Князь Сибирский. Том 2

Глава 15

Тело Розы Ковалевой распрямилось, вытянулось немного вверх и расправило плечи. Грудь стала выше и больше, морщины на лбу разгладились, а мимические вокруг глаз и вовсе исчезли.

Я ожидал чего-то, но не такого. Думал, старуха просто прячет внучку и не дает никому с ней общаться, а тут…

Передо мной стояла Дана и слегка виновато мне улыбалась.

— Охренеть, — произнесла Олеся, чем заставила нас повернуться к ней.

Лицо Даны мгновенно изменилось, глаза приобрели жесткое выражение, а брови сдвинулись. Девушка сделала шаг к Олесе и произнесла уже своим обычным голосом:

— Если хоть кому-то расскажешь об этом, я тебя убью.

Сказала спокойно, но Олеся аж плечами передернула. Да и у меня мурашки по спине пробежали.

— Так, все успокоились! — остановил я дальнейший разговор, видя, что Олеся приготовилась защищаться.

— Я не собираюсь мириться с угрозами! — высказалась Олеся, не обратив на меня внимания.

— А я тебе и не угрожаю! — ответила Дана. — Я просто предупреждаю.

Отец мне всегда говорил, не хочешь получить с двух сторон, не встревай в разборки девчонок. Я не слушал его тогда, не стал и сейчас.

Ноги подкашивались, во рту был стойкий вкус крови, но сдаваться или отступать я не собирался. Не хватало еще мне тут кошачьих боев!

— Стоп! Обе! — я шагнул вперед и встал между ними. — Никто никого не будет убивать, никто ни с чем не будет мириться. Сейчас вы замолчите, немного подумаете и извинитесь друг перед другом за агрессивные высказывания.

От этой перепалки адреналин в крови подпрыгнул, и я смог остаться на ногах.

Обе девушки одновременно фыркнули и замолчали.

Уфф! Можно немного выдохнуть. Я видел, как они смотрели друг на друга, но уступать не собирался.

— Отлично! — произнес я. — Теперь скажите: извини, я погорячилась.

— Извини, я погорячилась, — первой произнесла Дана после довольно продолжительной паузы.

— Извини, я была не права, — ответила Олеся.

— Вот и замечательно. Заставлять вас обниматься я не стану.

— Тебе надо прилечь, — заметила Дана.

Я и впрямь вновь чувствовал себя не особо.

— Идем, — сказала девушка и взяла меня под руку.

Олеся тут же подхватила меня с другой стороны.

— В гостиной есть большой диван. Идем туда. Я распоряжусь, чтобы вызвали врача.

— Ты или твоя бабка? — не удержалась Олеся.

— Молчать! — рявкнул я и закашлялся.

— Извини! — Олеся склонила голову в смирении, как я полагал, во временном.

— Дана, — обратился я к девушке, — с тебя рассказ, что это было в холле и кто ты на самом деле? Роза или Дана?

— Я Дана Ковалева, — ответила девушка. — Расскажу, но только тебе. Ей не собираюсь. Если об этом узнает хоть кто-то из семей, будут последствия.

— Я не стукач! — вновь возмутилась Олеся, но уже не так рьяно, как раньше.

Да уж, в разборки я влез и, похоже, по самые уши.

Меня довели до дивана и усадили на упругую обтянутую цветастой тканью поверхность. Я завалился назад и оперся о спинку. Стало легче. Нагрузка на ребра снизилась и боль слегка отступила.

— Я сейчас, — сказала Дана и бросилась к двери.

Створку распахнула уже старуха.

Дверь хлопнула, и в коридоре послушался надтреснутый старческий голос, все так же мило произносящий букву «р».

Олеся села рядом и постаралась приобнять меня, я слегка отстранился. Девушка удивленно посмотрела на меня.

— Не стоит себя так с ней вести, — пояснил я свое поведение. — Похоже, у неё не все так просто в жизни.

— А у меня? — вспыхнула Олеся. — У меня все отлично⁉

— У тебя есть я, так что да, у тебя все хорошо, — постарался немного отшутиться я.

— И то верно, — согласилась Олеся и, улыбнувшись, вновь постаралась меня приобнять.

На этот раз я не отстранялся.

Через пару минут вернулась Роза, превратившись по ходу движения в Дану.

— Врач будет через час. Выдержишь?

— Конечно, — усмехнулся я и тут же скривился от боли.

Резкие сокращения диафрагмы вызывали острый приступ. Да, не так уж в порядке мои дела. Но ничего потерплю.

— Рассказывай, — сказал я. — Хочу услышать твою историю до приезда врача.

— А ты? Ты расскажешь, как все это вышло? — парировала Дана, выразительно взглянув на меня и затем на Олесю.

— Расскажу, — согласно кивнул я.

— Хорошо, но пусть она выйдет, — настойчиво произнесла Дана.

— Нет, я против. Олеся со мной и я ручаюсь за нее. Если узнаю я, то и она тоже.

Дана замолчала и сурово уставилась на девушку.

— Ладно, — наконец согласилась она.

Я немного отодвинулся от Олеси, видя, что Дану эта близость смущает. Завалился немного на бок, чтобы еще больше разгрузить грудной отдел, опершись на плавный изгиб спинки дивана, переходящей в подлокотник.

— Это случилось три года назад, — начала Дана. — Мы всей семьей отправились в загородный дом. В холмах северного Урала у нас есть небольшое имение, используемое время от времени для семейного отдыха. Ехать недалеко, около пятидесяти километров, но дорога там извилистая. Часто встречаются озера по бокам трассы.

Девушка замолчала, и мне показалось, что она отерла слезинку, но может быть просто глаз зачесался.

— Водитель не справился с управлением, и лимузин сошел с трассы. Вниз метров пятьдесят лететь было, и — в озеро. Глубина не большая, но машина ушла под воду полностью. Я выбралась. Остальные нет, — девушка перешла на рваное повествование.

Я видел, что ей тяжело. Даже Олеся, поняв, о чем говорит Дана, прикрыла рот ладошкой. Чуть отодвинувшись, я протянул руку, и помог Дане сесть рядом. Девушка не отпустила мою руку, плотно сжав пальцы.

— Я испугалась. Пыталась нырять и спасти хоть кого-то. Плаваю я хорошо, но ремни заклинило, и я не смогла. Когда поняла, что все мертвы вышла на берег и сидела там несколько часов. Дорога в том направлении только к нашему имению, там никто не ездит. Даже помощи попросить было не у кого. Сначала думала вернуться к трассе и просить помощи, но потом вдруг поняла, что это меня погубит.

— В каком смысле? — не понял я.

— В том смысле, что я осталась без семьи. Стала безродной. Наши дальние родственники в государственных делах участия не принимали. Бабка их вообще отодвинула на задний план. Собиралась меня в главы семьи двигать. Мать всегда отличалась инфантильностью и интересовалась только нарядами и искусством, а я подавала надежды. В общем, кроме нас в роду Ковалевых, кто был вхож в высшее общество, считай никого и не было. Всеми делами занималась бабка.

— Так что тебя погубить то могло? — не понял я и переспросил.

Дана немного удивленно на меня глянула.

— Безродным не место у власти, — ответила она. — Меня бы быстренько отправили к дальним родственникам. Мне тогда всего шестнадцать лет было. Хотя не факт, что родственникам до меня дело было. Особенно, если учесть, что семья лишилась бы власти. В общем, я испугалась всего этого. Не хотела становиться безродной. У меня тогда совсем недавно только дар проснулся. Я умела менять обличия. Правда становиться могу только женщинами. Не знаю почему. Может это ограничения дара. Просидев до темна у озера, я встала и пошла в имение. Дом там маленький и нам обычно помогал только водитель. Прислугу мы там не держали. Ночью я забралась в дом через окно и уснула, словно меня выключили. А на утро поняла, что я не сдамся. Хоть дар и нестабильный, но мне удалось принять обличие бабки, и я стала ей. Заняла ее место. Это очень сложно, когда ты плохо понимаешь в государственных делах. Хоть она меня и готовила к этому, но далеко не все я знала. Поэтому поначалу много проблем возникло.

— Я помню тот период, — поддержала девушку Олеся. — Тогда какие-то волнения в Палате были, споры.

— Да, но я быстро учусь. Смогла со всем разобраться.

— А что с семьей? — спросил я.

— На утро я взяла машину в имении, нож и большие мешки. Вернулась на озеро и всех вытащила. Кроме водителя. Срезала и ремни под чистую. Мало ли почему ремней безопасности нет. Главное было следов не оставлять, что в машине кто-то был. Если потом найдут, то подумают, что он один ехал. Всех перетащила в машину и привезла в город.

Жесть! Вот это жесть! Для девчонки в шестнадцать лет проделать такое? Это заставляет стать взрослой в один момент. Закаляет или ломает. Дана не сломалась. Но сейчас я видел, как она одинока. Понимал, что она чувствует и почему решилась мне об этом рассказать. Ей от этого должно стать проще. Хранить такую тайну много лет, это тебе не просто молчать, что с парнем поцеловалась.

Я взглянул на девушку совсем по-другому. Жалко мне ее было? Да, но не это главное. Дана заслуживала уважения за свою силу воли, за то, что она не сдалась. И это я к ней чувствовал. Я положил ладонь поверх ее и аккуратно сжал. Девушка глянула на меня и продолжила.

— Я привезла всех к нам в поместье. Сюда. У нас есть семейный бункер, на всякий случай. Его еще мой прадед строил. Зачем не знаю. Не спрашивай. Кто-то его склепом называет. Прадед там и похоронен. Есть специальная комната, где после этого хоронили всех представителей главной ветви семьи. Но тем не менее — это именно бункер. В нем можно жить. Туда-то я и поместила всех своих. Бункер запечатала. А всем сказала, что семья приняла затворничество. Скала, в которой устроен бункер не даст возможности снаружи определить есть внутри кто-то или нет.

— Даст, — перебил я Дану. — Княгиня Смирнова отправляла своего одаренного, способного видеть сквозь стены, и он подтвердил наличие людей внутри в правильном количестве, но от перенапряжения скончался и повторной попытки не делалось, на сколько я знаю.

— Ого, — удивилась Дана, — я не знала. Видимо, это было в первые месяцы после трагедии. Тела не успели разложиться, и он смог увидеть их.

— Возможно. Этого я не знаю. И что было дальше?

— А дальше, я жила жизнью бабки. Управляла страной, как могла. Тренировала дар. Мне было сложно поддерживать нужный облик, но я не знала, как мне стабилизировать дар.

Олеся хмыкнула, и я грозно на нее глянул. Девушка перестала улыбаться и затихла.

— Практически сразу после того, как я объявила о затворничестве семьи, от нас все разбежались, — продолжила Дана. — Не стало одаренных, кто мог бы подсказать что делать. В детстве я слышала всякие пошлые намеки на то, как проводится стабилизация, но всегда считала это глупостью, поэтому просто практиковалась, меняя облики один за другим.

Мы с Олесей переглянулись.

— И какой у тебя сейчас ранг? — спросила Олеся.

— Не представляю, но я могу легко и быстро принимать обличие любой женщины, которую хоть раз видела, — ответила Дана.

— Ого! — воскликнула Олеся. — И мной стать можешь?

Сидящая передо мной Дана подернулась поволокой и теперь я держал за руку Олесю, как две капли воды похожую на оригинал. Только на ней была старушечья одежда, в которой вышла нас встречать Роза Ковалева.

— Вот, — скромно потупилась Дана.

— Так, давай обратно, — попросил я.

— Хорошо.

Я вновь держал за руку Дану и был этому рад.

— Но есть проблемы, — произнесла девушка. — У бабки был десятый ранг, и если потребуется проявить ее магические способности я тут же провалюсь. Мало того, что я не умею того, что умела она, так еще и не обладаю тем уровнем силы. Я постоянно хожу по самому краю, и это сильно выматывает. А еще я потеряла все доходы семьи, что у нас были. Наши колонии не действуют. Там нет добычи аквамарилла, а значит я не могу получать с этого доход.

— И на что же ты живешь? — спросил я.

— На государственные деньги, так принято. Глава государства полностью обеспечивается за счет казны. Но ты прав. Через два года все это кончится. У меня не останется практически ничего. У семьи кое-что осталось в запасе, но я много трачу на поддержание своих проектов.

Сопротивление! Я понимал о каких проектах говорит Дана. Не очень ясно для чего оно ей, но что она имела ввиду именно его, я не сомневался.

— Что за проекты? — невинно спросила Олеся.

— Это не важно, — произнесла Дана, покосившись на меня. — Их немного, но средства жрут.

— Так прекрати их финансировать, — предложил я.

— Не могу, мне это нужно.

Понятно с ней все. Я не знал целей девушки, но понимал, что какая-то стратегия у нее имеется. Не просто так она все затеяла. Но Дана не готова говорить об этом при Олесе. Ок! Значит найду время обсудить этот вопрос отдельно.

Я не представлял какого это управлять страной. Не понимал, что значит остаться без поддержки в столь юном возрасте, но знал, теперь я ее не оставлю. Не в моих правилах бросать девушку в такой ситуации, тем более что эта девчонка мне нравилась. Она доверилась мне, пусть и скинув с себя часть ответственности, что тяжелым грузом лежала на ее хрупких плечах уже не один год.

Я посмотрел на Олесю, затем перевел взгляд на Дану. Они обе значили для меня многое. Обе стали кем-то большим, чем просто подруги. Я видел, как Дана на меня смотрит, и как это отражается на Олесе. Видел, как присутствие второй влияет на первую. Смешно скажете вы? Нисколько. Знал ли я, как поступить? Знал и буду придерживаться этого знания. Не оставлю в беде ни ту, ни другую. А что касается остального… Будем стараться! Организм молодой — выдержит. Осталось только прийти в норму.

Я вдруг понял, что слегка кружится голова. Может от мыслей, а может от боли, что я старательно не ощущал. Но организм брал своё. Где же этот долбаный доктор? Хотя, если честно, то я сейчас был в малине. Прерывать такую идиллию — грех. Около меня находились две классные девчонки. С одной я спал, а другая держала меня за руку и смотрела в глаза так, что у меня сердце частило. Черт! Или это оно стучит по другому поводу?

Постаравшись мысленно проинспектировать свой организм, я пришел к выводу, что в ближайшее время врач мне не помешает. Интересно, если сердце встанет, я смогу создать разряд, подобный дефибриллятору? Может и смогу, но проверять эту теорию я не спешил.

— И что ты собираешься делать дальше? Когда срок правления Ковалевых закончится? — спросила Олеся.

— Мне будет двадцать один, а к этому времени безродные должны попасть в семью и ли оставаться на дне жизни, — ответила Дана. — Я хочу найти семью. Все, что было у Ковалевых кануло в лету. Мне не на что будет жить. Разве что на первое время хватит. Но все не так просто. Кто из десяти семей возьмет меня к себе? Да никто! Никто не захочет иметь дело с той, кто учинила такую аферу. Я уверена, что рано или поздно все выяснится. И меня возненавидят за обман. Но если я уйду в другую семью… Может быть к промышленникам или мозгарям. Княжеский титул я не потеряю, так что невестой буду завидной. Вот только…

Девушка замолчала и как-то странно на меня посмотрела.

Я видел в ее взгляде тоску и надежду. Мне показалось, что Дана хочет мне что-то сказать своим взглядом, но я не знаток женских душ. Я, пожалуй, по другой части. Но сейчас, в этом взгляде было что-то такое чего я не ожидал. Что-то такое, что заставило меня забыть о боли и обратиться в слух.

— Я искала кого-то, с кем была бы готова продолжить начатое. Мне казалось, что как найду его, сразу пойму, что вот он.

— Но? — спросила Олеся. — Твой тон подразумевает «но».

— Но мне стало казаться, что этого уже не случится. Не так просто найти человека, с кем будет хорошо и спокойно. Тем более, понять это просто встретив его. Возможностей общаться с кем-то у меня почти не было, я ведь должна управлять страной. Уже стала терять надежду и придумывать запасной план, как быть после истечения срока правления Ковалевых. Но тут вдруг встретила его.

— И кто же это? — с замиранием сердца спросил я.