Княжич. Том II. Война

Глава 4

Младший капрал Конард Парсон считал себя хорошим человеком. Да. Считал... Теперь же. После последних недель проведенных в составе армии, что пришла на чужую для них землю, он начал сомневаться в этом.

Турки, поморщился он, когда мимо него прошли загорелые и худые как рядовой Янг, черноволосые солдаты верного «союзника», что вечно улыбались им, англичанам, при этом бормоча что-то успокаивающее на своём тарабарском языке.

— Не нравится нам все это, — угрюмо заметили ребята в его десятке.

Уже нельзя было назвать их зелеными поганцами. Война в короткие сроки выбила всю дурь. Кровь и песок на губах навечно въелись в их кожу.

Грязь уже не отмыть. Виновны.

— Лорд Маркус отдал приказ, — жестко сказал Парсон, прекращая попахивающие предательством разговоры в десятке. — Нас переправили на этот фронт для помощи союзникам, понесшим потери в живой силе, а значит, заткнулись все! — Замолчал он на несколько секунд, обводя всех своих взглядом. — И вот что ещё... Не лезьте вперед, — уже тише сказал он. — Умирать за турок я не собираюсь и вам не советую.

Они стояли где-то под городом Пятигорск, так кажется, он называется. Рядом было большое болото, через которое им и надлежало перебраться. Перебраться и ударить в спину русским войскам. Разведка доложила, что с той стороны болота все спокойно и сильного сопротивления ждать не стоит.

— Вперёд! — Отдал приказ лейтенант Дуглас, погнав их в болото.

Конард, до последнего надеявшийся, что их не погонят в это дрянное место, покрепче ухватился за шест, и ступил на зыбкую почву. Тысячи солдат сделали то же самое, разнеслись по воздуху чавкающие звуки и ругательства на разных языках, сразу же увязли некоторые в тине, и их пришлось вытаскивать баграми.

Вода в болоте пахла отвратно, сделал новый шаг Парсон, и ушел по колено в воду. Армейские ботинки тотчас наполнились жижей. Штаны намокли и так немаленький вес порядком увеличился. Автомат, заплечный мешок, все это тянуло его к земле словно гиря, а теперь и это.

Сколько они так смогут протянуть? Час? Два? Что-то Парсон начал сомневаться, что они смогут пересечь болото за дневной марш.

— Дерьмо! — Ругались сзади, и он не стал одергивать злых на весь свет солдат. И, правда, дерьмо.

Как учили, проверив путь вперед корявой палкой, он снова сделал шаг, с трудом извлекая ногу из жидкого капкана. Потом ещё и ещё. Десяток шел позади. Точь-в-точь по его следам. В их душе закипала ненависть, готовая выплеснуться на любого подвернувшегося под руку врага. И этот враг ждал их впереди.

***

— Слушай, а Смирновы не помогут нам модернизировать дирижабль? У вас же есть верфи в Санкт-Петербурге?

Вопрос моего зама, подполковника Жука был интересным. Эх. Он так и не понял.

Прервав медитацию на свежем воздухе, где я своей силой, просто так, без всяких форм, одним желанием держал себя в воздухе, паря над землёй, я ответил:

— Ты, верно, забыл, что я свободный член рода Смирновых? Да?

— Э-э-э. Но ты же говорил что от этого тебе одни плюсы? Или нет?

— Верно, — кивнул я, вставая и отряхивая пятую точку, на которую плюхнулся, когда прервал медитацию. — Плюсов больше чем минусов.

— А всё же?

— Я свободен от власти нелюбимых родственников и этот плюс перечёркивает любые минусы. А насчет помощи, — задумался я, формируя мысль, — помощи от Смирновых можно не ждать. Я свободный член рода, — сделал я акцент на слове свободный. — То есть я свободен перед ними, а они свободны передо мной. Никто. Никому. Ничего. Не должен. Понимаешь?

— Не очень...

— Эх, — закатил я глаза к небу в раздражении, но все же продолжил объяснять. — Обычай давать кому то «свободу» пошел ещё с семнадцатого века. Так главы родов избавлялись от неугодных им членов семей, изгоняя их под благовидным предлогом.

— И?

— Ну. У тех, кого выгнали, есть два пути. Доказать что достоин, как-то отличиться, да хотя бы на той же войне и тогда боярская дума дарует такому богатырю право начать свой, собственный, новый род. Сменить фамилию. Как-то так.

— А второй путь?

— Кануть в лету. Исчезнуть. Раствориться. Умереть. Там много нюансов, обычаев и законов. Не забивай себе голову.

— Хреново.

— Нормально.

— Полковник, — подбежал к нам запыхавшийся вестовой от второго поста. — Они уже на подходе, — начало он быстрый доклад. — Три километра до точки соприкосновения.

— В каком они состоянии? — Спросил Жук.

— Еле тащатся, — широко улыбнулся солдат. — Ползти по болоту это не марш по грунтовке.

— Свободен, — махнул я солдату и тот, козырнув, убежал, скрывшись с глаз в ближайшем окопе.

— Начинается... — Нахмурился Михаил, посмотрев в воздух в попытке рассмотреть дирижабль, но тот ещё утром отлетел подальше и спрятался в густом лесу позади деревни, в которой мы покупаем еду. Вооружения на нем нет, так что нечего ему маячить непосредственно рядом с местом, где скоро начнутся активные боевые действия.

О турках мы узнали заранее. И это была не наша заслуга. Все те же деревенские подсказали. Оказалось местные бабы ходят на болото собирать цветочки, ягоды, вот и заметили дураков, что по грудь в тине, чуть не захлебываясь водой пробирались к нам. Зрелище как они сказали было презабавное.

Бабёх турки не увидели и те смогли вернуться своими тропками назад и сразу к нам. Спасибо им.

— Артиллерия, минометчики на местах? — Спросил я.

— Зачем спрашиваешь, если сам знаешь? — Косо посмотрел на меня Михаил, пока мы двигались к главному блиндажу, откуда были протянуты провода связи со всеми постами вдоль болота.

— Да. Извини.

— Не волнуйся. Они не пройдут, — хлопнул он меня по плечу.

— Очень надеюсь, иначе меня точно разжалуют и отправят в штрафбат.

Наш трёп прервал временно перебазировавшийся из дирижабля на землю штаб из старших офицеров, в данном случае, конкретно, капитан Замерзайко.

— Точка один пройдена, — сухо сказал он.

Все подступы были пристрелены нами ещё в самом начале, но по плану мы решили подпустить турок поближе, так что я, как и весь штаб молчал. Все были напряжены. Вглядывались в болото, где на горизонте ползла черная масса врагов, ещё еле различимых, но...

— Их целая тьма, — разорвал тишину звонкий голос младшего лейтенанта медицинской службы Полины Гагариной.

Алиса поставила её сюда на случай если кто-то из штаба получит ранение. Как по мне зря.

— Ну что ты, Полиночка.

Как я и предполагал, мои офицеры начали с ней сюсюкаться.

— Справимся, Полин.

— Не бойся. Мы сможем тебя защитить.

Младший лейтенант была привлекательной девушкой. Не удивительно, что к ней проявляли столько внимания.

— Заткнулись! — Гаркнул на распустивших хвост мужиков Михаил, заметив, что я морщусь.

— Точка два пройдена, — невозмутимо доложил Замерзайко, не участвовавший в заигрываниях с лекаркой.

— ОГОНЬ! ОГОНЬ! ОГОНЬ!

— Огонь! — Продублировал мою команду Замерзайко с помощью телефона, и болото залило огнём.

Было одновременно и страшно и восхитительно. Залпы артиллерии были похожи на распускавшиеся огненные цветы.

Картину испортили донесшиеся до нас крики заживо сгорающих людей. Это был ад.

— Они заслужили, — успокаивающе шепнул мне на ухо Жук.

По факту это первое наше серьезное сражение. Грязь и кровь, закусил я губу, хмуро смотря на то, что происходит на болоте. Ад.

— Знаю, — сжал я зубы. — Знаю...

Вдруг взвыл Замерзайко. Надрываясь, он исступленно кричал в трубку лишь одно слово:

— КУДЕСНИК!