Классический Эндшпиль

Глава 1

Телурия. Мир Сардора

Глаза с трудом открылись. Сквозь ресницы просачивался тусклый свет, на каменных стенах плясали неясные тени. Вернулся слух, рядом раздался тихий стон, кто-то стонал от боли. Алеш с трудом поднял голову и попытался оглядеться, но не смог удержать равновесие, и она вновь упала на грудь.

– Посмотри, милый, это здоровяк проснулся, – услышал он мелодичный женский голос и снова попытался поднять голову. Сильные руки взяли его за подбородок и приподняли. Перед затуманенными глазами появилось знакомое женское лицо с неясными, размытыми очертаниями. Алеш стал моргать, чтобы прогнать муть, и это ему удалось. Он увидел женщину, очень похожую на Исидору, только с пышной прической, возвышающейся над головой, словно башня. Вместо янтаря на ушах у нее висели серьги с синими камнями.

Облизав запекшиеся губы, Алеш, с трудом преодолевая слабость, тихо произнес:

– Исидора?

На что женщина рассмеялась резким, неприятным смехом с визгливыми нотками:

– Исидора? – спросила она и приблизила свое лицо. – Нет, красавчик, я – ее сестра, мое имя тебе ничего не скажет. А твоя Исидора вот. – Его голову резко повернули в сторону, и Алеш увидел распятую на кресте обнаженную девушку. Он вновь удивленно произнес:

– Исидора?

– Она самая, – ответила женщина и повернула его голову к себе. – Кто ты и почему ты с моей сестрой? Она должна была погибнуть в темнице, но вот же я вижу ее с тобой? У меня накопилось много вопросов, и тебе лучше на них ответить.

Алеш не стал спорить:

– Дай пить, а потом спрашивай, – ответил он.

– Ха! Так ты не такой дурак, как показалось. Марчек, дай ему воды, – приказала женщина и отпустила голову Алеша. Без поддержки она безвольно упала на грудь.

К нему подошел крепкий бородатый мужик с оголенными сильными руками, покрытыми черными волосами. Он небрежно поднял его голову за волосы и приставил мятую жестяную кружку ко рту. Алеш, стуча зубами, стал жадно пить, проливая воду на грудь.

– Хватит, – приказала женщина. Она стояла рядом, сложив руки на груди. Теперь Алеш мог видеть гораздо отчетливее. Рядом с женщиной, очень похожей на Исидору, стоял наглый карлик и корчил рожи. Алеш помнил его, он бегал по залу, где они пили вино.

«Вино?.. – догадался Алеш, их отравили и пленили. – Хитро», – подумал он.

– Ну что, дылда, кто из нас дурак? – ехидно рассмеялся карлик. – Это я тебя поймал. Вы, люди, такие доверчивые. – Он скабрезно рассмеялся, сунул руку под нос и, от удовольствия закрыв глаза, вдохнул запах руки. – Я покопался в недрах твоей подруги, – произнес он. – Знаешь, она свежа и не воняет рыбой, хорошая самка. Жаль, я не могу ее затрахать до смерти, моя любовь мне это не позволяет, – он обнял за бедра стоявшую рядом женщину. – Но зато ее могут драть палач и его помощник. Знаешь, какой у него член? О, ты увидишь – обзавидуешься, а твоя крошка Исидора будет молить его еще и еще… – Он снова рассмеялся, и женщина милостиво на него посмотрела.

Алеш пропустил его слова мимо ушей – он знал, что такое давление на допросе, и понял, что его пытаются сломить печальной участью девушки. Он ничем не мог ей помочь и поэтому решил не мучиться воображением, на которое его толкал карлик.

– Делай что хочешь, – ответил он. – Спрашивай, что хотел узнать.

– О, так ты не боишься за ее судьбу?

– А чего мне бояться, она уже была мертва и изнасилована, что изменится в ее жизни? – Голос его звучал безразлично, и стоящие перед ним люди поверили ему. Он это видел по их лицам. «А люди ли это?» – усомнился Алеш, разглядывая карлика и женщину. Что-то неуловимо неестественное было в них, что отличало от настоящих людей.

Вместо карлика заговорила женщина, и Алеш вспомнил ее имя – младшая сестра Исидоры, Генриетта. Такая же красивая, но в больших глазах девушки с ангельским лицом он увидел печать мерзости ее души.

«Такая ни перед чем не остановится», – подумал он.

– Ты неплохо держишься, красавчик. Расскажи нам, кто ты и где встретил мою сестру? – с явным интересом разглядывая Алеша, спросила Генриетта.

– Я Алеш Прокс, человек из другого мира, который оказался в ловушке, расставленной моим союзником. Он использовал колдовство, чтобы заточить меня в тюрьму в вашем мире. Там я встретил бестелесную душу вашей сестры, которая хотела отомстить за свою загубленную жизнь. В обмен на мою свободу я должен был поклясться Неназываемому, что исполню ее желание – отомстить ее врагам. Я дал клятву, и Неназываемый выпустил меня из темницы.

– Так ты видел самого Манувара? – воскликнула Генриетта, перебив его.

– Да, видел, – ответил Прокс.

– И как он?

– Он? Мужчина… Молодой, хорошо одетый… Примерно так.

– Он что-то предложил тебе?

– Нет, он сказал, что я должен вернуть к жизни эту девушку и дать ей плоть, – Алеш кивнул в сторону висящей на кресте Исидоры, которая находилась без сознания. – Он назвал ее Исидорой Неудачницей.

– Это верное сравнение, ей всегда не везло, – кивнула довольная его ответом Генриетта. – С подругами, с женихами и, конечно же, с сестрой. И как же ты дал ей плоть? – с любопытством спросила Генриетта.

– Меня распяли на полу ролинги и вырвали ребро, из него сотворили плоть этой, – он слегка повел головой в сторону Исидоры.

– И ты согласился? – рассмеялся карлик. – Вот дуралей…

– Сам ты дурак, – ответил Прокс, – посмотрел бы я на тебя… – Карлик возмущенно ударил Прокса ногой, но больше от обиды, чем от злости. Во время разговора Прокс не скрывал правды, внутри него активно работала нейросеть.

«Пространство блокировано негаторами неизвестной природы, – прозвучало в его голове, – применение магии и процессов метаморфоза невозможно. Применена система защиты носителя от физических воздействий. Нарушено кровообращение в важных частях тела, включается система регенерации. Рекомендации: перевод организма в короткий анабиоз для восстановления всех функций организма».

Алеш мысленно приказал нейросети повременить.

– У тебя в сумке, – продолжила Генриетта, – мы нашли свиток заключения и медальон проклятия. Зачем они тебе? Где ты их взял?

– Свиток был нужен, чтобы отправить тебя, госпожа Генриетта, в ту самую тюрьму и совершить месть. А медальон – чтобы у жениха Исидоры больше не кукарекал его петушок. – Он тихо рассмеялся.

Генриетта рассмеялась вместе с ним.

– Забавно, – произнесла она, – ее жених уже сгнил в подземелье, а я сменила множество любовников, и теперь остановилась на нем. – Она приобняла карлика. – Это так увлекательно… Но все же, где ты достал свиток и медальон? У тебя они были с собой?

– Нет, я их купил в башне магов.

– И тебе вот так просто все это продали? – недоверчиво спросила Генриетта.

– Нет, я шел долгим путем: сидел и ждал в таверне, увидел, как ученик мага продавал амулеты, заплатил ему, и он дал наводку. Дальше я прошел по цепочке и попал к тому, кто все это продавал.

– Какой молодец! – уважительно поцокала языком девушка. – Вы так забавны! Я оставлю вас до утра, а утром, мой дорогой, придумаю для тебя занятие. Ты сделаешь все, что я прикажу, с моей сестрой.

– Хочешь, чтобы я ее изнасиловал? – спросил Прокс, и Генриетта рассмеялась еще громче.

– Ты? – спросила она. – Ну, уморил! – Затем стала серьезной. – Насиловать ее больше не надо, она это уже проходила, мне надо стать более искусной в области мук. Я хочу сравниться с Мануваром. Марчек, пои этого, но мою сестру не трогай, я утром приду. Понял, остолоп?

– Все исполню, госпожа, – раболепно промычал палач и низко поклонился.

Генриетта ушла, очень довольная собой, это видел Прокс. И когда она вышла, он посмотрел на возмущенную Исидору.

– Алеш, ты негодяй, – тихо, но с неприкрытой яростью начала говорить она. – Я твоя жена, а ты со мной так поступаешь. Думаешь, что тем самым сохранишь свою гаденькую жизнь?

– Ты мне не жена, – ответил Прокс.

– Как это не жена? – возмутилась девушка. – Я плоть от плоти вся твоя…

– Если так, то помолчи, тебя вон Марчек слушает.

– Почему я должна молчать?..

– Заткнись! – приказал Алеш и, посмотрев на палача, спросил: – Ты можешь завязать ей рот?

Палач радостно растянул губы в широкой довольной улыбке и отрицательно покачал головой.

– Не могу, красавчик, госпожа запретила. Пить хочешь?

– Хочу, – ответил Прокс.

– А ты действительно смешной, – пробурчал палач и подал ему кружку с водой. – Пей, – предложил он.

– Так у меня руки связаны.

– Ну, тогда не пей, – ответил палач и громко рассмеялся, убрал кружку и пошел прочь. Прокс, глядя ему вслед, понял, что этот кусок мяса так развлекается. Он посмотрел на Исидору и подмигнул ей, та ответила ему рассерженным, злым взглядом.

– Я ненадолго отключусь, – тихо сказал он девушке. – Мне нужно привести организм в порядок, нейтрализовать яд и быть готовым к действиям.

Исидора взглянула на Алеша широко открытыми глазами и лишь кивнула.

Прокс не знал, сколько времени он провел в состоянии анабиоза. В этом состоянии у него отключались почти все жизненные функции, кроме восстановления, которое было сродни воскрешению. Но его вернул к реальности голос, который начала транслировать нейросеть. Он вновь обрел способность слышать и думать.

– Господин… Господин Алеш, – шептал тихий голос, и кто-то осторожно трогал его за плечо. Вскоре он полностью пришел в себя, повернул голову направо и увидел молодую служанку, которая трясла его за плечо и требовала: – Господин Демон, очнитесь!

Прокс тихо спросил:

– Чего ты хочешь? И кто ты?

– Я Мардаиба, господин Алеш. Меня послал к вам мой господин Ирридар Тох Рангор. Вы знаете его под позывным «Дух».

– Кто? – невольно вырвалось у Прокса. Он был готов ко всему, но только не к тому, что его будет выручать Дух. – Откуда ты его знаешь? – подозрительно спросил Прокс.

– Он меня пленил, когда я за ним следила…

– А почему ты за ним следила? – перебил ее Прокс, стараясь понять, не ловушка ли это, не подослал ли Ридас эту девушку.

– В Преисподней мне дал такое задание владыка Преисподней Ридас Великий.

– Вот как! И ты ослушалась Ридаса?

– Меня оплели кровью и заклятием, господин. Теперь я служу господину Духу и слежу за Ридасом.

– Интересно, чем ты мне поможешь? – спросил Прокс. Он все еще не до конца верил девушке, которая явно была демоницей. – Ты демон изменений? – уточнил он.

– Да, но я теперь слуга моего нового господина. Я вас развяжу, но вывести отсюда не смогу, везде стража, вас поймают. Что мне делать, чтобы спасти вас и вашу женщину?

– Хм… Дай подумать… – Прокс перевел взгляд на Исидору. Та вновь впала в беспамятство. – Так выйти мы не сможем, нас снова поймают, и тут стоят гасители магии незнакомой мне конструкции. Ты знаешь, где они расположены?

– Знаю, это Ридас велел их поставить здесь. Они не дают демонам пребывать в своем истинном обличии. Они или принимают, как мы, демоны изменений, облик человека, или, как госпожа Генриетта, вселяются в них.

– А кто вселился в Генриетту? – уточнил Прокс.

– Сильная демонесса, ходок по астралу.

– Даже так? Теперь кое-что понятно. А кто вселился в карлика?

– Мелкий демон искушений, мой господин. Тут почти все демоны или одержимые.

– И слуги, и воины? – уточнил Алеш.

– Нет, только господа и те, кто командует слугами.

– А гости?

– Гости?.. Нет. Это совращенные человеки. Их специально приглашают на разврат, и они охотно идут, за это им помогают добиться власти и богатства.

– И много тут демонов? – спросил Прокс.

– Я точно не знаю, я тут недавно, но не больше сотни. Врата прохода, открытые Ридасом, узки, они не вмещают большого количества его слуг.

Прокс помолчал, затем приказал:

– Развяжи меня, Мардаиба, и принеси мою сумку. Ее унес палач.

– Он ушел к себе, а сумку я видела.

– А ты как вообще прошла сюда?

– Я отдалась стражникам на входе в темницу и помощнику палача. Они не могут устоять против наших чар, вот меня и пропустили. Я сейчас принесу вам сумку.

Мардаиба достала из-под платья небольшой нож и разрезала кожаные ремни, которыми Прокс был привязан к кресту. Его тело уже очнулось, он потер руки и указал демонице взглядом на дверь. Та его правильно поняла и метнулась, скрывшись за ней. Вернулась она сразу и принесла сумку. Алеш покопался в ней, достал нож и разрезал путы на руках у Исидоры. Затем осторожно опустил ее на пол.

– Принеси воды, – попросил Прокс, и демоница снова исчезла. Вскоре она вернулась с ведром воды и помятой кружкой. Алеш влил несколько капель воды в рот девушки, и она начала приходить в себя. Она открыла глаза, увидела лицо Прокса и слабо улыбнулась.

– Мы умерли? – спросила она.

– Нет. А что, должны были? – ответил он и, открыв пробку зубами, начал вливать ей в рот эликсир исцеления.

Исидора делала маленькие глотки, и ее лицо постепенно розовело. Допив эликсир, она произнесла:

– Я рук не чувствую.

– Скоро все пройдет, милая, – ответил он, ободряюще поглаживая ее по голове.

– А ты правда считаешь, что в постели я ничего из себя не представляю? – тем же слабым голосом спросила она.

Алеш был несколько удивлен ее вопросу, улыбнулся и спросил:

– Вот сейчас это для тебя так важно?

– Да, я хочу ублажать тебя…

– Успеешь еще, – остановил ее Прокс. – Надо думать, что делать дальше. Из темницы мы выйти не сможем, везде стража и демоны. Здесь, во дворце, стоят негаторы магии, которые не дают мне принять свою боевую форму. И я не могу применить элементалей. Утром вернется твоя сестра и будет нас мучить, пока мы не сойдем с ума.

– Тогда уж лучше вернуться в тюрьму, из которой нас выпустил Неназываемый, – произнесла Исидора и заплакала. Прокс удивленно на нее посмотрел и произнес:

– Это хорошая идея. Как я сам не догадался. У нас есть свиток заточения, мы сможем вернуться, и так как я не выполнил свое обещание отомстить за тебя, то этот бог боли нас обязан выпустить. Мардаиба, – обратился Прокс ко внимательно слушающей его демонице в обличии очаровательной девушки. – Принеси еды, мы удерем отсюда с помощью свитка, а ты за время нашего отсутствия постарайся убрать негаторы.

– Я попробую, мой господин, но это будет сложно, мне потребуются помощники. Негаторы охраняют псы Ридаса, трехголовые церберы. Они никого не слушаются.

– Какие церберы, Мардаиба? В Преисподней никогда не было никаких псов, я там был.

– Не знаю, господин Алеш, они не из Преисподней, откуда-то из другого мира.

Прокс некоторое время обдумывал ее слова.

– Тогда, – произнес он, – ты знаешь место выхода в подземелья под дворцом, которые есть во дворце?

– Нет, мой господин.

– Понятно, куда ни посмотри – везде засада, – проворчал он. – Мне надо, чтобы ты имела со мной связь. В лесу у города есть разбойники, там надо найти Авроса и передать ему, чтобы ждал нас у водоема, где вылезла русалка. Я через него буду с тобой поддерживать связь. Справишься?

– Несомненно, господин Алеш.

– А Генриетта тебя не заподозрит?

– Нет, я самостоятельная демоница и не принадлежу ей. Я буду тут незаметно пребывать. Идите, мой господин, скоро рассвет, и сюда вернется демонесса.

Алеш прижал к себе Исидору, сумку пристроил на груди и вспомнил, что они голые.

– Еще одна просьба, Мардаиба, найди нашу одежду и какой-нибудь еды.

– Сейчас, – демонесса выбежала и вернулась с мешком. – Вот ваши вещи. Я сюда положила еду палача. – И передала мешок Исидоре. Алеш вздохнул и разорвал свиток.

Тьма поглотила его в одно мгновение, и боль от падения на холодный каменный пол вернула к жестокой реальности. Рядом раздался тихий, полный отчаяния вскрик Исидоры, и, проморгавшись, он с горечью осознал, что вновь оказался в этой проклятой камере. В углу по-прежнему висел самоубийца, чьи изможденные останки уже облюбовали черви. Из щелей в стене выглянули две любопытные крысиные мордочки, пошевелили усами и мгновенно скрылись.

– Я снова здесь, – скорбно произнесла девушка. – Что будем делать?

Алеш, оглядевшись вокруг, решительно ответил:

– Будем звать Манувара.

Он несколько раз громко и настойчиво прокричал:

– Бог боли, ты где? Мы снова попали в ловушку!

Ответом ему была лишь зловещая тишина. Он повторил свой призыв, взывая к повелителю мук и страданий, но тот не откликался. Дионисия испуганно взглянула на него:

– Мы здесь умрем? – Голос ее предательски дрогнул.

Алеш на мгновение задумался, вспомнил слова Духа о том, что Хранитель всегда возвращается, и уверенно ответил:

– Нет, не умрем. Давай подумаем, на что может отозваться бог боли.

– На что же? – с горькой усмешкой ответила Исидора. – На причинение себе боли, конечно. Он приходит на эмоции мук. Хочешь получить его помощь – страдай.

– Тогда я буду мучить себя, а ты мне поможешь, – предложил Алеш.

– Нет, я не буду тебя мучить, – ответила Исидора, отстраняясь. – Я не смогу, Алеш.

– Как хочешь, но позвать его надо. И ты не бойся, у меня есть регенерация и эликсиры исцеления.

Он встал, подошел к стене и начал биться головой. В ответ он услышал тихий, зловещий смех. Перестав наносить себе раны, он обернулся. У решетки стоял Манувар, и его лицо исказила усмешка.

– Если ты решил пробить стену лбом, то зачем звал меня? – спросил он.

Алеш вытер кровь со лба и радостно рассмеялся:

– Как я рад тебя видеть, Манувар! Вытаскивай нас отсюда!

– Как это вытаскивай? – усмехнулся франт в коричневых панталонах и желтом сюртуке.

– А так. Я не выполнил обещание, данное этой девушке.

– Это не мое дело, – пожал плечами молодой человек. Прокс критически осмотрел его:

– Снова вырядился?

– Что опять не так? – нахмурился Манувар.

– Вытащишь нас отсюда – расскажу, – ответил Прокс.

– Это шантаж, – недовольно скривился бог боли. – А если не вытащу?

– Тогда ты нарушишь какие-то законы вселенной и будешь наказан, – нашелся Прокс.

– Кем наказан?

– Провидением, творцом, судьей? – пожал плечами Прокс. – Я не знаю, кто тут руководит.

– Демоны, Алеш, демоны. И ты прав, я не могу тебя удерживать в этой клетке, ты человек из пророчества, но и выпустить тебя не могу. Ты должен будешь пройти испытание.

– Какое еще испытание?

– Испытание на волю. Только сильный волей человек сможет преодолеть силу заклятий, наложенных на эту темницу. Дионисия черпала силу в ненависти, а откуда будешь черпать силу ты, я не знаю. Готов испытать силу воли?

– А что мне остается делать? – ответил Прокс. – Давай твое испытание.

– Оно простое, Алеш. Отсюда выйдет только один человек.

– Как это? – не понял его Прокс.

– А так. В темнице должен остаться только один человек. Двое людей отсюда не выйдут.

Сказав это, Манувар со скорбью в глазах посмотрел на него и пропал.

– Что он сказал? – переспросила Исидора. – Выйдет только один? – Прокс промолчал. Задумчиво стоя у решетки, он крепко сжимал пальцами прутья.

Исидора подошла к нему и погладила по руке:

– Милый, один из нас должен принести себя в жертву ему? Так я поняла?

Прокс снова не ответил, его пальцы побелели, он напрягся и отчаянно зарычал.

– Не печалься, – Исидора вновь погладила его по руке. – Убей меня и выйди. Тогда ты сможешь отомстить за меня. Я уже умирала, мне не страшно.

Алеш не отвечал, его мозг с помощью нейросети обрабатывал сотни вариантов и отбрасывал прочь. Исидора, увидев, что он замер и не отвечает, прижалась к нему, поцеловала его в спину и отошла. Прокс почувствовал неладное, резко обернулся и увидел, как девушка вытащила из мешка большой, грубо сработанный нож и подняла над собой. Он успел перехватить руку и не дал ей убить себя.

– Отпусти, – решительно произнесла Исидора. – Я не стану тебе помехой. Моя жизнь закончилась тогда, когда меня предала сестра. Только желание мести и сила ненависти тянули меня сюда. Теперь я поняла, что это не моя сестра, демоны творят зло, и могу спокойно уйти. Отпусти меня, мне больно.

Алеш осторожно отобрал нож и обнял девушку, прижал к себе и произнес:

– Мы с тобой одно целое, Исидора. Уйдешь ты – уйду и я. Это не обсуждается, – он прижал свою ладонь к ее рту. – Сначала нужно рассмотреть все варианты. Безвыходных положений нет, есть один вариант, и его надо искать. Попей воды и посиди тихо.

Он почерпнул из ведра воды и подал кружку Исидоре. Та уже успела напиться и, доверчиво посмотрев на Алеша, взяла кружку. Алеш, наблюдая за девушкой, дал нейросети задачу найти выход из задания Манувара. Нейросеть перебирала варианты и не находила ответ. Наконец, Алеш остановил процесс – ответ был найден на уровне подсознания. Он удивленно посмотрел на Исидору.

– Вот он, ответ, – прошептал Алеш. – Выйдет один человек – ты, а я не человек, я стану демоном. О демонах ничего не сказано, тут нет негаторов, и я могу поменять биоформу.

Он сомкнул веки и на глазах удивленной, присмиревшей девушки начал меняться. Его корежило, ломало, кости трещали, боль накатывала волнами, но Алеш терпел. Он не в первый раз менял биоформу, но тогда это происходило менее болезненно, чем сейчас. Что-то ему мешало, процесс на мгновение замер, но Прокс собрал волю в кулак и заставил процесс смены формы продолжаться. Содрогаясь от боли, сдерживая рвущийся из горла крик, он принял облик владыки демонов и устало опустился на пол.

– Исидора, дай воды… – попросил он, не в силах дотянуться до ведра. Его голос скрипел, как колеса несмазанной телеги. Девушка с состраданием смотрела на него и подвинула ведро с водой к его ногам. Он с трудом ухватил его и стал жадно пить. Отпив воды, Алеш отставил ведро в сторону и громко позвал:

– Эй, мастер-душегуб, я выполнил твое условие!

В ответ на его крик у решетки возник Манувар.

– Я не мастер-душегуб, а тот, кто помогает оказавшимся в безвыходном положении. Чего ты хочешь? – спросил он.

– Открой решетку, здесь один человек и тот, кто должен осуществить пророчество. И он не человек. Твое задание выполнено, – ответил Алеш.

Манувар удивленно покачал головой.

– Я поражен, Алеш, как ты справился с заданием! Ведь ты должен был мучить и убить Исидору, она должна была просить меня о продолжении мести, а после выхода тебе должны были вырвать еще одно ребро…

– Если каждый раз убивать и воплощать Исидору, так никаких ребер не хватит, Манувар. Давай, не тяни, открывай решетку!

Во мгновение ока решетка исчезла, Алеш не мешкая ухватил Исидору за руку и вышел в туннель.

– Ты, случайно, не знаешь, как мне осуществить пророчество, Манувар? – спросил Алеш.

Тот пожал плечами:

– Только тебе это должно быть известно.

Прокс с усмешкой кивнул.

– Конечно, – произнес он, – я же всезнайка, сейчас пойду и поубиваю всех демонов. Но, представляешь, там стоят непонятные негаторы, которые не дают проявиться моим возможностям. Вот как их лишить силы?

– Это я знаю, – ответил Манувар.

– Да? – искренне удивился Прокс. – Неожиданно. Расскажешь или надо будет себе что-нибудь отрезать?

– Расскажу, их поставил мой ученик Радзивилл. Он первый тайно сошелся с демонами, вернее, не с самими демонами, а с их владыкой, неким Ридасом.

– Я его знаю, – перебил Манувара Прокс. – Еще тот пройдоха. Просидел тысячу лет у ворот лабиринта. Не решался туда войти, и с моей помощью выбрался в люди, теперь гадит как может.

Манувар не обратил на его тираду внимания и продолжил свою мысль.

– Так вот, Радзивилл украл у меня свитки вызова существ и вызвал трехголовых хранителей артефактов, которые защищают место от человеческой магии. Подчеркиваю, от человеческой. Против демонов они бесполезны, они только не могут быть рядом с ними в своем истинном облике. Псы прибыли вместе с охраняемыми объектами и сидят тут, сторожат свои сокровища. Если их отправить обратно, то пропадут вместе с ними и сами артефакты. Понятно?

– Ну, приблизительно, – кивнул Прокс. – Как их отправить обратно?

– Надо найти то, что их тут удерживает. Я не знаю, что это. Найди это, и ты узнаешь, как их отправить в свой мир.

– Спасибо, ты мне помог, – скептически усмехнулся Прокс. – И смени верхнюю часть одежды, глаза режет этот поносный цвет. Смени на прежний коричневый сюртук, а штаны не меняй. Спасибо.

– И тебе спасибо. Чем мог, помог, – пожал плечами Манувар и исчез.

Исидора обернулась и кинулась к мешку, оставленному в темнице. Алеш еле успел ее перехватить.

– Стой, дуреха, – прикрикнул он. – Хочешь снова оказаться запертой?

– Нет, не хочу. А что, это может случиться? – спросила она, остановившись как вкопанная.

– А кто знает, этот «бог загадок и квестов» ничего про это не сказал… – Не успел он произнести эти слова, как решетка встала на свое место. – Вот видишь, – укоризненно произнес Прокс, – могла бы там застрять. Не лезь никуда без моего разрешения. Поняла?

– Я поняла, – вздохнула она, – но мы снова без одежды.

– И что с того? – улыбнулся он, игриво похлопав ее по ягодице. – У кобольдов найдем шкуры. Главное, что ты со мной, и моя сумка тоже. – Он приобнял ее за плечи и, глядя в глаза, произнес: – Пошли, обнаженная госпожа моя, нас ждут великие дела.

Прокс легко хлопнул девушку по заднице. Исидора испуганно вскрикнула:

– Ой, – смущенно отпрянув, спросила: – Куда пойдем?

– К кобольдам, будем составлять план кампании. Демоны просто так не отступят.

– Кто будет составлять план? – поинтересовалась она.

– Я, а ты будешь вносить свои коррективы, если что надумаешь.

– Я уже надумала, – решительно заявила девушка. – Надо идти к разбойникам, встретиться с Мардаибой и поручить ей узнать, какие цепи удерживают церберов.

Прокс одобрительно кивнул.

– План хорош, но требует уточнений, – произнес он задумчиво. – Вряд ли Мардаиба сможет определить, какие цепи удерживают псов. Нужно понять природу магии, а для этого нам нужны маги. А маги живут в башне. Сейчас лезть туда опасно. Генриетта скоро узнает, что мы исчезли, и начнет рвать и метать. Вполне вероятно, она прикажет следить за башней магов, и тогда нам туда соваться будет рискованно.

– И что же делать? – спросила Исидора упавшим голосом.

– Думать, – ответил Прокс, и в его глазах мелькнула тень тревоги.

Генриетта всю ночь наслаждалась на балу, играя с людьми. Слабые, жадные, распутные, они служили ей отличным материалом. С головой погружаясь в пучину низменных страстей, они не задумывались о последствиях. С упоением оскверняли себя и соперничали в глубине порока. Дамы и вельможи, словно дикие звери, без стыда и страха следовали за ней, наслаждаясь каждым моментом. Тех, кто пытался отказаться от участия, силой и смехом тащили в свои ужасные игры.

Получив огромное удовольствие, Генриетта решила добавить в свои игры новых пленников: сестру и ее спутника. Это было для нее куда более интересным, чем снова мучать и казнить.

В сопровождении карлика Брума она направилась к темнице. Пройдя мимо стражи, Генриетта заметила склонившегося в поклоне палача и позвала его следовать за собой. Войдя в камеру пыток, она остановилась на пороге, удивленно оглядываясь по сторонам.

– А где пленники? – спросила она у палача, который сам с недоумением рассматривал пустое помещение.

– Не знаю, госпожа, – дрожа от страха, пробормотал он. – Они были заперты здесь, – добавил палач, не до конца веря в то, что пленники смогли сбежать.

– Ты их перевел в камеры? – не поверила Генриетта.

– Нет, госпожа, я сюда не входил… тут оставался мой помощник…

– Приведи его сюда! – резко приказала Генриетта.

Палач сорвался с места и вскоре привел плачущего молодого горбуна.

– Где пленники? – взяв себя в руки, спросила Генриетта. Карлик отошел от нее и тут же вернулся.

– Их нет, Генриетта, их вещей тоже нет, – сообщил он.

– Куда же они делись? – удивилась Генриетта. – Их выпустили? Из замка?

– Нет, моя госпожа, – скривился карлик, – стража никого не выпускала. Этот урод их отпустил, – он пнул ногой горбуна, который, стоя на коленях, скулил и молил о пощаде. – Где пленники? Говори! – приказал карлик.

– Не знаю, они были здесь, я сюда не заходил.

– А кто их вещи принес? – не поверил горбуну карлик и снова ударил его ногой, целясь в лицо.

– Я не знаю…

Генриетта оглядела пустую камеру, и ее охватил гнев. Она понимала, что пленники не могли убежать самостоятельно, и теперь перед ней стояла непростая задача – понять, как это произошло. Из ее тюрьмы еще никому не удавалось скрыться. Как же сумели сбежать эти двое?

– Если они не убежали сами и не вышли через стражников, то где они? – стараясь справиться с гневом, спросила Генриетта.

– Ясно где, – усмехнулся карлик. – Они удрали с помощью свитка заключения.

– Ты считаешь, что они выбрали темницу, а не мой гнев? – уточнила Генриетта.

– Да, моя госпожа, это для них было лучшим вариантом их участи, чем испытать муки ваших изощренных пыток.

– Так я не хотела их мучить, я хотела их только совратить. Это было бы так сладостно! – воскликнула хозяйка замка.

– Они про это не знали, – ответил карлик.

– Вот, значит, как! – разочарованно произнесла Генриетта. – Жаль. Ну, ничего не поделаешь. В подземелья замка путь нам заказан, это место отдано Неназываемому. Этого казнить, – она пнула ногой горбуна. – Но так, чтобы он умирал долго. А ты, – она прищурилась, посмотрев на карлика, – лезь мне под юбку.

Карлика долго уговаривать не надо было, он пискнул и быстро забрался под пышную юбку Генриетты. Та взвизгнула, рассмеялась, стала бегать по камере. Она хохотала и старалась отбиться от карлика. Палач облегченно выдохнул, схватил горбуна и вытащил из камеры пыток. Тот обмочился и со страхом смотрел на крупного злого палача.

– Прости, отец, – прошептал он. – Я не виноват. – Тот кивнул:

– Я дам тебе, дурачок, обезболивающее, но ты должен будешь кричать. Больше ничем, сынок, помочь не смогу.

– Спасибо, тятя, – всхлипнул горбун. – Я их не выпускал.

– Я знаю, – с сожалением ответил палач. – Тут была демоница, но разве этим, – он кивнул в сторону пыточной, – расскажешь об этом.

Он вздохнул и обнял горбуна.

– Прощай, сын, – прошептал он.

– Прощай, тятя.

Великий маг и волшебник Манувар, повелитель Сардора, поздно понял, что стал жертвой собственной беспечности и доверчивости. Тысяча лет, которые он провел, управляя этим миром, сделали его уверенным в собственной непогрешимости. Он стал расслабляться и все больше времени проводить в других вселенных, передав управление Сардором своему лучшему ученику Радзивиллу. Возможно, через несколько тысяч лет Манувар полностью передал бы власть своему ученику, но тот не захотел ждать так долго.

Радзивилл изучил древние свитки и открыл портал в другой мир, надеясь получить помощь в стремлении стать полновластным правителем Сардора. Навстречу ему вышел благообразный старичок Ридас, который предложил план захвата власти. Он дал Радзивиллу в помощники нескольких своих приближенных, и они начали плести интриги против Манувара.

Силой захватить власть Радзивилл не мог. Манувар раздавил бы его как червяка. Тогда ученик пошел на хитрость. Он вызвал из другой вселенной камни-негаторы – артефакты, которые блокировали магию. Но вместе с артефактами прибыли и их сторожа – злые псы церберы, которые никого к себе не подпускали.

Радзивилл оказался предусмотрительным и заранее провел ритуал, чтобы артефакты расположились в нужных местах. Его новые помощники помогли ему каким-то образом посадить псов на цепь, и те остались в мире Сардора.

Когда Манувар прибыл в Сардор, он понял, что произошло, и совершил вторую ошибку. Он бросился очертя голову в самое гнездо, которое свил себе Радзивилл, и попал в ловушку. Его привели в цепях к Радзивиллу, поставили перед ним на колени, и ученик, насмехаясь, сообщил ему ужасную весть.

– Тебя, Манувар, убить нельзя, ты снова оживешь, я это знаю. Как всякий волшебник, позаботился о своей жизни. Но ты не представляешь, какую роль я тебе приготовил. Ты любишь помогать людям, и они тебя боготворят. Я сделаю так, что твое имя станет проклятием на устах людей, твое имя изгладится из их памяти. Теперь ты будешь зваться Неназываемый и будешь богом боли и мук. Все, кто захочет получить от тебя помощь, будут терпеть муки и боль, а ты будешь вечно бродить по подземельям этого города.

Затем он совершил ритуал злого проклятия с жертвоприношением на глазах Манувара, измазал его кровью жертв, и стража отвела его в подземелье.

С тех пор прошло несколько сотен лет. Радзивилла убили его помощники. Они оказались демонами и стали захватывать власть в мире Сардора, насаждая мерзости и всякую нечистоту. Сардор погрузился во мрак демонопоклонства. Имя Манувара стало действительно ненавистным среди людей. Его проклинали и призывали на его голову всяческие беды.

Но, будучи сильным волшебником, Манувар сумел заставить жить старое пророчество, которое и пророчеством не было, а было лишь частью сказки, которую ему в детстве читала няня. Он помнил ее и, потратив часть своих сил и отдав этому как жертву сотни своих лет, став смертным, оживил пророчество о приходе «освободителя».

Он мог путешествовать по мирам, которые были близки, и терпеливо ждал прихода того, кто исполнит это пророчество. И он пришел. Только рядом с ним оказалась проклятая девушка, и проклятие попало на «освободителя».

Сначала Манувар не придал этому значения, но когда он увидел их в темнице снова, то понял, как ошибался. Проклятие неудачи лежало на девушке жирной печатью, и ее мог снять только «освободитель», но он не видел печати, а Манувар не мог говорить о ней открыто.

Зная, что творит не самое доброе дело, Манувар решил заставить вершителя пророчества расстаться с неудачницей. Но тот неожиданно нашел единственный неучтенный Мануваром ход и вышел из темницы вместе с ней. Они были одной плотью, и это только усугубляло ситуацию.

Понимая, что человек из пророчества обречен на неудачу, если рядом с ним неудачница, Манувар придумал жесткий по своей сути план, как помочь странному чужаку, способному принимать разные обличия. Если бы девушка умерла и воплотилась вновь, то он сумел бы снять с нее печать проклятия, которую наложила демонесса, вселившись в тело ее сестры. И в этом был его расчет, но человек перечеркнул его планы.

Как подсказать человеку, что он проклят, Манувар не знал. Это было запрещено законом. И человеку не помог бы, и сам Манувар потерял бы часть своих магических сил.

Прокс был непростым человеком. Он являлся одним из лучших полевых агентов АДа, и сила его характера, пропитанная потом и кровью, побуждала его анализировать каждый свой шаг после неудачи. Так должен поступать каждый агент: после поражения он должен тщательно проанализировать свои действия, разложить весь пройденный путь на части и найти слабое звено, которое стало причиной неудачи.

Включив свою нейросеть, Прокс осознал, что теряет навыки. Жизнь в Закрытом секторе и возможности, которые он получил как золотой скрав, стали закрывать перед ним те пути, которыми он раньше пользовался как агент. Теперь он понимал, что это было сделано напрасно. Если бы он продолжал следовать своей прежней практике, то не попал бы в ловушку Курамы и не оказался бы так далеко от своих родных и дела, которому он служил.

«Да, служение, – подумал Прокс, – я-то вернусь, но могу вернуться один, а что будет с ней?» – он искоса посмотрел на идущую рядом девушку. Затем, осознав, что отвлекся, он вернулся к разбору событий.

Прокс тщательно анализировал каждый свой шаг. Вот он нашел выход из, казалось бы, безвыходного положения и выбрался из заточения. Затем он отдал ребро, но это было не в его власти. Алеш потер место, откуда достали ребро, и почувствовал, что оно регенерирует. Погладив это место, он продолжил размышления.

Он грубо отогнал приставучую девчонку, которая рвалась залезть ему на шею. Пока все было правильно. Он подчинил кобольдов, и они пропустили их к подземному озеру. Прокс вернулся немного назад. Сначала они попали в тупик, куда его завела Исидора…

Так… Алеш напрягся, ему показалось, что он уловил что-то важное, и снова мысленно произнес фразу: «Исидора привела нас в тупик. Это отложим на память», – решил Прокс и вернулся к озеру. Он вынырнул, увидел разбойника и привлек его к своим делам. Пока все правильно, зацепиться не за что. А потом он забеспокоился. Дальше в его решения стала вмешиваться Исидора. Она знала этот мир, и он положился на ее знания.

Пробежав по своим шагам, он понял, что именно Исидора привела их к провалу. Она уверенно вела их к неудаче, а он следовал за ней как овечка, исполняя ее план, или она вносила коррективы в его план, но результат был один: провал операции. От таких мыслей Прокс даже вспотел.

Не медля, он дал задачу нейросети проанализировать Исидору как агента. И получил краткую, но много говорящую ему справку. Как система, Исидора не могла иметь положительных результатов от своей деятельности. Она была испорчена. Нейросеть рассматривала человека и его поступки как некую систему и давала отчет о профпригодности. Так вот, Исидора была профнепригодна как агент. Значит, в ней есть нечто, что делает ее опасной. И это надо найти.

Они дошли до камней, где на них в прошлый раз напал кобольд, которого они съели. Алеш сел на камни.

– Присядь, – попросил он Исидору.

Девушка беспрекословно выполнила его просьбу и села рядом.

– Исидора, помнишь, как Манувар назвал тебя Исидорой-неудачницей? – спросил Алеш.

– Помню, – осторожно ответила девушка. – К чему ты это говоришь?

– К тому, что в тебе есть нечто, что приводит нас к неудачам.

– Как? Как ты сказал?

– Я сказал, – вздохнул Алеш и повторил неохотно, – что в тебе есть то, что делает нас неудачниками.

Исидора заморгала, и на ее глазах появились слезы.

– Я хотела себя убить, но ты не дал, Алеш. Зачем сейчас поднимать эту тему? Ты хочешь от меня избавиться?

Прокс укоризненно посмотрел на нее.

– А если лучше подумать? – спросил он.

– Что лучше подумать? – не поняла его Исидора.

– Ну, если подумать логически и без этих твоих слезливых эмоций. Вспомни-ка, ты хотела отомстить, ты на это положила жизнь.

– Я уже не хочу, – со вздохом произнесла девушка. – Это не моя сестра, это демоны заставили ее так со мной поступить.

Алеш иронично хмыкнул.

– Не будь наивной, Исидора, ни один демон не вселится в человека против его воли. И твою сестру вначале соблазнили властью и развратом, а потом уже она пустила в себя демона. Он в ней присутствует своим духом, и он не управляет ею, а направляет. Решения принимает твоя сестра. И я хочу понять, как тебя прокляли, что ты стала неудачницей. Расскажи мне о своей жизни.

– О какой? – осторожно спросила Исидора.

– О прежней, до того, как тебя пленили и засадили в темницу.

– Нечего рассказывать. Я жила, жила и попала в темницу, перед этим меня мучили и насиловали. Вот и все.

– Исидора, так не бывает. Чтобы проклятие появилось в человеке, его надо пустить в себя и совершить плохой поступок. Рассказывай.

– Я? Почему я должна тебе рассказывать о своем личном?

– Потому что мы – одно целое, и у тебя нет ничего личного, твое личное – это мое личное. Поняла?

– Поняла, – ответила Исидора и отвернулась. – Мне стыдно об этом говорить.

– Придется, иначе мы будем вечно попадать в тюрьму, и у меня не хватит ребер тебя оживлять.

– А ты не будешь меня презирать? – спросила Исидора.

– Не буду.

– Тогда слушай. Я очень хотела выйти замуж за своего жениха, очень, понимаешь, он такой красавец. Ну, это уже не имеет значения, я даже не хочу его имени называть. Так вот, я пошла к колдунье, чтобы его приворожить.

Исидора замолчала и отвернулась.

– И что дальше? – поторопил Алеш, толкнув ее в бок.

– А дальше она сказала, чтобы я собрала свою кровь… из этого места. – Исидора сильно покраснела.

– Из какого места? – удивленно переспросил Прокс.

– Ты знаешь, что у женщин регулярно выводится кровь из организма?

– Ну, знаю, и что?

– А то, что эту кровь нужно было собрать и подмешать в вино жениху.

– И ты подмешала?

– Да, но его выпил его отец, он выхватил у меня из рук бокал и залпом выпил. Это было во время праздника, меня не пускали, но я пробралась.

– Дальше что?

– Дальше он начал за мной бегать и требовать отдаться ему. Колдовство сработало, это видела моя сестра и долго хохотала надо мной. И стала рассказывать про этот случай своим друзьям. Я в отместку ей подсыпала слабительного, и она обос… В общем, случилась у нее неприятность при гостях. Вот, больше дурного я не делала.

– Не думаю, что это позволило наложить на тебя проклятие. Что было при ритуале, когда тебя засадили в темницу?

– Ты хочешь знать подробности того, как меня насиловали?

– Нет, что тебя заставили говорить, – ответил Прокс.

– Меня? Дай вспомнить… Мне говорили, чтобы я просила Неназываемого проклясть меня.

– А ты?

– А что я? Мне было ужасно больно и стыдно. Я делала все, что мне говорили.

– Так. И это все?

– Ну, не знаю, столько времени прошло, я многое позабыла. Если вспомню, то скажу.

– Не надо, – раздался рядом знакомый голос.