетонного покрытия.

Через пять минут тут обещало быть жарко.

— Вперед! — заорал я. — Ближе к орудиям!

Не смогут же они стрелять из пушек прямо себе под ноги? Там нашей проблемой будет живая сила противника да бронетехника, но против нее мы что-нибудь придумаем.

Я видел, что мои отряды рванули исполнять приказ. Отлично!

Та техника и орудия, что подтягивались с другой стороны, тоже не смогут быть задействованы, иначе они перебьют своих же. Да, снаряд попал в отряд военных, но ведь это случайность. Не станут же они постоянно практиковать такое.

Я ошибался.

Взрыв и визг слились в единый протяжный звук, чуть не порвавший мне перепонки. Я успел заметить, как вздымается земля передо мной и ярко-оранжевый набухающий шар. Меня обожгло, подхватило взрывной волной и отбросило назад. В какой-то момент я заметил, что вижу все с высоты нескольких метров.

Я вывернулся и ударил плотным потоком разрядов в землю, стараясь замедлить падение. Но вдруг ощутил какую-то поддержку. Словно меня зацепили на страховочные тросики и сейчас медленно спускают вниз.

Я увидел напряженное лицо Кости, что поймал меня и сейчас помогал не грохнуться. Спасибо ему, но я бы справился и сам.

Костя подтащил меня ближе к себе и поставил на землю.

— Спасибо! — теперь я мог поблагодарить его вслух и для этого мне не пришлось бы перекрикивать всю артиллерию противника. — Но больше так не делай, если я не попрошу. У меня есть методы торможения. А у тебя свои задачи.

Костя надулся, но промолчал. Черт! Неудобно вышло. Человек вроде как меня спасти хотел, а я на него еще и наехал.

— Прости, — примирительно сказал я. — И действительно спасибо!

— Пожалуйста, — ответил Константин.

Я видел, что мои извинения приняты. Вот и отлично!

— Они палят по своим, — заметил очевидный факт мой товарищ.

— Вижу. Надо как-то выводить ребят из этой ловушки.

Хотят убивать своих людей, флаг им в руки, но не стоит думать, что я отдам на растерзание своих.

— Я не вижу вариантов, — заявил Костя. — Нас слишком мало для ведения полноценного боя с их силами.

Я видел, что он расстроен и озадачен.

— Займись нашими. Не дай противнику выстроить наступательный порядок бронетехники. Мешай им сколько можешь. Бойцы пусть разбираются с живой силой врага. Я займусь противоположным флангом.

— Что ты там сможешь сделать один?

— Увидишь, — усмехнулся я.

— Имей ввиду, у них много одаренных, просто их еще не ввели в бой.

— У нас они тоже есть. Передай, пусть готовятся и ожидают. Их задача защитить наших людей от магов. Пусть особо в бой не лезут. Пока.

— Хорошо. Ты уверен?

— Конечно!

Сомневаться в своих приказах — это точно не про меня. Если я и ошибаюсь, это будет на моей совести, но я понимал, что все должно получиться.

Костя побежал исполнять мои приказы, а я развернулся в противоположном направлении.

Враг приблизился настолько, что стрелять из орудий они больше не рисковали, зато вперед поперла бронетехника. А что можно противопоставить танку? Верно, противотанковые заграждения либо рвы. Копать мне было некогда, а вот другой вариант я вполне мог организовать. Благо вокруг валялось уйма материала. Главное, что б сил хватило.

Я шел навстречу едущей на меня бронетехнике и бегущим людям. Один. Мне кажется, это немного озадачило нападающих, потому что они как-то замедлились. Заподозрили неладное? Улыбка выползла на лицо. Так бывает, когда ты напряжен. А я сейчас напрягался, собирая силы.

Я остановился, развернул руки ладонями вверх и стал медленно поднимать их. Следом за движением, в метре перед моими ногами начал сворачиваться тугой валик разрядов. Я вливал в него силу, не задумываясь сколько ее уходит. Если при постановке щита я чувствовал, как теряю силы, то здесь они просто рвались из меня потоком, но я не останавливался.

Валик разрастался в ширину и уже достиг сотни метров. Молнии вращались вдоль горизонтальной оси, набирая скорость. Разряды летели во все стороны, но я контролировал процесс. Вал молний начал загребать в себя весь мусор, все обломки, что валялись на площади.

Раздался выстрел, но сейчас огнестрел был мне не страшен. Вокруг меня бушевало столько энергии, что я сильно сомневался, что свинец сможет сквозь него пройти не испарившись.

Какой-то придурок выстрелил из энергетической винтовки, но лишь добавил силы в созданный мной хаос. Первые ряды вояк дрогнули и отступили. Я расширял и расширял вал. Он уже достиг стен здания Палаты, а с другой стороны уперся в парк. Кажется, даже вырвал с корнем парочку деревьев. Ничего, в противотанковой обороне все пригодится.

Сила хлестала сквозь меня, уходя в смерч молний, что вращался параллельно земле. Я понимал, что больше ничего не могу влить. Это было все, что я имел. Но этого недостаточно.

Вал достигал уже нескольких метров в диаметре. И я покатил его вперед. Мне хотелось добавить в него что-то еще. Я потянулся и почувствовал кристаллы аквамарилла в винтовках нападавших. Почувствовал и понял, что могу забрать их энергию. Так и сделал. Вал сдвинулся еще на несколько метров. Я уже не видел, что происходит за ним. Но понимал, если кто-то там остался, его сметет. Кто не спрятался — я не виноват.

Последним рывком я попытался дотянуться до кристаллов, питающих бронетехнику, но то ли броня не позволяла мне это сделать, то ли они были защищены как-то иначе.

На пределе своих возможностей, я переместил вал еще на несколько метров от себя и отпустил. Сам же готов был рухнуть на землю от истощения, но решил во что бы то ни стало держаться. Негоже врагам видеть, что я без сил.

Разряды еще какое-то время вращались и перемешивали весь собранный хлам: бетон, землю, деревья, обломки техники, попавшей под раздачу, парковые скамейки, не знаю как оказавшиеся тут же. В общем все, что я смог собрать огромной вращающейся щеткой.

А когда движение прекратилось, между мной и наступающими образовалась огромная стена мусора. Я прикинул, метра четыре — пять высотой. Ни один танк через такую не переберется. А если полезет кто из вояк, то его легко можно будет снять точным выстрелом.

Понятно, что этот вал можно обойти через парк. Но техника не пройдет сквозь частокол толстенных стволов деревьев, а людей, как и в первом случае ждет меткий выстрел. Объезжать же весь парк было очень долго, да и выйдет такой отряд аккурат с другой стороны, где оборону держит Костя. Да, это не меры, а полумеры, но наши тылы прикрыты, а это уже кое-что.

Мне бы сейчас подзарядиться, но я чувствовал, что нужно спешить. Силы ко мне возвращались, но довольно медленно. Тем не менее, я побежал вперед, туда, где сражались мои люди.

— Пятый! — орала Первая. — Где этот мудак! Я сожгу ему мозг! Выжгу глаза, поджарю и съем на завтрак его яйца!

Она разошлась не на шутку. Первая рвала и метала. Такой Вторая ее еще никогда не видела.

Ворвавшись в командный пункт наемников, Первая быстро выяснила, что за директива и кто ее отдал. Оказалось, что к наемникам заходил Пятый и потребовал обязательного подтверждения любых радикальных действий личным приказом Первой. Пригрозил смертью за неповиновение и ушел.

Именно поэтому наемники спешно создали быстрый канал оповещения, но и он оказался слишком медленным. А уж когда поняли, после появления Первой, что все это был какой-то непонятный саботаж, то и вовсе растерялись. Но на то они и наемники, чтобы быстро реагировать на изменяющиеся ситуации. Так что за пару минут все вернулось к норме, кроме Первой. Она была вне себя от ярости.

Вторая едва смогла ее успокоить и не дать разнести командный пункт на части.

— Идем! — старалась утащить она Первую. — Надо выяснить, что произошло и кто виноват.

Они направились в студию вещания в подвале, но, не застав там никого, Первая сорвалась. Она сожгла несколько звукоизолированных кабинетов, где обычно брали интервью. Пару из них вместе с не успевшими вовремя выбежать оттуда людьми. В подвале стояла дикая вонь от расплавленной изоляции, горелой ткани и обугленных трупов. Вторая морщилась, но не могла остановить буйство Первой.

Первая обещала уничтожить весь род Пятого, а заодно и Четвертого, как куратора. С этим решением Вторая была согласна, но сейчас предпочла не вмешиваться в спуск пара своей коллеги. Она и сама бы с удовольствием кого-нибудь задушила и замучила, но решила, что этим кем-то станет та девка, из-за которой видимо все это и случилось. Она уже представляла, как будет мучить Дану Ковалеву, пока та окончательно не сдохнет, но так просто ей этого сделать никто не позволит. Вторая пообещала себе, что наймет лучших врачей, чтобы они поддерживали жизнь в девке столько сколько потребуется. Потому что одной легкой смертью она не отделается. Обо всем этом Вторая думала по пути на верх, пока Первая распиналась и выдумывала жуткие смерти для близких Каменева и Успенского.

Вернулись в комнату, где они оставили Третью. К тому моменту их силы на выдумки уже закончились. Но едва ступив внутрь и услышав последние новости, что пленница сбежала, а Четвертый и Пятый убиты, обе рухнули на стулья, словно у них отказали ноги.

— Что значит мы не можем уничтожить противника? — спросила Первая у Третьей, так спокойно, словно ее подменили.

— Там огромное препятствие, технике его не преодолеть. Мы пытаемся разрушить его выстрелами, но пока передислоцировались, пока вывели орудия на расчетное расстояние… Черт! Мы теряем время. Надо огибать здание и подключаться к нашим силам.

— Бросай туда группу одаренных! Пусть думают, как разгрести завал. А другую отправляй на передовую. Нефиг отсиживать свои жопы в тылу! — вновь начала негодовать Первая. — И вот что, запускай протокол «Великан». Пусть эти ублюдки познают настоящий страх!

— Ты совсем рехнулась! — подала голос Вторая. — Ты что удумала⁉ Такое решение ты не имеешь права принимать в одиночку! Нужно голосование!

— Ну так давайте проголосуем, — зло усмехнулась Первая. — Кто за?

Она сама подняла руку, но ни Вторая, ни Третья ее не поддержали.

— Ты что тоже против? — удивленно спросила Первая у Третьей, та едва заметно кивнула. — Может все же воздержишься или поднимешь руку? При равных голосах я принимаю решение, как высший Столп.

Третья замялась. Она не хотела голосовать «за», а воздержаться означало абсолютно то же самое в данной ситуации.

— Ну как знаешь, — усмехнулась Первая.

Молниеносным движением она выбросила руку вперед. Ее ладонь озарилась светом оранжевого пламени, и Третья тут же вспыхнула, заметалась по комнате, заходясь криком. Упала и кричала еще пару секунд, пока не сгорели ее голосовые связки.

— Ты с ума сошла! — воскликнула Вторая, тем не менее, не вступившись за коллегу.

Первая подошла и растерла ногой жирный пепел, что остался от Третьей, по полу.

— Теперь голоса поровну, — удовлетворенно произнесла она. — Вставай, тебе пора заняться активацией протокола.

Вторая молча встала и вышла из комнаты, отправившись выполнять приказ. Как бы ей ни хотелось отказаться, но быть сожженной заживо ей хотелось еще меньше.