Ключ к искуплению

Глава 8

В воздухе стоял густой запах сырой рыбы и тины. Казалось, рыбой здесь провоняло все: камень под ногами, деревянные балки и поручни, канаты, парусина. Сергей даже умудрился нацеплять на себя рыбью чешую. Причем непонятно где. Вроде бы шел аккуратно. И, тем не менее, в свете огромной луны, лениво ползущей над горизонтом, он видел на рукавах собственной куртки тускло поблескивающие чешуйки.

Плевать, не до них. Куда важнее смотреть по сторонам. В крадущихся вдоль улицы тенях ощущается угроза. Там никого нет. Сергей знал. И все же не мог избавиться от преследующего его чувства опасности. Он то и дело резко оборачивался на малейший шум, на каждую иллюзию движения.

Даже Дарина, идущая рядом, напряжена, точно натянутая струна. Не показывает вида, но Сергей уже успел немного изучить ее: сощуренные глаза, сжатые в кулаки руки, полнейшая собранность. Она больше не выглядит той беззащитной девчонкой, какой показалась ему недавно — три дня назад, одетая в длинное платье с разрезами. Теперь Дарина превратилась в опасную хищницу, вышедшую на охоту.

Они шли по каменной набережной, и влажный ветер обдувал им лица. Он же приносил негромкие звуки набегающих волн и поскрипывание деревянных судов, оставленных за спиной. От набережной дальше, в бухту, убегали деревянные мостки. На одном из них Сергей заметил сидящего человека. То ли моряк, то ли работник порта — он сидел, не шелохнувшись, уставившись на луну.

Сергей тронул Дарину за руку, указал на человека. Девушка только отмахнулась, кивнула вперед. Там ровная набережная теряла свои правильные очертания и переходила в нагромождение больших камней. Настоящих валунов. Странно, что их до сих пор не раскололи и не растащили на стены или фундаменты. Из тени валунов вышли двое. Замерли в молчании.

— Воняет тут, — проговорила Дарина, остановившись в паре метров от молчаливой парочки.

— Ветер с воды — всегда вонь, — отозвался приглушенный мужской голос.

— Есть чем смочить горло?

— Только козлиная моча. Но холодная.

— Подойдет.

«Что за бред?» — думал Сергей.

— Спокойно, не шевелитесь, — послышалось из-за спины. — И оборачиваться не надо. Оружие при себе есть? Сдаем скорее.

Сергей только развел руками. Дарина выудила из широких рукавов несколько метательных кинжалов. Еще пара кинжалов показалась из голенищ сапогов.

— И это все? — поинтересовались из-за спины. — Обыскать.

Их обыскали — не особенно церемонясь, но и не наглея.

— Пустые.

— Вам завяжут глаза, — продолжал невидимый голос. — Впереди вас ожидает небольшое путешествие. Отказаться можно, но только сейчас. Потом будет поздно.

— А что будет потом? — спросил Сергей. Он почти физически ощутил, как напряглась Дарина. Да уж, с вопросами надо быть аккуратнее.

— Ничего не будет…

В спину Сергея уперся острый металл.

— Вас убьют. Еще вопросы? Нет? Дивно.

Идти в полной темноте оказалось непросто. Мало того, что под ногами то и дело попадались камни, а вскоре началась длинная лестница со стершимися ступенями, так проводники не удосуживались даже предупредить о близких препятствиях. Сергей дважды чуть не падал, а раз ощутимо задел плечом за что-то острое. Судя по отрывистым репликам Дарины, она испытывала те же трудности. И все же они шли.

Запах рыбы и тины сменился удушливым смрадом гниющих водорослей. Звуки сделались более отчетливыми, появилось протяжное эхо. На пути вроде бы попадались другие люди, но Сергей не был уверен. Дважды ему казалось, что откуда-то сверху раздается шепот, сыплется мелкая каменная крошка. А потом их ждала лодка и однообразные звуки опускающихся в воду и поднимающихся весел. Время потянулось медленно и тоскливо. Гребцы успели несколько раз смениться, прежде чем деревянное судно ткнулось во что-то твердое.

Наконец-то представилось возможность размять затекшие ноги. Но на этот раз идти пришлось недолго. Небольшой подъем, раскрывающиеся двери — судя по звуку, большие. От хлынувших в лицо звуков и запахов Сергей чуть было не задохнулся.

— Добро пожаловать в Наслаждение Болью, — проговорили рядом — и повязка с глаз исчезла.

Сергей зажмурился. Его толкнули в спину, понуждая идти. Когда глаза привыкли к свету, картина внутренних помещений таинственного заведения начала складываться. Вернее, пока только одного помещения.

Наверное, в основу Наслаждения Болью некогда были положены восточные гаремы, здесь доведенные до пика своей разнузданности и развращенности. По обе стороны от длинного широкого коридора, выложенного крупной плиткой, разместились многочисленные секции-комнатки, отделенные друг от друга полупрозрачными шторками. Некоторые шторки были задернуты, другие — открыты. Но даже закрытые мало что скрывали. Комнатки просвечивались насквозь, будто неведомый архитектор нарочно разбросал светильники таким образом, чтобы создать иллюзию одного, единого пространства. А шторки в этой иллюзии — не больше чем облака, воздушные и невесомые.

Сказать, что здесь занимались сексом, — не сказать ничего. Люди сплетались целыми клубками, где не разглядишь, кто кого имеет. Мужчины и женщины, отринув стыд, со всей страстью и неистовством отдавались совокуплению. Стоны и крики сливались в невообразимую какофонию, в которую вплетались тонкие мелодичные звуки каких-то струнных. Но самих музыкантов нигде не видно. От запаха благовоний кружилась голова, становилось трудно дышать. Впрочем, Сергей не поручился бы, что в воздухе не кружится след какого-нибудь наркотика.

Сергей ощутил напряжение ниже пояса. Увидел ухмылку одного из провожатых. Мужчина средних лет, с аккуратной бородой с проседью, кивком указал на ближайшую оргию. Совсем небольшую. В ней женщина, молоденькая, вряд ли ей исполнилось больше шестнадцати, старательно удовлетворяла сразу троих мужчин.

— Нравится? — спросил бородатый.

Сергей выдавил кривую усмешку, пожал плечами.

— Если Госпожа вас не убьет, то может позволить один бесплатный сеанс. Хочешь — возьми свою подружку. Хочешь — без нее, — он обернулся к Дарине. — Тебя это тоже касается, милашка. Хороший член любой бабе поднимет настроение. А то ты совсем загрустила, смотрю.

— Благодарю. Буду иметь в виду, — лилейным голосом проговорила Дарина. Но Сергей уловил в ее словах тщательно скрываемое отвращение.

— Идемте. Госпожа ждет. Тем более это, — бородач обвел похотливым взглядом совокупляющихся людей, — только начало.

Сергей посмотрел на Дарину, но та даже не взглянула в его сторону.

Они быстрым шагом шли по коридору. Но каково же было удивление Сергея, когда первое помещение, заполненное стонами и криками, сменилось другим. Здесь царил приглушенный свет, а секции-комнатки имели уже настоящие стены, пусть и не очень толстые. Изменились и звуки. Во-первых, их стало значительно меньше. А во-вторых, откровенные стоны наслаждения уступили место крикам, больше напоминающим болезненные возгласы. Слышалось позвякивание чего-то металлического (цепей?), отрывистый свист рассекаемого воздуха, натужное поскрипывание и что-то еще, чего Сергей никак не мог определить. Тусклый свет нескольких факелов даже мельком не позволял выхватить происходящее за закрытыми дверьми, хотя в каждой из них имелось зарешеченное окошко.

Впрочем, Сергей и не старался что-то рассмотреть. Единственное, за что зацепился его взгляд, — за медленно выползающую из-под одной из дверей темную лужу. Густая жидкость, словно нехотя, просунулась под дверью, расплылась поблескивающей в свете факелов кляксой. Кровь. Много крови. Будто там, в небольшой комнате, только что перерезали горло живому человеку.

Ощущение мерзкой, липкой грязи на руках и лице, точно брызги крови попали на кожу, просочились в глаза и рот. Сергей непроизвольно сплюнул. Место ему не нравилось. Возможно, он ошибается, но вряд ли цена человеческой жизни здесь высока.

Следующее помещение встретило их гулом голосов и веселой музыкой. В большом зале стояли длинные деревянные столы и лавки, где сидели посетители Наслаждения Болью. Люди ели, выпивали, при этом вели себя довольно смирно и тихо. Никаких тебе громких выкриков, брани и тем более драк. Между столами и людьми ловко сновали полуголые официантки. На подносах дымилось мясо, пенились кружки с пивом, зазывно пахла желтокожая картошка. Под куполообразным потолком висел огромный круглый светильник с несколькими десятками больших, ярко горящих свечей. И чистота. Дощатый пол разве что не блестел.

Если бы не оставленные за спиной вместе взятые Содом и Гоморра, то этот зал вызывал бы самые благоприятные впечатления. Странно, почему не он расположился первым на дороге увеселения плоти. Или откровенный, свободный секс привлекает клиентов куда больше банальной еды и выпивки? Может быть…

На новоприбывших гостей посматривали, но не пристально.

К чему вся эта экскурсия? Неужели нет короткого служебного хода? В то, что местные хозяева или особые клиенты (а их не может не быть) будут каждый раз проходить через свалку голых тел и гудящую столовую, Сергей не верил.

Их вывели через узкую дверь, по обе стороны от которой застыли два здоровяка в набедренных повязках. Каждый из них вполне мог весить под полторы сотни килограммов — и это практически одних мышц, без раздутых жировыми отложениями животов. Небольшой коридор, винтовая лестница вниз, снова коридор. В конце концов, Сергей потерял ощущение направления.

Бородатый остановился возле массивной деревянной двери, усиленной толстыми стальными полосами.

— Просто совет, — проговорил он, обернувшись, — отвечайте, когда вас спрашивают. Молчите, пока к вам не обратились. И еще — Госпожа не любит долгих разговоров, — он протянул руку, взялся за сверкающее медью кольцо на двери. — Но если вы ей не понравитесь, она вас все равно убьет.

В лицо пахнуло жаром и запахом благовоний. Здесь, в самом сердце Наслаждения Болью, смешались все три небольших мирка, увиденных Сергеем и Дариной чуть ранее. По деревянному полу (впрочем, дерева почти не видно — кругом расстелены ковры с высоким ворсом) стелился прозрачный дымок. Он исходил из висящих прямо в воздухе небольших сфер, каждая из которых сплетена из тончайших золотых и серебряных нитей. На коврах много подушек самых разных форм и размеров. От совсем небольших — до целых толстых матрасов. Разноцветные, украшенные броской вышивкой. От потолка к стенам и полу свисают тончайшие занавеси. Они колышутся, сами превращаясь в дым. Золотистый свет исходит сразу отовсюду. Теплый, приглушенный, но неравномерный. Стены отступают в недосказанном полумраке, а центр комнаты освещен хорошо. Но свет не режет глаза.

И снова люди. Много людей. Десятка три, может, больше. Некоторые, устремив взгляд к полу, застыли по периметру комнаты. Молодые мужчины и женщины — обнажены. Их тела блестят, будто умащенные маслами. Первая ассоциация — невольники. Не забыты и подушки. На них восседают, возлежат, предаются радостям секса. Медленно, с подернутыми мутной поволокой глазами. Или, напротив, быстро — с яростным огнем во взгляде.

Сергей поморщился. Пожалуй, дымок может исходить не от простых благовоний. Наркотик? Как бы не потерять трезвость мыслей. Еще не хватало — «уплыть» в этом славном месте.

В тон легким, еле ощутимым дуновениям ветра откуда-то сверху доносилась музыка, сопровождаемая переливчатым пением птиц. Птицы? Здесь, глубоко под землей? Музыка несла вперед — к центру комнаты, к хозяйке Наслаждения Боли.

Она полусидела-полулежала на большом мягком кресле, которое впору назвать диваном. Высокая, стройная, очень бледная даже в золотом свете. Одеждой ей служили два плотных черных отреза ткани, туго стягивающих бедра и немалую грудь. На запястьях и лодыжках красовались тонкие браслеты, украшенные сверкающими камнями, на шее висела цепочка с массивным кулоном. Иссиня-черные волосы распущены и струятся по плечам густым водопадом, в котором нет-нет да промелькнет блеск драгоценного вкрапления. Госпожа была красивой. Простой наряд с минимумом украшений только подчеркивал ее красоту. Вызывающая, эффектная, властная. В каждом небрежном движении сквозила уверенность в себе, в окружающем мире — ее мире.

Сергей и Дарина медленно шли в направлении Госпожи. Кресло, на котором она полулежала, стояло на возвышении в виде ступенчатой пирамиды. На ступенях сидели те, кого Сергей окрестил про себя невольниками. Но в отличие от стоящих вдоль стен, на шее каждого сидящего невольника закреплен золотой ошейник, от которого бежит тонкая цепь. Второй конец цепи теряется в небрежно разбросанных по ступеням подушках.

Вдруг Дарина вздрогнула, на мгновение замедлила шаг. Сергей успел заметить, как ее взгляд метнулся за спинку кресла. Там стояло двое. Абсолютно лысый здоровяк, с кривым, сломанным носом, со скучающим выражением лица, поигрывал тонким стилетом. Но внимание Дарины привлек явно не он, а не менее гладко выбритый тип, с хищным лицом стервятника и желтой кожей. Он был одет в белый балахон, длинный подол которого набросил на руку.

— Добро пожаловать в мою скромную обитель, — глубоким грудным голосом проговорила женщина на кресле-диване. — Я — Госпожа. Вы хотели меня видеть?

Дарина преклонила колено. Сергей с небольшим запозданием последовал ее примеру. Как бы ему это ни нравилось, а они гости — и им следовать заведенным здесь законам.

— Меня зовут, Дарина, — сказала девушка. — Моего спутника — Сергей. Мы пришли просить помощи.

— Чем Госпожа может помочь вам?

— Информацией, — Дарина поднялась. — Мы расследуем убийство мага. Странное убийство. Возможно, ты что-то о нем знаешь.

— Возможно, — на лице Госпожи появилась плотоядная улыбка. — А скажи мне, девочка, почему я стану вам помогать?

— Мы заплатим.

— Заплатите? — Госпожа рассмеялась. — Посмотри вокруг, девочка. Ты думаешь, что сможешь предложить достойную цену?

— Думаю, да, — Дарина вытянула правую руку ладонью вниз, затем левой нажала на невзрачный камешек на небольшом колечке безымянного пальца. Камень треснул — и из него брызнул тонкий сноп белого света, в котором медленно начали проявляться очертания… птицы? Да, это небольшая птица, вроде соловья. Только золотая. Прошло примерно полминуты, пока птица проявилась окончательно. Взмахнув крыльями, она зависла в воздухе.

Лицо Госпожи засияло, словно у девчонки, получившей новое платье.

— Ты хорошо информирована, — проговорила она и протянула руку.

Золотой соловей направился к ней. Сергей так и не понял — настоящий он или всего лишь иллюзия?

Госпожа взмахнула рукой — пение птиц и музыка стихли. Зато запел подарок Дарины. Его голос больше походил на звук, как если бы ветер колыхал тончайшие податливые струны какого-нибудь диковинного музыкального инструмента. Не голос птицы, но надо отдать должное — очень красиво.

Госпожа улыбнулась, легонько похлопала в ладоши, затем снова взмахнула рукой. На этот раз соловей поднялся к потолку, где и исчез. Комната снова наполнилась музыкой и птичьими голосами.

— Должна признать, ты меня удивила, — сказала Госпожа. — Какая тебе нужна информация?

— Ты что-нибудь знаешь об убийстве господина Вятича? Адепта Золотых башен, — спросила Дарина. Сергею показалось, что из голоса спутницы исчезло напряжение. Не все, но держаться Дарина явно стала увереннее.

— Что-то слышала, — чуть заметно кивнула Госпожа.

— Никаких подробностей?

— Никаких.

Дарина замолчала. Похоже, она надеялась услышать нечто иное.

— Это очень важно, — снова заговорила спутница Сергея. — В Москвии творится что-то странное. Что-то, что может обернуться большой бедой.

— Девочка, я открыта перед тобой, словно книга, — широко улыбнулась Госпожа. — Но ты не сможешь прочесть в ней то, чего там нет. Мага убили, но мои люди не имеют к этому никакого отношения. О заказчике я тоже ничего не слышала. Согласна, магов теперь убивают нечасто. Но подумай: и мы люди, и в Золотых башнях тоже люди. Хоть и считают себя солью земли. У всех свои мечты и чаяния. Каждый сам выбирает пути к их достижению. Члены Малого Собрания мало что не свора голодных шакалов — готовы вцепиться друг другу в глотки. Начни с них. Наслаждение Болью тебе не поможет.

Дарина уставилась куда-то в сторону и вниз. В направлении ее взгляда тесно возлежали две голые девицы, время от времени поглаживая друг друга. Одновременно они с интересом рассматривали стоящих гостей. Но Сергей не поручился бы, что Дарина их вообще замечает. Одна девица, заметив взгляд Сергея, прикусила полную губу, поманила его пальцем. Ее подруга в притворном недовольстве нахмурилась, что-то прошептала. Первая девица вскинула брови, затем ее губы расплылись в улыбке. Решительным движением она пригвоздила подругу к полу, залезла на нее.

«Наверное, будет просить прощения», — подумал Сергей.

Все шло к тому, что встреча, окутанная секретностью и осторожностью, не принесет ровным счетом ничего полезного. Ну, хоть живыми уйти — и то хорошо, памятуя предупреждение бородача.

— Что-то еще? — спросила Госпожа.

— Нет, — проговорила Дарина. — Благодарим за аудиенцию.

— Приходите еще, — пожала плечами Госпожа. — А хотите — можете задержаться. В качестве компенсации. Наслаждение Болью выполнит любую вашу прихоть. Не сдерживайте свою фантазию.

Дарина поклонилась и уже развернулась, чтобы уходить.

— Скажи, Госпожа, — заговорил Сергей. — Когда лучше идут дела? Когда на улицах льется кровь и царит паника или когда горожане сладко спят в своих постелях?

Взгляд Дарины не говорил, он кричал, чтобы Сергей заткнулся, но он не собирался отступать.

— Зачем ты спрашиваешь? — тонкие брови Госпожи приподнялись.

— Затем, что вскоре Москвию может захлестнуть волна убийств. Жестоких и кровавых.

— Это угроза?

— Нет. Пока это всего лишь предположение. Но если упустить время сейчас — потом что-то менять может быть поздно.

— О чем он говорит? — наморщила аккуратный носик Госпожа. — Дорогой, или ты все сейчас объясняешь, или…

— До тебя не могли не дойти слухи об исчезновении Сборщиков, — Сергей не полностью осознавал, что говорит. Все дни, пока он приходил в себя, пытался сопоставлять известные ему факты. Картина получалась размытой и невнятной, но кое-что начинало прорисовываться. Дело осложнялось еще и тем, что он все еще плохо представлял себе устройство нового для себя мира.

— Допустим… — Госпожа нахмурилась, подалась вперед.

Сергей в общих словах пересказал ей все то, что знал относительно исчезновения Сборщиков и учащения появления желтых глаз с вертикальными зрачками. Рассказал о собственной стычке с парой странных тварей, убивших женщину и пытавшихся расправиться с ним.

— А теперь представить, что завтра желтоглазые твари погонят на город голодных убийц, — закончил он свою речь. — Как это отразится на твоих делах?

Госпожа снова откинулась на спинку кресла, закинула ногу на ногу.

— Вьюн, — приподняла руку в приглашающем жесте. Человек в белом балахоне и с желтой кожей вышел вперед, склонил лысую голову. — Ты что-нибудь узнал?

— Пока нет, Госпожа, — прокаркал тот на ломаном русском. — Позвольте… — он понизил голос и что-то прошептал на ухо своей повелительнице. На лице той появилась задумчивая улыбка.

— Хорошо… — Госпожа, уже посерьезневшая, снова посмотрела на гостей. — Я растрогана твоим рассказом, но что он меняет?

Желтолицый снова отступил за кресло.

— Если ты не обладаешь нужной нам информацией сейчас, то можешь поднять своих людей на ее поиски, — сказал Сергей.

— А ты наглец! — в ее голосе прозвучал яд. После спокойного разговора изменение разительное. Госпожа перестала быть радушной хозяйкой, вмиг превратившись в смертоносную, готовую броситься в атаку кобру.

— Я не хотел обидеть тебя, — поспешил оправдаться Сергей. Шансы завершить переговоры миром стремительно таяли. — Это расследование позволит тебе самой подготовиться к возможному изменению ситуации в городе. А подготовившись, встретить ее с наименьшими потерями.

Госпожа смерила его странным взглядом. Словно рентген. Заглянула сквозь плоть, в самую душу.

— Как, говоришь, тебя зовут?

— Сергей.

— Кто ты? И почему до сих пор прячешь лицо? Мне это не нравится. Я сижу перед тобой — и ничего не прячу.

— После встречи с той парочкой и пожара в доме мое лицо выглядит не очень хорошо, — сказал Сергей. — Я никто. С недавних пор помогаю Дарине. Отрабатываю долг — она спасла меня от смерти.

Поверила или нет? Судя по выражению лица — не очень.

— Нашла его в сточной канаве с ножом в спине, — поддержала его Дарина. — Пришлось потратиться на лечение.

— Нашла в канаве… — задумчиво проговорила Госпожа. — Ближним надо помогать… предки будут довольны…

Желтолицый вышел из-за кресла и что-то снова прошептал своей хозяйке. Та кивнула.

— Твои слова заставили меня задуматься, Сергей, — уже спокойно проговорила она. — Но мне надо подумать. Недолго. Пожалуйста, располагайтесь, — она обвела рукой комнату. Затем, видя, что гости медлят, добавила: — Я настаиваю.

Сергей ухватил Дарину за руку, потянул за собой. Он углядел относительно свободное местечко среди редких подушек. Сидеть там пришлось бы почти на полу, но зато рядом никто не пыхтит и не охает. Спутница не противилась, но с ее лица не сходило выражение крайней озабоченности.

— Ничему не удивляйся и ничего не делай, — шепотом проговорила Дарина, усаживаясь на колени рядом с Сергеем.

— А что такое?

— У Госпожи есть одна странная привычка — думать в не совсем обычной обстановке.

— Поимеет ее, что ли, кто?

— Ее? — Дарина поморщилась. — Скорее, она. Любого или любую, кого захочет.

— Ладно, ее дело. А что это за лысый хрен с желтой мордой? Злой, какой-то. Да и странный. Не местный?

Госпожа, видимо, услышав обрывки их разговора, посмотрела на говорливых гостей.

— Помолчи… — процедила Дарина сквозь зубы.

Между тем, Госпожа о чем-то переговорила со здоровяком, что стоял за спинкой ее кресла — и тот покинул комнату. На некоторое время присутствующие, возлежащие на подушках, занялись своими делами. Кто-то решил перекусить расставленными тут и там яствами, кто-то о чем-то тихо переговаривался. Парочка девиц, как ни в чем не бывало, занимались удовлетворением друг друга. Им, похоже, глубоко плевать на все, что происходит вокруг. Так думал Сергей. Но он ошибся.

В комнату ввели двоих — мужчину и женщину. Оба напуганы, оба озираются по сторонам. Губы женщины дрожат — вот-вот заплачет. Но терпит. Мужчина старается выглядеть спокойным, но в его глазах паника. Странно, но оба облачены в простую, но чистую одежду, будто только что вышедшую из-под иглы мастера.

Испуганных пленников вели четверо крепких парней, вооруженных короткими мечами. Руки мужчины, в дополнение ко всему, связаны за спиной.

Все шестеро следовали за лысым здоровяком. На этот раз он не стал возвращаться к своей хозяйке, а остался стоять подле пирамиды.

— Доброй ночи, голубки, — проворковала Госпожа. — Это что же получается, никому нельзя верить?

Мужчина хотел было что-то сказать, дернулся, но получил увесистую оплеуху по затылку — снова замер.

— Говоришь с людьми по-хорошему, говоришь, — продолжала хозяйка Наслаждения Болью. — А оказывается, тебя не слушают. Или нет — тебя обманывают. И не случайно, а намеренно сговорившись. Так, голубки?

— Ты сожгла нашу лавку! — в отчаянии выкрикнула женщина, и из ее глаз все-таки брызнули слезы. — Как мы могли отдать тебе долг?

— А у тебя между ног что — дырки нет? — ощерилась Госпожа. — Или кто-то рот зашил? Я просила не так много. Неужели суженый не понял бы?

Женщину всю передернуло.

— Или подожди, — нахмурилась Госпожа, — может, ты не умеешь? Как тебя… Вторак? — она посмотрела на мужчину. — Твой член побывал в ней? Расскажи мне, как это было?

Ответом ей было свирепое молчание.

— Необычная обстановка? — прошептал Сергей. — Эта стерва…

— Молчи-молчи, умоляю, — Дарина сильно сжала его ладонь.

— Я так и знала, — звонко засмеялась Госпожа. — Бедный мальчик. Ты очень напряжен, я вижу. Тебе не хватает женской ласки. Ласки настоящей женщины. У меня сегодня хорошее настроение. Я дам тебе шанс. Не удивляйся — тебе. Твоя истеричка меня расстроила. Она не нужна тебе. Я докажу…Вьюн…

Желтокожий резко выбросил вперед руку, сжал пальцы в кулак.

Мужчина выгнулся дугой, застонал. Женщина рванулась к нему, но ее крепко держали. Лицо мужчины исказилось гримасой боли, он издал протяжный стон, захрипел.

— Не делайте этого! — взмолилась женщина.

Сергей готов был сорваться с места, но рука Дарины крепко сжимала его ладонь. Ее ногти впивались ему в кожу. Но боли он не чувствовал.

— Развяжите ему руки, — скомандовала Госпожа. — Девочки…

Две невольницы, что стояли у стены, просеменили к несчастному.

Желтолицый разжал кулак, немного приподнял руку. Мужчина тут же закашлялся, но, похоже, боль оставила его. Он тяжело дышал, из уголка рта открылась тонкая струйка крови. Женщина билась в крепких руках охранников, заходилась в истерике.

— Видишь, она не владеет собой, — глубоко вздохнула Госпожа. — А мои крошки — владеют. Они большие умницы…

Ноги мужчины оторвались от пола. Он приподнялся сантиметров на пять, завис без движения. Сергей видел, как человек пытается сделать хоть что-то, но мышцы будто не подчинялись ему.

Невольницы стащили с мужчины штаны. Одна тут же встала на колени, принялась за дело. Руки второй легли на его живот, потом поднялись по груди. Странно, но, несмотря на оцепенение, ярость и страх мужчины, действия невольниц явно имели успех. Постепенно с его лица начала исчезать гримаса злости. Он пытался сопротивляться, но тело жило своей жизнью, отвечая на ласки наложниц.

Женщина больше не плакала. Она обвисла в руках охранников и пыталась отвернуться. Но ее голову держали, заставляли смотреть.

— Ты чувствуешь? — дыхание Госпожи сбилось. — Чувствуешь ее жар? Она достаточно хороша для тебя? Возьми его глубже, девочка. Возьми его всего.

Мужчина застонал.

Сергей сжал зубы. Этот извращенный метод не то пытки, не то какого-то дикого обучения вызывал в нем омерзение. Мир снова утратил крохи света и надежды, сделавшись грязным и липким.

Да пусть их всех сожрут, он и пальцем не пошевелит!

Его внимание привлек желтолицый. Маг? Что ж, похоже, в этой комнате колдовать умеешь не только ты.

Ярость и чувство омерзения выплеснули в кровь жар. Ненадолго перехватило дыхание. Дарина с беспокойством бросила взгляд на спутника. Но Сергею было уже плевать. Он почти наяву видел мерцающий желтоватый шлейф, протянувшийся от руки Вьюна к мужчине.

«У каждого должен быть выбор», — мелькнуло в голове.

Он постарался действовать мягко и не обрушить на голову желтолицего гада потолок. Будто хирург, проводящий сложную операцию, он усилием воли сотворил огненный скальпель и направил его к желтому шлейфу. Короткий разрез — и шлейф задрожал, истончился, лопнул.

Ноги мужчины коснулись пола, от неожиданности он взмахнул руками. Оцепенение исчезло. Невольницы отшатнулись от него. Одна так и шлепнулась на задницу.

Мужчина развернулся и отрывисто ударил по руке охранника. Тот разжал пальцы, короткий меч упал. Вернее, должен был упасть. Сергей предвидел такое развитие событий — и попытался замедлить падение клинка. Получилось. Мужчина схватил оружие, снизу вверх полоснул охранника. Заливаясь кровью и держась за рассеченную промежность, тот рухнул на колени.

В комнате раздались крики, поднялся визг. Парочка любвеобильных девиц разлетелась. Только-только начавший набирать темпы любовный акт разметало брызгами крови.

Между тем мужчина крутанулся на месте и резко припал на колено. Второй охранник, успевший изготовиться к обороне, парировал было удар в область груди, но сталь пришлась ему по животу. С чавкающим звуком его внутренности показались в окровавленном разрезе тонкой рубахи. Впрочем, возможно, звук Сергею только почудился. Охранник охнул, выпустил меч и обеими руками попытался остановить выпадение собственной требухи. Не особенно удачно — разрез оказался серьезным и расходился, будто старая гнилая тряпка. Человек повалился на колени.

Все произошедшее с момента, когда Сергей прервал заклинание Вьюна, заняло не больше двух-трех секунд. Их с лихвой хватило лысому здоровяку, чтобы оказаться возле пленника. Стремительный выпад тонкого кинжала — и ладонь мужчины с зажатым в ней мечом раскрывается, выпуская оружие. Запястье рассечено тонкой линией, к полу устремляется поток крови. Пленник попытался перехватить оружие другой рукой, но здоровяк не дал ему шанса: ударил ногой, целясь в колено, одновременно с этим начал заходить за спину.

Сергей подался было вперед, но Дарина изо всех сил вонзила ногти ему в ладонь. Маникюр у нее не сказать чтобы идеальный, а ногти длинные, но боль от них прокатилась по всему телу, взорвавшись в голове.

«Глупо… глупо… глупо», — пульсировало в мозгу. И его не спасешь, и сам сдохнешь. Рационализм, от которого впору блевать.

Лысый здоровяк обхватил пленника сзади за шею, приставил клинок в область печени.

— Браво! — сдержанно похлопала в ладоши Госпожа. — Сколько страсти, сколько силы. И все зря. Обидно. Глупо, но смело. Знаешь, ты мне понравился, — она поднялась на ноги. Мягкой, грациозной походкой спустилась по ступеням. Движения будто у змеи. — Понравился, даже несмотря на то что слаб.

Пленник дернулся и тут же застонал. Здоровяк ощутимо ткнул его кинжалом.

— Кто слаб — тот мертв, — продолжила Госпожа. — Но ты дал шанс своей маленькой шлюшке, — легкий кивок в сторону жены мужчины. — Шанс выжить появился у нее. Возможно, будет кому помолиться за тебя предкам.

Госпожа кивнула — и тут же здоровяк погрузил кинжал в тело пленника по самую гарду. Тот захрипел, выгнулся дугой. Но убийца не остановился. Резким движением он запрокинул голову несчастного и полоснул по горлу клинком.

В зале раздались подбадривающие крики, смех.

Заливаясь кровью, пленник сделал шаг к своей жене, протянул к ней руку. Его рот открывался, но с губ не слетело ни единого слова. Только булькающий хрип. Еще шаг. Ноги подогнулись — и мужчина повалился лицом вперед. Грохот его падения ненадолго прекратил в комнате все звуки, кроме музыки и пения птиц. Под легкие струнные переборы и тонкие птичьи рулады люди смотрели на троих мужчин, лежащих на полу. Один из них, получивший рассечение паха, все еще корчился, тихо подвывая и зажимая промежность.

Сергей с силой сжал зубы. Если бы они сейчас начали крошиться, он бы даже не заметил.

Госпожа медленно подошла к луже крови, расползающейся вокруг головы пленника, макнула в нее палец и поднесла к своим губам. Мгновение рассматривала, а потом с наслаждением облизала.

— Убрать здесь все, — проговорила, разворачиваясь обратно, к пирамиде. — А шлюшку отправьте к Смехачам. Пусть порадуются мягкой нежной коже. Своих-то сучек не так сладко трахать.

Женщина, ставшая свидетельницей смерти собственного мужа, казалось, потеряла разум. Она безвольно висела в руках охранников и всхлипывала, что-то бубня себе под нос.

— У нас осталось одно незавершенное дело, — Госпожа обернулась, не доходя до кресла. — Вы, мои гости… — она посмотрела на Дарину и Сергея. — Я обдумала ваши слова.

Дарина, не выпуская руки спутника, поднялась на ноги. Сергей встал следом. В голове у него была пустота. Поток мыслей как-то резко схлынул, оставив после себя звенящую пустыню.

— Я помогу вам, — продолжила Госпожа. — Некоторые слухи до меня уже доходили, но проверить их все не хватало времени. Сейчас, похоже, самое то.

— Благодарим тебя, — сказала Дарина.

— Уверена, мы сможем помочь друг другу, — улыбнулась Госпожа. — Мне нужно спокойствие. Война и голодные чудовища прибавят лишних проблем. А кому они нужны?

— Никому, Госпожа, — кивнула Дарина.

— А чем ты, Сергей, говоришь, занимался? — неожиданно сменила тему Госпожа.

— Что? — выдернутый из звенящей пустоты, он не сразу понял сути вопроса.

— До того, как тебя нашли в канаве. Чем занимался?

Сергей пожал плечами:

— Мелкие поручения. Принеси то, сбегай туда.

— Понятно, — протянула Госпожа. — Ну, тогда до встречи. Я сейчас же отдам необходимые распоряжения. Если узнаю что-то интересное — сразу дам вам об этом знать. Надеюсь на взаимность.

— Разумеется, — несколько поспешно сказала Дарина. — Прощайте.

Они вышли в ту же дверь, что и вошли. По пути к ней Сергей спиной чувствовал чей-то пронзительный взгляд. А возможно, и не один. Или показалось? Его сжигало желание обернуться. Это просто чудо, что желтолицый маг не понял, кто прервал его заклинание. Но радости от этого нет. Сергей понимал, что потом, скорее всего уже в лачуге, ставшей ему новым домом, будет думать, почему не пошел до конца? Почему остановился, предоставив человеку шанс, заведомо ведущий к гибели? Ответ найдется, в этом сомнений нет.

Одно он знал точно: сюда по собственному желанию он больше не вернется. Иметь дело с Госпожой — не уважать себя. Должны быть другие способы расследовать смерть господина Вятича.

Деревянная дверь с гулким стуком захлопнулась за спиной.

— Надо же, вышли сами, — усмехнулся бородач, отлипая от стены.

— А как еще можно выйти? — пробурчал Сергей.

— Никак. Вынесли бы.

Сергей кивнул.

— Теперь к девочкам?

— Теперь домой.

— Уверен? — бородач удивленно вскинул брови. — Подумай. Хорошая баба (а лучше две) заставит забыть обо всем.

— Домой, — ровным голосом повторил Сергей.

— Ну, как знаешь, — бородач взглянул на Дарину, но, заметив брезгливость на ее лице, больше ничего предлагать не стал. — Идем, — проговорил сухо.

Сергей успел сделать несколько шагов, когда в грудь ударил поток морозного ветра. В глазах на мгновение помутилось, свет померк. Легкие ощетинились острыми ледяными иглами, изнутри пронзающими тело, вспарывающими податливую плоть. Дыхание сбилось. А потом пол под ногами исчез. Сергей взмахнул руками — и рухнул в неизвестность.