Княжич. Том II. Война

Глава 2

— Мне страшно, Сережа, — прижималась к брату сестра, выглядывая из-за кустов в сторону родного села. — Серёж... — Слышались в голосе сестрёнки слёзы. — Я к маме хочу... Хным-хным, — шмыгнула она носом.

— Я тоже хочу, — насупился мальчик, — но нельзя, — сжал он кулачки. — Потерпи. Би-би, — ласково нажал он пальцем на кончик её носа.

— Сережа-а-а-а. Ну, пожалуйста-а-а-а, — обняла она его за плечи. — Пойдем к маме. Ну?

Ребятам было лет по восемь-десять.

— Ой! — Вскрикнула девочка.

— Отпусти. Ай! — Начал пинаться мальчишка, защищая сестру.

Незаметно подобравшиеся к детям со спины двое солдат закрыли их рты ладошками, подняли ребят на руки и утащили в чащу.

Я сидел в глубине леса вместе с Михаилом и ждал. Наши подозрения оправдались и село захвачено. Людей что ходят по улицам, изображая повседневную жизнь, держат на прицеле автоматов. В окнах домов видно как колышутся занавески.

Вот так.

Высадить десант и подойти к селу со стороны леса — было хорошей идеей. Зенитки, спрятанные здесь, были найдены. Три орудия, способные подбить наш дирижабль на малых высотах. Мы пока ждем и не трогаем их. Следим, как часто меняются расчеты. Выжидаем, проверяя другие направления. Ожидаем ночи.

Посмотрев направо, я хмуро понаблюдал за тем как двое голодных детей, обнявшись, и недоверчиво оглядываясь на солдат, с аппетитом кушают отданный им сухпаёк. Война та ещё дрянь.

— Ждём? — Спросил я.

— Ждём, — кивнул Жук.

***

Тем временем седьмая армия отступала из Кисловодска на новые позиции.

Кудесники пятого ранга собранные со всей русской земли защищали людей, как могли, но их было мало и удары врагов нет-нет, но проходили сквозь щиты, уничтожая русских парней сотнями, сминало их вместе с техникой.

Турецкие кудесники пятого ранга красовались перед своей армией, зависнув в воздухе, и картинно атаковали русские части, насылая на них огромные волны горячего пара, валы огня и град камней.

Обычные люди, не кудесники, от них не отставали, посылая в сторону русских ракеты, снаряды крупнокалиберных орудий и пули. Гремело так, что уши закладывало. Земля, асфальт, все превратилось в месиво, перемешавшись. В воздухе стоял едкий дым горелой резины. В таких ужасающих условиях приходилось отступать, благо женщин и детей вывезли заранее.

Ответная стрельба наших солдат, результата почти не приносила. Свои части турки прикрывали надежно, а вот стрельба басурман, часто косила парней. Наши кудесники не справлялись и с тем и с другим. И с остановкой всей этой магической дряни и со щитами против огнестрельного оружия. Мы несли потери, со скрипом зубов смотрел на это один из генералов седьмой армии южно-турецкого фронта.

Стоило последним солдатам подняться на борт дирижабля, как он тотчас взлетел, отправляясь в сторону Пятигорска.

— Ничего, — пробормотал генерал Власов, сжав зубы. — Дайте только время, твари.

Он знал, что не все русские кудесники пятого ранга прибыли в воиска и как раз сейчас император Российской Империи принуждает их отправиться на войну.

За века противостояния с другими странами Российская Империя научилась многому и хоть боярские и княжеские рода в последнее время захирели, это не значит, что их главы и наследники ослабли. Их Дары. Да, да. С большой буквы дары, хоть сейчас это и называют мутацией... Так вот, дары этих родов, что просыпаются в некоторых членах их семейств — до сих пор несут смерть всем вокруг. Бобровы, Черниговы, Голицыны, Смирновы, Пожарские и многие другие семьи. Стоит носителям этих фамилий прибыть в части, как война круто изменится.

— Суки, — со злостью наблюдал за оставленными позади турками генерал, отчетливо понимая, что всех они спасти, не смогли. Кто-то, да и остался, отстал или лежит раненым в перепаханном городе Кисловодске и участь их незавидна.

***

Наступила темнота, а тем временем в полку выясняли отношения каторжники, старясь не привлекать к себе внимание сержантов или офицеров.

— Я тебя предупредил, гнида, — прижал к дереву рыжего парня с бегающими глазками каторжник, угрожая тому ножом у шеи. — За Родину я порву! — Зло шипел он рыжему в лицо. — Плевать на Императора. Плевать мне на князей и бояр. Турки умоются кровью, а ты собака, трусливая, ещё раз попробуешь сбежать, бросив автомат, или начнешь подзуживать других к сдаче, и я тебя закопаю! Усёк? — Тряхнул каторжник молодого солдата за грудки. — Усёк, я спрашиваю?!

— Да-да, — не попадал у того зуб на зуб и он мелко закивал.

По его шее потекла кровь, чутка, надрезал ему кожу нож у горла.

— Эй! Что там у вас? — Заметил-таки их капрал. — Эй!

— Просто болтаем, капрал. Ничего такого, — разошлись мужики, отпустив рыжего.

— Смотри у меня, Сенька, — погрозил кулаком в прошлом известному вору в законе, Сеньке Шалому, капрал.

Рядом появился этот хрен из ГУГБ, полковник Зубров, вынюхивая, и все постарались поскорее разойтись.

Время пришло. Все знали, что делать и вышли на позицию. Придется зачищать село, ворвавшись сразу во все дома разом. Пришлось высадить почти всех солдат с дирижабля, распределяя роли и назначая командиров.

— Вперёд, — прозвучало в рации и со всех сторон, из леса, появились наши солдаты, быстро приближаясь к «своим» домам.

Я стоял в сторонке, вместе с Михаилом и несколькими бойцами, наблюдая за операцией со стороны. Жук координировал наших, а я здесь для того чтобы в случае чего, помочь в борьбе с вражескими кудесниками, если они здесь есть. Но на первый взгляд пронесло.

Турки не ожидали такого напора, да и не были готовы. На часах четыре часа утра. Ночь.

— Бам. Бам, — прозвучала пара взрывов.

— Тр-тр-тр, — трещали автоматы по всему селу, но это нормально. Не стоило ожидать, что мы справимся без единого выстрела.

— Пэс этмек. Эллай юкури! — Кричали рядовые на жутком турецком наречии, предлагая басурманам сдаться и поднять руки вверх.

Спасибо шпику. Научил.

— Олю копек! — Кричали турки в ответ.

Что они там тявкают непонятно, так как турецкий язык знает лишь наш шпик, который где-то затерялся, оглянулся я по сторонам, но его не увидел. В лесу наверно отсиживается.

Стрельба продолжалась где-то пятнадцать минут. А потом наступила оглушительная, неестественная тишина. Зачистка была закончена.

Из домов начали вытаскивали живых и мертвых. Местных освобождали. Жук принимал доклады от командиров. Я стоял рядом и слушал. Хоть я и командир полка, опыта войны у меня ноль. Пока, я что-то представлял из себя только как кудесник. Как командир, мне ещё учиться и учиться. И учиться придется прямо в бою.

— Спасибо, спасибо! — Обнимали солдат спасенные селяне, вытащенные из подвалов, где турки запирали их на ночь. — Родненькие, — плакали, не стесняясь, старики, вытирая слезы платками.

Свет луны пропал, и я поднял взгляд. Дирижабль уже спускался на землю. Пора убираться отсюда.

***

— Тебе есть что сказать?

По возвращении в расположение части, которая отступила к Пятигорску, меня сразу вызвали в ставку командования, где я был вынужден стоять навытяжку и докладывать о ходе выполнения операции. Но ладно бы только это. Этот, из ГУГБ, полковник Зубров, что в данный момент весело улыбался, все-таки нажаловался на меня. Вот же тварь.

— Промолчу, — ответил я, пожав плечами.

Генералу Власову, командиру нашей дивизии, это не понравилось. По лицу видно.

Мы кстати находились в блиндаже из брёвен. Окопы на случай нашего отступления были выкопаны заранее.

Штаб дивизии был в полном составе, но все те, кто занимался тактикой, и стратегией стояли в сторонке, склонившись над картами и что-то решая. Я же отчитывался непосредственно генералу, рядом с которым сидел ещё один тихушник, непосредственный начальник Зуброва. Он сидел в гражданском, сером костюме, так что в каком он находится звании, было решительно непонятно.

Полковник Зубров показательно встал за его спиной и мерзко улыбался.

— Эм-м-м, — промычал генерал Власов, покосившись на ГУГБовцев. — Довожу до твоего сведения, — с кислой миной на лице начал говорить командующий дивизией, — что по настоянию полковника Зуброва, в его подчинение будет направлено пять десятков солдат.

Я снова пожал плечами.

— Вы, кажется, не боитесь? — Спросил меня этот непонятный тип из госбезопасности.

Обычный человек. Русые волосы, усы, невыразительное лицо. Ничего приметного. Я даже не знал, как его зовут.

— Не понял? — Наморщил я лоб. — Не боюсь? О чём вы?

— Полковник Зубров, — кивнул он себе за спину, — имеет все полномочия, чтобы отправить вас под арест, в случае если этого потребует его служба. И вот мы, — показал он на себя и на генерала рукой, — отдаем ему под начало полусотню опытных военных, в усиление так сказать, а вы и бровью не повели. Почему?

— Э-э-э... Вы и правда, думаете, что ему поможет полусотня солдат? Ха, — хмыкнул я. — Ну, удачи.

— Что ты хочешь этим сказать? — Нахмурился чертыхнувшийся в сторону генерал.

— Если я посчитаю, что Зубров превышает свои полномочия или без оснований угрожает мне и моим людям, я, как и обещал, выкину его из дирижабля в открытый люк. Полетать. Если понадобится, вместе с тем самым подкреплением, которое вы ему тут пообещали.

— Вот как? — Доброжелательно переспросил безопасник. — Уверены?

И я вновь пожал плечами.

— В таком случае, штрафбат, — кивнул он в мою сторону и два мордоворота до того стоящие в уголке сделали ко мне полушаг.

Я как стоял, не двинувшись, так и стоял.

— Не думаю, что вам, Петр Константинович, — обратился генерал к тихушнику и я узнал как того зовут, — стоит рассчитывать на неопытность нашего молодого командира полка и грозить ему карой не имея для этого никаких оснований. Вот когда он выкинет вашего протеже из дирижабля... Хотя. Вам ведь и тогда понадобятся доказательства. Так? Кто же может гарантировать, что он не сбежал с фронта, попросту, струсив?

Выдержка Петра Константиновича была не железной и на его скулах заиграли желваки. Он сжал челюсть до такой степени, что это стало заметно. Похоже, и в штабе дивизии не очень-то привечают людей из ГУГБ.

Генерал и этот Петр Константинович стали бороться взглядами, а я, как и Зубров ждали.

В итоге выгнав нас подышать воздухом, они продолжили разговор без нас.

— Ну что, полковник Зубров? Ждете, не дождетесь, возвращения на дирижабль? — Провокационно улыбнулся я этому лысому подонку, с самого начала ставившему мне палки в колёса. — Не страшно? — Продолжал я улыбаться.

Отвечать он не стал. Тем временем командиры закончили совещаться и позвали нас обратно, спустились мы в блиндаж, расположенный ниже уровня окопов. Под землёй.

— Так, — встал из-за стола генерал Власов, обойдя его и подойдя вплотную ко мне. Нависая. — Полковник Зубров больше не числится в твоем полку. Замена будет предоставлена сегодня же. Ясно?

Я улыбнулся. Не хотел. Честно. Но не сдержался и это заметили.

— Не лыбься! — Поднял голос генерал. — Одни проблемы от тебя, Смирнов, — покачал он головой. — Отныне ты со своим полком встаешь на прикол с севера от безымянной топи. Задача — охрана ее на всей протяженности. Перебраться через болото не должен ни один враг, иначе нас ждет удар в спину. Карты и остальные бумаги возьмешь у моих штабных, — кивнул он в сторону тех, кто так и продолжал обсуждать что-то в сторонке, периодически связывались они по рации или телефону с командирами отдельных частей, отдавая те или иные команды. — Приказ понятен?

— Так точно, — не стал я и дальше раздражать генерала, отдав ему честь.

Вот так. Не будь я кудесником с фамилией Смирнов и со своим личным дирижаблем, разговор был бы другим. Но что есть, то есть.